CC BY
113
ФИЛОЛОГИЯ
ИДЕИ ЛИНГВИСТИЧЕСКОГО МЕТАРЕПРЕЗЕНТИРОВАНИЯ В КОНЦЕПЦИЯХ М.М. БАХТИНА, Р.О. ЯКОБСОНА И Ю.М. ЛОТМАНА Т.А. Клепикова
Интерес к феномену лингвистического метарепрезентирования связан с активно разрабатываемой в настоящее время в когнитивной психологии метарепрезентационной теорией сознания. В то же время семиотические основания концепции лингвистических метарепрезентации заложены в трудах выдающихся отечественных лингвистов и философов языка - М.М. Бахтина, Р.О. Якобсона и Ю.М. Лотмана, что и является предметом рассмотрения в настоящей статье.
Ключевые слова: лингвистические метарепрезентации, метакогниция, диалогизм, сдвоенные структуры, текст как код.
Понятие «лингвистические метарепрезентации» относится к языковым единицам, ономасиологической функцией которых является номинация когнитивной ситуации передачи содержания когниции, перцепции, речи. Примером лингвистических метарепрезентаций могут служить сложноподчиненные предложения с сентенциональным комплементом, вводимым именем существительным абстрактной семантики [1] или глаголом со значением когниции, перцепции, речи, эмоционального отношения. В приводимом ниже отрывке лингвистическими метарепрезентациями (для английского языка) являются структуры с глаголами find out, show, say, consider:
We have found out that one cannot just set up artificial boundaries and rule out of the study of language such things as human reasoning, context, social interaction, deixis, fuzziness, sarcasm, discourse types, fragments, variation among speakers, etc. Each time we have set up an artificial boundary, we have found some phenomenon that shows that it has to be removed. That is not to say that there are no bounds on the study of linguistics. I only suggest that at this point in history the boundaries are disappearing daily, and one should not be too surprised if the domain of the field continues to expand [2].
Лингвистические метарепрезентации иконически соотносятся с передаваемым ими концептуальным содержанием: они пред-
ставляют собой языковую объективацию ме-такогнитивного процесса, метарепрезенти-руют уже существующую в сознании когнитивного субъекта ментальную репрезентацию. Метакогниция, метакогнитивный процесс есть рефлексивный слой сознания человека, или «когниции о когниции», процесс / состояние осознания собственного ментального состояния или ментального состояния другого человека. Разграничение когнитивных и метакогнитивных состояний основывается на разграничении структур-носителей когнитивной информации (ментальных репрезентаций / метарепрезентаций). Операциональной единицей когнитивного состояния является ментальная репрезентация, т. е. нечто, что заменяет (репрезентирует) в сознании человека конкретные объекты, свойства, события и состояния дел в этом мире, в возможных мирах и воображаемых мирах, а также абстрактные объекты - такие как универсалии и числа [3]. Поскольку репрезентация сама по себе является объектом в данном мире [4], соответственно, она является потенциальными объектом репрезентаций «второго (высшего) порядка», или метарепрезентации [5].
Помимо способности к конструированию и обработке ментальных репрезентаций когнитивные системы способны к производству и интерпретации символьных (словесных) репрезентаций. Ментальные репрезентации (mental representation) облекаются в
форму мысли, словесные имеют форму языкового выражения (public representation). Объектом символьной метарепрезентации может быть как некоторое концептуальное содержание, так и символическая репрезентация. Таким образом, лингвистические метарепрезентации включают: (а) словесные репрезентации ментальных репрезентаций (например: I think that...); (б) словесные репрезентации словесных репрезентаций (например: I say that.) [6, 7].
Термин «метарепрезентация» получил распространение в конце 1980-х (З. Пыли-шин, Д. Спербер, А. Лесли), однако идея не является абсолютно новой, поскольку предмет интересовал философов, психологов, лингвистов, логиков, семиотиков, теологов, антропологов и т. д. Например, в «Логике Пор-Рояля» (XVII в.) первая глава посвящается разграничению понятий «идеи о вещах» и «идеи о знаках». С позиций современной когнитивной психологии «идея о знаке» будет, собственно говоря, ментальной репрезентацией словесной репрезентации.
В отечественной лингвосемиотической традиции проблема языкового метарепрезентирования задолго до ее выдвижения в ранг актуальных исследовательских задач когни-тивистики и прагматики в работах Д. Спер-бера и Д. Уилсон была поставлена в концепциях выдающихся отечественных лингвистов Р.О. Якобсона, М.М. Бахтина и Ю.М. Лотмана.
М.М. Бахтин, развивая концепцию диалогизма, подходит к данной проблеме с точки зрения «обновления проблематизации» такого, казалось бы, хорошо изученного явления, как чужая речь. Чужую речь, т. е. те синтаксические шаблоны («прямая речь», «несобственно прямая речь», «косвенная
речь»), модификации этих шаблонов и вариации этих модификаций, какие мы встречаем в языке для передачи чужих высказываний и для включений этих высказываний именно как чужих в связный монологический контекст, М.М. Бахтин называет в высшей степени продуктивным «узловым» явлением, проблемой «громадной общелингвистической и принципиальной важности», исключительный методологический интерес которой «до сих пор совершенно не оценен». Специфика «чужой речи» заключается, по мнению М.М. Бахтина, в том, что «это не только речь в речи, высказывание в высказы-
вании, но в то же время и речь о речи, высказывание о высказывании» [8]. Раскрывая далее эту мысль, М.М. Бахтин опирается на понятие «темы речи». Все то, о чем мы говорим, является только содержанием речи, темою наших слов. Но чужое высказывание является не только темой речи: оно само по себе входит в речь и ее синтаксическую конструкцию как особый конструктивный элемент, сохраняя при этом свою конструктивную и смысловую самостоятельность, не разрушая и речевой ткани принявшего ее контекста. Чужое высказывание, оставаясь только темой речи, может быть охарактеризовано поверхностно: тематическое изображение чужой речи отвечает только на вопросы «как» и «о чем» говорил NN. Раскрытие того, «что» он говорил, возможно только путем передачи его слов, хотя бы в форме косвенной речи. Двойственная природа чужой речи, по мысли М.М. Бахтина, заключается в том, что, будучи конструктивным элементом авторской речи, чужое высказывание в то же время является и темой авторской речи, входит в ее тематическое единство - именно как чужое высказывание. Его же самостоятельная тема входит как тема темы чужой речи [8, с. 445]. Как видим, М.М. Бахтин, вводя понятие «темы темы чужой речи», указывает на двойное кодирование смысла в конструкциях с чужой речью, что в терминах современной когнитивной психологии названо «метарепрезентацией». В концепции М.М. Бахтина раскрываются и другие существенные, впоследствии активно разрабатываемые в науке, факторы механизма метарепрезентирования. Отметим прежде всего выделяемое Бахтиным «активное восприятие чужой речи», т. е. обработку чужого высказывания «в конкретном внутренне-речевом сознании воспринимающего» (в терминах Д. Спербера это будет «ментальная репрезентация словесной репрезентации»), и последующее «объективное документирование внутренне-речевого активного оценивающего восприятия» [8,
с. 446-447] (в терминах Д. Спербера это будет примерно соответствовать «словесной репрезентации словесной репрезентации»). При этом М.М. Бахтин очень тонко отмечает сложное «челночное» взаимодействие речи и сознания в процессе интеграции чужого высказывания как в конкретном речевом акте, так и в ходе формирования собственно язы-
кового механизма метарепрезентирования. Формы передачи чужой речи как объективный документ внутренне-речевого активного оценивающего восприятия высказывания другого субъекта, по мнению М.М. Бахтина, говорят нам «не о случайных и зыбких субъ-ективно-психологи-ческих процессах «в душе» воспринимающего, а об устойчивых социальных тенденциях активного восприятия чужой речи, отлагающихся в формах языка» [8, с. 447].
Другим важным моментом концепции М.М. Бахтина является мысль о «внутреннем знаке» как о переживании, данном для самонаблюдения (интроспекции), являющемся «одной из важнейших проблем философии языка», которая выходит далеко за пределы лингвистического анализа, философии текста. Хотелось бы подчеркнуть соотносимость мысли М.М. Бахтина с понятиями метакогни-ции и метарепрезентации. «Результаты самонаблюдения в процессе самоуяснения непременно должны быть выражены вовне или во всяком случае приближены к стадии внешнего выражения. Самонаблюдение как такое движется в направлении от внутреннего к внешнему знаку. <...> Самонаблюдение есть понимание собственного внутреннего знака. Этим оно и отличается от наблюдения физической вещи или какого-нибудь физического процесса» [8, с. 378-379]. Понимание природы знака в таком ключе приводит к семиоти-зации сознания: «Переживание мы не видим и не ощущаем; мы его понимаем. Это значит, что в процессе самонаблюдения мы включаем его в какой-то контекст других понимаемых знаков. Знак освещается только с помощью другого знака. <...> самонаблюдение освещает внутренние знаки с помощью познавательной системы психологических знаков, уясняет и дифференцирует переживание в направлении к точному психологическому отчету о нем» [8, с. 378]. Собственно говоря, совмещение в рамках единого механизма метарепрезентирования ментальных и словесных репрезентаций и есть в некоторой степени семиотизация сознания. Неслучайно поэтому бахтинская концепция языка трактуется некоторыми исследователями как «материалистическая теория самого сознания» (а materialistic theory of consciousness itself) [9].
Анализ Р. Якобсоном взаимодействия функций языка в реализации - фактически
есть изложение семиотической теории метарепрезентирования. В процессе вербальной коммуникации и сообщение, и код, используемый для кодирования сообщения, являются средствами коммуникации. И сообщение, и код функционируют в двух ипостасях (in a duplex manner) - они могут быть использованы «по прямому назначению», и к ним может быть осуществлена референция. То есть сообщение может осуществлять референцию к коду или к другому сообщению. Идея референции к коду и к сообщению в трактовке Р.О. Якобсона согласуется с трактовкой словесной репрезентации словесной репрезентации. В результате взаимодействия различных функций кода и сообщения формируются «сдвоенные структуры» (duplex structures), которые можно разделить на 4 типа:
- два вида цикличных структур: сообщение реферирует к сообщению и код реферирует к коду;
- два вида перекрестных структур: сообщение реферирует к коду и код реферирует к сообщению [10].
Первая из цикличных структур Р. Якобсона (сообщение, содержанием которого является сообщение) есть не что иное, как метарепрезентация, или словесная репрезентация словесной репрезентации. Данные структуры реализуются в виде различных способов введения косвенной речи в высказывания (прямое и непрямое цитирование, несобственно-прямая речь и под.). В перекрестной структуре: 'Pup’ is a noun, 'Pup’ is a
monosyllable - содержанием сообщения является код, сообщение реферирует к коду.
Динамика функций кода и сообщения в процессе семиотического метарепрезентирования тонко подмечена Ю.М. Лотманом в следующем высказывании: «Тексты становятся кодами, коды - текстами» [11]. В целом концепция Ю.М. Лотмана о тексте как смыслопорождающем устройстве во многом перекликается с метарепрезентационным принципом организации речемыслительной деятельности; в его рассуждениях о функциях текста, об автокоммуникации мы обнаруживаем различные грани преломления данного принципа - в частности в семиотическом осмыслении. Важным для нас является понимание Ю.М. Лотманом динамичности метарепрезентирования, возрастания инфор-
мации при ее трансформации, переформулировке и на этой основе формировании новых кодов. Согласно Ю.М. Лотману, «система человеческих коммуникаций может строиться двумя способами. В одном случае мы имеем дело с некоторой наперед заданной информацией, которая перемещается от одного человека к другому, и константным в пределах всего акта коммуникации кодом. В другом - речь идет о возрастании информации, ее трансформации, переформулировке, причем вводятся не новые сообщения, а новые коды, а принимающий и передающий совмещаются в одном лице. <...> адресат, воспринимающий словесный текст, должен решить, что же ему передано - код или сообщение. Здесь, в значительной мере, речь будет идти об установке воспринимающего, поскольку один и тот же текст может играть роль и сообщения, и кода, или же, осциллируя между этими полюсами, того и другого одновременно» [11, с. 36-37].
Идея Ю.М. Лотмана о формировании новых кодов при трансформации информации в процессе ее передачи - фактически есть семиотическое правило метарепрезентирования при формировании импликатур речевого общения в трактовке П. Грайса и в более поздней версии - теории релевантности, грамматизации лексических единиц, конвенционализации клишированных прагматических выражений, дискурсивных операторов, иронических высказываний и т. д. Ценным в концепции Ю.М. Лотмана является понимание нечеткости категоризации текста (как кода и как сообщения) до момента речи. Фактически Ю.М. Лотман говорит о динамической категоризации («осциллиро-вании») текста между функциями репрезентирования и метарепрезентирования, когда только субъект речемыслительной деятельности, ориентируясь в т. ч. и на коммуникативную ситуацию, должен корректно интерпретировать текст - как код или как сообщение. Данная теоретическая посылка позволяет анализировать процесс метарепрезентирования с позиции динамической категоризации речевого действия в плане его принадлежности к коду или к сообщению.
Подводя итоги по краткому анализу идей метарепрезентирования в концепциях М.М. Бахтина, Р.О. Якобсона, Ю.М. Лотмана, отметим следующие. Несмотря на столь
неблизкое, на первый взгляд, расстояние между когнитивной психологией сегодняшнего дня и лингвосемиотическими концепциями корифеев отечественного языкознания, между ними обнаруживается взаимосвязь, фиксирующая общность предмета исследования -феномена речемыслительной деятельности, процессов объективации содержания нашего сознания и их семиотизации. Дальнейшая разработка концепции лингвистического метарепрезентирования должна опираться, в т. ч., и на лингвосемиотическую составляющую, представленную глубокими и до конца не освоенными (во всяком случае, в приложении к когнитивно-лингвистическим концепциям) идеями М.М. Бахтина, Р.О. Якобсона, Ю.М. Лотмана.
1. Клепикова Т.А. // Изв. РГПУ имени А.И. Герцена. Общ. и гуманит. науки: науч. журнал. СПб., 2007. № 9 (50). С. 44-51.
2. Peeters B. // The Lexicon-Encyclopedia Interface / еd. by B. Peeters. Oxford, 2000. P. 6.
3. Von Eckardt B. // The MIT Encyclopedia of Cognitive Sciences / еd. by R.A. Wilson, F.C. Keil. Cambridge, 1999. P. 527.
4. Dennett D.C. // Metarepresentations: A Multidisciplinary Perspective / еd. by D. Sperber. Oxford; N. Y. et al., 2000. P. 17.
5. Scott S. Metarepresentation in Philosophy and Psychology // Proc. of the 23rd Annual Conference of the Cognitive Science Society / еd. by J.D. Moore, K. Stenning. Edinburgh, 2001. P. 911.
6. Sperber D. // Metarepresentations: A Multidisciplinary Perspective / еd. by D. Sperber. Oxford, N. Y. et al., 2000. Pp. 3-13.
7. Wilson D. // Metarepresentations: A Multidisciplinary Perspective / еd. by D. Sperber. Oxford; N. Y. et al., 2000. P. 389-410.
8. Бахтин М.М. (под маской) Фрейдизм. Формальный метод в литературоведении. Марксизм и философия языка. Статьи / сост. И.В. Пешков. М., 2000. C. 444.
9. Eagle ton E. Literary Theory. An Introduction. Oxford, 1996. Р. 102.
10. Jakobson R. Shifters, Verbal Categories, and the Russian Verb. Harward, 1957. P. 1.
11. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера - история. М., 1996. С. 41.
Поступила в редакцию 27.02.2008 г.
Klepikova T.A. Linguistic metarepresentation in the conceptions of M.M. Bakhtin, R.O. Yakobson and Yu.M. Lotman. Linguistic metarepresentations stirs up
research interest within the cognitive psychological framework in connection with intensely developing metarepre-sentational theory of consciousness. However, the semiotic foundations for the theory appear to have been laid up by the outstanding Russian linguists - M.M. Bakhtin,
R.O. Yakobson, Yu.M. Lotman. The article focuses on the relevance of their ideas to the study of linguistic metarepresentations.
Key words: linguistic metarepresentations, metacognition, dialogism, duplex structures, text as a code.
ЗАИМСТВОВАНИЕ КОНЦЕПТОВ КАК РЕЛЕВАНТНЫЙ ФАКТОР ОБНОВЛЕНИЯ КОНЦЕПТОСФЕРЫ ЯЗЫКА Л.Ю. Касьянова
В статье исследуются заимствованные концепты, которые с конца ХХ - начала XXI в. находятся в актуальном поле русского речевого сознания. Процесс заимствования концептов рассматривается как закономерное концептуальное обновление картины мира.
Ключевые слова: заимствование, концепт, обновление, концептосфера.
В исследовании проблемы языковых контактов как составляющей межкультурной коммуникации актуальным становится выявление механизма заимствования инокультур-ных концептов, которое происходит в результате знакомства с чужой лингвокульту-рой и освоением ее наиболее значимых элементов автохтонным языковым сознанием. Обращение к данному явлению обусловлено лакунарностью осмысления проблемы заимствования инокультурных концептов в теории межкультурной коммуникации.
Проблема заимствования инокультурных концептов является комплексной, поскольку внедряется в зону пересечения интересов лингвокультурологии, когнитивной лингвистики и психолингвистики. Многоаспектность проблемы вызывает необходимость применения к ней интеграционного подхода, основанного на собственно лингвистических и когнитологических принципах исследований (Н.Ф. Алефиренко, А.П. Бабушкин, Н.Н. Болдырев, А. Вежбицкая, В.И. Карасик, Е.С. Куб-рякова, З.Д. Попова, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин и др.). В рамках данного направления ключевым понятием является концепт, который рассматривается как основной инструмент категоризации действительности, преломление всех знаний о познаваемом объекте или явлении окружающего мира. В наиболее обобщенном виде это, по мнению Н.Ф. Але-фиренко, многослойная единица сознания, квант «культурной памяти», «сложное, жестко неструктурированное смысловое образо-
вание описательно-образного и ценностноориентированного характера» [1]. Будучи многомерной ментальной единицей, включающей в себя понятийный, образный и ценностный компоненты, и обладая способностью быть опредмеченным в разнообразной языковой форме, культурно маркированный концепт, по словам Н.Ф. Алефиренко, отражает «глубинную синергетику языка, сознания и культуры» [2].
Расширение границ научного поиска, придание ему лингвокогнитивного направления позволяют не только трансформировать, но и существенно углубить наши традиционные представления о процессе заимствования. В связи с этим считаем целесообразным рассмотреть процесс заимствования с когнитивной точки зрения, исследовать пути и способы заимствования концептов, внедрение которых в русскую лингвокультуру в конце ХХ - начале XXI в. обусловило интенсивное возникновение неологизмов - вербальных репрезентаций заимствованных концептов в русском языковом сознании.
В рамках создаваемой когнитивно-се-миологической парадигмы современной лин-гвокультурологии открывается возможность по-новому взглянуть на заимствование: «не как на процесс переноса наименования из одной языковой среды в другую, а как на заимствование элементов иной концептуальной картины мира» [3].
Применительно к разрабатываемой нами проблеме неологизации заимствованный
