CC BY
25
УДК 33.338.36
А.В. Спиркин, Г.И. Яковлев
ИННОВАЦИОННЫЕ ИСТОЧНИКИ И ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ КОНКУРЕНТНЫХ ПРЕИМУЩЕСТВ РОССИЙСКИХ КОМПАНИЙ
В среде зарубежных специалистов изучение проблем технического прогресса и инновационной деятельности со второй половины ХХ в. стало одним из наиболее важных и обширных направлений исследований. Научное, практическое, социально-политическое значение этой проблематики трудно переоценить, так как фактически она заменила собой парадигму «экономики благосостояния», идеологическая значимость которой была исчерпана еще в 60-е гг. прошедшего столетия. Как указывают специалисты ИМЭМО, концепция национальных инновационных систем (НИС), объединившая наиболее важные достижения в этой области, начала разрабатываться в 80-е гг., а подробные обобщения и обоснования начали издаваться в 90-е гг. [1, с. 32] и затем были признаны и реализованы в большинстве развитых стран.
Наиболее важный «идеологический» вывод этого направления заключается в том, что уровень развития и динамизм инновационной сферы - науки, новых технологий, наукоемких отраслей и компаний - создает основу процветания или упадка различных стран, т. е. в зависимости от ее состояния.
Сегодня как никогда еще в российской и международной практике задача актуализации источников конкурентного преимущества компаний не стояла так остро: о возрастании динамизма конкурентных отношений говорит само понятие «гиперконкуренция», прочно вошедшее в современный деловой и научный оборот. В российском обществе по прошествии двадцати лет революционных преобразований уже не только в среде специалистов-экономистов, но и руководителей страны наконец-то стали задаваться вопросом: должен ли российский народ и дальше тащить в будущее примитивную сырьевую экономику, коррупцию, застарелую привычку полагаться во всем на авось или же найти
силы и мужество совершить реальный прорыв в экономике и обеспечить благосостояние общества по примеру ведущих постиндустриальных держав.
С сожалением приходится констатировать: за двадцать лет структурных преобразований так и не удалось избавиться от унизительной сырьевой зависимости, неэффективной и неповоротливой структуры национальной экономики, деградации промышленного производства. Как следствие - на уровне мировой экономики влияние России недостаточно велико, как бы того ни хотелось доморощенным политикам. Более того, слабость экономической базы вынуждает признавать явные угрозы обороноспособности страны. Не случайно вице-премьер Правительства РФ и по совместительству куратор оборонной отрасли Д. Рогозин к 2020 г. планирует специально создать в российском военно-промышленном комплексе (ВПК) 40 крупных конкурентоспособных научно-производственных компаний, чтобы повысить обороноспособность страны. Эти компании должны быть способны к саморазвитию и эффективному управлению активами, а также активно себя позиционировать на мировом рынке [2, с. 2].
Как отметил академик Е.М. Примаков, предыдущее развитие России выявило серьезные проблемы в экономике и обществе России, особенно в реализованной модели управления страной. И главные среди них заключаются в следующем:
- докризисная модель управления с преимущественной поддержкой крупных сырьевых компаний привела к тому, что Россия представляет собой теперь страну, 40 % ВВП которой создается за счет экспорта сырья и целиком зависит от его конъюнктуры на мировых рынках, т. е. Россия окончательно села на сырьевую иглу;
- хроническая нехватка инвестиций привела к зависимости не только от притока иностранного капитала, но и от импорта потребительских товаров, машин и оборудования. В итоге нового машинного оборудования у нас производится в 80 раз меньше, чем в Японии, в 30 раз меньше, чем в Китае. С 7,5 до 13,5 % увеличились полностью изношенные основные фонды предприятий;
- за время реформ с 1992 г. население России сократилось на 6 млн человек. Усилилось его расслоение по доходам - соотношение доходов десяти процентов самых богатых и самых бедных возросло в 2 раза и достигло 17 (по экспертным оценкам этот коэффициент намного выше);
- на 70 % выросло число государственных чиновников, на 40 % сократилось число организаций, выполняющих научные исследования. Число сотрудников в них уменьшилось на 50 % [3, с. 2].
В этой связи понятны опасения главы Сбербанка РФ Г. Грефа, что в геэкономическом измерении у России остается единственная возможность - повышать конкурентоспособность и создавать заделы для перехода страны на инновационный путь (по формуле «3 + 5» надо развивать три преимущества и побороть пять системных недостатков) [4, с. 2]. Очевидные преимущества страны - ресурсы, размер внутреннего рынка, образованное население. Недостатки: неэффективные и коррумпированные институты, качество образования, неэффективные рынки, слабость финансового рынка. К тому же предприятия не заинтересованы осуществлять инвестиции в наукоемкие производства (нет для этого экономических стимулов) и превалирует продукция с относительно низкой добавленной стоимостью.
Государство выделяет на НИОКР немало бюджетных средств, но в то же время затраты отечественных компаний, в том числе крупных, на исследования ничтожны. Компаниям не хватает опыта, современных технологий, финансовых ресурсов и квалифицированных кадров, поэтому они теряют миллиардные контракты. Показательно, что даже отечественная вертикально интегрированная нефтяная компания (ВИНК) «Лукойл» для работы в Ираке предпо-
читает нанимать зарубежных подрядчиков, нежели российских. ВИНК «Лукойл«, разработчик гигантского нефтяного месторождения «Западная Курна-2» в Ираке, отдала почти 1 млрд долл. на строительство установки подготовки нефти южнокорейской Samsung Group [5, с. 8].
Главный вывод из этих явлений очевиден: нельзя возвращаться к предкризисной экономической политике образца 2007 г. - даже в условиях высоких цен на экспортируемое сырье она не решает задач изменения структуры, технико-технологического обновления российской экономики. Далеко не случайно в США, Канаде, странах Западной Европы, Японии, Южной Корее, особенно в Китае и Индии именно сейчас возросли вложения в НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки), образование, здравоохранение. Показательно, что в конце 2010 г. в США был принят закон о дополнительном выделении из бюджета 30 млрд долл. для кредитования малого бизнеса, что позволяет создать дополнительно 500 тыс. рабочих мест. Весьма символично, что в рамках закона, имеющего антикризисную направленность, было продлено освобождение малых предприятий от налогов на их расходы, связанные с НИОКР. Однако общие расходы на НИОКР в России составляют устойчиво 1 % ВВП (с небольшой вариацией в разные периоды, см. таблицу), а в США - 2,7 %, в Японии, Швеции, Израиле - 3,5-4,5 % ВВП [3, с. 2].
По данным таблицы видно, что в отличие от большинства развитых стран, основным источником финансирования инновационных разработок в России остается бюджет, на долю которого приходится более половины расходов на эти цели. Отечественный бизнес вкладывает в науку втрое меньше средств, и лишь немногим больше иностранных заказчиков.
До сих не преодолены перекосы дореформенных времен, когда на исследования и разработки в отраслях ВПК выделялось до 75 % всех средств, а научные исследования в гражданских отраслях финансировались по остаточному принципу. Так как секторы «новой экономики» за пределами ВПК не получали должного развития, то сразу же с либерализацией внешнеэкономической деятельности отечественные предприятия
* Средства бюджета включают бюджетные ассигнования на содержание образовательных учреждений высшего профессионального образования и средства организаций государственного сектора.
** Данные взяты из Российского статистического ежегодника (2010 г.).
Внутренние затраты на исследования и разработки по источникам финансирования (млн руб.; 1995 г. - млрд руб.)**
Показатели 1995 2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009
Все затраты 12149,5 76697,1 105260,7 135004,5 169862,4 196039,9 230785,2 288805,2 371080,3 431073,2 485834,3
В том числе по источникам финансирования:
средства бюджета* 5702,1 41190,9 59205,2 77418,9 99260,5 116808,4 140463,8 173482,4 228449,2 272098,8 315928,7
собственные средства научных организаций 1286,0 6947,2 10602,0 12989,7 16295,7 17289,1 20743,8 25599,2 30555,8 35855,1 35312,3
средства внебюджетных фондов 815,3 4969,7 5461,8 5559,7 4529,5 4870,9 4048,3 4752,2 6649,6 6343,7 7952,7
средства организаций предпринимательского сектора 2118,5 14326,2 20633,0 27881,9 34070,8 41933,0 47759,8 56939,9 77491,6 89959,7 94529,9
средства образовательных учреждений высшего профессионального образования 16,0 58,1 116,2 169,3 197,5 194,9 181,2 592,1 890,0 518,1 327,2
средства частных некоммерческих организаций 2,5 32,6 170,3 124,5 240,2 90,1 60,4 239,0 248,3 674,9 377,3
средства иностранных источников 561,7 9172,4 9072,2 10860,5 15268,2 14853,5 17528,0 27200,5 26795,8 25622,8 31406,1
В процентах к валовому внутреннему продукту 0,85 1,05 1,18 1,25 1,28 1,15 1,07 1,07 1,12 1,04 1,24
целиком потеряли внутренний рынок электрической бытовой техники, средств связи, вычислительных средств и т. д., включая многие предметы повседневного спроса.
Тем не менее, академик Г. Георгиев отмечает, что даже после разгрома в 90-х гг. прикладной науки в России многие лаборатории РАН остались центрами прикладных исследований, где создано еще немало ценных разработок. Проблема заключается в распределении выделенных государством средств. Большая их часть идет на сметное финансирование штатной численности и лишь малая доля - на проведение конкурсов по исследованиям (менее 10 % всех расходов РАН). В итоге индекс цитирования трудов российских ученых в 30 раз меньше, чем американских. К тому же средний возраст ученых РАН намного превышает среднюю продолжительность жизни в стране (академики -74,4 года, члены-корреспонденты - 67,5, доктора наук - 62,1, кандидаты наук - 53,4 года) [6, с. 5].
Очевидно, что уже зарекомендовавшим себя талантливым молодым ученым надо открывать возможности для научной карьеры, создавая в институтах РАН новые научные группы на конкурсной основе, что крайне важно для обновленного будущего нашей науки.
Понесший потери, но все же сохранившийся научный потенциал страны, не используется в полной мере: платежеспособный спрос на исследования, разработки и научно-техническую продукцию и со стороны государства и предпринимательского сектора находится на весьма низком уровне. И здесь следует понимать, что НТП -не самоцель, а скорее, средство удовлетворения общественных потребностей. Е.В. Яровая показала, что в конкурентной борьбе фирм выигрыш остается за теми, кто успевает выявлять общественные потребности на ранней стадии НИОКР [1, с. 28]. Еще в 60-х гг. прошедшего века сначала в зарубежной, а затем и в отечественной науке произошло понимание определяющей роли по-
требителей нововведений уже на стадии проектирования последних. Также надо понимать, что условия для замены старой техники и освоенных видов продукции новыми появляются при достаточно высоком уровне насыщения рынка, усилении конкуренции между множеством товаропроизводителей, освоивших традиционные виды продукции.
Ретроспективный анализ показывает, что во всех странах переход на интенсивный путь развития экономики занимал довольно продолжительный период времени и сопровождался резким повышением затрат на научные исследования и разработки. Отсюда вывод: с сокращением ресурсной базы переход от экстенсивному к интенсивному типу воспроизводства является жизненно необходимым, что и доказал очень наглядно опыт Японии, создавшей в свое время вторую в мире по абсолютному размеру экономику, имеющей ничтожные природные ресурсы по сравнению с Россией.
Своевременно появляется идея о взаимосвязи между размерами компаний и эффективностью процесса нововведений, что вызывает определенные споры в кругах западных ученых. Нельзя недооценивать роль предприятий малого и среднего бизнеса в реализации всех этапов научно-производственного цикла. Как показывает отечественный и в большей степени зарубежный опыт, эффективность средней или малой фирмы, занимающейся НИОКР, чаще бывает выше, чем у крупной. Без участия малого венчурного капитала НТП развивался бы на гораздо более узкой платформе, так как понятно, что крупные компании предпочитают не иметь дело с нововведениями, связанными с повышенным риском и узким рыночным сегментом.
Поэтому бытовавшие ранее утверждения экономистов о том, что конкурентные преимущества создаются в основном за счет масштаба компании или доли рынка, оказались чрезмерно упрощенными. На самом же деле эти факторы действительны лишь для ограниченного количества предприятий и не более важны, чем, например, факторы издержек или дифференциации. Более того, часто именно фирмы небольшого и среднего размера успешнее работают на
рынке, более адаптивны, чем крупные компании. Наконец, даже когда размер компании или доля рынка определяют успех, они часто оказываются лишь следствием конкурентных преимуществ, а не их причиной, о чем указывает М. Портер.
Однако даже небогатые страны могут расти за счет нетехнологичных инноваций: маркетинговых, производственных, организационных. Глобальный индекс инновационности ОН, разработанный бизнес-школой ШБЕАЭ и составляемый с 2007 г., показывает заметное отставание России. Сегодня инновации возникают не только на уровне крупных компаний - новые идеи и методы работы возникают во всех сферах человеческой жизни, где роль высоких технологий традиционно невелика. В первой десятке самых инновационных стран - Швейцария, Швеция, Финляндия, Дания, Нидерланды, Великобритания, Гонконг, Сингапур, США и Канада; Россия - 54-е, Китай - 29-е место [7, с.12].
Отставание России заметнее всего в области нетехнологичных и низкотехнологичных инноваций, поэтому необходимо пересмотреть государственную политику в отношении приоритетов при создании благоприятных условий для такого типа. Здесь также могут помочь налоговые льготы и развитие кадрового потенциала в таких отраслях, как инженерное дело, менеджмент, дизайн. Про оценке ШБЕАЭ основные успехи латиноамериканских стран связаны с нетехнологическими видами инноваций, например радикальным пересмотром технологических процессов, маркетинговых и бизнес-моделей компаний, предоставляющих традиционные товары и услуги. Так, бразильской компании ЕшЬгаег удалось пересмотреть принципы производственных процессов в авиастроении. У компании не хватало средств, чтобы заниматься производством самостоятельно, и она предложила разделить риски и доходы с поставщиками. Сейчас цепочка поставщиков Еш-Ьгаег охватывает предприятия нескольких развитых стран, а модель, использованная бразильцами, была адаптирована большинством игроков авиаотрасли.
Можно привести показательный пример. В г. Октябрьске (Самарская обл.) в марте 2012 г.
состоялось открытие инновационного производства прошивных матов на основе базальтового тонкого волокна. Инициатор проекта -ОАО «Октябрьскавтотранс». Проект стоимостью около 50 млн р. рассчитан на выпуск 20 тыс. куб. прошивных матов, отмечен высокими наградами на 6-й Международной ярмарке изобретений в Корее и 39-м Международном салоне изобретений в Женеве. В отличие от импортных аналогов и традиционной отечественной минеральной ваты в процессе производства не применяются органические связующие, пластификаторы и другие компоненты, поэтому не происходит выделение вредных веществ в течение всего срока эксплуатации и при любой температуре. Кроме того, прошивные маты без синтетических связующих, применяемые в строительстве, удовлетворяют повышенным требованиям пожарной безопасности [8].
Становится понятно, что основой для формирования конкурентоспособности предприятия являются его ключевые компетенции (аналогично - сильные стороны, умения, способности, организационные знания, невидимые активы). Кеннет Эндрюс, например, использует термин «отличительная компетенция» для определения того вида деятельности, в котором организация проявляет себя наилучшим образом [9, с. 15]. К. Праалад и Г. Хэмэл «ключевой компетенцией» обозначают набор умений и технологий, массу бессистемно накопленного организацией знания и опыта, которые становятся основой успешной конкуренции [10, с. 79]. Концепция извлечения конкурентного преимущества из соотнесения отличительных компетенций и существующих возможностей описана в работах таких известных ученых Гарвардской школы бизнеса, как Лернд, Кристенсен, Энд-рюс и Гут. Ряд их публикаций привел к появлению широко известной модели стратегического анализа сильных и слабых сторон компании, внешних возможностей и угроз [11, с. 31]. В своей книге «Использование невидимых активов» Хироюко Итами также подчеркнул необходимость основываться на сильных сторонах компании или так называемых невидимых активах, определяемых как атрибуты компании, имеющие потенциал создания прибыли,
но не отображаемые в балансовом отчете (репутация, товарная марка, технические знания и опыт, лояльность покупателей [12]. Все эти термины схожи в том, что они обозначают уникальные способности, знания, устоявшиеся поведенческие модели организации, которые являются потенциальным источником ее конкурентного преимущества.
Ключевые компетенции, формируемые на основе инноваций, можно оценивать по параметрам фокусирования на покупателе, уникальности, гибкости и устойчивости, а также по степени увеличения ценности продукта, исходя из «цепочки ценности», представленной в трудах М. Портера [14, с. 230]. Стратегические альтернативы инновационного обеспечения устойчивого развития предприятия могут быть воплощены в функциональных областях деятельности предприятия, т. е. это могут быть технологические инновации, инновации товаров и услуг, маркетинговые инновации, финансовые инновации, инновации в организационной структуре предприятия, инновации в учете и инновации в подготовке кадров.
Ключевые компетенции отличаются от прочих навыков предприятия инновационной способностью приносить потребителям принципиальную выгоду, а также их отличием и превосходством над навыками конкурентов. Поэтому выделение ключевых компетенций предприятия должно осуществляться двояконаправленно: исследование точек зрения потребителя, который, как правило, готов платить за продукт реализации ключевых компетенций - принципиальную выгоду - большую цену; со стороны внутренних процессов предприятия - путем выделения и развития тех из них, в которых предприятие имеет уникальное преимущество над конкурентами.
В конечном итоге, ключевые компетенции находят отражение в продукции предприятия и поэтому могут быть определены на основе исследования потребительских предпочтений. Одной из главных проблем при анализе является то, что выгоды, приобретаемые в процессе потребления многих товаров, имеют субъективные характеристики, которые не могут быть выражены конкретным образом, а иногда даже не осознаются потребителями. Это, впрочем, не
ограничивает научный поиск в области мотива-ционного анализа покупательского поведения.
По своей сути конкурентоспособность продукции - это своего рода разность между ее потребительской ценностью и ценой приобретения. И то и другое поддается измерению многочисленными способами и предполагает альтернативность действий, поскольку эта разность одинаково увеличивается и при повышении потребительской ценности, и при снижении цены приобретения. Поэтому для определения степени конкурентоспособности конкурирующих изделий можно сопоставить отношения цен приобретения и сумм потребительского эффекта конкурирующих товаров по следующей формуле (руб.):
К зкф- Цф
р ЗКС - Цс'
где ЗКф - сумма соотнесенного потребительского эффекта от продукции предприятия за срок ее службы; ЗКс - аналогичная сумма потребительского эффекта от продукции конкурирующей фирмы (или средний по отрасли); Цф - сумма приведенных затрат по приобретению и эксплуатации продукции предприятия; Цс - сумма приведенных затрат по приобретению и эксплуатации аналогичной продукции конкурирующей фирмы (или в среднем по отрасли).
Получаемый коэффициент Кр - это, в первую очередь, комплексный показатель опережения товаров фирмы по сравнению с конкурентами или среднеотраслевыми аналогами. Для конкурентоспособного предприятия данный коэффициент должен превышать единицу (как минимум), т. е. чем больше коэффициент опережения Кр , тем выше конкурентоспособность изделия. Достоинство метода: простота и наглядность -как для товаров производственного, так и бытового назначения несложно подсчитать, в какую сумму обойдется приобретение и эксплуатация, а в дальнейшем утилизация различных товаров-конкурентов. Силами специалистов предприятия вполне возможно оценить сумму выгоды, экономического эффекта от использования продукции за весь расчетный срок эксплуатации.
Следует признать оправданным рассмотрение ключевых компетенций как совокупности
нескольких навыков, а не отдельно взятого вида деятельности. При этом четко разграничить определенный навык от ключевой компетенции, в формировании которой он задействован, зачастую достаточно сложно. По мнению одного из разработчиков концепции ключевых компетенций Гэри Хэмела, отдельно взятая компания может обладать от 5 до 15 ключевых компетенций. В то же время следует считать верным и то, что в реальности ключевая компетенция формируется на основе нескольких, а не большого количества навыков, о чем указывают В.С. Ефремов, И.А. Ханыков [13]. Это согласуется с утверждением М. Портера, что «конкурентное преимущество вырастает из всей системы видов деятельности. Кроме того, конкурентная ценность отдельного вида деятельности - или связанных с ним навыков, умений или ресурсов -неотделима от всей системы или стратегии. Таким образом, было бы ошибкой объяснять успех в конкурентоспособных компаниях специфическими индивидуальными силами, основными умениями или навыками, способностями или решающими ресурсами...» [14, с. 341].
При должной интеграции управленческих и организационных процессов вероятность того, что ключевые компетенции будут успешно скопированы конкурентами, уменьшается с ростом числа процессов и взаимосвязей между ними, а частичное копирование управленческой модели зачастую оказывается бесполезным. К примеру, даже самая удачная рекламная кампания на целевом рынке будет иметь меньшую эффективность в том случае, если не развита адекватная система дистрибуции продукции (золотое правило маркетинга: даже самый лучший товар сам себя не продаст).
Использование способностей организации приводит к добавлению определенной доли потребительной стоимости конечному продукту, который появляется в результате их организованного взаимодействия. Вообще, бизнес в целом можно представить как процесс производства потребительных стоимостей, как последовательность производственного потребления одних потребительных стоимостей, приобретенных от поставщиков, их трансформации и добавления новой потребительной стоимости
Структура продукта как рыночного предложения компании
с последующей реализацией на рынке конечной потребительной стоимости, облеченной в оболочку товара. Именно «интерфейс» продукта позволяет внутренним способностям бизнес-системы быть благоприятно воспринятыми потребителем (см. схему).
Компетенции, в свою очередь, как некое внутреннее знание недоступны непосредственному восприятию потребителя, но находят косвенное выражение в потребительной стоимости конечного продукта через определенную эффективность использования способностей и ресурсов в производственной и организационной системе с определенной конфигурацией.
Итак, анализ эволюции теоретических взглядов на конкуренцию выявил специфические особенности инновационной деятельности и ее влияния на конкурентную борьбу в современных условиях хозяйствования. Конкурент-
ные преимущества фирма получает не только тогда, когда сама осуществляет инновационную деятельность, но и когда подключает к этому процессу партнеров - потребителей и поставщиков, обеспечивая кумулятивный рост конкурентных преимуществ в производственной системе в целом.
Сегодня только треть российских предприятий считают инновации необходимым условием повышения своей конкурентоспособности, улучшения качества либо снижения себестоимости продукции. Соответственно, мала доля предприятий, самостоятельно ведущих инновационные разработки, или закупающих лицензии. Поэтому чтобы реализовать заложенные в предприятиях России адаптационные возможности относительно вызовов современности, необходимо создание новой национальной инновационной системы.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Дынкин, А. Траектория идей: исследования научно - технического прогресса [Текст] / А.Дынкин, Н. Иванова, Л. Ночевкина // Мировая экономика и международные отношения. - 2006. - № 4. - С. 32.
2. Смирнов, С. Рогозин обещает конкурентоспособный ОПК к 2020 г. [Электронный ресурс] / С. Смирнов.- Режим доступа: http://www.vedomosti.ru/ newsline/news/1505584/rogozin_obeschaet_konkurentosp osobnyj_opk_k_2020_g/16.02.2012
3. Примаков, Е.М. Доклад на заседании првления «Меркурий-клуба» 13 января 2011 года [Электронный ресурс] / Е.М. Примаков. - Режим доступа: www.tpprf.ru/ru/news/about/index.php
4. Письменная, Е. Формула Грефа [Текст] / Е. Письменная // Ведомости. - 2011. - 15 июня.
5. Непомнящий, А. Никаких преференций («Лукойл» снова выбрал зарубежного подрядчика) [Текст] / А. Непомнящий, Е. Мазнева // Ведомости. - 2012. -26 янв.
6. Медведев, Ю. Академический клон / РАН воспроизводит сама себя [Электронный ресурс] / Ю. Медведев. -Режим доступа: http://www.rg.ru/2012/02/01/georgiev.html
7. Милов, Г. Модернизация лаптей [Текст] / Г. Милов // Ведомости. - 2011. - 13 июля.
8. В Октябрьске откроется инновационное производство [Электронный ресурс]. - Режим доступа: //http:/www.samru.ru/bisnes/news 01/03/12 г.
9. Andrews, K. The Concept of Corporate Strategy. Irwin, Homewood [Text] / K. Andrews. - Illinois, 1987.
10. Prahalad, C.K. The core competence of the corporation [Text] / C.K. Prahalad, G. Hamel. - Harvard Business Review. - 1990. - Vol. 68, no. 3. - P. 79-91.
11. Learned, E.P. Business Policy: Text and Cases [Text] / E.P. Learned, R.C. Christensen, K.R. Andrews, W.D. Guth. - Homewood, Illinois, 1965.
12. Itami, H. Mobilizing Invisible Assets [Text] / H. Itami, T. Roehl. - Harvard University Press, 1987.
13. Ефремов, В.С. Ключевая компетенция организации как объект стратегического анализа [Текст] / В.С. Ефремов, И. А Ханыков // Менеджмент в России и за рубежом. - 2002. - № 2.
14. Портер, М. Конкуренция [Текст] / М. Портер. -М.: Изд. дом «Вильямс», 2000. - 573 с.
