CC BY
175
• 7universum.com
жк UNIVERSUM:
Лг7\ ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ
ИДЕОЛОГИЯ СОВРЕМЕННОСТИ СКВОЗЬ ПРИЗМУ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ИСТОРИИ
Трунов Анатолий Анатольевич
канд. филос. наук, доцент, Белгородский университет кооперации, экономики и права, РФ, г. Белгород
E-mail: trunovv2013@yandex. ru
THE IDEOLOGY OF MODERNITY THROUGH THE PRISM OF INTELLECTUAL HISTORY
Trunov Anatoly Anatolyevich
candidate of philosophical sciences, associate professor, Belgorod cooperative university, economics and law, Russia, Belgorod
АННОТАЦИЯ
В статье осуществлён анализ идеологии Современности сквозь призму интеллектуальной истории. Эта новая парадигма социальных и гуманитарных исследований хорошо стыкуется с традиционной парадигмой социологии знания, дополняя и углубляя существующие научные представления об идеологии как смысловой карте публичной политики в эпоху Модерна.
ABSTRACT
In article the analysis of ideology of the Modernity through a prism of intellectual history is carried out. This new paradigm of social and humanitarian studies fit well with the traditional paradigm for the sociology of knowledge, complementing and enriching the existing scientific concepts about ideology as a semantic map of public politics in the Modern era.
Трунов А.А. Идеология Современности сквозь призму интеллектуальной истории // Universum: Общественные науки : электрон. научн. журн. 2013. № 1 (1) . URL : http://7universum.com/ru/social/archive/item/809
Ключевые слова: К. Манхейм, идеология, Современность, К. Скиннер, интеллектуальная история, социология знания, Д. Швармантель, политическая идеология, смысловая карта, публичная политика.
Keywords: K. Mannheim, ideology, Modernity, Q. Skinner, intellectual history, sociology of knowledge, J. Shwarzvantel, political ideology, semantic map, the public politics.
Как известно, habent sua fata verba — «слова имеют свою судьбу». Известный социолог и методолог науки Карл Манхейм в своей монографии «Идеология и утопия» (1929 г.) обоснованно сетовал на то, что в его время ещё не существовало научных публикаций, излагавших «историю понятия идеологии» [5, с. 59]. Конечно, многое изменилось. Однако в принципе эта оценка по-прежнему актуальна.
Хотя К. Манхейм и внёс значительный вклад в разработку теории идеологии с заявленных им гносеологических позиций (поиск социального знания, «очищенного» от какого-либо присутствия идеологии) [5], его научная программа оказалась половинчатой, поскольку ни ему, ни его последователям так и не удалось избавиться от собственных идеологических предпочтений. Вероятно, это произошло именно потому, что социальное знание уже по самой своей сути не может быть полностью свободным от вкраплений идеологии.
Мы полагаем, что наиболее конструктивное решение данной научной проблемы может быть найдено не столько в русле разработанной К. Манхеймом и его последователями парадигмы социологии знания, сколько в контексте парадигмы интеллектуальной истории, успешно развиваемой членом целого ряда престижных академий Квентином Скиннером и другими учёными.
Цель данной статьи заключается в том, чтобы осуществить анализ идеологии Современности сквозь призму интеллектуальной истории, которая не только хорошо стыкуется с подходом К. Манхейма и его последователей, но и позволяет более полно раскрыть его глубинные интенции-интуиции.
По словам К. Скиннера, основная миссия интеллектуального историка характеризуется тем, что он, как кропотливый археолог, «выносит похороненное интеллектуальное сокровище на поверхность, протирает с него пыль и позволяет нам пересмотреть то, что мы о нём думали» [V, с. 93—94]. Всё это действительно так. Однако существенно не только это.
Историческое сознание, которое фокусирует себя в категории «Современность» (от англ. Modernity, франц. La modernité, нем. Modernität, исп. La modernidad, итал. La modernità), конституирует некий предельно обобщённый взгляд на процесс развития человечества, пытаясь путём сложных философских рефлексий и проблематизации очевидного нащупать его системную ось [9]. Современность (= эпоха Модерна) рассматривается при этом не в значении происходящего «здесь и теперь», а в качестве культурной, социальной и политико-экономической динамики, в которой мир находится, начиная примерно с XVII—XVIII вв. Эта динамика, породившая кардинальные сдвиги во всех сферах человеческого бытия, была инициирована возникшим тогда же комплексом взаимосвязанных политических проблем, которые так и не получили своего безусловного решения [4, с. 11—Зб].
Вследствие этого сначала сформировалась новая концепция разработки и распространения политических идей [S, с. 15—22], а затем появилось то, что позднее с лёгкой руки Антуана-Луи-Клода Дестюта де Траси, его критиков и единомышленников будет называться «идеологией» [S, c. VS—S1], а именно: специфическая разновидность духовного производства, призванная заниматься созданием и распространением идей в масштабах всего общества.
При этом следует подчеркнуть, что речь идёт не столько о содержании конкретных идей во всём их многообразии, «цветущей сложности» и полноте, сколько об их социальных и политических проекциях [2, с. 266]. Имеющийся научный опыт убедительно свидетельствует о том, что нельзя исследовать идеологии с каких-то рационально-нейтральных позиций, полностью очищенных от элементов политической ангажированности или социальной
обусловленности. Таких позиций в обществе попросту нет, поскольку все они так или иначе являются идеологически детерминированными.
Проблема осложняется ещё и тем, что концепт «идеология» далеко не всегда был популярен среди самих идеологов. Как правило, крупные теоретики, внёсшие значительный вклад в формирование интеллектуальной и политической культуры эпохи Модерна, чаще всего отрицали свою принадлежность к сфере идеологии, позиционируя себя как философов, социологов, политологов, экономистов, правоведов. И в этом «сокрытии сущности» была своя логика.
Согласно точке зрения К. Манхейма, «конкретное положение субъекта, его социальное бытие является одним из конститутивных факторов в формировании мнений, утверждений и знаний» [5, с. 7]. К. Манхейм исходит из того, что люди действуют не в одиночку, а в различных по своему генезису и структуре группах и, осуществляя любые более или менее согласованные действия, мыслят идеологически [5, с. 9].
К. Манхеймом делается обоснованный вывод о том, что любая идеология представляет собой своего рода конечный «продукт» (идеи, концепты, ценности, теории и т.п.) такого способа понимания реальности, при котором определённые социальные группы интерпретируют явления окружающей их действительности с позиций своих рациональных интересов [5, с. 7—17, 52—69].
Именно в этом, полагает К. Манхейм, и заключается суть идеологии. Причём не только как специфической смысловой системы, позволяющей интерпретировать социальную реальность, но и как важнейшего духовно-политического конструкта, дающего возможность её существенным образом преобразовывать в интересах субъектов, генерирующих определённым образом направленную информацию, предназначенную для «своих» и «чужих».
Указанное понимание идеологии лежит в основе большинства её научных дефиниций. Рассмотрим лишь некоторые из них.
Известные социологи и методологи науки П. Бергер и Т. Лукман, творчески развивая взгляды К. Манхейма, рассматривают идеологию как тип
социального знания, ориентированного на властные интересы той или иной социальной группы. По их мнению, именно они выступают ключевым атрибутом идеологии [1, с. 200]. Тот факт, что идеология теснейшим образом сопряжена с интересами и притязаниями различных (преимущественно элитных) групп, претендующих на власть либо же реально обладающих ею, объясняет её генетическую связь со сферой политики.
Идеология может быть охарактеризована как система идей, являющихся мотиватором организованного политического действия, которое ориентировано на стабилизацию, трансформацию или же ликвидацию существующей власти, как обоснованно полагает российский социолог Н.Г. Осипова [3, с. 261]. Если следовать заявленному подходу, то основные идеологии Современности (национализм, либерализм, консерватизм, марксизм, анархизм, демократический социализм) обладают следующими системными свойствами:
• во-первых, дают ключ к пониманию существующего социального порядка;
• во-вторых, предъявляют обществу оригинальный образ будущего, смысловым ядром которого выступает теоретическое видение его желаемого состояния;
• в-третьих, характеризуют, каким образом должны осуществляться необходимые или желательные преобразования.
Не будем также забывать, что в эпоху Модерна политика идеологична по самой своей сути. Закономерное стремление элит интегрировать и контролировать общество (управлять его трансформациями и социальной энергией) неизбежно связано с выбором тех или иных стратегических приоритетов, определяющих цели, содержание и смысл всякой реальной политики, которая в эпоху Модерна приобретает проектно-конструктивный характер. В этой связи значительный научный интерес представляет концепция британского политолога Джона Шварцмантеля, обстоятельно изложенная им в монографии «Идеология и политика» [10].
В своих построениях Д. Швармантель исходит из того, что невозможно адекватно осмыслить публичную политику, не понимая тех идей, которые побуждают людей к политической активности [10, с. 14—15, 53]. Развивая этот подход, Д. Шварцмантель предлагает следующую формулировку: идеология — это масштабное представление о природе «политического» и «хорошего» общества, выраженное в системе соответствующих понятий [10, с. 48].
Политическая идеология представляет собой, с одной стороны, теоретическое видение желаемого общества, а с другой — связующее звено между идеальным универсумом научных абстракций и реальным социумом, в котором проливается кровь, страдают и гибнут люди, ведётся никогда не прекращающаяся борьба за информацию, богатство и власть.
Исходя из этого, политическая идеология может быть охарактеризована как система идей, ценностей, принципов, базовых концептов, артикулирующая притязания социальных субъектов на информацию, богатство и власть в конкретных культурно-исторических контекстах. Назначение политической идеологии заключается в том, чтобы организовать поддержку и сформировать «клиентуру» для систематизированного набора идей, призванного реализовать определённое представление о «хорошем» обществе [10, с. 51].
Выявляя суть тех или иных идеологических построений, популярных в эпоху Модерна, следует определить принадлежность самого теоретика с тем, чтобы в случае необходимости сделать поправку на точку зрения данного автора и внести в свой анализ нужные коррективы (то есть декодировать смысл политического текста, а не просто «разоблачить» его ангажированность). Отсюда — методологическое сопряжение (а ещё лучше — синтез) двух научных парадигм: социологии знания и интеллектуальной истории.
Как отмечает известный историк и методолог науки Л.П. Репина, процесс переосмысления теоретических, критических и аксиологических оснований интеллектуальной истории приводит к значительному расширению её эпистемологического поля и эвристических возможностей [6, с. 325—366]. Это способствует формированию в рамках данной научной парадигмы своего
рода базового «исследовательского вопросника», назначение которого состоит в следующем:
• как и почему возникали те или иные политические идеи?
• как и почему со временем менялся их первоначальный смысл?
• какими путями они распространялись в социуме?
• какое влияние политические идеи оказывали на менталитет людей в череде сменяющих друг друга человеческих поколений?
• почему одни политические идеи распространялись в социуме быстрее других?
• как и почему одни идеи трансформировались в прописи актуальной политики, в то время как другие становились всего лишь достоянием специфического «антикварного дискурса»?
• почему одни политические тексты становились хрестоматийными, а другие — нет?
• как и почему устанавливались и менялись взаимосвязи между существующими и вновь возникающими политическими идеями, концепциями, теориями, учениями, интеллектуальными традициями?
Не являясь окончательным, этот круг вопросов постоянно расширяется, интегрируя различные аспекты интеллектуальной истории. Имеющийся уровень развития интеллектуальной истории базируется на необходимости глубокого и всестороннего понимания общего контекста мыслительной деятельности как культурно-исторической ситуации, определяющей не только условия, но также те вызовы и реальные проблемы, которые требуют своего разрешения, в том числе и с помощью идеологии, — смысловой карты публичной политики в эпоху Модерна.
Подведём общий итог и сформулируем основные выводы данной статьи.
1. Интеллектуальная история позволяет установить, как в борьбе различных взглядов, мировоззрений, целей, оценок, ценностей, теоретических позиций шёл процесс познания природы политического и его нормативного смыслового ядра — идеологии Современности (в её различных вариантах).
2. Идеи составляют фундамент идеологии. Поэтому важно понять их генезис и эволюцию в конкретных культурно-исторических контекстах. Значение политических идей состоит в том, что они оказывают существенное влияние на мировоззрение, ориентацию и различные проявления социального активизма людей («идеи правят миром»).
3. По существу, идеологи пытались сформулировать более или менее адекватные ответы на политические вопросы, которые ставило перед собой формировавшееся, развивавшееся и стремившееся к лучшему будущему общество в эпоху Модерна («борьба за смыслы»).
Список литературы:
1. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания: Пер. с англ. — М.: Academia Центр: Медиум, 1995. — 336 с.
2. Дугин А.Г. Социология воображения. Введение в структурную социологию. — М.: Академический Проект: Трикста, 2010. — 564 с.
3. История социологии: В 3 кн.: Учеб. / Под ред. В.И. Добренькова. — Кн. 1: История социологии (XIX — первая половина XX в.). — М.: ИНФРА-М, 2004. — 592 с.
4. Капустин Б.Г. Современность как предмет политической теории. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1998. — 308 с.
5. Манхейм К. Идеология и утопия // Диагноз нашего времени: Пер. с нем. и англ. — М.: Юрист, 1994. — С. 7—276.
6. Репина Л.П. Историческая наука на рубеже XX—XXI вв.: социальные теории и историографическая практика. — М.: Кругъ, 2011. — 560 с.
7. Скиннер К. Свобода до либерализма: Пер. с англ. — СПб.: Изд-во Европ. ун-та в С.-Петербурге, 2006. — 120 с.
8. Трунов А.А. Идеология в интеллектуальном дискурсе XVII — начала XX вв.: Генезис, содержание, эволюция. — Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2013. — 156 с.
9. Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. Двенадцать лекций: Пер. с нем. — 2-е изд., испр. — М.: Весь Мир, 2008. — 416 с.
10. Шварцмантель Д. Идеология и политика: Пер. с англ. — Харьков: Изд-во «Гуманитарный Центр», 2009. — 312 с.
