CC BY
54Литература и источники
1. ТалебН.Н. Черный Лебедь. Под знаком непредсказуемости. - 2-е изд., доп. / Пер. с англ. - М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2019. - 736 с.
2. У Хань. Жизнеописание Чжу Юаньчжана / Пер. с кит. - М.: «Прогресс», 1980. - 260 с.
3. Чулууны Далай. Монголия в XIII-XIV веках / Авториз. пер. с монг. - М.: Наука; Главная редакция восточной литературы, 1983. - 233 с.
4. Полное собрание русских летописей. - Т. 10. VIII. Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновскою летописью. / Под ред. А.Ф. Бычкова. - СПб.: 1885. - 244 с.
5. GottfriedR.S. The black death: natural and human disaster in Medium Europe. - New York: Simon and Shuster, 2010. - 203 с.
6. РуссевН. Д. «Безносая привратница эпох»: Чёрная смерть на Западе и Востоке Европы // Стратум: структуры и катастрофы: Сборник символической индоевропейской истории: Археология. Источниковедение. Лингвистика. Философия истории. -СПб.: Нестор, 1997. - 267 с.
7. Культура и этика. - М.: Прогресс, 1973. - 389 с.
8. Швейцер А. Благоговение перед жизнью. - М.: Прогресс, 1992. - 356 с.
9. Делягин М.Г. Конец эпохи. Осторожно, двери открываются! Т.1. Общая теория глобализации. - М.: Книжный мир, 2019. -832 с.
10. ПрокопенкоИ.С. Коронавирус. Вирус-убийца. - М.: Эксмо, 2020. - 224 с.
References and Sources
1. Taleb N.N. Chernyj Lebed'. Pod znakom nepredskazuemosti. - 2-e izd., dop. / Per. s angl. - M.: KoLibri, Azbuka-Attikus, 2019. - 736 s.
2. U Han'. Zhizneopisanie Chzhu Yuan'chzhana / Per. s kit. - M.: «Progress», 1980. - 260 s.
3. Chuluuny Dalaj. Mongoliya v XIII-XIV vekah / Avtoriz. per. s mong. - M.: Nauka; Glavnaya redakciya vostochnoj literatury, 1983. - 233 s.
4. Polnoe sobranie russkih letopisej. - T. 10. VIII. Letopisnyj sbornik, imenuemyj Patriarsheyu ili Nikonovskoyu letopis'yu. / Pod red. A.F. Bychkova. - SPb.: 1885. - 244 s.
5. Gottfried R.S. The black death: natural and human disaster in Medium Europe. - New York: Simon and Shuster, 2010. - 203 s.
6. Russev N. D. «Beznosaya privratnica epoh»: CHyornaya smert' na Zapade i Vostoke Evropy // Stratum: struktury i katastrofy: Sbornik simvolicheskoj indoevropejskoj istorii: Arheologiya. Istochnikovedenie. Lingvistika. Filosofiya istorii. - SPb.: Nestor, 1997. - 267 s.
7. Kul'tura i etika. - M.: Progress, 1973. - 389 s.
8. Shvejcer A. Blagogovenie pered zhizn'yu. - M.: Progress, 1992. - 356 s.
9. Delyagin M.G. Konec epohi. Ostorozhno, dveri otkryvayutsya! T.1. Obshchaya teoriya globalizacii. - M.: Knizhnyj mir, 2019. - 832 s.
10. Prokopenko I.S. Koronavirus. Virus-ubijca. - M.: Eksmo, 2020. - 224 s.
СКВОРЦОВА ЕЛЕНА МИХАЙЛОВНА - кандидат исторических наук, доцент Финансового университета при Правительстве Российской Федерации.
SKVORTSOVA, ELENA M. - Ph.D. in History, Associate Professor, Financial University under the Government of the Russian Federation (skvortsova-57@bk.ru).
УДК 94(470.6)«04/14»:339.177
ЧАХКИЕВ А.У.
ИНГУШЕТИЯ КАК ЧАСТЬ ВЕЛИКОГО ШЕЛКОВОГО ПУТИ:
К ИСТОРИИ ВОПРОСА
Ключевые слова: Великий шелковый путь, Ингушетия, торговля, Средняя Азия, экономика, Средние века.
В статье рассматриваются роль и влияние Северного Кавказа и, в частности, Ингушетии, как связующего звена Запада и Востока в торговых отношениях в период существования Великого шелкового пути. Отмечены причины прокладки торговых путей через Северный Кавказ и их роль в развитии экономики и культуры в регионе. Также рассматривается фактор взаимовлияния местного горского населения и купцов, производивших перевозку товаров по Великому шелковому пути. Показано, что занимаемое Ингушетией удобное географическое положение превратило ее в эпоху Средневековья в важный узел межкавказских и международных экономических и культурных связей. При этом непосредственная причастность региона к Великому шелковому пути привела к расцвету прилегающих к коммуникациям ингушских обществ. Обмен не только товарами, но и опытом способствовал, как минимум, прогрессу в строительстве башенных сооружений.
CHAHKIEV, A.U.
INGUSHETIA AS PART OF THE GREAT SILK ROAD: TO THE HISTORY OF THE QUESTION
Keywords: The Great Silk Road, Ingushetia, trade, Central Asia, economy, the Middle Ages.
In the article considers the role and influence of the North Caucasus and, in particular, Ingushetia, as a connecting link between the West and the East in trade relations during the existence of the Great Silk Road. It noted the reasons for laying trade routes through the North Caucasus and their role in the development of the economy and culture in the region. It also considers the factor of mutual influence of the local mountain population and merchants who transported goods along the Silk Road. It is shown that the convenient geographical position occupied by Ingushetia turned it in the Middle Ages into an important node of inter-Caucasian and international economic and cultural ties. At the same time, the region's direct involvement in the Great Silk Road led to the flourishing of Ingush societies adjacent to communications. The exchange of not only goods, but also experience contributed, at a minimum, to progress in the construction of tower structures.
Территория, занимаемая ныне Республикой Ингушетия, как и прежний исторический ареал расселения ингушей, охватывавший некогда, как считает ряд исследователей, значительно большее
пространство, традиционно считаются одним из ключевых регионов Северного Кавказа. Это объясняется целым рядом долговременных, действующих на протяжении многих веков, объективных исторических факторов. И, в первую очередь, это фактор географический. Занимая, по сути, срединное, центральное положение в регионе, имея непосредственный выход к кавказским перевалам, Ингушетия отличается также благоприятными условиями для развития земледелия, скотоводства, успешного ведения продуктивного хозяйствования в целом. Теснейшим образом связан с географическим еще и один важный фактор - геополитический - обусловленный ролью региона в межэтнических и межстрановых контактах. Занимаемое Ингушетией удобное географическое положение превратило ее в важнейший узел межкавказских и международных экономических, культурных и др. связей.
Именно с такими особенностями Ингушетии связан еще один фактор, обуславливавший ее важную роль в регионе - культурный. Находясь на стыке ряда цивилизационных массивов, Ингушетия всегда играла роль не только своего рода перехода от одной культуры к другой, неся на себе определенный отпечаток воздействия всех этих массивов, но и обладала самобытной оригинальной культурой - как материальной, так и духовной, вносящей весомый вклад в мировую культурную сокровищницу.
Как известно, центральное значение для цивилизационного развития издревле играли международные торговые отношения. В этой связи, для Кавказа в средние века особенное экономическое и политическое значение приобрел Великий шелковый путь - система коммуникаций, в основном караванных, которая связывала Восток с Европой, а точнее - Дальний Восток со Средиземноморьем. В первую очередь, этот торговый «путь», имевший целый ряд сухопутных и морских транзитных маршрутов, служил для вывоза шелка из Китая, чем и объясняется его название. Принято считать, что с эпохи Средневековья, особенно под влиянием византийско-иранских войн VI-VII вв., пути части торговых караванов пошли мимо Византии, в частности стали пролегать и через территории современного Северного Кавказа, в том числе по районам современной Республики Ингушетия.
Роль Великого шёлкового пути в истории региона привлекала внимание исследователей уже давно. Среди работ эпохи советской историографии, так или иначе освещавших данную тему, на наш взгляд, следует в первую очередь назвать труды А. Робакидзе [1], в которых уделено много внимания расселению и культурно-бытовым особенностям развития ингушского этноса в средние века. Новый импульс изучения рассматриваемой научной проблемы отмечается в постсоветский период. Определенное внимание некоторым ее аспектам уделили в своей работе М. Азиев и Д. Чахкиев. В частности, они отвели много места рассмотрению особенностей расположения ингушских горных поселений по маршрутам Великого шелкового пути [2]. В обстоятельной работе Н. Кодзоева, М. Долгиевой, Т. Матиева, М. Картоева теме наличия транскавказских и трансконтинентальных торговых и культурных коммуникаций на территории современной Ингушетии также отводится значительное место [3]. Среди авторов, которые активно работали в данном направлении, можно также назвать В. Кузнецова [4]. Из работ последних лет стоит отметить исследование Э. Ртвеладзе [5]. В то же время, в целом, рассматриваемая проблема не становилась объектом специального изучения. В упомянутых работах тема прохождения Великого шелкового пути по территории Ингушетии упоминается и рассматривается исключительно как дополнение к основному объекту данных исследований. Между тем этот вопрос сам по себе достоин занять важное место в деле изучения внешних связей Ингушетии в средневековье.
Великий шелковый путь был чрезвычайно важным каналом товарообмена между Европой и Востоком, прежде всего Китаем. Везли по этому пути вначале, прежде всего, китайский шелк, востребованный Западной Европой, долгое время не знавшей секрета его производства. Везли также драгоценные камни, фаянсовые и фарфоровые изделия, разнообразные пряности, за которые европейцы расплачивались драгоценными металлами - золотом и серебром. Путешествие по Великому шелковому пути было крайне опасным - караваны грабили, а купцов убивали. Само путешествие было длительным - от 260 дней до года и более [6].
Как отмечалось, в раннее Средневековье, по причине военного противостояния Ирана и Византии и, соответственно, попыток персов блокировать торговые связи последней путем обложения греческих купцов завышенной пошлиной, Северный Кавказ объективно представлял собой один из альтернативных путей переправки восточных товаров. Соответственно, именно в
это время по этой территории был проложен один из маршрутов Великого шелкового пути. Караваны из Китая и Средней Азии стали огибать Каспийское море с севера, двигаясь через Северный Прикаспий на Северный Кавказ. Это был более безопасный и короткий путь для караванов и купцов в Закавказье и проходил он через Дарьяльское ущелье.
На территории современной Ингушетии можно выделить две крупнейшие ветви Великого шелкового пути. Одна шла по долине Терека на Дарьял и далее в Грузию. Другая вела по долине Сунжи через Ассиновскую котловину на Архотское ущелье через селения Эгикал, Бишт на Шоан-Чож и соединялась затем с первой веткой. Всего же известный этнограф А.И. Робакидзе выделял на территории как плоскостной, так и горной Ингушетии шесть маршрутов, имевших отношение к Великому шелковому пути [1, с. 54]. Некоторые из них, в силу климатических условий, функционировали только в теплое время года и «закрывались» в зимний период, но два основных выше обозначенных маршрута действовали круглогодично.
Основная линия Шелкового пути по плоскостной территории современной Ингушетии шла по долине р. Сунжа и затем раздваивалась. Одна ветвь шла через Ачалукский проход в Сунженском хребте и через Терский хребет в Маджары (совр. Буденновск). Вторая ветвь - до р. Камбилеевки, по течению Камбилеевки и далее по Тереку на северо-запад (к Эльхотовским воротам - осет. «Арджи Нараг»; инг. «Арг1и На1ар» - «Ворота [Сунженского] Хребта») [3, с. 119].
Дарьяльское ущелье - наиболее удобный проход в Закавказье и далее - в Переднюю Азию. По нему и проходила основная ветвь кавказского маршрута Великого шелкового пути. Сеть дорог этого пути на территории современной Ингушетии представляется следующим образом: ответвление пути от основной ветви проходило через Джейрахское (Арамхинское) ущелье и далее через Чулхойское ущелье в Ассинское ущелье, а уже оттуда - на равнину. Ветви Шелкового пути проходили также по долине реки Сунжи - с востока на запад, по долине Камбилеевки с юга на северо-запад (от Дарьяла к Эльхотовским воротам) и далее - через Ачалукский проход с юга на север. С учетом изложенного, представляется далеко не случайным тот факт, что на ингушском языке Дарьяльское ущелье называется «Даьри аьли» (<Шап аН») - «Шелковое ущелье» (инг. «даьри - шелк», «аьли» - «ущелье»).
Археологический материал и письменные источники свидетельствуют, что жители Алании и сами все более активно занимались международной торговлей: «В Х1-Х11 и даже в XIII в., т.е. уже при татарах, аланские купцы занимают важное место в торговле, которая в то время интенсивно шла как по волжскому пути из Болгар в Среднюю Азию, Кавказ, Иран и Дальний Восток, так и через степи в Крым, а оттуда на Трапезунд в Малую Азию, на Константинополь, а также велась с русскими княжествами» [7, с. 21]. Возможно, именно благодаря Великому шелковому пути столица Алании - Магас достигла своего экономического развития и процветания.
Знакомство с памятниками археологии Ингушетии показывает, что вдоль всего кавказского маршрута Великого шелкового пути находятся остатки защитных стен с запирающимися воротами, которые могли использоваться как для защиты караванов, так и для сбора с них дани. Также вдоль всего пути устраивались придорожные гостиницы для купцов и послов. Эти строения в виде благоустроенной сакли с запасами продовольствия, пресной воды, дров, отмечены в районах населенных пунктов Бийсар, Лялах и др. частях горной Ингушетии.
Очевидно, что на протяжении всей дороги были воздвигнуты укрепленные крепости для контроля и охраны караванных путей. Стены крепостей укрепляли башни. Такие укрепления играли важную роль в обеспечении безопасности населения в условиях прохождения оживленного караванного пути по территории Ингушетии. Также, по мнению ряда историков, изучивших источники по истории Кавказа, археологические материалы и архитектуру древних поселений, транскавказские дороги не только исполняли роль торговых соединений между центрами цивилизаций, но и являлись главной артерией перемещения войск [8, с.49].
Прохождение столь оживленного и привлекавшего к себе внимание торгового пути в непосредственной близости от мест расселения ингушских обществ служило дополнительным стимулом для возведения укрепленных сооружений, таких, как знаменитые ингушские боевые башни. Культура строительства башен у ингушей имеет глубокие исторические корни, которые, на наш взгляд, в значительной степени объясняются именно наличием оживленных коммуникации на территории средневековой Ингушетии. Виднейший историк и археолог Е.И. Крупнов писал, что ингушские боевые башни «воув» являются в подлинном смысле вершиной архитектурного и
строительного мастерства древнего населения края: «Они поражают простотой формы, монументальностью и строгим изяществом. Ингушские башни для своего времени были подлинным чудом человеческого гения, как для нашего столетия новые шаги человека в небо» [9, с. 71].
Местное население не только получало прибыль от охраны торговых путей, но и активно участвовало в торговле с проходившими купцами. Шелковые ткани, пряности, ковры и многие другие товары шли по этому важному пути. Об этом, в частности, красноречиво свидетельствуют находки, сделанные в башенно-замковых комплексах, которые находились непосредственно на маршруте шелкового пути: Эгикал, Хамхи, Таргим, Пуй, Ний, Пялиг, Карт, Дошхакле, Вовнушки и др. Бусы, браслеты, дорогое оружие, произведенные в восточных странах, были найдены в здешних захоронениях. Эти предметы отличались богатством отделки и мастерством изготовления.
Номенклатура товарообмена по маршрутам Великого шелкового пути была очень обширной. Из Византии поступали керамические изделия, в том числе тарные сосуды (амфоры), стеклянные сосуды, шелковые ткани, браслеты, перстни, бусы из полудрагоценных камней, украшения из металла и кости, предметы христианского культа, монеты. Из Крыма привозили амфоры с вином, стеклянные браслеты. Из Закавказья доставлялись некоторые виды стеклянных браслетов и стеклянные сосуды. Из Руси и Волжской Булгарии купцы доставляли мед, воск, дорогие меха и другие товары; также через Русь поступал янтарь. В целом, археологические раскопки свидетельствуют о торговых связях населения средневековой Ингушетии с кочевниками Предкавказья и Причерноморья, а также с населением Центральной Европы. Прослеживаются связи с Малой Азией, Ближним Востоком, Передней Азией и Средней Азией. Особенно интенсивными были торговые связи с Сирией и Ираном. Из Сирии поступали стеклянные сосуды, бусы, из Ирана - белоглинная поливная керамика и бусы из драгоценных камней. С Ближнего Востока вывозился шелк, шерстяные и бумажные ткани, керамика, пряности. Из Средней Азии доставлялись шелковые ткани, украшения и керамика [2, с. 32].
Но также многие товары везли и в обратную сторону - с Запада на Восток. В первую очередь, это были драгоценные камни, экзотические птицы и животные, не известные на Востоке растения. Можно предположить, что и товары местного населения тоже присоединялись к караванам, учитывая, что предки современных ингушей хорошо обрабатывали металл. Медь, олово, бронза, свинец, железо, золото и серебро были хорошо знакомы местному населению, владевшему разными приемами обработки металлов.
Таким образом, занимаемое Ингушетией удобное географическое положение превратило ее в эпоху Средневековья в важный узел межкавказских и международных экономических и культурных связей. При этом непосредственная причастность региона к Великому шелковому пути привела к расцвету прилегающих к коммуникациям ингушских обществ. Обмен не только товарами, но и опытом способствовал, как минимум, прогрессу в строительстве башенных сооружений - ведь без определенных математических и геометрических познаний, воздвигнуть такие безупречные башни невозможно.
История древних ингушей сегодня изучена все еще недостаточно. Тем не менее, уже сейчас можно смело утверждать, что средневековые культурно-экономические связи ингушского народа были важным элементом формирования его этнической идентичности и интеграции в культурное и экономическое пространство тогдашней Европы, Востока и мира в целом.
Литература и источники
1. Робакидзе А.И. Жилища и поселения горных ингушей// Кавказский этнографический сборник. Т.2. Очерки этнографии горной Ингушетии. - Тбилиси: Мецниереба, 1968.
2. Каменная летопись страны вайнахов. Памятники архитектуры и искусства Чечни и Ингушетии/ Сост. Азиев М.А., Чахкиев Д.Ю. - М.: Русская книга, 1994.
3. История Ингушетии / Отв.ред. Н.Д. Кодзоев. - Магас: Ингушский научно-исследовательский институт гуманитарных наук им. Ч. Ахриева, 2011.
4. КузнецовВ.А. Алано-осетинские этюды. - Владикавказ: СОИГСИ, 1993.
5. Ртвеладзе Э.В. Великий Индийский путь: Из истории важнейших торговых дорог Евразии. - СПб.: Нестор-история, 2012.
6. Чунаков Н.В. Великий шелковый путь / https://geosystems.ru/use/arkhitektura-i-pamyatniki-istorii/articles/ingushskiebashni/? sphrase_id=332477&fЪdid=IwAR3Esm2dEQdD5rffi0rTyzBQzVGgq0jYXHzi2akWxzDGnpL8SLWMpaQ-aohY (дата обращения: 26.05.2020)
7. Греков Б.Д., Якубовский А.Ю. Золотая Орда и ее падение. - М.-Л.: АН СССР, 1950.
8. Харсиев Б.М.-Г., Долгиева М.Б. / Лавровский сборник: Материалы XXXVIII и XXXIX Среднеазиатско-Кавказских чтений
2014-2015 гг. Этнология, история, археология, культурология. - СПб.: МАЭ РАН, 2015. 9. КрупновЕ.И. Средневековая Ингушетия. - М.: Наука, 1971.
References and Sources
1. Robakidze A.I. Zhilishcha i poseleniya gornyh ingushej// Kavkazskij etnograficheskij sbornik. T.2. Ocherki etnografii gornoj Ingushetii. - Tbilisi: Mecniereba, 1968.
2. Kamennaya letopis' strany vajnahov. Pamyatniki arhitektury i iskusstva Chechni i Ingushetii/ Sost. Aziev M.A., Chahkiev D.Yu. - M.: Russkaya kniga, 1994.
3. Istoriya Ingushetii / Otv.red. N.D. Kodzoev. - Magas: Ingushskij nauchno-issledovatel'skij institut gumanitarnyh nauk im. Ch. Ahrieva, 2011.
4. Kuznecov V.A. Alano-osetinskie etyudy. - Vladikavkaz: SOIGSI, 1993.
5. Rtveladze E.V. Velikij Indijskij put': Iz istorii vazhnejshih torgovyh dorog Evrazii. - SPb.: Nestor-istoriya, 2012.
6. Chunakov N.V. Velikij shelkovyj put' / https://geosystems.m/use/arkhitektua-i-pamyatniki-istorii/artides/ingushskiebashni/? sphraseJd=332477&fbdid=IwAR3Esm2dEQdD5rkH0rTyzBQzVGgq0jYXHzi2akWxzDGnpL8SLWMpaQ-aohY (data obrashcheniya: 26.05.2020)
7. Grekov B.D., Yakubovskij A.Yu. Zolotaya Orda i ee padenie. - M.-L.: AN SSSR, 1950.
8. Harsiev B.M.-G., Dolgieva M.B. / Lavrovskij sbornik: Materialy XXXVIII i XXXIX Sredneaziatsko-Kavkazskih chtenij 2014-2015 gg. Etnologiya, istoriya, arheologiya, kul'turologiya. - SPb.: MAE RAN, 2015.
9. Krupnov E.I. Srednevekovaya Ingushetiya. - M.: Nauka, 1971.
ЧАХКИЕВ АЛИ УМАРОВИЧ - научный сотрудник Ингушского государственного университета, аспирант кафедры «История» (Exsposito@mail.ru).
CHAHKIEV, ALI U. - Researcher at Ingush State University, Ph.D. student of the Department "History" (Exsposito@mail.ru).
УДК 94(470.6).063:327«173/174»
ИБРАГИМОВА П.Н., МУРТАЗАЕВ А.О. ПРОТИВОБОРСТВО РОССИИ, ИРАНА И ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ В 30-40-Е ГГ. XVIII В.
Ключевые слова: Российская империя, Порта, Сефевидская держава, Северный Кавказ, Дагестан, Сурхай-хан, Надир-шах.
В статье рассмотрена проблема противостояния Российской империи с Портой и Сефевидским Ираном в 30-40-е годы XVIII столетия. Показано, что неэффективная внешняя политика послепетровской эпохи, частые дворцовые перевороты, личные амбиции представителей власти стали причиной ослабления позиций Российской империи на Северном Кавказе. Ситуация дополнительно осложнилась также тем, что местные верховные владетели были недовольны политикой российской администрации. Неэффективность внешней политики России создала благоприятные условия для завоевательных походов Надир-шаха, османов и крымских ханов, привела к усилению на Кавказе позиций сначала Османской империи, а потом Ирана. Подписание русским правительством договоров 1732 и 1735 гг. в результате возникновения угрозы сближения Ирана с османами, с одной стороны, вмешательство европейских держав и их интриги - с другой, привели к потере Россией Прикаспийских областей.
IBRAGIMOVA, P.N., MURTAZAEV, A O. THE CONFRONTATION BETWEEN RUSSIA, IRAN AND THE OTTOMAN EMPIRE AT THE NOTH CAUCASUS IN THE 30-40S OF THE XVIII CENTURY
Keywords: Russian Empire, Porta, Safavid Power, North Caucasus, Dagestan, Surkhay Khan, Nadir Shah.
In the article considers the problem of confrontation between the Russian Empire and Porta and Safavid Iran in the 30-40s of the XVIII century. It is shown that the ineffective foreign policy of the post-Petrine era, frequent palace coups, personal ambitions of government representatives caused the weakening of the positions of the Russian Empire in the North Caucasus. The situation was further complicated by the fact that local supreme rulers were unhappy with the policies of the Russian administration. The inefficiency of Russia's foreign policy created favorable conditions for the conquests of Nadir Shah, the Ottomans and Crimean khans, and led to the strengthening of the positions of the Ottoman Empire and then Iran in the Caucasus. The signing by the Russian government of the treaties of 1732 and 1735 as a result of the threat of rapprochement between Iran and the Ottomans, on the one hand, the intervention of European powers and their intrigues, on the other, led to the loss of the Caspian regions by Russia.
Богатый природными ресурсами, важный по своему геополитическому и стратегическому положению Прикаспийско-Кавказский регион в первой половине XVIII в. представлял собой главный объект притязаний трех великих держав - России, Сефевидского Ирана и Османской империи. Каждая из сторон пыталась усилить свое влияние на Каспии. Однако достижению поставленных стратегических целей противоборствующих стран, в том числе России, мешали некоторые внутренние и внешние факторы.
Внешняя политика Петра I, его преобразования и завоевательные походы отчасти усилили позиции Российской империи на мировой арене, чего нельзя сказать о послепетровской эпохе. Неэффективная внешняя политика, частые дворцовые перевороты, личные амбиции представителей власти стали причиной ослабления позиций империи на международной арене. Такая же слабая политика наблюдалась и в вопросах, касающихся Прикаспийско-Кавказского региона. Ситуация осложнилась еще и тем, что местные верховные владетели были крайне недовольны политикой российской администрации на Северном Кавказе. Ярким примером этого
