CC BY
44
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2014. № 5
ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОЕКТИРОВАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ В РОССИЙСКОМ СЕГМЕНТЕ ИНТЕРНЕТ-ПРОСТРАНСТВА: МАТЕРИАЛЫ КРУГЛОГО СТОЛА
На круглом столе, прошедшем на факультете политологии МГУ имени М.В. Ломоносова в рамках II Всероссийского научно-образовательного форума «Политология — XXI век: политические ценности и политические стратегии», обсуждались актуальные вопросы эволюции политических коммуникаций в современном российском интернет-пространстве и их влияние на формирование политических взглядов и ценностей российских интернет-пользователей. В ходе дискуссии были затронуты актуальные проблемы виртуализации современной политики. Авторы обращали внимание на использующиеся в интернет-пространстве механизмы манипулирования общественным мнением в условиях внутриполитической нестабильности, ставился вопрос обеспечения национальной информационной безопасности. В рамках дискуссии признавалась важность виртуального пространства как механизма выражения политических взглядов либеральной оппозиционной общественности. Не осталась без внимания выступавших и резкая поляризация оценок интернет-пользователей относительно событий на Украине. Рассматривались вопросы роли источников информации в сети Интернет для формирования политических взглядов молодого поколения.
Ключевые слова: новые формы политической коммуникации, интернет-пользователи, социальные сети, блоги, политические ценности.
THE INFORMATION-TECHNOLOGY DESIGN OF POLITICAL VALUES IN THE RUSSIAN SEGMENT OF INTERNET SPACE
At the Second All-Russian Scholarly-Educational Forum "Politics in the 21st Century: Political Values and Political Strategies," a roundtable was hosted by the Department of Political Science of Lomonosov Moscow State University to discuss current issues of the evolution of political communication in today's Russian Internet space and their influence on the formation ofpolitical attitudes and values among Russian Internet users.
The discussion touched on topical problems of current virtualization policy. The speakers drew attention to mechanisms used in the Internet space to manipulate public opinion under conditions of political instability; the issue of national security information was also raised. The discussion recognized the importance of virtual space as a mechanism for public political expression by the liberal opposition. The sharp polarization among Internet users regarding the events in Ukraine was also recognized. The authors likewise drew attention to the role of information sources on the Internet in forming the political views of the younger generation.
Key words: new forms of politica! communication, Internet users, social networks, blogs, political value.
Игорь Иванович Кузнецов, доктор политических наук, профессор кафедры истории и теории политики, заместитель декана по научной работе факультета политологии МГУ имени
М.В. Ломоносова, e-mail: politbum@mail.ru
ВИРТУАЛИЗАЦИЯ ОППОЗИЦИОННОЙ ПОЛИТИКИ
В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
(на примере сетевой критики поправок к Конституции)
Методологической основой исследования служит концепция новых технологий Веб 2.0, активно использующихся российской оппозицией в плане достижения тех задач, которые перед ней стоят (определение собственной позиции, переформатирование политической повестки дня в стране, донесение программных ценностей и установок до целевых аудиторий и т.д.). Отличие Веб 2.0 от предшествующих поколений сетевых коммуникационных технологий состоит в использовании новых принципов:
1. Веб 2.0, применяющийся в определенных ресурсах Интернет, позволяет использовать данные технологии как платформы для эффективной групповой работы по формированию сетевых сообществ;
2. Для повышения интенсивности работы, увеличения творческого потенциала и использования ресурсов совместных коллективных политических действий используются краудсорсинговые технологии Веб 2.0. Здесь проявляются эффекты «умной толпы», которая создает решения, позволяющие многократно усилить поиск и дальнейшее воплощение точных с маркетинговой точки зрения подходов;
3. Отдельным принципом выступает активное использование систем управления знаниями (которые постепенно приходят на смену традиционным базам данных, где сами знания еще только предстоит выявить, верифицировать и представить соответствующим специалистам), воспроизводящие определенные политические ценности. Для этого в политической кампании привлекаются внутренние сетевые ресурсы, существующие интернет-сообщества, которые способствуют распространению этих знаний и через которые происходит влияние на широкую аудиторию современных интернет-пользователей.
Последовательная «правка» Конституции России стала одним из поводов для острой критики власти со стороны сетевого сообщества. И увеличение срока полномочий Президента РФ и Государственной
Думы РФ, и объединение Верховного и Высшего арбитражного судов (реализованные соответственно в 2009 и 2013 гг. в качестве поправок к Конституции) позволили развернуть в Интернете дискуссии о стабильности политического режима в новой плоскости — оценки конституционности таких изменений.
Скоротечность реализации инициативы президента Д.А. Медведева вместе с определенными процедурными погрешностями1, на которые указали некоторые российские политики2, привели к тому, что в российском обществе отчетливо прозвучало недовольство таким подходом к Основному закону. Демонстрацией такого недовольства в сети Интернет стало создание специальной странички, на которой собирались подписи противников изменения текста основного закона страны, там же представлены аргументы против коррекции Конституции РФ3.
Характерной особенностью этого ресурса является то, что граждане, заявившие свое отношение к правке основного закона, не прячутся за сетевыми именами и могут оставлять собственное мнение по данному вопросу. Кроме того, как и все современные ресурсы оппозиции, сайт позволяет дать ссылки на информацию, опубликованную на нем, в других сетевых ресурсах, поместить ссылку и/или рекомендацию для друзей. Таким образом, технология оппозиционной внепарламентской деятельности вполне соответствует ресурсам современного подхода Веб 2.0.
Критическая оценка недавних (2013) конституционных изменений в сети Интернет была связана, на наш взгляд, с двумя основными обстоятельствами. Во-первых, ставятся под сомнение аргументы представителей законодательной власти о самой необходимости таких поправок. Во-вторых, критике подвергается избранный спо-
1 ВеретенниковаК., РожковаН. Мистика Конституции. Основной закон России правят впервые за 15 лет // Время Новостей. 2008. № 231. 12 декабря.
2 Так, в заявлении партии «Яблоко» говорится, что «Совет Федерации нарушил сроки окончательного утверждения поправок: он должен был подвести итог голосованиям в регионах только в ноябре 2009 г. Ст. 9 Федерального закона № ЗЗ-ФЗ от 4 марта 1998 г. «О порядке принятия и вступления в силу поправок к Конституции Российской Федерации» региональным парламентам установлен срок рассмотрения закона о поправке к Конституции в один год. Согласно ст. 11 закона Совет Федерации подводит итоги голосования в региональных законодательных собраниях на своем первом заседании по истечении указанного срока. Закон не вводит исключения из этого правила даже в случае, если все региональные парламенты рассмотрели поправки досрочно», — отмечается в заявлении. И добавляется, что региональные парламенты имеют возможность изменить в течение года свое решение. Это имеет особое значение в тех регионах, где в течение года запланированы выборы в парламенты.
3 В результате сбора подписей против изменения Конституции РФ было собрано 17 713 подписей на 1 апреля 2009 г. и 21 215 подписей на 23 марта 2014 г. (URL: http://popravkam.net/).
соб реализации изменений Конституции (отсутствие полноценной экспертизы или даже обсуждения предложенных поправок).
Таким образом, принятие поправок в Конституцию России позволило части российской оппозиции активно заявить свою точку зрения с использованием современных информационных ресурсов. Это стало демонстрацией реальной политической альтернативы в конституционном процессе, но не позволило включить оппозиционеров в процесс конструктивного обсуждения поправок. Сетевая либеральная общественность, отстаивающая соответствующие политические ценности, конечно, благодаря этим усилиям имеет возможность четко заявлять собственное отношение к инициативам власти в ходе изменения Основного закона, но реальный политический вес ее в настоящее время не дает оснований надеяться на расширение общественной поддержки данной позиции. Однако осмелимся предположить, что сохранение интереса к данному процессу и распространению новой информации и оценок (в том числе экспертных, основанных на анализе отечественного и зарубежного опыта конституционного строительства) может в дальнейшем способствовать «возвращению» данной темы в политическую повестку дня российского общества.
Сергей Владимирович Володенков, кандидат политических наук, доцент кафедры государственной политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, научный руководитель образовательной программы «Политический менеджмент и связи с общественностью», e-mail: s.v.cyber@gmail.com
ПОТЕНЦИАЛ СЕТЕВОЙ ПРОПАГАНДЫ В УПРАВЛЕНИИ МАССОВЫМ СОЗНАНИЕМ
Пропаганда в интернет-пространстве имеет комплексный характер: в пропаганде задействуются все имеющиеся популярные интернет-ресурсы для создания повсеместного и наиболее интенсивного воздействия на массовое сознание. Пропагандистские сообщения приобретают различные формы — от «фальшивой утечки» информации до высококачественных анимированных мультфильмов и демотиваторов. Пропаганда касается различных сторон общественно-политической действительности, однако имеет общую интенцию — дискурс освобождения от диктаторов и демократизация общественно-политической жизни страны, в рамках которой осуществляется подобная сетевая пропагандистская политическая кампания.
Анализируя пропагандистскую активность в интернет-пространстве во время событий 2013-2014 гг. на Украине, мы можем отметить, что аналогично с событиями в Тунисе практически идентичные идентификационные параметры имели и украинские протестующие,
участвовавшие в работе группы — www.facebook.com/EuroMaydan, а ключевыми точками когнитивных схем проектирования политических ценностей стали «борьба за свободу» и «гражданское сопротивление», а также «поддержка европейских ценностей». Кроме того, еще одним акцентом в пропагандистской борьбе стало продвижение антироссийской позиции и представление в качестве диктатора фашистского толка действующего Президента России В.В. Путина.
Анализ применявшихся в Тунисе и на Украине пропагандистских методов, с помощью которых шло проектирование обозначенных политических ценностей, показал, что схема их осуществления во многом сходна, что позволяет сделать вывод о внешнем управлении протестными событиями в этих странах и осуществлении пропагандистского сетевого воздействия на массовое сознание в рамках единой модели такого управления.
Следует также отметить, что информационно-пропагандистское сопровождение в интернет-пространстве процесса организации революционных событий в других странах арабского мира осуществлялось по аналогичной схеме с незначительными изменениями.
На сегодняшний день мы видим активное продвижение подобного рода методов и сходного контента в российском сегменте интернет-пространства, что позволяет нам говорить о наличии мощного пропагандистского давления извне на российских интернет-пользователей. Подобное пропагандистское давление направлено на:
• дискредитацию национальной политической элиты и руководства государств-мишеней в массовом сознании;
• создание максимально реалистичного образа врага в лице государства и ключевых представителей власти;
• конструирование одномерных и ограниченных моделей политической реальности;
• формирование моделей протестного поведения с их последующей радикализацией и мобилизация на основе данных моделей протестных групп населения для участия в революционных действиях;
• популяризацию ценностей, символов и смыслов, отличающихся от традиционных для данного государства и необходимых акторам пропагандистского воздействия для достижения поставленных политических целей;
• распространение альтернативных существующему политическому режиму в государстве-мишени политических идей и их внедрение в массовое сознание;
• популяризацию проводимой интересантами пропагандистского воздействия политики и формирование массовой поддержки осуществляемых ими действий населением стран-мишеней;
• создание виртуальных образов противника для населения собственных стран с целью формирования псевдореальности,
отвечающей потребностям и интересам государств — инициаторов пропагандистского воздействия; • обеспечение стабильности собственных политических режимов за счет внедрения устойчивых ценностей и смыслов, популяризирующих и легитимирующих политическую деятельность государства.
Таким образом, модель пропаганды в интернет-пространстве носит характер самоорганизующейся инженерии согласия: авторство пропагандистской деятельности размывается — каждый пользователь, используя сложившийся дискурс описания и объяснения общественно-политической реальности, сам становится пропагандистом политического действия или бездействия. В этой связи на первый план выходят приемы когнитивных схем, которые позволяют навязать интерпретации, проектирующие соответствующие политические ценности, а коммуникативные приемы носят вторичный характер, так с их помощью решается вопрос о способе подачи сетевой пропаганды, сформированной данными когнитивными схемами.
Следует отметить, что когнитивные и коммуникативные приемы тесно связаны между собой. Если когнитивные схемы дают представление о том, каким образом пропаганда обрабатывает информацию о реальности для создания необходимых коннотаций и интерпретаций проектируемых политических ценностей, то коммуникативные схемы регламентируют эффективные способы трансляции пропагандистского сообщения в общем пространстве коммуникации. Не стоит забывать, что пропаганда эффективна только в том случае, если модели применения приемов, которые используются для ее осуществления, не случайны, а имеют системный характер и учитывают социокультурную, историческую и ценностную специфику общества, на которое оказывается информационно-коммуникационное воздействие.
Андрей Леонидович Зверев, кандидат политических наук, доцент кафедры социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, e-mail: zveandr@ mail.ru
РОЛЬ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ В ФУНКЦИОНИРОВАНИИ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО СЕТЕВОГО ПРОСТРАНСТВА
Современное российское сетевое пространство — Рунет — постепенно становится коммуникативной интернет-площадкой, катализирующей общественные настроения наиболее социально активных граждан российского общества, часто приводя к поляризации и частичной фрагментации политических взглядов интернет-
пользователей. Резкая поляризация наблюдается в современном российском сетевом пространстве в отношении событий на Украине, которые актуализируют «негативные» смысловые и символические идентификационные ресурсы складывания политических сообществ через рекрутирование образа «врага». Важной составляющей этого процесса является ценностно-ориентированная основа функционирования противостоящих друг другу политических сетевых сообществ: с одной стороны — консервативно ориентированных и патриотически настроенных пользователей, поддерживающих сегодняшние действия российских властей в конфликте на Украине; с другой стороны —либерально ориентированных пользователей, часто придерживающихся эталонных демократических ценностей, которые воспроизводятся западными институтами социализации, а в сегодняшних реалиях актуализируют оппозиционность действующему политическому режиму, якобы угрожающему ценностям современного демократического мира.
Ценностная картина мира и первых, и вторых воспроизводится в условиях сетевых информационных войн за интерпретацию происходящих сегодня на Украине событий. Во многом виртуальная реальность сетевых политических сообществ является результатом интерпретации политических процессов, идущих на Украине, в логике ценностной модели, поддерживаемой другими пользователями и воспроизводящей соответствующую, во многом негативную политическую идентичность.
Подобная сетевая идентичность приводит к тому, что участники политических сообществ становятся адептами собственной созданной реальности, на которую они пытаются ориентироваться и в реальной жизни. Например, одни интернет-сообщества ищут добровольцев для ополчения на Донбассе, а другие организуют акции в поддержку украинских властей, якобы законно наводящих порядок на территории своей страны. Иначе говоря, разные формы социально-политической активности граждан обусловлены не реальной действительностью, а симулякратическими политическими представлениями.
Такое политическое противостояние наметилось уже в ходе предвыборного цикла осени — весны 2011-2012 гг., когда конструирование дифференцированных ценностных моделей шло в блоговой коммуникации «Сурковской пропаганды» и «Роспила». Данные блоги как коммуникативные площадки создали определенные дискурсы, определявшие интерпретацию текущих политических событий читателями этих блогов. Формируемая ими политическая идентичность за или против действующей власти способствовала образованию в Интернете социальных сетей, в рамках которых произошли дальнейшая виртуальная интерпретация текущих по-
литических событий и конструирование соответствующей политической картины мира.
Именно она сейчас определяет категоричность восприятия событий, происходящих на Украине. Более того, в условиях усилившегося информационного противостояния наблюдается радикализация взаимного восприятия разных сетевых сообществ, что отразилось и в лексиконе («укропы», «ватники», «колорады»). Таким образом, российское сетевое пространство воспроизводит сегодня во многом коммуникативную платформу ненависти, в рамках которой пользователи используют язык войны, вербально уничтожая своих оппонентов.
Эта сетевая гражданская информационная война основана в т.ч. и на разных ценностных ориентациях, потому ценностный конфликт проник в структуру социальных связей и проявляет себя в межличностной коммуникации, когда непонимание возникает между друзьями, а иногда между детьми и родителями, входящими в разно ориентированные сетевые сообщества. Это привело к распаду социальных связей, что выражается в удалении из «друзей» в социальных сетях. В этом заключается переживаемая сегодня многими социально-психологическая травма, последствия которой будут ощущаться дольше, чем будет продолжаться конфликт на Украине. Описанный ценностный разрыв российского сетевого пространства может быть мощным ресурсом для реального гражданского противостояния в будущем.
Политическое противостояние осени — весны 2011-2012 гг., основанное на ценностно-ориентированной поляризации граждан, в настоящее время ушло в виртуальное сетевое информационное противостояние, катализатором которого стали события на Украине. Процессы, запущенные этим сетевым противостоянием, являются ресурсом, способным привести к новому, более мощному гражданскому антагонизму в стране при ухудшении социально-экономической ситуации и ослаблении позиции России в мире.
Михаил Николаевич Грачев, доктор политических наук, профессор кафедры теоретической и прикладной политологии факультета истории, политологии и права Российского государственного гуманитарного университета, e-mail: grachev62@ yandex.ru
ОНЛАЙН-ДЕЛИБЕРАЦИЯ КАК ИНСТРУМЕНТ ВОЗВРАЩЕНИЯ ОБЩЕСТВА К ДЕМОКРАТИЧЕСКИМ ЦЕННОСТЯМ
В условиях делегирования различным выборным органам властно-управленческих функций у людей нередко возникает ощущение, что невозможно оказать влияние на процесс выработки и
принятия решений. Один из перспективных способов преодоления такого отчуждения предлагает делиберативная, или «совещательная», демократия, подчеркивающая важную роль дискуссий в формировании общественного и политического консенсуса. По мнению Ш. Муфф, «благодаря соответствующим процедурам обсуждения можно достичь такого согласия, которое отвечало бы требованиям как рациональности (понимаемой как защита либеральных прав), так и демократической легитимности (представленной народным суверенитетом)»4.
При этом принципиально важно, что делиберация предполагает возможную коррекцию мнений участников после знакомства с позициями других. В этом плане она существенно отличается от дебатов, главная задача которых заключается в том, чтобы отстоять свою точку зрения через доказательство несостоятельности аргументов оппонента.
На этих положениях основана методика «делиберативного опроса» Центра делиберативной демократии при Департаменте коммуникации Стэнфордского университета под руководством Дж. Фишкина. Методом случайной выборки отбираются участники небольших дискуссионных групп для проведения консультаций по вопросам государственной политики. Таким образом определяются позиции общественности по тому или иному вопросу в условиях лучшего информирования и обмена мнениями.
После предварительного собеседования и анонимного анкетирования участники распределялись случайным образом по дискуссионным группам, возглавляемым подготовленными модераторами. Участники получали информационные материалы и в ходе обсуждения готовили вопросы экспертам и политикам, представляющим разные точки зрения. Задача модераторов состояла в том, чтобы создать в группах такую атмосферу, позволяющую всем внимательно слушать друг друга и избегать чьего-либо доминирования. В конце «делиберативного уикэнда» участники заполняли такую же анонимную анкету, что и при первой встрече. Как отмечает Дж. Фишкин, в результате делиберации могут существенно измениться до двух третей первоначальных точек зрения5.
Последние годы больше внимания уделяется роли интернет-дискуссий в выработке политико-управленческих решений, что получило название «онлайн-делиберации». Данная проблематика
4Муфф Ш. К агонистической модели демократии // Логос. 2004. № 2 (42). С. 182.
5 Fishkin J.S. Virtual public consultation: prospects for Internet deliberative democracy // Online Deliberation: Design, Research, and Practice / Eds. Т. Davies, S.P. Gangad-haran. Stanford: Center for the Study of Language and Information, 2009. P. 27.
стала предметом обсуждения уже пяти специализированных международных научных конференций6.
Центр делиберативной демократии проводит эксперименты по онлайн-делиберации с 2002 г. В первых проектах, как и в случае «делиберативного уикэнда», респонденты отбирались посредством случайной выборки из базы данных переписи населения. Ответив на вопросы анонимной анкеты по обсуждаемой проблематике, респонденты «подключались» к еженедельным онлайн-дискуссиям в модерируемых малых группах продолжительностью около часа. Специальное программное обеспечение позволяло отслеживать, кто выступает и кто хочет выступить следующим. В ходе дискуссий участники определяли ключевые вопросы, по которым они хотели бы выслушать мнения специалистов, представляющих различные точки зрения. Полученные ответы квалифицированных экспертов распространялись среди всех участников. После нескольких недель обсуждений респондентам предлагалось ответить на вопросы такой же анкеты, что и в начале эксперимента. При этом аналогичный опрос как до начала дискуссий, так и после их завершения проводился и в отдельной контрольной группе, которая не принимала участия в обсуждениях.
В последующих экспериментах использовался иной принцип отбора участников. Вначале формировалась «настоящая» случайная выборка из всего населения, которая получила название «целевой». Далее в базе данных пользователей Интернета были найдены респонденты, наиболее «близкие» по своим характеристикам к представленным в «целевой» выборке (степень «близости» определялась по таким демографическим характеристикам, как возраст, раса, пол, образование, семейное положение и доход).
Как отмечает Дж. Фишкин, «Пока, очевидно, онлайн-версия "делиберативного опроса" обладает более скромным воздействием, чем та, которая проводится в формате "лицом к лицу". Вместо напряжения делиберативного уикэнда, который полностью поглощает участников, часовые дискуссии происходят в домашних условиях. В период между сессиями участники находятся под воздействием всех своих повседневных привычек, источников новостей и собеседников. Эти факторы, вероятно, ослабляют результирующее воздействие»7.
Очевидно, что респонденты онлайн-делиберации оказались менее подверженными воздействию как «Хоторнского эффекта», так и «спирали молчания». Это дает основания полагать, что «более скромные» результаты онлайн-делиберации на деле оказываются
6 Подробнее см.: Online Deliberation Resources. URL: http://online-deliberation.
net/.
7Fishkin J.S. Op. cit. P. 31.
ближе к истине. Таким образом, онлайн-делиберация открывает новые возможности для участия граждан в подготовке политико-управленческих решений на всех уровнях власти. Вопрос, однако, заключается в том, в какой степени эти возможности, связанные с необходимостью преодоления «рационального неведения», будут реализованы. Как справедливо замечает Т. Дэвис, «активность совещательного рода определенно не спешит набирать обороты в Интернете по сравнению с коммуникацией, более ориентированной на развлечения, а также скорее на личные, чем на коллективные потребности»8.
Татьяна Васильевна Евгеньева, кандидат исторических наук, доцент кафедры социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, руководитель образовательной программы «Политическая коммуникативистика», e-mail: etv133@mail.ru
ЦЕННОСТНОЕ ИЗМЕРЕНИЕ СОДЕРЖАНИЯ ПРОГРАММНЫХ И АГИТАЦИОННЫХ МАТЕРИАЛОВ СОВРЕМЕННЫХ РОССИЙСКИХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ
Исследование политических ценностей, транслируемых политическими партиями, обусловлено обстоятельствами, переживаемыми современной Россией. Именно для кризисного состояния общества характерен стихийный процесс конструирования как новой реальности, так и отдельных ее частей. Актуальность выбранной темы связана также с усилением роли средств массовой информации и с развитием новых информационных каналов коммуникации (Интернет). Для анализа были использованы данные, полученные в рамках исследовательского проекта, действовавшего на кафедре социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова в течение трех последних избирательных циклов. Наш исследовательский интерес был сосредоточен на изучении структуры политических символов, транслируемых партиями в избирательных кампаниях, выявлении механизмов их влияния на процесс актуализации политических ценностей граждан в ходе избирательных практик.
Для исследования были взяты материалы избирательных кампаний четырех парламентских партий, представляющих собой четыре варианта классической модели политических представлений:
• «Сильное ядро — сильная периферия»;
• «Сильное ядро — слабая периферия»;
8Davies T. The Blossoming Field of Online Délibération // Online Délibération: Design, Research, and Practice / Eds. Т. Davies, S.P. Gangadharan. Stanford: Center for the Study of Language and Information, 2009. P. 3.
• «Слабое ядро — сильная периферия»;
• «Слабое ядро — слабая периферия».
Предварительный анализ позволил сделать вывод, что системы представлений, которые мы находим в программных документах и агитационных материалах партий, представленных в Государственных Думах РФ IV, V и VI созывов, позволяют отнести КПРФ к модели «Сильное ядро — сильная периферия», ЛДПР — модели «Сильное ядро — слабая периферия», «Единую Россию» — к модели «Слабое ядро — сильная периферия», а «Справедливую Россию» — к модели «Слабое ядро — слабая периферия».
При этом в рамках модели политических представлений, содержащей «сильное ядро», можно выделить две конфигурации: идеологическую (ориентированную на исторически сложившуюся идеологию) и лидерскую (опирающуюся на образ харизматического лидера).
Исследованные системы символов, представленных в документах изученных партий, не укладываются в традиционную модель типологизации политических ценностных систем:
• левые — правые;
• либеральные — консервативные;
• националистические — космополитические и т.п.
Наибольшей когнитивной четкостью обладает система символов, содержащаяся в документах КПРФ как партии с сильной идеологической составляющей. Наряду с традиционными социалистическими (справедливость, равенство, солидарность, коллективизм) и государственно-патриотическими (порядок, безопасность, сильная власть, патриотизм) все больше активизируются символы морально-религиозного характера (мораль, честность, благородство, духовность), что связано с интересом общества к проблеме коррупции. При этом агитационные интернет-материалы предлагают исключительно материалистическую интерпретацию всех перечисленных символов.
Противоположный вариант — партия «Справедливая Россия», единственной, артикулированной ценностью которой является отраженная в названии партии ценность справедливости. Полностью исчезли ценности национально-патриотические, представленные партией «Родина». На последнем избирательной цикле (2011) актуализация указанной ценности дала возможность «Справедливой России» частично переиграть КПРФ на традиционно принадлежавшем ей поле.
Лидерски ориентированная ЛДПР опирается на противоречивый набор ценностей, так как главным элементом ядра представлений является образ лидера, который сам превратился в символ и ассоциируется с размытыми, но в целом понятными ориентирами, 124
с одной стороны, условно лево-социалистическими (равенство), с другой - государственно-патриотическими и даже националистическими ценностями (Великая Россия, русские, жестче взгляд).
В период своего создания партия «Единая Россия» целенаправленно заявляла об отсутствии у нее идеологии (партия всего народа). В связи с этим у нее сильно ограничен набор символов. Заявляемая в последние годы «Единой Россией» консервативная идеология не подкрепляется систематизированной ценностной системой и представляет собой внутренне противоречивую неустойчивую совокупность. Поэтому мы не смогли найти в документах этой партии символа, обозначающего ее как консервативную.
Татьяна Алексеевна Штукина, кандидат философских наук, доцент кафедры истории и теории политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, референт Аналитического управления Аппарата Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, e-mail: tatyanashtukina@mail.ru
СПЕЦИФИКА ФОРМИРОВАНИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ МОЛОДЕЖНОЙ ИНТЕРНЕТ-АУДИТОРИИ
В современном мире массовых коммуникаций политические ценности во многом артикулируются и транслируются через Интернет. Поэтому современным политикам важно уметь пользоваться его бурно развивающимися возможностями. Пока сделать это довольно сложно, особенно если влияние оказывается на молодежь. Именно для нее основными (и, пожалуй, самыми авторитетными) являются группы, созданные в сети Интернета по актуальным интересам.
Здесь возникает важный вопрос: что первичнее — интерес или группа? Конечно, интерес всегда мотивирован. Эта мотивация может быть обусловлена присутствием в группе одноклассников, друзей, приятелей. Например, формируется социальная группа на основе интереса к музыкальной группе или музыкальному направлению (например, рэп). Сначала члены группы обмениваются только музыкальными произведениями. Постепенно, начав доверять друг другу в музыкальных предпочтениях, они начинают обмениваться иной информацией — о происшествиях, новостях и о том, что «на слуху». В конце концов, в группе начинает складываться определенный набор ценностей, охватывающий более широкую область, нежели музыка. То же самое происходит с группами любителей поэзии, живописи и т.д. Рано или поздно молодые люди начинают формировать собственную позицию по различным, наиболее острым общественным проблемам, в том числе — политическим.
Постепенно они начинают испытывать потребность в интерпретации актуальных политических событий на понятном им языке, на
живом, современном, где-то порой вульгарном, но очень близком для их повседневного общения. В этот момент происходит формирование запроса на более подробную информацию по политической проблематике. Так возникают специализированные молодежные блоги и соответственно блоггеры, к которым прислушиваются, на которых подписываются и которым в конечном счете доверяют. И потому молодежь начинает формировать свою политическую и гражданскую позицию во многом под их влиянием.
Вряд ли возможно ответить однозначно, хороша или плоха такая практика вовлечения молодежи в политическую жизнь. Думающему подрастающему поколению явно не нравится современное телевидение. Они хотят формировать свою независимую позицию и поэтому доверяют тем, кого считают для себя истинным авторитетом и чьи оценки происходящего коррелируют с их собственным жизненным опытом.
Хочу поделиться одним интересным наблюдением: мои дети-подростки активно следят за сегодняшними политическими событиями исходя из взглядов своих любимых блоггеров. Большинство из них вполне грамотные, их оценки часто направлены на консолидацию молодежи для защиты национальных интересов страны. Другое дело, блоггеры далеко не всегда довольны тем, как официальные власти обеспечивают эту защиту. В этой связи необходимо обращать пристальное внимание на блогосферу, но не с целью ее запрета или нивелирования, а с целью анализа существующих в ней позиций по актуальным политическим вопросам.
Что же касается экстремистских публикаций в сети Интернет, они, с моей точки зрения, не сильно опасны для современной молодежи. Молодые люди не склонны доверять первому попавшемуся автору и его мнению. Они, скорее, обсудят эти проблемы в своей (референтной группе) и выработают консолидированную точку зрения.
Наталья Сергеевна Седых, кандидат философских наук, доцент кафедры психологии управления и акмеологии факультета психологии Южного Федерального университета, e-mail: natalja. sedix@yandex.ru
СПЕЦИФИКА ПРОЕКТИРОВАНИЯ ЦЕННОСТЕЙ ТЕРРОРИСТОВ В СОВРЕМЕННЫХ ИНТЕРНЕТ-КОММУНИКАЦИЯХ
Лидеры террористических организаций широко используют возможности глобальной сети Интернет для пропаганды, которая представляет собой целенаправленное и систематическое стремление формировать восприятие и направлять поведение объекта
пропаганды для достижения желаемой цели9. В данном контексте теракт выступает как психологическая операция (акция), нацеленная на дезориентацию населения и позволяющая достичь прямых или косвенных выгод для ее организаторов. Она осуществляется с помощью специфического информационного воздействия, направленного на внесение в общественное сознание определенных идей, взглядов, социальных мифов и иллюзий, искаженных представлений о каком-либо социальном событии, ситуации или явлении. При этом информационно-коммуникационное влияние выражается в формировании или изменении социального восприятия какой-либо личности, группы, общественно-значимой ситуации10. Например, по мнению радикальных идеологов, акции смертников должны получать мощную медиаподдержку, чтобы возложить ответственность за многочисленные жертвы среди мирного населения Запада на правительства государств, поддерживающих США в их всемирной борьбе с терроризмом. Прежний руководитель ХАМАС Абд аль-Азис ар-Рантси подчеркивал: «Акции смертников вселяют ужас в сердца врагов, что является одной из причин поражения...». По словам известного исламиста аз-Заркауи Аймана аз-Завахири, «мы на войне, где более половины места занимает медиавойна за сердца нашей Уммы»11.
Целенаправленное управление информационными потоками позволяет «достичь искомых целей, минимально расходуя ресурсы власти; убедить людей в их личной заинтересованности в этих целях; превратить противников в союзников»12. Очевидно, это определяет активное использование Интернета террористами как средства коммуникации, пропаганды, вербовки. Так, в интересах всемирного джихада действует около 5600 сайтов, причем каждый год открывается около 900 новых13. Такая активность, безусловно, имеет определенные цели, продиктованные тем, что «информационная бомба взрывается в самой гуще людей, осыпая нас шрапнелью образов и в корне меняя и восприятие нашего внутреннего мира, и наше поведение»14.
В силу этого Интернет позволяет осуществлять то, что Д. Ден-нинг назвала «управление восприятием — то есть террористы могут
9 Ольшанский Д.В. Политический пиар. СПб.: Питер, 2003. С. 312.
10 Седых Н.С. Психолого-политические особенности терроризма в условиях общества риска II Проблемы общества и политики. 2013. № 1. С. 104-137.
11 Цит. по: Нечитайло ДА. Современный радикальный экстремизм: стратегия и тактика I Отв. ред. В.Л. Шульц. М.: Центр исследований проблем безопасности РАН, 2011. С. 431.
12 Тоффлер Э. Метаморфозы власти. М.: АСТ, 2004. С. 321.
13 Pool J. New Web Forum Postings Caal for Intensified Elecktronic Jihad against Covernment Websites II Jamestown Foundation. 200S. Vol. 3. Issue 8.
14 Тоффлер Э. Метаморфозы власти. М.: АСТ, 2004. С. 328.
позиционировать себя точно такими, какими хотят казаться, без фильтров, налагаемых традиционными СМИ»15. В этой связи рассмотрим некоторые особенности конструирования экстремистских сайтов. Прежде всего, на подобных сайтах нечасто встречаются прямые призывы к насилию. Они выстроены преимущественно по модели сайтов легитимных политических движений и партий, поэтому основное внимание уделено описанию дела, за которое борются террористы. Большая часть наполнения сайтов террористических организаций состоит из справочных материалов, в первую очередь по истории движения. Заметим, что именно недостаточность освещения идеологического контекста экстремистской деятельности отличает медийные репрезентации терроризма в традиционных СМИ. С помощью Интернета террористы пытаются компенсировать данный недостаток16. Это позволяет сделать и размещение видеообращений боевиков, которые зачастую подробно раскрывают политическую и социальную мотивацию экстремистской деятельности и позиционируют себя как борцов за справедливое мироустройство.
Фактически лидеры многих террористических течений используют имеющиеся пропагандистские и манипуляционные возможности интернет-коммуникаций, чтобы развивать медиадискурс о терроризме в русле формирования соответствующих социальных представлений, позволяющих рассматривать террор как конструктивный способ социально-политических преобразований и личностной самореализации. В этой связи широко используются технологии виртуального вирусного маркетинга, основанного на использовании существующих социальных сетей Интернета для популяризации радикально-политических идей относительно социального преобразования современного общества, а также конкретных личностей, являющихся проводниками данной идеологической информационной волны. Технологии вирусного маркетинга, с помощью которых идет распространение продвигаемых террористами идей, основаны на психологическом механизме заражения, являющегося бессознательной, спонтанной формой включения личности в определенные психические состояния.
В видеолекциях известного идеолога радикализма и исламского экстремизма С. Бурятского, размещенных на YouTube, информационное воздействие сообщаемого усиливается благодаря использованию вербальных и невербальных приемов, характерных для технологий
15 Denning D.E. Assessing the computer network operations threat of foreign countries // Information Strategy and Warfare: A Guide to Theory and Practice / Eds. J. Arquilla, D.A. Borer. New York; London: Routledge, 2007. P. 31.
16 Tsafti Y, Weimann G. www.terrorism.com: Terror on the Internet // Studies in Conflict & Terrorism. 2002. Vol. 25. P. 317-332.
убеждения. Это происходит вследствие целенаправленно организованных воздействий, ориентированных на изменение личностных установок, взглядов, убеждений, переориентацию целей.
В связи с этим назрела необходимость повышения эффективности информационно-психологического противодействия коммуникационному влиянию адептов терроризма. В частности, нужно создать практико-ориентированные коммуникативные технологии противодействия идеям терроризма, в т.ч. распространяемые и в интернет-пространстве, развенчивающие ценности экстремизма и терроризма как его действенного продолжения.
Екатерина Владимировна Бобровская, специалист по учебно-методической работе кафедры государственной политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, e-mail: dreaken@mail.ru
МИФОЛОГИЧЕСКОЕ ПОЛЕ ПРОЕКТИРУЕМЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ ПРОСТРАНСТВА ИНТЕРНЕТА В СОВРЕМЕННЫХ РОССИЙСКИХ МЕГАПОЛИСАХ
Можно констатировать, что заметные изменения в российской политической культуре набирают обороты в крупных городах благодаря влиянию научно-технического развития, в особенности сети Интернет. Как показали избирательные кампании по выборам Президента России в 2012 г. и мэра Москвы в 2013 г., особенно в части развернувшейся предвыборной дискуссии на различных российских интернет-ресурсах, в политической культуре жителей крупных городов все более явно актуализировались ценности, свойственные западной культуре.
При этом эти ценности формировались в рамках мифологического поля, вобравшего в себя символы протеста против действующей власти, один из которых получил выражение в мифологической формуле «"партия власти" — это партия "жуликов и воров"». Логика мифологического мышления по отношению к ценностным категориям в этот период стала присуща как политическим элитам и представителям медийного сообщества, так и рядовым пользователям сети Интернет.
Вместе с тем ценностное содержание символов протеста оказало заметное влияние на политическую активность молодежи в крупных городах, в которых доступ к интернету позволил быстро распространить мифологический конструкт символа протеста — миф о «плохих боярах» (чиновниках) и миф о вечном правителе, который никому не собирается отдавать власть в стране. Более того, такие
явления, как массовые митинги протеста и активная агитация в сети Интернет за кандидатов от оппозиции в столичные районные легислатуры, позволила молодежи достигнуть виртуального состояния, что именно она на выборах 2012-2013 гг. является главной силой, с которой действующей власти необходимо считаться.
Дария Игоревна Писарчук, соискатель кафедры теоретической и прикладной политологии факультета истории, политологии и права Российского государственного гуманитарного университета, e-mail: dariat@mail.ru
ПРОЕКТИРОВАНИЕ ПАРТИЙНОГО БРЕНДА В СЕТЕВОЙ СРЕДЕ ИНТЕРНЕТ-ПРОСТРАНСТВА
Продуктивный партийный брендинг в сетевом пространстве — это создание бренда нового поколения (в некотором смысле «экстрасоциального»), которое стремится к наиболее полному удовлетворению потребностей и оперативно реагирует на интенсивность преподносимой информации17. Особенность информационного проектирования заключается в работе с целевым электоратом, быстро увлекающимся, но также скоро и «остывающим», зачастую имеющим непредсказуемую реакцию на те или иные положения.
Отличительный признак создания и продвижения именно эффективного партийного бренда заключается в грамотном информационном проектировании и использовании технологий, связанных с работой в сети Интернет и оперированием виртуальными ресурсами. Технологии создания и продвижения партийного бренда в сети Интернет отличаются от традиционных механизмов его пиара во «внесетевой» среде благодаря возможной аудитории, особому типу сетевых информационных сообщений и скорости их распространения.
Таким образом, сетевая среда представляется результативной для диалога и получения обратной связи от целевой аудитории, одним из результатов которой может стать переход группы «неопределившихся» избирателей в ряды электората, поддерживающего определенный партийный бренд. Однако итогом интернет-брендинга может быть не только создание и продвижение «электронных версий» существующих партийных брендов, но и рождение «сетевых партий», информационно-коммуникационные ресурсы которых смогут реализовываться исключительно или преимущественно в сетевом пространстве.
17 Галыбина Е.Ю. Интернет-бренды, основанные на идее взаимосвязанности и социальной принадлежности // Маркетинг в России и за рубежом. 2009. № 2. С. 75-80.
Артем Павлович Федоров, соискатель кафедры социологии и психологии политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, e-mail: z333e@ya.ru
СПЕЦИФИКА ИСПОЛЬЗОВАНИЯ СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЕЙ В ПРОЦЕССЕ МАНИПУЛЯЦИИ ПОЛИТИЧЕСКИМИ ЦЕННОСТЯМИ
Роль социальных сетей в последних революционных событиях в Северной Африке подтверждает, что методы политической активизации граждан изменились. "Facebook", "Twitter" и другие интернет-ресурсы становятся мощным мобилизующим фактором активизации протестной деятельности в государствах с нестабильной политической системой, а также эффективным средством управления процессами, характеризующими массовое внеколлективное поведение. Контролировать такую активность граждан проблематично, поскольку для нее, как показывают события в Египте, даже не нужны лидеры, поэтому официальные власти не могут адекватно противодействовать таким процессам.
Другим примером использования социальных сетей являлись действия спецслужб Республики Корея (РК) во время президентских выборов 2012 г. Система и методы манипулирования политическими ценностями в РК, применяемые спецслужбами, подверглись разглашению в результате возникшего скандала в период президентских выборов 2012 г. В частности, Национальная разведывательная служба (НРС) вмешалась в ход выборов, в результате чего, по заявлениям оппозиции, победу одержала Пак Кын Хэ. В ходе расследования было выяснено, что в предвыборный период в составе Управления психологической информации, отвечающего за ведение психологической войны, находилось 5 специальных групп по 35-50 человек. Первая группа вела планирование и координацию работы; вторая — вела деятельность в порталах крупных сайтов, таких как "Naver"; третья — в интернет-сообществах среднего размера, таких как "Humour Today", "Ilgan Best Jeojangso" и "BobaeDream"; четвертая и пятая — в социальных сетях, таких как "Twitter", "Facebook" и "Cyworld". Остается неоднозначным, насколько сильно действия южнокорейских спецслужб определили победу Пак Кын Хэ на выборах, хоть и очевиден факт воздействия на их исход. Однако отрыв Пак от главного конкурента Мун Чжэ Ина составил всего 3,53% голосов; Демократическая партия обвиняет Пак в нелегитимном проходе к власти и настаивает на реформировании НРС.
Таким образом, социальные сети имеют мощный мобилизационный потенциал для консолидации гражданской поддержки проектируемых политических ценностей, ассоциируемых с продвигаемыми в сетевых сообществах политиками. Также они становятся комму-
никативными площадками для выражения гражданского протеста против действий существующей власти и служат платформой для самоорганизации масс, не удовлетворенных политикой правящих элит, через процесс канализирования недовольства в различные формы революционной активности.
Алексей Евгеньевич Щегловитов, стажер кафедры государственной политики факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, e-mail: scheglovitov@mail.ru
ПОЛИТИЧЕСКИЙ АСТРОТУРФИНГ В СОВРЕМЕННЫХ ИНТЕРНЕТ-КОММУНИКАЦИЯХ
Политический астротурфинг представляет собой процесс выстраивания политических коммуникаций, направленный на активизацию «инициативы снизу» как разновидности обратной связи, возникающей в виде гражданской активности по реализации своих интересов. К классическим формам астротурфинга можно отнести организацию групповых пикетов и митингов, массовую рассылку писем с изложением требований граждан, в т.ч. с использованием технологий direct-mail в современных интернет-коммуникациях, массовые уличные шествия и другие мероприятия. Желаемый результат от астротурфинга может быть достигнут, только если массовая поддержка или протест будут не сымитированы, а сэмулированы, т.е. субъектом социального или политического управления должна быть создана максимально точная копия желаемого поведения «инициативной группы». Таким образом, в качестве астротурфин-га определяется эмуляция общественной инициативы. В случае с политическим астротурфингом инициатива должна эмулироваться для достижения таких политических целей субъекта политики, как завоевание, удержание, реализация и использование власти.
Наибольшее распространение политический астротурфинг в последнее время приобрел в интернет-пространстве, что обусловлено стремительной виртуализацией публичной политики и развитием социальных медиа. Показательно, что многие русскоязычные исследователи, а также специалисты-практики, определяя феномен астротурфинга, связывают его уже исключительно с интернет-коммуникациями, сужая таким образом объем этого понятия18. Причем такой подход в некоторой степени обоснован в виду того, что основными технологиями астротурфинга стали создание вы-
18 См.: Романюк Р.Г. Астротурфинг как социолингвистический феномен // III Республиканская научно-практическая интернет-конференция «Альтернант — 2013». URL: http://conf.grsu.by/alternant/2012/04/17/461/; Чистяков З. Интернет-астротурфинг привлекателен обратной связью // Компаньон. 2011. № 22 (745). URL: http://www.companion.ua/articles/content?id=150072.
мышленных интернет-акаунтов, использование ботов в блогосфере и в рамках форумных дискуссий и т.п.
Интернет-астротурфинг стал эффективным инструментом продвижения интересов государственных институтов, что, с одной стороны, имеет положительные стороны, поскольку позволяет легитимировать те или иные действия государственной власти19. Однако, с другой стороны, астротурфинг зачастую используется государством для навязывания гражданам непопулярных решений либо для подрыва стабильности государственных систем и режимов стран-конкурентов в геополитической борьбе20.
В целом изучение феномена политического астротурфинга в рамках российской политической науки необходимо расширять, поскольку это позволит не только следовать коммуникационно-технологическому мейнстриму, но и разрабатывать контрмеханизмы защиты гражданского общества и российского государства по мере совершенствования деструктивных технологий информационного влияния недружественными политическими силами.
Материалы подготовлены А.Л. Зверевым
ЛИТЕРАТУРА
Веретенникова К., Рожкова Н. Мистика Конституции. Основной закон России правят впервые за 15 лет // Время Новостей. 2008. № 231. 12 дек.
Галыбина Е.Ю. Интернет-бренды, основанные на идее взаимосвязанности и социальной принадлежности // Маркетинг в России и за рубежом. 2009. № 2. С. 75-80.
Муфф Ш. К агонистической модели демократии // Логос. 2004. № 2 (42). C. 180-197.
Нечитайло Д.А. Современный радикальный экстремизм: стратегия и тактика / Отв. ред. В.Л. Шульц. М.: Центр исследований проблем безопасности РАН, 2011. С. 431.
Ольшанский Д.В. Политический пиар. СПб.: Питер, 2003.
Полянская А., Кривов А., Ломко И. Виртуальное око старшего брата. Попытка исследования // Вестник Online. 2003. № 9(320). URL: http://www.vestnik. com/issues/2003/0430/win/polyanskaya_krivov_lomko.htm
Пятая колонна Интернета, или что такое астротурфинг? URL: http://www. internews.kz/newsitem/29-09-2008/5007
Романюк Р.Г. Астротурфинг как социо-лингвистический феномен // III Республиканская научно-практическая Интернет-конференция «Альтернант-2013». URL: http://conf.grsu.by/alternant/2012/04/17/461/
19 Полянская А., Кривов А., Ломко И. Виртуальное око старшего брата. Попытка исследования // Вестник Online. 2003. № 9(320). URL: http://www.vestnik.com/ issues/2003/0430/win/polyanskaya_krivov_lomko.htm; Пятая колонна Интернета, или что такое астротурфинг? URL: http://www.internews.kz/newsitem/29-09-2008/5007.
20 Fielding N., Cobain I. Revealed: US Spy Operation that Manipulates Social Media // The Guardian. 17 March 2011. URL: http://www.theguardian.com/technology/2011/ mar/17/us-spy-operation-social-networks
СедыхН.С. Психолого-политические особенности терроризма в условиях общества риска // Проблемы общества и политики. 2013. № 1. С. 104-137.
Тоффлер Э. Метаморфозы власти. М.: АСТ, 2004.
Чистяков З. Интернет-астротурфинг привлекателен обратной связью // Компаньон. 2011. № 22 (745). URL: http://www.companion.ua/articles/ content?id=150072
Davies T. The Blossoming Field of Online Deliberation // Online Deliberation: Design, Research, and Practice / Eds. Т. Davies, S.P. Gangadharan. Stanford: Center for the Study of Language and Information, 2009.
Denning D.E. Assessing the computer network operations threat of foreign countries // Information Strategy and Warfare: A Guide to Theory and Practice / Eds. J. Arquilla, D.A. Borer. New York; London: Routledge, 2007.
Fielding N., Cobain I. Revealed: US Spy Operation that Manipulates Social Media // The Guardian. 17 March 2011. URL: http://www.theguardian.com/ technology/2011/mar/17/us-spy-operation-social-networks
Fishkin J.S. Virtual Public Consultation: Prospects for Internet Deliberative Democracy // Online Deliberation: Design, Research, and Practice / Eds. Т. Davies, S.P. Gangadharan. Stanford: Center for the Study of Language and Information, 2009.
Online Deliberation Resources. — URL: http://online-deliberation.net/.
Pool J. New Web Forum Postings Call for Intensified Electronic Jihad against Government Websites // Jamestown Foundation. 2005. 23 August. Vol. 3. Issue 8.
Tsafti Y., Weimann G. www.terrorism.com: Terror on the Internet // Studies in Conflict & Terrorism. 2002. Vol. 25. P. 317-332.
REFERENCES
Chistiakov, Z. "Internet-astroturfing privlekatelen obratnoi sviaz'iu." Kompan'on, No. 22 (745), 2011, http://www.companion.ua/articles/content?id=150072
Davies, T. "The Blossoming Field of Online Deliberation." Online deliberation: Design, Research, and Practice, еds. Т. Davies, S.P. Gangadharan. Stanford: Center for the Study of Language and Information, 2009.
Denning, D.E. "Assessing the Computer Network Operations threat of Foreign Countries." Information Strategy and Warfare: A Guide to Theory and Practice, eds. J. Arquilla, D.A. Borer. New York; London: Routledge, 2007.
Fielding, N., and Cobain, I. "Revealed: US Spy Operation that Manipulates Social Media." The Guardian, 17 March, 2011, http://www.theguardian.com/ technology/2011/mar/17/us-spy-operation-social-networks
Fishkin, J.S. "Virtual Public Consultation: Prospects for Internet Deliberative Democracy." Online Deliberation: Design, Research, and Practice, eds. Т. Davies, S.P. Gangadharan. Stanford: Center for the Study of Language and Information, 2009.
Galybina, E.Iu. "Internet-brendy, osnovannye na idee vzaimosviazan-nosti i sotsial'noi prinadlezhnosti." Marketing v Rossii i za rubezhom, No. 2, 2009, pp. 75-80.
Muff, Sh. "K agonisticheskoi modeli demokratii." Logos, No. 2 (42), 2004, pp. 180-197.
Nechitailo, D.A. Sovremennyi radikal'nyi ekstremizm: strategiia i taktika, ed. V.L. Shul'ts. M.: Tsentr Issledovanii Problem Bezopasnosti RAN, 2011.
Ol'shanskii, D.V. Politicheskii piar. St. Petersburg: Piter, 2003.
Online Deliberation Resources, http://online-deliberation.net/. Piataia kolonna Interneta, ili chto takoe Astroturfing? http://www.internews. kz/newsitem/29-09-2008/5007
Polianskaia, A., Krivov, A., Lomko, I. "Virtual'noe oko starshego brata. Po-pytka issledovaniia." Vestnik Online, No. 9(320), 2003, http://www.vestnik.com/ issues/2003/0430/win/polyanskaya_krivov_lomko.htm
Pool, J. "New Web Forum Postings Call for Intensified Electronic Jihad against Government Websites." Jamestown Foundation, vol. 3, issue 8, 23 August, 2005.
Romaniuk, R.G. 'Astroturfing kak sotsio-lingvisticheskii fenomen." III Res-publikanskaia nauchno-prakticheskaia Internet-konferentsiia «Al'ternant-2013», http://conf.grsu.by/alternant/2012/04/17/461/
Sedykh, N.S. "Psikhologo-politicheskie osobennosti terrorizma v usloviiakh obshchestva riska." Problemy obshchestva i politiki, No. 1, 2013, pp. 104-137. Toffler, E. Metamorfozy vlasti. M.: AST, 2004.
Tsafti Y., Weimann G. "www.terrorism.com: Terror on the Internet." Studies in Conflict & Terrorism, vol. 25, 2002, pp. 317-332.
Veretennikova, K., Rozhkova, N. "Mistika Konstitutsii. Osnovnoi zakon Rossii praviat vpervye za 15 let." Vremia Novostei, No. 231, 12 Dec., 2008.
