CC BY
116
УДК 821 (4) 09
«ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ роман» «таинственное пламя царицы ЛОАНЫ» У. ЭКО КАК «РОМАН КУЛЬТУРЫ»
© А. А. Федоров
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (347) 273 68 74.
В статье рассматриваются проблемы развития «романа культуры» в прозе постмодернизма на примере «Таинственного пламени царицы Лоаны» У. Эко. В статье обсуждается. неклассический характер литературного творчества во второй половине ХХ века. и концепция человека в романе У. Эко. Автор считает, что главной темой стало выявление драматического положения человека перед лицом бездуховной сути и практики современного общества., и роман рассматривается как пример психологического «романа культуры», и герой изображен художественном и культурологическом уровне текста. В статье указаны основные компоненты поэтики романа Эко (герой, сюжет, композиция, символика, архетипы, психологизм).
Ключевые слова: постмодернизм, «роман-культуры», массовая культура, классическая культура, самопознание, психологизм, архетип, художественная картина мира, герой, концепция человека.
Современная филологическая наука находится в процессе освоения новых методологических подходов и аспектов анализа созданий словесного искусства. В частности, это касается выявления и осмысления различных граней тематики, проблематики и поэтики художественных произведений. Особенно это важно, когда речь идет о литературе ХХ в., для которой характерна многоплановость в постановки проблем человека и его существования. В то же время эпоха постмодернизма, несмотря на всеобщую установку на эксперимент и свободное обращение со словом и литературными канонами, не сняла с повестки дня вопросов о жанровой интерпретации материала. Почти трехвековая история развития романа лишь только подтверждает, что его жанровая синтетичность, многоплановость проблематики и многообразие типов героев позволяют по-прежнему утверждать, что «романная свобода освоения мира не знает границ» [1, с. 330]. Оставаясь жанром, в котором раскрываются отношения человека с миром и с самим собой, роман ныне стремится освободиться от жестких социальных, политических, нравственных установок во имя непредвзятого изображения современного человека и его духовного мира.
Недаром, время от времени публикуются художественные тексты, содержание которых соотносится напрямую, а не опосредованно через жизненные обстоятельства, с культурой прошлого и настоящего. Чаще всего это означает, что автор при осмыслении жизненных процессов и судеб героев рассматривает их прежде всего в отношении к проблемам культуры. Это ведет за собой введение в тексты произведений многообразного материала культуры, который приобретает самостоятельное значение, и в таком романе возможно взаимодействие различных пластов культурного материала. Подобного типа художественные тексты, как правило, получают название «романа культуры».
«Я решаю выяснить, кто я».
(Дж. Бодони, герой романа, антиквар)
Принято считать, что понятие «роман культуры» в литературоведческий обиход ввел В. Д. Днепров, рассмотрев его как новый жанр ХХ в., в котором дан « синтез культурной эпохи», и представлена «суть целой национальной эпохи» [2, с. 174, 430-431]. Во многих случаях, когда речь шла об этой жанровой модификации, прямо или косвенно указывалось на то, что роман культуры можно считать современной разновидностью художественно-философского жанра, т.е. интеллектуального романа или романа воспитания [3, с. 7]. В свою очередь, Н. С. Бочкарева рассматривает проблемы типологии «романа культуры», опираясь на работы отечественных филологов и культурологов, и предлагает подобного типа произведения называть и анализировать в эстетическом аспекте как «романы творения» с определенным особенностями его поэтики (например, образ автора-
повествователя, мотив игры, театрализация, символика). Кроме того, Н. С. Бочкарева считает возможным находить типологические черты «романа культуры», начиная от «Метаморфоз» Апулея вплоть до «Хазарского словаря» М. Павича. [4, 5] Учитывая многозначность самой категории культуры и многообразие жизненного материала и типов героев в произведениях мировой литературы прошлого и настоящего с понятием «романа культуры» можно связывать очень большое число художественных текстов, что делает определение этой жанровой модификации слишком расширительным.
На наш взгляд «роман культуры» может быть интересен в первую очередь своей концепцией человека, и эта проблема с философски-антропологической точки зрения была рассмотрена В.А.Кругликовым. Он писал, что « «Роман культуры» открывает нам, современникам, «человека культуры»... как определенный человеческий Тип, основным свойством которого является способ-
ность к непосредственному переживанию кризисного состояния культуры» [3, с. 12]. Таким образом, «роман культуры» предлагается рассматривать как явление современной прозы, имеющее такие образцы «художественно-философской литературы», как произведения Т. Манна или Г. Гессе. В том, что касается самого понятия «человек культуры», Кругликов предложил раскрыть его содержание и основные смыслы на примерах романов М. Сервантеса, Ф. М. Достоевского, а не только произведений литературы ХХ в.
Если признать, что по отношению к реальности и к самому человеку культура является мощнейшим смыслопорождающим фактором, то естественно, что в определенные периоды истории литературы появляются произведения, в которых становление человека изображается в связи с определенным состоянием культуры. Подобные произведения по-иному раскрывают тему «человек и общество», обращая нас к одной из коренных проблем, возможно ли преображение мира через культуру, а не путем социальных преобразований и индивидуальных поступков человека. «Роман культуры» как произведение словесности близок к роману воспитания и может быть причислен к классической художественной традиции, т.к. при его создании культура и искусство остаются важнейшими средствами познания объективного мира и определения места в нем человека. В «романе культуры» именно культура и искусство осознаются как высшая ценность и для автора-повествователя, и для героя. Они изображаются в качестве приоритетной области, в пределах которой происходит формирование личности персонажа и открывается путь к познанию мира. В этом случае материал культуры, представленный своими важными для героя смыслами и введенный в произведение как важнейший фактор влияния на его духовную жизнь, открывается в своем гуманистическом и ценностном содержании, а сам роман приобретает не только познавательное и эстетическое, но и культурологическое значение.
Учитывая все это, о «романе культуры» с большим основанием можно говорить применительно к литературе ХХ в., когда социальная и духовная жизнь личности стала в очень большой степени зависеть от процессов, в которые современный человек вовлечен как субъект и объект культуры. Ныне, в связи с появлением современных технических средств, технологий производства, тиражирования и распространения продукции, разнообразием и глобализацией культурных процессов, увеличением самой массы культурных артефактов и т.п. возникли условия для небывалого ранее и массированного воздействия на человека различного типа культур. Поэтому некоторые писатели, особенно второй половины ХХ в., помимо освоенных уже в словесном искусстве таких соотношений как человек и природа, человек и общество, приоритетное внимание стали уделять теме человек и цивилизация, человек и культура.
Развитие такой жанровой модификации, как «роман культуры», довольно своеобразно проявилось в прозаической литературе второй половины ХХ в., в эпоху постмодернизма. Именно в это время развитие творческого сознания и само писательство приобретают новые качества, и различного типа манипуляции с материалом культуры и искусства (цитатность, фрагментарность, сочетание разных эпох и произведений, элементов мифотворчества и мифологизации, символика и игровое начало и т.п.) становятся чрезвычайно характерными для постмодернистских текстов. В более широком смысле созданный отдельным автором образец словесности может быть оценен как диалог различных текстов, представляющих собой материал культуры. Поэтому многие произведения, считающиеся постмодернистскими, можно рассматривать как разновидности «романа культуры».
В этом плане интересно творчество У. Эко и, в частности, его роман «Таинственное пламя царицы Лоаны» (2004). В качестве главного героя Эко выбрал Джамбаттисту Бодони, знатока книг, антиквара и торговца, шестидесятилетнего мужчину, в начале сюжета приходящего в себя в клинике после приступа инсульта. Это произведение имеет множество примет постмодернистского текста. Автор вместо связного описания биографии предлагает читателю несколько срезов культурного и жизненного опыта, а также сознания и подсознания главного героя. Страницы романа, посвященного, на первый взгляд, жизнеописанию Бодони, переполнены цитатами, образами, аллюзиями и мотивами из произведений мировой литературы и культуры. Многие различные фрагменты текста обращают нас к другим текстам и обладают потенциальной многозначностью, т.к. обращены к культурной памяти тех читателей, которые хорошо знакомы с произведениями мировой литературы и культуры.
В этом случае можно ограничиться одним из аспектов проблематики и содержания этого произведения:, например, посмотреть на этот роман с точки зрения изображения в нем героя - современной личности,- старающейся выйти из состояния постмодерна в понимании мира и своего собственного положения в нем. По существу, Эко обращается к «вечной» теме об отсутствии или наличии у современного человека внешних и внутренних импульсов для развития самобытной духовной жизни, что позволило бы ему стать деятельной и творчески активной личностью в повседневной жизни. Другими словами - это произведение о возможностях познания и самопознания для современного человека.
Первая часть романа называется «Поражение», она посвящена повседневности и содержит сцены освобождения героя от болезненной пелены, которая препятствует ему понять, что с ним происходит после того, как он пришел в себя в больничной палате. Недаром несколько страниц заняты подборкой отрывков из прозаических и поэтических про-
изведений, посвященных изображению тумана. Эти цитаты создают символический образ, олицетворяющий внутреннее состояние героя в начальный период реабилитации, когда в его сознании проявляются очертания предметов, а сам он пытается назвать себя каким-либо именем из известных ему произведений прозы. Первая часть посвящена вхождению героя в его обычную жизнь, где у него есть жена, две дочери и трое внуков, и он является владельцем антикварного бюро, занимающегося скупкой и перепродажей редких книг. Герой обнаруживает, что он способен совершать не только привычные бытовые телодвижения и поступки, но адаптироваться тому ближайшему окружению, в котором жил последнее время. Однако после выхода из клиники герою кажется, что обыденные и банальные ситуации, в которых он очутился, существуют сами по себе и не нуждаются в его присутствии и, тем более, в активном участии в их дальнейшем развитии. Фактически Эко в своем романе воспроизводит классическое психологическое состояние отчуждения, отстраненности и невовлеченности, которое в той или иной форме сопровождает изображение человека в литературе от модернизма первой трети ХХ в. до постмодернизма последних десятилетий этого столетия.
Однако для Эко интересно создать свой культурологический вариант отчужденной личности: недаром герой первоначально воспринимает себя и окружающий мир в виде ассоциативных цепочек и цитат из художественных произведений при фактической утрате им способности воспринимать прошлое в виде субъективных зрительных и другого типа образов, которые дали бы ему самостоятельную связную картину мира и раскрывали бы его духовный мир. Таким образом, Эко помещает своего героя в пространство «иллюстрированного романа» - «романа культуры», т.к. он предлагает рассмотреть ситуацию, когда Бодони изображен в некоем постоянном и динамичном состоянии на границе между бытовой повседневностью и культурой. Эко вновь обращается к базовому для него представлению о книге и библиотеке как символах классической культуры, на смену которой приходит массовая культура и «общество потребления». Таким образом, в романе затронуты фундаментальные проблемы сохранения за современным человеком статуса субъекта культуры, т.е. духовно полноценной и активной личности. Эко перемещает своего персонажа в пространстве и времени, и отправляет его, находящегося на исходе своего жизненного пути, в длительное путешествие в поисках своего «Я».
Поэтому первая часть романа завершается отъездом героя в провинцию, в Солару - имение его деда-, где в уединении, на лоне природы должна произойти окончательная реабилитация Бодони после болезни. Но вторая часть романа недаром имеет название «Бумажная память». На самом деле герой отнюдь не возвращается к миру природы, а
использует пребывание в Соларе, чтобы самому попытаться восстановить в своей памяти течение своей жизни и этапы своего духовного развития через приобщение к культурному наследию. В результате в романе возникает ситуация «жизни после жизни», когда Эко предлагает читателю вместе с героем не столько вновь обрести знания о его прошлом существовании, сколько погрузиться в громадный культурный материал, который представляет собой основной пласт содержания романа, иногда фактически вне его художественной трактовки и обработки. Бодони обнаруживает, что старый дом наполнен вещами и предметами, которые как культурные пласты при археологических раскопках, открывают особенности жизни самого героя, семьи и частично всего общества на протяжении целых десятилетий, начиная от 30-х гг. ХХ в. Это детские книги, школьные сочинения, учебники, книжки комиксов, повести для подростков, поэзия и произведения прозы разных эпох, старые пластинки и программы радиопередач, многообразный и разнородный газетный и журнальный материал. Кроме того, Эко создает вокруг героя некое замкнутое зримое культурное пространство, и целые страницы текста заняты иллюстрациями и изображениями обложек книг и комиксов, перечнем пластинок с названиями или текстами модных и популярных песен, изображениями почтовых марок, фотографиями из журналов мод и альбомов и т.п.
В этом плане произведение Эко очевидно является одним из современных вариантов «романа культуры», т.к. процесс самоопределения героя показан в прямой зависимости от культурного контекста нескольких этапов жизни западного общества ХХ века: от периода фашизма в Италии до последней трети столетия. Из всех компонентов, детерминирующих существование человека - природа, семья, церковь, социум - Эко выбирает культуру как фактор решающий. Эко оставляет героя один на один с основными пластами и видами современной культуры: это литература, театр, газеты, журналы, радио, телевидение и музыка. Пребывание в Соларе, этом уединенном месте, где ничто не отвлекает Бо-дони от процессов самопознания и попыток осмыслить свой жизненный путь, и он сознает, что пребывание в этом пространстве должно бы привести его к какому-то индивидуальному пониманию мира, формированию в его сознании определенной картины этого мира. На самом же деле в романе создан образ человека, для которого самой трудной задачей оказывается свести большой и разнородный культурный материал к какой-то единой, последовательной линии воззрений и чувств от детства и юности к зрелому состоянию.
Для Бодони, антиквара, эрудита, эксперта и торговца книгами, трудности самоопределения частично были связаны и с тем, что он оказался в некоем хранилище артефактов, представляющих собой самые различные пласты и виды культуры. Что
может быть общего между коробками из-под кофе и конфет, чудом сохранившимися пачками сигарет с причудливыми названиями, школьными учебниками времен правления Муссолини и произведениями классической литературы типа романов Диккенса, Флобера, Достоевского или Д. Лондона? Фактически Бодони представляет собой образ «человека культуры» не только по роду его занятий: в романе создан образ героя, который хочет переосмыслить свое прошлое и жизненный путь не через воспоминания о житейских и социальных обстоятельствах и ситуациях, а путем восстановления своей духовной жизни в сфере культуры. Этот культурологический аспект трактовки персонажа позволяет сосредоточиться на внутреннем мире Бодони и процессах его самопознания, что вообще характерно для романического героя. Фактическим Бодони - это тип героя, чья связь с миром обнаруживается во многом благодаря его соприкосновению с явлениями культуры.
Эко превращает Солару, провинциальное поместье, в некое всеобъемлющее культурное пространство, в котором эта культура дана в своих основных для ХХ в. ипостасях: как официальная, классическая, массовая и как культура потребления. Классическая культура представлена в романе в основном литературой, которая обладает большими возможностями систематизации материала жизни и истории, самостоятельного смыслопорож-дения, что превосходит возможности сознания отдельного человека и обеспечивает ему спасительную ориентацию в окружающем его мире. Приехав в Солару, чтобы вновь обрести полноту и самостоятельность духовной жизни, герой задумывается, можно ли этого достичь, поглощая книги одну за другой, и обретая через их содержание некий смысл своей существования и определенную степень понимания реальности, без чего человек просто не может жить. Созданная при помощи текстов картина мира будет сплошь состоять из цитат, образов и сюжетов, т.е. из всего того, что переработано и освоено другими людьми, и человеческое сознание оказывается во власти «бумажной памяти», хранящейся в толщах книжной культуры. Между тем, действительно реальным является только то, что человек наблюдают вокруг себя в жизненных обстоятельствах.
Поэтому герой не может преодолеть глубоких сомнений: прочитав, пересмотрев и прослушав все то, что он нашел в Соларе, Бодони понял, что знакомство с разнородными пластами культуры, начиная от официальной, классической вплоть массовой, не дает ответа на вопрос, кем он на самом деле был в прошлом от юности до периода взросления.
Роман построен как повествование от первого лица, и в нем обнаруживается культурологический аспект трактовки духовной жизни человека. Собственно говоря, Эко изобразил человека, пытающегося понять и оценить то значение, которое имели для
него как классическая, так и массовая культуры. Как «человек культуры» герой постепенно с удивлением узнает, что, по-видимому, его становление как личности во многом происходило под воздействием массовой культуры и литературы. В частности, перебирая журналы для женщин, которые когда-то были куплены его матерью, Бодони рассматривает обложки с популярными красавицами, фотографии полуобнаженных актрис, типа знаменитой Джозефин Бейкер, и он обнаруживает, что они монтируются в его сознании в некий зрительный женский идеал. С точки зрения героя, этот идеал имеет «признаки архетипа, черты Идеи, которую я никогда не достиг, но за которой гнался всю жизнь» [6, с. 303]. Кроме того, среди книг, уцелевших с прошлых времен, Бодони натыкается на текст под названием «Таинственное пламя царицы Лоаны», который можно считать упрощенным вариантом романа Р. Хаггарда «Она» (1883). Бодони очень низко оценивает этот комикс: «рассказ дико бессвязный, сюжет не оправдывается, приключения дублируются», а героиня «мечется туда-сюда по этой халтурнейшей истории без каких-либо фабульных или психологических мотивировок» [6, с. 305-306]. Однако, находясь в доме своего детства среди множества книг самого различного содержания, герой Эко выделяет именно это «чтиво», т.к. оно, преобразованное и облагороженное в сознании героя, превратилось в основу для создания пленительного для него мифа о значении женского начала. В конце романа в предсмертных видениях героя появляются образы прекрасных и неотразимых женщин в большинстве случаев из произведений второстепенных с точки зрения классической традиции произведений. Примечательно, что не Беатриче Данте, не Дама сердца или Джульетта Шекспира, не Лаура Петрарки, а именно эти персонажи вызывают необычайные душевные переживания Бодони.
Именно массовая культура, соединяющая в себе словесную и аудивизуальную трактовку материала, обладает возможностями формировать архетипы, которые становятся основой для создания у героя собственного возвышенного женского идеала. Это архетипические конструкции, построенные на базовой оппозиции женского и мужского начал и раскрывающие некие общие особенности отношений между мужчиной и женщиной, оживают в сознании персонажа под влиянием каких-либо внешних или внутренних факторов. Произведя в старом доме и в своей памяти «археологические» раскопки, Бодони восстанавливает некоторые важнейшие для себя чувства и мысли именно благодаря этим архетипическим возможностям массовой культуры. Действительно, по сравнению с классической литературой и искусством персонажи и эпизоды даны в них схематично, поверхностно и часто безвкусно, но, как ни странно, именно это, как подмечено в автором романа, открывает для читателя или наблюдателя возможности активно фор-
мировать свое собственное восприятие всего материала на уровне «авторских» символов, архетипов, выражающих индивидуальные мысли, чувства, переживания и ощущения человека, находящегося в сфере массовой культуры.
Как выясняется в тексте, все волнения, которые вызывают у героя культурные артефакты прошлого имеют реальную подоплеку - его подростковую влюбленность в девочку по имени Лила - Сибилла. Однако для выздоравливающего героя эта Лила также появилась из книг: кроме комикса о царицы Лоа-не, герой вспоминает о тексте драмы Ростана «Сирано де Бержерак». Бодони, обладающий энциклопедической эрудицией, понимает, что в сфере «бумажной памяти», реальную Лилу можно представить Роксаной из пьесы Ростана или Лоаной. Однако герой хочет не просто представить условный портрет Лилы, а вдохнуть живую жизнь в ее образ: видеть «не ту, не царицу Лоану из реального комикса, а мою собственную царицу Лоану, переработанную моим воображением - значительно более эфирную и бестелесную. Царицу - хранительницу таинственного пламени воскресения, способную оживить «каменных гостей» из любого, самого отдаленного былого» [6, с. 506-507]. Фактически та часть романа, в которой описываются подсознательные видения героя после второго приступа болезни, открывает страстное желание героя не только вновь увидеть реальную Лилу, о ком он думал все последующие сорок лет, но и заново приобщиться к тем переживаниям, которые возникли при знакомстве с разнородным культурным материалом и, как выясняется, были самыми дорогими в его жизни.
В связи с этим изображение сложных перипетий внутренней жизни героя сопровождается в романе многозначным символом. Это «таинственное пламя», которое, с одной стороны, является квинтэссенцией духовного смысла произведений культуры, постижение, которого, с другой стороны, пробуждает в душе человека некие важнейшие импульсы. Именно они порождают процесс душевного горения, который, сознает это человек или нет, является двигательной силой и обеспечивает смыслом его повседневную жизнь. Это «таинственное пламя» обозначает в романе трудно передаваемый словами комплекс переживаний и ощущений, и под его действием переплавляются в нечто единое эротические, чисто духовные, эстетические и чувственные начала, находящиеся в самых сокровенных глубинах внутреннего мира человека. Этот комплекс не поддается
рациональному объяснению и более точному обозначению, но он возникает всякий раз, когда человек соприкасается с миром культуры, как в высоких, так и в упрощенных ее проявлениях.
Таким образом, Бодони у Эко - это «человек культуры» ХХ в., и, назвав свой текст «иллюстрированным романом», Эко описал эксперимент, поместив своего героя, занятого поисками своего прошлого, в контекст классической и массовой культуры, чтобы ответить на вопрос, остается ли она важнейшим источником обретения современной личностью внутреннего смысла своего существования. Как психологический «роман культуры» текст Эко дает возможность читателю пройти сложный путь от поверхности повседневного существования героя, переживающего в сюжете три приступа инсульта, в «подземный мир» его подсознания. Описание попыток героя прийти в себя оформляются в трехчастную композицию, воссоздающую три круга его приобщения к прошлому. Бодони, как Данте эпохи постмодерна, в финале на пороге смерти обретает свою Беатриче - Лилу. Путь к ней герой проложил как через воспоминания о драме Ростана, о комиксе о царице Лоане, об образцах классической и массовой культуры. Роман Эко напоминает нам, что на самом деле современный человек остро нуждается как в духовном развитии, так и в духовном воскресении, что возможно по большей части именно в сфере культуры.
«Таинственное пламя царицы Лоаны» У. Эко как «роман культуры» характеризуется тем, что основные компоненты поэтики жанра: герой, сюжет, композиция, символика, архетипы и особенности психологизма способствуют выражению культурологической трактовки концепции человека и проблематики произведения. Эко создал свой вариант «человека культуры» ХХ в., для которого проблемы самопознания, поиски пути к самому обеспечиваются через культуру и в сфере культуры.
ЛИТЕРАТУРА
1. Хализев В. Е. Теория литературы. М., 2000. 398 с.
2. Днепров В. Д. Идеи времени и формы времени. М.-Л., 1980. 597 с.
3. Кругликов В. А. «Образ человека культуры» М., 1988. 151 с.
4. Бочкарева Н. С. Роман о художнике как «роман творения»: генезис и поэтика. Пермь, 2000. 252 с.
5. Бочкарева Н. С. «Роман культуры»: проблема типологии. // Вестник Пермского университета. Серия: Иностранные языки литературы, 2007. №2. С.70-79.
6. Эко У. Таинственное пламя царицы Лоаны. С-Пб., 2008. 596 с.
Поступила в редакцию 22.03.2012 г.
