CC BY
21УДК 94(47)084.1
Островская Инна Валериевна
Кандидат исторических наук, научный сотрудник,
ФГБУК «Севастопольский военно-исторический музей-заповедник»;
Российская Федерация, Севастополь, e-mail: ostrov-33@mail.ru
...И Я ПРОСТИЛСЯ С СОЛНЕЧНЫМ СЕВАСТОПОЛЕМ НАВЕКИ...
_ ____ • • _
(ИЗ ВОСПОМИНАНИИ АНТРЕПРЕНЕРА В. И. НИКУЛИНА О СЕВАСТОПОЛЕ В 1917 ГОДУ)
В статье раскрываются страницы культурной, общественно-политической жизни Севастополя в апреле - августе 1917 года по воспоминаниям известного антрепренёра Вениамина Ивановича Никулина (1866-1953). Даётся представление о репертуаре и составе труппы, а также об организации спектаклей для широких слоёв населения города — военных, моряков Черноморского флота. Отдельное внимание уделяется вкладу известного антрепренёра в просвещение и в становление, развитие общедоступного театра в Севастополе.
Ключевые слова: Вениамин Иванович Никулин, провинциальный театр, Севастополь, летний городской театр на Приморском бульваре.
Inna V. Ostrovskaya
PhD is History science, research associate, Sevastopol military historical museum-reserve;
Russian Federation, Sevastopol
...AND I SAID GOODBYE TO SUNNY SEVASTOPOL FOREVER. (from the memoirs of entrepreneur V. I. Nikulin about Sevastopol in 1917)
Abstract. The article reveals the pages of cultural, social and political life of Sevastopol in April-August 1917 according to the memoirs of the famous entrepreneur of the South of Russia Veniamin Ivanovich Nikulin. It gives an idea of the repertoire and composition of the troupe, as well as the organization of performances for the General population of the city, the military, and sailors of the black sea fleet. Special attention is paid to the contribution of the famous entrepreneur to education and to the formation and development of public theater in the city.
Key words: Veniamin Ivanovich Nikulin, provincial theater, Sevastopol, summer city theater on Primorsky Boulevard
Для цитирования:
Островская, И. В. ...И я простился с солнечным Севастополем навеки... (из воспоминаний антрепренёра В. И. Никулина о Севастополе в 1917 году) // Гуманитарная парадигма. 2020. № 2 (13). С. 124-137.
Сегодня история провинциального театра, в том числе и на юге России, раскрыта российскими исследователями достаточно полно. Историческая ретроспектива театральной жизни Крыма представлена в монографии С. П. Шендриковой «История театра в Крыму» (1820-1920 гг.) [12]. На базе архивных документов и материалов периодической печати XIX века автором монографии раскрыта история городских театров Симферополя, Евпатории, Ялты, Феодосии, Керчи, а также Севастополя в 1820-1920 годы. Определённые этапы развития театральной культуры Севастополя раскрыты в работах С. Г. Кащенко [5], К. В. Ларионова [8], Л. В. Соколова [11], Б. И. Эскина [13]. Однако в данной проблематике ещё есть «белые пятна». В полной мере это относится к театральной жизни Севастополя — форпоста на южных рубежах российской империи, в период революционных событий 1917 года. Этот год стал вехой как в истории огромной страны, так и в судьбах многих деятелей культуры. Среди них имя известного театрального деятеля, антрепренёра Вениамина Ивановича Никулина (настоящее имя — Вениамин Владимирович (Вольфович) Олькеницкий), внесшего большой вклад в развитие театральной культуры Севастополя в начале ХХ века. В сложное и противоречивое время революционных преобразований он подарил жителям города благородное предприятие, нацеленное на просвещение и образование людей, на воспитание их театрального вкуса в лучших традициях русского и зарубежного драматического искусства.
Актёрскую деятельность Вениамин Иванович начал в 1885 году на сцене драматического театра в Херсоне, потом играл в Житомире, Харькове, Одессе. Вспоминая начало своего пути в театре, признавал, что «актёрская среда встретила меня дружелюбно, даже с уважением, хотя мне было всего лишь двадцать лет» [9, с. 85]. Затем был директором театра в Калуге, а с 1897 по 1917 гг. содержателем и директором Воронежского зимнего драматического театра.
В Севастополе В. И. Никулин гастролировал с созданной им труппой в 1909-1913 годы в курортные сезоны, когда город был наполнен разнообразной публикой, прибывавшей сюда на отдых и оздоровление. Спустя много лет Вениамин Иванович, уже проживая в Лос-Анджелесе, вспоминал о том времени: «Я стал севастопольцем на много лет. Как только
наступала весна, то я где бы не находился, бросал всё и со своими славными сотрудниками актёрами устремлялся в чудесный Севастополь для открытия весеннего сезона, который обыкновенно начинался со второго дня пасхи» [9, а 305]. Севастополь привлекал опытного антрепренёра не только возможностями работы, город вызывал у него неизменное чувство глубокой симпатии: «Я получил другую жемчужину — Севастополь! <...> Не в силах описывать наши восторги по поводу крымских красот и достопримечательностей. Все эти исторические холмы и курганы. Инкерманский и Ново-георгиевский монастыри, высеченные в отвесных скалах и залитые ярким солнечным светом, от которого даже больно глазам. Это подавляющее своей силой и вечным роком Чёрное море, волны которого, как мне казалось, приносят нам ласковые отзвуки и нежный привет родной и любимой Одессы6» [9, с. 305]. Зритель же отвечал пристальным вниманием и благосклонностью, что положительно влияло на продолжение контрактов Никулина с городской управой. Старый городской театр, построенный на Приморском бульваре ещё антрепренёром С. Томским7, скоро стал называться театром Никулина.
Летний городской театр Севастополя. Фотооткрытка начала ХХ века.
6 В возрасте 14 лет В. И. Никулин после развода родителей вместе с матерью переехал из города своего детства Житомира в Одессу, которая, как он пишет в мемуарах, «по справедливости считалась одним из лучших театральных городов России» [9, с. 70].
7 Летний городской театр в Севастополе построен в 1884 году. Оформлен в стиле русского терема и представлял собой двухэтажное деревянное здание с башенками, узорчатыми карнизами и главным входом в виде резного крыльца под высокой коньковой крышей. В разное время в нём выступали известные мастера сцены М. С. Щепкин, Ф. И. Шаляпин, В. Ф. Комиссаржевская и др. В 1900 году здесь был на гастролях Московский Художественный театр, показавший чеховские пьесы «Чайка» и «Дядя Ваня» в присутствии специально приехавшего для этого из Ялты Антона Павловича Чехова. Здание сгорело в конце 1920-х гг.
По окончании первых продолжительных гастролей труппы под управлением В. И. Никулина весной-летом 1909 года городской управой Севастополя с удовлетворением отмечалось: «В текущем году в течение двух с половиной месяцев... Никулиным по контракту была принята аренда городского летнего театра, состоявшего под нашим непосредственным управлением, для постановки спектаклей драматической труппой. Теперь, когда заканчиваются спектакли, городская управа находит необходимым засвидетельствовать, что Никулин является первым у нас установителем
самым оказал содействие просветительным задачам... во-вторых, по низким ценам на все места появилась возможность широким слоям населения посещать театр и знакомиться с лучшими произведениями драматической литературы» [6].
Эта часть творческой и общественной деятельности В. И. Никулина требует особого обоснования. Дело в том, что ещё в юности будущий театральный антрепренёр, а тогда представитель учащейся молодёжи Одессы задумывался о доступности театра самым широким слоям населения. «Одно обстоятельство серьёзно смущало меня. — вспоминал В. И. Никулин. — Театр, который, кроме доставления эстетического удовольствия, должен был быть и огромным фактором просвещения для народных масс, именно для этих масс являлся недоступным» [9, с. 72]. «Если принять во внимание, — писал он далее, — что мы <бедняки из
учащейся молодёжи - примеч. наше> простаивали в очередях дни и ночи, добывая билеты на галёрку, станет ясно, что малоимущему населению проникнуть в театр было трудно. Мысль о том, как прекратить эту гнусность в отношении трудящихся людей не переставала сверлить мой мозг. И я дал слово товарищам. найти путь, как сделать, чтобы театр, которым я буду руководить, рабочие широкие массы считали — по праву своим» [9, с. 72-73]. В дальнейшем уже в качестве антрепренёра своей театральной труппы В. И. Никулин, начиная с 1894 года8, вводит в практику выступлений своих выступлений бесплатные представления. Тогда же начинает проводником просветительской деятельности Никулина стала новая форма выступлений — спектакли-лекции.
В Севастополе это начинание В. И. Никулиным было продолжено, его
8 В это время В. И. Никулин с труппой гастролирует в городах Кавказа. В. И. Никулин признавал, что вдохновителем «на всё хорошее, что я сделал на общественной ниве» [9, с. 304], был Лев Петрович Малкоедов— городской секретарь владикавказской думы и управы, с 1895 по 1898 гг. редактор газеты «Казбек».
спектаклей из классического репертуара для учащихся, тем
здесь определялась огромной массой представителей, что
называется, демократической публики. Заметим, что бесплатные спектакли давались не только для учащихся, но и для семей нижних чинов, рабочих, ремесленников. Так как здание театра находилось рядом с Графской пристанью, то сюда был свободный доступ «матросской публики», в большом количестве причаливавшей с кораблей. Из казарм и укреплений с Корабельной стороны9 города выдвигались навстречу с прекрасным артиллеристы, пехотинцы, «шли части при своих оркестрах» [9, с. 305]. О возможности развернуть широкую работу с севастопольской публикой Никулин писал так: «Дорвавшись до города, где были сотни и тысячи матросов, а также береговая и артиллерийская артиллерия, ясное дело, что здесь было широкое поле для устройства мною бесплатных просветительских спектаклей для матросов и солдат. <...>
Картина получалась незабываемая. Около 12 -ти часов дня, за час до начала, наш Приморский бульвар начинал заполняться праздничной публикой, которая собиралась здесь, чтобы полюбоваться зрелищем, как с броненосцев, крейсеров, миноносцев и других военных кораблей спускались по трапам матросы на катера и в шлюпки и с вёслами, а затем стройно, при ослепительном солнечном свете, взмахнув вёслами, устремлялись с рейда и бухты к нашему театру. Театр же находился рядом со знаменитой Графской пристанью. <...> Я, гордый этим зрелищем, принимал их у парадных дверей театра, где вместе с добровольными актёрами рассаживал мою народную публику по ложам, креслам и другим местам, на которых по вечерам важно сиживали адмиралы, контрадмиралы, капитаны всех рангов, лейтенанты и мичмана» [9, с. 305-306].
Бесплатные общедоступные лекции об авторах и пьесах, составлявших репертуар театра, устраивались преимущественно по воскресным и праздничным дням — днём. Эмоциональная, образная речь В. И. Никулина буквально завораживала слушателей. Впоследствии данная просветительская деятельность стала своеобразным пропуском В. И. Никулина в новую жизнь, начавшуюся в России после событий Февральской революции 1917 года.
9 Корабельная сторона (Корабелка как называют её местные жители) города Севастополя располагается на юге берега Севастопольской бухты к востоку от Корабельной бухты, по названию которой и названа. В XIX - начале ХХ века здесь проживала севастопольская беднота — рыбаки, извозчики, грузчики, солдатские и матросские семьи.
Летний городской театр (в центре поодаль) вид с моря в районе Графской пристани
(её нижняя часть по левому обрезу фото).
Фотооткрытка начала ХХ века.
Актёрский состав труппы В. И. Никулина был прекрасен. В разные сезоны у Вениамина Ивановича работали Б. Горин-Горяйнов, Н. Радин, И. Певцов, А. Зиновьев, Н. Кручинин, В. Грибунин, В. Петипа и другие актёры петербургских, московских театров. Набрать такой состав для гастрольной деятельности в Севастополе возможно было в связи с тем, что по весне актёры освобождались от столичных контрактов и уходили на вольные хлеба. Однако ядро труппы составляли актёры киевского русского драматического театра Соловцова [2, с.8]. Многолетний опыт театрального дела, знание его изнутри, окупались хорошими кассовыми сборами. В связи с этим удачливый антрепренёр говорил о себе: «Я умею делать шум» [3, с. 9].
Так как севастопольское здание городского театра не было приспособлено для работы в холодное время, то зиму В. И. Никулин «держал в Воронеже». Так дела шли вплоть до зимы 1917 года, а весной этого же года В. И. Никулин опять в Севастополе. Сюда он прибывает уже с мандатом Московского совета рабочих депутатов для театрально-просветительной работы. В Севастополь бывший антрепренёр был направлен потому, что здесь с его слов он «подвязался уже около десяти лет» [9, с. 330]. Мандат помогал успешному налаживанию театральной деятельности и способствовал взаимодействию с ЦИКом Объединённого Совета рабочих, солдатских и матросских депутатов. В объединённый Совет тогда вошли 163 депутата под
председательством старшего унтер-офицера Константина Васильевича Сафонова, по партийной принадлежности эсера, а в прошлом актёра, ранее сотрудничавшего с В. И. Никулиным. Артисты во главе с Вениамином Ивановичем сразу включились «в общее освободительное движение и шли верным твёрдым шагом» [9, с. 330]. Репертуар был тщательно продуман и подобран. Благодаря правдивой, художественно выверенной игре, труппа театра жила с пролетарской публикой одной жизнью, одними настроениями. Как правило, перед спектаклем на сцену выносился большой портрет автора пьесы в обрамлении живых цветов, затем читалась лекция о нём. Это были образные рассказы о творчестве А. Грибоедова (так как играли «Горе от ума»), Н. Гоголя («Ревизор», «Женитьба»), Н. Островского («Бедность не порок», «Гроза», «Свои люди — сочтемся»), Мольера («Тартюф»), Ф. Шиллера («Коварство и любовь», «Разбойники») и др. [9, с. 306].
Налаженные связи и знакомства позволили В. И. Никулину не только развернуть театрально-просветительскую работу, но и окунуться в специфическую послефевральскую жизнь Южнобережья. Летом 1917 года семейство Романовых находилось под домашним арестом в великокняжеских имениях в окрестностях Ялты. Тогда в Крыму находились мать Николая II, вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, великий князь Александр Михайлович с женой Ксенией Александровной и шестью сыновьями [4, а 278]. ЦИК Объединённого севастопольского Совета курировал пребывание членов царской семьи, регулярно объезжая великокняжеские имения для рассмотрения условий жизни и сбора просьб сидельцев. В одну из таких поездок в имение «Ай-Тодор» был приглашён и В. И. Никулин. Тогда же он виделся с Ксенией Александровной, женой великого князя Александра Михайловича. Она ходатайствовала о посещении Марии Фёдоровны княгиней Оболенской, не значившейся «в списке старых дам, которым это было разрешено» [9, с. 331]. Поездка закончилась в Мисхоре, в гостях у Фёдора Ивановича Шаляпина. После продолжительного застолья В. И. Никулин, старый знакомый певца, обратился к Фёдору Ивановичу с просьбой дать благотворительный концерт в Севастополе. «Идея эта отцу очень понравилась, — вспоминала дочь певца Ирина. - Он <Шаляпин — примеч. наше> предложил большую концертную программу, в которую включил только что сочинённую им „Песнь Революции"» [10, с. 112]. Вскоре после визита севастопольских гостей на открытой эстраде Приморского бульвара состоялся долгожданный концерт10.
10 Концерт прошёл 11 июля 1917 года при многотысячном скоплении матросов, солдат и рабочих. Концерт был благотворительным, и вырученные от него деньги передали в
Открытая эстрада на Приморском бульваре. Фотооткрытка начала ХХ века.
Это был последний и, пожалуй, самый знаменитый концерт Фёдора Ивановича в Крыму. Газета «Крымский вестник» отмечала: «Чудные звуки несутся над бульваром. Зачарованные, слушают его. Он поёт лучшие номера своего репертуара. Он поёт для народа — и в прямом и переносном смысле: его слушают тысячи матросов и солдат, он отдал весь колоссальный сбор на просветительные нужды флота, армии и рабочего. Певец замолк. На эстраде представители Исполнительного комитета Общества народных университетов, Шлее и Кондури. Они подносят Шаляпину адрес от университета и венок. Под гром аплодисментов целует растроганный артист делегатов и говорит речь о влиянии искусства на душу человека. Наконец, финальный номер. „Песнь Революции". И музыка, и слова этого вдохновенного гимна принадлежат Шаляпину. Он впереди хора и оркестра со знаменем в руках всей мощью, всею силой своего таланта зовёт граждан к знамёнам, к единению, к победе над врагом, над тираном» [7].
Революционный Севастополь кипел. Это был судьбоносный период в его истории, отмеченный множеством эпохальных событий. Так, 8 мая 1917 года в городе было назначено перезахоронение праха П. П. Шмидта и очаковцев Н. Г. Антоненко, А. И. Гладкова, С. П. Частника, казнённых в 1906 году на острове Березань. Останки руководителей восстания были перевезены в
пользу Севастопольского клуба флота и армии, Общества народных университетов и Комитета союза инвалидов.
Севастополь по требованию революционных моряков и захоронены в склепе Покровского собора. Свидетелем и непосредственным участником данных событий был В. И. Никулин и артисты его труппы. В день похорон весь город, а также прибывшие из окрестностей Балаклавы, сосредоточились на Приморском бульваре и Нахимовском проспекте. Берега бухт были заполнены людьми. Траурные делегации собирались на Графской пристани, чтобы потом проследовать в собор. Были там и делегаты от труппы Никулина — артисты с венком, на красной ленте которого золотыми буквами горели слова: «Борцам за свободу — свободные артисты свободного театра!» [9, с. 332].
| .1м к пуба Севастопольской морской базы (бывшее Морское собрание) во время траурных и моний по перезахоронению останков Шмидта и его сподвижников 8 мая 1917 года.
Из архива И.В. Акуленко.
Тон общественно-политическим настроениям в городе задавали моряки, в основном они являлись сторонниками социалистов-революционеров и кадетов. С одним из их лидеров, молодым моряком Фёдором Баткиным, Вениамин Иванович был знаком лично. Этого молодого оратора отличала особая манера говорить, с огоньком, доступно для понимания простого человека. Являясь сторонником Временного правительства, как делегат от Черноморского флота Ф. Баткин11 выступал на митингах в Москве, Санкт-Петербурге, а также перед матросами-балтийцами.
11 Фёдор Исаакович Баткин (1892 — 1923) - родом из Евпатории, службу проходил на Черноморском флоте. Об активной агитационной деятельности Баткина и его искусстве оратора говорится в стихотворении М. Волошина «Матрос» (1918).
Ярким пятном в памяти В. И. Никулина осталось воспоминание о делегатском собрании гарнизона, что проходило 17 (30) мая в зале Морского собрания. Зал был набит до отказа, здесь были и солдаты, и матросы, горожане, и, конечно, сам Никулин с актёрами театра. Главным выступающим на нём был Военный и Морской министр Временного правительства А. Ф. Керенский, прибывший из Одессы для улаживания конфликта командующего Черноморским флотом А. В. Колчака с Советом депутатов армии, флота, рабочих. Министра приветствовал лидер меньшевиков Н. Л. Канторович и председатель Исполкома Севастопольского отдела Союза моряков и речников Торгового флота П. П. Правоторов, который обращаясь к Керенскому, сказал: «Доверие наше к Вам безгранично. Отныне Вы вождь наш. Спасите Родину, спасите свободу, и имя Ваше одним из первых будет записано на страницах истории свободной России!» На что Керенский ответил: «Я уверен, товарищ, что великий народ сам спасёт себя!» [3, л. 28].
В воспоминаниях В. И. Никулина о тех событиях в Севастополе есть размышления об отношении моряков-черноморцев к командующему Черноморским флотом адмиралу А. В. Колчаку. Никулин же замечает, что летом 1917 года благосклонное отношение флотских к адмиралу весьма преувеличено и не соответствовало действительности [9, с. 332, 333-335]. В донесении Временному правительству от 2 мая 1917 года адмирал А. В. Колчак сообщал: «Центральный комитет Совета за последнее время своей деятельностью сделал невозможным командование флотом. Работа комитета ведёт не к поддержанию боевой мощи флота, а к его развалу. Сегодня Центральный комитет потребовал от помощника главного командира порта Петрова исполнения не подтверждённых мною постановлений комитета и, получив от него отказ в исполнении таковых, арестовал его, несмотря на моё требование не делать этого. Считая, что этим поступком и рядом других предшествовавших постановлений Центральный комитет вступил на путь не поддержания дисциплины и порядка во флоте, а разложения флота, при котором власть командования совершенно дискредитирована, причём я лишён возможности осуществлять управление флотом, прошу заменить меня другим лицом...» [1, с. 28].
Адмирал А. В. Колчак (крайний слева) и Военный и Морской министр Временного правительства А. Ф. Керенский (второй слева) во время визита в Севастополь.
Фото. Май 1917 года
Открывая делегатское собрание гарнизона, что собралось в зале бывшего Морского собрания, А. Ф. Керенский произнёс пламенную речь, славя Великую революцию, Великую Россию, доблестный Черноморский флот. Значительную часть своего выступления оратор также посвятил положению офицеров на флоте. Было особо отмечено, что «офицеры, в сущности, такие же солдаты родины», но «несут лишь большую ответственность, чем обыкновенные, простые солдаты » [9, с. 333]. Речь Керенского была встречена восторженно меньшевиками, эсерами, значительной частью офицеров флота, но вызвала устойчивую неприязнь у большевиков. С течением времени антиофицерские настроения всё более усиливались. А уже к утру 7 (20) июня матросы и солдаты Севастополя обезоружили всех офицеров армии и флота. Пять офицеров, отказавшихся сдать оружие, были арестованы. Кульминацией этих событий стала попытка разоружения самого командующего флотом А. В. Колчака. В. И. Никулин ярко передаёт картину встречи адмирала с представителями судового комитета корабля «Георгий Победоносец», где адмирал держал свой флаг. К слову, корабль этот стоял в Севастопольской бухте, куда выходил фасад здания севастопольского летнего театра. Актёры труппы Никулина и он сам из окон задней закулисной стены могли наблюдать за идущими на корабле переговорами. Как утверждали очевидцы тех событий, после обращения к командующему членов судового комитета о сдаче именного оружия, тот им ответил: «Вот моё оружие! Я был в плену у японцев, и они не посмели отнять его у меня. А вам я тем паче его не отдам!» Затем адмирал, быстро повернувшись, бросил его за борт корабля. Матросы с ненавистью оставили
134
адмиральский корабль [9, с. 334]. От верной гибели в Севастополе А. В. Колчака, по мнению Вениамина Ивановича, спасла телеграмма от Временного правительства во ВЦИК о немедленном прибытии адмирала в Петербург с отчётом о командовании флотом [Там же, с. 335].
Выступление А. Ф. Керенского перед матросами корабля «Свободная Россия».
Фото 1917 года.
Осенью 1917 года театральный сезон был завершён, и Вениамин Иванович вместе с труппой покинул Севастополь. На вокзале его провожали представители Севастопольского ЦИКа, матросы, а также друзья солдаты-артиллеристы. Завершая рассказ о севастопольских страницах в своей биографии, Никулин пишет: «Поезд тронулся и я простился с солнечным Севастополем навеки, уехав в Москву на работу в РТО12 в качестве управляющего бюро...» [9, с. 335]. А затем «наступила октябрьская революция и пришлось нам, людям сладких звуков и песнопений, так называемым аполитичным, — начать знакомится с марксизмом» [Там же]. Его первые «уроки» наш герой получил через год в вагоне поезда, уносившего его из Воронежа в Москву, от Л. М. Кагановича, развенчавшего идеалистические и несколько утопические мечты эстета-интеллигента необходимостью решительных мер по внедрению социализма в Новой России [9, с. 342-343].
12 Российское Театральное общество.
Вероятно, верность В. И. Никулина иным способам работы с массами и, в частности, принципу индивидуализма в искусстве, а не уравниловки художника-рисовальщика с тем, кто сколачивает для него раму или стирает с картины пыль, вскоре побудили его уйти «из стен театра навсегда»13 [9, с. 343], а в последствии покинуть пределы своей страны.
Подводя итог деятельности В. И. Никулина, необходимо сказать, что это был большой профессионал своего дела, активно продвигавший идею общедоступного театра. Как замечала Л. И. Васильева, автор книги о севастопольском театре: «Никулину было свойственно верное ощущение особенностей времени. Давно назревшая и ясная для всех потребность в просвещении народа, волнуя прогрессивных людей, не всегда находила плодотворное воплощение, тем более в сфере провинциального театрального дела с его жёсткой необходимостью финансового выигрыша» [2, ^ 10].
Дальнейшая судьба В. И. Никулина сложилась весьма непросто. До 1919 года он работал в Министерстве просвещения РСФСР, в 1928 году эмигрировал через Париж в США. Умер в Лос-Анджелесе в 1953 году. Был многодетным отцом. После себя оставил интереснейший биографический очерк, где изложил основные вехи своей творческой биографии и. Книга была выпущена в Нью-Йорке в 1942 году. Появлению её на свет способствовали сыновья антрепренёра и театрального деятеля — известный советский писатель Лев Никулин и Владимир Никулин. Они делали редакционные поправки, помогали работать с текстом. Сегодня воспоминания Вениамина Ивановича Никулина о театральной жизни в дореволюционной России являются важным историческим источником для восполнения истории театрального дела в Севастополе.
Литература
1. Алтабаева, Е. Б. Смутное время. Севастополь в 1917-1920 гг. Севастополь : Телескоп, 2004. 384 с.
2. Васильева, Л. И. Театр легендарного города. Киев : Мистецтво, 1988. 84 с.
3. Государственный архив города Севастополя. Ф. Р-238. Оп. 1. Д. 3.
Л. 1-35.
13 Осень и зиму 1917-1918 гг. В. И. Никулин служил управляющим бюро при Совете Российского Театрального Общества, был главою московского театрального комитета; летний сезон 1918 года в Воронеже стал последним в «театральной летописи» В. И. Никулина.
4. Калинин, Н., Земляниченко, М. Романовы и Крым. «У всех нас осталась тоска по Крыму.». Симферополь : Бизнес-Информ, 2002. 318 с.
5. Кащенко, С. Г. Первые шаги // Советский Крым. 1971. 5 мая.
6. Крымский вестник. 1909. 3 июня.
7. Крымский вестник. 1917. 24 июля.
8. Ларионов, К. И. Трудный путь театра // Культурная жизнь. 1921. 11 января.
9. Никулин, В. И. Записки театрального директора: Государство, общество и театр. Нью-йорк: Colonial printing and publishing co, 1942. 350 с.
10. Овсянникова, А. Крымские сюжеты Фёдора Шаляпина // Иные берега 2 (46) 2017. С. 112-118.
11. Соколов, Л. В. Поездка в Крым // Красный Крым. 1971. 14 июня.
12. Щендрикова, С. П. История театра в Крыму (1820-1920 гг.) Симферополь : Бизнес-Информ, 2013. 463 с.
13. Эскин, Б. М. Вековой полёт «Чайки» // Слава Севастополя. 1990. 21 марта.
