Идеи циркулярной экономики в практике промышленных экосистем в России

Л. А. Мочалова; О. С. Еремеева; В. Н. Подкорытов

DOI: 10.29141/2658-5081-2024-25-1-5 EDN: TXQLKO JEL classification: М11, L6, Q57

Л. А. Мочалова Уральский государственный горный университет, г. Екатеринбург, РФ

О. С. Еремеева Уральский государственный горный университет, г. Екатеринбург, РФ

В. Н. Подкорытов Уральский государственный горный университет, г. Екатеринбург, РФ

Идеи циркулярной экономики в практике промышленных экосистем в России

Аннотация. Возникновение нового феномена «промышленная экосистема» в сфере организации производства актуализирует необходимость его изучения. Статья посвящена описанию его сущности, обязательных структурных элементов, а также практической значимости с учетом тенденций технологического и экологического развития России. Методологической основой выступили концепции промышленной революции, циркулярной и цифровой экономики. Использовались методы кабинетного исследования и систематизации. Выявлено, что понятие «промышленная экосистема» возникло в рамках концепции промышленной экологии и рассматривается как разновидность экосистем бизнеса. Изучена системная концепция Г. Б. Клейнера, которая рассматривает данный тип экосистем как совокупность промышленного кластера, платформы, сети и инкубатора. Сравнительный анализ различных форм организации производства позволяет выделить промышленный кластер в качестве более подходящей основы экосистемы. Доказана важность цифровой платформы, коммуникационно-логистической сети и бизнес-инкубатора (технопарка) с точки зрения обеспечения эффективного функционирования промышленного кластера. Обосновано, что промышленные экосистемы могут рассматриваться в качестве промежуточной формы между природными (биологическими) и неприродными (бизнес-) экосистемами. Определена целевая ориентация промышленной экосистемы на решение одновременно социально-экономических и экологических проблем с помощью организации замкнутых промышленных циклов. Разработана схема экосистемы с учетом принципов циркулярной экономики: промышленное предприятие - циркулярный промышленный кластер - промышленная экосистема.

Ключевые слова: промышленная экосистема; циркулярная экономика; циркулярный промышленный кластер; цифровая экономика; замкнутые производственные циклы .

Для цитирования: Mochalova L. A., Eremeeva O. S., Podkorytov V. N. (2024). Circular economy ideas in the practice of industrial ecosystems in Russia. Journal of New Economy, vol. 25, no. 1, pp. 87-109. DOI: 10.29141/2658-5081-2024-25-1-5. EDN: TXQLKO. Информация о статье: поступила 14 августа 2023 г.; доработана 9 октября 2023 г.; одобрена 23 ноября 2023 г.

Lyudmila A. Mochalova Olga S. Eremeeva Vladimir N. Podkorytov

Ural State Mining University, Ekaterinburg, Russia Ural State Mining University, Ekaterinburg, Russia Ural State Mining University, Ekaterinburg, Russia

Circular economy ideas in the practice of industrial ecosystems in Russia

Abstract. The arrival of the new phenomenon "industrial ecosystem" to the field of production organisation makes investigating it particularly relevant. The paper focuses on describing its essence, indispensable structural elements, as well as delves into the practical significance allowing for the trends in Russia's technological and ecological development. Methodologically, the paper is based on the concepts of industrial revolution, circular and digital economies. Methods of desk research and systematisation are used. According to the findings, the concept "industrial ecosystem" appeared within industrial ecology and represents a kind of a business ecosystem. In Kleiner's systems concept, this type of ecosystem is considered as a total of an industrial cluster, a platform, a network, and an incubator. Comparative analysis of various forms of production organisation allows identifying industrial cluster as the most appropriate basis of the ecosystem. It is proved that the digital platform, the communication and logistics network, and the business incubator (technology park) are important for ensuring efficient operation of an industrial cluster. The paper validates the treatment of industrial ecosystems as a transitional form between natural (biological) and non-natural (business) ecosystems. The goal orientation of industrial ecosystem is handling both socioeconomic and environmental problems due to setting up closed-loop industrial cycles. The paper presents an original scheme of an ecosystem taking into account the principles of circular economy: industrial enterprise - circular industrial cluster - industrial ecosystem.

Keywords: industrial ecosystem; circular economy; circular industrial cluster; digital economy; closed-loop cycles.

For citation: Mochalova L. A., Eremeeva O. S., Podkorytov V. N. (2024). Circular economy ideas in the practice of industrial ecosystems in Russia. Journal of New Economy, vol. 25, no. 1, pp. 87-109. DOI: 10.29141/2658-5081-2024-25-1-5. EDN: TXQLKO.

Article info: received August 14, 2023; received in revised form October 9, 2023; accepted November 23, 2023

Несмотря на увеличение доли сферы услуг, промышленность продолжает занимать особое место в экономике России. Кроме задач цивилизационного порядка, связанных с переходом к индустриально-информационной эре развития, она решает задачи обеспечения экономической и экологической безопасности страны и переориентирования текущей (экспортно-сырьевой, ресурсоемкой) модели промышленного развития на инновационную (импортозамещающую, ресурсосберегающую, высокотехнологичную) модель.

Введение

Многие ученые предлагают и обосновывают различные пути трансформации производства, укрепления конкурентных позиций российских предприятий, а также стимулирования устойчивого промышленного роста в стране. Среди них преобладают предложения институционального характера, в том числе связанные с внедрением и развитием новых (в первую очередь межфирменных) организационных форм.

Например, Е. В. Акинфеева рассматривает такую форму межфирменного взаимодействия, как кластер, и характеризует его как инструмент ускоренного повышения конкурентоспособности [Акинфеева, 2008].

Л. А. Александрова обращает внимание на описание современных кластеров постиндустриальной эпохи, выступающих в качестве многоотраслевых структур «с диверсифицированными технологическими цепочками, сквозными компетенциями и кросс-отраслевыми инновациями», которые конкурируют с классической формой интеграции промышленных предприятий в виде холдингов [Александрова, 2014, с. 25].

Т. Г. Касьяненко и Ж. Н. Тарасова утверждают, что «кластер представляет собой сетевую форму организации современных бизнесов (один из видов межорганизационных сетей)» [Касьяненко, Тарасова, 2015, с. 2927].

Н. Ю. Титова и В. Е. Зиглина отмечают, что по сравнению с промышленными кластерами «эволюционно более совершенной формой организации системы взаимодействия промышленных организаций» выступают промышленные экосистемы [Титова, Зиглина, 2021, с. 7].

Т. О. Толстых и В. С. Краснобаева одним из условий достижения принципов устойчивого развития и повышения эффективности реализации «зеленых» проектов называют интеграцию промышленных предприятий в виде кластеров, промышленных симбиозов, экотехнопарков и экосистем [Толстых, Краснобаева, 2023]. Они характеризуют кластеры как «интерактивную кооперацию на различных стадиях стоимостных цепочек и жизненных циклов продукции» с реализацией интересов территории и обеспечением максимальной инновационности и гибкости всех акторов; экотехнопарки как промышленную интеграцию компаний, «охватывающую весь жизненный цикл продуктов в соответствии с принципами экономики замкнутого цикла». Промышленные симбиозы как «интеграцию предприятий, когда отходы одних предприятий становятся ресурсами или энергией для другого предприятия»; экосистему как интеграцию, «в рамках которой различные системы взаимодействуют друг с другом и создают ценность из различных потоков данных» [Там же, с. 425-426].

Известный российский ученый-экономист Г. Б. Клейнер, развивая свою концепцию «промышленного будущего» России, предлагает ведущую роль отдать промышленным экосистемам, которые представляют социально-экономические экосистемы с характеристиками экологических, экономических и природно-биологических систем. Они являются устойчивыми и органически сочетающими черты кластеров, холдингов, финансово-промышленных групп, технопарков и бизнес-инкубаторов [Клейнер, 2018а].

Анализ трудов ученых показывает разные подходы к обоснованию наиболее эффективной организационной формы интеграции промышленных субъектов в условиях экономики России. Все эти подходы объединяет стремление к инновационности и учету современных экономических, технологических и экологических условий развития.

В качестве целостной и многокомпонентной формы организации промышленного производства в стране авторам видится промышленная экосистема, которая позволяет практически реализовать принципы концепций промышленной революции, циркулярной и цифровой экономик. Это отражается в таких национальных целях развития, как

«комфортная и безопасная среда для жизни» и «цифровая трансформация»1. Данная интеграционная форма не противоречит рассматриваемой многими специалистами кластерной модели, так как последняя может быть основой экосистемы. В то же время организации, формирующие инфраструктуру кластера и делающие его эффективным, являются необходимыми составляющими (помимо кластера) промышленной экосистемы.

Целью исследования является изучение промышленной экосистемы как новой организационной формы интеграции производства в условиях реализации концепций промышленной революции, циркулярной и цифровой экономик.

Задачи исследования:

- сформулировать определение промышленной экосистемы;

- обосновать структуру промышленной экосистемы;

- сформировать схему организации промышленной экосистемы.

Обзор литературы

Первые труды, содержащие описание сущности и устройства экосистем, посвящены биологическим экосистемам, которые состоят из сообщества живых организмов (биоценоз), среды их обитания (биотоп), системы связей, осуществляющей обмен веществом и энергией между ними2.

В начале 1990-х гг. понятие «экосистема» появилось и в обиходе бизнес-аналитиков, по мнению которых оно, как и ряд других биологических понятий, наиболее точно позволило отразить суть процессов, происходящих в условиях рынка, в основу функционирования которого заложен естественный, созданный природой механизм самоорганизации.

С целью отображения неприродного характера экосистем подобного типа ученые стали использовать термин «бизнес-экосистема». Первым его применил Дж. Мур, который в опубликованной в 1993 г. в научно-популярном журнале «Гарвардский бизнес-обзор» статье «Хищники и жертвы: новая экология конкуренции» предложил «рассматривать компанию не как члена отдельной отрасли, а как часть бизнес-экосистемы, которая распространяется на множество разных отраслей» [Moore, 1993, р. 75]. Для более подробной характеристики данного феномена в 1996 г. он издал книгу «Смерть конкуренции: лидерство и стратегия в эпоху бизнес-экосистем» [Moore, 1996]. Дж. Мур считается основателем экологического подхода в конкуренции - он заключается в рассмотрении кооперации с партнерами-потребителями и партнерами-поставщиками, в совокупности со способностью управлять сотрудничеством в широких масштабах в качестве главного условия конкурентоспособности компании [Вартаев, Быстров, 2019].

Созданная Дж. Муром, теория неприродных экосистем стала активно развиваться. М. Дж. Якобидис, К. Сеннамо и А. Гавер выделили в качестве важных характеристик неприродных экосистем то, что они обладают модульностью, помогают координировать деятельность взаимосвязанных и взаимозависимых организаций, обладающих значительной автономией, а также могут рассматриваться в качестве способа координации, являющегося симбиозом рынка и иерархии, в последнее время вытесняющего традиционные рыночные механизмы и вертикально интегрированные цепочки поставок.

1 Указ Президента РФ от 21.07.2020 г. № 474 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года» // Официальное опубликование правовых актов. http://publication.pravo.gov.ru/ Document/View/0001202007210012.

2 Первоначально термин «экосистема» был предложен в 1935 г. английским экологом А. Тэнсли и стал основным в науке «экология» [Tansley, 1935].

Эффективность и привлекательность бизнес-экосистем они объяснили тем, что те «позволяют менеджерам координировать свою многостороннюю зависимость с помощью набора ролей, которые подчиняются схожим правилам, тем самым устраняя необходимость заключать индивидуальные контрактные отношения с каждым партнером» [Jacobides, Cennamo, Gawer, 2018, p. 2255].

Концепции промышленной революции, циркулярной и цифровой экономик оказывают значительное влияние на различные субъекты и объекты экономики и определяют критерии эффективности их функционирования [Houshyar, Sulaiman, 2014; De Sousa Jabbour et al., 2018; Dovgal et al., 2020; Granstrand, Holgersson, 2020].

Концепция промышленной революции позволяет использовать возможности взаимодействия промышленного оборудования и информационных систем с внешней средой без участия человека.

Концепция циркулярной экономики обеспечивает внедрение природоподобных технологий и замкнутых бизнес-моделей, позволяющих промышленному производству стать более экологичным и ресурсосберегающим.

Концепция цифровой экономики предоставляет промышленности многочисленные преимущества от использования информационных технологий.

Кроме описания бизнес-экосистем, концентрирующих внимание на предприятии и его окружении, в исследованиях встречаются характеристики [Isenberg, 2014; Jacobides, Cennamo, Gawer, 2018; Раменская, 2020]:

- инновационных экосистем, ориентированных на объединение компаний для внедрения конкретной инновации;

- предпринимательских систем, содержащих элементы инновационных экосистем с учетом территориальной составляющей;

- экосистем платформ, основанных на взаимозависимости между спонсорами платформ;

- иных экосистем (экосистем знаний, сервисных экосистем, промышленных экосистем).

Обобщив все вышеперечисленные виды экосистем, Г. Б. Клейнер применил термин «социально-экономическая экосистема», рассмотрев его как промежуточное понятие между «экономический агент» и «рынок», и охарактеризовал как «локализованный комплекс организаций, бизнес-процессов, инновационных проектов и инфраструктурных образований, способный к длительному самостоятельному функционированию за счет кругооборота ресурсов, продуктов и систем», приблизив описание социально-экономической экосистемы к естественной экосистеме, способной к самообеспечению, регенерации и самовосстановлению [Клейнер, 2019, с. 40].

В качестве внутренних компонентов экосистемы ученый выделил четыре подсистемы:

- организационную (структурную) - кластер;

- инфраструктурную (средовую) - платформу;

- бизнес-процессную (процессную) - сеть;

- инновационную (проектную) - бизнес-инкубатор.

При описании экосистемы Г. Б. Клейнер, с одной стороны, представил ее в качестве естественной структуры для взаимодействия кластеров, платформ, сетей и инкубаторов с целью удовлетворения социально-экономических потребностей рыночных субъектов, с другой - отметил, что соединение различных организационных форм бизнеса под «зонтиком» экосистем демонстрирует реализацию принципов циркулярной экономики, поскольку исходными компонентами для работы каждой подсистемы являются результаты деятельности другой подсистемы. Г. Б. Клейнер представил промышленные экосистемы

как своеобразные прототипы разнообразных социально-экономических экосистем и наиболее вероятных претендентов на роль основных структур в промышленности и экономике в целом [Клейнер, 2010; 2018а].

Опираясь на четырехзвенный системный язык Г. Б. Клейнера, еще один ученый Б. А. Ерзнкян проанализировал бизнес-экосистемы с точки зрения институционального подхода и сделал вывод, что предприятия стремятся «приспособиться к новым системам хозяйствования» и это «выражается в их участии в различных типах экосистем: объектных (кластеров), средовых (технологических платформ), процессных (сетевых структур) и проектных (инкубаторов бизнеса)» [Ерзнкян, 2020, с. 52]. Тем самым он показал, что элементы экосистемы могут существовать друг от друга отдельно и взаимодействовать между собой с разной степенью интенсивности.

Таким образом, в противовес характеристике экосистемы Г. Б. Клейнера, учитывающей ее целостный многокомпонентный состав, Б. А. Ерзнкян и ряд других ученых [Ге-лисханов, Юдина, Бабкин, 2018], части экосистем (кластеры, платформы, сети, инкубаторы) также называют экосистемами. При этом они не акцентируют внимание на наличии и особенностях промышленных экосистем.

Так, даже при представлении природы и общего механизма бизнес-экосистем, они не дают полной картины сущности и структуры непосредственно «промышленной экосистемы» и ее роли в организации эффективной деятельности промышленных предприятий и обеспечении устойчивого роста промышленности в стране.

Промышленные экосистемы с позиции циркулярной экономики

Понятие «промышленная экосистема» впервые стало рассматриваться в сфере промышленной экологии и понималось как «модель промышленной деятельности, в которой отдельные производственные процессы потребляют сырье и генерируют продукцию, подлежащую продаже, и отходы, подлежащие переработке» [Frosch, Gallopoulos, 1989, p. 144]. Уже потом термин перестали ассоциировать только с соблюдением материального баланса в системе «промышленность - природная среда», а также формированием рациональных моделей производства и потребления, и стали понимать под ним совокупность взаимодействующих экономических субъектов [Попов, Симонова, Тихонова, 2019], подобную естественным экосистемам [Lowe, Evans, 1995; Granstrand, Holgersson, 2020].

Анализ современных научных трудов в сфере экономики и управления демонстрирует рассмотрение учеными промышленных систем в качестве одной из разновидностей бизнес-экосистем, имеющих неприродный характер. Прилагательное «промышленный» в экономико-управленческих исследованиях, как правило, добавляется лишь для того, чтобы продемонстрировать связь входящих в экосистему предприятий с промышленным производством.

По мнению авторов статьи, учет принципов циркулярной экономики - это отличительная черта промышленной экосистемы. Он необходим в связи с назревшей проблемой необходимости управления отходами, использования вторичного сырья и организацией безотходного, более чистого производства. В условиях четвертой промышленной революции формированию промышленных экосистем, подразумевающих объединение предприятий для обмена друг с другом продуктами и отходами, способствуют многочисленные технологии цифровой экономики, позволяющие с помощью баз данных, цифровых двойников, машинного обучения и искусственного интеллекта безотходно работать.

В авторском понимании промышленная экосистема занимает промежуточное положение между природными (биологическими) и неприродными (бизнес-) экосистемами,

так как ее функционирование базируется, с одной стороны, на природоподобных процессах организации замкнутого производственного цикла, а с другой - на кооперации бизнес-партнеров. В таком случае исключается часто встречающаяся искусственная био- и экомимикрия экономико-управленческих понятий с префиксом «эко-», о которой пишет Л. А. Раменская [2020]. Префикс «эко-» в этом случае весьма логичен в связи с целевой ориентацией промышленной экосистемы на решение экологических проблем одновременно с социально-экономическими.

Так, промышленная экосистема - это объединение промышленных и обеспечивающих их сырьем, материалами и услугами предприятий (организаций), автономных друг от друга, но находящихся во взаимосвязи и взаимозависимости в условиях организации замкнутых промышленных циклов и совместного использования цифровых технологий, позволяющих получить конкурентные преимущества в рамках высокой неопределенности окружающей среды.

В статье будем придерживаться концепции Г. Б. Клейнера, основанной на роли промышленной экосистемы в качестве естественной оболочки для организации взаимодействия кластеров, платформ, сетей и инкубаторов, при этом акцентируя внимание на ее целевой установке, заключающейся в интеграции различных организационных форм с целью формирования замкнутого, безотходного производственного цикла. Авторы рассматривают промышленные кластеры, платформы, сети и инкубаторы через призму принципов циркулярной экономики.

Промышленный кластер является организационной основой промышленной экосистемы. В последние десятилетия кластерам уделяется в научных публикациях большое внимание. Это понятие ввел М. Портер [1993] и в дальнейшем охарактеризовал его следующим образом: «кластер - это группа географически соседствующих взаимосвязанных компаний (поставщики, производители и др.) и связанных с ними организаций (образовательные заведения, органы государственного управления инфраструктурные компании), действующих в определенной сфере и взаимодополняющих друг друга» [Porter, 1998, p. 77]. В Федеральном законе «О промышленной политике» № 488 от 31.12.2014 г.1 в главе 1, статья 3, пункт 13, представлено определение термина «промышленный кластер» как совокупность субъектов деятельности в сфере промышленности, связанных отношениями в указанной сфере вследствие территориальной близости и функциональной зависимости и размещенных на территории одного субъекта Российской Федерации или на территориях нескольких субъектов Российской Федерации.

По типу организационного построения кластеры могут быть горизонтальными - при интеграции предприятий, производящих однотипную продукцию, с целью исключения внутриотраслевой конкуренции и создания сильных рыночных позиций по отношению к предприятиям, не входящим в кластер; вертикальными - при объединении предприятий, осуществляющих разные стадии производства и реализации продукции, для функционирования по принципу замкнутой технологической цепочки, когда продукция одного предприятия в этой цепочке является средством производства или предметом труда для другого; комбинированными - при интеграции предприятий, производящих однородную и разнородную продукцию [Акинфеева, 2008; Алтухова, 2015]. Существование кластеров сопровождается «наличием синергетического эффекта, генерируемого вследствие взаимной кооперации и конкуренции, а также высокой степенью инновационной активности» [Бахшян, 2019, с. 72].

1 О промышленной политике в Российской Федерации: Федеральный закон от 31.12.2014 № 488-ФЗ // КонсультантПлюс. https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_173119/.

При рассмотрении кластеров (в том числе промышленных) ученые зачастую выделяют в качестве особенности этой межфирменной организационной формы территориальную близость и функциональную зависимость интегрируемых в кластер предприятий. Это определенным образом сближает понятие «кластер» с понятием «территориально-производственный комплекс (ТПК)», введенным в 1940-х гг. специалистом в области экономической географии Н. Колосовским [Дроздова, 2011]. Их различие, по мнению авторов, заключается в том, что функционирование ТПК ориентировано на взаимодействие между предприятиями при отсутствии конкуренции, что возможно только для условий плановой экономики. Кластеры же образуются при рыночной экономике, базирующейся на конкуренции и тем самым мотивирующей предприятия с целью снижения рисков неопределенности поиска формы кооперации с другими организациями. Помимо кластеров в условиях рынка на текущий момент в нашей стране функционируют такие схожие формы объединений предприятий, как холдинги, ассоциации (союзы) и т. д. Рассмотрим, чем они отличаются друг от друга, и почему именно кластер должен быть частью промышленной экосистемы.

Холдинги - это коммерческие объединения организаций, среди которых одна является материнской (холдинговой) компанией, остальные -контролируемыми ею дочерними компаниями. При этом материнская компания владеет контрольным пакетом акций дочерних компаний, а дочерние - неконтрольными пакетами материнской компании. В сложных холдинговых структурах могут быть внучатые компании, контрольными пакетами акций которых владеют дочерние компании. Холдинги успешно доминируют в промышленности России, несмотря на то, что не являются в соответствии с Гражданским кодексом РФ отдельной организационно-правовой формой предпринимательской деятельности. Они формируют и вертикальную, и горизонтальную интеграцию предприятий, обеспечивая повышение уровня прибыльности компаний и сокращение количества убыточных предприятий за счет применения эффективных управленческих технологий, притока долгосрочных инвестиций, роста человеческого капитала и модернизации промышленного производства. Однако наряду с положительными моментами, значительное преобладание холдингов над другими интеграционными структурами приводит к ряду проблем, связанных с непрозрачностью отношений собственности, принудительностью объединения предприятий, монополизацией региональных рынков товаров и услуг, уходом добавленной стоимости с территории расположения предприятий и разрушением их социального партнерства [Александрова, 2014].

Ассоциации (союзы) имеют статус юридического лица и являются некоммерческими организациями. Согласно пункту 1 статьи 123.8 Гражданского кодекса РФ1 ассоциацией (союзом) признается объединение юридических лиц и (или) граждан, основанное на добровольном или в установленных законом случаях на обязательном членстве и созданное для представления и защиты общих, в том числе профессиональных, интересов, для достижения общественно полезных целей, а также иных не противоречащих закону и имеющих некоммерческий характер целей. Подвидами ассоциаций (союзов) являются некоммерческие партнерства, саморегулируемые организации и др. Ассоциации характеризуются однородностью участников, а союзы - возможностью вступления в них любых субъектов. Отношения между участниками ассоциации (союза) формализованы и регулируются договорами. По мнению аналитиков, от кластеров ассоциации (союзы) зачастую отличаются ограниченным количеством участников; кооперация которых

1 Основные положения об ассоциации (союзе): Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ // КонсультантПлюс. https://www.consultant.rU/document/cons_doc_LAW_5142/4 3f28edbcacaba2031f8afcb8782e2404cca5cf0/.

предполагает узкую область, связанную, например, с лоббированием выгодного для участников закона. Как показывает практика, нередко ассоциация является участником кластера, выступая в нем центральной (объединяющей) компанией.

После рассмотрения различных организационных форм промышленной интеграции предприятий (в том числе в сравнении с кластером) можно сделать следующие выводы.

Во-первых, в рыночных условиях с целью получения значительных конкурентных преимуществ промышленным предприятиям свойственно стремление к интеграции в рамках территории (путем создания регионального объединения предприятий), отрасли (за счет отраслевого объединения предприятий), технологической цепочки (посредством технологического объединения предприятий) и т. п., и замене конкурентных отношений на отношения разной степени сотрудничества с другими хозяйствующими субъектами.

Во-вторых, важной отличительной характеристикой организационных форм интеграции является степень экономического и юридического контроля над активами объединяемых промышленных предприятий. Формой интеграции (зачастую принудительной), предполагающей полный или значительный экономический и юридический контроль над активами организаций, являются холдинги. Для кластеров и ассоциаций (союзов) свойственна более мягкая интеграция, предполагающая добровольное объединение хозяйствующих субъектов, которые имеют долгосрочные связи и могут делегировать друг другу экономический контроль (например, над совместной деятельностью).

В-третьих, основной конкурирующей формой интеграции для промышленных кластеров выступают холдинги, более близкие по выполняемым функциям, получаемым эффектам и наиболее распространенные на территории РФ.

Авторы согласны с теми учеными, которые утверждают, что, несмотря на доминирование холдингов как формы объединения промышленных организаций, на текущий момент развитие информационно-индустриальной экономики должно быть связано с кластерами, представляющими собой интеграционные структуры с мягкими (добровольными, договорными, равноправными) механизмами объединения, диверсифицированными технологическими цепочками, совместными способами получения необходимых компетенций и осуществления управленческих, технологических и социо-эколого-экономических инноваций. Более того, под давлением новой экономической и социально-экологической ситуации вполне вероятно, что сами холдинги могут быть со временем преобразованы в промышленные кластеры. По статистическим данным, сегодня кластеризацией охвачена примерно половина экономик ведущих стран мира1. Глобальный индекс инноваций (GII)2 в последние годы включает также данные по кластерам.

Следует отметить, что при формировании интеграционных образований, подобных промышленному кластеру, часто используется термин «промышленный симбиоз» [Yeo et al., 2019; Schlüter, Mortensen, K0rn0v, 2020; Henriques et. al, 2021; Oughton et al., 2022], который означает взаимовыгодное партнерство промышленных предприятий, «когда синергетический эффект достигается за счет обмена и совместного использования ресурсов, инновационных технологий, знаний, компетенций» [Преображенский, Толстых, Шмелева, 2020, с. 39]. При сопоставлении двух интеграционных форм авторами делается вывод, с одной стороны, об их значительной схожести, а с другой - о большей приемлемости использования зафиксированного в российском законодательстве понятия «промышленный кластер». Кроме того, в связи с целевой направленностью промышленной

1 Лавникевич Д. (2015). Холдинг и кластер: найдите 10 отличий // Деловая газета. http://bdg.by/news/ authors/holding-i-klaster-naydite-10-otlichiy.

2 Global Innovation Index (GII). https://www.wipo.int/global_innovation_index/en/.

экосистемы на формирование замкнутого, безотходного производственного цикла на базе интеграции предприятий целесообразнее использовать термин «циркулярный промышленный кластер».

Судя по характеристикам промышленных кластеров, их внутренняя структура должна предполагать наличие не только какой-то объединяющей организации, а также инфраструктуры, соответствующей типу кластера. В качестве видов инфраструктуры кластера ученые называют коммуникативную, научно-исследовательскую, консультационную, образовательную, инновационную и др. [Кудряшов, 2014; Бахшян, 2019; Траченко, Гайша, 2019]. Вся эта конструкция кластера является очень схожей с внутренним строением промышленной экосистемы Г. Б. Клейнера, включающей: промышленный кластер (организационный/структурный компонент), платформу (инфраструктурный/средовой компонент), сеть (бизнес-процессный компонент), инкубатор бизнеса (инновационный/ проектный компонент). Ученый обращает внимание на то, что названные составляющие экосистемы являются ее неотъемлемыми частями, поэтому их успешное функционирование возможно только при их одновременном существовании, взаимной поддержке, взаимодействии и воспроизводстве. Авторы согласны с этим мнением по причине логичного дополнения промышленных кластеров платформой, сетью и инкубатором с целью организации эффективной промышленной экосистемы.

Платформа, по характеристике Г. Б. Клейнера, - это инфраструктурная составляющая экосистемы, предназначенная для создания возможностей беспрепятственного (прямого) взаимодействия между ее участниками, прежде всего между элементами входящего в экосистему кластера для его эффективного функционирования [Клейнер, 2018b]. Учитывая замечание А. В. Габова по поводу того, что платформа, являясь полисемантическим (многозначным) термином, имеет множество значений и используется для обозначения абсолютно разных объектов и явлений в различных областях [Габов, 2021], следует отметить, что относительно составляющей промышленной экосистемы речь идет именно о цифровой платформе.

В научной литературе представлено большое количество определений термина «платформа» и «цифровая платформа» [Koskinen, Bonina, Eaton, 2019; Попов, Веретенникова, Мухамедьянова, 2021; Репьева и др., 2021; Исаева, 2022; Бабкин, Михайлов, 2023]. Наиболее полным авторы считают определение И. З. Гелисханова, Т. Н. Юдиной и А. В. Бабкина: «Цифровые платформы (ЦП) являются разновидностью многосторонних платформ и представляют собой гибридные структуры (гибриды рынков, фирм, сообществ и технологических систем), ориентированные на создание ценности путем обеспечения прямого взаимодействия и осуществления трансакций между несколькими группами сторонних пользователей» [Гелисханов, Юдина, Бабкин, 2018, с. 23]. Ученые обращают внимание на то, что внутренние цифровые платформы могут использоваться в рамках отдельных предприятий, в том числе вертикально интегрированных компаний, внешние - в рамках отрасли, региона или кластера.

В качестве преимуществ, которые дает своим пользователям платформа, можно выделить [Gawer, Cusumano, 2014; De Reuver, Sorensen, Basole, 2018; Pauli, Fielt, Matzner, 2021; Krom, Piscicelli, Frenken, 2022]:

- обеспечение простоты контроля и анализа за хозяйственно-производственными процессами;

- снижение трансакционных, операционных и временных издержек;

- повышение эффективности цепочек поставок продукции и услуг;

- широкая автоматизация и оптимизация бизнес-процессов и др.

В качестве недостатков платформ отмечаются следующие риски, связанные с их существованием:

- возникновение проблем недобросовестного использования конфиденциальных персональных данных;

- возможное манипулирование участниками платформы;

- наличие проблемы обеспечения безопасности трансакций;

- монополизация рынка и т. д.

Несмотря на большое количество рисков, эффекты от применения платформ перевешивают. Таким образом, не являясь пользователем какой-либо цифровой платформы, промышленный кластер теряет конкурентные преимущества по отношению к тем кластерам, которые относятся к числу ее пользователей. Оценивая возможности получения прямых и косвенных сетевых эффектов, которые проявляются в получении большей выгоды для всех пользователей платформы при увеличении их количества, ученые отождествляют цифровые платформы с сетями. Например, в качестве примеров цифровых платформ называют социальные сети и мессенджеры (WhatsApp, Telegram и т. п.) [Гелисханов, Юдина, Бабкин, 2018; Бабкин, Михайлов, 2023].

При обслуживании функционирования циркулярного промышленного кластера цифровая платформа должна обеспечивать формирование банка данных по продукции и отходам взаимосвязанных предприятий (организаций).

Сеть, в соответствии с описанием Г. Б. Клейнера, - это коммуникационно-логистическая составляющая экосистемы, обеспечивающая реализацию возможностей, предоставляемых инфраструктурной составляющей для обеспечения материальных, информационных и иных потоков между элементами кластера [Клейнер, 2018b]. При рассмотрении сети, как одного из элементов промышленной экосистемы, необходимо иметь в виду такие ее составляющие, как: коммуникационная сеть, которая связана с оказанием информационных (предоставлением, хранением, обработкой информации) и коммуникационных (обеспечением связи агентов друг с другом) услуг; логистическая сеть (цепь поставок), которая формируется из взаимосвязанных и взаимозависимых центров логистических действий, образующих сетевую структуру, а также каналов перемещения запасов от одного или нескольких источников к центрам распределения, а потом и к потребителям [Салимгараева, 2019].

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Т. Г. Касьяненко и Ж. Н. Тарасова обращают внимание на сращивание сетей и кластеров, отмечая, что в рамках кластеров функционируют многомерные сети взаимосвязанных организаций. При этом кластер в целом может рассматриваться как один из видов открытой межорганизационной сети, которая характеризуется кооперативными взаимоотношениями между участниками [Касьяненко, Тарасова, 2015].

Видимо, по причине того, что платформа и сеть функционируют в тесной взаимосвязи друг с другом, часто платформы называются сетями или формируются коллабо-рационные термины типа «логистическая платформа», «информационно-телекоммуникационная платформа», «платформенная сеть» и т. п. Сеть в рамках промышленной экосистемы должна обеспечивать симбиотическую связь между участниками циркулярного промышленного кластера по поводу обмена продукцией и отходами, а также организации замкнутых цепочек поставок.

Инкубатор (инкубатор бизнеса, бизнес-инкубатор), по мнению Г. Б. Клейнера - это инновационная составляющая, включающая мероприятия, связанные с различными инновациями [Клейнер, 2018b]. Изучение определений термина «инкубатор» и «бизнес-инкубатор» [Pettersen et al., 2015; Toruna et al., 2018; Комарова, 2019; Хотяшева, Слеса-рев, 2019] приводит к выводу о том, что с точки зрения процессного подхода его можно

трактовать как процесс выращивания нового бизнеса, с точки зрения функционального подхода - как элемент системы поддержки малого и среднего предпринимательства, а с точки зрения системного подхода - как генератор новых идей и инновационных методов их реализации, способных сделать экосистему более эффективной. При рассмотрении бизнес-инкубатора в составе кластера предпочтение необходимо отдавать системному подходу и уделять внимание в первую очередь его инновационной функции. На практике ее выполняют не только бизнес-инкубаторы, но и акселераторы и технопарки. В соответствии с «Методическими рекомендациями по повышению эффективности функционирования бизнес-инкубаторов и акселераторов»1 их деятельность заключается в следующем.

Бизнес-инкубатор - организация, занимающаяся поддержкой бизнес-проектов на всех этапах развития: от проработки идеи до ее коммерциализации. Их основной процесс - повышение выживаемости компаний-резидентов (инновационных компаний). Как показывает мировой и российский опыт, бизнес-инкубаторы чаще всего создаются как некоммерческие организации, где в качестве учредителей выступают государственные органы власти и университеты.

Акселератор - организация, цель которой интенсивное развитие компаний через менторство, обучение, финансовую и экспертную поддержку в обмен на долю в капитале акселерируемой компании. Их основной процесс - кратный рост ключевых показателей компаний-резидентов (инновационных компаний). Бизнес-модель акселератора складывается их двух частей: образовательно-консультационной программы, позволяющей сделать деятельность резидентов успешной, и венчурного фонда, капитал которого распределен среди акселерируемых компаний с ожиданием получения сверхприбыли от каких-то из них. В качестве учредителей акселератора выступают государственные органы власти и крупные частные компании.

Технопарк - научно-технологический комплекс, цель которого - обеспечение ускоренного развития высокотехнологичных отраслей экономики; он оказывает резидентам широкий спектр услуг, направленный на снижение издержек и устойчивый рост ключевых показателей. Технопарк может иметь в составе инкубаторы и акселераторы для формирования устойчивого входящего потока заявок на резидентство из числа их выпускников. В Федеральном законе «О промышленной политике» № 488 от 31.12.2014 г.2 есть два подобных объекта инфраструктуры, способствующие развитию промышленного производства: промышленный технопарк и индустриальный (промышленный) парк.

Инкубатор является инновационно-проектной составляющей промышленной экосистемы, выполняющей не только инновационную, но и проектную функцию [Клейнер, 2019]. Последнюю может выполнять инжиниринговая компания - организация, осуществляющая полное руководство и сопровождение технических проектов: планирование места под размещение объектов, юридические и фактические действия по вопросам, связанных с размещением объектов, инженерные изыскания, проектирование, строительство, юридические и фактические действия по вопросам легализации объекта (экспертиза), поставка и техническое обслуживание оборудования, сдача в эксплуатацию. В соответствии с Федеральным законом «О промышленной политике» № 488 от 31.12.2014 г. эта организация называется «инжиниринговый центр».

1 РВК: Методические рекомендации по повышению эффективности функционирования бизнес-инкубаторов и акселераторов 2017 г. https://nangs.org/docs/rvk-metodicheskie-rekomendatsii-po-povysheniyu-effektivnosti-funktsionirovaniya-biznes-inkubatorov-i-akseleratorov-2017-g-pdf.

2 О промышленной политике в Российской Федерации: Федеральный закон от 31.12.2014 № 488-ФЗ // КонсультантПлюс. https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_173119/.

Работа инкубатора, входящего в состав промышленной экосистемы, должна учитывать принципы циркулярной экономики, ориентироваться на разработку «безотходных» технологий, а также комплексное и полное использование промышленного сырья.

После поэлементного изучения структуры промышленной экосистемы можно сделать вывод, что все выделенные составляющие вполне обоснованы (рис. 1). В качестве основы промышленной экосистемы закономерно рассматривается циркулярный промышленный кластер, который сформирован из ряда самостоятельных предприятий, объединенных под «общей крышей» исходя из принципа организации замкнутого, безотходного производственного цикла. Его деятельность ориентирована на создание соответствующих видов промышленной продукции и/или оказание промышленных услуг посредством прохождения замкнутых цепочек поставок и каскадного использования первичного и вторичного сырья.

Все остальные составляющие промышленной экосистемы (платформа, сеть, инкубатор) являются инфраструктурой циркулярного промышленного кластера, обеспечивающей его устойчивость и продуктивность в условиях современных социо-эколого-эконо-мических тенденций развития.

Промышленная экосистема

Рис. 1. Составляющие промышленной экосистемы Fig. 1. Components of an industrial ecosystem

Организация промышленной экосистемы. Л. А. Гамидуллаева, Т. О. Толстых и Н. В. Шмелева обратили внимание авторов статьи на необходимость рассмотрения промышленной экосистемы и как формы интеграции, и как инструмента гармонизации производства с природными процессами. Они утверждают, что промышленная экосистема, являясь новой организационно-управленческой формой, обеспечивает сопряжение инновационности и устойчивости [Гамидуллаева, Толстых, Шмелева, 2020; Шмелева, 2023]. По их мнению, инновационность создается с помощью применения новых организационно-управленческих моделей и инструментов, а устойчивость формируется благодаря концепции циркулярной экономики (замкнутых производственных циклов), которая позволяет не только примирить промышленные системы с природной средой, но и обеспечить рост добавленной стоимости отраслей промышленности. Особое место в функциональной структуре промышленной экосистемы они отводят генератору циркулярности, который обеспечивает процессы использования ресурсов как можно дольше и в качестве которого может быть любой актор (участник) экосистемы. Цирку-лярность в таком случае подразумевает разнообразные симбиотические связи между акторами по поводу передачи отходов в качестве вторичного сырья [Ghisellini, Cialani, Ulgiati, 2016; Bellantuono, Carbonara, Pontrandolfo, 2017; D'Amato et al., 2017; Potting et al., 2017; Prieto-Sandoval, Jaca, Ormazabal, 2018; Suarez-Eiroaa et al., 2019; Kinnunen, Kaksonen, 2019; Tolstykh, Shmeleva, Gamidullaeva, 2020; Tolstykh et al., 2022].

Л. А. Гамидуллаева, Т. О. Толстых и Н. В. Шмелева при описании организации промышленной экосистемы используют функциональный подход, определяя роли ее акто-

ров через выполняемые ими функции [Гамидуллаева, Толстых, Шмелева, 2020]. Эти функции могут постоянно меняться в зависимости от жизненных циклов реализуемых экосистемой проектов. Например, функциями интегратора, привлекающего в экосистему других участников, являются задачи пейсмейкера (от англ. pacemaker - задающий темп) и функции проектного офиса. Такую роль могут играть университеты, научно-исследовательские организации, цифровые платформы, которые обладают стремлением к применению инновационных технологий и равноправию участников экосистемы. Другими акторами выступают: инициаторы/заказчики (промышленные предприятия); разработчики (технопарки, инжиниринговые компании, стартапы, университеты, научно-исследовательские организации); поставщики инвестиционных ресурсов (инвестиционные и венчурные фонды, государственные и муниципальные органы власти); поставщики уникальных ресурсов: технологий, материалов, компетенций, информации (технопарки, инжиниринговые компании, стартапы, научно-исследовательские организации); промоутеры проектов (любые акторы). Отсутствие жесткого управления из центра, изменчивость функций акторов, сбалансированность их разнообразных интересов придают гибкость промышленным экосистемам и, соответственно, повышают их жизнеспособность в условиях быстро изменяющейся среды.

Поэтапная схема организации промышленной экосистемы в России показана на рис. 2.

! 1. Промышленное предприятие ! 1 ■

+ другие предприятия (в т. ч. промышленные), использующие

продукцию или перерабатывающие отходы основного предприятия

+ образовательные организации

+ научно-исследовательские институты

+ финансовые и инвестиционные организации

+ государственные органы власти и управления

2. Циркулярный промышленный кластер

+ цифровая платформа

+ информационно-коммуникационная и логистическая сети

+ промышленный технопарк/инкубатор бизнеса/акселератор и инжиниринговый центр

3. Промышленная экосистема

Рис. 2. Поэтапная схема организации промышленной экосистемы в России Fig. 2. Step-by-step scheme of organising an industrial ecosystem in Russia

Схема учитывает существующие формы бизнеса в промышленной сфере, а также принципы концепций цифровой и циркулярной экономики, как наиболее перспективных в плане придания такой интеграционной форме инновационности и устойчивости.

1. Промышленное предприятие как база. Крупное промышленное предприятие, продукция которого пользуется спросом, работает с рядом других предприятий и организаций (в том числе дочерних), которые предоставляют сырье, вспомогательные материалы и оказывают различные услуги.

2. Циркулярный промышленный кластер. Крупное промышленное предприятие в условиях быстрого изменения внешней среды и обеспокоенности необходимостью получения конкурентных преимуществ, связанных с учетом достижений цифровой

и циркулярной экономики, становится инициатором создания циркулярного промышленного кластера и берет на себя роль объединяющего центра (ядра). Оно разрабатывает и реализует с другими субъектами экономики (с образовательными организациями, научно-исследовательскими институтами, финансовыми и инвестиционными организациями, государственными органами власти и управления) совместные проекты, в том числе ориентированные на использование отходов для получения вторичных ресурсов, заменяющих первичные при производстве продукции. В случае обеспечения производства импортозамещающей продукции со стороны государства возможна поддержка в виде предоставления субсидий1.

3. Промышленная экосистема. Для эффективной работы циркулярного промышленного кластера формируется единая в пользовании интегрированных организаций цифровая платформа, информационно-коммуникационная и логистическая сеть, промышленный технопарк/инкубатор бизнеса/акселератор и инжиниринговый центр.

Возможность практической реализации этой схемы формирования промышленной экосистемы может быть рассмотрена на примере горно-обогатительного комбината ПАО «Ураласбест». Это высокомеханизированное предприятие, работающее на базе богатейшего Баженовского месторождения хризотил-асбеста, которое расположено на территории Свердловской области.

На текущий момент на комбинате реализуются различные циркулярные схемы. Одна из этих схем связана с передачей породы габбро дочерней компании «Эковер», производящему теплоизоляционные материалы, другая - с работой дочерней компании «Ультра Си», которая осуществляет глубокую переработку серпентинита, получаемого из хвостов обогащения ПАО «Ураласбест», с целью производства оксида магния, магнезии жженой, магнезии спортивной, английской соли и других продуктов. В планах также выпуск уникальных гранул полимерных композиций, наполненных серпентинитовыми волокнами и необходимых в автомобилестроении, ЖКХ, индивидуальном жилищном строительстве2.

Возможна реализация совместных отходоперерабатывающих проектов ПАО «Ура-ласбест» с компаниями, работающими в промышленности строительных материалов, химической и металлургической.

Благодаря использованию импортозамещающих технологий, позволяющих производить ультрачистые химические соединения, у комбината при организации циркулярного промышленного кластера есть шансы получить субсидию от Минпромторга РФ. Для расширения возможностей по развитию кластера в будущем потребуется создание цифровой платформы, коммуникационно-логистической сети и промышленного технопарка, что будет способствовать образованию промышленной экосистемы.

1 Постановление Правительства Российской Федерации от 28.01.2016 г. № 41. «Об утверждении Правил предоставления из федерального бюджета субсидий участникам промышленных кластеров на возмещение части затрат при реализации совместных проектов по производству промышленной продукции кластера в целях импортозамещения» // КонсультантПлюс. https://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_193186/; Приказ Министерства промышленности и торговли Российской Федерации от 19.10.2021 г. № 4166. «Об утверждении положения о проведении конкурсного отбора совместных проектов участников промышленных кластеров и порядка рассмотрения заявлений» // КонсультантПлюс. https://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_402765/; Отраслевые планы импортозамещения Минпромторга России // Фонд Развития Промышленности. https://frprf.ru/plany-importozameshcheniya/?docs=334.

2 Борисова Ю. (2023). Вице-премьер высоко оценил импортозамещающие технологии Ураласбеста. Специальный проект rg.ru «Иннопром 2023». https://rg.ru/2023/07/11/reg-urfo/vice-premer-vysoko-ocenil-importozameshchaiushchie-tehnologii-uralasbesta.html.

Заключение

Подводя итог, сделаем основные выводы.

Во-первых, с целью повышения собственной инновационности и устойчивости, а также развития в условиях экономической и социальной нестабильности промышленным предприятиям России необходимо учитывать не только риски, но и возможности своего роста и процветания. Последние, в частности, содержатся в правильном выборе организационной формы промышленного производства, а также в учете принципов активно развивающихся концепций промышленной революции, циркулярной и цифровой экономик.

Во-вторых, изучение теории и практики ведения бизнеса в промышленной сфере показало, что на текущий момент получили развитие такие организационные формы интеграции, как: промышленные технопарки, промышленные симбиозы, промышленные кластеры, промышленные экосистемы и т. д. Наиболее целостной и перспективной из указанных форм представляются промышленные экосистемы, которые должны рассматриваться и как формы интеграции свободных, но при этом взаимосвязанных и взаимозависимых промышленных предприятий, и как инструмент гармонизации производства с природными процессами.

В-третьих, целостное представление о промышленной экосистеме дает системная концепция Г. Б. Клейнера, характеризующая ее как естественную оболочку для взаимодействия различных форм организации бизнеса - кластеров, платформ, сетей и инкубаторов, которые формируют соответственно организационную (структурную), инфраструктурную (средовую), бизнес-процессную (процессную) и инновационную (проектную) подсистемы. При этом промышленный кластер является основой промышленной экосистемы, а платформа, сеть и инкубатор - инфраструктурой, способствуя его эффективной работе и развитию.

В-четвертых, каждый компонент (подсистема) промышленной экосистемы на практике может быть представлен реальными названиями, описанными в законодательстве, что важно с точки зрения оказания государственной поддержки для его развития. Термин «промышленный кластер» закреплен в законодательстве, поэтому предпочтителен по сравнению с понятием «промышленный симбиоз», кроме того, он является наиболее гибкой формой интеграции бизнеса, чем «холдинг». По отношению к платформе наиболее подходящим термином в России является «цифровая платформа», по отношению к сети - «информационно-коммуникационная сеть» и «логистическая сеть». Инкубатором может быть «бизнес-инкубатор», «акселератор», «промышленный технопарк» и «инжиниринговый центр».

В-пятых, термин «промышленная экосистема» должен оправдывать свое первоначальное значение через призму промышленной экологии в качестве природоподобной модели промышленной деятельности, в которой происходит не только производство готовой продукции, но и переработка образующихся отходов. В связи с этим в рамках промышленной экосистемы, строящейся по принципам циркулярной экономики, всеми ее компонентами (подсистемами) должны быть так построены материальные (вещественные и энергетические) потоки, чтобы обеспечивалась максимально возможная замкнутость производственных циклов. Ядром промышленной экосистемы должен быть циркулярный промышленный кластер.

Наконец, промышленную экосистему предлагается характеризовать как объединение промышленных и обеспечивающих их сырьем, материалами и услугами предприятий (организаций), автономных друг от друга, но находящихся во взаимосвязи и взаимозависимости в условиях организации замкнутых промышленных циклов и совместного

использования цифровых технологий, позволяющих получить конкурентные преимущества в условиях высокой неопределенности окружающей среды. Это определение основывается на утверждении, что промышленная экосистема представляет собой промежуточное положение между природными (биологическими) и неприродными (бизнес-) экосистемами, так как ее функционирование базируется, с одной стороны, на приро-доподобных процессах организации замкнутого производственного цикла, с другой -на кооперации бизнес-партнеров.

Источники

Акинфеева Е. В. (2008). Формирование и развитие региональных кластеров // Управление наукой и наукометрия. № 7. С. 177-191.

Александрова Л. А. (2014). Промышленная интеграция: кластеры versus холдинги // Промышленность: экономика, управление, технологии. № 2. С. 25-29.

Алтухова Н. В. (2015). Классификация экономических кластеров: новая комбинация признаков // Символ науки. № 4. С. 59-66.

Бабкин А. В., Михайлов П. А. (2023). Цифровые платформы в экономике: понятие, сущность, классификация // Вестник Академии знаний. № 54 (1). С. 25-36.

Бахшян Э. А. (2019). Кластеры в современной экономике: сущность, характерные черты и генерируемые эффекты // Теоретическая и прикладная экономика. № 2. С. 64-74. https://doi. org/10.25136/2409-8647.2019.1.28209.

Вартаев Р. С., Быстров А. В. (2019). Экологический подход к стратегической конкуренции // Современная конкуренция. Т. 13, № 4 (76). С. 17-45. https://doi.org/10.24411/1993-7598-2019-10402.

Габов А. В. (2021). Цифровая платформа как новое правовое явление // Пермский юридический альманах. № 4. С. 13-82.

Гамидуллаева Л. А., Толстых Т. О., Шмелева Н. В. (2020). Методика комплексной оценки потенциала промышленной экосистемы в контексте устойчивого развития региона // Модели, системы, сети в экономике, технике, природе и обществе. № 2 (34). C. 29-48. https://doi.org/10.21685/2227-8486-2020-2-3.

Гелисханов И. З., Юдина Т. Н., Бабкин А. В. (2018). Цифровые платформы в экономике: сущность, модели, тенденции развития // Научно-технические ведомости СПбГПУ. Экономические науки. Т. 11, № 6. С. 22-36. https://doi.org/10.18721/JE.11602.

Дроздова Н. В. (2011). Территориально-производственные комплексы и региональные кластеры: преемственность и перспективы развития // Гуманитарные науки. Т. I, № 3. С. 125-129.

Ерзнкян Б. А. (2020). Предприятия и экосистемы: сопоставительный анализ особенностей // Journal of economic regulation. Т. 11, № 4. С. 44-56. https://doi.org/10.17835/2078-5429.2020.1L4.044-056.

Исаева А. Э. (2022). Цифровая платформа как одна из доминантных бизнес-моделей цифровой экономики // Государственное управление. Электронный вестник. № 91. https://doi. org/10.24412/2070-1381-2022-91-209-225.

Касьяненко Т. Г., Тарасова Ж. Н. (2015). Сетевые и кластерные формы объединения организаций в бизнесе: сходство и различия // Российское предпринимательство. № 16 (18). С. 2927-2934. https://doi.org/10.18334/rp.16.18.1940.

Клейнер Г. Б. (2010). Новая теория экономических систем и ее приложения // Журнал экономической теории. № 3. С. 41-58.

Клейнер Г. Б. (2018a). Промышленные экосистемы: взгляд в будущее // Экономическое возрождение России. № 2 (56). С. 53-62.

Клейнер Г. Б. (2018b). Социально-экономические экосистемы в свете системной парадигмы // Системный анализ в экономике: сборник трудов V Международной научно-практической конференции - биеннале (21-23 ноября 2018) / под ред. Г. Б. Клейнера, С. Е. Щепетовой. Москва: Прометей. С. 5-14. https://doi.org/10.33278/SAE-2018.rus.005-014.

Клейнер Г. Б. (2019). Экономика экосистем: шаг в будущее // Экономическое возрождение России. № 1 (59). С. 40-45.

Комарова О. В. (2019). Теоретико-методологический анализ выбора модели бизнес-инкубаторов // Бизнес образование. Право. № 4 (49). С. 174-180. https://doi.org/10.25683/VOLBI.2019.49.438.

Кудряшов В. С. (2014). Формирование промышленного кластера: теоретические и методические аспекты: монография / под. ред. Барсукова Д. П. Санкт-Петербург: СПбГУКиТ. 170 с.

Попов Е. В., Симонова В. Л., Тихонова А. Д. (2019). Структура промышленных «экосистем» в цифровой экономике // Менеджмент в России и за рубежом. № 4. С. 3-11.

Попов Е. В., Веретенникова А. Ю., Мухамедьянова Ю. Ю. (2021). Матрица оценки цифровых платформ социально-инновационной деятельности // Вопросы инновационной экономики. Т. 11, № 3. С. 1247-1258. https://doi.Org/10.18334/vinec.11.3.112407.

Портер М. (1993). Международная конкуренция: Конкурентные преимущества стран. Москва: Международные отношения. 896 с.

Преображенский Б. Г., Толстых Т. О., Шмелева Н. В. (2020). Промышленный симбиоз как инструмент циркулярной экономики // Регион: системы, экономика, управление. № 4 (51). С. 37-48.

Раменская Л. А. (2020). Применение концепции экосистем в экономико-управленческих исследованиях // Управленец. Т. 11, № 4. С. 16-28. https://doi.org/10.29141/2218-5003-2020-11-4-2.

Репьева С. С., Минасян А. А., Бокова А. А., Юхимец В. И., Первухина Е. В. (2021). Платформенная экономика: состояние, проблемы и перспективы развития // Вестник Алтайской академии экономики и права. № 8-1. С. 63-67. https://doi.org/10.17513/vaael.1810.

Салимгараева Э. М. (2019). Логистическая сеть как новшество для развития экономических систем // Московский экономический журнал. № 11. https://doi.org/10.24411/2413-046X-2019-10102.

Титова Н. Ю., Зиглина В. Е. (2021). Различия и сходства понятий «промышленные кластеры» и «промышленные экосистемы» // Вестник Астраханского государственного технического университета. Серия: Экономика. № 3. С. 7-16. https://doi.org/10.24143/2073-5537-2021-3-7-16.

Толстых Т. О., Краснобаева В. С. (2023). Интеграция промышленных предприятий как одно из условий для эффективной реализации «зеленых» проектов // Глобальные вызовы и национальные экологические интересы: экономические и социальные аспекты: сборник материалов XVII международной научно-практической конференции Российского общества экологической экономики (Р0ЭЭ/К8ББ-2023) / под. ред. Тагаевой Т. О., Казанцевой Л. К. Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, НГУ С. 429-434.

Траченко М. Б., Гайша О. Д. (2019). К оценке эффективности финансирования промышленных кластеров // Российский экономический журнал. № 5. С. 36-47.

Хотяшева О. М., Слесарев М. А. (2019). Бизнес-инкубаторы как элемент инновационной экосистемы: современное состояние и тенденции (часть 2) // Экономические науки. № 1 (170). С. 23-28. https://doi.org/10.14451/L170.23.

Шмелева Н. В. (2023). Методические подходы к оценке ресурсной эффективности промышленных экосистем // Модели, системы, сети в экономике, технике, природе и обществе. № 1. С. 70-84. https://doi.org/10.21685/2227-8486-2023-1-4.

Bellantuono N., Carbonara N., Pontrandolfo P. (2017). The organization of eco-industrial parks and their sustainable practices. Journal of Cleaner Production, vol. 161, pp. 362-375. https://doi.org/10.1016/). jclepro.2017.05.082.

D'Amato D., Droste N., Allen B., Kettunen M., Lähtinen K., Korhonen J., ... Toppinen A. (2017). Green, circular, bio economy: A comparative analysis of sustainability avenues. Journal of Cleaner Production, vol. 168, pp. 716-734. https://doi.org/10.1016/jjclepro.2017.09.053.

Dovgal O., Goncarenko N., Reshetnyak O., Dovgal G., Danko N., Shuba T. (2020). Sustainable Ecological Development of the Global Economic System. The Institutional Aspect. Journal of Environmental Management and Tourism, vol. 11, по. 3, pp. 728-740. https://doi.org/10.14505//jemt.v11.3(43).27.

Frosch R. A., Gallopoulos N. E. (1989). Strategies for manufacturing. Scientific American, vol. 261, no. 3, pp. 144-153. https://doi.org/10.1038/scientificamerican0989-144.

Gawer A., Cusumano M. A. (2014). Industry platforms and ecosystem innovation. Journal of Product Innovation Management, no. 3, pp. 417-433. https://doi.org/10.1111/jpim.12105.

Ghisellini P., Cialani C., Ulgiati S. (2016). A review on circular economy: The expected transition to a balanced interplay of environmental and economic systems. Journal of Cleaner Production, no. 114, pp. 11-32. https://doi.org/10.1016/jjclepro.2015.09.007.

Granstrand O., Holgersson M. (2020). Innovation ecosystems: A conceptual review and a new definition. Technovation, vol. 90-91, 102098. https://doi.org/10.10167j.technovation.2019.102098.

Henriques J., Ferrao P., Castro R., Azevedo J. (2021). Industrial symbiosis: A sectoral analysis on ena-blers and barriers. Sustainability, vol. 13, issue 4, 1723. https://doi.org/10.3390/su13041723.

Houshyar A., Sulaiman R. (2014). Review paper on sustainability in manufacturing system. Journal of Applied Environmental and Biological Sciences, vol. 4, issue 4, pp. 7-11.

Isenberg D. (2014). What an entrepreneurship ecosystem actually is. Harvard Business Review, no. 5. https://hbr.org/2014/05/what-an-entrepreneurial-ecosystem-actually-is.

Jacobides M. G., Cennamo C., Gawer A. (2018). Towards a theory of ecosystems. Strategic Management Journal, vol. 39, no. 8, pp. 2255-2276. https://doi.org/10.1002/smj.2904.

Kinnunen P. H.-M., Kaksonen A. H. (2019). Towards circular economy in mining: Opportunities and bottlenecks for tailings valorization. Journal of Cleaner Production, vol. 228, pp. 153-160. https://doi. org/10.1016/j.jclepro.2019.04.171.

Koskinen K., Bonina C., Eaton B. (2019). Digital platforms in the global South: Foundations and research agenda. In: Nielsen P., Kimaro H. C. (eds.) Information and communication technologies for development. strengthening southern-driven cooperation as a catalyst for ICT4D (pp. 319-330). Cham: Springer. https://doi.org/10.1007/978-3-030-18400-1_26.

Krom P., Piscicelli L., Frenken K. (2022). Digital platforms for industrial symbiosis. Journal of Innovation Economics & Management, vol. 39, no. 3, pp. 215-240. https://doi.org/10.3917/jie.pr1.0124.

Lowe E. A., Evans L. K. (1995). Industrial ecology and industrial ecosystems. Journal of Cleaner Production, vol. 3, no. 1-2, pp. 47-53. https://doi.org/10.1016/0959-6526(95)00045-G.

Moore J. F. (1993). Predators and prey: A new ecology of competition. Harvard Business Review, no. 5. https://hbr.org/1993/05/predators-and-prey-a-new-ecology-of-competition.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Moore J. F. (1996). The death of competition: Leadership and strategy in the age of business ecosystems. New York: Harper Business. 320 p.

Oughton C., Ferrao P., Castro R., Azevedo J. (2022). Industrial symbiosis to circular economy: What does the literature reveal for a successful complex industrial area? Circular Economy and Sustainability, vol. 2, pp. 1317-1344. https://doi.org/10.1007/s43615-022-00153-1.

Pauli T., Fielt E., Matzner M. (2021). Digital industrial platforms. Business & Information Systems Engineering, vol. 63, pp. 181-190. https://doi.org/10.1007/s12599-020-00681-w.

Pettersen I. B., Aarstad J., Hovig 0. S., Tobiassen A. E. (2015). Business incubation and the network resources of start-ups. Journal of Innovation and Entrepreneurship, vol. 5, 7. https://doi.org/10.1186/ s13731-016-0038-8.

Porter M. E. (1998). Clusters and the new economics of competition. Harvard Business Review, no. 11. https://hbr.org/1998/11/clusters-and-the-new-economics-of-competition.

Potting J., Hekkert M. P., Worrell E., Hanemaaijer A. (2017). Circular economy: measuring innovation in the product chain. The Hague: PBL Netherlands Environmental Assessment Agency, 46 p.

Prieto-Sandoval V., Jaca C., Ormazabal M. (2018). Towards a consensus on the circular economy. Journal of Cleaner Production, no. 179, pp. 605-615. https://doi.org/10.1016Zj.jclepro.2017.12.224.

Reuver M., de, Sorensen C., Basole R. C. (2018). The digital platform: A research agenda. Journal of Information Technology, no. 33, issue 2, pp. 124-135. https://doi.org/10.1057/s41265-016-0033-3.

Schlüter L., Mortensen L., Kornov L. (2020). Industrial symbiosis emergence and network development through reproduction. Journal of Cleaner Production, vol. 252, 119631.

Sousa Jabbour A. B. L., de, Chiappetta Jabbour C. J., Filho M. G., Roubaud D. (2018). Industry 4.0 and the circular economy: A proposed research agenda and original roadmap for sustainable operations. Annals of Operations Research, vol. 270, no. 1, pp. 273-286. https://doi.org/10.1007/s10479-018-2772-8.

Suarez-Eiroa B., Fernandez E., Mendez-Martinez G., Soto-Onate D. (2019). Operational principles of circular economy for sustainable development: Linking theory and practice. Journal of Cleaner Production, vol. 214, pp. 952-961. https://doi.org/10.1016/j.jclepro.2018.12.271.

Tansley A. G. (1935). The use and abuse of vegetational terms and concepts. Ecology, vol. 16, no. 3, pp. 284-307. https://doi.org/10.2307/1930070.

Tolstykh T., Shmeleva N., Gamidullaeva L. A. (2020). Evaluation of circular and integration potentials of innovation ecosystems for industrial sustainability. Sustainability, vol. 12, no. 11, 4574. https://doi. org/10.3390/su12114574.

Tolstykh T., Shmeleva N., Gamidullaeva L., Shmatko А. (2022). An assessment approach to circular business models within an industrial ecosystem for sustainable territorial development. Sustainability, vol. 14, no. 2, 704. https://doi.org/10.3390/su14020704.

Torun M., Peconick L., Sobreiro V., Kimura H., Pique J. (2018). Assessing business incubation: A review on benchmarking. International Journal of Innovation Studies, vol. 2, no. 3, pp. 91-100. https://doi. org/10.1016/j.ijis.2018.08.002.

Yeo Z., Masi D., Low J., Ng Y., Tan P., Barnes S. (2019). Tools for promoting industrial symbiosis: A systematic review. Journal of Industrial Ecology, vol. 23, no. 5, pp. 1087-1108. https://doi.org/10.1111/ jiec.12846.

Информация об авторах Мочалова Людмила Анатольевна - доктор экономических наук, доцент, заведующий кафедрой экономики и менеджмента. Уральский государственный горный университет, г. Екатеринбург, РФ. E-mail: [email protected]

Еремеева Ольга Сергеевна - аспирант кафедры экономики и менеджмента. Уральский государственный горный университет, г. Екатеринбург, РФ. E-mail: [email protected] Подкорытов Владимир Николаевич - кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры экономики и менеджмента. Уральский государственный горный университет, г. Екатеринбург, РФ. E-mail: [email protected]

■ ■ ■

References

Akinfeeva E. V. (2008). Formation and development of regional clusters. Upravlenie naukoy i nauko-metriya = Science Management and Scientometrics, no. 7, pp. 177-191. (In Russ.)

Aleksandrova L. A. (2014). Industrial integration: Clusters versus holdings. Promyshlennost: ekono-mika, upravlenie, tekhnologii = Industry: economics, management, technology, no. 2, pp. 25-29. (In Russ.)

Altukhova N. V. (2015). Classification of economic clusters: a new combination of features. Mezh-dunarodnyy nauchnyy zhurnal "Simvol nauki" = International scientific journal "Symbol of Science", no. 4, pp. 59-66. (In Russ.)

Babkin A. V., Mikhaylov P. A. (2023). Digital platforms in economics: concept, essence, classification. Vestnik Akademii znaniy = Bulletin of the Academy of Knowledge, no. 54 (1), pp. 25-36. (In Russ.)

Bakhshyan E. A. (2019). Clusters in modern economy: concept, characteristic features and generated effects. Teoreticheskaya i prikladnaya ekonomika = Theoretical and Applied Economics, no. 2, pp. 64-74. https://doi.org/10.25136/2409-8647.2019.L28209. (In Russ.)

Vartaev R. S., Bystrov A. V. (2019). Ecological approach to strategic competition. Sovremen-naya konkurentsiya = Journal of Modern Competition, vol. 13, no. 4 (76), pp. 17-45. https://doi. org/10.24411/1993-7598-2019-10402. (In Russ.)

Gabov A. V. (2021). Digital platform as a new legal phenomenon. Permskiyyuridicheskiy almanakh = Perm Legal Almanac, no. 4, pp. 13-82. (In Russ.)

Gamidullaeva L. A., Tolstykh T. O., Shmeleva N. V. (2020). Method of integrated assessment of the potential of the industrial ecosystem in the context of sustainable development of the region. Modeli, sis-temy, seti v ekonomike, tekhnike, prirode i obshchestve = Models, Systems, Networks in Economics, Technology, Nature and Society, no. 2 (34), pp. 29-48. https://doi.org/10.21685/2227-8486-2020-2-3. (In Russ.)

Geliskhanov I. Z., Yudina T. N., Babkin A. V. (2018). Digital platforms in economics: essence, models, development trends. Nauchno-tekhnicheskie vedomosti SPbGPU. Ekonomicheskie nauki = St. Petersburg State Polytechnical University Journal, vol. 11, no. 6, pp. 22-36. https://doi.org/10.18721/JE.11602. (In Russ.)

Drozdova N. V. (2011). Territorial-industrial complexes and regional clusters: continuity and development prospects. Yaroslavskiy pedagogicheskiy vestnik = Yaroslavl Pedagogical Bulletin, vol. 1, no. 3, pp. 125-129. (In Russ.)

Yerznkyan B. H. (2020). Enterprises and ecosystems: Features' relational analysis. Journal of Economic Regulation, vol. 11, no. 4, pp. 44-56. https://doi.org/10.17835/2078-5429.2020.1L4.044-056. (In Russ.)

Isaeva A. E. (2022). Digital platform as one of the dominant business models of digital economy. Go-sudarstvennoe upravlenie. Elektronnyy vestnik = Public Administration. E-journal (Russia), no. 91. https:// doi.org/10.24412/2070-1381-2022-91-209-225. (In Russ.)

Kasyanenko T. G., Tarasova Zh. N. (2015). Network and cluster forms of organizations amalgamation in business: The similarities and differences. Rossiyskoe predprinimatel'stvo = Russian Journal of Entrepre-neurship, no. 16 (18), pp. 2927-2934. https://doi.org/10.18334/rp.16.18.1940. (In Russ.)

Kleiner G. B. (2010). New economic systems theory and its implications. Zhurnal ekonomicheskoy teorii = Russian Journal of Economic Theory, no. 3, pp. 41-58. (In Russ.)

Kleiner G. B. (2018a). Industrial ecosystems: Foresight. Ekonomicheskoe vozrozhdenie Rossii = Economic Revival of Russia, no. 2 (56), pp. 53-62. (In Russ.)

Kleiner G. B. (2018b). Socioeconomic ecosystems in the light of the systems paradigm. In: Kleyner G. B., Shchepetova S. E. (eds.) Systems analysis in economics - 2018: A collection of works of the 5th Int. Sci.-Prac. Conf. - Biennale (November 21-23, 2018) (pp. 5-14). Moscow: Prometey Publ. https://doi. org/10.33278/SAE-2018.rus.005-014. (In Russ.)

Kleiner G. B. (2019). Ecosystem economy: Step into the future. Ekonomicheskoe vozrozhdenie Rossii = Economic Revival of Russia, no. 1 (59), pp. 40-45. (In Russ.)

Komarova O. V. (2019). Theoretical and methodological analysis of selection of the model of business incubators. Biznes. Obrazovanie. Pravo = Business. Education. Law, no. 4 (49), pp. 174-180. https://doi. org/10.25683/V0LBI.2019.49.438. (In Russ.)

Kudryashov V. S., Barsukov D. P. (ed.) (2014). Formation of an industrial cluster: Theoretical and methodological aspect. Saint Petersburg: Saint Petersburg State University of Film and Television. 170 p. (In Russ.)

Popov E. V., Simonova V. L., Tikhonova A. D. (2019). Structure of industrial "ecosystems" in the digital economy. Menedzhment v Rossii i za rubezhom = Management in Russia and Abroad, no. 4, pp. 3-11. (In Russ.)

Popov E. V., Veretennikova A. Yu., Mukhamedyanova Yu. Yu. (2021). Matritsa otsenki tsifrovykh platform sotsial'no-innovatsionnoy deyatel'nosti // Voprosy innovatsionnoy ekonomiki. vol. 11, no. 3, pp. 1247-1258. https://doi.org/10.18334/vinec.1L3.112407. (In Russ.)

Porter M. (1993). International competition: Competitive advantages of industrial countries. Moscow: Mezhdunarodnye otnosheniya Publ. 896 p. (In Russ.)

Preobrazhenskiy B. G., Tolstykh T. O., Shmeleva N. V. (2020). The industrial symbiosis as a tool of circular economy. Region: sistemy, ekonomika, upravlenie = Region: Systems, Economics, Management, no. 4 (51), pp. 37-48. (In Russ.)

Ramenskaya L. A. (2020). The concept of ecosystem in economic and management studies. Upravlen-ets = The Manager, vol. 11, no. 4, pp. 16-28. https://doi.org/10.29141/2218-5003-2020-11-4-2. (In Russ.)

Repyeva S. S., Minasyan A. A., Bokova A. A., Yukhimets V. I., Pervukhina E. V. (2021). Platform economy: State, problems and development prospects. Vestnik Altayskoy akademii ekonomiki i prava = Bulletin of Altai Academy of Economics and Law, no. 8-1, pp. 63-67. https://doi.org/10.17513/vaael.1810. (In Russ.)

Salimgaraeva E. M. (2019). Logistics network as an innovation for the development of economic systems. Moskovskiy ekonomicheskiy zhurnal = Moscow Economic Journal, no. 11. https://doi. org/10.24411/2413-046X-2019-10102. (In Russ.)

Titova N. Yu., Ziglina V. E. (2021). Differences and similarities of concepts of industrial clusters and industrial ecosystem. Vestnik Astrakhanskogo gosudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta. Seriya: Ekonomika = Vestnik of Astrakhan State Technical University. Series: Economics, no. 3, pp. 7-16. https:// doi.org/10.24143/2073-5537-2021-3-7-16. (In Russ.)

Tolstykh T. O., Krasnobaeva V. S. (2023). Integration of industrial enterprises as one of the conditions for the effective implementation of "green" projects. In: Tagaeva T. O., Kazantseva L. K. (eds.) Global challenges and national environmental interests: Economic and social aspects: A collection of works of the 17th Int. Sci.-Prac. Conf. of the Russian Society of Ecological Economics (ROEE/RSEE-2023) (pp. 429-434). Novosibirsk: Institute of Economics and Industrial Engineering (Siberian branch of RAS), Novosibirsk State University. (In Russ.)

Trachenko M. B., Gaysha O. D. (2019). Evaluation of the effectiveness of financing industrial clusters. Rossiyskiy ekonomicheskiy zhurnal = Russian Economic Journal, no. 5, pp. 36-47. (In Russ.)

Khotyasheva O. M., Slesarev M. A. (2019). Business incubators as an element of the innovation ecosystem: Current state and trends (part 2). Ekonomicheskie nauki = Economic Sciences, no. 1 (170), pp. 23-28. https://doi.org/10.1445171.170.23. (In Russ.)

Shmeleva N. V. (2023). Methodological approaches to assessing the resource efficiency of industrial ecosystems. Modeli, sistemy, seti v ekonomike, tekhnike, prirode i obshchestve = Models, Systems, Networks in Economics, Technology, Nature and Society, no. 1, pp. 70-84. https://doi.org/10.21685/2227-8486-2023-1-4. (In Russ.)

Bellantuono N., Carbonara N., Pontrandolfo P. (2017). The organization of eco-industrial parks and their sustainable practices. Journal of Cleaner Production, vol. 161, pp. 362-375. https://doi.org/10.1016/). jclepro.2017.05.082.

D'Amato D., Droste N., Allen B., Kettunen M., Lähtinen K., Korhonen J., ... Toppinen A. (2017). Green, circular, bio economy: A comparative analysis of sustainability avenues. Journal of Cleaner Production, vol. 168, pp. 716-734. https://doi.org/10.1016/jjclepro.2017.09.053.

Dovgal O., Goncarenko N., Reshetnyak O., Dovgal G., Danko N., Shuba T. (2020). Sustainable Ecological Development of the Global Economic System. The Institutional Aspect. Journal of Environmental Management and Tourism, vol. 11, no. 3, pp. 728-740. https://doi.org/10.14505//jemt.v11.3(43).27.

Frosch R. A., Gallopoulos N. E. (1989). Strategies for manufacturing. Scientific American, vol. 261, no. 3, pp. 144-153. https://doi.org/10.1038/scientificamerican0989-144.

Gawer A., Cusumano M. A. (2014). Industry platforms and ecosystem innovation. Journal of Product Innovation Management, no. 3, pp. 417-433. https://doi.org/10.1111/jpim.12105.

Ghisellini P., Cialani C., Ulgiati S. (2016). A review on circular economy: The expected transition to a balanced interplay of environmental and economic systems. Journal of Cleaner Production, no. 114, pp. 11-32. https://doi.org/10.1016/jjclepro.2015.09.007.

Granstrand O., Holgersson M. (2020). Innovation ecosystems: A conceptual review and a new definition. Technovation, vol. 90-91, 102098. https://doi.org/10.1016Zj.technovation.2019.102098.

Henriques J., Ferrâo P., Castro R., Azevedo J. (2021). Industrial symbiosis: A sectoral analysis on ena-blers and barriers. Sustainability, vol. 13, issue 4, 1723. https://doi.org/10.3390/su13041723.