CC BY
31ИННОВАЦИОННОЕ РАЗВИТИЕ РЕГИОНОВ И ВНУТРЕННЯЯ
миграция в России
Получено 15.12.2022 Доработано после рецензирования 12.01.2023 Принято 26.01.2023 УДК 331.556.2; 330.34 JEL O15, 030, R23 DOI https://doi.org/10.26425/2658-3445-2023-6-1-81-94
Апенько Светлана Николаевна
Д-р экон. наук, проф., зав. каф. менеджмента и маркетинга
Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского, г. Омск, Российская Федерация ORCID: 0000-0002-7618-3961 E-mail: apenkosn@yandex.ru
Лукаш Александр Викторович
Канд. философ. наук, доц. каф. связи с общественностью, сервис и туризм, зам. начальника учебно-методического управления, начальник учебного отдела
Омский государственный университет путей сообщения, г. Омск, Российская Федерация ORCID: 0000-0002-3468-141X E-mail: Lukashs2017@bk.ru
АННОТАЦИЯ
В статье рассмотрена внутринациональная миграция и ее связь с инновационными преобразованиями в субъектах Российской Федерации с 2016 г. по 2021 г. Актуальность темы обусловлена необходимостью преодоления негативных тенденций, связанных с постоянным оттоком экономически активного населения из ряда регионов страны. Цель статьи - установить силу статистической связи между межрегиональным перемещением трудовых ресурсов и ключевыми индикаторами, раскрывающими инновационный потенциал субъектов Российской Федерации. Были решены следующие задачи: проанализированы внутрирегиональная и межрегиональная миграции населения трудоспособного возраста; выявлены федеральные округа с положительной и отрицательной разницей прибывших и выбывших граждан трудоспособного возраста; рассмотрена динамика межрегионального перемещения в контексте причин миграции, в том числе были установлены наиболее распространенные из них за период с 2016 г по 2021 г. В статье использованы общенаучные методы исследования, статистический анализ данных миграционного движения внутри страны и показателей рейтинга инновационного развития регионов. Новизна работы связана с сопоставлением региональной трудовой миграции и агрегированными оценками экономического, образовательного, цифрового и институционального развития регионов. В результате проведенного исследования установлено, что оценить силу статистической связи между миграционной активностью населения регионов страны и их положением соответственно в рейтингах совокупного инновационного развития с такими показателями, как российский региональный инновационный индекс (далее - РРИИ); индекс социально-экономических условий инновационной деятельности (далее - ИСЭУ); индекс качества инновационной политики (далее - ИКИП), можно как средне (для РРИИ) и слабо выраженную (для ИСЭУ и ИКИП).
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Внутренняя миграция, инновационное развитие, регионы, трудоспособное население, межрегиональное перемещение, внутрирегиональное перемещение, причины миграции, миграционный прирост, молодежь
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ
Апенько С.Н., Лукаш А.И. Инновационное развитие регионов и внутренняя миграция в россии/ZE-Management 2023. Т. 6, № 1. С. 81-94.
© Апенько С.Н., Лукаш А.И., 2023.
Статья доступна по лицензии Creative Commons «Attribution» («Атрибуция») 4.0. всемирная (http://creativecommons.Org/licenses/by/4.0/).
Innovative development of regions and internal migration in Russia
Received 15.12.2022 Revised 12.01.2023 Accepted 26.01.2023
Svetlana N. Apenko
Dr. Sci. (Econ.), Prof., Head of the Department of Management and Marketing Dostoevsky Omsk State University, Omsk, Russia ORCID: 0000-0002-7618-3961 E-mail: apenkosn@yandex.ru
Alexander V. Lukash
Cand. Sci. (Philos.), Assoc.Prof. at the Department of Public Relations, Service and Tourism, Deputy Head of the Educational and Methodological Department, Head of the training department
Omsk State Transport University, Omsk, Russia
ORCID: 0000-0002-3468-141X
E-mail: Lukashs2017@bk.ru
ABSTRACT
The article considers internal migration and its connection with innovative transformations in the subjects of the Russian Federation from 2016 to 2021. The relevance of the topic is due to the need to overcome the negative trends associated with the constant outflow of the economically active population from some regions of the country. The purpose of the article is to establish the strength of statistical relationship between the interregional movement of labor resources and the key indicators that reveal the innovation potential of the subjects of the Russian Federation. The following tasks were solved: internal and interregional migration of able-bodied population was analyzed; federal districts with a positive and negative difference between incoming and outgoing able-bodied population were identified; the dynamics of interregional movement in the context of migration causes was examined, including the most common of them for the period from 2016 to 2021. The article uses general scientific methods of research, as well as statistical analysis of migration movement data within the country and indicators of the rating of innovative development of regions. The novelty of the work is related to the comparison of regional labor migration and aggregated assessments of economic, educational, digital and institutional development of the regions. As a result of the study it was found that to assess the strength of the statistical relationship between the migration activity of the population of the country's regions and their position, respectively, in the ratings of aggregate innovative development with such indicators as the Russian regional Innovation Index (hereinafter referred to as the RRII); the index of socio-economic conditions of innovation activity (hereinafter referred to as the ISEC); the index of the quality of innovation policy (hereinafter referred to as the - IQIP), it can be both medium (for RRI) and weakly expressed (for ISEC and IQIP).
KEYWORDS
Internal migration, innovative development, regions, able-bodied population, interregional displacement, internal displacement, causes of migration, migration growth, youth
FOR CITATION
Apenko S.V., Lukash A.V. (2023) Intensity of using the non-traditional renewable energy sources capacity in the electric power industry: analysis of foreign and Russian experience. E-Management, vol. 6, no. 1, pp. 81-94. DOI: 10.26425/2658-3445-20236-1-81-94
© Apenko S.V., Lukash A.V, 2023.
This is an open access article under the CC BY 4.0 license (http://creativecommons.Org/licenses/by/4.0/).
ВВЕДЕНИЕ / INTRODUCTION
Миграционное движение в России, особенно молодежи, является актуальным вызовом для страны на протяжении последних десятилетий. Ориентация на крупные региональные центры людей трудоспособного возраста, являясь отражением глобальных процессов, вскрывает проблемные зоны территорий, которые покидают экономически активные люди. В контексте развития в Российской Федерации (далее -РФ) ряда национальных проектов, ориентированных на подготовку кадров для цифровой экономики, актуальными являются исследования, которые позволяют установить характер связи между миграционными процессами и состоянием спроса на рынке труда. Как макроэкономическое понятие, рынок труда является важным индикатором общего состояния и перспектив развития экономического положения страны. Исследовательский фокус в работе направлен на характер связи между миграционными процессами и инновационной компонентой спроса на региональных рынках труда, который формируется совокупно под влиянием научно-технического потенциала региона, его управленческой политикой и качеством нормативной архитектуры инновационной среды, состоянием образования и цифровой инфраструктуры. Такая постановка исследовательского вопроса в перспективе позволяет понять, к чему в большей степени приводит активное выращивание цифровых компетенций - знаний, умений и навыков среди молодого населения в регионах: к росту инновационного потенциала субъектов РФ (в том числе к положительной динамике в них малых инновационных предприятий), или к росту оттока молодежи, образованных людей в столичные города и за пределы страны. На данном этапе исследования перед нами поставлена задача -установить наличие зависимости или ее отсутствие между показателями перемещения населения (в том числе трудоспособного возраста в России) и региональными индексами инновационного развития.
ЛИТЕРАТУРНЫЙ ОБЗОР / LITERATURE REVIEW
Миграционные процессы традиционно входят в поле внимания ученых. Д.У. Ишназаров и З.М. Ишна-зарова [2016] оспаривают устоявшийся нарратив о том, что потенциальных мигрантов в нашей стране интересует только наличие или отсутствие свободных вакансий в регионе миграции. Комфортные условия для проживания наряду с привлекательным предпринимательским климатом и сильной, модернизированной производственной инфраструктурой в регионах страны рассматриваются Н.В. Боровских [2018] в качестве основы регулирования миграционных процессов в России.
Необходимость кардинального пересмотра региональной политики государства как условия успешного преодоления отрицательного миграционного прироста в большинстве субъектов РФ рассматривается В.С. Половинко [2017]. Влияние высококвалифицированной миграции на инновационный характер развития регионов изучают О.А. Сагайдачная и М.В. Дуцкий [2010], которые видят в миграционном притоке ресурс для укрепления трудового потенциала принимающего региона. Анализу возрастной структуры внутренней миграции населения по субъектам РФ посвящена работа Л.Б. Карачурина [2016].
Довольно широко в отечественной исследовательской практике представлена проблема миграции в региональном измерении, в частности изучается влияние образования и состояние спроса на труд на установки внутрироссийского перемещения молодого поколения [Ульмясбаева, 2020]. В следующих работах уделяется особое внимание образовательному фактору внутрироссийской миграции: А.В. Арбуз [2016] -в г. Омск; Е.Н. Шарова [2015] - в Мурманской области; М.А. Дзевенис [2015] - в Дальневосточном регионе; Т. А. Корепина, Г.В. Леонидова [2018] - в Вологодской области.
Активно изучается иерархия факторов внутрироссийской миграции населения. Качественная аналитика показывает, что экологические и природно-климатические мотивы миграции информанты чаще рассматривают как второстепенные [Мкртчян, Флоринская, 2020]. Доказывается положение, что ни один из видов миграции в стране (долговременная и трудовая) не оказывает значимого влияния на показатели социально-экономического развития регионов [Карцева, Мкртчян, Флоринская, 2020].
Исследовательский ландшафт в отечественной науке представлен различными направлениями изучения внутрироссийской миграции. Сегодня важно понять, каким образом на переходном этапе инновационной институционализации проявляет себя миграционная активность жителей регионов страны.
ТЕОРИЯ И МЕТОДЫ /THEORY AND METHODS
В статье используются статистические материалы по миграции, предоставляемые Федеральной службой государственной статистики1 (далее - ФСГС) и результаты рейтинга инновационного развития субъектов России [Абашкин и др., 2021; Абдрахманова и др., 2020; Абдрахманова и др., 2017]. Данный рейтинг публикуется раз в два года, начиная с 2012 г., формируется Институтом статистических исследований и экономики знаний Национальным исследовательским университетом «Высшая школа экономики» в рамках деятельности Российской кластерной обсерватории. Рейтинг базируется на комплексной системе показателей субъектов РФ, характеризующих социально-экономические условия инновационной деятельности, научно-технический потенциал, уровень инновационной и экспортной активности, качество региональной инновационной политики.
Основная гипотеза нашего исследования следующая: значимой статистической связи между миграционной активностью населения региона и его положением в рейтинге инновационного развития субъектов РФ не обнаруживается по индексу социально-экономических условий инновационной деятельности (далее -ИСЭУ), который представляет собой агрегированную оценку экономического, образовательного и цифрового развития. Регионы, занимающие лидирующие позиции по данному показателю в рейтинге, не всегда являются наиболее привлекательными для миграционного притяжения трудоспособного населения страны. И наоборот, наиболее высокие показатели притока трудоспособной части населения демонстрируют субъекты со средними позициями в рейтинге. Данное предположение сформулировано на основе анализа литературы, в которой наряду с самыми разнообразными факторами, мотивирующими человека на смену его местожительства, рассматриваются не только материальные условия региона, но и подчеркивается растущий спрос на комфортные природно-климатические, экологические условия жизни.
Слабая статистическая связь, по нашему мнению, должна быть между миграционной активностью населения регионов и другими показателями рейтинга, например, качеством инновационной политики, которую реализуют местные власти. Это обусловлено тем, что учтенные в этом показатели оценки - проработанность нормативно-правового регулирования инновационной деятельности и наличие специализированных координационных органов развития в сфере инноваций, связаны с институциональными процессами, которые зачастую проявляют свою результативность спустя время и на коротком временном отрезке остаются вне эмпирического восприятия основной части трудоспособного населения с миграционными установками.
В ходе исследования мы сопоставили данные миграционного движения внутри страны с показателями рейтинга инновационного развития регионов за период с 2017-2019 гг. Для выявления взаимосвязи был использован коэффициент корреляции Спирмена.
ОСНОВНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ / MAIN RESULTS
Анализ материалов ФСГС показывает, что в целом активность перемещения населения трудоспособного возраста в стране значительно снизилась на фоне негативных последствий от распространения пандемии Covid-19. По сравнению с 2018 г., в 2021 г. миграция внутри России лиц, достигших 16 лет и еще не достигших пенсионного возраста, сократилась на 19 % (табл. 1). Ежегодно верхняя граница группы трудоспособного населения в России из-за перестройки на пенсионную реформу продолжает увеличиваться. В 2021 г. к трудоспособным по верхней границе уже относились мужчины до 61,5 года и женщины до 56,5 года, тем не менее, активность перемещения у этой группы населения с 2019 г. ощутимо снизилась.
Таблица 1. Миграция населения трудоспособного возраста в пределах России
Table 1. Migration of the able-bodied population within Russia
2021 г. 2020 г. 2019 г. 2018 г. 2017 г. 2016 г.
2 443 705 чел. 2 421 060 чел. 2 781 221 чел. 3 020 908 чел. 2 946 948 чел. 2 945 816 чел.
Составлено авторами по данным Росстата2 / Compiled by the authors according to Rosstat2
1 Федеральная служба государственной статистики. Численность и миграция населения Российской Федерации. Режим доступа: https://rosstat.gov. ru/compendium/document/13283 (дата обращения: 05.12.2022).
В рамках исследуемого периода межрегиональная миграция трудоспособного населения незначительно превышает перемещение этой группы внутри регионов: в среднем за шестилетний период на долю мигрировавших в другие регионы страны приходится 53,2 %, а на внутрирегиональное движение населения соответственно 46,8 % (табл. 2).
Таблица 2. Соотношение внутрирегиональной и межрегиональной миграций населения трудоспособного возраста
Table 2. Ratio of internal and interregional migrations of the able-bodied population
Год Внутри региона (млн чел.) Из других регионов (млн чел.)
2021 1 171 482 1 272 223
2020 1 113 913 1 307 147
2019 1 307 889 1 473 332
2018 1 395 244 1 625 664
2017 1 374 640 1 572 308
2016 1 416 549 1 529 267
Составлено авторами по данным Росстата3 / Compiled by the authors according to Rosstat3
Такое равное соотношение между внутрирегиональным и межрегиональным перемещениями населения трудоспособного возраста может быть связано с рядом причин: отсутствием достаточного материального ресурса для переезда в другие, особенно отдельные регионы; стремлением сохранить относительно устоявшийся уклад жизни и социальных связей, включая родственные; ментальными установками, в том числе укоренными в традиционных паттернах - «Где родился, там и пригодился»; отсутствием зримых, качественных различий в социально-экономическом развитии между соседствующими регионами и т.д. Анализ миграционных практик между разными возрастными группами внутри трудоспособной части общества позволяет установить несколько наблюдений (табл. 3).
Во-первых, наиболее активно в другие регионы мигрируют молодые люди в возрасте от 20 до 24 лет, что связано не только с получением образования. Пандемия несильно повлияла на тренд с 2017 г. - поступательное увеличение межрегиональных перемещений в данной возрастной группе. Значительная часть в данной группе - это молодые люди, которые получили среднее профессиональное образование, особенно на базе основного общего, и освоившие программы высшего образования. За период наблюдения, представленного в статье, мы видим снижение миграционной активности в связи с учебой (табл. 4). Тем не менее увеличение именно межрегионального движения в этой возрастной группе в связи с получением образования, по нашему мнению, связано с теми процессами, которые происходят в сфере отечественного высшего образования с 2015-2018 гг. В то время, когда отечественные профессиональные организации и вузы проходили аккредитационные процедуры, по результатом которых многие вузы были лишены права на выдачу документов государственного образца (в 2014 г. в стране было более 2 600 организаций высшего образования, а в конце 2019 г. в системе высшего образования России было 496 государственных и 245 негосударственных учебных заведений). В результате образовательные ориентиры молодежи подверглись значительной корректировке. Представляется, что это усилило социальную практику все более характерную для молодежи - перемещение в крупные культурные и экономические центры с целью получения профессионального или высшего образования сразу после завершения школьного обучения для более эффективной в постдипломный период социализации в точке миграции.
Таблица 3. Разница межрегиональной и внутрирегиональной миграций населения трудоспособного возраста Table 3. Difference between interregional and internal migration of the able-bodied population
Возраст 2021 г. 2020 г. 2019 г. 2018 г. 2017 г. 2016 г.
20-24 47486 55831 51798 52020 38974 23127
25-29 14994 29300 26419 47100 49264 43616
Окончание табл. 3
Возраст 2021 г. 2020 г. 2019 г. 2018 г. 2017 г. 2016 г.
30-34 10875 29667 29869 48783 47402 34652
35-39 21052 35517 35458 46226 42305 31366
40-44 19101 28765 27247 34337 29614 23310
45-49 11869 19039 17823 22671 19116 13327
50-54 8098 14435 13606 18783 16453 12617
55-59 5776 12066 11018 15906 14320 10236
Составлено авторами по данным Росстата4 / Compiled by the authors according to Rosstat4
Во-вторых, в последние три года наблюдений следующей по активности межрегионального перемещения идет возрастная группа от 35 до 39 лет - одна из наиболее активных частей экономически активного населения, которая уже вышла из молодежного возраста. Ее типичный представитель определился с профессиональным выбором и карьерными устремлениями, накопил значительный опыт и развил квалификацию, создал семью и ориентирован на ее развитие.
В-третьих, активность в возрастных группах трудоспособного населения 40+ на межрегиональное перемещение демонстрирует устойчивое снижение в каждом из периодов, исследуемых в статье. Чем старше группа трудоспособного возраста, тем менее активно в ней распространена практика межрегиональной миграции, особенно большая разница между группами 40-44 (I) и 55-59 (II) лет. За период наблюдения в среднем активность группы (I) в 2,4 раза выше группы (II).
В контексте исследуемого вопроса наибольший интерес представляют миграционные практики внутри России в связи с учебой и работой. Распределение мигрантов в возрасте 14 лет и старше по причинам смены места жительства в РФ с 2016 г. выглядит следующим образом (рис. 1): причины личного (семейного) характера и возврат после временного отсутствия занимают ежегодно верхние строчки среди ответов информантов, учтенных в мониторинге, на вопрос о мотивах, подбивших их на внутринациональное перемещение. Далее следует причина, по которой выявлены ответы информантов как иные. Это очень вариативная группа возможных причин, которая среди прочего включает такой ответ для выбора мигранта, как приобретение жилья через покупку или наследование. Практики перемещения в связи с учебой и работой ежегодно замыкают первую пятерку причин миграции. Разрыв с другими возможными причинами, вызвавшими необходимость внутрироссийской миграции, значителен: в 2021 г. миграция по причине работы и учебы превышала фактор экологического неблагополучия соответственно в 35 и 28,9 раз. Данный порядок цифр наблюдется и по остальным периодам.
Как можно увидеть в мониторингах ФСГС наиболее активно перемещение внутри страны, вызванное причинами получения образования, приходится на лиц старше 14 лет, которые имеют среднее общее и основное общее образования (табл. 4).
Во время пандемии Covid-19 2020 г., как и в других наблюдениях, проявляются свои особенности. На этот период приходится наименьшая активность населения на перемещение в связи с обучением. Если взять тренд с 2016 г. по 2019 г., то очевидным наблюдением является плавное сокращение из года в год доли россиян, которые покидают свое прежнее место жительства в связи с учебой. Особенно выражено сокращение за этот период мигрантских практик среди тех, кто уже имеет высшее образование (уменьшение в 2 раза). Это может быть связано, в том числе с развитием дистанционных образовательных треков, которые позволяют повышать квалификацию, включая уровень высшего образования, без переезда даже на краткосрочный период в другой регион. Наибольшую долю среди россиян, которые мигрируют в связи с учебой, составляют молодые люди со средним и основным общим образованием. В 2021 г. на эту группу пришлось 81,9 % всей внутренней миграции в связи с учебой, а с 2010 г. по 2016 г. - 80 %, 78,8 %, 78 %, 75 % и 76 % соответственно.
^ I
учеба (1) работа (2)
иные причины (4)
возвратились после временного отсутствия (5)
причины личного, семейного характера (3)
Составлено авторами по данным Росстата5 / Compiled by the authors according to Rosstat5
Рис. 1. Распределение мигрантов в возрасте 14 лет и старше по причинам смены места жительства в РФ Fig. 1. Distribution of migrants aged 14 and older by reason for changing their place of residence in the Russian Federation
Таблица 4. Миграция в пределах России в связи с учебой Table 4. Migration within Russia in connection with studies
В возрасте 14 лет и старше Уровни образования
Год Высшее Неполное высшее Среднее профессиональное образование Начальное профессиональное образование Среднее общее (полное) Основное общее (среднее общее неполное) Начальное и не имеющие образования
2021 214 976 5 402 9 332 7 248 2 218 116 280 59 828 3 437
2020 185 572 5 156 9 251 6 712 1 968 97 753 50 993 4 434
2019 250 771 8 062 13 238 9 848 2 341 136 439 61 267 4 750
2018 286 034 13 717 11 771 10 034 2 422 160 328 65 300 5 325
2017 330 891 15 493 14 829 10 911 1 977 186 351 63 482 4 672
2016 344 362 16 635 16 178 10 363 2 543 196 143 68 323 4 447
Составлено авторами по данным Росстата6 / Compiled by the authors according to Rosstat6
В миграционных практиках россиян в связи с работой мы видим обратное распределение (табл. 5): чем выше уровень полученного образования у информантов (мигрантов): среднее общее, среднее профессиональное и высшее, тем большую долю занимает эта группа в структуре внутринационального перемещения.
Мониторинг показывает, что доля лиц с высшим образованием в структуре внутренней миграции, связанной с работой, несмотря на тенденцию к снижению с 2016 г., когда на эту долю приходилось 48 %, до 34 % в 2021 г., остается основной. За этот период превышают в среднем следующие группы: со средним профессиональным образованием в 1,5 раза; с начальным профессиональным в 20 раз; со средним общим в 4,4 раза. Другой тенденцией рассматриваемого периода является рост трудовой миграции среди лиц
3 Там же.
6 Там же.
с неполным высшим образованием в 3 раза. Как и в миграции, связанной с учебой и работой, пандемия Covid-19 внесла свои коррективы. В 2020 г. на 17,6 % к 2021 г. сократилось перемещение россиян внутри страны в связи с работой.
Таблица 5. Миграция в пределах России в связи с работой
Table 5. Migration within Russia in connection with work
Уровень образования
Год В возрасте 14 лет и старше Высшее Неполное высшее Среднее профессиональное образование Начальное профессиональное образование Среднее общее (полное) Основное общее (среднее общее неполное) Начальное и не имеющие образования
2021 251 859 85 672 34 843 72 616 8 196 27 882 5 669 685
2020 246 790 89 444 35 587 71 485 8 167 27 922 5 436 719
2019 299 539 133 576 24 796 91 478 6 212 24 534 5 597 875
2018 307 355 151 807 12 704 91 599 4 569 29 464 6 561 1 029
2017 302 221 145 555 12 191 89 085 4 546 30 317 6 743 862
2016 298 903 143 509 11 565 88 322 4 753 30 325 6 532 839
Составлено авторами по данным Росстата7 / Compiled by the authors according to Rosstat7
В региональном разрезе, как показывают результаты мониторинга (рис. 2), лидирующие строчки рейтинга по числу прибывших трудоспособного возраста из других регионов России занимает ежегодно Центральный и Северо-Западный федеральные округа. В среднем за рассматриваемый период соответственно в каждый из них прибыло 489 509 человек (в ЦФО) и 235 669 человек (в СЗФО). Тройку лидеров по прибытию населения занимает ПФО со среднегодовым показателем в 182 421 человек. Наименьший среднегодовой показатель у СКФО - 68 165 человек. Как видно из данных мониторинга (рис. 3), с 2019 г. по всем федеральным округам наблюдается тенденция к снижению по числу прибывших из других регионов страны. Наиболее сильно эта тенденция выражена по ЦФО - 27,6 %, УФО - 22 %, СФО и СЗФО - 21 %. Самый низкий процент сокращения наблюдается в ПФО - 14 %.
Для того чтобы оценить миграционный прирост или его отсутствие в регионах страны, одного показателя «прибывшие», очевидно, недостаточно. Как видно из рисунков, представленных ниже (рис. 4 и 5), из федеральных округов в стране в трех за исследуемый период наблюдается преобладание числа прибывших над выбывшими в пределах России. В 2021 г. в ЦФО наблюдался рост прибывших (+39 269 чел.), в СЗФО (+23 105 чел.) и в ЮФО (+12 743 чел.). При этом положительная разница среди областей и республик, входящих в эти федеральные округа, наблюдается в незначительном количестве субъектов, которые и аккумулируют в себе основные волны внутрироссийской миграции. В ЦФО положительная разница между прибывшими и выбывшими в 2021 г. из 18 субъектов зафиксирована только в четырех: Воронежская обл., Калужская обл., Московская обл. и г. Москва, где на два последних приходится соответственно миграционный прирост в 42 049 чел. и 10 564 чел., а для сравнения идущей третьей Калужской области прирост составляет 3058 чел. В СЗФО положительная разница наблюдается в Ленинградской обл. (18 332 чел.), в г. Санкт-Петербург (7 089 чел.) и в Республике Карелия (415 чел.). В ЮФО лидером по миграционному приросту остается Краснодарский край (12 891 чел.). В Республике Крым, включая г. Севастополь, отмечается миграционный прирост (6 039 чел.) и демонстрирующая с 2018 г. рост прибывших Республика Адыгея (2 044 чел.). Т.е., из 41 субъектов в 11 зафиксирован миграционный прирост за счет внутреннего перемещения.
В федеральных округах (далее - ФО) с положительной разницей прибывших-выбывших есть свои регионы с высокой отрицательной разницей по данному показателю в 2021 г.: Республика Коми (- 3 845), Волгоградская обл. (- 2 642 чел), Ростовская (- 2 583 чел), Астраханская (- 2 355 чел), Владимировская (- 2 596 чел) области.
1 2 3 4 5 6 7 8
■ ЦФО (1) Щ ЮФО (3) | ПФО (5) Щ СФО (7)
■ СЗФО (2) ■ СКФО (4) | УФО (6) ■ ДФО (8)
Примечание: ЦФО - Центральный федеральный округ (далее - ЦФО); СЗФО - Северо-Западный федеральный округ (далее - СЗФО); ЮФО - Южный федеральный округ (далее - ЮФО); СКФО - Северо-Кавказский федеральный округ (далее - СКФО); ПФО - Приволжский федеральный округ (далее - ПФО); УФО - Уральский федеральный округ (далее -УФО); СФО - Сибирский федеральный округ (далее - СФО) ДФО - Дальневосточный федеральный округ (далее - ДФО)
Составлено авторами по данным Росстата8 / Compiled by the authors according to Rosstat8
Рис. 2. Распределение по федеральным округам прибывших трудоспособного возраста из других регионов России Fig. 2. Distribution by Federal Districts of those of able-bodied population arriving from other regions of Russia
484 732-
411050
243 339
196 640 173 565 163 605 124 192
205 300
70 432 72 762
115 633 93 807 71 909 59 055
2016 r. 2017 r. 2018 r. 2019 r. 2020 r. 2021 r.
_.._.. ЦФО .......ЮФО -----ПФО - СФО
------СЗФО - СКФО - — — УФО ------ДФО
Составлено авторами по данным Росстата9 / Compiled by the authors according to Rosstat9
Рис. 3. Кривая распределения прибывших трудоспособного возраста из других регионов России по годам Fig. 3. Distribution of able-bodied population arrivals from other regions of Russia by year
8 Там же.
о
600 500 400 300 200 100
ю ю
ю ю
ю ю
2016 г.
2017 г.
2018 г.
2019 г.
2020 г.
2021 г.
■ ЦФО (1) ИСЗФО (2) I ЮФО (3)
Составлено авторами по данным Росстата10 / Compiled by the authors according to Rosstat10
Рис. 4. Федеральные округа с положительной разницей прибывших-выбывших трудоспособного возраста Fig. 4. Federal districts with a positive difference in able-bodied population arrivals and departures
Все ФО расположенные в Восточной части страны (рис. 5) демонстрируют обратную картину - доля выбывших за весь период преобладает над прибывшими. В 2021 г. Выявлен отток населения в следующих ФО: СФО (-25 855 чел.), ПФО (-17 358 чел.), ДВФО (-14 279 чел.), СКФО (-8 789 чел.), УФО (-8 837 чел.). Антирейтинг в УФО возглавила в 2021 г. Челябинская обл. (-4674 чел.), в СФО - Омская обл. (-6 211 чел.), в ДФО - Забайкальский край (-3 322 чел.), а в СКФО - Республика Дагестан (-3638 чел.). В ПФО высокая отрицательная разница миграционного прироста в 2021 г. зафиксирована сразу в трех субъектах: Оренбургская обл. (-5 687 чел.), Пермский край (-4301 чел.) и Саратовская обл. (-4 638 чел.). В свою очередь положительный миграционный прирост в этих ФО отмечен в Республике Башкортостан (5 288 чел.) и Республике Татарстан (2 324 чел.).
300
250 —
о
200 —
150 —
100 —
50 —
2016 г.
2017 г.
2018 г.
2019 г.
2020 г.
2021 г.
■ СКФО (1) I ПФО (2) ИУФО (3) ИСФО (4) ИДФО (5)
Составлено авторами по данным Росстата11 / Compiled by the authors according to Rosstat11
Рис. 5. Федеральные округа с отрицательной разницей прибывших-выбывших трудоспособного возраста Fig. 5. Federal districts with a negative difference in able-bodied population arrivals and departures
10 Там же.
Для проверки выдвинутых гипотез мы сопоставили наблюдения по прибытию и выбытию трудоспособного населения страны по субъектам РФ с совокупным рейтингом инновационного развития по значению российского регионального инновационного индекса (далее - РРИИ), который включает оценку социально-экономических условий инновационной деятельности, научно-технического потенциала, инновационной, экспортной деятельности, региональных властей и качество проводимой ими инновационной политики [Абаш-кин и др.,2021; Абдрахманова и др., 2020; Абдрахманова и др., 2017 ]. В 2017-2018 гг. и 2018-2019 гг. коэффициент корреляции Спирмена между двумя рейтингами составил 0,65 и 0,66, что говорит о средней силе связи между миграцией и РРИИ. Например, среди шести регионов лидеров с 2017 г. по 2019 г. по совокупному рейтингу инновационного развития были субъекты, которые по показателям миграционного прироста находились во втором и пятом десятке (табл. 6). С другой стороны, Краснодарский край с 40 местом в рейтинге (РРИИ=0.3354) в лидерах не только по миграционному приросту в ЮФО, но и по всей стране (2019 г. +10 579 чел.; 2018 г. +21 743 чел.; 2016 г. +16 148 чел.).
Таблица 6. Лидеры рейтинга субъектов РФ по значению российского регионального инновационного индекса (РРИИ): 2018-2019 гг.
Table 6. Leaders of the ranking of subjects of the Russian Federation on the value of the Russian regional innovation index (RRII): 2018-2019
Регион Ранг 2018-2019 гг. РРИИ Ранг 2017-2018 гг. Ранг миграционного прироста 2018-2019 гг. Ранг миграционного прироста 2017-2018 гг.
Москва 1 0,5508 1 1 1
Санкт-Петербург 2 0,5304 3 3 3
Республика Татарстан 3 0,4984 2 13 13
Томская обл. 4 0,4922 4 46 30
Нижегородская обл. 5 0,4813 5 16 34
Московская обл. 6 0,4585 6 2 2
Источник: [Абашкин и др., 2021; Абдрахманова и др., 2020] / Source: [Абашкин и др., 2021; Абдрахманова и др., 2020]
Сопоставление региональной миграции с интегрированным показателем рейтинга приводит к следующему результату: индекс социально-экономических условий инновационной деятельности (далее - ИСЭУ) в 2018 г. и 2017 г. показал еще более слабую статистическую связь - 0,56 и 0,54 соответственно. Сравнение с данным показателем было выбрано в виду того, что он демонстрирует потенциал регионов к созданию, адаптации, освоению и реализации инноваций и рассчитан по 13 индикаторам, сгруппированным в три тематические рубрики: основные макроэкономические показатели (ИСЭУ-1); образовательный потенциал населения (ИСЭУ-2); потенциал цифровизации (ИСЭУ-3). По данному сопряжению характерно распределение, как и в случае с РРИИ: один из лидеров ИСЭУ - Ямало-Ненецкий автономный округ (2 место и рейтинг = 0.5328) занимал в 2018 г. 23 место (-1136) по миграционному показателю. Магаданская область с десятым рейтингом (ИСЭУ=0.4590) зафиксировала убыль трудоспособного населения (-2 078 человек) и занимает 35 место. Самарская область с высоким показателем (ИСЭУ=0.4737) расположилась в рейтинге на шестой позиции, но по оттоку населения попала в красную зону: -4 012 чел. Лидер по миграционному притоку страны является Краснодарский край (ИСЭУ=0.3626), и в этом рейтинге в 2018 г. и 2017 г. край занимал более чем скромные 52 и 56 места.
Третьим показателем для установления характера статистической связи с внутренней миграцией стал индекс качества инновационной политики региона (далее - ИКИП), который характеризует статус субъектов РФ по следующим параметрам: проработанность нормативно-правового регулирования инновационной деятельности, наличие организационных структур и институтов развития в сфере инноваций, объемы бюджетной поддержки науки и технологических инноваций, вовлеченность в инновационные проекты федерального уровня. Выбор данного индекса обусловлен тем, что он отражает институциональные преобразования региона в направлении инновационной трансформации. В 2019 г. и 2018 г. коэффициент корреляции Спирмена между ИКИП и миграционным приростом регионов составил соответственно 0,56 и 0,53, что говорит о слабой статистической связи между рейтингами (табл. 7).
Таблица 7. Лидеры рейтинга субъектов РФ по значению «Качество инновационной политики» (2019 г.)
Table 7. Leaders of the ranking of subjects of the Russian Federation on the «Quality of innovation policy» value (2019)
Регион Ранг 2019 г. ИКИП Ранг 2018 г. Ранг миграционного прироста 2019 г.
Республика Татарстан 1 0,5815 1 13
Москва 2 0,5807 2 2
Московская обл. 3 0,5783 7 1
Новосибирская обл. 4 0,5742 3 10
Красноярский край 5 0,5372 13 73
Нижегородская обл. 6 0,5365 6 16
Республика Мордовия 7 0,5164 8 55
Самарская обл. 8 0,5152 10 38
Томская обл. 9 0,5126 4 46
Санкт-Петербург 10 0,4968 9 4
Челябинская обл. 11 0,4807 12 74
Источник: [Абашкин и др., 2021; Абдрахманова и др., 2020] / Source: [Абашкин и др., 2021; Абдрахманова и др., 2020]
ЗАКЛЮЧЕНИЕ / CONCLUSION
Отсутствие сильной статистической связи между миграцией внутри страны и индексами инновационного развития субъектов РФ может быть связано с рядом факторов. Во-первых, инновационная повестка, которая формируется на федеральном уровне и поддерживается местными властями на региональных площадках, это процесс, результаты и эффективность которого проявляется в среднесрочной или долгосрочной перспективе и требует от управленческих кадров умений и способностей поддерживать запущенные преобразования, обеспечивать их развертывание во времени и пространстве. Как показывают РРИИ некоторые области по отдельным индексам за пару лет теряют десятки строк и не сохраняют высокие показатели, продемонстрированные ими в предшествующие годы. Если не брать в расчет такие регионы, как Москва и Санкт-Петербург, то для ряда субъектов страны поступательные продвижения вверх в рейтинге инновационной деятельности часто являются результатом мобилизационных усилий региональных властей включиться в федеральную повестку, обеспечивая точечное выполнение ключевых показателей социально-экономической трансформации области.
Во-вторых, трудоспособное население страны, включенное в миграционные практики, в своих жизненных стратегиях руководствуется не только объективными данными и информацией о реальном уровне предложения или спроса на том или ином рынке труда, стоимости жизни, доступности образования и медицинских услуг. Интересы и мотивы человека, ориентированного на миграцию внутри страны, например, могут быть результатом индоктринируемых медиа и массовой культурой установок на переезд в более благоприятные, комфортные с точки зрения климата и экологии регионы страны. Иррациональной верой в возможность состояться только в крупном, столичном центре и т.д.
Образовательные стимулы и трудовые факторы не являются основными среди причин, детерминирующих смену места жительства для достигших 14 летнего возраста и старше - кратно уступая причинам личного (семейного) характера и возврат после временного отсутствия. Образование выступает важным капиталом и ресурсом для гражданина современной России - лица с высшим образованием демонстрируют более активное перемещение внутри страны, связанное с реализацией себя в профессиональной, трудовой деятельности, в то время как люди с начальным профессиональным, средним и основным общим образованием значительно менее активно выдвигают решения, ориентированные на миграцию в связи с трудовой деятельностью. Совокупно за весь исследуемый период их доля составляет 18,9 % в структуре внутренней миграции, связанной с работой (табл. 5).
Лидерами по миграционному приросту трудоспособного населения остаются ЦФО, СЗФО и ЮФО, где основные центры притяжения складывались на протяжении последних лет институциональной перестройки в России, в том числе взаимоотношений федерального центра и региональных властей. Москва,
Краснодар, Санкт-Петербург и Калининград сохраняют свою привлекательность для перемещения в них россиян с высшим и средним образованием. На регионы в Восточной части страны приходится основной процент оттока населения, где сформировались свои лидеры антирейтинга: Алтайский край, Омская, Иркутская, Кемеровская области.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Абашкин В.Л., Абдрахманова Г.И., Бредихин С.В. и др. (2021). Рейтинг инновационного развития субъектов Российской Федерации. Выпуск 7. Москва: НИУ ВШЭ. 274 с. https://doi.org/10.17323/978-5-7598-2292-9
Абдрахманова Г.И., Артемов С.В., Бахтин П.Д. и др. (2020). Рейтинг инновационного развития субъектов Российской Федерации. Выпуск 6. Москва: НИУ ВШЭ. 264 с.
Абдрахманова Г.И., Бахтин П.Д., Гохберг Л.М. и др. (2017). Рейтинг инновационного развития субъектов Российской Федерации. Выпуск 5. Москва: НИУ ВШЭ. 260 с.
Арбуз А.В. (2016). Миграционные установки выпускников вузов г. Омска // Вестник Омского университета. Серия «Экономика». № 4. С. 13-946.
Боровских Н.В. (2018). Миграционные процессы в регионе: анализ и направления регулирования // Научно-методический электронный журнал «Концепт». № 10. С. 18.
Дзевенис М.А. (2015). Социологическое исследование потенциальной миграции (на примере студентов АМГУ) // Вестник Амурского государственного университета. Серия «гуманитарные науки». № 68. C. 90-98.
Ишназаров Д.У., Ишназарова З.М. (2016). Внутренняя трудовая миграция в России: этапы, функции, современное положение // Проблемы востоковедения. №4. С. 44-50.
Карачурина Л.Б., Мкртчян Н.В. (2016). Межрегиональная миграция в России: возрастные особенности // Демографическое обозрение. Т.3 №4. С. 47-65. https://doi.org/10.17323/demreview.v3i4.3205
Карцева М.А., Мкртчян Н.В., Флоринская Ю. Ф. (2020). Миграция в России и социально-экономическое развитие регионов: анализ взаимного влияния // Проблемы прогнозирования. № 4. С. 87-97. https://doi.org/10.1134/S1075700720040085
Корепина Т.А., Леонидова Г.В. (2018). Образовательные факторы миграции населения (на примере Вологодской области) // Социальное пространство. № 2. С. 111. https://doi.org/10.15838/sa.2018.2.14.2.
Мкртчян Н.В., Флоринская Ю.Ф. (2020). Почему люди уезжают из одних регионов и приезжают в другие: мотивы межрегиональной миграции в России // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. № 5. С. 130-153. https://doi.org/10.14515/monitoring.2020.5.1619
Половинко В.С. (2017). Региональный опыт управления миграционными процессами в России // Вестник Омского университета. Серия «Экономика». № 1. С. 197-204.
Сагайдачная О.А., Дуцкий М.В. (2010). Влияние миграции на инновационное развитие региона // Вестник Томского государственного университета. Экономика. №3. С. 102-108.
Ульмясбаева А.О. (2020). Современные тенденции межрегиональной образовательной миграции российской молодежи // Теория и практика общественного развития. № 12. C. 1-5. https://doi.org/10.24158/tipor.2020.12.5
Шарова Е.Н. (2015). Миграционные установки молодёжи Мурманской области // Проблемы развития территорий. № 3. С. 88-103.
REFERENCES
Abdrakhmanova G.I., Bakhtin P.D., Gokhberg L.M. et al. (2017), Rating of innovative development of the subjects of the Russian Federation, issue 5, HSE Publ. House, Moscow, Russia. (In Russian).
Abdrakhmanova G. I., Artemov S.V., Bakhtin P.D. et al. (2020), Rating of innovative development of the subjects of the Russian Federation, issue 6, HSE Publ. House, Moscow, Russia. (In Russian).
Abashkin V.L., Abdrakhmanova G.I., Bredikhin S.V. et al. (2021), Rating of innovative development of the subjects of the Russian Federation, issue 7, HSE Publ. House, Moscow, Russia. https://doi.org/10.17323/978-5-7598-2292-9 (In Russian).
Arbuz A.V. (2016), "Migration attitudes of graduates of universities of Omsk", Vestnik Omskogo universiteta. Seriya "Econo-mika", no. 4, pp. 13-9146.
Borovskikh N.V. (2018), "Migratory processes in the region: analysis and directions of regulation", Scientific and methodical electronic journal "Concept", no. 10, pp. 18.
Dzevenis M.A. (2015), "Sociological study of potential migration (on the example of AMSU students)", Vestnik Amurskogo gosudarstvennogo universiteta, seriya «Gumanitarnye nauki», no. 68, pp. 90-98.
Ishnazarov D.U., Ishnazarova Z.M. (2016), "Internal Labor Migration in Russia: Stages, Functions, Current Situation", Problems of Oriental Studies, no.4, pp. 44-50.
Karachurina L.B., Mkrtchyan N.V. (2016), "Interregional Migration in Russia: Age Features", Demographic Review, vol. 3, no, 4, pp. 47-65. https://doi.org/10.17323/demreview.v3i4.3205
Kartseva M.A., Mkrtchyan N.V., Florinskaya YU.F. (2020), "Migration in Russia and socio-economic development of regions: analysis of mutual influence", Forecasting problems, no. 4, pp. 87-97. https://doi.org/10.1134/S1075700720040085.
Korepina T.A., Leonidova G.V. (2018), "Educational factors of population migration (on the example of the Vologda Oblast)", Social space, no. 2, pp. 111. https://doi.org/10.15838/sa.2018.2.14.2
Mkrtchyan N.V., Florinskaya YU.F. (2020), "Why people leave some regions and come to others: motives of interregional migration in Russia", Public Opinion Monitoring: Economic and Social Change, no. 5, pp. 130-153. https://doi.org/10.14515/ monitoring.2020.5.1619
Polovinko V.S. (2017), "Regional experience of migration processes management in Russia", Vestnik Omskogo universiteta, seriya «Economica», no.1, pp. 197-204.
Sagaidachnaya O.A., Dutsky M.V. (2010), "Influence of migration on the innovative development of the region", Vestnik Tomsk-ogo gosudarstvennogo universiteta, Economica, no. 3, pp. 102-108.
Sharova E.N. (2015). "Migration attitudes of the youth of the Murmansk Oblast", Problems of territorial development, no. 3, pp. 88-103.
Ulmyasbaeva A.O. (2020), "Modern trends in inter-regional educational migration of Russian youth", Theory and Practice of Social Development, no. 12, pp. 1-5. https://doi.org/10.24158/tipor.2020.12.5
