CC BY
47УДК 902.6 (575.3)
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ОБРАБОТКА МЕТАЛЛА В ТОХАРИСТАНЕ И СОГДЕ ЭПОХИ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
СОХИБНАЗАРОВ М. Д., Технологический университет Таджикистана
Материалы археологической науки подтверждают развитое состояние отрасли по обработке металла для эпохи раннего средневековья. В изготовлении разнообразных изделий находило применение железо. Среди таких предметов в числе находок преобладают предметы вооружения (наконечники стрел, наконечник копья, кинжалы, мечи, панцырные пластины, чешуйчатые шлемы) и домашний инвентарь (ножи, гвозди, дверные цепочки, скобы, принадлежности конской сбруи, серпы, топоры, лопаты, наковальни и др.). Бронза использовалась в изготовлении бубенчиков, замков и ключей, игл, разнообразных украшений, зеркал, пряжек для ремней, курильниц, светильников и пр.
Художественной обработке подвергались бронза и драгоценные материалы (золото, серебро), которые превращались мастерами в предметы торевтики, ювелирные изделия, медальоны с портретами аристократических особ, металлические статуэтки и др.
Тахористан. В одной из могил некрополя Лахш II в долине Рашта вместе с костяком похороненного мужчины находились меч с обоюдоострыми сторонами, серебряная чаша и золотая брошь, инкрустированная красным сердоликом. Брошь лежала у груди мужчины, следовательно, ею были сведены вместе полуборта верхней одежды [4, 110-117].
Серебряная чаша с позолотой для этой тохаристанской территории Таджикистана остается единственным предметом торевтики. Диаметр горловины сосуда - 24 см, высота - 6 см, диаметр ножки - 6 см, высота ножки-0,8 см. На донце чаши с внутренней стороны по центру позолоченного круга выгравировано изображения двух фруктовых деревьев. Между ними на золотистом холме на берегу озера или речки в окружении кувшинок или золотистых тюльпанов шагает полуобнаженная женщина. На ее плечи наброшен легкий шарф (обработан позолотой). По обоим краям шарфа имеются по три кисточки. Руки и ноги женщины украшают золотые браслеты, на шее ожерелье. Бедра охватывает золотой пояс. С плеч свешиваются две короткие косички со срезанными кончиками волос. Изображение деревьев стилизовано. Фруктами являются гроздья винограда, хотя листья не виноградные. Другой бесподобный признак заключается в том, что в декоре
других домусульманских находок предметов торевтики иранского мира (сасанидских, согдийских и пр.) данная сцена больше не встречается [18, 188190]. В.С. Соловьев видит в представленном образе олицетворение фигуры прекрасной якшини, чье изображение помогало мастерам легко и дорого продать свой товар [12, 331].
Из мавзолея святого Бурха в долине Рашта происходит двухярусная железная курильница (или светильник), оформленная фигурками четырех животных одного и того же вида. Археолог Ю. Якубов идентифицирует их в качестве горных баранов и отмечает, что иконографические особенности указывают на доисламское происхождение предмета [17, 299]. Вместе с тем, если учесть связь между образом святого Бурха и культом горного козла, можно полагать, что зооморфные изображения соответствуют фигуркам не баранов, а горных козлов [5, 181-189].
Интересной является бронзовая уховертка из городища Ширкент (Турсунзадевский район), ручка которой отлита в виде фигурки якшини (высота фигурки 3,4 см, общая высота предмета 5,7 см). Дух природы изображен в виде женщины, обнаженной до пояса. По ее позе создается впечатление, что она находится в движении. Через правое плечо якшины переброшен шарф, концы которого она держит в своих руках. На макушке головы фигурки имелось отверстие для продевания нитки, значит, уховерку носили как подвеску [12, 331].
В составе клада VII - начала VIII вв. из селения Хоит в долине Рашта фигурируют золотая подвеска в виде статуэтки женщины, индикация с портретом византийского императора, подвесочка в виде маленкого шарика и часть бронзового зеркала. Зеркало интересно тем, что имеет не круглую, а квадратную форму, однако декорировано обычным для таких предметов узором - изображения птиц, зверей на растительном фоне (гроздья винограда). Золотая подвеска изображает женщину в складчатой одежде с длинными рукавами, талию охватывает пояс. Груди были обозначены инкрустацией, на местах утраченных цветных камней остались углубления. Волосы собраны на затылке шарообразным пучком. Этот шар оснащен петлей для продевания нити. Нижняя часть фигурки - ноги и край подола отломаны.Цветными камнями также были инкрустированы головной убор и серьги. Лицо женщины устремлено на предмет, который она держит в приподнятой левой руке. Данный предмет имеет растительный вид, его украшали цветные камешки. Правая рука опущена и прижата к телу. Статуэтке, особенно при просмотре со спины, присущи пластичность, стройность фигуры, изящный изгиб талии, красивый поворот головы и шеи. Е.К. Тревер, попытавшаяся идентифицировать представленный персонаж, связывает иконографию статуэтки с образом богини Анахиты с ее ипостасями [14, 130-146].
Согд. В VII-VIII веках на территории многих стран Европы и Востока распространилось влияние сначала сасанидского, а затем сменившего его арабского искусства, особенно в области торевтики, узорного ткачества,
художественного камня. Высокое качество и глубокое содержание художественных произведений сасанидских и арабских мастеров признавали даже в Древней Руси, Франции, Китае. Однако названия «сасанидское искусство» и «арабское искусство» были присвоены двум эпохам истории всего Ближнего и Среднего Востока (периоды могущественной империи Сасанидов и Арабского халифата) условно. В действительности, оба эти искусства возникли, прославились благодаря деятельности мастеров из разных районов, они являются достижением всех народов, которые были объединены в рамках государства Сасанидов и Арабского халифата.
Сасанидский металл-это золотые, серебряные и бронзовые предметы, которые изготовлялись и в Иране, и в подконтрольной Сасанидам районах Центральной Азии, и на Кавказе. Отдельные так называемые сасанидские художественные предметы на самом деле являются произведениями согдийских и хорезмийских мастеров.
С другой стороны, художественный металл не принимает тесные рамки замкнутых в себе отдельных художественных школ. Не случайно, среди ремесленников мастеров по золоту считали наиболее бродячим сообществом. Соответственно, некоторые формы металлических сосудов, их отдельные декоративные темы и изобразительные сцены также были странствующими, скитальческими, они возникали и в Иране, и на Кавказе, и например, в Согде.Большая близость проявляется особенно в изображениях на культово-мифологическую тематику, основу которых составляют древневосточные и античные образы. Они были в обращении среди всех народов, которые наследовали восточно-эллинистическую культуру, в том числе на христианском Востоке, Руси, в Византии. Местные особенности проявлялись преимущественно в светских сюжетах: в изображении царской семьи, сценах народных ритуалов и праздников, в темах на основе народных легенд и сказок.
Благодаря усилиям археологов и искусствоведов стало известно, что в Согде искусство художественной обработки металла в ту пору достигло очень высокой степени развития. До наших дней сохранились многочисленные образцы согдийской торевтики с очаровательными узорами, хотя эти предметы были найдены за пределами указанного региона (преимущественно в России). В декоре этих изделий, наряду с растительно-геометрическими узорами, встречается также немало композиций, отражающих разные сцены жизненного характера.
Согдийский, и в более широком смысле сасанидский, металл имел целый ряд любимых тем и мотивов. Это, прежде всего, изображения царя, по большей части нереалистичные и преувеличенные. В них схожесть изображения с реальным образом условная. Нередко он грозно сидит в обществе своих близких, иногда высокомерно и беспечно, в часы отдыха полулежа, наслаждаясь жизнью, иногда верхом на лошади ранит зверя, не теряя при этом спокойствие и хладнокровие, что является признаком отваги.
Художникам по металлу нравилось изображать сцены охоты. При этом
они могли нарушить принятые идеалы в представлении богатых персонажей-охотников, развивая сюжеты, особенно в изображении жищных зверей. Одним из лучших произведений восточного серебра VI-VII веков является роспись «Согдийский охотник». В декор этого блюда из фондов Государственного Эрмитажа имеется много схожести со сценой битвы сасанидского царя Шапура II со львами, представленной на иранском блюде IV века. Всадники мчат своих коней галопом и, обращаясь назад, стреляют из лука. Кроме того, следует отметить близость этих двух иллюстраций с варахшинской сценой битвы всадника с хищниками.
К числу согдийских предметов V-VIII веков относится серебряное блюдо с изображением осады крепости - сцена, весьма рапространенная в «Шахнаме». В этом артефакте фигуры всадников и обороняющихся показаны наивнее и грубее, чем на классическом иранском металле. Зато в передаче образов проявляются более реалистичные пламенность и жизненность. Ведь в искусстве Сасанидского Ирана в образах героев было принято допускать преувеличения, чем достигался баланс изобразительного произведения.
Глубоко выраженная местная особенность также присуща свадебной сцене, представленной на позолоченном серебряном блюде. Своим особым местным колоритом отличается и другое серебряное блюдо, хранящееся также в Эрмитаже. На его наклонной поверхности изображена сцена битвы двух пеших богатырей в доспехах. Они расположились друг против друга, бросив на землю свои секиры и щиты. Их тяжелое снаряжение показано прекрасно, с подчеркиванием мельчайших деталей. Кольчуги имеют форму длинных кафтанов, из под которых просматриваются горизонтально расположенные металлические кольца. Головные убора конической формы, их острые концы приподняты, шеи воинов защищают наплечные панциры. Художник изображает типичную для своего времени сцену и не подается эмоциям. Историки того времени также спокойно расказывают про обычаи проведения в Самарканде и Фергане соревнований и единоборств по случаю празднования Нового года (Навруза).
С современной точки зрения, искусство VI-VIII веков не знало бытовых сцен. Возможно, художник той эпохи своим творческим стилем считал батальную тематику, к которой относятся сцены осады крепостей и единоборства. Он обращал внимание на мельчайшие детали в изображении героя произведения: особенности костюма, тонкости вооружения, черты, указывающие на его положение и статус. В согдийской торевтике также показываются дворцовые обычаи и ритуалы, но и в этом случае ярко выражен местный идеал рыцарства.
Культура Согда позаимствовала некоторые формы в искусстве Ирана и, в свою очередь, обогатила его свойственными себе чертами. Как пример можно указать на серебряные сосуды с кольцеобразными ручками. Ручками для них служат пластины с рельефными уизображениями. Серия таких предметов хранится в Государственном Эрмитаже. По форме они близки тюркской и
согдийской керамике, а также металлическим предметам древних хакасов с берегов Енисея.
Согдийскими могут быть и серебряные блюда с изображением четырехрукого божества. В его двух приподнятых руках показаны символы молодой Луны и Солнца, а в двух других, опущенных, руках находятся скипетр и кубок. На двух сосудах это божество показано сидящим, подобно тому, как показаны правители в пенджикентской живописи.
В рассматриваемом контексте также привлекают внимание группа серебряных кувшинчиков, обнаруженных в России, в декоре которых представлены танцовщицы, расположившиеся под арками. Искусствоведы неоднократно указывали на вероятность согдийского происхождения этих предметов. По пространственности и пластике рисунка указанные предметы имеют много общего с другими произведениями согдийского художественного ремесла того времени.
Имеются основания считать кувшин из Эрмитажа, украшенного изображением крылатого верблюда, произведением согдийских торевтов. Так, в росписи восточного зала Варахши показан трон правителя Бухары в виде фигуры крылатого верблюда. Заметка в китайской хронике «Бейши» подтверждает, что бухархудат сидел на золотом троне в виде верблюда [15,109]. Эта заметка согласуется и с сообщением А. Фирдавси в «Шахнаме» [9,420-422]. В Самарканде недалеко от канала Даргом сохранился фрагмент бронзовой статуэтки верблюда в виде ноги длиной 107 см. Очевидно, статуэтка была изготовлена в натуральный размер этого животного [11,95-102]. Фрагмент керамики с изображением крылатого верблюда обнаружен на цитадели Пенджикентского городища [6,14]. Эти находки и сообщения практически доказывают согдийскую сущность тематики крылатого верблюда.
На серебряном блюде из Сибири показан сидящий на троне царь. Под его изображением можно увидеть фигуры двух лежащих львов, защищающих правителя. Их головы повернуты в противоположные стороны. С двух сторон аристократические слуги передают царю какие-то предметы.
С верой в существование загробного мира связана тема декора серебряного блюда из Урала. Среди больших листьев акканта показаны две собаки, смотрящие в противоположные стороны. Они охраняют подвешенный к куполу ящичек - оссуарий зороастрийцев, украшенный символами Солнца и Луны. Изображение священных для зороастрийцев животных также является признаком того, что в декоре представлен религиозный ритуал погребения. Отдельные признаки указывают на согдийское происхождение этого предмета. Так, в Согде сохранились многочисленные образцы оссуариев. С другой стороны, согдийские оссуарии, подобно хорезмийским, в отличие от персидских, являлись декорированными. В их украшении помимо антропоморфных образов, растительного и геометрического узора, встречаются и солярные симводы
В период включения региона в состав Арабского халифата
распространились своеобразные бронзовые статуэтки, изображающие уродливых. Фигурка из Музея истории АН Узбекистана изображает одноногого мужчину в шлеме, у которого одна рука отрезана. У мужчины один глаз выбит, а посередине грудной клетки видны два крупных отверстия разного диаметра. Другая бронзовая статуэтка показывает фигуру хромого мужчины без одежды. У него только одно ухо и уродливые руки. Такая же фигурка найдена во время строительных работ на Южно-Ферганском канале. Представленный хромой персонаж имеет только одно ухо, он сидит на волке и держит впереди себя младенца. Такие статуэтки обнаружены в широких географических пределах, включающих на севере Казахстан и южные районы России.
В Пенджикенте, в местечке Чубистан близ озера Аловиддин, которое в то время входило в состав паргарского Буттамана, найдена бронзовая статуэтка согдийского царя, сидящего на коне. Отдельные ее части отлиты самостоятельно и затем соединены между собой. Размеры статуэтки: высота 37 см, длина 24 см, вес 2,54 г. Изящно выполнено изображение коня, где подчеркнуты даже сплетенные волосы на гриве. Царь показан в образе высокого молодого мужчины с мощными предплечьями. У него на руках булава с шестью ребрами. Оба запястья украшают браслеты, на шее гривна. Зрачки глаз были обозначены драгоценными камнями (не сохранились). Корона на голове царя имеет вид трилистника, с двух его сторон к ней подвешены кольца. К верхней части короны прикреплена фигурка птицы, которая удерживает в клюве колечко. По обеим щекам мужчины до уровня скул спускаются сплетенные косички. Его уши украшали большие серьги с подвесками, инкрустированными лазуритом (одна из серег утеряна) [10, 86-88].
Бронзовая статуэтка из Калаи Нофин (бассейн реки Магиан в верховьях Зеравшана) изображает женщину, скрестившую руки на груди [13,106-107].
В одном из Пенджикентских храмов (объект II) обнаружены два экземпляра округлой формы тонкостенного серебряного медальона (один из них фрагментированный). Всю лицевую поверхность медальона занимает чеканный мужской портрет в профиль. Мужчина средних лет, без бороды и усов, с треугольным разрезом горловины одежды. Его голову венчает диадема, украшенная декоративной лентой с развевающими концами. Очевидно, это изображение какого-то вельможи, возможно правителя [8, 233-234].
Заметное место в согдийской торевтике занимает изображение реальных и мифических животных. Некоторые находки железных изделий из городища Каратепа на Нурпайе изображают фантастические существа (змеи с головой козла или барана). Эти предметы имеют длину 14 - 15 см и изготовлены из витой проволоки толщиной 1-1,2 см. Их изнаночная сторона сплюснута. Можно полагать, что они служили частьями конского снаряжения [7, 52-53].
В Согде, как и сопредельных странах, в виде фигуры животного, нередко фантастического, делали также опоры престола. Об этом известно по ряду источников: настенной живописи Варахши, Пенджикента, Бунджиката, эпосу
«Шахнаме» и др. В устройстве этого важного символа власти находил применение и художественный металл. Золотисто-розовый цвет ножек трона, изображенного на одной из пенджикентских росписей, указывает, что они отлиты из золота или бронзы. Эти ножки имеют вид крылатых баранов. Мощные рога, завернутые назад, содержат возрастные бугры. В росписи двух частных домов (помещения 2 и 13 объекта XXIV) изображена чета богов, сидящими на тронах с опорами в виде животных: для мужского бога это верблюд, для его супруги - горный баран. Кроме того, они держат в своих руках фигурки соответствующих животных [16,151].
Бирюзовый трон в виде фигуры барана упомянут в «Шахнаме»: его подарил Кайкавус богатырю Рустаму.
Выше отмечалось, что трон правителя Бухарского Согда - бухархудата опирался на фигуры крылатых верблюдов. Трон правителя Уструшаны изображал фигуру золотистого коня. В одном из росписей Калаи Кахкаха показана скамья, ножки которой напоминают фигуры собак [9, 420-422].
Опора трона, на которых сидит четырехрукая богиня Анахита, в росписи пенджикентского храма II показана в виде фигур крылатых львов, которые смотрят в разные стороны [16,149-150].
Из ряда памятников этого периода, в том числе Пенджикента, Сарводы (Айнинский район). Наукета (в долине Ферганы), происходят бронзовые бубенчики разного вида, которые возможно, служили подвесками на одежде или в конском снаряжении. Некоторые из них сферообразные, имеют колечки для подвешивания и один или два разреза. Для воспроизведения звука служил размещенный внутри бубенчика металлический шарик.
Другой вид бубенчиков получали соединением вместе двух миниатюрных бронзовых «рюмок». Для их соединения служили колечки, выступающие на уровне венчика. Если внутри такого предмета разместить металлический шарик, он превратиться в своеобразный бубенчик. Хотя нельзя также исключить возможность использования таких предметов в качестве амулетов. Поверхность некоторых» рюмочек» содержит растительный узор [1, 36-39; 2, 36-38].
Бронзовые и железные бубенчики из Сарводы вместе с ювелирными изделиями, зеркалами и другими предметами лежали в ящике, который был спрятан в пещере вместе с деревянным идолом. Если эта статуя действительно изображает бога Митры, тогда вещи в сундуке могли быть жертвенными предметами. В таком случае, для последователей учения зороастризма бубенчики имели культовое значение.
Бубенчик составляет основу узора в орнаментированных бляхах сердцевидной формы, которые найдены на указанных городищах, а также в Сукулуке (в Ферганской долине). Фигуру бубенчика обрамляет гибкая ветка или лоза с гроздьями винограда [19, 39-45].
Это означает, что в раннем средневековье согдийцы, как и жители Ферганы, верили в свойство бубенчиков отгонять злые духи.
Один из вариантов применения бубенцов показан в живописи зала № 8 объекта II. На одном из сохранившихся фрагментов сохранились фигуры четырех сидящих людей, один из которых - обнаженная женщина, возможно танцовщица. На ее груди перекрещиваются две перевязи, перекинутые через плечи. Одна из перевязей увешена большим числом расположившихся в один ряд бубенцов. Еще один бубенец, но уже большего размера, подвешен к ожерелью, которое украшает шею женщины. Среди пенджикентских находок такие, сферической формы, бубенцы встречаются часто [3, 91-92].
Таким образом, в материальной культуре Тохаристана и, особенно, Согда эпохи раннего средневековья художественный металл занимал важное место. Тематика декора этих предметов, в целом, соответствовал направлениям, свойственным оформлению произведений других областей изобразительного и декоративно-прикладного искусства.
ЛИТЕРАТУРА
1.Байпаков К.М. Бубенцы, полубубенец и амулеты-«самоварчики» из коллекции средневекового города Невакет//К.М. Байпаков, Г.А. Терновая//Археология и история Центральной Азии. -Самарканд, 2004. -С. 36-39.
2.Беленицкий А.М. Археологические работы в Пенджикенте//Краткие сообщения Института истории материальной культуры России. -Вып. 55. -М.: Изд-во АН СССР, 1954. -С. 31-47.
3.Беленицкий А.М. Раскопки на городище древнего Пянджикента (в 1953 г.)// Краткие сообщения Института истории материальной культуры. -Вып. 60. -М.: Изд-во АН СССР, 1955. - С. 80-96.
4.Каландарова О.И. Золотая брошь с сердоликом из Ляхша П//Проблемы археологии и истории Таджикистана. К 80-летию со дня рождения академика АН РТ Ю. Я. Якубова. - Душанбе: Дониш, 2017. - С. 110-117.
5.Кисляков Н.А. Бурх-горный козел (Древний культ в Таджикистане)//Н. А. Кисляков//Советская этнография. -1934. -№ 1-2. -С. 181-189.
6.Курбанов Ш.Ф. Раскопки объекта XXVI в 2013 г.//Ш. Ф. Курбанов, П. Б. Лурье// Материалы Пенджикентской археологической экспедиции. -Вып. 17. -СПб., 2014. -С. 4-16.
7.Манылов Ю. П. Археологические исследования городища Каратепе на Нарпае/Ю. П. Манылов//История материальной культуры Узбекистана. -Вып. 21. -Ташкент: Фан, 1987. -С. 45-55.
8.Маршак Б. И. Раскопки городища древнего Пенджикента в 1986 г./Б.И. Маршак, А.М. Беленицкий, В.И. Распопова//Археологические работы в Таджикистане. -Вып. 26 (1986 г.). -Душанбе - Худжанд, 2005. -С. 224-270.
9.Негматов Н.Н. Находки скульптурных головок и других изделий из Исфаринской долины/Н.Н. Негматов, А.К. Мирбабаев//Археологические работы в Таджикистане. - Вып. 19 (1979 г.). -Душанбе: Дониш, 1986. -С. 413-431.
Ю.Раззо^ов А. Бозёфти муцассамаи шо^и сугдй/А. Раззоков//Муаррих. -№3-4(8), 2016. -Душанбе, 2016. -С. 86-88.
11.Ремпель Л. И. Фрагмент бронзовой статуи верблюда из Самарканда и крылатый верблюд Варахши (к вопросу о природе согдийского искусства)/Л.И. Ремпель//Средняя Азия в древности и средневековье (История и культура). -М.: Наука, 1977. -С. 95-102.
12.Соловьев В. С. Раскопки на поселении Ширкент в 1984 г./В.С. Соловьев// Археологические работы в Таджикистане. -Вып. 24 (1984). -Душанбе: Дониш, 1993. -С. 326-334.
13.Ставиский Б.Я. Работы Магианской группы в 1959 г./Б. Я. Ставиский// Археологические работы в Таджикистане. -Вып. 7. -Душанбе, 1961. -С. 106-107.
14.Тревер К.В. Золотая статуэтка из селения Хаит (Таджикистан) (к вопросу о Кушанском
пантеоне) /К.В. Тревер//Культура и искусство античного мира и Востока. Т. 2. - Л.-М.: Искусство, 1958. -С. 130-146.
15.Шишкин В.А. Варахша. Опыт исторического исследования/В.А. Шишкин. -М., 1963. -250 с.
16. В.Г. Шкода, Б.И. Маршак и живопись Пенджикента (Метод исследователя)/В.Г. Шкода//Согдийцы, их предшественники, современники и наследники. На основе материалов конференции «Согдийцы дома и на чужбине», посвященной памяти Б.И. Маршака. - СПб.: Изд-во Государственного Эрмитажа, 2013. -С. 147-158.
17.Якубов Ю. Археологические памятники древнего Рашта и Дарваза (работы 1982 г.) / Ю. Якубов//Археологические работы в Таджикистане. -Вып. 22 (1982). -Душанбе: Дониш, 1990. - С. 291-300.
18.Якубов Ю. Археологические памятники Ляхша (исследование 1978 г.)/Ю. Якубов //Археологические работы в Таджикистане. -Вып.18 (1978). -Душанбе: Дониш, 1984. -С. 178-193.
19.Якубов Ю. Религия древнего Согда//Ю. Якубов. -Душанбе: Дониш, 1996. -251 с.
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ОБРАБОТКА МЕТАЛЛА В ТОХАРИСТАНЕ И СОГДЕ ЭПОХИ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
Статья посвящена разработке вопроса об использовании металла в производстве художественных изделий в период накануне арабского завоевания Бактрии - Тохаристана и Согда. Отмечается, что металл занимал важное место как материал для изготовления изделий изобразительного и декоративно-прикладного искусства.
Приводятся систематизированные сведения об археологических находках предметов художественного металла в каждом из регионов. Описанию подлежат посуда, курильница, предметы украшения и гигиены, статуэтки людей, фугурки животных, бубенцы. География находок предметов торевтики, в частности согдийских, далеко выходит за пределы рассматриваемых территорий, что обусловлено в развитым состоянием культурно-торговых связей. На конкретных материалах автор дает собственную трактовку согдийского происхождения ряда изделий художественного металла, сохранившихся на территории Российской Федерации или хранящихся в российских музеях.
Выполненный художественный анализ этих изделий показывает, что тематика их декора, в целом, соответствовала тем направлениям, которые господствовали и в других областях изобразительного и декоративно-прикладного искусства.
На основе проанализированного материала автор подчеркивает развитое состояние художественного металла в Тохаристане и, особенно, Согде эпохи раннего средневековья.
Ключевые слова: Центральная Азия, таджики, материальная культура, ремесло, художественный металл, статуэтка, бубенец, роспись, гравировка.
КОРКАРДИ БАДЕИИ ФИЛИЗ ДАР ТАХОРИСТОН ВА СУГДИ ДАВРАИ АСРХ.ОИ МИЁНАИ БАРМАХДЛ
Макола ба масъалаи истифодабарии филиз дар истехсоли маснуоти бадей, дар арафаи аз цониби арабхо истило шудани Бохтар - Тахористон ва Сугд бахшида шудааст. Зикр карда мешавад, ки он замон филиз хамчун мавод дар тайёркунии махсулоти санъати тасвирй ва ороиши амалй макоми мухимро ишгол мекард.
Оид ба бозёфтхои бостоншиносии ашёхои филизи бадей дар хар кадом минтака маълумоти муназзам оварда мешавад. Маводи тафсиргаштаро зарфхо, мицмар, зевархо, ашёхои маишй, хайкалчахои одамону хайвонот ва зангулачахо ташкил мекунанд. Чугрофияи бозёфти ашёхои торевтикаи сугдй сарзамини хеле дур аз минтакаро низ фаро мегирад, ки сабаби он тараккиёти робитахои фархангй-тицоратй мебошад. Муаллиф оид ба сугдй будани як катор ашёхои филизи бадей, ки дар сарзамини Федератсияи Россия ёфт шуданд ё дар осорхонахои ин
