CC BY
90
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРОСТРАНСТВЕННО-ВРЕМЕННЫХ ФОРМ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЫ
И.А. Барсова ГУСТАВ МАЛЕР И РОССИЯ*
Прежде всего, отмечает Барсова, образ России ассоциировался у Малера с творчеством Достоевского. Книги великого русского писателя были настольными в семье Малера. Композитор был близко знаком с Ниной Гофман, переводившей произведения Достоевского на немецкий язык. Н. Гофман, часто посещавшая Россию, общалась с такими представителями русской философской мысли, как В. Розанов и В. Соловьев.
Высказываний Малера о Достоевском сохранилось мало, но они очень примечательны. Именно у Достоевского Малер находит этическую опору, моральное руководство к жизни. Он, в частности, опирается на мысль Достоевского, заимствованную из разговоров Ивана и Алеши в романе «Братья Карамазовы»: «Как я могу быть счастлив, если хоть одно существо на земле страдает» (с. 256). В последние годы своей жизни в разговоре с Шенбергом Малер отмечает, что «прочесть Достоевского это важнее, чем контрапункт» (с. 256).
Первым русским композитором, с которым познакомился Малер, был Антон Рубинштейн, которого он очень ценил и как музыканта. Но наиболее близок ему был П.И. Чайковский. Единственная их встреча состоялась в Гамбурге в 1892 г., когда Чайковский доверил Малеру дирижировать премьерой оперы «Евгений Онегин». Известны восторженные отзывы Чайковского о дирижерском мас-
* Барсова И.А. Густав Малер и Россия // Вестн. истории литературы и искусства. - М., 2006. - Т. 3. - С. 255-267. 94
Густав Малер и Россия
терстве Малера, которого он уже тогда назвал гением. В последние годы своей жизни Малер особенно часто исполнял симфонии Чайковского, особенно шестую, которая ему сначала не очень понравилась, но затем стала одним из часто исполняемых им произведений в его дирижерских гастролях. Последней работой Малера-дирижера, связанной с именем Чайковского, была опера «Пиковая дама». Особого внимания требует тема влияния музыки Чайковского на творчество Малера. Постоянное штудирование чужих партитур чрезвычайно обогащало художественный слух Малера. Трудно найти композитора, обладающего такой музыкальной начитанностью. Анализируя темы любовной лирики, звучащей в симфониях Малера, можно проследить мелодическое влияние Чайковского. Малер сумел унаследовать то уникальное музыкальное настроение, которое так отличает симфонии Чайковского. «... Не случайны в творчестве "самых патетических композиторов европейской музыки", как назвал их Иван Соллертинский, приметы "избирательного сродства" в области музыкальной лексики и музыкальной формы» (с. 258).
Россию Малер впервые посетил в 1897 г., выступив с концертами в Москве и Петербурге. Музыку Малера, которая исполнялась в России уже в первом десятилетии ХХ в., высоко оценил Игорь Стравинский, композиторы же старшего поколения, восхищенные дирижерским искусством Малера, не выразили подобного отношения к его симфониям (с. 259).
После окончания Гражданской войны вновь возник интерес к творчеству Малера. Главную роль в популяризации его музыки сыграли М. Юдина, Б. Асафьев и И. Соллертинский. В 1929-1930 гг. в Ленинграде при местной консерватории был организован кружок «Новой музыкальной культуры», возглавил его композитор Г. Попов. В этот кружок входили композиторы Б. Асафьев, В. Щербачев, пианистка М. Юдина и др. Здесь, в частности, изучались и исполнялись произведения Малера.
Музыка Малера в 20-е годы звучала и в концертах. В Ленинграде тогда гастролировали такие выдающиеся немецкие дирижеры, как Бруно Вальтер, Отто Клемперер, Фриц Штидри. Любители музыки могли слушать почти все десять симфоний Малера в великолепном исполнении. Особенно запомнился один из первых концертов в 1922 г., когда прозвучала пятая симфония великого композитора. После этого интерес к партитурам Малера и к книгам о нем значи-
95
И.А. Барсова
тельно вырос. Появились первые отечественные исследования о Малере. С 1929 г., «года великого перелома», началось очередное гонение на русскую интеллигенцию, многие поклонники музыки Малера серьезно пострадали, в том числе и М.М. Бахтин. Кружок по изучению современной музыки прекратил свое существование. Единственным человеком, который мог еще писать о творчестве Малера, был И. Соллертинский. Но он часто прибегал к «эзоповскому» языку. Бахтин определил характер такого стиля в следующих словах: «Влияние внетекстовой действительности на формирование художественного видения и художественной мысли писателя и других творцов культуры» (с. 262). Соллертинский сосредоточил свое внимание не на анализе патетических финалов симфоний, а на гротескных скерцо, где Малер изображает мир в виде судорог и конвульсий, словно предвидя страшные военные и социальные бури ХХ в.
С 1941 по 1956 г. музыка Малера была фактически запрещена, особенно после развертывания кампании по борьбе с «космополитизмом». Тогда произведения композитора были вычеркнуты из филармонических концертных программ, а нотные собрания его симфоний были как бы в спецхране. Однако интерес к музыке Малера не исчез. Из-за рубежа музыканты иногда привозили пластинки с его музыкой.
В период «оттепели» популярность музыки Малера значительно возросла. В 1961 г. музыкальная общественность широко отметила 60-ю годовщину его кончины. В 1964 г. вышел сборник документов, посвященных Густаву Малеру с предисловием Шостаковича. Регулярно на протяжении концертных сезонов давался почти полный цикл симфоний Малера. Лучшие отечественные и зарубежные дирижеры выступали в этих концертах. В конце ХХ в. появились новые трудности в исполнении симфоний Малера. Нестабильность общего положения в стране в 90-е годы, отъезд многих дирижеров за границу, сложности в организации концертов - все это сделало более редким исполнение симфоний Малера. Вместе с тем выдающимся событием стала премьера одной из самых монументальных симфоний - восьмой симфонии Малера. Самые известные композиторы современности, такие как Шнитке, Губайдуллина, Канчели, считают творчество Малера величайшем достижением в развитии музыки, открывшим новую эпоху.
А.Б. Катан
96
