CC BY
272
2. ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА, ИСТОРИЯ УЧЕНИЙ О ПРАВЕ И ГОСУДАРСТВЕ (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.01)
2.1. ХАРАКТЕРИСТИКА ФУНКЦИЙ ТОЛКОВАНИЯ НОРМ ПРАВА
Мигунова Татьяна Леонидовна, д-р юрид. наук, профессор. Должность: профессор. Место работы: Волжский государственный университет водного транспорта. Подразделение: кафедра государственно-правовых дисциплин. E-mail: tmigunova@mail.ru Гарник Людмила Юрьевна. Должность: старший преподаватель. Место работы: Волжский государственный университет водного транспорта. Подразделение: кафедра транспортного права. E-mail: Ljudmila-garnik@rambler.ru
Аннотация: В настоящей статье авторы предпринимают попытку на основе краткого анализа правотворческой и правоприменительной практики дать характеристику функций толкования норм права. Авторами описывается широкий спектр направлений воздействия правовых норм на общественные отношения, который обусловливает наличие в их толковании множества функций и подчеркивается, что исследование функций должно протекать не изолированно, а во взаимосвязи друг с другом, т. е. в единой системе.
Ключевые слова: дифференциация функций, целостное системное образование, интерпретационная практика, промежуточная стадия, процесс уяснения и разъяснения.
FEATURES FUNCTION INTERPRETATION OF LAWS
Migunova Tatiana Leonidovna, Dr of law, professor. Position: professor. Place of employment: Volga State University of Water Transport. Department: State and legal disciplines chair. E-mail: tmigunova@mail.ru
Garnik Ludmila Yurievna. Position: senior lecturer. Place of employment: Volga State University of Water Transport. Department: transport law chair. E-mail: Ljudmila-garnik@rambler.ru
Annotation: In this article the author attempts on the basis of a brief analysis of lawmaking and law enforcement functions to characterize the interpretation of the law. The author describes a wide range of areas of impact of legal norms on social relations that determines the presence in their interpretation of a set of functions and emphasizes that the research function must not take place in isolation but in conjunction with each other, ie. E. In a single system.
Keywords: differentiation of functions, a holistic education system, interpretative practice, intermediate stage, the process of clarifying and explaining.
На наш взгляд для обретения целостного представления о функциях интерпретационной практики необходимо определиться с их классификацией.
На сегодняшний день вопросы классификации функций права по-прежнему являются актуальными. Как было отмечено Т.Н. Радько: «Известно, что результаты познания малоэффективны, если оно ограничивается уровнем единичности, если за отдельными элементами познаваемого явления не выявлены особенности образуемой ими системы»[11, с.320]. Т.Н.
Радько дифференцировал функций в соответствии с элементами системы права на общеправовые, межотраслевые, отраслевые, правовых институтов и норм права. При этом к основным функциям Т.Н. Радько относил наиболее значительные направления правового воздействия на общественные отношения, которые свойственны всем отраслям права- это регулятивная, охранительная, экономическая, политическая, воспитательная. К неосновным же функциям он относит те, охватывают менее широкую сферу воздействия и, соответственно, характерны не для всех отраслей права — это ограничительная, восстановительная, компенсационная, экологическая, информационная, социальная (в узком смысле этого слова) — характеризуются тем, что.
В соответствии со способом воздействия права на общественные отношения Т.Н. Радько выделял юридические и социальные функции права, при этом к основным юридическим функциям права относил регулятивную (статическую, динамическую) и охранительную. Как отмечал ученый, данные функции «имманентны праву, именно они и характеризуют право как специфическое качественно самостоятельное образование. Неосновные юридические функции - ограничительная, компенсационная, восстановительная. К основным социальным функциям относятся экономическая, политическая и воспитательная. Неосновными социальными функциями являются экологическая, информационная и социальная (в узком смысле слова). Надо признать, что разработанная Т. Н. Радько классификация достаточно универсальна, всесторонне отражает все многообразие направлений правового воздействия на общественные отношения и признана другими учеными. В частности, ее поддерживает Н. Н. Вопленко, который, рассматривая толкование правовых норм как необходимое условие процесса их реализации, выделяет следующие функции толкования в правоприменительной деятельности: познавательная, квалификационная, мотивировочная и объяснительная [5,с.104]. А.С.Шабуров считает, что толкование выполняет познавательную, конкретизационную, регламентирующую, правообеспечительную и сигнализа-торскую функции [15, с.373].
В связи с классификацией функций вызывает интерес точка зрения В.В.Борисова, который, исследуя функции правового порядка, выделяет три уровня его функционирования: 1) взаимосвязь с внешней средой, деятельность как элемента большей системы; 2) взаимосвязь с внутренними элементами и процессами, взаимосвязь целого со своими составными частями; 3) деятельность, направленная на себя как на целостное системное образование, на сохранение своей качественной определенности как необходимого условия выполнения социального назначения. Соответственно определяются функции правопорядка: 1) функция взаимодействия с внешней средой, упорядочения и упрочения больших систем, составными частями которых является порядок; 2) функция обособления качественной определенности правопорядка как целостного образования, обеспечивающая взаимодействие це-
лого и составных частей; 3) функция сохранения и совершенствования правопорядка .
В.В.Борисов особенно подчеркивает значение последней функции, считая необходимым выделять направление воздействия «на себя» как на целостный объект при характеристике любого социального явления [4, 314].
Аналогично классификации функций правопорядка, в зависимости от уровня функционирования интерпретационной практики, характера ее связей: внешних - с внешней средой, внутренних - взаимодействия частей интерпретационной практики между собой и между собой и целым, а также направленности на себя, можно классифицировать и функции интерпретационной практики.
Наиболее подробную классификацию функций толкования предлагает В.Н.Карташов [8, а 61-70] . Им выделены следующие виды функций толкования:
1) функции общего (нормативного) и индивидуального (казуального) толкования, функции аутентического и делегированного (легального) толкования; 2) функции толкования государственных органов, среди которых важное место занимают функции судебного толкования, и негосударственных органов; 3) функции толкования, в соответствии с юридической практикой (правотворческой, правосистематизирующей, правоприменительной).
В своей диссертационной работе Л.В. Половова «Функции интерпретационной практики» определила трехвидовую классификацию функций толкования, указав на познавательно-оценочные, общесоциальные и специально-юридические функции толкования [10, с.25].
При установлении такой классификации Л.В. Поло-вова указывала на необходимость исследования проблемы неких дисфункций интерпретационной практики, с целью разработки рекомендаций по противодействию любым попыткам воспрепятствовать осуществлению функций толкования. При этом проявление дисфункций толкования необходимо искать в ситуациях, когда правоприменительный орган, пренебрегая реалиями общественных отношений, буквально трактует текст закона. Примером дисфункции может выступать и ситуация, когда интерпретатор при толковании правовой нормы руководствуется прежде всего политическими, а не юридическими соображениями.
По нашему мнению, определяя критерии классификации необходимо в первую очередь исходить от того, что толкование права, представляет собой необходимую промежуточную стадию между правотворчеством и правореализацией, так как для приведения своих действий в соответствие с требованиями права необходимо, в первую очередь, понимать смысл этих требований. В связи с чем, теоретически обоснованным и практически обусловленным считаем выделение познавательно-определяющих, общесоциальных и специально-юридических функций толкования. Такая классификация функций толкования предопределяет рассмотрение функции интерпретационной практики по трем основным направлениям. Во-первых, в зависимости от исследования толкования как разновидности познания, в основу которого заложена герменевтическая методология анализа процессов правового мышления. Во-вторых, от их объектной направленности. Здесь в основе выделения общесоциальных функций лежат внешние по отношению к интерпретационной практики социальные факторы (в том числе
политические). Общесоциальные функции акцентируют внимание на роли толкования в жизни общества как средства, способствующего реализации целей, стоящих перед ним в определенные исторические периоды. И, в-третьих, в зависимости от интерпретационных действий (операций) и других элементов интерпретационной деятельности внутреннее единство правовой системы, согласованность правовых предписаний друг с другом, с правовыми принципами обеспечиваются посредством специально-юридических функций. Здесь специально-юридические функции показывают специфику юридического толкования, его место в юридической практике, в регулировании общественных отношений.
Учитывая преобладающее мнение о толковании как о процессе уяснения и разъяснения основополагающими познавательно-определяющими функциями толкования должны выступать гносеологическая и объяснительная.
На гносеологическую природу толкования неоднократно указывалось в юридической литературе [13, с.15-34]. Как пишет С.С.Алексеев, «толкование по главному своему содержанию - это один из видов человеческого познания, то есть сложного процесса чувственного восприятия и абстрактного мышления, основанного на практике и проверяемого ею, - процесса, в результате которого происходит переход от незнания к знанию, воспроизводится действительность, истинная картина объективного мира»[1,а172-173]. Поэтому рассматривая толкование как процесс познания нельзя не признать утверждение С.С. Алексеева о том, что «уяснение это первый и обязательный элемент толкования, выражающий его познавательную функцию» [2, а161]. В процессе уяснения смысла правовых норм в контексте конкретного случая происходит незаметное для толкователя соавторство, или конструирование собственного смысла нормы, объединяющего и «волю законодателя», и «волю закона» через «волю толкователя» [9, а91].
В ходе толкования происходит познание правовых явлений и законов. Отражение правовых явлений не происходит автоматически, оно осуществляется путем различных интерпретационных действий и операций, средств и способов их осуществления. Познание значения норм права осуществляется опосредованно через знания о языке, формах мышления, генетических, структурных, функциональных связях правовых предписаний с другими социальными явлениями и т.п. При этом мы полагаем, что интерпретация правовых текстов связана не с недостаточной ясностью языка нормы или иного отрывка юридического текста, как это часто подчеркивается в литературе, а в большей степени с разнообразием ситуаций, разрешаемых правом. Как справедливо отмечал С.С.Алексеев: «Необходимость толкования вытекает из диалектики соотношения норм права и ситуации, в которой она применяется. Норма права носит общий и абстрактный характер, ситуация, напротив, конкретна. Разнообразие ситуаций порождает разнообразие вопросов юридического характера, ответ на которые призвано дать толкование» [3,а395]. Таким образом, применение абстрактного текста в конкретной ситуации является одной из задач толкования права, в чем и выражается гносеологическая функция.
Рассматривая толкование норм права как право-разъяснительный процесс необходимо выделить и объяснительную функцию. Н.Н.Вопленко праворазъ-яснительный процесс, определял как «интеллектуаль-
но-волевую деятельность по истолкованию, изложению и доведению до сведения других субъектов познанной в процессе уяснения государственной воли, содержащейся в нормах права» [7, с.16]. При этом интерпретируется не только текст правовой нормы, но и действительность, связанная или не связанная с этим текстом. Такая интерпретация протекает через спор о правильном или неправильном, уместном или неуместном, стандартном или экстравагантном понимании текста нормативного акта, т. е. встает спор о допустимости тех или иных аргументов.
Таким образом, интерпретация в праве имеет своей целью не столько достижение определенного понимания, сколько приписывание той или иной ситуации определенного понимания, возможно заранее данного. В процессе обсуждения правовой проблемы, т.е. при анализе аргументов, приведенных сторонами, а также при обдумывании судебного решения, судья неизбежно встает перед проблемой понимания текста нормы права и понимания действительности, так или иначе связанной с этим текстом. При этом толкование правовой нормы не может протекать без ее понимания и конкретизации, это три взаимно дополняющие друг друга операции мышления.
Сегодня содержание принятых нормативно-правовых актов широко освещается в СМИ, проводятся социологические исследования знания нормативных предписаний и исследования общественности об эффективности реализации правовых норм, которые еще не вступили в силу.
Так, например, законодательное закрепление процедуры банкротства российских граждан, которая начнет применять в Российской Федерации с 01 июля 2015 года, уже давно вызывает обширные дискуссии среди судейского сообщества, в кругу арбитражных управляющих и безусловно, информируются о нововведениях и рядовые граждане.
При классификации функций в научной литературе допускается выделение таких функций толкования правовых норм как социальная, идеологическая (мировоззренческая), коммуникативная, воспитательная, культурная, гуманистическая, демографическая, информативная функции. Мы находим выделение данных функций за исключением социальной функции излишними, поскольку видим в них второстепенное правовое назначение. Хотя надо признать, данные функции и отражают отдельные аспекты направлений правового воздействия, выделять их в качестве самостоятельных представляется нам нецелесообразным. На наш взгляд, идеологическая (мировоззренческая), коммуникативная культурная, гуманистическая, демографическая, информативная функции, являются определенной стороной социальной функции, что позволяет отнести их к подфункциям социальной функции.
Социальная функция отражена в целом ряде сформулированных Конституционным Судом Российской Федерации в процессе толкования позиций, представляющих огромную важность для удовлетворения потребностей и интересов граждан в социальной сфере общественной жизни, защиты определенных социальных благ: права на социальное обеспечение (например, в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2004 года № 2-П указано на то, что в отношении граждан, приобретших пенсионные права до введения нового правового регулирования, сохраняются ранее приобретенные права на пенсию в соответствии с условиями и нормами зако-
нодательства Российской Федерации, действовавшего на момент приобретения права), трудовых прав (например, с учетом позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 10.07.2007 года № 9-П, неисполнение работодателем в период его работы обязанности по внесению страховых взносов в Пенсионный Фонд не должно иметь негативных последствий для него в виде не включения периодов его работы в специальный стаж работы, дающей право на назначение досрочной пенсии по старости), права на получение льгот и компенсаций пострадавшими от воздействия радиации (например, Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 19.06.2002 года № 11-признан противоречащим конституционным принципам справедливости, равенства, соразмерности, умаляющим право на возмещение вреда здоровью граждан, пострадавшим вследствие Чернобыльской катастрофы, установленный взаимосвязанными статье 5 от 15.05.1991 года № 1244-1 «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» и частью 3 статьи 2 Федерального закона от 12.02.2001 года №5 о внесении изменений в закон № 1244-1-1 порядок индексации сумм возмещения вреда здоровью, исходя из роста величины прожиточного минимума за год в целом по Российской Федерации), жилищных прав (например, согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в п.2.2. Постановления от 15.06.2006 г. № 6-П гарантируемое статьей 11 Закона РФ «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» право граждан на приобретение в собственность бесплатно, в порядке приватизации, жилого помещения не имеет конституционного закрепления и не подпадает под характеристики основных прав и свобод человека и гражданина (ч.2 ст. 17 Конституции РФ). При этом принцип равенства распространяется не только на непосредственно признаваемые Конституцией Российской Федерации права и свободы, но и на связанные с ними другие права, приобретаемые на основании федерального закона. Право граждан на бесплатную приватизацию занимаемых ими жилых помещений, связанное с реализацией закрепленных Конституцией РФ права граждан на жилище, свободу передвижения и права собственности, относится к категории приобретаемых в силу закона социально-экономических прав).
Социальную направленность юридического толкования демонстрирует и большая часть законов. Например, Закону «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации от 04 июля 1991года № 1541-1 в редакции от 16.10.2012 года присуща явная социальная направленность, ибо он создает определенные правовые возможности для граждан, обеспечить себя жильем - получить его бесплатно; Закон РФ «О защите прав потребителей» от 07.02.1992 № 2300-1 в последней редакции от 05.05.2014 года гарантирует защиту потребителей; в Федеральном законе от 29.12.2006 № 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» в редакции от 02.07.2013 года, с изменениями от 23.06.2014 года предусмотрена социальная направленность использования средств материнского капитала.
Выделение политической функции подтверждается мнением А.Ф.Черданцева, в соответствии с которым роль аргументов политики, выходящих за рамки права,
в процессе толкования должна быть минимальной, сводящейся лишь к тем случаям, когда возможны различные варианты толкования при использовании иных способов толкования [14, с.186-187].
Геополитические события, связанные с интеграцией Республики Крым и города федерального значения Севастополя в российское правовое пространство, породили определенные правовые проблемы, решение которых возможно посредством политической функции толкования норм права двух государств России и Украины.
Буквальное толкование статьи 23 Федерального конституционного закона от 21.03.2014 № 6-ФКЗ «О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов — Республики Крым и города федерального значения Севастополя» (далее соответственно — Закон № 6-ФКЗ; Крым и Севастополь)[12] свидетельствует о том, что с 1 апреля 2014. на территории Крыма и Севастополя применяется российское право. При этом вместо того, чтобы употребить термины «российское право» и «украинское право», была выбрана более спорная формулировка — «законодательные и иные нормативные правовые акты». У нас не вызывает сомнений, что в целом это положение будет верно истолковано, как включающее всю совокупность российского и украинского права, в том числе понимание содержания норм, сложившееся в судебной практике этих стран. Тем не менее, общее правило о применении норм российского законодательства с 01.04.2014 в п. 1 ст. 23 также закрепляет, что исключения из этого правила могут быть введены только самим Законом № 6-ФКЗ. Таким образом, выходит, что все федеральные законы и подзаконные акты, в которых разрешаются коллизии действующего права, либо если для отдельных ситуаций они разрешаются иначе, чем в п. 1 ст. 23 Закона № 6-ФКЗ, являются неконституционными, поскольку противоречат прямому запрету, введенному Законом № 6-ФКЗ.
Подводя итог можно сделать следующий вывод. Поскольку воздействие толкования правовых норм на общественные отношения многообразно это и объясняет наличие у нее множества функций. Рассмотренные классификации функций юридического толкования отражают различные стороны интерпретационной практики, являясь не только совместимыми, но и органично дополняющими друг друга (это объясняет выделение из общесоциальных функций подфункции).
Список литературы:
1. Алексеев A.A. Проблемы теории права: Курс лекций. Т. 2. Свердловск, 1973. - С. 172-173.
2. Алексеев A.A. Проблемы теории права: Курс лекций. Т. 2. Свердловск, 1973. - С.161.
3. Алексеев С.С. Проблемы теории государства и права, под ред.. - М., Юридическая литература . - С. 395.
4. Борисов В.В. Правовой порядок развитого социализма: Вопросы теории. - Саратов, 1977. -С. 312-314.
5. Вопленко H.H. Социалистическая законность и применение права. - Саратов, 1983. - С.104.
6. Вопленко H.H. Официальное толкование норм права. - М., 1976. - С. 6-7.
7. Вопленко H.H. Официальное толкование норм права. - М., 1976. - С. 16.
8. Карташов В.Н. Введение в общую теорию правовой системы общества. - Ч. 4: Интерпретационная
юридическая практика: Текст лекций. - Ярославль: Ярославский гос. университет, 1998.- С.61-70.
9. Мирошниченко Д.А. Интерпретация права как проблема юридической практики // Экономические и гуманитарные исследования регионов. - 2011. -№ 1. - С. 91.
10. Половова Л.В. Функции интерпретационной практики : Дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.01 / Половова Лада Владимировна - Ярославль, 2001. - С. 25.
11. Радько Т.Н. Теория государства и права. М., -2009. - С. 320.
12. Федеральный конституционный закон от 21.03.2014 № 6-ФКЗ «О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов — Республики Крым и города федерального значения Севастополя» (в ред. от 31.12.2014 г.) // Собрание законодательства РФ. - 2014. - № 12. - ст. 1201
13. Черданцев А.Ф. Гносеологическая природа толкования права // Советское государство и право. -1972. -№.11.- С.105-109; Черданцев А.Ф. Толкование советского права. - М.: Юрид. лит., 1979. - С. 15-34;
14. Черданцев А.Ф. Вопросы толкования советского права. - М.: Юрид. лит., 1979 - С. 186-187.
15. Шабуров A.C. Толкование норм права // Теория государства и права: Учебник для юр. вузов и факультетов / Под. ред. В.М.Корельского и В.Д.Перевалова. -М., 1998. - С.373.
Отзыв
на статью Профессора кафедры государственно-правовых дисциплин ФБОУ вПо «Волжского государственного университета водного транспорта» Мигуно-вой Татьяны Леонидовны старшего преподавателя кафедры транспортного права ФБОУ ВПО «Волжский государственный университет водного транспорта»
Гарник Людмилы Юрьевны «ХАРАКТЕРИСТИКА ФУНКЦИЙ ТОЛКОВАНИЯ НОРМ ПРАВА»
Проблематика работы обусловлена общей разрозненностью и несистемностью при решении в научной литературе вопроса о классификации функций права вообще и функций толкования в частности. Как справедливо подчеркивается авторами, вопрос эффективности научного анализа, в данном случае анализа правового толкования, находится в прямой зависимости от выделения общих характеристик и построения на их основе системной классификации.
В статье анализируются основные подходы к классификации функций толкования норм права ряда ученых-юристов по различным основаниям. Авторы также непосредственно обращаются к действующему законодательству и судебной практике.
При этом авторы заключают, что разнообразие воздействия толкования правовых норм на общественные отношения в целом объясняет наличие множества функций юридического толкования отражающих различные стороны интерпретационной практики и их органическую совместимость.
На основе проведенного исследования авторы статьи делают вывод о необходимости проведения системного анализа функций толкования норм права в их взаимодействии, в виду широчайшего спектра воздействия права на общественные отношения.
Определяя критерий классификации, авторы справедливо исходили из того, что толкование права, представляет собой необходимую промежуточную стадию между правотворчеством и правореализацией. В результате чего в рассматриваемой статье была да-
на и теоретически обоснована авторская классификация, в рамках которой выделяются познавательно-определяющие, общесоциальные и специально-юридические функции толкования.
Статья написана строгим научным языком с использованием специальной терминологии. В работе авторы ссылаются на научную литературу ведущих российских ученых-юристов, в их числе: А.А. Алексеев, С.С. Алексеев, Н.Н. Вопленко, В.Н. Карташов, Т.Н. Радько, А.Ф. Черданцев и ряд других.
Указанное выше позволяет рекомендовать статью к публикации.
Профессор, д.ю.н., зав. кафедрой теории и истории государства и права ННГУ им. Н. И. Лобачевского Романовская Вера Борисовна
