CC BY
214
УДК 14
ББК ЮЗ (2) 51
Ю.В. Кокарева
г. Чита
Идеалы и идолы в этических концепциях народников (Н.Г. Чернышевский, Н.К. Михайловский)
Статья посвящена проблеме выявления специфики нравственного идеала в философии народников на примере философско-этических концепций Н.Г. Чернышевского и Н.К. Михайловского. Секуляризировав понятие нравственного идеала, они, тем самым, коренным образом трансформировали его традиционный смысл, что, в конечном итоге, привело к перемене мест понятий «идеал» и «идол».
Ключевые слова: антропологический принцип, антропоцентризм, идеал, идол, народничество, нравственный идеал, Н.Г. Чернышевский, Н.К. Михайловский, секуляризм, субъективный метод.
Yu.V. Kokareva
Chita
Ideals and idols in ethic conceptions of the narodniks (N.G. Chernyshevsky, N.K. Mikhailovsky)
The paper is devoted to the problem of manifesting the specific characteristics of the moral ideal in philosophy of narodniks on the example of ethic conceptions of N.G. Chernyshevsky and N.K. Mikhailovsky. They secularized the notion of a moral ideal and, thus, radically transformed its traditional sense. As a result, the notions "ideal" and "idol" changed their places.
Key words: anthropological principle,
anthropocentrism, ideal, idol, narodnik movement, moralideal,N.G.Chernyshevsky,N.K.Mikhailovsky, secularism, subjective method.
Одной из наиболее острых проблем, волнующих сегодня не только философов, но и все общество в целом, стремящееся к возрождению духовно-нравственных основ, является проблема смыслообразующего стержня человеческой жизни. Нравственный идеал, как одна из основополагающих категорий и ценностей, непосредственно касающихся каждого человека, должен, по нашему мнению, стать в условиях современного общества тем самым центральным ориентиром, который поможет личности обрести свое место в мире, определить свою гражданскую и политическую позицию.
История русской философско-этической мысли предлагает нам множество моделей социально-нравственного переустройства общества (от радикальных до консервативных). Среди многочисленных направлений в русской философии XIX века народничество стало одним из актуальных откликов на программу социального обновления общества в до- и пореформенной России. Кроме того, народничество само оказало значительное влияние на общественные, социальные и нравственные идеалы и ориентиры российского общества 60-х — 90-х годов XIX века.
Период развития народничества совпал со все более возрастающей секуляризацией русской культуры и русского общества в целом. В.В. Зеньковский писал по этому поводу так: «Русский секуляризм во второй половине XIX века достиг своего высшего напряжения и творческого влияния» [4, с. 334]. Научный прогресс пытается занять свое место религии. Естественные науки противополагаются гуманитарному (в том числе и духовному) знанию и претендуют на то, что лишь они могут дать человечеству истину и спасение.
Секуляризации подвергаются и нравственные ценности. Трансформация формул христианской этики была точно подмечена Ф.М. Достоевским, вложившим свою мысль в слова Лужина: «Наука же говорит: возлюби, прежде всех, одного себя<...>» [3, с. 230].
Народничество в его просветительском варианте, представителями которого являются
Н.Г. Чернышевский и Н.К. Михайловский, предложило одну из наиболее ярких и своеобразных трактовок нравственного идеала не только для своего времени, но и для русской этики в целом. К сожалению, в современной литературе по истории русской общественной мысли преобладает если не негативная, то иронически-снисходительная оценка данных мыслителей. И Чернышевский, и Михайловский представлены в исследовательской литературе как неглубокие, политически ангажированные, стоящие вне русских национальных традиций, поверхностно усвоившие уроки западноевропейского материализма или позитивизма и достойные разве что умиления за их нравственный идеализм и веру в прогресс. Причинами такого отношения к этим двум выдающимся мыслителям являются, во-первых, чрезмерное увлечение наших современников русской религиозной метафизикой конца XIX — начала XX вв., которая всегда видела в Чернышевском и Михайловском выразителей враждебных себе философских традиций, а, во-вторых, преобладанием в умах современной интеллигенции религиозных
установок, отвергающих просветительскую идеологию. При такой ситуации идейная «реабилитация» Чернышевского и Михайловского важна не только для восстановления исторической справедливости, но и для оздоровления современной русской культуры.
Явление «русского секуляризма» не могло не отразится и на философско-этических взглядах Чернышевского и Михайловского. Поиск нового абсолюта и соответствующей ему системы ценностей взамен отвергнутого христианского Абсолюта становится целью этики народников.
Новый абсолют достаточно быстро был ими найден. Это человек.
Антропоцентризм Чернышевского и Михайловского находит свое выражение в методах, которые стали основой их этических построений. У Чернышевского это «антропологический принцип», у Михайловского — субъективный метод.
Наиболее полно теоретическая разработка антропологического принципа представлена в одной из главных работ Чернышевского — «Антропологический принцип в философии», опубликованной в 1860 г. в журнале «Современник». Свое дальнейшее развитие как руководство к действию антропологический принцип получил в теории «разумного эгоизма», изложенной в романе «Что делать?».
Множество существующих определений термина «антропология» создает некоторую сложность в определении этого понятия у Чернышевского. Сам философ определяет антропологию как науку, «которая о какой бы части жизненного человеческого процесса ни говорила, всегда помнит, что этот процесс и каждая часть его происходит в человеческом организме, что весь этот организм служит материалом, производящим рассматриваемые ею феномены, что качества феноменов обусловливаются свойствами материала, а законы, по которым возникают феномены, есть только особенные частные случаи действия законов природы» [9, с. 253]. Основанием антропологии для Чернышевского являются естественные науки, которые, по его мнению, призваны дать самые точные и объективные знания о человеке: «Принципом философского воззрения на человеческую жизнь со всеми ее феноменами служит выработанная естественными науками идея о единстве человеческого организма<...>» [9, с. 185]. Философ считает, что естественные науки должны стать прочным основанием и для «нравственных наук» [9, с. 208]. Как же должен проявляться антропологический принцип в «нравственных науках»? По Чернышевскому, «<...> принцип этот состоит в том, что на чело-
века надобно смотреть как на одно существо, имеющее только одну натуру, чтобы не разре-зывать человеческую жизнь на разные половины, принадлежащие разным натурам, чтобы рассматривать каждую сторону деятельности человека как деятельность или всего его организма, от головы до ног включительно, или если она оказывается специальным отправлением какого-нибудь особого органа в человеческом организме, то рассматривать этот орган в его натуральной связи со всем организмом» [9, с. 251]. Опираясь на данное высказывание Чернышевского, можно с полной уверенностью говорить о телесно-духовном монизме при рассмотрении философом человеческой природы. На место Бога он ставит абстрактного человека с единой натурой, производящей все физические и духовные явления, в том числе и нравственность.
К субъективному методу как методологической основе при изучении нравственных понятий, Михайловский обращается в работе «Что такое прогресс?», а затем продолжает эту тему в «Записках профана». Под субъективным методом философ понимает такой «способ удовлетворения познавательной потребности, когда наблюдатель ставит себя мысленно в положение наблюдаемого. Этим самым определяется и сфера действия субъективного метода, размер законно подлежащего ему района исследования» [5, с. 402]. Следовательно, по мнению Михайловского, «при объяснении действий людей мы должны представить себе их мысли и чувства в форме собственных мыслей и чувств. И, следовательно, в этой области субъективный метод законен и неибежен» [5, с. 402].
Способность к сопереживанию присуща всем людям, но сила этой способности может быть различна: «Один человек может пережить жизнь каждого человека, другой — только жизнь представителя своей общественной единицы, то есть жизнь своих соотечественников, своих собратов по профессии, по образу жизни и проч.» [7, с. 134]. Таким образом, Михайловский связывает воедино способность к сопереживанию с высоким нравственным уровнем человека, а значит, и с концепцией нравственного идеала.
Методологические обоснования этических концепций Чернышевского и Михайловского имели целью доказать возможность выведение нравственного идеала из натуры самого человека, а не из некой сущности, стоящей над ним.
Утверждение антропоцентризма в качестве незыблемой основы этики приводит к разрыву взглядов философов с традиционным пониманием идеала в этике, как понятия, имеющего религиозное основание.
В.И. Даль определяет идеал как «мысленный образ совершенства чего-либо, в каком-либо роде; первообраз, прообраз, началообраз; представитель; образец-мечту» [2, с. 8]. Следует подчеркнуть, что в данном определении идеал мыслится как нечто совершенное и единое для всех. Кроме того, Даль указывает на недостижимость идеала в реальной жизни (идеал — это «образец-мечта»).
Идолом в словаре Даля называется «изваяние мнимого божества; истукан, пагода, кумир, болван<...>» [2, с. 8]. Идол, по мнению Даля, появляется в таких отношения, когда мы «кого-либо, что-либо любим страстно, безрассудно, кому или чему поклоняемся, как божеству» [2, с. 8].
Для Чернышевского и Михайловского понятия «идеал» и «идол» меняются местами. То, что традиционно называлось «идеалом» в их этических системах становится «идолом» и наоборот. Эти смысловые изменения влекут за собой ряд характерных особенностей в концепциях нравственного идеала Чернышевского и Михайловского.
Во-первых, философы, опираясь каждый на свой метод, утверждают достижимость нравственного идеала. Чернышевский уверен: «<...>Не в наше, так в следующее поколение придет результат, лежащий в натуре вещей, стало быть неизбежный; и если нашему поколению еще не удастся совершить его, то во всяком случае оно много делает для облегчения полезного дела своим детям» [8, с. 203]. О неизбежности прихода человечества к нравственному идеалу Михайловский рассуждает в своей статье «Что такое прогресс?». Он считает, что общество, движущееся в направлении наименьшей дифференциации (то есть наиболее социально однородное), может рассчитывать на появление гармоничной, «целостной» личности, в которой и заключен нравственный идеал. Михайловский пишет: «Прогресс есть постепенное приближение к целостности неделимых, к возможно полному и всестороннему разделению труда между органами и возможно меньшему разделению труда между людьми. Безнравственно, несправедливо, вредно, неразумно все, что задерживает это движение. Нравственно, справедливо, разумно и полезно только то, что уменьшает разнородность общества, усиливая тем самым разнородность его отдельных членов» [7, с. 150]. Таким образом, по мнению философа, только целостная, а значит, высоко нравственная личность может обеспечить себе, а, следовательно, и всему обществу прогрессивное развитие и достичь в будущем идеального состояния.
Во-вторых, идеал народников принимает персонифицированные формы. Это, с точки
зрения авторов статьи об идеале в современном энциклопедическом словаре «Этика», приводит к тому, что идеал «теряет свою универсальность, трансформируется в идол или кумир; отсюда возникает впечатление, что идеалов столько, сколько людей» [1, с. 160]. Однако для Чернышевского и Михайловского именно персонификация делает идеал живым, востребованным, а значит, доступным для людей, каким и должен быть, по их мнению, настоящий идеал.
В этике Чернышевского персонифицированные идеалы — это «новые люди», на которых должны стать похожими все члены нового общества. «Новые люди» Чернышевского — не есть один совершенный образ. Философ отмечает, что люди не одинаковы по характеру, по степени эмоционального отклика на общественные проблемы. Значит, считает он, необходимо дать описание различных типов и путей достижения нравственного идеала, а человек сам выберет, какой тип более соответствует его натуре. Чернышевский выделяет два типа людей: собственно «новые» люди (Лопухов, Кирсанов, Вера Павловна) и «особенный человек» Рахметов.
Сам автор говорит, что его «новые люди» не идеалы и не герои. Но это замечание сделано лишь для «проницательного читателя», который настолько невежественен, что считает идеалом нечто несбыточное и невозможное для человека. Такое понимание нравственного идеала, знакомое Чернышевскому еще по семинарским тетрадям, с его точки зрения, давно устарело. Своим существованием «новые люди» доказывают, по мнению философа, достижимость нравственного идеала для каждого отдельного индивида в реальной жизни.
В этике Михайловского персонификация нравственного идеала происходит в «целостной личности» «профана», подражание которому не есть, с точки зрения философа, идолопоклонство, а напротив, является стремлением личности к воплощению идеала. Михайловский продолжает традицию Чернышевского в изменении содержательной стороны понятий «идеал» и «идол», развивая и обосновывая эту мысль в статье «Идеализм, идолопоклонство и реализм». Философ с уверенностью заявляет: «Боги суть продукты идеализации тех или других явлений природы вообще и человеческой в особенности, но они вовсе не суть идеалы, не маяки на жизненном пути. Они — идолы, предметы поклонения, ужаса, обожания, причем твердо сознается невозможность сравняться с ними, достигнуть их величия и силы» [6, с. 51]. Идолопоклонство, по замечанию философа, может выражаться как в поклонении живому че-
ловеку (например, Наполеону I), так и в преклонении перед тем общественным положением, которое он занимает.
Михайловский считает, что идолопоклонством пронизаны брачные отношения. Тот идеал мужчины, который представляют себе женщины, на самом деле «<..столько идол, допускающий и увлечение, и поклонение, и любовь, и самопожертвование, но не имеющий никаких прав на имя идеала в смысле образца, в смысле маяка, знаменующего собой известную степень развития» [6, с. 54). Также дело обстоит и с женским идеалом для мужчины: «Опять-таки это вовсе не идеал, а идол, и, признавая элементы своего идола прекрасными, вдохновляясь ими в качестве поэта, рыцаря, наконец, просто любящего человека, мужчина знает, что они для него лично не достижимы, да и не нужны ему» [6, с. 54].
Идолами считает Михайловский и идеалы предшествующих поколений.
Идеал Михайловского качественно противопоставлен идолу. Как понятие о добре и зле возникли из опыта, так и сам идеал имеет опытное происхождение. Он есть «<...> нечто для человека практически обязательное: человек желает и чувствует возможность достигнуть того или другого состояния» [6, с. 51]. Поэтому идеалом философ называет лишь такое состояние, которое может быть реально эмпирически достижимо личностью: «Возможность достижения известной комбинации вещей собственными, человеческими средствами составляет их [идеалов — Ю.К.] необходимое условие. Известный идеал может быть по сознанию человека недостижимым ни сегодня, ни завтра, может быть целый ряд поколений должен уложить к нему путь своими костями, но, во всяком случае, он близок, родствен человеку, человек признает для себя обязательным и возможным идти, приближаться к нему» [6, с. 52].
Идеал для Михайловского всегда отрицательного происхождения, так как он порожден протестом против действительности. Отсюда защита философом теоретического наследия материалистов XVIII века и шестидесятников-нигилистов, формулы которых на первый взгляд могут показаться безнравственными. По справедливому замечанию Л.К. Скачковой, Михайловский ставит вопрос не просто об отношении к формулам поведения своих предшественников, но и решает проблему «соотношения материализма и нравственности вообще» [8, с. 104]. Многие противники материализма сходились во мнении, что материализм безнравственен. Михайловский же приходит к выводу, что теоретическое наследие материалистов имеет
нравственное содержание и если не решает, то, во всяком случае, ставит вопросы этики. «Как и мы, — пишет философ, — они пришли, в жару борьбы, к кратким, ясным и грубым формулам. Даже формулы их и наши почти тождественны. И они говорили, что любовь есть половое влечение, жертва — сапоги всмятку, что законы истории непреоборимы, что человек — животное, что нравственно все, что естественно, что наука должна служить исключительно практическим целям, что человек есть раб обстоятельств» [6, с. 49]. С точки зрения Михайловского, есть три причины, по которым эти формулы не могут считаться безнравственными. Во-первых, это были только <«...> теоретические положения, из которых надлежало вывести практические правила поведения, но именно вывести, а не обращать теоретические положения непосредственно в повелительное наклонение» [6, с. 50]. Во-вторых, дух революционно настроенных мыслителей позволил им, по мнению философа, «избегнуть практических заблуждений» [6, с. 50]. В-третьих, Михайловский считал, что эти формулы имеют «значение антитезы старых идей и идеалов» [6, с. 50]. И в этом он был целиком и полностью согласен со своими предшественниками.
Таким образом, Чернышевский и Михайловский спускают идеал с высоты духовного Абсолюта на землю, считают его происхождение эмпирическим, а достижение необходимым условием его существования. Но если Чернышевский не отказывал предшествующим поколениям в наличии у них идеалов и даже строил свое «Новое Евангелие» на основе христианского идеала, лишая его, конечно, духовности, то Михайловский вообще не считает идеалы прошлого достойными названия «идеалов», так как они не были реализованы в жизни. Философ начинает отсчет истории появления нравственного идеала с себя. В отличие от Чернышевского, идеал Михайловского становится максимально субъективным.
При всех ошибках и недостатках этические концепции Чернышевского и Михайловского сыграли значительную роль в осмыслении проблемы нравственного идеала не только современниками названных философов, но оставили заметный след в истории русской этики в целом.
Следует отметить, что в теориях нравственного идеала философов-народников есть множество позитивных моментов, которые актуальны для разрешения проблемы нравственного идеала современного российского общества. В настоящее время личность практически перестала восприниматься как самоценная единица и все чаще рассматривается как элемент, под-
чиненный социальной группе, народу, государству, человечеству, идее. Следовательно, личность в любой момент может быть принесена в жертву политическим, экономическим и иным преобразованиям в обществе. В этой связи чрезвычайно актуальной является проблема отношения Н.Г. Чернышевского и Н.К. Михайловского к человеческой личности. Никогда, ни при каких условиях она, по их мнению, не должна служить средством для достижения каких-либо или чьих-либо целей. Злободневно и стремление этих философов показать, развитие каких нравственных качеств позволит человеку осуществить самореализацию в обществе.
Духовно-нравственное возрождение России остается важной проблемой для находящегося в состоянии растерянности современного общества. Этические концепции Чернышевского и Михайловского предлагают нам путь возрождения России через опору государства на нрав-
ственную, физическую и интеллектуальную мощь трудового народа. Только труд на благо других людей и своей страны, по мысли философов-народников, дает право человеку судить о категориях добра и зла. Труд, как нравственная ценность, провозглашенный неотъемлемой частью нравственного идеала народников, утерянный и так нужный в наши дни, должен занять свое прежнее место в нравственных ориентирах современных людей.
По нашему мнению, при внимательном и критическомизучениифилософско-этического наследия Чернышевского и Михайловского, их концепции нравственного идеала должны занять достойное место в истории этических учений, а позитивные моменты, с учетом специфики сегодняшнего дня, могут быть использованы в построении концепции нравственного идеала современного общества.
Библиографический список
1. Апресян Р.Г. Идеал//Этика: Энциклопедический словарь/под ред. Р.Г. Апресяна, А.А. Гусейнова. М.: Гардарики, 2001.
669 с.
2. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: Т. 1—4. М.: Русский язык, 1979. Т. 2. И-О. 779 с.
3. Достоевский Ф.М. Преступление и нака-зание//Достоевский Ф.М. Избранные сочинения/сост., вступ. статья, примеч. Н. Якушина. М.: Худож. лит., 1990. 606 с.
4. Зеньковский В.В. История русской философии. М.: Академический Проект, Раритет, 2001.880 с.
5. Михайловский Н.К. Записки профана// Михайловский Н.К. Полное собрание сочинений. Изд 4-е. СПб., 1909. Т. 3.
6. Михайловский Н.К. Идеализм, идолопоклонство и реализм // Михайловский Н.К. Полное собрание сочинений. Изд 4-е. СПб., 1909. Т. 4.
7. Михайловский Н.К. Что такое про-гресс?//Михайловский Н.К. Сочинения. СПб., 1896. Т. 1. 915 с.
8. Скачкова Л.К. Нравственный идеал в концепции Н.К. Михайловского// Нравственный идеал русской философии. Материалы III Санкт-Петербургского симпозиума историков русской философии (3 — 5 апреля 1995). СПб., 1995. Ч. 2.
9. Чернышевский Н.Г. Антропологический принцип в философии//Избранные философские сочинения в 3-х томах/под общей ред. М.М. Григорьяна. М.: Государственное издательство политической литературы, 1951. Т. 3. 915 с.
