CC BY
1744
ХАРАКТЕРНЫЕ ПРИЗНАКИ ДОГОВОРА ХРАНЕНИЯ
Н.А. Новокшонова, кандидат юридических наук, доцент кафедры правового
обеспечения хозяйственной деятельности ЮУрГУ
Динамичное развитие гражданского оборота подвергло пересмотру существо гражданско-правовых отношений не только в области материального производства, но и в сфере оказания услуг. Сфера услуг, как показывает практика, является одной из самых перспективных, быстроразвивающихся отраслей российской экономики. Практически все организации в той или иной форме оказывают услуги, и тем более их потребляют, так как по мере усложнения производства и насыщения рынка товарами возрастает спрос и на услуги. Сфера услуг опережает производственную сферу и по темпам роста, и по появлению новых видов услуг, и по ее приспособлению к потребностям рынка и потребителей. Поэтому исследование в указанной сфере представляется целесообразным.
Система договоров в российском гражданском праве построена по различным клас-сифицикационным признакам, в частности по предмету, срокам, основаниям возникновения, содержанию и многим другим. В свою очередь система обязательств по оказанию услуг является одной из самой сложной в гражданском праве, так как объединяет фактически, юридические, смешанные и финансовые услуги. Сегодня, услуги по хранению можно назвать необходимым элементом как гражданского, так и предпринимательского оборота. Они могут представлять собой как самостоятельное обязательство, так и быть составляющим элементом других обязательств, таких как купля-продажа, перевозка и другие. Вследствие чего для эффективного применения института хранения необходимо, прежде всего, определить общие и отличительные черты договора хранения с другими гражданско-правовыми договорами. Перейдем к рассмотрению указанных признаков.
Первым признаком является то, что договор хранения относится к группе обязательств, направленных на оказание услуг. В гражданском обороте возможно осуществление таких видов деятельности, которые не получают или не обязательно должны получать воплощение в материализованном, а тем
более в овеществленном виде. В случае, когда одно лицо совершает в пользу другого лица сделку, - это обеспечивает определенный полезный эффект, но выражается он не в материальном виде, а в юридических последствиях, - в приобретении прав и обязанностей по сделке субъектом, для которого она была совершена.
В обязательствах по производству работ одному из контрагентов поручается достижение определенного материального результата. Если материальный результат не получен в натуре, то обязательство считается невыполненным. В обязательствах по оказанию услуг один из контрагентов поручает другому ведение определенного дела, не связанного с созданием материального результата, а направленного на достижение иных эффектов. Поэтому, если порученное дело ведется должным образом, то считается, что контрагент выполняет принятые на себя обязательства, даже если ожидаемый эффект не наступил, кроме случаев, когда исполнитель допустил в своих действиях умысел или грубую неосторожность. Когда чужое имущество принимается на хранение, то следствием этого является сохранность имущества. В данном случае не получен какой-либо новый результат, а все направлено к тому, чтобы добиваться сохранности прежнего состояния имущества. В обязательствах по оказанию услуг круг субъектов достаточно широк: граждане, юридические лица, публичные образования. Они могут как оказывать услуги, так и пользоваться ими.
Понятие «услуга» включает в себя комплекс многообразных видов экономической деятельности человека. В литературе по этому поводу нет единого взгляда на проблему. Н.В. Никифорова отмечает, что услуге присуща способность воздействовать на состояние их потребителя (услуги, связанные с образованием), состояния другого предмета материального мира (услуги по страхованию), или на то и другое вместе. Исходя из вышеизложенного, она предлагает следующее определение услуги. Это изменение состояния человека или предмета, принадлежащего любо-
му участнику экономических отношений, которое достигается в результате сознательных действий другого участника данных отношений, при этом воздействие происходит на основе их предварительной договоренности1. В.М. Кротов выделяет следующие характерные признаки нематериальных услуг как предмета обязательств по оказанию услуг: а) деятельность уелутодателя не воплощается в овеществленном результате; б) услугодатель не гарантирует достижения предполагаемого результата. Например, полезный эффект услуг репетитора существенно зависит от способностей ученика2. О.А. Красавчиков полагает, что все гражданско-правовые договоры могут опосредовать деятельность, направленную на удовлетворение потребностей третьих лиц, т.е. оформлять процесс обслуживания3. В то же время А.Ю. Кабалкин высказывается за столь же широкое понимание термина «услуги»4. Е.Д. Шешенин в своей работе пишет, что сфера услуг не тождественна сфере обслуживания. К сфере услуг, по его мнению, относятся только те экономические отношения, в которых граждане для удовлетворения своих потребностей получают «особую потребительную стоимость» в виде деятельности обслуживающей организации. Обслуживание же включает все сферы удовлетворения духовных и материальных потребностей граждан. К сфере обслуживания Е.Д. Шешенин относит в том числе и туристское обслуживание5. Необходимо отметить, что все перечисленные исследования были проведены еще до принятия Гражданского кодекса РФ. В то же время Н.А. Баринов определяет сферу обслуживания6 как область деятельности людей, где производятся услуги и осуществляется их доведение до потребителя в целях удовлетворения материальных и духовных потребностей граждан7. При этом термин «услуга» употребляется как экономическая категория, т.е. включает не только услуги в их традиционном понимании, но и работы. В.Ф. Попон-допуло, следуя точке зрения А.Ю. Кабалкина, расширяет понятие услуги до понятия обслуживания8. Услуга по своей экономической природе является определенным общественным отношением, складывающимся по поводу полезного действия труда, потребляемого в качестве товара, вещи или деятельности и присвоения его результатов9. Некоторые авторы придерживались мнения, что услугу
следует рассматривать как деятельность, а не полезный эффект от нее. В частности, М.Б. Российский полагал, что услуга - это специфическая потребительская стоимость в форме конкретной трудовой деятельности и специфическая форма экономических отношений, предполагающих наличие производителя и потребителя услуг10. Монистическим воззрениям на услугу противостояли дуалистические. Так, В.А. Яковлев отмечал диалектическое единство двух сторон услуги: услуги как процесса труда (и в этом плане она не является потребительской стоимостью) и услуги как результата конкретного труда, его полезного эффекта, имеющего потребительскую стоимость11. Надо сказать, что в то время гражданское законодательство не знало легального института объекта гражданских прав, тем более таких объектов, как работы и услуги, хотя доктринальные исследования этого вопроса неоднократно проводились. В.П. Мозолин заметил, что более правильно говорить не о «работах» и «услугах» как объектах гражданских прав, а о «действиях (бездействиях) субъектов гражданских прав»12. В свою очередь Н.К. Нарозников говорит о взаимосвязи значений «работа» и «услуга», об их единой смысловой сущности13.
Услуга, будучи объектом гражданских прав, гражданско-правовых сделок, должна отвечать требованиям фактической и юридической осуществимости. Услуга же сводится к совершению ряда действий или осуществлению определенной деятельности (п. 1 ст. 779 ГК РФ). Безусловно, будет достигнут определенный результат, но не в форме вновь созданной или обработанной вещи. В данном случае Д. Степанов предлагает говорить об эффекте услуги, который можно воспринимать, в отдельных случаях - наблюдать, но не получать как вещь. Поскольку для заказчика услуги важна операция, он может вмешиваться в осуществление деятельности исполнителя, что не столь явно присутствует при выполнении работы. Услуга проявляется в ее эффекте, который воспринимается зачастую на уровне чувств14. Как подчеркивает Е.А. Суханов, услуга порождает обязательства, результат исполнения которых всегда имеет нематериальный (неовеществленный) характер. Речь идет о нематериальных услугах, результат которых хотя имеет товарную форму, но не существует отдельно от исполните-
ля, а сама услуга потребляется заказчиком одновременно с ее оказанием исполнителем. Специфика данного договора состоит в отсутствии овеществленной формы результата работ, что исключает возможность возникновения у заказчика каких-либо вещных прав на результат услуги, а потому делает невозможным применение к отношениям сторон большинства норм о подряде15. Тут же проявляется другое ее свойство - трудность обособления и неотделимость от источника16. В частности, Е.Д. Шешенин указывал, что предметом договора об оказании услуг являются результаты деятельности, не существующие отдельно от исполнителя и не являющиеся вещами17. Представляет интерес позиция
В.М. Кротова, полагающего, что выполнение работ, в которых деятельность подрядчика направлена непосредственно на человека (например, услуги парикмахера), является предметом именно договора подряда, поскольку результат такой деятельности (прическа, маникюр) существует отдельно от исполнителя работы и может быть гарантирован последним18. О.С. Иоффе относит договор хранения к обязательствам, направленных на оказание фактических услуг19, а Д. Степанов к «чистым услугам», в виду отсутствия вещественного результата20.
Вторым признаком договора хранения является цель - обеспечение сохранности вещи. О значении цели сделки и ее влиянии на права и обязанности сторон по русскому гражданскому праву говорил еще А. Кривцов21.
Общей целью договора хранения является обеспечение сохранности вещи с момента передачи до ее выдачи.. Цель отдельных видов договора хранения в рамках этой общей цели может уточняться, например цель договора складского хранения можно охарактеризовать, с одной стороны, как обеспечение сохранности передаваемых вещей, а с другой стороны, как создание условий, при которых во время нахождения товаров на складе их движение в обороте могло продолжаться. Наряду с этим, экономическая цель складского хранения состоит в том, что товарный склад не только осуществляет действия по хранению, но и производит над ним работу.
Именно поэтому отношения между гражданами и торговыми организациями (магазинами, торговыми домами, супермаркетами и т.п.) в связи с хранением вещей в специаль-
но отведенных местах (ящиках, ячейках и т.п.) без участия работника торговой организации следует квалифицировать как договор хранения, а не аренды. Так как целью заключения данного договора является сохранность вещи во время нахождения покупателя в магазине, а не только пользование ячейкой. В результате чего, в случае утраты вещи или её хищения хранитель должен возместить причиненный ущерб поклажедателю.
Третьим признаком договора хранения является факт передачи вещи в добровольном порядке хранителю, а с ним соответственно передача правомочия владения. Рассмотрим этот признак на примере соотношения договора хранения и договора охраны, который является разновидностью договора возмездного оказания услуг (гл. 39 ГК РФ). Договор хранения и договор охраны имеют одну цель - сохранность имущества. Сходство определяется возмездностью отношений, как хранения, так и охраны. Вместе с тем необходимо отметить и их различия. Данные договоры используют разные средства достижения цели. По договору хранения имущество находится во владении у хранителя и переносится в его хозяйственную сферу; если физические свойства исключают такой перенос, то хранение невозможно. При охране имущество не выходит из владения собственника, а передается только для охраны, при которой выполняются только технические функции по сбережению имущества22. Исследуем отличия данных договоров можно на примере услуг, оказываемых гражданам органами вневедомственной охраны23. Основной задачей вневедомственной охраны является охрана имущества собственников на основе договоров. Сохранность недвижимого имущества граждан (квартир, домов, гаражей и д.т.) органы вневедомственной охраны МВД РФ обеспечивают на основе договора охраны, так как имущество находится в фактическом владении, пользовании и распоряжении собственника. Наряду с этим, вневедомственная охрана принимает на хранение принадлежащее гражданам оружие на возмездной основе. Лица, которые в установленном законом порядке получили разрешение на приобретение, хранение и ношение оружия, должны соблюдать требование законодательства по его хранению. Так, в соответствии с п. 15 указанных выше Правил24 и Приказом МВД РФ от 12
апреля 1999 г. № 288 «О мерах по реализации постановления правительства РФ от 21 июля 1998 г. № 814» (с изм. 15 июля 2005 года)25 работники юридических лиц при нахождении в командировке, а также должностные лица государственных органов, лица, подлежащие государственной защите, военнослужащие и сотрудники государственных военизированных организаций, находящиеся на пенсии, лица, награжденные оружием, и граждане РФ при убытии в отпуск, в командировку, на лечение и тому подобное в целях обеспечения сохранности выданного оружия могут передавать его под охрану на возмездной договорной основе в подразделения вневедомственной охраны при органах внутренних дел, имеющие соответствующие условия для хранения оружия, с внесением сведений о модели, калибре и номере сдаваемого оружия в книгу выдачи и приема оружия. В рассматриваемом договоре оружие передается во временное владение органам вневедомственной охраны, и уже они несут всю ответственность за сохранность данных предметов. Поэтому он является договором хранения, а не охраны.
Четвертым признаком договора хранения можно назвать то, что осуществление правомочия пользования хранителем является скорее исключением, чем правилом. Так, после заключения договора хранения и договора аренды имущество поступает во временное владение другого лица (хранителя или арендатора) с условием возврата. И все же договор хранения и аренды имеют существенные различия. Прежде всего по праву пользования передаваемой вещью. Извлечение полезных свойств вещи, по общему правилу, выходит за рамки хранения, поскольку предоставление имущества в пользование - это направленность договоров аренды или ссуды. Как исключение, право пользования товаром соответствует договору хранения лишь в том случае, если оно необходимо для обеспечения его сохранности. Сходные элементы исследуемых отношений можно обнаружить при рассмотрении вопроса о передаче вещи. Оно принадлежит либо ее собственнику, либо иным лицам, управомоченным на то законом или договором. Необходимо отметить некоторый общий порядок прекращения отношений между сторонами по договорам. После истечения срока хранения хранитель обязан вернуть товар в целости и сохранности товаровла-
дельцу, а при обезличенном хранении — товар того же рода, количества и качества. При прекращении договора аренды арендатор обязан вернуть арендодателю имущество в том состоянии, в котором он его получил, с учетом нормального износа или в состоянии, обусловленном договором. Рассматривая вопрос о соотношении договоров аренды и хранения, мы должны обратить внимание, что и хранитель, и арендатор имеют право передавать имущество третьим лицам с согласия другой стороны. Первый осуществляет передачу товара с целью обеспечения его сохранности, в случаях, когда он сам не может должным образом ее обеспечить. Арендатор передает имущество третьим лицам по другим мотивам. Здесь он не защищает интересы контрагента, а, наоборот, осуществляет передачу с целью извлечения прибыли, что обусловлено направленностью договора аренды. Так, например, арендатор имеет право сдавать арендованное имущество в субаренду (поднаем) и передавать свои права и обязанности по договору аренды другому лицу (перенаем), предоставлять арендованное имущество в безвозмездное пользование, а также отдавать арендные права в залог и вносить их в качестве вклада в уставный капитал хозяйственных товариществ и обществ или паевого взноса в производственный кооператив, если иное не установлено ГК РФ, другим законом или иными правовыми актами. Все перечисленные правомочия не может осуществлять товарный склад. Из вышесказанного можно сделать вывод, что договоры хранения на товарном складе и аренды имеют различные цели. Один используется для обеспечения сохранности вещи, и это является основным видом деятельности склада. Пользование товаром, если оно разрешено товаровладельцем в соответствии с договором, является сопутствующим правом, а не основным, причем может являться формой оплаты оказываемой услуги. Цель договора аренды, напротив, состоит в использовании имущества арендатором в своих целях. Различие договоров, помимо изложенного, состоит в их направленности. При хранении услуга оказывается лицом, принимающим товар во владение, т.е. товарным складом, а при аренде основное договорное действие (предоставление имущества во владение и пользование) совершается арендодателем26. Нельзя не отметить различия в пред-
мете договоров. На хранение в товарный склад могут передаваться только вещи, обладающие свойствами товара. В аренду может быть сдано любое имущество, не изъятое из оборота. Так, в соответствии с ГК РФ предметом имущественного найма являются земельные участки и другие обособленные природные объекты, предприятия и другие имущественные комплексы, здания, сооружения, оборудование, транспортные средства и другие вещи, которые не теряют своих натуральных свойств в процессе их использования, т.е. непотребляемые вещи. Следующее важное отличие данных договоров состоит в обязанности предоставить имущество. Поклажедатель имеет право, а не обязан предоставлять товары на хранение, на основании чего хранитель не имеет права требовать исполнения обязательства в натуре, если поклажедатель в одностороннем порядке отказался от исполнения договора. И наоборот, так как договор хранения на товарном складе является публичным договором, хранитель обязан заключить договор с каждым, кто к нему обратиться. По договору имущественного найма, арендодатель, напротив, обязан предоставить контрагенту имущество в состоянии, соответствующем условиям договора и назначению имущества; если он не предоставил арендатору сданное внаем имущество в указанный в договоре срок, а в случае, когда в договоре такой срок не указан, то в разумный срок, арендатор вправе истребовать исполнения обязательства в натуре, т.е. передачи вещи, возмещения убытков, причиненных задержкой исполнения. В заключение следует обратить внимание на различия в мерах ответственности по этим договорам. Хранитель несет ответственность за сохранность вещи, переданной на хранение, а арендодатель отвечает только за те недостатки сданного в аренду имущества, которые полностью или частично препятствуют пользованию им, даже если во время заключения договора аренды он не знал о них. Вместе с тем, арендодатель не отвечает за недостатки сданного в аренду имущества, которые были им оговорены при заключении договора аренды или были заранее известны арендатору, либо должны были быть обнаружены арендатором во время осмотра имущества или проверки его исправности при заключении договора или передачи имущества в аренду.
Пятый признак договора хранения вытекает из соотношения его с договором займа. Если от договоров аренды и ссуды хранение на товарном складе отличает правомочие пользования, то от договора займа - правомочие распоряжения. Практическая необходимость в разграничении этих договоров займа и хранения возникает, когда товар, сданный на хранение, определен лишь родовыми признаками. Этот вывод можно сделать из анализа ст. 918 ГК РФ и определения договора займа, по которому одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Как мы видим и в том, и в другом случае, предметом договора становятся вещи, определенные родовыми признаками, хотя деньги могут быть предметом хранения только как индивидуально определенные вещи. В противном случае заключается договор займа. Передача хранителю права распоряжения вещью противоречит сущности данного договора, поэтому чистого обязательства хранения с такими правомочиями быть не может. Если вернуться к сравнению хранения вещей с обезличением и займа, можно заметить, что обезличение имущества отнюдь не означает предоставления хранителю права распоряжаться им с извлечением имущественной выгоды (если бы это было так, то за хранение с обезличением должен был бы платить хранитель, а не поклажедатель). Обезличение означает лишь то, что характер имущества позволят смешивать его с вещами такого же рода и качества, переданными на хранение другими поклажедателями и что оно не ущемляет интересов сторон27.
Право распоряжения предметом договора выражается субъектами отношения по-разному. Так хранитель имеет право распоряжаться товаром в интересах самого поклажедателя или других поклажедателей, а также когда товаровладелец грубо не исполняет свои обязанности. Заемщик становится собственником имущества и приобретает неограниченные возможности по его использованию и распоряжению. Помимо изложенного обращают на себя внимание и тот факт, что хранение - это услуга, оказываемая поклажедате-
лю, а при займе заинтересованное лицо-заемщик, т.е. тот, кто принимает. Из этого следует, что в первом случае оплачивает услугу поклажедатель, а по договору займа -заемщик.
Шестым признаком договора хранения можно назвать возможность составления как возмездных, так и безвозмездных конструкций договора. Рассматривая соотношение договора хранения на товарном складе с другими гражданско-правовыми договорами, следует обратить внимание на его отличия от договора безвозмездного пользования (ссуды). Отношения аренды по своей сути схожи с безвозмездным пользованием, поэтому и различия между договором хранения и договором ссуды строятся по тем же критериям. Помимо этого, коренное различие исследуемых договоров состоит во встречном предоставлении. Из названия договора мы видим, что ссуда - это безвозмездный договор. Договор хранения в соответствии ГК РФ может носить возмездный или безвоздмездный характер.
Седьмой признак можно вывести из особенностей иррегулярного хранения. Статья 890 ГК РФ усматривает его смысл в том, что принятые на хранение вещи одного поклажедателя смешиваются с вещами того же рода и качества, принадлежащего другим поклажедателям (речь идет главным образом о специальных видах товарных складов - зернохранилищах, холодильниках, овощехранилищах, элеваторах и т.п.).
Различие между обычным (регулярным) и иррегулярным хранением выражается в том, что в первом случае надлежащее исполнение договора проявляется в возврате той же вещи, а замена происходит в режиме «отступного» -способа прекращения обязательства, который выражается в соответствии со ст. 409 ГК РФ в предоставлении по соглашению сторон и взамен предусмотренного в обязательстве иного исполнения.
Практически речь идет о трех возможных вариантах решения соответствующего вопроса: передача вещей на обезличенное хранение означает переход их в собственность хранителя (1); вещи, переданные одним поклажедателем, вместе с вещами, полученными от других поклажедателей, становятся их общей долевой собственностью (2); передаваемые вещи при иррегулярном хранении, подобно хранению обычному, передаются поклажеда-
телем хранителю только во владение, а значит, их собственником продолжает оставаться поклажедатель (3).
Законодатель на различных этапах развития придерживался разных точек зрения. Сторонником первой точки зрения был, в частности О.С. Иоффе. Он указывал на то, что «если кто-либо должен вернуть не те же самые вещи, а их однородный эквивалент, уже один факт доказывает, что противостоящий ему управомоченный обладает обязательным правом требования, но не правом собственности. Такой характер как раз и носят взаимоотношения при обезличенном хранении. И если поклажедатель выступает в этих отношениях как носитель права требования, то следует признать хранителя собственником сданного на хранение имущества»28. С критикой этой концепции выступила М.В. Зимелева. Она обращала внимание на то, что в действительности в данном случае «нет перехода права собственности к товарному складу, так как закон сохраняет за хозяином право распоряжаться обезличенным товаром»29. Признание хранителя собственником приводит к стиранию граней между хранением и займом. Имеется в виду, что хранение вещи как таковой утрачивает смысл, ибо оказывается, что все обязанности хранителя не отличаются от тех, которые несет заемщик, сводятся к необходимости «возвратить ... равное количество других полученных им вещей того рода и качества». Но именно так указано в п.1 ст. 807 ГК РФ, посвященном соблюдению условий хранения вещей вообще, и в частности с опасными свойствами; запрещению передачи вещей на хранение третьему лицу; возмещению при определенных условиях расходов по хранению, а равно чрезвычайных расходов; запрещению пользоваться вещью, возложению ответственности за утрату, недостачу или повреждение вещи; одностороннему прекращению договора и другим, т.е. именно эти нормы, которые наполняют необходимым содержанием отношения по хранению, не будут действовать. Остается, как едва ли не единственная, обязанность, которой наделен заемщик в силу легальности определения этого договора, т.е. возвратить равное по требованию заимодавца количество вещей.
Вторую точку зрения обосновывал
С.Н. Ландкоф. Он подчеркивал: «Сданный на хранение товар не становится собственностью
/
склада. За долги складочного предприятия не могут подлежать описи товары, сданные складу на хранение»30. М.Г. Масевич приходит к выводу, что «при иррегулярном хранении возникает общая долевая собственность всех поклажедателей, и потери при случайной гибели переданного на хранение имущества должны распределяться между собой пропорционально количеству сданных вещей, если иное не предусмотрено договором хранения»31. Указанный вывод вызывает, на наш взгляд, дополнительные возражения. Дело в том, что в качестве стороны в подобных случаях выступает профессиональный хранитель. А это означает, что на него возлагается ответственность за утрату, недостачу или повреждение вещей, принятых на хранение, вплоть до действия непреодолимой силы (п. 1 ст.901 ГК РФ). Значит, тем самым он должен нести риск случайной гибели хранимого имущества. Между тем, если следовать предлагаемому решению, указанный риск будет распределен между поклажедателями. Это совершенно очевидно вступит в противоречие с основными принципами распределения риска между участниками гражданского оборота, который в силу п. 1 ст. 901 ГК РФ и более общей нормы - п. 3 ст. 401 ГК РФ должна нести именно та сторона договора, которая получает от его результатов прибыль. Но в таком случае не совсем понятны причины, вследствие которых предлагается отступить от указанных принципов при иррегулярном хранении. М.Г. Масевич подчеркивает: «Как при обезличении, так и без обезличения товары, сданные на хранение, остаются собственностью товаровладельца с тем лишь отличием, что при обезличивании товаров, принадлежащих разным лицам, товар этот является предметом общей собственности»32. Но в таком случае создается не совсем ясная конструкция, по которой в одно и то же время товар находится в исключительной собственности одного лица (товаровладельца) и в общей собственности этого и всех других поклажедателей, хранящих имущество на том же складе.
В свою очередь с критикой этой второй концепции выступали, в частности, О.С. Иоффе, К.А. Граве, А.М. Долматовский и М.В. Зимелева. Вот только некоторые из заслуживающих особого внимания возражений. Участие поклажедателя «в общей собственности никак не проявляется, если даже об-
ратиться к отношениям данного и других кредиторов. «Он никогда, - справедливо указывал О.С. Иоффе, - не ставит вопрос о выделении своей доли перед поклажедателями, а обращается с требованием о выдаче соответствующего количества вещей к хранителю»33.
К.А. Граве подчеркивал, что «при такой общей собственности общего согласия по владению, пользованию и распоряжению собственностью. .. не требуется, а по существу и не может быть. Ни о каких общих издержках, платежах и сборах в связи с этим собственники не несут. Правом преимущественной покупки никто из собственников не пользуется»34. Сходная аргументация против концепции «общей собственности» приводилась и А.М. Долматовским. Он, в частности, ссылаясь на конкретные статьи действовавшего тогда Гражданского Кодекса 1922 года, говорил, что «согласия на владение, пользование и распоряжение общей собственностью, как то установлено ст. 62 Гражданского Кодекса 1922 года, не требуется, и его не может быть вообще. Платежей по общей собственности участники не проводят. Права преимущественной покупки при отчуждении кем-либо из участников общей собственности (ст. 64 Гра-ясданского Кодекса 1922 года) у них также нет. Наконец, нет у них основного права владельца общей собственности требовать своей доли из общего имущества (ст. 65 Гражданского Кодекса 1922 года)»35.
Третью точку зрения развивала М.В. Зимелева. Можно выделить, в частности, то, что «управление имуществом, заключающееся в хранении, производится товарным складом на основе поручения, вытекающего из договора поклажи...»36. По ее мнению, «в подобных случаях у хозяина товара возникает не долевая собственность на весь запас товаров данного сорта, которые находятся на товарном складе, а собственность на долю этого запаса. Распоряжение общим запасом $ порядке единого акта никогда не имеет места: каждый хозяин самостоятельно распоряжается принадлежащим ему количеством товаров того же сорта»37. Еще более убедительными представляются взгляды К.А. Граве, обращавшего внимание на то, что «сторона, сдавшая вещи на хранение с их обезличиванием, не теряет права собственности на них. Освобождение стороны, получившей вещи на хранение, еще не означает само по себе перехода
права собственности на них к получившему именно в момент их передачи. Право собственности на эти вещи может считаться перешедшим к хранителю лишь в тот момент, когда он возвращает взамен их такие же вещи и
38
в том же количестве» .
Все эти аргументы можно свести к одному: иррегулярное хранение, как и обычное, создает отношения с хранителем и в то же время никакой юридической связи между поклажедателями в подобных случаях вообще не возникает. Полагаем возможным утверждать, что те, кто предлагают считать хранимое имущество общей долевой собственностью, не учитывают, что ни одна из норм ГК РФ, составляющих в совокупности правовой режим общей долевой собственности и выражающих ее сущность (ст. ст. 244 - 252 ГК РФ), не применяется к рассматриваемому случаю. Можно указать, в частности, на то, что почти в десятках норм, включенных в указанные статьи ГК РФ, содержатся ссылки на необходимость соглашения всех участников долевой собственности. Это относится и к распоряжению соответствующим имуществом. Если эти нормы применять к рассматриваемой ситуации, пришлось бы требовать согласия воли всех поклажедателей при приемке вещей от нового поклажедателя, при выдаче вещей каждому поклажедателю и т.п. Однако на практике этого нет и, как совершенно очевидно, быть не может. В свою очередь А.С. Коломацкая также пишет, что право собственности на товар при иррегулярном хранении останется у поклажедателя без введения режима общей долевой собственности. Это подтверждается тем, что правовой режим долевой собственности не может быть применим к товарам, помещенным на иррегулярное хранение. Поклажедатели не вступают между собой в относительные правоотношения, в процессе хранения не происходит согласования их воль, к ним не применим механизм выдела доли из общего имущества39.
На наш взгляд, представляется наиболее соответствующей природе отношений по иррегулярному хранению позиция сторонников последнего, третьего варианта: поклажедатель остается собственником передаваемой на хранение вещи. Поклажедатель, сдавая вещи на хранение, не преследует цель передачи имущества в собственность, а только во временное владение и в особых случаях пользование.
Другие законные основания для передачи права собственности на товар хранителю, на наш взгляд, отсутствуют. Особый порядок возврата товаров с иррегулярного хранения обусловлен его свойствами.
Таким образом, подводя итог вышесказанному можно сделать вывод, что договор хранения характеризуется следующими признаками. Во-первых, договор хранения относится к группе обязательств, направленных на оказание услуг. Во-вторых, целью договора хранения является обеспечение сохранности вещи в течение всего срока хранения. В-третьих, поклажедатель передает хранителю правомочие владение при сдачи объекта на хранение. В-четвертых, в отличие от аренды, правомочие пользование хранитель может осуществляет только в интересах поклажедателя, а не в собственных, поэтому он не становится собственником плодов, продукции и доходов, полученных во время хранения. В-пятых, правомочие распоряжение у хранителя может возникать только в случаях предусмотренных законом или договором. Хранитель, распоряжаясь вещью, должен прежде всего действовать в интересах поклажедателя, а затем уже в своих. В-шестых, хранитель никогда не становится собственником вещи сданной на хранение, даже в случае хранения с обезличиванием. В-седьмых, встречное имущественное предоставление является дополнительным признаком договора хранения, так как договор может носить как возмездный, так и безвозмездный характер.
1 См.: Никифорова Н.В. Услуги в системе мировой торговле. Науч.-аналит. обзор / АН СССР ИНИОН отд. европ. стран. М., 1990. С. 41.
2 См.: Гражданское право / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. 4.2. С.540.
3Красавчиков О.А. Сфера обслуживания: гражданско-правовой аспект / Гражданское право и сфера обслуживания. Свердловск, 1984. С. 6
4 Кабалкин А.Ю. Сфера обслуживания: гражданско-правовое регулирование. М., 1972. С. 38-48.
5 См.: Шешенин Е.Д. Классификация гражданско-правовых обязательств по оказанию услуг // Гражданское право и сфера обслуживания: Межвузовский сб. науч. тр. Свердловск, 1984. С. 42—43.
6 Подробнее о соотношении понятий «услуга» и «обслуживание» см., Стригунова Д.П. Соотношение понятий «услуга» и «обслуживание» в сфере туризма // Современное право. 2005. №4
7 См.: Баринов Н.А. Услуги (социально-правовой аспект). Саратов, 2001. С. 21.
8 См.: Попондопуло В.Ф. Коммерческое (предпринимательское) право: Учебник. М., 2003. С. 482.
9 См., напр.: Кочерга А.И. Сфера обслуживания населения. М., 1979. С. 67; Грушевая Е.П. Обязательства по предоставлению услуг в хозяйственных отношениях // Советское государство и право. 1982. С. 82.
10 Российский М.Б. Сфера услуг в экономике развитого социализма. Саратов, 1973. С. 8.
11 Яковлев В.А. Услуги: вопросы теории и методологии. Краснодар, 1973. С. 16.
12 Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. Научно-практический комментарий / Отв. ред. Т.Е. Абова, А.Ю. Кабалкина, В.П. Мозолин. М., 1996. С. 223.
13 Нарозников Н.К. К вопросу о соотношении понятий
«выполнение работ» и «оказание услуг» как объектов гражданских прав // Современные проблемы публичноправового и частно-правового регулирования: теория и практика: Материалы международной научно-
практической конференции, посвященной памяти доктора юридических наук, профессора Орданского Марка Семеновича. Часть III. Уфа, 2005. С. 49-53.
Нарозников Н.К. Услуги и работы в сфере перевозок железнодорожным транспортом // Транспортное право. 2005. № 1. Нарозников Н.К. Безвозмездное оказание услуг // Российский судья. 2005. №3.
14 См.: Степанов Д. Услуги как объект гражданских прав // Российская юстиция. 2000. № 2. С. 23.
15 См.: Гражданское право / Под ред. Е.А. Суханова. М., 2000. Т. 2. Полутом 2. С. 1-5 (автор главы - А.Е. Шерстобитов).
16См.: Степанов Д. Услуги как объект гражданских прав // Российская юстиция. 2000. Ка 2. С. 23.
17 Шешенин Е.Д. Договоры услуг в общественном питании // Сб. учен, трудов СЮИ. 1964. Вып.4. С.95; Шешенин Е.Д. Общие проблемы обязательств по оказанию услуг//Вестн. МГУ. Сер. 11, Право. 1983. № 1. С.63.
18 См.: Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1997. 4.2. С.310.
|9См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975. С. 490.
20 Степанов Д. Указ. соч. С.23.
21 Кривцов А.С. Абстрактные и материальные обяза-
тельства в римском и в современном гражданском праве. Юрьев, 1898.
22 Сказанное подтверждает и судебная практика. См.: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 18 июля 2005 г. № Ф09-2167/05-С4 // СПС «Гарант».
23См.: Постановление Правительства РФ от 14 августа 1992 года № 589 «Об утверждении Положения о вневедомственной охране при органах внутренних дел Российской Федерации» (с изм. 5 августа 2005 года) // Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1992. № 8. Ст. 50.
24См.: Правила оборота гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации. Утверждены Постановлением Правительства Российской Федерации от 21 июля 1998 № 814 (с изм. 4 апреля 2005 года) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. № 32. Ст. 3878.
25См.: Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 1999. № 32.
26См.: Романец Ю. Обязательство хранения в системе гражданских договоров // Российская юстиция. 1999. № 10. С. 20.
27Романец Ю. Указ.соч. С. 20.
28Иоффе О.С. Указ. соч. С. 498.
293имелева М.В. Указ. соч. С. 41.
30Ландкоф С.Н. Указ. соч. С. 231.
31Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право. С. 464.
32Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право. С. 465.
33 Иоффе О.С. Указ соч. С. 998.
34 Граве К.А. Указ. соч. С. 326.
35См.: Долматовский А.М. Товарные склады и их операции. С. 47.
36 Зимелева М.В. Указ. соч. С.44.
37 Там же. С.49.
38Отдельные виды обязательств / Под ред. К.А.Граве М., 1954. С. 326.
39 См: Коломацкая А.С. Указ. соч. С.10
