CC BY
20
В.А. Иванов
(РФ, Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы, г. Уфа)
М.И. Иванова
(РФ, Башкирский институт социальных технологий (филиал) ОУПВО АТиСО, г. Уфа)
ХРАНИТЕЛЬ ЛУЧШИХ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ ТРАДИЦИЙ УРАЛЬСКОЙ АРХЕОЛОГИИ
(к юбилею доктора исторических наук, профессора Натальи Борисовны Крыласовой)
В связи с юбилеем профессора П.Б.Крыласовой авторы статьи обращаются к ее научному творчеству. По их мнению, Н.Б.Крыласова представляет собой яркий пример ученого-позитивиста. Это проявляется в тех методологических и методических приемах, использованных ею при написании научных трудов, начиная с кандидатской и докторской диссертаций. В этом она продолжает исследовательские традиции, заложенные основоположниками научной археологии Урала - О.Н.Бадером, В.Ф.Генингом, В.А.Обориным, В.П.Денисовым и др. Авторы считают, что сейчас уже можно говорить о сложении в уральской археологии научной школы археологического источниковедения профессора П.Б.Крыласовой. Школы, которая призвана противостоять разрушительному действию модернистской и постмодернистской методологиям в археологии.
Ключевые слова: модернизм, постмодернизм, позитивизм, дискурс, финно-угры, тюрки, костюм, источниковедение.
V.A. Ivanov
(Russia, Bashkir State Pedagogical University. M. Akmulla, Ufa) M.I. Ivanova
(Russia, Bashkir Institute of Social Technologies (branch). Academy of Labour and Social relations 'ALSR',
Ufa)
KEEPER OF THE BEST RESEARCH TRADITIONS OF THE URAL ARCHAEOLOGY
(for the anniversary of Doctor of Historical Sciences, Professor N.B. Krylasova)
As a scientist Natalva professes essential truth - the most important material is archaeological one, the main source of all scientific configurations. As a result, her major publications are mostly not trivial and discover new methods of work with material, formulate new goals and targets of archaeological source studies
Key words: everyday life archeology, history of material culture, Cis-Urals, N.B. Krylasova's publications
В условиях активизации модернистских и постмодернистских парадигм и технологий в процессе исторического познания особую ценность представляют собой исследователи, не поддающиеся соблазну подмены научного источниковедения - основы основ исторической науки - методически облегченной процедурой создания объемных, «толстых» исторических дискурсов. Авторы ничего не имеют против дискурсов как формы создания и передачи нового научного (в нашем случае - исторического) знания.
* Работа выполнена при поддержке РГНФ «Сравнительно-статистическая характеристика археологических культур Прикамья и Предуралья эпохи раннего железного века» Проект №16-31-00010.
Но только при условии, что создаваемые и предлагаемые научному сообществу дискурсы соответствуют основным методологическим параметрам - когникативностъ, коммуникативность, внутренняя и внешняя биологичность. По определению современных философов науки, «Когнитивная составляющая научного дискурса реализуется в пространстве субъект-объектного отношения, имеет объектную интенцию. Когнитивный компонент - это всегда некоторое рассуждение, реализуемое в форме внутренней речи (мышления «про себя») или внешней речи (письменной либо устной). Коммуникативная составляющая научного дискурса имеет иную, а именно субъектную, интенцию и представляет собой речемыслительный диалог. Внутренняя биологичность, т.е. авторская рефлексия по поводу своих текстов, их синтаксической связанности, семантики их терминов, логической корректности выводов, обоснованности гипотез и т.п., известна любому научному работнику (здесь и ниже выделено нами -авт.). Во внутреннем диалоге автор периодически проблематизирует процесс и результаты собственного речемыслительного поиска, формулирует и «прорабатывает» альтернативные варианты. Внешний диалог состоит в речемыслительном взаимовоздействии нескольких субъектов научной деятельности» [7, с. 4]. Авторы современных дискурсов по археологии и истории Урало-Поволжья, находясь пока еще в состоянии неофитического восторга от методологии модернизма и постмодернизма, игнорируют означенные выше положения. В этом своем постмодернистском прозелитизме они несут в себе для молодых ученых-археологов соблазн и искушение легкого и быстрого внедрения в науку.
На этом фоне если не монументальной фигурой, то уж точно надежным прибежищем от подобных соблазнов и искупиений выступает личность Натальи Борисовны Крыласовой, известного и в России и за ее пределами археолога, доктора исторических наук и профессора. Писать о Наталье Борисовне - нашем ближайшем друге, коллеге, соратнике и соавторе - не просто, как вообще не просто публично выражать свои чувства к человеку, ставшему органичной частью твоего земного бытия. И тем не менее...
Наше знакомство с Натальей Борисовной настолько давнее, что начало его теряется в «тумане времен». Помнятся калейдоскопические встречи в далеких 1980-х гг. на студенческих конференциях (Н.Б. Крыласова тогда была еще студенткой). Затем периодические встречи на конференциях конца 1980-х - начала 1990-х гг., где юбиляр выступала с докладами уже как самостоятельный исследователь, и наконец, апофеоз наших отношений - 1996 г., когда они с Андреем Михайловичем пригласили одного из авторов (В.А. Иванова) стать крестным отцом их дочери Александры3. После чего начался период тесной семейной дружбы продолжающийся и по сей день, описание которого в формат научной статьи уже не входит.
Позитивизм как методологическая основа в исследованиях Н.Б. Крыласовой проявился очень рано и в своем окончательном оформлении был продемонстрирован в ее кандидатской диссертации, защищенной в 2000 г. Диссертация была посвящена реконструкции костюма средневекового населения Пермского Предуралья VII - XI вв. В качестве задач исследования были определены выделение устойчивых костюмных комплексов, выявление взаимовстречаемости их деталей, определение конкретного места каждой категории украшений в костюме [3, с. 4]. Решить эти задачи без скрупулезного источниковедческого анализа археологического материала (т.е. вне позитивист-ско-процессуальной методологии) просто невозможно. И хотя сама автор пишет, что методологической основой ее работы «является принцип историзма, в основе которого лежит анализ вопросов формирования, использования и прекращения функционирова-
3 Ныне студентки ПГГПУ
ния традиционного средневекового костюма жителей Пермского Предуралья» [3, с. 5], но фактически это была ни к чему не обязывающая и мало кому понятная формула, придуманная вместо упраздненной к тому времени методологии исторического материализма. Здесь Н.Б. Крыласова следовала в русле исторических дискурсов рубежа XX-XXI вв., когда вместо отмененной марксистской методологии исторического познания (формационной теории) в отечественной историографии еще не оформилось осознание того факта, что она уже развивается в русле методологической полифонии, характерной для мировой исторической науки. И хотя процессуализм как методологическое направление уже был раскритикован модернистами и постмодернистами, но он продолжал и продолжает сохранять свои позиции в историческом и археологическом познании. И оно понятно почему: по своей методике работы с источниками процессуализм более близок и понятен большинству историков и археологов старшего поколения, воспитанным на историческом материализме, ибо для процессуалистов «одной только личной убежденности исследователя в правильности предлагаемой им интерпретации материала было уже недостаточно. Предполагалось, что выводы, сделанные на основании изучения археологического материала, должны быть основаны не на частном мнении исследователя, изучавшего тот или иной памятник, а на точных логически выверенных процедурах и аргументах, подвергнутых открытой критике и верификации (выделено нами - авт.). Они полагали, что следует не столько заниматься описанием археологических данных, сколько их объяснением, используя так же, как и в любой другой науке, логически выверенные процедуры» [8, с. 20]. В своей кандидатской диссертации Н.Б. Крыласова, возможно, сама о том не задумываясь, продемонстрировала свою приверженность именно методологии позитивизма и процессуализма, объективно характерной для исследований основоположников научной уральской археологии: О.Н. Ба-дера, В.Ф. Генинга, В.А. Оборина, В.А. Денисова и др.
После выхода в свет монографии Н.Б. Крыласовой «История прикамского костюма», написанной на основе ее кандидатской диссертации [4], возникла идея объединить наработки в области изучения костюма как одной из определяющих категорий, сделанные Натальей Борисовной и нами. Так появилась монография «Взаимодействие леса и степи Урало-Поволжья в эпоху средневековья (по материалам костюма)» [2]. Идея ее создания принадлежала Н.Б. Крыласовой и была обусловлена ее стремлением разобраться в семантике факторов, обусловивших появление и распространение определенных категорий костюмного убранства, явно степного происхождения, в материальной культуре населения лесного Прикамья и Предуралья. Пользуясь одной и той же методикой сравнительно-статистического анализа вещевых комплексов из могильников лесного оседлого финно-пермского и угорского населения рассматриваемого региона и тюркских кочевников степного Предуралья, мы пришли к выводу о том, что степные элементы в костюмном комплексе лесного населения региона (в первую очередь поясные наборы и их детали) отчетливо проявлялись только в эпоху Тюркских и Хазарского каганатов и являлись продуктом торгового обмена, безотносительно к их социальной семантике на исходных территориях. С изменением этнокультурной и этнополитиче-ской ситуации в степях Урало-Поволжья в начале II тыс. н.э. влияние кочевнической культуры на костюмный ансамбль населения лесного Прикамья и Предуралья прекращается [2, с. 147-151]. Книга рассчитана на специалистов, занимающихся археологией и этнокультурной историей как лесного, так и степного населения Урало-Поволжья. И если судить по показателям ее цитируемости в РИНЦ, у первых она нашла адекватное восприятие. Чего нельзя сказать о коллегах-«степняках», которые рассматриваемую работу либо вообще не восприняли, либо восприняли и оценили более чем адекватно: по сути, наши выводы «ставят крест» на идее перманентного культурного воз-
действия кочевнической культуры на культуру лесных племен. К чему, очевидно, специалисты по кочевнической археологии оказались морально не готовы.
Отличительной чертой Н.Б. Крыласовой как исследователя-позитивиста является и то, что она является последовательным и неутомимым эмпириком. Авторам этих строк неоднократно приходилось наблюдать, насколько тщательно и скрупулезно Наталья Борисовна работает с археологическими источниками. В отличие от многих своих коллег-профессоров от археологии, она буквально «смакует» каждый артефакт, обнаруживая в нем такие детали и нюансы, каких ни одна фотография или рисунок дать не могут. Качество - редкое в работе современных археологов, как старшего поколения, так и молодых.
Результаты полевых исследований Н.Б. Крыласовой, которые она, судя по всему, не собирается ни сокращать, ни тем более прекращать, находят свое воплощение в фундаментальных публикациях, подготовленных в лучших традициях классического позитивизма.
Первой в этом ряду, естественно, стоит вышедшая в 2006 г. монография, посвященная материальной культуре средневекового населения лесного Предуралья [5]. Эта монография явилась основой докторской диссертации автора, защищенной в 2008 г. [6]. Целью своего исследования Н.Б. Крыласова ставит исследование специфики организации быта у средневекового населения Пермского Приуралья, для чего, опять-таки в лучших традициях методологии позитивизма, автор решает такие сугубо источниковедческие задачи, как обобщение материалов по основным компонентам материальной культуры, их систематизация и анализ, в том числе и функциональный, выявление особенностей эволюции бытовой культуры исследуемого населения, интенсивность и глубину влияния этих особенностей на этнокультурные характеристики финно-угров региона [6, с. 6]. Одним словом, демонстрирует пример археологического источниковедения в традициях и по методам классического научного источниковедения.
Успешно достигнутые и решенные цели и задачи исследования дают все основания воспринимать докторскую диссертацию Натальи Борисовны как научный продукт, который, согласно «Положению о порядке присуждения ученых степеней», утвержденному Правительством РФ, является «научно-квалификационной работой, в которой на основании выполненных автором исследований разработаны теоретические положения, совокупность которых можно квалифицировать как новое крупное научное достижение, либо решена крупная научная проблема, имеющая важное социально-культурное или хозяйственное значение...». То есть это исследование, открывающее новое направление в соответствующих отраслях научного знания. Что и подтверждается в первую очередь реальным фактом возникновения в уральской археологии научной школы археологического источниковедения Н.Б. Крыласовой [1; 9]. А с учетом того обстоятельства, что Наталья Борисовна находится в самом расцвете творческих сил и только еще движется в направлении апофеоза своего научно-педагогического потенциала, этой школе суждено большое будущее. Прежде всего как оплота сохранения и преумножения тех методологических принципов и устоев, которые характеризовали уральскую археологию в годы ее становления и расцвета.
Список литературы
1. Вострокнутов A.B. Шумящие украшения Пермского Предуралья конца XI-XIV вв. н. э.: культурно-хронологическая и технологическая идентификация: автореф. дис. канд. ист. наук. Барнаул, 2016, 23 с.
2. Иванов В.А., Крыласова Н.Б. Взаимодействие леса и степи Урало-Поволжья в эпоху средневековья (по материалам костюма). Пермь, 2006, 162 с.
3. Крыласова Н.Б. Костюм средневекового населения Пермского Предуралья (УП-Х1 вв.): автореф. дис. канд. ист. наук. Уфа, 2000, 23 с.
4. Крыласова Н.Б. История прикамского костюма. Костюм средневекового населения Пермского Предуралья / Перм. гос. пед. ун-т. - Пермь, 2001, 220 с.
5. Крыласова Н.Б. Археология повседневности: материальная культура средневекового Предуралья. Пермь: Перм. гос. пед. ун-т, 2006, 352 с.
6. Крыласова Н.Б. Материальная культура и быт средневекового населения Пермского Предуралья: автореф. дис. д-ра ист. наук. СПб, 2008, 49 с.
7. Кротков Е. Философско-методологический анализ научного дискурса // Современный дискурс-анализ: Электрон, журн. 2015. Вып. 13, 2015, с.4-16.
8. Кузнецов О.В. Процессуализм и постпроцессуализм в современной археологической теории // Известия Лаборатории древних технологий Иркут. гос. техн. ун-та. 2004. Вып .2, с. 19-23.
9. Подосенова Ю.А. Височные украшения населения Пермского Предуралья в эпоху средневековья: автореф. дис. канд. ист. наук. Казань, 2009, 30 с.
Фото 1. A.M. Белавин, М.И. Иванова, Н.Б. Крыласова, А.А.Белавина, В.А .Иванов у Монумента Дружбы в Уфе. 2009 г.
Фото 2. Н.Б. Крыласова, A.M. Белавин, М.И. Иванова у цитадели Омейядов в Каире. Январь 2011 г. Начало египетской революции
Фото 3. В.А. Иванов, М.И. Иванова, Н.Б Крыласова в Каире. Январь 2011 г.
Рождественское городище, 1993
Телезвезда, 2007
Открытие Музея археологии и этнографии ПГГПУ. Автор экспозиции Н. Крыласова. 2004
Защита докторской диссертации. ИИМК, Санкт-Петербург, 2008. Выступает Д. Савинов
вЭШВМшвЙЁ
Рождественский могильник, 2009
Рождественское городище, 2012
Среди участников XI Международного конгресса финно-угроведов. 2010. Пилишчаба, Венгрия. О. Мельникова, Н. Казанцева, Э. Савельева, Т. Ютина, В. Иванов, И. Фодор, Н. Крыласова, Е. Голдина, С. Валиуллина
»
IV Международная конференция по средневековой истории Евразийских степей. Каир, Египет. 2011
п
ЧР
Преслав Великий, Болгария, 2012. А. Белавин, Н. Крыласова, О. Пелевина
Несвиж, республика Беларусь, 2012. В замке Радзивиллов
I Археологический всероссийский съезд.
Старая Русса, 2011. Д. Савинов, Н. Крыласова, В. Иванов
Салехард, на улице -42 °С
Салехард, 2012. А. Тюрк, И. Фодор, А. Белавин, Н. Крыласова, В. Иванов
Старая Русса, 2011. Н. Крыласова, М. Иванова, С. Кузьминых
Рождественское городище, с О. Поляковой
По грибы. Пермский край. Н. Крыласова, подберёзовики, А. Сарапулов
Ш
11111 а Ш;
Международный мадьярский симпозиум по археологии. Будапешт, Венгрия, 2016
Сегедский университет, Венгрия, 2016
В Уфе с друзьями
На границе Европы и Азии с детьми
В Будапеште у памятника венгерскому Анониму
Всем привет! Пошла работать
Найдем и такое. Вена, 2016
