CC BY
132
УДК 398.61
ББК 82.3(2)
В.В. Филиппова
ИМЕНА ЧИСЛИТЕЛЬНЫЕ КАК ОСОБЫЙ КОД В ЯКУТСКИХ ЗАГАДКАХ
В данной статье рассматриваются якутские загадки с числовым кодом, с помощью которого в тексте «шифруются» составные части денотата или сакральные культурные понятия. Результатом исследования является то, что имена числительные в загадках несут в себе информацию о мифологической картине мира якутов, народных традициях и якутской культуре.
Ключевые слова: загадка; паремия; денотат; отгадка; имя числительное; числовой код; число
V.V. Filippova
NUMERALS AS A SPECIAL CODE IN THE YAKUT RIDDLES
The Yakutian riddles based on manipulations with a numerical code have been studied. Such codes serve to conceal components of denotation or sacral cultural concepts. The result of the research is that numerals in riddles communicate information about the Yakut’s mythological view of the world, as well as the national traditions.
Key words: riddle; paroemia; denotat; answer; numeral; numerical code; number
В устном народном творчестве, в частности в загадках, при создании поэтических образов широко используется числовой код. Он передает реальные данные предметного мира, таит в себе особый смысл, отражает оригинальность мышления древних.
По структурно-семантическим признакам числительные в тюркских языках делятся на первичные и производные. Названия единиц, десятков, сотен, тысячи и других более высоких разрядов числительных относятся к первичным, а формы порядковых, собирательных, разделительных, дробных и числительных приблизительного счета принадлежат к производным [Тенишев, 1978, с. 109].
По нашим наблюдениям, в якутских загадках встречается числовой код двух видов: количественные имена числительные, которые намекают на отгадку, указывая точное количество предметов или их частей, и имена числительные, употребляемые в качестве синонимов слов «много», «несколько» для описания множественности денотата.
Наиболее частотными загадками, содержащими в тексте количественные числительные, являются паремии о календаре, о котором издавна знали якуты. Заметим, что древним тюркам не было известно понятие неде-
ли, следовательно, в их словаре не существовало слов, обозначающих дни недели. Наименьшей величиной времени у древних тюрков было слово кун ‘день’ в различных фонетических вариантах [Аракин, 1978, с. 43].
В сборнике С. П. Ойунской «Якутские загадки» [далее ЯЗ] есть тема «Понятие о времени», где объединены паремии со следующими денотатами: дни и годы, календарь, дни месяца, неделя, воскресенье, дни недели и месяца, круглый год, дни поста. Здесь названия дней недели в качестве денотатов отражают результат исторической и культурной связи якутского народа с христианской культурой.
Во многих эпических сказаниях якутов год, месяц, неделя и дни ассоциируются с образом ветвистого дерева, имеющего дупла или увешанного шишками. Это образ священного дерева Аал Луук мае, которое соответствует мифопоэтическому образу Мирового древа фольклора народов мира.
Якутское мировое древо или древо жизни является совмещением вертикальных и горизонтальных структур модели мира и ее центром. Оно создано для счастья всех людей на земле. Корни дерева спускаются вплоть до самой преисподней, откуда дугой выходят обратно, чтобы стать столбом для вешания по-
суды со сливками у властителей рогатого скота. Вершина могучего дерева достигает небес. Пройдя тот круг неба, где обитает владыка запинающихся людей и норовистого скота, она достигает светлой страны Уруц Айыы тойона и становится его священной коновязью.
В народном эпосе олонхо священное дерево описано как «средоточие жизни на земле, символ неувядающего плодородия и вечного расцвета жизни на ней» [Васильев, 1973, с. 91]. Оно «связывает три мира мифологической Вселенной - пространства, где происходят эпические события, повествуемые в олонхо» [Емельянов, 1993, с. 15]. Каждая из частей дерева сопоставлена с определенной зоной мифологического космоса [Семенова, 2000, с. 27].
С.П. Соловьева-Ойунекая отмечает, что из пятнадцати загадок о годе в девяти случаях это аал-луук мае, в трех - харыйа ‘ель’ [Соловьева-Ойунская, 1992, с. 18]. В якутских паремиях образ древа отождествлен с пространством времени:
Аал луук мае отут кумаланнаах уИу. Говорят, у дуба-дерева тридцать дупел. Отгадка: ый хонуга ‘дни месяца’ (Ойунская, 1975, с. 71).
Отут салаалаах, сэттэ силистээх аал луук мае баар уИу. Говорят, у священного дуба-дерева тридцать ветвей, да семь корней. Отгадка: ый, нэдиэлэ хонуктара ‘дни недели и месяца’ (Там же. С. 73).
Аан дойдуга биир аал луук мае баар, кини уон икки лабаалаах, биирдии лабаата отут-туу туорахтаах уИу. Говорят, есть во всей вселенной одно дуб-дерево, у которого двенадцать ветвей да на каждой ветви по тридцать шишек-желудей. Отгадка: твгурук СМ1 ‘круглый год’ (Там же).
Отут уйалаах, уон икки сымыыттаах, сэттэ лабаалаах, ус суус алта уон биэс туорахтаах аал-луук мае баар уИу. Говорят, есть священное дуб-дерево с тридцатью гнездами, с двенадцатью яйцами, с семью ветками, с тремя сотнями шестью десятью пятью шишками-желудями. Отгадка: твгурук СМ1 ‘круглый год’ (Там же).
Подобное сравнение календарных понятий можно обнаружить в алтайских загадках:
Бир мош он эки будакту, будак сайын одус кузукту. На одном кедре двенадцать веток, на каждой ветке по тридцать шишек. Отгадка: он
эки ай, бир ай одус кунду ‘двенадцать месяцев, тридцать дней месяца’.
Интересна паремия о круглом годе, где образ дерева имеет агыс ацааттар атыыр бвтуукмээх ‘восемь петухов-молодцов’ (Там же. С. 74). В ней сложно угадать восемь холодных месяцев. А в другой загадке с этим же денотатом метафоры биэс миннъигэс сымы-ыт ‘пять вкусных яичек’ и сэттэ аИыы сы-мыыт ‘семь горьких яичек’ шифруют пять теплых и семь холодных месяцев (Там же. С. 70) [Соловьева-Ойунская, 1992, с. 18].
Также календарно-суточный код изображался в виде сидящих на ветках птиц, свитых гнезд с яйцами внутри. Количество образов совпадает с количеством элементов денотата. Приведем примеры паремий:
Твгурук остуол анныгар атут сымыыт сытар. Под круглым столом тридцать яичек лежат. Отгадка: ый хонуга ‘дни месяца’ (Там же. С. 71).
Халдъаайыга сэттэ хабдьы. На горке семь рябчиков. Отгадка: ый хонуга ‘дни месяца’ (Там же. С. 72).
Хае биирдии сымыыкка сэттэлии чоппуу-ска баар уИу. Говорят, в одном яйце семь цыплят сидят. Отгадка: нэдиэлэ хонуга ‘неделя’ (Там же).
В Якутском государственном музее истории и культуры народов Севера хранятся старинные якутские и эвенкийские календари Х1Х-ХХ вв., которые подразделяются на годовые, месячные и недельные. Принцип устройства у всех одинаков. В месячных и недельных календарях производились отверстия соответственно количеству дней недели, месяца. В эти отверстия вставляли палочки для обозначения дня. Иногда эти палочки имели форму птиц. Исходя из вышеизложенного, можно отметить пересечение реальных предметов быта якутов с образами устного народного творчества.
Также ключевой метафорой времени в загадках служат обручи и посуда с определенным количеством дырок:
Сэттэ хайагастаах буолускай ыагайа ба-ар у Ну. Говорят, у медного ведра семь дыр. Отгадка: нэдиэлэ хонуга ‘неделя’ (Там же).
Отут кулугулаах, сэттэ тиэрбэстээх Чой Боотур баар уИу. Говорят, у Чой Бооту-ра тридцать запоров-защелок да семь колец-
обручей. Отгадка: ый, нэдиэлэ хонуктара ‘дни недели и месяца’ (Ойкунская. 1975, с. 73).
Обратим внимание на примеры других денотатов, воплощенных в образах с числовыми кодами:
Ургэл ‘Созвездие Медведицы’ - сэттэ сэр-гэ ‘семь коновязей’, сэттэ саар ыагас ‘семь кожаных ведер’ (Там же. С. 34).
Тэллэй ‘гриб’ - соготох атахтаах ‘некто на одной ноге’ (Там же. С. 88).
Таракан ‘таракан’ - тогус былас ураа лацкыр муостаах ‘бык с девятимаховыми рогами’, икки муостаах ‘некто с двумя рогами’, агыс атахтаах ‘некто с восемью ногами’ (Там же. С. 108).
Бага ‘лягушка’ - икки илиилээх, биэс тарбахтаах,икки атахтаах ого ‘дитя с двумя руками, пятью пальцами, двумя ногами’ (Там же. С. 115).
Сордоц балык ‘щука’ - ус кириэстээх ‘некто с тремя крестами’ (Там же. С. 118).
ЭИэ ‘медведь’ - тогус ыйустата ahaaoam ‘некто девять месяцев не ест’ (Там же. С. 144).
Kuhu улаатара ‘рост младенца’ - yon сыл хараца хаайыыга сыппыт, биир сыл кэлгиллэн турмэгэ суппут, биир сыл сирин сиппийбит ‘десять лет в темнице, один год на привязи за решеткой прятался, год полы подметал’ (Там же. С. 183).
Сыттык ‘подушка’ - икки истээх, туврт твбвлввх (муостаах) ‘некто с двумя животами и четырьмя головами (рогами)’ (Там же. С. 270) и т.д.
Пространство окружающего мира и жизнь в целом познается и конструируется человеком через его собственное тело. «Тело не более чем органическая форма и содержание жизни, и в этом своем качестве оказывается основанием культуры, субстратом ее феноменов, включая и поэтическую образность, вырастающую из этого источника» [Топоров, 1995, с. 430].
В паремиях об анатомии человека и физиологических особенностях представителей фауны имена числительные служат ключевой подсказкой. Приведем примеры денотатов и их загадковых образов:
Куобах кулгаага ‘заячьи ушки’ - икки кэрэ-мэс саНыл тыка бэргэИэлээх оголор ‘двое детей в шапочках’ (Ойунская, 1975, с. 140).
ЭИэ харахтара ‘медвежьи глаза’ - ukku кыИыл чааскылар ‘две красные чашки’ (Там же. С. 145).
Таба тобуктарын мацана ‘белые пятна на коленном суставе оленя’ - икки квмус харчы ‘две серебряные монеты’ (Там же. С. 147).
Ынах эмиийэ, синнъэ ‘коровье вымя’ -туврт тунэ этэрбэс ‘четыре ровдужных башмака’, туврт дъуврэ баар ‘четверо друг на друга похожи’, биир сыттыкка туврт ого ‘четверо детей на одной подушке’, туврт ма-аны кыыс ‘четыре щеголихи’ (Там же. С. 161); туврт хаас ‘четыре гуся’, туврт квцусуута ‘четыре родника’, туврт кики ‘четыре человека’ (Там же. С. 162).
Биэ эмиийэ ‘кобыльи сосцы’ - икки осто-ох саары ‘кожаные торбаза-сапожки’, икки квмус хайа ‘две золотые горы’, икки ини-бии биир саарылаах ‘два родных брата в одних торбазах’ (Там же. С. 163).
Ыт атага ‘собачьи лапы’ - туврт ого ‘четыре ребенка’ (Там же. С. 175).
Харах ‘глаза’ - икки бырааттыы ‘два брата’, икки кувл ‘два озера’ (Там же. С. 188).
Хаас ‘брови’ - икки саарба ‘два соболя’, икки тииц ‘две белки’, икки киИи ‘два человека’, икки бере ‘два волка’ (Там же. С. 192), икки хардац эИэ ‘два бурых медведя’ (Там же. С. 193).
Tuuc ‘зубы’ - отут икки куруппааскы ‘тридцать две куропатки’, отут дъирибинэй балык ‘тридцать сверкающих рыб’ (Там же. С. 196) и т.д.
Так как целью образа является не приближение значения его к нашему пониманию, а создание особого восприятия предмета, создание «видения» его, а не «узнавания» [Шкловский, 1983, с. 20], в якутских загадках фокусируют внимание гиперболизированные образы с числительными, указывающими на множественность денотата. Там, где в обыкновенной устной речи просто сказали бы «несколько», «масса», «уйма» в загадках звучит как «сотня», «тысяча» или «миллион». Рассмотрим примеры:
Биир маныыЬыт тыИыынчанан ынагы ма-ныыр yhy. Говорят, один пастух тысячи коров пасет. Отгадка: ый уонна сулустар ‘луна и звезды’ (Там же. С. 38)
Метафора бесчисленного стада происходит из сравнения лучей звезд с рогами коров. Этот текст является адаптированной для якут-
скои реалии калькой русской загадки с такими же денотатами:
Поле не меряно, овцы не считаны, пастух рогат (Садовников, 1959, с. 212).
Отут кики олорпот (олорпотох) бадьыр ком) Иэ (врув чвпчутэ, квмус чопчута) баар уИу. Говорят, есть кусок золота (золотая шишечка), что и тридцать молодцев не усадят. Отгадка: кыИыл ого ‘младенец’ (Ойунская, 1975, с. 182).
Известно, что младенец в семье самый ценный, дорогой сердцу человечек, поэтому он ассоциируется с золотом, драгоценностью (в загадке представлен в виде шишечки, золота). Фантастическая картина с участием многочисленных молодцев-силачей, не справившихся с этой шишечкой, возникает потому, как ребенок с рождения слаб и поначалу не умеет сидеть.
Суус киИи субэтэ биир уИу. Говорят, у ста людей одни помыслы. Отгадка: баттах ‘волосы’ (Там же. С. 187).
Количественное числительное суус ‘сто’, имеющее омоним суус ‘лоб’, и лексема субэ ‘помыслы’ указывают на пространственное нахождение денотата - на голове.
Имя числительное «сто» встречается в паремиях о верхней балке (матице) дома:
Суус киЫ (суус ого)сыттыга биир. Говорят, у ста людей (ста детей) одна подушка (Там же. С. 230).
Ус киИи суус киИини тута сыталлар уИу. Говорят, трое людей лежат, сто человек удерживая (Там же).
Использование этих имен числительных С.П. Соловьева-Ойунская объясняет так: «На среднюю, самую толстую балку перпендикулярно клали более тонкие бревнышки, которые другим концом упирались в две боковые балки» [Соловьева-Ойунская, 1992, с. 45].
Так же и в загадке о берестяном окне «сто» является синонимом множества [Там же. С. 45]:
Эмээхсин ырбаахыта суус абырахтаах уЪу. Говорят, у старушки рубашка со ста заплатками (Ойунская, 1975, с. 232).
В загадке о лампаде употреблено числительное «двадцать пять», на первый взгляд кажущееся соотносимым с реальностью:
Суурбэ ордуга биэс сындалганнаах таас эйэцэл, квмус биэрэнэл баар уИу. Говорят, есть стеклянная качалка, золотая каталка с двадца-
тью пятью лучами. Отгадка: лампаада ‘лампада (кадило)’ (Там же. С. 220).
Двадцать пять лучей - это не точное количество лучей, исходящих от лампады, а гиперболизированный образ.
Аналогичное значение синонима слова «много» и нереальное описание образа открывается в алтайской загадке о ресницах:
Кара колди мун кучыйак карады. Тысяча птиц заглядывает в черное озеро.
Сравним ее с якутскими паремиями с тем же денотатом:
Маарыйалар, Даарыйалар далбаатаЬа ту-раллар уЬу. Говорят, Марьи и Дарьи друг другу машут.
Отут ого биир кувлу чалбааттыыллар уЬу. Говорят, тридцать ребят на одном озере плещутся.
Метафоричные образы машущих друг другу девушек и трех десятков купающихся детей рисуют довольно странную картину, практически не возможную в действительности.
Кроме того, есть загадковые тексты, где не фигурирует имя числительное, но присутствует значение бесчисленного множества. Приведем примеры таких паремий:
БаИа-атага биллибэт барга баайда-ах, биэрэр да хаИан да иэстиирин эппэт да, твлвппвт да баар уЬу. Есть, говорят, некто с неизмеримым богатством, который щедро раздает да не говорит, когда плату запросить иль платить заставит. Отгадка: айылга ‘природа’ (Там же. С. 17).
Кунду бэлиэ, Мета драгоценная,
Квствр-сутэр, Видимое-невидимое,
Кубулуц-дьибилиц, Капризно-игривое,
Куку-бикии, Надоедливо-шумливое,
Дарагана сыарга, Сани широкие,
Орулуур Дохсун, Буйно-ревущий,
Ойдввн кврбвт Неуловимая
Уруц кымнъыы, Плеть белая,
Ааган сиппэт Неисчислимый
Агырыа тохтор, Бисер сыпучий,
Байым ускэл, Изобильно-богатое,
Барылы кэскил, Щедро-счастливое,
Доргоон тойон Господин эхо
Улуу дъаалы, Величаво-важный,
ОИувннээх Оруунэ Ирина свирепая
Баар уИу, тугуй? Есть, говорят, что это?
Отгадка: айылгауонна айылга квстуулэрэ: кун, ый, халлаан, тыал, Ургэл, этиц, чагылган,
ардах, сир, муора, таас хайа, кыИып ‘природа и природные явления: солнце, луна, небо, ветер, созвездие Большой медведицы, гром, молния, дождь, земля, море, скалы каменные, зима’ (Ойунская, 1975, с. 17).
Барт баайдаах Баай Байбарыын эмээх-син баар уИу. Говорят, у старухи Баай Байба-рин богатство неистощимое. Отгадка: сир ба-айа богатство недр земных (Ойунская, 1975, с. 20).
Огоннъор дъаакыгын кыайан квтвхпвт, эмээхсин харчытын кыайан харчытын кыайан аахпат, кыыс курун кыайан курдаммат, уол атын таба туппат уИу. Старик сундук свой не поднимет, а старуха деньги сосчитать не может, дочь кушак подвязать не может, а сын коня поймать-удержать не может. Отгадка: сир, сулустар, кустукуонначагылган ‘земля, звезды, радуга и молния’ (Там же. С. 23).
Уруц сибэккилэр ту у пуп уунэллэр, сарсы-арда ололлор уИу. Говорят, белые цветы по ночам распускаются. Отгадка: халлаан сулуста-ра ‘звезды’ (Там же. С. 33).
Балаган урдэ барчанан сабыллыбыт (ба-рылыы сытар). Верх балагана измельченной сухой рыбой покрыт (рыбешка шевелится-мерцает). Отгадка: халлаан сулустара звезды (Там же. С. 32).
Тыалга ыллаан куугунуур, тымныы-га чуцкунуур, холорукка уцкулээн хоцкунуур, ардахха ытаан чоккуруур, сайын тацнан тацайар, кыЬып сыгыннахтанан кэбикэр, ах-саана да биллибэт адаарыспыт угус норуот алааИы тулалаан тураллар уИу. Говорят, вокруг аласа народ в бесчисленном множестве стоит, да при ветре поет-гудит, на морозе притихает, при пурге пляшет-извивается, при дожде плачет-заливается, летом в наряды рядится, а зимой обнажается. Отгадка: тыа ‘лес’ (Там же. С. 80).
Люди служат постоянной метафорой в загадках о флоре. Образ шумной толпы в красивых нарядах связан с ысыахом - праздником летнего солнцестояния и кумысопития.
Во всех архаичных мифопоэтических традициях помимо цифрового содержания числовой код имеет магические, сакральные свойства. С помощью чисел при необходимости «репродуцировались структура космоса и правила ориентации в нем человека» [Топоров, 1980, с. 3-58].
У тюркских народов основными числами со священными и магическими значениями выступают числа «один», «два», «три», «четыре», «пять», «семь», «восемь», «девять», «двенадцать», «семьдесят семь» и «девяносто девять».
В знаменитом якутском эпосе олонхо числительные содержат в себе закодированную информацию, восходящую к древним мифологическим понятиям. Символическое числительное присутствует при описании ключевых пространственных объектов эпоса: три мира Вселенной, девятиярусное небо, восьмигранная земля и т.д. Но в научных трудах А.Е. Кулаковского сказано, что «якутская эпическая поэзия любит ставить к понятиям числа и определительные слова, сообразно с аллитерацией, а не для того, чтобы выразить действительное количество описываемого понятия или его качество» [Кулаковский, 1979, с. 10]. В доказательство ученый приводит примеры из олонхо: агыс сагалаах аан дайды ‘восьми-обод очный мир’, тогу с тогойдоох суол ‘дорога с девятью изгибами’, ус хатты-гастаах вндвл халлаан ‘трехъярусное приподнятое небо’, агыс хаттыгастаах аралы халлаан ‘восьмиярусное светло-чистое небо’, туврт суллугэстээх тумэн баран туун ‘темная ночь с четырьмя засовами’. Данное явление присутствует и в загадках:
Согуруу дойдуттан тогус чохочу кэлбит уИу. Говорят, с южной стороны девять кусочков сала прибыло. Отгадка: туллук пуночки (Ойунская, 1975, с. 123).
Здесь числительное тогус ‘девять’ не имеет функционального значения. Как отмечает С.П. Соловьева-Ойунская, «видимо, в момент загадывания кто-то имел в виду свои трофеи» [Соловьева-Ойунская, 1992, с. 28]. Поэтому при толковании сакрального числового кода следует обратить внимание на возможную аллитерацию в тексте, либо на значительную роль субъекта при создании загадки.
Традиционно в якутских загадках при описании предметов и явлений окружающего мира фигурируют сакральные числительные ус ‘три’, туврт ‘четыре’, сэттэ ‘семь’, агыс ‘восемь’, тогус ‘девять’.
Значимость числа «три» восходит к шаманской философии о троичности мира у тюркских, монгольских и тунгусских народов.
Так же у якутов есть традиционное представление о трехсоставной душе человека: ийэ кут ‘мать-душа’, салгын кут ‘воздух-душа’, буор кут ‘земля-душа’. Эти элементы души внедрены высшими божествами в женщину-мать, без них существование человека невозможно [Кулаковский, 1979, с. 59-60]. По мнению А.И. Гоголева, в мифологической модели мира человек является фактическим порождением трех миров [Гоголев, 1993]. Человек представляет собой три вертикальные части микрокосма. Его внутренний мир состоит из трех оснований: верхнее - ийэ кут, среднее - салгын кут, нижнее - буор кут. При этом верхнее основание в нем преобладает, так как Верхний мир наделил человека еще таким качеством, как сур ‘энергия и сила воли’, психика. Про сильного волей и духом человека, к которому опасно подступиться, говорят сурдээх киИи, т.е. человек с сур. Про больного человека, у которого опали все жизненные силы и энергия, говорят, что у него сломлен сур (|сурэ тостубут, сурэ квппут) [Кулаковский, 1979, с. 61].
Число «семь» имеет магическое значение во всем мире. Например, у монгольских народов семь звезд Большой Медведицы представляются как семь богов, Тенгри, а мать-Земля (Этуген) имеет семьдесят семь слоев, что соответствует и множеству Тенгри. По чувашской мифологии, Всевышний Бог Тура (Тан-гра) обитает в золотом дворце на седьмом небе, а нижний мир имеет семь ярусов [Галим-зянов, 2002].
У народа саха имена числительные туврт ‘четыре’ и агыс ‘восемь’ связаны с горизонтальным членением пространства, ус ‘три’ и тогус ‘девять’ - с вертикальной моделью мира. Горизонтальное описание имеет признак четности, вертикальное - признак нечетности [Габышева, 1988].
Число «четыре» символизирует четыре стороны света и четыре времени года. В якутском фольклоре стороны света уподоблены жилищу человека, которое является метафорой мифологического космоса. Сходные понятия есть и у родственных тюрков в свете алтайской лингвистической теории, к примеру, у японцев «восемь углов мира (под одной крышей)», у чувашей «восьмиугольная Вселенная» [Галимзянов, 2002].
Из древнеуйгурских памятников известно, что уйгуры различали деление сторон света на четыре, восемь и десять. При делении на десять сторон принимались во внимание четыре основные стороны, четыре полустороны (например, северо-восток), низ и верх [Кононов, 1978, с. 89].
Число «восемь» обозначает основные и промежуточные направления света и соотнесено с женским началом. К примеру, Земля в якутском фольклоре представлена в образе женщины и имеет постоянный эпитет агыс иилээх-сагалаах ‘восьмиконечная-восьмигранная’.
Так же имя числительное агыс ‘восемь’ участвует в образовании эпитетов и метафорических имен богатырей-злых духов - абаа-сы, например: агыс атахтаах ‘восьминогий’, агыс (уон агыс) албастаах ‘восьмихитростный’ [Габышева, 1988, с. 81].
Число «девять», по якутским поверьям, олицетворяет мужское начало. Например, на ысыахе белого шамана сопровождают с правой стороны девять неженатых юношей, а с левой стороны - восемь невинных девиц с национальными сосудами чоронами, наполненными в честь божеств айыы кумысом [Алексеев, 1975, с. 81, 91].
Важность числа отражалась во многих обрядах якутов. Так, во время шаманских камланий, жертвоприношений в честь божества плодородия, войны и во время других знаковых событий во дворе с восточной стороны устанавливали три, шесть или девять коновязей [Яковлев, 1988, с. 161-167].
Приведем примеры паремий с сакральным числовым кодом:
Сирии иИит сиксиктээх, агыс курдуулаах, нъаалбаан хаппахтаах, алтан айахтаах, бар чуогур уруттээх уИу. Говорят, кожаный сосуд с боков прошит, восемью обручами схвачен, жестяной крышкой покрыт, медное горлышко имеет, а сверху весь крапинками усеян. Отгадка: Аан дойду (сир, халлаан, ый, сулу-стар) ‘Вселенная (земля, небо, луна, звезды)’ (Ойунская, 1975, с. 18).
Сир-сибиэт туврт ааттаах уИу. Говорят, свет - земля четыре имени имеет. Отгадка: сир ‘земля’ (Там же. С. 21).
Туврт бырааттыы дъиэ-дъиэлэригэр ки-ирсибэттэр уИу. Говорят, четыре братца в дом друг друга не заходят. Отгадка: сагах
вттуллэрэ ‘стороны горизонта’ (Ойунская, 1975, с. 22).
Аан дойду ортотугар сэттэ сэргэ турар уИу. Говорят, посреди вселенной семь коновязей стоят. Отгадка: Арацас сулус ‘Созвездие медведицы’ (Там же. С. 34).
Тацара табата сэттэ харахтаах уку. Говорят, у небесного олега семь глаз-очей. Отгадка: Ургэл ‘Созвездие Плеяд’ (Там же.
С. 35).
Аргааттан алта даагынай кэлэр, илинтэн тогус куба кэлэр уИу. Говорят, с запада шесть каркушек налетает, с востока девять лебедушек прилетают. Отгадка: халлаан сырдыыра ‘рассвет’ (Там же. С. 30).
Итак, подведем итоги нашим наблюдениям.
Во-первых, имена числительные чаще всего встречаются в загадках о календаре, анатомии человека и физиологических особенностях представителей животного мира. Использование тех или иных числительных в тексте паремий определяют опыт человека и его знания.
Во-вторых, числовой код, явно указывая на отгадку, иногда одновременно вводит в заблуждение, так как может означать не только точное количество предметов или их частей, но и выражает общее понятие множественности денотата.
В-третьих, при описании многосоставного денотата в загадках может присутствовать гиперболизированное значение бесчисленного множества даже без использования имен числительных.
В-четвертых, паремии обязательно включают в себя сакральные числа - своеобразные символы, связанные с древнейшими мировоззренческими понятиями тюрков. При этом следует отличать среди них числительные субъективированные или использованные в качестве внутритекстовой аллитерации, не имеющие символического значения. В якутских загадках наиболее частотными сакральными числительными являются туврт ‘четыре’, сэттэ ‘семь’ и агыс ‘восемь’.
Таким образом, числовой код в паремии указывает не только на количественное значение денотата, но и отражает мифологические воззрения, национальную традицию, культуру народа в целом, способствуя созданию не-
обыкновенно ярких образов, наделенных глубочайшим смыслом.
Библиографический список
1. Аракин, В.Д. Сравнительно-исторический метод в исследованиях А.Н. Самойловича [Текст] /
B.Д. Аракин // Тюркологический сборник. - М.: Наука, 1978.-С. 31-46.
2. Алексеев, НА. Традиционные религиозные верования якутов в XIX-начале XX в. [Текст]/H.A. Алексеев. -Новосибирск: Наука, 1975.
3. Габышева, Л.Л. Функции числительных в мифопоэтическом тексте (на материале олонхо) [Текст] / JI.JI. Габышева // Язык - миф - культура народов Сибири. - Якутск: Изд-во Якутского гос. ун-та, 1988. - С. 78-92.
4. Гоголев, А.И. Якуты. Проблемы этногенеза и формирования культуры [Текст] / А.И. Гоголев. -Якутск: Изд-во Якутского гос. ун-та, 1993.
5. Васильев, ГМ. Живой родник [Текст] / Г.М. Васильев. - Якутск: Изд-во Якутского гос. ун-та, 1973.
6. Галимзянов, А. Символика чисел у народов востока [Электронный ресурс] / А. Галимзянов. - 2002. -Режим доступа: www.ayratgalim.narod.ru/stat/chisel. htm.
7. Емельянов, Н.В. Якутские мифы и олонхо [Текст] / Н.В. Емельянов // Поэтика эпического повествования: сб. науч. тр. - Якутск: Якутский научный центр СО РАН, 1993. - С. 3-19.
8. Кононов, А.Н. Способы и термины определения стран света у тюркских народов [Текст] / А.Н. Кононов // Тюркологический сборник. - М.: Наука,
1978. - С. 72-90.
9. Кулаковский, А.Е. Научные труды [Текст] / А.Е. Ку-лаковский. - Якутск: Якутское книжное изд-во,
1979.
10. Соловъева-Ойунская, С.П. Якутские народные загадки. Специфика жанра [Текст] / С.П. Соловьева-Ойунская. - СПб.: Наука, 1992.
11. Семенова, Л.Н. Семантика эпического пространства и ее роль в сюжетообразовании (на материале якутского эпоса олонхо) [Текст]: дис. ... канд. наук культурологи: 24.00.01 / J1.H. Семенова. - М.: РГБ, 2000.
12. Тенишев, Э.Р. Тюркские «один», «два», «три» [Текст] / Э.Р. Тенишев // Тюркологический сборник, 1974.-М.: Наука, 1978. - С. 109-114.
13. Топоров, В.Н. О числовых моделях в архаичных текстах [Текст] / В.Н. Топоров // Структура текста. -М.: Наука, 1980.-С. 3-58.
14. Топоров, В.Н. Числа [Текст] / В.Н. Топоров // Мифы народов мира: в 2 т. - М.: Наука, 1982. - Т.2. -
C. 631.
15. Топоров, В.Н. О «поэтическом» комплексе моря и его психофизиологических основах [Текст] /
В.Н. Топоров // Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. - М.: Прогресс - Культура, 1995. - С. 575-622.
Вестник ИГЛУ, 2011
16. Шкловский, В.Б. Искусство как прием [Текст] / В.Б. Шкловский // О теории прозы. - М.: Сов. писатель, 1983. - С. 20.
17. Яковлев, В.Ф. Якутские коновязи [Текст] /
B.Ф. Яковлев // Язык - миф - культура народов Сибири. - Якутск: Якутское книжное изд-во, 1988. -
C. 161-167.
Список источников примеров
1. Ойунская, С.П. Саха таабырыннара / Якутские загадки [Текст] / Сост. С.П. Ойунская. - Якутск: Якутское книжное изд-во, 1975.
2. Садовников, Д.Н. Загадки русского народа: сб. загадок, вопросов, притч и задач [Текст] / Сост. Д.Н. Садовников. - М.: Изд-во МГУ, 1959.
3. Укачина, К.Е. Алтайские народные загадки [Текст]: дис. ... канд. филол. наук: 10.01.09 / К.Е. Укачина. -М., 1984.
