CC BY-NC-ND
172
Лю Юаньюань
ИМИДЖ КИТАЯ В ОБЩЕСТВЕННОМ СОЗНАНИИ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
В статье рассматриваются особенности образа Китая, сформированного в российском общественном сознании, анализируется динамика изменения образа Китая за последнее десятилетие. Выявляя структуру образа Китая, автор анализирует основные источники и факторы формирования образа Китая в России с учетом региональных особенностей.
Ключевые слова: образ, имидж, социальное конструирование, российско-китайское партнерство.
XXIX летние Олимпийские игры в Пекине уже стали достоянием истории. На протяжении 17 дней внимание жителей всей планеты было приковано к Пекину и другим 6 китайским городам, где соревновались лучшие спортсмены мира, проходили бескомпромиссные спортивные баталии, устанавливались мировые и олимпийские рекорды. Проведение в 2008 г. Олимпийских игр в Китае стало закономерным этапом эволюции и реформирования Китая. Основная цель, которую китайские власти ставили перед собой при подготовке Олимпиады и планировании сопутствующих мероприятий, состояла в расширении и углублении взаимопонимания, в укреплении традиционной дружбы между народами. Помимо спортивной составляющей, КНР стремится к тому, чтобы обычаи и культура Азии стали ближе и понятнее простым жителям Запада, к тому, чтобы китайская действительность — и традиции, и современность — нашла адекватное восприятие в дружественных странах.
В главных спортивных соревнованиях четырехлетия приняли участие более 10 700 спортсменов из 204 стран и регионов мира.
Еще задолго до открытия XXIX летних Олимпийских игр представители Оргкомитета Пекинской Олимпиады не скрывали,
что постараются сделать их самыми яркими и запоминающимися в истории. Пекинская Олимпиада побила многие рекорды современного олимпийского движения. Отметим, что в церемонии открытия Олимпийских игр в Пекине участвовали главы государств и правительств из 80 стран мира. В дни Олимпиады МИД КНР обнародовал список высоких гостей. Согласно данному списку, в церемонии участвовали 54 главы государств, 16 глав правительств, 9 представителей королевских семей и один региональный лидер. Как подчеркивали в связи с этим китайские СМИ, этот факт стал своеобразным рекордом присутствия глав государств на современном спортивном мероприятии.
Даже предварительные подсчеты позволяют утверждать, что непосредственными участниками олимпийских мероприятий стали десятки тысяч зарубежных граждан, а многие десятки миллионов увидели и услышали много нового о КНР по телевидению и, конечно же, в интернете. Благодаря мощной поддержке российских властей в освещении олимпийских игр информация по большинству мероприятий оказалась доступна весьма широкому кругу простых граждан. Возникает надежда на то, что Китай все-таки постепенно перестает стереотипно ассоциироваться в России только с челноками да китайским чаем. Олимпиада в Пекине повысила узнаваемость и известность Китая в мире и в России, но сделала ли понятным народ, его ментальную сущность?
Однако при этом, как отмечает западный социолог К. Хейни-ла (Heinila), прежде всего нужно учитывать противоречивый социальный эффект международного спорта: он может содействовать миру, дружбе и взаимопониманию между народами, а может и негативно воздействовать на международное взаимопонимание, содействовать национализму, шовинизму и расизму. Социальный смысл международного спорта, разумеется, состоит в том, чтобы содействовать международной доброй воле и международному взаимопониманию. «Однако спорт, - указывает К. Хейнила, - не порождает эту добрую волю и международное взаимопонимание автоматически через какой-то саморегулирующийся механизм и при всех обстоятельствах»1. В этой ситуации, подчеркивает он, «крайне необходимо научное исследование для выяснения тех условий и социальных ситуаций, которые содействуют международному взаимопониманию, и тех, которые вредят ему». Причем «этот вопрос должен быть рассмотрен без чрезмерного оптимизма и предрассудков»2.
Самым слабым местом нынешней конструкции стратегического российско-китайского партнерства является отсутствие в
ней массовой социально-политической опоры. Исторически обусловленная европейская ориентация российской интеллигенции и политической элиты, растущая тяга китайской молодежи к США и Японии и падающий интерес ее к России также не способствуют расширению и укреплению этой опоры.
Именно поэтому сегодня в центре внимания ученых и политиков, ответственных за развитие российско-китайских отношений, должно быть создание благоприятной и широкой по масштабам гуманитарной среды стратегического партнерства. Состояние российско-китайских человеческих, гуманитарных отношений - проблема ныне намного более важная, чем узость номенклатуры двусторонней торговли, маршрут нефтяной трубы и даже содержание очередного коммюнике двусторонней встречи на высшем уровне.
Российско-китайские связи не могут быть преимущественно экономическими и нести при этом мощный конфронтационный заряд (как отношения между КНР и Японией, КНР и США). Большая протяженность общей границы и массовость межличностного обмена делают неизбежной если не доминирующую, то весьма существенную роль гуманитарной составляющей этих связей. Тот же двусторонний приграничный туризм - это не «рафинированные» туры европейцев и японцев по историческим и культурным достопримечательностям Китая, когда соприкосновение с жителями и обыденной жизнью страны крайне ограничено. Реальность российско-китайского туризма - это погружение в повседневную реальность небольших приграничных городов и специфических торговых анклавов Москвы, Пекина и провинциальных столиц, разнообразные и нелегкие межличностные связи, отношения с властью, милицией, таможенниками и прочими участниками этого многокрасочного действа. И в этой реальности важную роль играет имидж двух соседних стран.
В современном понимании имидж - это совокупное эмоциональное восприятие какого-либо объекта разговора или суждения: человека, компании, страны, - сконцентрированное в единую простую «картинку», почти схему. Эта «картинка» априори условная, но она дает представление о специфичности и уникальности объекта.
Под имиджем Китая в России понимаются представления о Китае, которые разделяют большинство россиян в данный период времени. Поскольку и системы представлений, и культура - сложные структуры, в которых отдельные образы не обязательно связаны между собой логически, чтобы понять (или реконструировать) индивидуальный образ, зачастую не-
обходимо рассмотреть более широкую их систему. Так, например, для верного понимания взглядов различных социальных групп современной России на Китай необходимо рассмотреть более широкие политические концепции, общее видение этими группами мира и места России в нем, а иногда - современную российскую политическую культуру в целом.
К сожалению, работ, посвященных этой проблеме, немного -она только начинает разрабатываться. Это связано с тем, что интерес к Китаю в широких слоях населения России (за исключением некоторых регионов Восточной Сибири и Дальнего Востока, граничащих с Китаем) невысок, образ этой страны недостаточно представлен в российской массовой культуре3.
Важная составляющая проблемы — желание понять партнера по отношениям. К сожалению, у политиков в первую очередь, да и у профессиональных исследователей такое стремление присутствует далеко не всегда. Историки и политологи во многом формировали и формируют общественное мнение в своих странах. Но они не свободны от субъективных оценок.
На специалистов-международников, изучающих внутренние проблемы, влияют многие субъективные факторы, связанные с их существованием в конкретном обществе, в конкретном социальном строе.
В знаниях китайцев о России отсутствуют всесторонность, серьезное отношение и объективность. Есть желание просто сравнивать национальный доход обоих государств. А такие нематериальные вещи, как российский дух, российская культура, своеобразный российский путь исторического развития, в Китае либо игнорируются, либо абсолютно не воспринимаются. В информации СМИ в обеих странах подчас проявляется несогласованность. Например, в некоторых сообщениях китайской прессы о китайско-российском энергетическом сотрудничестве, связанном с поставками нефти в Китай по нефтепроводу, выражалось недовольство по поводу того, что российская сторона в течение длительного времени не может решить вопрос о ветке нефтепровода на Дацин, однако при этом никто не обратил внимания на другое сообщение: об обещании российской стороны «увеличить объемы поставок нефти по железной дороге, чтобы обеспечить потребности китайской стороны в сырой нефти»4.
Работающие в Москве китайские предприятия (магазины и рестораны) одно за другим закрываются. Субъективные причины кроются в незнании России, особенно в непонимании происходящих сегодня огромнейших перемен. Кроме того, некоторые китайцы, столкнувшись в России с «теорией китайской угрозы»,
выражают сомнение в том, что Россия действительно стремится установить с Китаем отношения стратегического взаимодействия и партнерства, и считают, что Китаю необходимо делать это в одностороннем порядке. Эти взгляды, суть которых в недостаточном внимании к России, в недостаточном доверии к России, хотя и не так серьезны, как «теория китайской угрозы», имеющая хождение в России, тем не менее также в определенной степени препятствуют развитию китайско-российских отношений и их следует всячески преодолевать. В некоторых сообщениях о Китае в России дается информация, почерпнутая в западных СМИ. И в Китае в отношении России происходит то же самое. Знания в обеих странах друг о друге весьма поверхностные, в результате народам Китая и России не хватает культурной общности. Если этот вопрос не будет решен, то остается вероятность возникновения конфликтов, аналогичных пограничным проблемам.
По данным пилотажного исследования, которое проводилось в городе Хабаровске в августе-сентябре 2004 г. (заметим, что город фактически граничит с Китаем), оказалось, что основным источником представлений русских о китайцах является собственный опыт общения с иностранцами, аналогичный опыт родственников и знакомых, информация, поступающая из СМИ (см. табл. 1). При этом только у 21% респондентов есть знакомые китайцы (одноклассник, коллега по работе, знакомый торговец на рынке). Менее 10% имеют друзей китайской национальности. На втором месте по информативности - СМИ (телевидение, газеты, радио).
Таблица 1
-38-
2,1
0,3
Йй В
юю 0
о^ ы
О« к
К
н
щ Л
Ч н
н ^
" гп
Я 8
н
5 а к \о ^ о
о О
ч о (X
а
\о си №
а,
н о
л
к =ы и Я
Ч Н т ы § ¡2 С п
2
1
0
Получается, что гетеростереотипы китайцев в сознании русских сформировались в основном:
1) на рынках, на улице, в транспорте и других общественных местах;
2) под воздействием СМИ;
3) во время обучения в школе и получения образования.
По мнению российских ученых, «российское фундаментальное образование давало и дает общие представления о восточных цивилизациях, государствах, их истории и культуре. Наибольшее внимание этому уделено в средних классах школы при изучении истории древнего мира. В ходе изучения истории России, новой и новейшей истории любые упоминания о Китае носят отрывочный характер (по сравнению с историей России и стран Европы). Таким образом, основное представление о Китае и китайцах закладывается в подростковом возрасте на уровне впечатления -красочных рассказов об огромной цивилизации и могучем народе, богатейшей китайской культуре и произведениях искусства, научных достижениях»5. Россиян восхищают императорские династии, красивые дворцовые церемонии с пышными одеждами, боевые искусства, китайские изобретения (порох и фейерверк, компас, бумага, шелк, оттисковое книгопечатание и др.), необычная храмовая архитектура, своеобразная поэзия, язык и иерогли-фика. Воспевается китайское трудолюбие, символизируемое огромными рисовыми полями, религиозность, высокая нравственность (буддизм, нормы этики и морали конфуцианства).
Скорее всего, именно этим объясняются ответы о предмете китайской национальной гордости и высокая доля смысловых групп «национально-культурные особенности» и «история, культура, искусство, наука» в описательных характеристиках китайцев (см. таблицу). При этом обзорный характер школьных курсов не позволяет остановиться подробно на изучении китайской истории и культуры, в результате подростки имеют самые поверхностные, несколько однобокие знания, основанные на впечатлениях масштабности, необычности, непохожести на русское.
Лишь у некоторых эти впечатления перерастают в увлеченность Китаем (чтение книг, изучение языка). Большинство же становится свидетелем или участником сложившейся в последнее десятилетие в России устойчивой моды на «китайское»: увлечения ушу и фэн шуй, иероглифика в интерьерах, популярные в обществе высказывания Конфуция и Лао Цзы, китайские гороскоп и лунный календарь, нетрадиционная медицина, китайский цирк и т. д. Всё это носит характер необычного, экзотики. Стремительный экономический рост КНР, вступление в ВТО и ШОС, во-
енная мощь и фактическое приобретение статуса сверхдержавы и ранее принадлежавшей СССР роли противовеса США также не остается незамеченным как для России в целом, так и для жителей Дальнего Востока. Эти знания и впечатления отражены в представлениях русских о символах китайского этноса, отождествляемого с китайской нацией и государством.
В то же время на представления о китайских национально-психологических особенностях влияют «рыночные» и «уличные» впечатления. Русский человек, вооруженный знаниями об аристократическом прошлом Китая и его экономическом прорыве, приходит на рынок и сталкивается с китайским крестьянским настоящим (грязные, нечистоплотные, наглые, навязчивые, хитрые, коварные и злопамятные, замкнутые, агрессивные, бестактные, бесцеремонные - все эти стереотипы рыночных торговцев, характеристики «базарного» поведения). А с экрана телевизора и из газет идет информация: от политиков - о «желтой ползучей экспансии» и «экономическом захвате», от сотрудников МВД - об очередной потасовке в «китайском» ресторане или казино, от сотрудников миграционной службы - о выдворении очередной партии незаконных мигрантов, проживавших в гараже, от сотрудников таможенной службы - о контрабандном вывозе китайцами российских природных ресурсов. При этом передачи и статьи о современном Китае, его культуре, науке, экономике, быте простых китайцев можно перечесть по пальцам.
«Рыночные» и «газетные» впечатления противоречат ранее полученным знаниям, вызывают непонимание, недоумение, и уже русские испытывают своеобразный «культурный шок» при встрече с китайскими мигрантами.
До сих пор характерно наличие широко распространенных стереотипов в восприятии россиянами китайцев. Наиболее известные из этих стереотипов представляют китайцев как людей прилежных и трудолюбивых, но в то же время не слишком сообразительных и с налетом провинциализма (в противоположность европейцам). Кроме того, Китай изображается как страна с громадным населением, готовым хлынуть в другие страны, в первую очередь в Россию.
В то время как общий образ Китая у российского населения за последнее десятилетие стал более позитивным, он не повлиял на отношение к жителям этой страны, особенно к конкретным китайцам, которые знакомы россиянам.
Россияне, главным образом в районах, удаленных от китайской границы, о китайцах по-прежнему очень мало знают. (Причины отражены в табл. 1.)
Таблица 2
Трудности на пути взаимодействия
Языковой барьер
56
Разница культур
23
Личная неприязнь
21
Другое
9
0 10 20 30 40 50 60
Если посмотреть на табл. 2, то можно увидеть, что главным препятствием к общению является разность культур, а основным барьером для 56% опрошенных явились языковые трудности. Большинство встречались с ними нерегулярно, главным образом на рынках, и, хотя значительное количество россиян считало, что деятельность китайцев способствует оживлению местной торговли, многие либо относились к ним негативно, либо не имели своего мнения. Поэтому для того, чтобы всесторонне и объективно познать соседа, обеим странам необходимо:
- аккредитовать на условиях постоянной работы корреспондентов, которые могли бы рассказывать о положении в соседней стране, показывая сюжеты с комментариями на своем языке;
- с большим вниманием относиться к событиям, не утрировать факты;
- сообщать о событиях, происходящих в соседней стране, в доброжелательной манере, описывать сюжеты, которые могли бы быть полезными для народов обеих стран с точки зрения ознакомления друг с другом.
Исследовать перемены в отношении российского населения к Китаю нелегко, поскольку соответствующие вопросы редко включаются во всероссийские опросы общественного мнения. Однако доступные данные позволяют выделить две основные тенденции, характерные для 1990-х годов: 1) растущий интерес и позитивные оценки китайской экономики и Китая в целом (осо-
бенно в сравнении с западным миром); 2) растущую озабоченность возможностью конфликта густонаселенного и мощного Китая и слабеющей России в будущем.
В целом Китай видится значительной частью населения России одним из наиболее дружественных государств, в то же время немало россиян считают, что Китай представляет угрозу (см. табл. 3).
Таблица 3
Как вы считаете, Китай это дружественное или недружественное по отношению к России государство?
80706050403020100
67
55
48
49
30
18
21
25
24
16
21
25
Дружественное Недружественное Затруднились ответить
16-17 июня 2001 г. 1-12 марта 2006 г.
23-24 октября 2004 г. 3-4 февраля 2007 г.
С 1992 г. было подписано более 180 различных соглашений на уровне правительств. Документы о сотрудничестве подписали 55 пар регионов и городов Китая и России. Вопросами сотрудничества в экономической, научно-технической и гуманитарной областях занимается ряд межправительственных комиссий и 25 постоянных рабочих групп.
Такой консультативный механизм позволил углубить согласованность стран в действиях, направленных на поиск решения имеющихся проблем, обеспечил стабильное развитие китайско-российского сотрудничества по разным направлениям.
Следует отметить, что в настоящее время в китайско-российских культурных связях проявляется неравномерность. В ходе неофициальных культурных обменов между Китаем и Россией
число российских творческих коллективов, приезжающих на гастроли в Китай, значительно превосходит число китайских гастролеров в России. Причина видится в том, что со времени начала политики реформ и открытости в Китае рост культуры получил значительное развитие, и появилась определенная потребность в российских коллективах, а китайские творческие коллективы мало востребованы на российском рынке культуры.
Разумеется, лучшая продукция традиционной китайской культуры удовлетворяет духовные потребности части российских читателей, помогает формированию положительного образа китайской нации. Вместе с тем то небольшое, что российская сторона восприняла из богатейшего культурного наследия Китая, опять-таки не может считаться достаточным.
Хотелось бы отметить тот факт, что очень многое в выстраивании дружеских отношений между странами зависит от молодежи двух стран.
Нужно, чтобы молодое поколение познакомилось с жизнью людей, живущих по ту сторону границы, узнало, что они думают, к чему стремятся, что читают, какие у них традиции.
Как сказал Президент РФ В.В. Путин: «Если бы мне пришлось указать на великую культуру в полном смысле этого слова, то в первую очередь я бы указал на китайскую культуру. Сегодня российская молодежь испытывает глубочайший интерес к китайской культуре»6.
В этой связи нас не могут не порадовать усилия, предпринимаемые отдельными организациями, что особенно ценно, относящимися к системе образования. Речь идет о Центре обменов и изучения культуры Китая и России Университета Цинхуа, где в последние годы состоялся ряд международных конференций и форумов, темой которых стали китайско-российские связи в науке и технике, образовании и культуре, экономике. Другие организации также провели многочисленные мероприятия, например: организованы визиты делегаций молодых предпринимателей и корреспондентов, летние детские лагеря, выставки молодых деятелей искусства, разнообразные конференции и соревнования.
Следует обратить внимание на то, что в последние годы в России стремительно растет интерес к китайскому языку. Известный российский китаевед М.Л. Титаренко считает, что это результат установления стратегического партнерства, расширения связей в политико-экономической и культурной областях. Россияне более чем когда-либо проявляют интерес к Китаю, китайскому языку и культуре. Это происходит именно с начала
90-х годов XX в., когда развитие торговли между двумя странами выявило нехватку переводчиков, владеющих деловым китайским языком. Действительно, китайский язык в настоящее время не относился к числу основных иностранных языков в российских учебных заведениях, специальность «Китайский язык» есть лишь в нескольких вузах Москвы и других городов, а число студентов, изучающих его, очень и очень небольшое. Даже в конце 1980-х годов существовало всего 12 центров по изучению Китая. Сегодня, по сведениям отдела образования Посольства КНР, в России работает более 50 центров по изучению китайского языка. Среди них свыше 30 вузов, в которых имеется специальность «Китайский язык» или открыты курсы китайского языка, где учится более 2200 человек; 8 школ с преподаванием китайского языка, где учится около 2500 учеников. В России учится около 15 тыс. китайских студентов. В Китае значительно сократилось число студентов факультетов русского языка высших учебных заведений, которые жаловались на невозможность найти работу7.
В 2005 г. Китай и Россия подписали межправительственное соглашение о поддержке изучения языка партнера. При поддержке министерства образования Китая и канцелярии Китайской государственной группы содействия распространению китайского языка в мире в России были открыты три центра изучения китайского языка: в Московском, Санкт-Петербургском и Дальневосточном госуниверситетах. В декабре 2006 г. посол КНР в Москве Лю Гучан от имени Группы содействия распространению китайского языка в мире подписал с ректором РГГУ Е.И. Пивоваром соглашение, в соответствии с которым стороны будут сотрудничать в деле создания Института Конфуция в РГГУ. К настоящему времени состоялось официальное открытие (с установлением вывески) первого Института Конфуция в Дальневосточном государственном университете, кроме того, идет подготовка к открытию Институтов Конфуция в РГГУ (Москва), в СПбГУ, в Иркутском госуниверситете. Можно предвидеть, что институты Конфуция станут важной базой для изучения китайского языка в России, а расширение базы преподавания китайского языка поможет молодежи России больше и больше узнавать о Китае.
Абсолютное большинство россиян, побывавших в Китае, будь то торговцы или туристы, корреспонденты или дипломаты, постепенно избавляются от своих предубеждений и заблуждений, проникаются симпатией к Китаю, начавшему проводить политику реформ и открытости.
И все же подчеркнем, что от того, как нынешние российские и китайские студенты будут в дальнейшем относиться к соседней стране, в значительной степени будет зависеть будущее российско-китайских отношений.
Что касается тех российских студентов, которые уже побывали в Китае, отметим, что на большинство из них страна произвела благоприятное впечатление. Так, по данным опроса 200 студентов 1-4 курсов г. Владивостока, который был проведен в 2006 г., однозначно заявили, что Китай им понравился (54% опрошенных), хотели бы снова поехать в Китай 36%. Равнодушными остались чуть более 7%, а с плохими впечатлениями и решением больше никогда не ехать в Китай вернулись из него только трое (2,3%)8.
Важно, что у 40% из тех студентов, что смогли побывать в Китае, отношение к стране улучшилось. У половины оно осталось неизменным, и только 10% заявили, что их отношение к Китаю изменилось в худшую сторону.
Любопытно, что же именно больше всего понравилось студентам в Китае. На первом месте — уровень обслуживания: 39% упоминали его в первую очередь. На втором — экономические достижения страны (34%), на третьем — памятники истории и культуры (26%). Ничего не понравилось только 18 студентам (14%).
По мнению российского исследователя Л. Лариной, не стоит удивляться этому выбору приоритетов. На фоне российского сервиса и российской экономической действительности достижения Китая в этих областях действительно впечатляют. Для того же, чтобы восторгаться историей и культурой, надо их хотя бы немного знать и понимать9. Такими знаниями обладает, хотя бы на минимальном уровне, только треть опрошенных студентов (34%). Для остальных Китай — не более чем экзотика.
Но в то же время стремление побольше узнать о Китае выразили 57% студентов Владивостока. Процент весьма существенный, что означает наличие солидного потенциала для создания гуманитарной среды российско-китайского сотрудничества. Кстати, культурой Китая интересуется большая часть (51%) опрошенных. 37% хотели бы пополнить свои знания о повседневной жизни китайцев, каждый четвертый — об истории и экономике Китая. Не интересуются страной 43% студентов. У них другие интересы и приоритеты, что, в принципе, вполне закономерно.
В целом видно что сегодняшние российско-китайские отношения студенты оценивают в общей своей массе как благоприятные. 30% назвали их дружескими, 27% — дипломатическими, 25% — взаимовыгодными, и только 8% — напряженными (см. табл. 4).
Таблица 4
30 25 20 15 10 51
0
29,5
27
24,5
ИЪеНЗ
Дружественные Диплома- Взаимо- Напряженные Затруднились
тические выгодные
с ответом
Обобщая все сказанное, следует отметить, что в разные периоды истории отношения между двумя нашими странами складывались неодинаково. В настоящее время в китайско-российских отношениях не существует резких противоречий, нет и оставленных историей серьезных проблем. Идет реальное изучение друг друга с расчетом на мирную длительную перспективу. Несмотря на то, что усиление Китая в той или иной мере беспокоит Россию, постоянно расширяющиеся в настоящее время деловые связи между Китаем и Россией подтверждают, что сегодняшние отношения между двумя странами можно назвать самыми равноправными и самыми разумными в истории. А к возникающим в процессе обменов между двумя странами моментам некоторой дисгармонии следует относиться разумно, искать общее при сохранении различий. «Национальные годы» - это не только национальная программа. Еще важнее то, что мероприятия, проведенные в их рамках, будут способствовать продвижению делового сотрудничества между двумя государствами по разным направлениям, укрепят дружбу и взаимопонимание между народами двух стран, углубят знания друг о друге, будут способствовать развитию всестороннего сотрудничества между Китаем и Россией по разным направлениям.
Примечания
1 Рожков И.Я. Имиджи Китая в контексте PR и рекламы. М.: МГИМО(У) МИД России, 2006. С. 30.
2 Там же. С. 45.
3 Китай в мировой политике / Моск. гос. ин-т междунар. отношений (Ун-т); Редкол.: А.В. Торкунов (отв. ред.) и др.; Отв. ред.-сост.
A.Д. Воскресенский. М., 2001.
4 Чжоу Юндун. Элементы дисгармонии в китайско-российских отношениях на фоне стратегического партнерства: позитивная роль культурных связей // Образ Китая в современной России: Сб. статей ИДВ. М., 2007. С. 214.
5 Кубарский Д.В. Психологические особенности восприятия русским населением Дальнего Востока мигрантов из Китая // Толерантность в межкультурном диалоге. М., 2005.
6 Воскресенский А.Д. Россия и Китай: проблемы динамики и преемственности в межгосударственных отношениях. Автореф. дис. д-ра полит. наук. М., 1998. Бэйцзин циннянь бао. 2002. 4 декабря.
8 Россия - Китай в XXI веке. Декабрь 2006.
9 Мир глазами россиян: мифы и внешняя политика / Под ред.
B.А. Колосова. М.: Институт Фонда «Общественное мнение», 2003.
7
