CC BY
89
тутов/ Под общей редакцией С.Е.Ляпина. -Л.: Государственное учебно-педагогическое издательство Министерства просвещения РСФСР, 1955. - 480 с.
5. Даринский А.В. Методика преподавания географии. - М.: Просвещение, 1966. -92 с.
6. Знаменский А.П., Кользи Е.К., Че-люсткин И.А. Методики преподавания физики в средней школе. Пособие для учителей и студентов высших учебных педагогических заведений. - М., Л.: Государственное учебно-педагогическое издательство, 1934. - 383 с.
7. Каргалова С.Ф., Панфилова Т.С., Эрдели В.Г. Методика преподавания географии. - М.: Просвещение, 1966. - 320 с.
8. Колягин Ю.М., Луканин Г.Л., Оганесян В.А., Саннинский В.Я. Методика преподавания математики в средней школе. Общая методика. Учебное пособие для студентов физ.-мат.фак.пед.институтов. - М.: Просвещение, 1975. - 462 с.
9. КраевскийВ.В. Дидактический принцип как структурный элемент научного обоснования обучения//Принципы обучения в современной педагогической теории и практике. Челябинск: ЧГПИ, 1985. -С. 3-12.
10. Методика обучения географии в средней школе: Учеб.пособие для сту-
дентов пед.ин-тов по геогр.спец./Под ред. Л.М.Панчешниковой. - М.: Просвещение, 1983. - 320 с.
11. Перышкин А.В., Раковская Х.Д., Соколова Е.Н., Шахмаев Н.М. Методика преподавания физики в восьмилетней школе. Пособие для учителей и студентов педвузов/ Под ред. А.В. Перышкина. - М.: Издательство Академии педагогических наук РСФСР, 1963. - 319 с.
12. Пономарева И.Н. Общая методика обучения биологии: Учеб. пособие для студ.пед.вузов/ И.Н.Пономарева, В.П.Соломин, Г.Д.Сидельникова; Под ред. И.Н.Пономаревой. - М.: Издательский центр «Академия», 2003. - 272 с.
13. Скаткин М.Н. О принципах обучения в советской школе // Советская педагогика. - 1950. - №1. - С. 27 - 41.
14. Соколов И.И. Методики преподавания физики в средней школе. - М.: Государственное учебно-педагогическое издательство Министерства просвещения РСФСР, 1951. - 591 с.
15. Темербекова А.А. Методика преподавания математики: Учеб. пособие для студ.высш.учеб. заведений. - М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003. - 176 с.
16. Шалаев В.Ф. «Методика биологии как наука и ее задачи». Сб. «Вопросы методики биологии». Краснодар, 1962, с.15-17.
ИДЕЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ШКОЛЫ В ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ И. Н. УЛЬЯНОВА
Т. С. Сергеев
В статье раскрывается деятельность инспектора и директора народных училищ Симбирской губернии И. Н. Ульянова по открытию, наряду с русскими, чувашских, мордовских и татарских школ, забота об их обзаведении и дальнейшей работе.
Ключевые слова: национальная школа, учитель, инспектор, директор народных училищ, Симбирская губерния, И. Н. Ульянов
The idea of a national school in the pedagogical system of I. N. Ulyanov. The
article describes the work of I. N. Ulyanov, the inspector and head of national schools in the Simbirsk region, who opened, equipped and supervised the work of not only Russian but also Chuvash, Mordvinian and Tatar schools.
Key words: national school, teacher, inspector, head of national schools, Simbirsk region, I. N. Ulyanov
В современной обновляющейся России, важное значение имеют обучение и воспитание всесторонне подготовленного специалиста, конкурентоспособного в условиях рыночных отношений. В этом отношении много поучительного в педагогическом наследии педагога-демократа и интернационалиста, просветителя народов Поволжья И. Н. Ульянова (1831-1886), который боролся за равное обучение и воспитание детей независимо от их социального происхождения, пола, национальности, места проживания, степени богатства и т. д. Педагог с 30-летним стажем, будучи инспектором (1869-1874) и директором народных училищ Симбирской губернии (18741886), он добился открытия 250 школ (треть из которых приходилась на нерусские селения), строительства 261 школьного здания, подготовил через учительские курсы при Симбирском удельном училище 47, через открытую им в 1872 г. Порецкую учительскую семинарию - 125 учителей-«ульяновцев», на 8 учительских съездах повышали квалификацию десятки народных учителей. При нем число учащихся удвоилось, заметно улучшились методы и приемы преподавания [1, с. 293]. Он был педагогом-новатором, истинным творцом, искателем лучших педагогических идей, создателем новых нетрадиционных ценностей, которые вошли в сокровищницу педагогической науки и практики многонациональной России.
Как и К. Д. Ушинский, Н. А. Корф, В. И. Водовозов, Н. Ф. Бунаков, он рассматривал школу как могучий рычаг перестройки жизни раскрепощенного народа. И. Н. Ульянов считал, что «на школу возлагается важная задача: дать нравственное побуждение к борьбе с невыгодными жизненными условиями...» [22, с. 109].
И. Н. Ульянову всю жизнь пришлось жить и трудиться в многонациональном Поволжье, общаться как с русскими, так и с представителями других народов. В этой губернии с миллионным населением 30,8 % жителей составляли нерусские - мордва, чуваши, татары. В ходе общения с русскими они мало-помалу овладевали русским языком и через него приобщались к мировой цивилизации. Для них были характерны низкая грамотность и общая культурная отсталость. Официальные власти сознательно держали нерусские народы в темноте и невежестве, добиваясь их обрусения через школьное, преимущественно христианское обучение.
В своих инспекторских отчетах И. Н. Ульянов давал общие сведения о данной школе (время открытия, источники существования, расходы выделенных средств, жалованье учителю и законоучителю и т. п.), помещении, оборудовании, количестве учащихся по вероисповеданию, полу и, впервые, -по национальности. До этого в отчетах такого разграничения учащихся по национальности не было. Нерусское происхождение обозначали словом
«инородец». В первом же отчете по губернии инспектор обратил внимание на то, что на 1546 населенных пунктов приходится 463 народных училища, т. е. в среднем по 4,2 населенных пункта на одно училище, но они были распределены неравномерно. Отношение числа учащихся к населению по уездам Симбирской губернии выражалось в пропорции: в Симбирском уезде - 1:94; Буинском - 1:50; Карсунском - 1:74; Сенгилеевском - 1:95; Сызранском -1:106; Ардатовском - 1:190; Курмыш-ском - 1:261; Алатырском - 1:271 [5, с. 320]. Итак, при общем низком состоянии просвещения в худшую сторону выделялись Курмышский и Алатырс-кий уезды с чувашским и мордовским населением. Алатырский училищный совет в отчете за 1869/70 учебный год констатировал: «В Алатырском уезде считается 23 волости, из которых 10 волостей с населением в 19600 душ не имеют ни одной школы» [3, с. 89]. Поскольку мордовское население официально считалось обрусевшим, в первые пореформенные годы для него открывалось сравнительно меньше национальных школ. Так, в 1870 г. на мордву, составляющую 13,2% населения губернии, приходилось всего 855 учащихся, а на чувашей, составляющих 9,3% -1484 учащихся, на татар, составляющих 8,3% населения губернии, - 3886 учащихся [9, с. 56].
28 февраля 1870 г. инспектор И. Н. Ульянов представил попечителю Казанского учебного округа сведения о числе и состоянии школ для крещеных нерусских национальностей, во второй части которых обосновал необходимость открытия новых школ в селах и деревнях Ходары, Пандиково, Туваны, Малые и Лесные Туваны, Петряксы и Убеи, Воз-жи, Елхово-Озерное и Большие Тарха-
ны. 20 июня 1870 г. он снова пишет о том, что следует открыть школы в местностях с нерусским населением - для крещеных чувашей в селах Кабаево, Ходары, Большие Арабузи, для татар в деревнях Петряксы, Чембыли, Большое Рыбушкино, Малая Цильна, Шихир-даны, Татарская Бездна, Новокрикеево Симбирского уезда, также в деревнях Елхово-Озерное и Шаймурзино с татарско-чувашским населением. При этом дал расчеты средств на их обустройство и обзаведение [11, с. 19-20].
Официальные власти не спешили открывать новые школы для «инородцев». На требование инспектора И. Н. Ульянова от 30 мая 1870 г. Курмышский училищный совет цинично ответил: «В Курмышском уезде нет надобности открывать сельские народные училища для чуваш» [2, 7]. Между тем половина сельских старост и треть волостных старшин тогда не умела читать и писать. В таком невежестве находилось большинство нерусского населения. Инспектору, которому официально вменялось в обязанность следить за благонадежностью учителей и их верноподданнической работой по осуществлению знаменитой уваровской триады «православие, самодержавие, народность», приходилось не только преодолевать косность чиновников, но и вести неустанную работу среди крестьянского населения, чтобы убедить его в пользе грамотности и общей культуры, что должно было в конечном счете способствовать улучшению его жизненного уровня.
На содержание училищ казна и земства Симбирской губернии выделяли меньше средств, чем, например, в соседней Казанской губернии. Так, в 1868 г. земскими учреждениям Казанской губернии было ассигновано 25499
Казанский педагогический журнал
Г 2011
руб., или по 13 руб. 22 коп. на каждого ребенка, а в Симбирской - 4650 руб., или по 3 руб. 27 коп. на ребенка [6, с. 42-43]. В Симбирской губернии, включая и уезды с нерусским населением, школы содержались в основном за счет средств, собранных с крестьян по приговорам сельских обществ. В Курмыш-ском уезде в 1869 г. общая сумма содержания 14 училищ составляла 2719 руб., из них 2077 руб 77 коп. (76,4%) собирались с крестьян, а земствами было ассигновано лишь 641 руб. 23 коп. [5, с. 228-229].
К началу инспекторской деятельности И. Н. Ульянова в Симбирской губернии мордва училась преимущественно в 45 училищах губернии, татары обучались в 79 медресе [8, с. 50]. Мордовские школы, соответственно населению, преобладали в Ардатовс-ком и Алатырском уездах, чувашские - в Буинском и Курмышском уездах, татарские - в Ардатовском, Буинском, Курмышском уездах. Из нерусских детей школьным обучением был охвачен лишь каждый десятый ребенок.
Против светских школ выступали татарские муллы, обучавшие детей по старым программам и методам. Под их влиянием сельские сходы принимали соответствующее решение не в пользу светских школ. Так, в 1872 г. Симбирское губернское по крестьянским делам присутствие выслало инспектору народных училищ И. Н. Ульянову 12 приговоров волостных сходов Курмышско-го уезда с преимущественно татарским населением о нежелании их открывать в своих селениях образцовые училища [14, с. 2-3]. Между тем инспектор И. Н. Ульянов из своих наблюдений заключал, что «татарин по природе весьма любознателен и способен к изучению наук» [3, с. 33].
В чувашских и мордовских школах, открывавшихся удельным ведомством с 1840-х гг., обучение шло по русским учебникам при бессмысленном механическом заучивании текстов. Новых методик не было. По отчету председателя Буинского училищного совета Баратынского за 1870 г., только в четыре школы поступал журнал «Народная школа». Значительная часть чувашских учителей не освоила методы обучения детей грамоте по новому способу Корфа [3, с. 10-11]. Как описывал И. Н. Ульянов в отчете за 1871 г. урок чтения в одном из сельских чувашских школ, «каждый ученик и каждая ученица учатся чтению по книге, какая только попадет под руки..., каждый ученик читает вслух и, разумеется, старается перекричать своих товарищей. При таком способе обучения, очевидное дело, нечего спрашивать от учеников сознательности и выразительности в чтении» [17, с. 194].
По мнению И. Н. Ульянова, для облегчения участи нерусских народов, презрительно именуемых «инородцами» или «туземцами», предстояло дать им как минимум начальное образование. Возникала целая сеть проблем: 1) разработать план открытия нерусских училищ, учитывая потребности населения; 2) создать для них твердую материальную базу, принимая основные расходы (жалованье учителям, строительство школьных зданий и пр.) на счет Министерства народного просвещения и земства; 3) снабдить эти школы учебниками и учебными пособиями; 4) готовить и повышать квалификацию учителей-националов, способных вести обучение по лучшим методам, программам и учебникам (Ушинско-го, Корфа, Толстого и др.), принятым в русских школах; 5) привлечь к обу-
чению всех желающих учиться детей обоего пола; 6) заинтересовать их не только грамотой, но и ремеслами, нужными в крестьянской жизни; 7) организовать при многих школах общежития; 8) ввести четырехлетний курс обучения для наилучшего усвоения родной и русской речи и т. д. [8, 51-52].
Следуя этой стратегической программе действий, И. Н. Ульянов привлекал к школьному делу прогрессивные силы общества, национальную интеллигенцию, вводил в русские школы нерусских детей, открывал нерусские школы с обучением на родном языке, увеличивал контингент девочек среди учащихся, тем самым вызывая интерес взрослых к школе.
Просвещение каждого народа имело свои особенности, что было отмечено уже в первых отчетах инспектора. В «Соображениях об учреждении школ для образования детей инородцев», подготовленных в ответ на предложение попечителя Казанского учебного округа от 30 апреля 1870 г. за № 1655, он пишет: «Из инородцев, населяющих Симбирскую губернию, мордва совершенно обрусела и настолько знает русский язык, что в учреждении новых школ для образования детей этих инородцев на их природном наречии не видится необходимости. Весьма полезно учредить русские начальные училища в Алатырском уезде, даже в настоящем году: 1) в селе Кабаево (760 душ мужского пола),. 2) в селе Напольном со Студенцом (673 души мужского пола).» [22, с. 78-79]. Отметим, что такое заключение И. Н. Ульянов первоначально сделал на основе отчетов, представленных уездными училищными советами. Впоследствии, убедившись лично в фактическом состоянии просвещения нерусских народностей, он
стал активно отстаивать идею создания мордовских школ с обучением на родном языке.
Относительно чувашей у инспектора тоже сложилось определенное мнение : «Чуваши мужского пола, живущие в Симбирской губернии, достаточно обрусели, исключая немногих местностей, находящихся вдали от русских селений, торговых сел и дорог, по большей части в лесу.
Так, по моему мнению, полезно учредить школы для обучения обоего пола детей чуваш в селе Ходарах - Кур -мышского и в деревне Большие Арабу-зи - Буинского уезда. Что же касается женщин-чувашек, то они совсем не обрусели и совершенно не знают русского языка, почему я считаю полезным и необходимым открыть женские школы для обучения девочек-чувашек в селах Старых Алгашах и Средних Тимерся-нах Симбирского уезда, введя вместе с грамотой обучение и рукоделию, необходимому в крестьянском быту» [22, с. 79]. Таким образом, И. Н. Ульянов придавал большое значение приобщению чувашек к грамоте, используя как привлекающий к школе фактор их тягу к рукоделию.
Обучение татарских детей тоже требовало особого подхода. «Для обучения татар, - пишет И. Н. Ульянов в 1870 г., - существует много татарских школ, которые можно разделить на два рода: в одних (очень немногих) - мальчики обучаются чтению и письму по-русски, в других (таких огромное большинство) - только по-татарски. Из школ 2-го рода желательно обучать по-русски в трех деревнях Курмышского уезда: Петряксе, Чембылеях и Большом Ры-бушкине; Буинского уезда: в городском татарском училище и в 3-х деревнях: Малой Цильне, Шихирданах и Татарс-
кой Бездне, и Симбирского уезда в 3-х деревнях: Больших Тарханах, Большой Цильне и Новоерикеевой» [22, с. 79].
«Открытие школ делалось не просто приказом, приходилось ездить на места, трястись на телеге, ночевать на постоялых дворах, препираться с урядниками, созывать крестьянские сходы, - писала Н. К. Крупская [10, с. 265]. Многочисленными ходатайствами и предложениями И Н. Ульянову приходилось пробивать косность, бюрократизм чиновников в училищных советах, в уездных и волостных учреждениях.
Насколько было хлопотливым открытие каждого из национальных школ, можно убедиться на примере чувашской школы в Ходарах. Одна переписка по ней составляет около ста листов архивного дела. Для Ходарско-го инородческого училища, открытого 6 (18) декабря 1870 г. И. Н. Ульяновым первоначально при 12 мальчиках, через три года по его же инициативе было построено просторное деревянное здание с широкими окнами, с квартирой для учителя. Учителем был назначен А. Л. Рождественский, знающий чувашский язык. За хорошую работу он представлялся И. Н. Ульяновым к наградам, а затем переведен в образцовое училище при Порецкой учительской семинарии [18, с. 22]. Исследователям известно, что И. Н. Ульянов побывал с инспекторской проверкой в Ходарах как минимум 5 раз [4, с. 20].
Не меньше усилий приходилось вкладывать инспектору И. Н. Ульянову по открытию и организации работы, строительства зданий, подбору учителей и для других чувашских инородческих училищ: Кошки-Новотимбаевского (на родине И. Я. Яковлева), Пандиковс-кого, Раскильдинского, Чуваш-Тимяш-
ского, Староалгашинского, Малокар-малинского, Ново-Чувашчукальского и др. Общее число чувашских школ, открытых И. Н. Ульяновым, приблизилось к трем десяткам, число учащихся в них с 1484 в 1870 г. выросло до 2650 человек в 1891 г., или почти удвоилось [16, с. 123]. Особую роль в просвещении чувашей И. Н. Ульянов сыграл через поддержанную им Симбирскую чувашскую учительскую школу, ставшую подлинным центром культуры и национальной интеллигенции.
Посещение училищ в населенных мордвой деревнях поначалу тоже не оставляло сильных положительных впечатлений. И. Н. Ульянов писал о состоянии качества обучения в Трех-балтаевском мужском училище Бу-инского уезда, где наряду с чувашами учились дети мордвы: «Познания учеников так плохи, будто они ничему не научились. они не в состоянии даже подписать правильно свою фамилию; по арифметике тоже ничего не знают. Не умеют сосчитать и написать до сотни, задач никаких не могут решать; об обратном счете и понятия не имеют». В соседнем чувашско-мордовском селе Шемурша чтение было организовано по случайным книгам, ученики читали, не понимая смысла написанного. Они не различали аршин от сажени, пятиалтынную монету от четвертака и т. д. [20, с. 130-132].
Учителям, не знавшим мордовского языка, было очень трудно работать с нерусскими детьми. Большинство педагогов из мордвы работало по старым методам. При инспектировании Кечушевского земского училища, где обучалось 27 учащихся из мордвы, инспектор отмечал ряд недостатков в учебном процессе: «Учитель мало возбуждает самодеятельность в детях, не
приучает к точному выделению предмета (его действий, свойств и пр.), о котором говорится в прочитанном тексте; при передаче прочитанного ученики не рассказывают, а буквально только наизусть повторяют прочитанное». При этом он отмечает, что перечисленные недостатки «общие для многих других», не только мордовских, но и чувашских, и русских [21, с. 138].
Хотя И. Н. Ульянов признавал, что мордва была более обрусевшая, тем не менее выступал за открытие школ с обучением на мордовском языке. Особенно он ратовал за вовлечение в школу мордовских девочек. Количество учащихся этой национальности при И. Н. Ульянове с 870 в 1870 г. выросло до 2238 в 1891 г. Они обучались в 42 мордовских и некоторых русских начальных училищах [3, с. 33].
Выросло и число учителей, работавших по-новому. Среди мордовских детей успешно работали Александр Алмазов (Лобаскинское волостное училище Ардатовского уезда), Федор Знаменский (училище в с. Каменка Кур -мышского уезда), Михаил Макаров (в с. Напольное Алатырского уезда), А. И. Терехин (в с. Атяшево Ардатовского уезда), А. П. Лавровская (в с. Сабаеве Карсунского уезда), И. М. Петяев (в с. Промзине), А. А. Волков (в Береговых Сыресях) и др.
В мордовские училища по распоряжению И. Н. Ульянова присылались учебники и учебные пособия. И. Н. Ульянов добивался того, чтобы фонды библиотеки Ардатовского уездного училища, функционировавшего с 1865 г. и накопившего в своих фондах 1418 томов 765 названий, стали доступными для учителей окружающих деревень. Попечитель Казанского учебного округа дал разрешение пользоваться
книгами публичной библиотеки [15, с. 7-9].
И. Н. Ульянов оставил добрый след и в просвещении татар, правда, сравнительно меньше, чем в просвещении мордвы и чувашей. Дело в том, что учащихся татар было сравнительно больше (3352 мальчика и 534 девочки), но почти все они обучались в духовных школах -медресе. В 1871 г., в начале своей инспекторской деятельности, И. Н. Ульянову удалось на казенные средства построить татарскую школу в деревне Петрякса Курмышского уезда, в которой через год обучались 27 татарских и 15 русских детей. Однако «победное шествие» инспектора было приостановлено: с 1872 г. магометанские училища были переданы в ведение особого инспектора татарских, киргизских и башкирских школ, и по этой причине выбыли из поля зрения И. Н. Ульянова. Что касается Петряксинского училища, из-за вмешательства местных мулл оно было переведено в соседнее селение [12, с. 34].
В декабре 1878 г. при подстрекательстве религиозно настроенных мулл, боявшихся христианизации населения, была разгромлена Ломотская татарская школа Неклюдовской волости Ардатовского уезда. Учитель Узбяков остался без работы [1, с. 376]. Подобные явления имели место также в селениях Самарской, Вятской, Казанской губерний. Следовательно, борьбу за светскую школу среди татар невозможно было вести только чиновничьими, административными мерами. Требовалась кропотливая работа в школах нового типа через народных учителей, показывающих родителям живой пример пользы школьного дела.
По данным на 1882 г., в Казанском учебном округе насчитывалось 35
Казанский педагогический журнал
Г 2011
светских татарских школ, в том числе в Симбирской губернии их было пять: в дер. Мочалинское Курмышского уезда, Старое Тимошкино Сенгилеевского уезда, Кандинское, Уразовка, Шлемас-ское Ардатовского уезда. За исключением первой, поставленной на казенное содержание, остальные содержались на земские деньги. В них соответственно обучались 58, 34, 10, 12 учеников, о последней школе нет сведений [13, 12].
Несмотря на сравнительно малое количество русско-татарских школ, они способствовали сближению татар с русскими и через русский язык другими народами России. И. Н. Ульянов был среди тех прогрессивных просветителей, которые развивали ростки этих межнациональных культурных связей народов Поволжья.
Благодарямноголетней неустанной работе И. Н. Ульянова в Симбирской губернии в течение 16 лет в 89 нерусских школах, входивших при нем в состав 427 народных училищ губернии, дети чувашей, мордвы и татар приобщались к знаниям по новым методам обучения. И. Н. Ульянов выступал как авторитетный интернационалист и педагог-гуманист, большими массами приобщая детей нерусских национальностей, особенно девочек, в орбиту мировой цивилизации. Он удачно использовал стремление вышестоящих чиновников приостановить процесс омусульманивания и отатаривания чувашей и мордвы и сохранить их в лоне православной веры. Поэтому он искренне и горячо поддержал появление чувашского (1872) и мордовского (1884) букварей и распространял их среди нерусского населения. Обучение нерусских детей сначала на их родном языке, затем на русском приводило к сознательному ус-
воению материала. Все это в конечном счете положительно сказалось на росте грамотности населения, на подготовке национальных кадров интеллигенции многонационального Поволжья.
Литература:
1. Аграрный вопрос и крестьянское движение в Татарии Х1Х в. - М., Л., 1936.
2. Государственный архив Ульяновс -кой области (ГАУО)/ - Ф. 99. - Оп. 1. - Д. 298.
3. ГАУО/ - Ф. 99. - Оп. 1. - Д. 1107.
4. В. К. И. Н. Ульянов и школы Симбирского края / В. К. Воробьев. - Ульяновск, 1994. - 51 с.
5. Журнал Министерства народного просвещения. - 1870. - Июнь.
6. Журнал Министерства народного просвещения/ - 1873. - Январь.
7. Журнал Министерства народного просвещения. - 1878. - Июнь.
8. Кондаков, А. И. Директор народных училищ И. Н. Ульянов / А. И. Кондаков. - 2-е изд. - М.: Просвещение, 1964. -319 с.
9. Кузнецов П. И. Н. Ульянов и просвещение мордовского народа / П. Кузнецов, В. Лашко.. - 2-е изд. - Саранск. : Мордовское кн. изд-во, 1981. - 168 с.
10. Крупская Н. К. О воспитании и обучении / Н. К. Крупская. - М., 1946.
11. Национальный архив Республики Татарстан (НАРТ). - Ф.- 92. - Оп. 1. - Д. 9940.
12. НАРТ. - Ф. 92. - Оп. 1. - Д. 12347.
13. НАРТ. - Ф. 92. - Оп. 1. Д. 15658.
14. НАРТ. - Ф. 99. - Оп. 1. - Д. 144.
15. НАРТ. - Ф. 99. - Оп. 1. - Д. 13154.
16. Отчет директора народных училищ В. И. Ишерского за 1891 г. - Симбирск, 1892.
17. Суперанский М. Начальная народная школ в Симбирской губернии / М. Суперанский. - Симбирск, 1906. - 326 с
18. Сергеев Т. С. Горизонты сельской школы (К 130-летию Ходарской школы имени И. Н. Ульянова) / Т. С. Сергеев. - Чебоксары: ЧГИГН, 2000. - 308 с.
19. Сергеев Т. С. Научно-педагогическое наследие И. Н. Ульянова и современность / Т. С. Сергеев. - М.: МГГУ им. М. А. Шолохова, 2009. - 388 с.
20. Ульянов И. Н. Отчет о состоянии народных начальных училищ Симбирской
губернии за 1874 гражданский год / И. Н. Ульянов. - Симбирск, 1875.
21. Ульянов И. Н. Отчет о состоянии начальных народных училищ Симбирской губернии за 1877 гражданский год / И. Н. Ульянов. - Симбирск, 1878.
22. Ульянов И. Н. Избранное: статьи, документы, материалы / сост. А. Л. Кара-мышев. - Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1983. - 248 с.
ОСОБЕННОСТИ ПРЕПОДАВАНИЯ ОБЩЕСТВОВЕДЧЕСКИХ ДИСЦИПЛИН В ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ ТАССР
(20-30 гг. XX века)
Ш.Ф. Садыков
Данная статья посвящена изучению развития содержания обществоведения в Татарской Республике в 20-30 гг. XX века. На основе анализа учебных программ по обществоведению с их особенностями и различиями демонстрируется специфика внедрения национально-краевого материала в школах и профессиональных образовательных учреждений ТАССР.
Ключевые слова: обществоведение, национально-краевой компонент, учебные программы, краеведческий материал.
These papers tell about development such subject as social states in secondary school in Tatar Republic in 1920 —1930. Author analyzed the school programs and show ways which used for introducing of ethno — regional components in secondary schools.
Key words: social states; ethno — regional components; school programs; local materials.
Как известно, всю сознательную жизнь человек связан с окружающим его миром и всем тем, что происходит вокруг него, то есть он всегда находится в тесной связи с обществом. Поэтому науки об обществе играли важную роль в воспитании и образовании молодого поколения, учитывая, что от качества преподавания зависела эффективность социализации личности.
Изучение обществоведческих дис-
циплин в системе образования практиковалось еще в дореволюционный период в кадимистких учебных заведениях, которые выполняли так же роль центра общественно-политической жизни татар. Так, в профессиональных духовных учебных заведениях медресе преподается наука «улуму-ль-аклия» или «аклият» - то есть «умственные» науки. Шакирд переходил к наукам «аклият» на четвертый год обучения:
