CC BY
163
Таблица 4
Распределение численности населения по уровню образования (%)
Показатель 2001 г. 2002 г. 2003 г.
Занятые в экономике - всего, в т.ч. имеют: 100 100 100
- высшее образование 20,5 20,0 22,8
- неполное высшее 1,9 2,6 1,8
- среднее профессиональное 25,8 32,1 23,1
- среднее общее 25,6 26,8 33,7
прочие виды (начальное профессиональное, неполное среднее) 26,2 18,5 18,6
В Республике Калмыкия крайне острой является проблема безработицы. Однако она, видимо, значительно смягчается большим удельным весом безработных в сельской местности и скрытой, нерегистрируемой самозанятостью.
Проведенный анализ позволяет сделать вывод о необходимости реализации комплекса социально ориентированных мер, способных существенно повысить уровень социальной защищенности и экономической безопасности населения в частности, республики в целом.
Список литературы
1. Калмыкия в цифрах: Статистический сборник / Госкомстат по Республики Калмыкия. Элиста, 2004.
2. Сенчагов В.К. Экономическая безопасность: геополитика, глобализация, самосохранение и развитие (книга четвертая). М., 2002.
3. Постановление Правительства РФ № 902 от августа 2000 г.
4. Регионы России: Информационно-статистический сборник. М., 2004.
5. Россия в цифрах: Информационно-статистический сборник. М., 2004.
A.A. Ругачева*
II отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии в отечественной историографии
История государственных учреждений XIX в. изучена достаточно полно. Существуют целые монографии и отдельные статьи, посвященные исследованию как отдельных государственных учреждений, так и всей системы государственного управления в этот период. Тем не менее до сих пор история некоторых государственных учреждений остается малоизученной. К числу таких органов государственного управления относится II отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии1.
Созданное по воле императора Николая I для проведения скорейшей кодификации законов, уже с первых лет своей деятельности II Отделение значительно расширяет круг своих компетенций. К 60-м гг. XIX в. оно превращается в одно из ключевых звеньев системы государственного управления Российской империи и оказывается вовлеченным в широкомасштабные работы по реформированию отдельных частей этой системы. Однако в исторической науке закрепилось мнение о том, что II Отделение занималось только кодификацией законов, и после завершения основных работ по подготовке и изданию Полного собрания законов2 и Свода законов3 Российской империи в 1832 г. практически прекратило свою деятельность4. Этим фактом в какой-то мере объясняется слабый интерес к этому учреждению со стороны историков и особое внимание к его работе со стороны юристов. Поэтому именно кодификационные работы II Отделения конца 20-х - начала 30-х гг. XIX в. очень подробно изучены и освещены в работах по истории российского права5.
* Аспирант кафедры истории России с древнейших времен до начала XX века Исторического факультета СпбГУ. Научный руководитель - профессор кафедры истории России с древнейших времен до начала XX века Исторического факультета СПбГУ, доктор исторических наук, профессор М.Ф. Флоринский.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
Конституционное право, административное право
Действительно, II Отделение СЕИВК, согласно рескрипту от 31 января 1826 г., было образовано для «скорейшего завершения работ по Уложению отечественных законов»6. В то же время кодификационные работы явились отнюдь не единственным занятием чиновников II Отделения. Более того, в определенные периоды кодификация не являлась и основной обязанностью чиновников Отделения.
В общих работах дореволюционной историографии, посвященных царствованиям Николая I и Александра II, истории II отделения уделено скромное внимание7. Часто историки ограничивались простым упоминанием о создании этого учреждения, отмечая, что «тут была выполнена вся работа по изданию Полного собрания и Свода законов... во II отделении велись вообще все законодательные работы и, что ещё важнее, через него испрашивались и получались отступления от законов или изменения в них по разным поводам... »8 При этом не учитывался тот факт, что на Второе отделение были возложены такие функции, как подготовка учебников по российскому праву, обучение юристов по специальности «российское законоведение», сбор сведений о нуждах дворянства и так далее. В процессе подготовки сводов местных узаконений чиновниками II Отделения были выявлены многочисленные несоответствия судебных систем западных губерний российским образцам; а значит, в условиях необходимости интеграции этих губерний в состав Российской империи, чиновникам II Отделения приходилось исправлять эти несоответствия. Наконец, был собран огромный материал по истории Западного края, были сделаны записи о местных обычаях и правовой традиции обычного права.
В отечественной историографии дореволюционного периода история II Отделения Собственной Е.И.В. канцелярии впервые излагается в специальном юбилейном издании, посвященном пятидесятилетию деятельности отделения, вышедшем в свет в 1876 г. В этой работе содержится краткая справка о трудах II Отделения и подчеркивается исключительная роль Отделения в кодификационной деятельности9.
Самое полное описание деятельности II Отделения было выполнено служащим этого учреждения П.М. Майковым и издано под названием «II отделение Собственной Е.И.В. канцелярии»10. Автор книги довольно подробно останавливается на предыстории II Отделения и на истории кодификационных работ в России в конце XVIII - начале XIX вв. Он уделяет значительное внимание биографиям основных деятелей II Отделения, таких как М.М. Сперанский, М.А. Балугьянский, М.А. Корф, Д.В. Блудов и др. К сожалению, работа Майкова не носит исследовательского характера: автор поставил своей целью лишь освещение круга работ II Отделения, но не дал никакого анализа действий чиновников, тем самым не раскрыв вопрос об эффективности этого государственного учреждения. Тем не менее нельзя недооценить значение этой работы, которая может оказать безусловную помощь исследователю в ходе дальнейших разысканий в этом направлении. Наконец, в настоящий момент работа Майкова является единственным относительно полным справочным изданием по истории II Отделения Собственной Е.И.В. канцелярии.
Первому периоду существования II Отделения в связи с работой в нем М.М. Сперанского посвящена глава в сочинении М.А. Корфа «Жизнь графа Сперанского»11. С легкой руки Модеста Андреевича в историографической традиции сложился определенный штамп о том, что только трудами собственно Сперанского были выполнены все кодификационные работы в Отделении. Биограф М.А. Балугьянского П. Баранов в известной степени преувеличил заслуги Михаила Андреевича в успешном совершении дел в подвластном ему учреждении12.
Отрывочные сведения о II Отделении можно найти в работах исследователей, занимавшихся общей историей царствования Николая I и Александра II, например, в трудах Н.К. Шильдера, А.А. Кизеветтера, М.А. Полиевктова, С.С. Татищева13.
Все историки николаевского царствования отмечали необходимость проведения кодификации законов. Одно из наиболее ярких высказываний принадлежит Н.К. Шильдеру, писавшему: «Печальное положение нашего правосудия было одним из первых предметов, обративших на себя всю заботливость императора Николая И»14. Историки Александровского царствования упоминали о II Отделении СЕИВК только в связи с подготовкой судебной реформы15.
Как уже отмечалось, историей кодификации законов во II Отделении занимались более охотно юристы, нежели историки. Для историков деятельность II Отделения особого интереса не представляла ввиду ограниченного представления о характере работ учреждения. Так, Шильдер только упоминает о кодификации законов, в то время как III Отделению Собственной Е.И.В. канцелярии уделяет целую главу.
В целом, оценивая дореволюционный этап изучения II Отделения, следует отметить известную субъективность оценок авторов, поскольку критика учреждения, находившегося в непосредственном ведении государя императора, могла быть просто не допущена цензурой.
В советское время также не было работ, специально посвященных истории Собственной Е.И.В. канцелярии. Авторы общих работ, а также специальных исследований традиционно ограничивались только упоминанием о существовании II Отделения СЕИВК16. Успешная деятельность II Отделения и важнейшая роль кодификации законов в жизни страны никак не «вязались» со сложившимся образом Николая I как реакционера, «жандарма Европы», противника любых реформ. С другой стороны, советскими историками был рассмотрен такой важный вопрос, как место Собственной Е.И.В. канцелярии в системе государственных учреждений дореволюционной России.
Дореволюционными авторами Собственная Е.И.В. канцелярия, уже в силу своего названия, понималась только как канцелярия царя, а следовательно, не входила в систему государственных учреждений в качестве самостоятельного органа власти. Тем не менее подобные выводы не опирались на исследование как механизмов взаимодействия Собственной Е.И.В. канцелярии с государем, так и практики взаимоотношений с другими ведомствами. В.Е. Рудаков определял СЕИВК как учреждение, «состоящее в непосредственном ведении государя»17. А.Д. Градовский называл СЕИВК учреждением, «непосредственно состоящим в ведении его императорского величества»18. Автор новейшего исследования по истории I Отделения СЕИВК П. Мустонен отмечает, что Градовский «рассматривал императорскую канцелярию вне остальных органов власти и ставил ее в один ряд с Министерством императорского двора и Канцелярией Е.И.В. по принятию прошений»19. Таким образом, главным квалифицирующим признаком СЕИВК дореволюционные авторы считали особую зависимость учреждения от государя императора.
В советской историографии со времени второго издания Большой советской энциклопедии за СЕИВК был закреплен статус «высшего правительственного учреждения»20, причем в качестве основания для классификации СЕИВК как государственного органа управления были избраны только сферы деятельности учреждения. А особая связь этого учреждения с особой государя определялась необходимостью «усиления контроля в условиях нарастания кризиса крепостного строя»21 .
Выход в свет в 60-х гг. XX столетия книги Н.П. Ерошкина «История государственных учреждений дореволюционной России» стал настоящим событием в исторической науке. Наряду с другими важными вопросами в этом исследовании рассматривается и вопрос о статусе СЕИВК. Ерошкин назвал СЕИВК органом, который «связывает царя со всеми правительственными учреждениями по наиболее важным вопросам внутренней политики»22, а характер деятельности СЕИВК считал общегосударственным. В новой работе «Крепостническое самодержавие и его политические институты. I половина XIX века» Ерошкин подтверждает предшествующие выводы, а также определяет время превращения СЕИВК в общегосударственный орган власти, или в высший орган власти. Этим моментом Ерошкин считает начало николаевского царствования, когда в составе СЕИВК появляются новые отделения. В этот период, как писал автор, «из личной канцелярии самодержавного монарха СЕИВК превратилась в наиболее близко стоящий к нему правительственный орган, наделенный самыми широкими полномочиями и увенчавший вершину государственной пирамиды крепостнической империи. Ее организационное устройство отражало круг основных вопросов, вызывавших личное внимание самодержца»23. Ерошкин говорил, что «все шесть отделений СЕИВК представляли собой фактически самостоятельные высшие государственные учреждения»24, но при этом исследователь подчеркивал, что «между ними существовала глубокая внутренняя связь»25. Тем не менее, говоря о месте СЕИВК, автор в своей работе не касается таких важных для характеристики государственных учреждений вопросов, как организационно-правовая структура органа власти, его функции и компетенции.
В 90-е гг. интерес к истории государственных учреждений XIX в. значительно усилился26, появились новые точки зрения на обозначенную проблему. И.А. Исаев, не считая СЕИВК высшим государственным учреждением, характеризует его в качестве органа, «возглавившего всю систему центральных отраслевых органов государственного управления»27. Свой вывод автор подтверждает тем, что «в 20-х годах XIX века Государственный совет утрачивает свою монополию на законотворчество, и эта работа с 1826 года сосредотачивается в СЕИВК, в специальных комитетах и министерствах»28 .
Л.Е. Шепелев, не причисляя СЕИВК к числу высших органов власти, отводит Канцелярии «совершенно особое место в системе государственных учреждений»29. Он считает, что «поскольку она была “собственной”, ее лишь условно можно считать государственным учреждением. Она подчинялась только императору и действовала по его поручениям и от его имени»30 .
В 1998 г. в Финляндии на русском языке вышла в свет работа П. Мустонена «СЕИВК в механизме властвования института самодержца, 1812-1858: к типологии основ имперского управления»31 . После детального историографического введения и общей характеристики сфер компетенции СЕИВК, автор этого исследования останавливается подробно на деятельности только
I Отделения СЕИВК, выполнявшего непосредственные функции императорского секретариата. Тем не менее автор сформулировал свое отношение к вопросу о месте СЕИВК со всеми отделениями в системе государственных учреждений Российской империи I половины XIX в. П. Мустонен выступил против отнесения СЕИВК к числу высших учреждений. В частности, он пишет: «Построение типологии СЕИВК на основе изучения иерархии органов власти (СЕИВК как вершина администрации и высшее государственное учреждение) неэффективно. Типология императорской канцелярии должна строиться на основе изучения особенностей отношений этого органа с источником политической власти. С функциональной точки зрения (следует - А.Р.) рассматривать императорскую канцелярию как учреждение - агент или междуведомственное личное агентство самодержца, составной элемент императорского секретариата. С точки зрения методов управления СЕИВК возможно определить как неформально управляемую структуру»32 .
В настоящий момент нет ни одного исследования, посвященного истории II Отделения СЕИВК в целом. Только многочисленные биографы государственных мужей эпохи Николая I и Александра
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
Конституционное право, административное право
II частично останавливались на описании работ Отделения, причем только в связи с родом занятий во II Отделении этих деятелей33.
В заключение хотелось бы отметить, что среди историков, так или иначе касавшихся в своих сочинениях истории II Отделения СЕИВК, нет единой позиции по вопросу о статусе СЕИВК. Более того, не существует детального анализа классификации СЕИВК по всем возможным основаниям в системе либо органов государственной власти, либо администрации монарха. Внесение некоторой ясности в решение этого вопроса позволит говорить и о результативности (эффективности) деятельности подобных структур государства, причем не только в рассматриваемую эпоху.
В условиях реформирования системы управления Российской Федерации обращение к историческому опыту в проведении подобных реформ является немаловажным.
I Далее: СЕИВК.
2Далее: ПСЗ.
3 Далее: СЗ.
4 См.: Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России: Учебник для студентов высших учебных заведений по специальности «Историко-архивоведение». М., 1983.
5 См.: Градовский А.Д. Собрание сочинений. Т 8. Начала русского государственного права. Ч. 2. Органы управления. СПб., 1903; Коркунов Н.М. Русское государственное право: В 2 т. Т II: Часть особенная. СПб., 1913; Латкин В.Н. Учебник истории русского права периода империи (XVШ-XIX вв.). СПб., 1909; Неволин К.А. История российских гражданских законов. М., 1851; Романович-Славатинский А.В. Система русского государственного права в его историко-догматическом развитии сравнительно с государственным правом Западной Европы. Ч. 1. Основные государственные законы. Киев, 1886.
6 ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 1. 1826. Ст. 114. О упразднении Комиссии составления законов, и об учреждении при Собственной Е.И.В. канцелярии особого Отделения, для совершения Уложения отечественных законов.
7 См.: Джаншиев Г. А. Эпоха великих реформ: Историческая справка. СПб., 1907; Евреинов В.А. Гражданское чинопроизводство в России: Исторический очерк В.А. Евреинова. СПб., 1888 (1887); Кизеветтер А.А. Внутренняя политика императора Николая Павловича // Исторические очерки. М., 1912; Кизеветтер А.А. Император Николай I как конституционный монарх // Там же; Корнилов А. А. Курс истории России XIX века. М., 1993; Полиевктов М. Николай I. Биография и обзор царствования. М., 1918; Пресняков А.Е. Апогей самодержавия. Николай I // Российские самодержцы. М., 1990; Татищев С.С. Император Александр II, его жизнь и царствование. В 2 кн. М., 1996; Шильдер Н.К. Император Николай Первый, его жизнь и царствование. Т. 1-2. СПб., 1901-1903; То же. В 2 кн. М., 1996.
8 Пресняков А.Е. Указ. соч. С. 288.
9 Краткий очерк деятельности II отделения СЕИВК. 1826-1876. СПб., 1876.
10 Майков П.М. ИИ Отделение СЕИВК. СПб., 1906.
II Корф М.А. Жизнь графа Сперанского. Т. 1-2. СПб., 1861.
12Баранов П. М.А. Балугьянский, статс-секретарь, сенатор, тайный советник (1769-1847). СПб., 1882.
13Шильдер Н.К. Император Николай Первый, его жизнь и царствование. ТТ. 1-2. СПб., 1901-1903; Полиевктов М. Указ. соч.; Кизеветтер А.А. Внутренняя политика императора Николая Павловича.; Татищев С.С. Император Александр II, его жизнь и царствование. В 2-х кн. М., 1996.
14 Шильдер Н.К. Указ. соч. С. 459.
15 См., например: Татищев С.С. Указ. соч.
16 Ерошкин Н.П. Указ. соч.; Его же. Крепостническое самодержавие и его политические институты: (Первая половина XIX века). М., 1981; Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М., 1978; Мироненко С.В. Страницы тайной истории самодержавия. М., 1990; Предтеченский А.В. Очерки общественно-политической истории России в первой половине XIX века. М.-Л., 1957; Троицкий И. III Отделение при Николае Первом. Л., 1990; Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII веке. (Формирование бюрократии). М., 1974; Чернуха В.Г Внутренняя политика царизма с середины 50-х до начала 80-х гг. XIX в. Л., 1978; и др.
17 Рудаков В.Е. Собственная Е.И.В. канцелярия // Энциклопедический словарь / Под ред. Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т. XXXа. СПб., 1900. С. 653-657.
18 Градовский А.Д. Указ. соч. С. 502-503.
19 Мустонен П. СЕИВК в механизме властвования института самодержца, 1812-1858: К типологии основ имперского управления. Саариярви,1998. С. 31.
20 Собственная Е.И.В. канцелярия // Большая советская энциклопедия. Т. 39. М., 1956. С. 463-464.
21 Там же.
22 Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. С.157.
23 Ерошкин Н.П. Крепостническое самодержавие и его политические институты. I половина XIX века. С.200.
24 Там же.
25 Ерошкин Н.П. Крепостническое самодержавие. С. 200.
26 См.: Архипова Т.Г., Румянцева М.Ф., Сенин А.С. История государственной службы в России. XVШ-XX века. М., 1999; Исаев И.А. История государства и права России. М., 1993; История финансовой политики в России: Сборник статей. СПб., 2000; Мустонен П. Указ. соч.; Шепелёв Л. Е. Чиновный мир России: XVIII - начало XX в. СПб., 1999; Шилов Д.Н. Министры дореволюционной России: историко-социологическое исследование // КЛИО: Журнал для учёных. 1998. № 3 (6). С. 123-139.
27 См.: Исаев И.А. Указ. соч. С.151.
28 Там же.
29 Шепелев Л.Е. Указ. соч. С. 78.
30 Там же.
31 См.: Мустонен П. Указ. соч.
32 Там же. С. 303.
33 См.: Баранов П. Указ. соч.; Виттекер Ц.Х. Граф С.С. Уваров и его время. СПб., 1999; Голубева О. Д. М.А. Корф. СПб., 1995; Знаменитые россияне XVШ-XIX веков: Биографии и портреты. По изданию вел. кн. Николая Михайловича «Русские портреты XVIII и XIX столетий». СПб., 1995; Катаев И.М. Дореформенная бюрократия по запискам, мемуарам и литературе. СПб., 1914; Ковалевский Е. Граф Д.Н. Блудов и его время. СПб., 1866; Кони А.Ф. Отцы и дети судебной реформы: К
пятидесятилетию судебных уставов 1864 г. 20 ноября 1914 г. М., 1914; Корф М.А. Жизнь графа Сперанского. Т. 1-2. СПб., 1861; Его же. Император Николай I в совещательных собраниях // Сб. ИРИО. Т. 98. СПб., 1896; Морозов В.И. М.М. Сперанский об общих принципах и видах систематизации законодательства. СПб., 1999; Российские консерваторы. XIX—начало XX в. М., 1997; Российские реформаторы (XIX - начало XX в.). М., 1995; Российские самодержцы (1801-1917). М., 1994; Ружицкая И.В. Барон М.А. Корф - историк: По материалам его архива. М., 1996; Середонин С.М. Граф М.М. Сперанский: Очерк государственной деятельности. СПб., 1909; Скальковский К.А. Наши государственные и общественные деятели. СПб., 1891; Солодкин И.И. Роль Сперанского М.М. в развитии юридического образования в России // Известия ВУЗов. Правоведение. 1962. №3. С. 146-152; Тельберг Г. Участие императора Николая I в кодификационной работе его царствования //Журнал министерства юстиции. 1916. № 1; Тимошина Е.В. Рукописное наследие М.М. Сперанского как источник исследования его правового мировоззрения // Правоведение. 2001. № 3; Томсинов В. А. Светило российской бюрократии: Исторический портрет М.М. Сперанского. М., 1991; Чибиряев С. А. Великий русский реформатор: Жизнь, деятельность, политические взгляды М.М. Сперанского. М., 1989.
О.Э. Старовойтова*
К вопросу об эвтаназии
Как уже отмечалось в научной литературе, одной из форм осуществления права на смерть является эвтаназия. Для теории права (как, впрочем, и для биоэтики) проблема эвтаназии, и ее соотношение с законом представляет особый интерес.
Эвтаназия - составное слово греческого происхождения совместившее в себе два понятия: «танатос» - смерть и «эв» (эй, эу) - хороший, благий, т.е. «хорошая, благая смерть».
В научной литературе исполльзуются различные написания этого термина. Так А.П. Громов пишет об эйтаназии1. Такой же термин использует в своих работах А.П. Зильбер2. С.Г. Стеценко пользуется термином «эвтаназия»3. Так же поступают А.Я. Иванюшкин, Б.Г. Юдин4. Этический кодекс российского врача в ст. 14 предусматривает: «Эвтаназия как акт преднамеренного лишения жизни пациента по его просьбе, или по просьбе его близких - недопустима, в том числе и в форме пассивной эвтаназии»5.
В последнем издании Большой Медицинской Энциклопедии говорится: «Эйтаназия -намеренное ускорение наступления смерти неизлечимого больного, с целью прекращения его страданий»6. Следует заметить, что в научной литературе и законодательстве некоторых зарубежных стран имеются иные трактовки эвтаназии. Так, в словаре О. Рота «Клиническая терминология» дается такое определение: «Euthanasia - легкая, прекрасная смерть, облегчение умирания»7. В «American Pocket Medical Dictionary» говорится: «Euthanasia: 1. Легкая смерть. 2. Предание смерти лица, страдающего от инкурабельной болезни или находящегося в безнадежном состоянии»8. «Encyclopedia Americana» утверждает: «Euthanasia - у греков означала счастливую смерть за Родину. В современной науке термин используется как устранение страданий при инкурабельных болезнях с помощью анестетиков, или наркотиков в смертельных дозах. Однако религия, закон и медицинская этика отвергают все формы самоуничтожения»9.
В Британской энциклопедии 1994 г. эвтаназия называется «милосердным убийством» (mercy killing) - это «действие или практика, направленная на получение безболезненной смерти у лиц, страдающих от болей при неизлечимых болезнях или физических расстройствах10» В «Англо-русском медицинском энциклопедическом словаре» эвтаназия определяется как: «1. Безболезненная смерть.
2. Намеренное умерщвление неизлечимого больного с целью прекращения его страданий»11.
Впервые в европейской литературе термин «эйтаназия», по мнению Уолтера Кена, применен врачом Парадизом в 1794 г. в значении «искусство облегчения смерти», а не «милосердное убийство»12.
Таким образом, названия и представления об эвтаназии многообразны и неоднозначны. А.П. Зильбер различает следующие виды эвтаназии, которую он называет эйтаназией:
- эйтаназия: легкая безмятежная смерть, наступившая естественным путем или с помощью специальных мер;
- добровольная эйтаназия: вызывание у страдающего больного легкой и безмятежной смерти по осмысленному требованию больного с помощью различных медикаментозных и иных средств;
- принудительная эйтаназия: вызывание легкой и безмятежной смерти у человека не по его требованию, а по решению родственников, общества и его законодательных институтов;
- милосердное убийство: юридический эквивалент понятия «добровольная эйтаназия»;
- пассивная эйтаназия: разновидность добровольной эйтаназии, или принудительной, когда прекращение необходимой поддерживающей терапии влечет за собой смерть;
* Докторант кафедры истории права и государства Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 2 (30) 2006
