CC BY
22УДК 94 (470) 84.8
Упоров Иван Владимирович,
доктор исторических наук, кандидат юридических наук, профессор, профессор кафедры Конституционного и административного права, Краснодарский университет МВД РФ, город Краснодар,
uporov@list.ru
Перлик Максим Игоревич,
соискатель кафедры Теории и истории государства и права, Краснодарский университет МВД РФ, город Краснодар,
uporov@list.ru
ГУЛАГ И ОТРАСЛЕВЫЕ ГЛАВКИ МВД СССР КАК УПРАВЛЕНЧЕСКИЕ СТРУКТУРЫ В СОВЕТСКОЙ ИСПРАВИТЕЛЬНО-ТРУДОВОЙ СИСТЕМЕ
ПОСЛЕВОЕННОГО ПЕРИОДА
Аннотация. В научной статье раскрываются правовой статус и организационные основы деятельности ГУЛАГа и других главных управлений МВД СССР (по отраслям промышленности), осуществлявших реализацию пенитенциарной политики советского государства после окончания Великой Отечественной войны. Отмечается, что ГУЛАГ, будучи подразделением МВД СССР, фактически являлся отдельным ведомством в управлении системой мест лишения свободы СССР. Такое положение было обусловлено, прежде всего, огромной экономической выгодой от трудовой эксплуатации содержащихся в исправительно-трудовых лагерях заключенных, и в этом смысле ГУЛАГ представлял собой высокоэффективный управленческий механизм, соответствующий сложившейся в то время жесткой административно-командной системе управления государством. После смерти Сталина и начала «оттепели» этот механизм уже не отвечал потребностям общества и был реорганизован. Ключевые слова: ГУЛАГ, исправительно-трудовая система, исправительно-трудовой лагерь, главк, экономика, заключенные, трудоиспользование
Ivan V. Uporov,
Doctor of Historical Sciences, Candidate of Law, Professor, Professor, Chair of Constitutional and Administrative Law, Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Krasnodar,
uporov@list.ru
Maxim I. Perlik,
Applicant, Department of Theory and History of State and Law, Krasnodar University of the Ministry of Internal Affairs
of the Russian Federation, Krasnodar, uporov@list.ru
GULAG AND SECTORAL HEADS OF THE USSR MINISTRY OF INTERNAL AFFAIRS AS MANAGEMENT STRUCTURES IN THE SOVIET CORRECTIVE-
LABOR SYSTEM OF THE POST-WAR
Abstract. The scientific article reveals the legal status and organizational foundations of the Gulag and other main departments of the Ministry of Internal Affairs of the USSR (by industry), which implemented the penitentiary policy of the Soviet state after the end of World War II. It is noted that the GULAG, as a unit of the USSR Ministry of Internal Affairs, was in fact a separate agency in managing the system of places of deprivation of liberty of the USSR. This situation was due, first of all, to the enormous economic benefits of the labor exploitation of prisoners held in labor camps, and in this sense, the GULAG was a highly effective management mechanism that corresponded to the tough administrative-command system that was in place at that time by the state. After the death of Stalin and the beginning of the "thaw," this mechanism no longer met the needs of society and was reorganized.
Keywords: GULAG, forced labor system, forced labor camp, commander in chief, economy, prisoners, labor use
Ключевым звеном в управлении советской исправительно-трудовой системой в период 1930-х - середины 1950-х годов являлся ГУЛАГ (Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний). ГУЛАГ представлял собой подразделение НКВД (МВД) СССР на уровне одного из главков, выполнявшего как управляющие, так и методологические функции.
Первые лагеря для содержания заключенных в советском государстве с целью использования их дешевого труда для решения экономических задач стали создаваться еще в 1920-х годах. [1] При этом система мест лишения свободы несколько лет находилась в процессе трансформации, имея ввиду прежде всего нерешенность вопроса о ведомственной их подчиненности (НКЮ, НКВД, ОГПУ). Но указанный подход (экономическая эксплуатация заключенных) сомнению не подвергался, напротив, он лишь совершенствовался, о чем свидетельствует, в частности, правительственное постановление 1929 года «Об использовании труда уголовно-заключенных».
В этом акте просто и без какой-либо двусмысленности указывалось, в частности: «Осужденных судебными органами Союза и союзных республик к лишению свободы на сроки на три года и выше передать и передавать впредь для отбытия лишения свободы в исправительно-трудовые лагеря (далее ИТЛ), организуемые ОГПУ ... ОГПУ для приема этих заключенных расширить существующие и организовать новые исправительно-трудовые лагеря (на территории Ухты и других отдаленных районов) в целях колонизации этих районов и эксплуатации их природных богатств путем применения труда лишенных свободы» [2].
Позже, на рубеже 1930 годов, вместе с завершением формирования в стране административно-командной системы управления обществом и государством, был создан ГУЛАГ. Сначала в апреле 1930 года СНК СССР утвердил Положение об ИТЛ, и в рамках его реализации в конце апреля было создано Управление исправительно-трудовых лагерей (УЛАГ) ОГПУ, переименованное в октябре того же года в ГУЛАГ ОГПУ. Затем ГУЛАГ стал одним из главков созданного в 1934 году союзного НКВД СССР.
В довоенное и военное время система управления исправительно-трудовой системой адаптировалась к советскому бюрократическому механизму, в котором ГУЛАГ оставался основным звеном системы, причем масштабы его влияния были столь велики (прежде всего за счет своего вклада в экономику страны), что этот госорган обозначался, как правило, без приставки «НКВД СССР», будучи, де-факто, самостоятельным ведомством.
При этом ввиду того, что НКВД-МВД СССР акцентировало внимание ИТЛ на хозяйственной задаче, часть ИТЛ находилась под организационно-хозяй-
ственном управлением других главков министерства. Подобная организационно-структурная форма участия ИТЛ в хозяйственной деятельности стала приоритетной после окончания Великой Отечественной войны. Вместе с тем такое положение не принижало статус ГУЛАГа, поскольку ГУЛАГ в означенном виде (управляюще-методологическом) являлся единственным главком, в то время как отраслевых главков, выполнявших строительство и эксплуатацию народнохозяйственных объектов в различных отраслях экономики (в основном, связанных с природными ресурсами, энергетикой и транспортом и расположенных в отдаленных районах страны с неразвитой инфраструктурой, где привлечение гражданских лиц было проблематичным) было несколько, и эти главки, по сути, являлись «потребителями» заключенных, содержавшихся в ИТЛ, в определенных отраслях, что видно из расшифровки соответствующих аббревиатур: ГУЛЖДС - Главное управление лагерей железнодорожного строительства, Главпромстрой -Главное управление лагерей промышленного строительства, ГУЛГМП - Главное управление лагерей горно-металлургических предприятий, Дальстрой -Главное управление по строительству Дальнего Севера, ГУШОСДОР - Главное управление шоссейных дорог, ГУЛЛП - Главное управление лагерей лесной промышленности, Главгидрострой - Главное управление лагерей гидротехнического строительства и т.д. В совокупности, как известно, все это создавало крупнейший сегмент советской экономики, основанный на принудительном труде заключенных, и на этот счет имеется обширная литература (работы О.В. Хлев-нюка, В.М. Исакова, Н.Б. Портнова, М.Я. Важнова, С.Г. Эбеджанса и др.). И таким образом довоенная структура управления местами лишения свободы была усовершенствована, при этом условия содержания заключенных мало отличались от предвоенного времени [3].
Следует заметить, что отмеченные выше отраслевые главки МВД СССР, ведающие ИТЛ по своей отрасли, отражали ту сферу уголовно-исполнительного труда, которая позже (в 1960-е годы) стала называться «собственным производством» (свои трудовые ресурсы, свои государственные задания, свои основные и оборотные средства). А сфера приложения труда заключенных на объектах «чужих» ведомств (то есть не МВД СССР), позже получила название системы «кооперации» (трудовые ресурсы от МВД СССР, а все остальное, в том числе объект приложения трудовых сил, основные и оборотные средства, - от «чужих» министерств); такие ИТЛ в литературе стали именоваться как «лагеря НКВД-МВД» (в отличие от «лагерей ГУЛЖДС», «лагерей ГУЛЛП» и т.д.).
Процесс формирования, реорганизации и упразднения хозяйственных главков МВД СССР, свя-
занных с трудоиспользованием заключенных ИТЛ, являлся перманентным и зависел от поставленных задач, состояния советской экономики, численности заключенных и других факторов. В частности, в конце 1949 года «во исполнение постановления СМ СССР № 4730-1820с от 15 октября 1949 года приказом МВД СССР № 0751 от 1 ноября 1949 года в составе МВД СССР было решено организовать Главное управление лагерей по строительству заводов искусственного жидкого топлива, нефтеперерабатывающих заводов и других промышленных объектов нефтяной промышленности с присвоением этому главному управлению наименования «11 Главное управление МВД СССР». Этим же приказом все вопросы организации и руководства делами 11 ГУ МВД СССР были возложены на начальника Главпромстроя МВД СССР А.Н. Кома-ровского и его заместителя - Н.Н.Волгина.
Приказ этот остался нереализованным, а приказом МВД СССР № 00428 от 3 июля 1950 года в составе Главпромстроя МВД СССР было организовано Управление по строительству предприятий нефтяной промышленности во главе с заместителем начальника Главпромстроя МВД СССР полковником Н.Н.Волгиным, а еще через год приказом МВД СССР № 0720 от 8 октября 1951 года на базе этого управления было организовано Главное управление лагерей по строительству нефтеперерабатывающих заводов и предприятий искусственного жидкого топлива -«Главспецнефтестрой» МВД СССР во главе с полковником Н.Н.Волгиным. Во исполнение постановления СМ СССР № 4960-1909с от 31 октября 1949 года приказом МВД СССР № 0768 от 15 ноября 1949 года Глав-гидрострой МВД СССР был переведен из Москвы в г. Калач-на-Дону по месту строительства Волго-Донского канала. Этим же приказом Главгидрострой был объединен с управлением Волгодонстроя и получил название «Главгидроволгодонстрой» МВД СССР» [2, с. 60-61]. Перечень такого рода преобразований был весьма обширным.
Здесь же следует добавить, что в ИТЛ отраслевых главков в силу большей либеральности в отношении их руководителей к режимным требованиям и, вероятно, большего понимания того, что заключенные как рабочие будут лучше трудиться, если больше о них заботиться, создавали также более широкие и реальные возможности для удовлетворения заключенными потребностей в культурной сфере. На этот счет существовало утвержденное НКВД СССР Положение о КВР (о культурно-воспитательной работе) в ИТЛ и К (лагерях и колониях), в котором содержались вполне разумные и нужные задачи, которые должны были решаться культурно-воспитательными частями (далее КВЧ), в частности, речь шла о необходимости «перевоспитания заключенных на основе высокопроизводительного общественно-полезного труда, о со-
действии наиболее эффективному и рациональному использованию труда для выполнения и перевыполнения производственных планов» [4, с. 75]. Данные требования были определены затем в Инструкции о режиме содержания заключенных в ИТЛ и К 1947 года и дополнены Распоряжением Министра внутренних дел от 24 ноября 1949 года, которым были утверждены указания об организации КВР в ИТЛ и К [5, с. 135]. Однако в большинстве ИТУ культурному воспитанию заключенных отводилась явно второстепенная, если не третьестепенная роль (после режима и трудои-спользования), и культурная работа велась, зачастую, формально в силу банального отсутствия кадров в этой сфере и непонимания ее важности со стороны лагерной администрации.
Но вот, например, на строительстве участка железной дороги Чум-Салехард-Игарка, которым занималось Северное управление ГУЛЖДС, к этой работе лагерная администрация относилась неформально. Приведем лишь один пример - ту бригаду, которая выполняла сразу двойную производственную норму, при возвращении после окончания рабочего дня в жилой сектор ИТЛ встречал ни много ни мало духовой оркестр (!) и, кроме того, в качестве специфического бонуса, не производился личный «шмон» (досмотр) [6, с. 86]. Здесь можно также отметить использование зачетов (снижение сроков заключения в зависимости от производственных результатов), лекции о значимости для страны строящейся железной дороги, наличие лагерной прессы, которая активно и подробно освещала ход строительства, отмечая лучших и отстающих, драматический театр («Театр управления строительства № 501») и т.д.
Эти и иные меры в литературе В.А. Калининым справедливо оцениваются «как системная работа, достигавшая необходимого эффекта» [7, с. 27]. Не приходится удивляться, что в условиях суровейшего климата Крайнего Севера и тяжелого физического труда и при определенных недостатках (они, бесспорно, имели место) среди заключенные ИТЛ этого управления ГУЛЖДС было относительно небольшое количество нарушений режима содержания. Обращает на себя внимание также то обстоятельство, что в ИТЛ отраслевых главков крупных массовых неповиновений со стороны заключенных почти не было, и практически все они совершались в ИТЛ, которые находились в непосредственном управлении ГУЛАГа и, прежде всего в особых лагерях, созданных в 1948 году. И это несмотря на то, что после войны в ИТЛ заметно больше стало поступать «политических», включая ярых врагов советской власти [8].
Мы полагаем, что данное обстоятельство обусловлено двумя основными причинами. Во-первых, в ИТЛ отраслевых главков было значительно меньше заключенных, осужденных за тяжкие государствен-
ные преступления, и, соответственно, суживалась субъектная база организаторов и участников возможных массовых неповиновений заключенных. Во-вторых, отраслевые главки прямо были заинтересованы в экономических показателях, и для них иные задачи, стоявшие перед наказанием в виде лишения свободы, носили весьма абстрактный характер. Соответственно для достижения нужных экономических показателей руководство главков снижало режимные требования для заключенных, особенно в период их нахождения на рабочих объектах, некоторым образом улучшало им питание в целях повышения производительности труда и т.д., и тем самым уменьшались предпосылки для массовых неповиновений по причине несносных условий труда и быта.
Следует заметить, что после смерти И.В.Сталина в рамках преобразований системы ИТУ указанные и другие «хозяйственные» главки стали переводиться из ведения МВД СССР в ведение соответствующих «гражданских» отраслевых министерств, а сами ИТЛ, заключенные которых работали на объектах этих главков, переходили в непосредственное ведение ГУЛАГа. Так, уже 25 марта 1953 года советское правительство издало постановление, в соответствии с которым прекращалось сооружение сразу нескольких крупных объектов, где привлекались заключенные в качестве рабочей силы, при этом в перечне такого рода объектов было несколько крупнейших сооружений, таких, например, как Волго-Балтийский водный путь, водный канал в Туркменистане, тоннель под Татарским проливом, ряд участков железнодорожного пути в различных регионах страны (Чум-Салехард-Игарка, Красноярск-Енисей и др.), заводы искусственного жидкого топлива (Араличевский и Черногорский заводы) и многие другие объекты.
Заметим, что развернутые предложения в правительство на этот счет представил не кто иной, как Л.П.Берия, который обосновал свои предложения по сути единственным доводом - дороговизной [9, с. 53], и это при том, что еще недавно он же санкционировал выделение многих миллиардов из бюджетных средств (только в 1953 году объем капиталовложений на указанные объекты доходил до трех с половиной миллиардов рублей) на эти и многие строительства с участием заключенных ИТЛ и требовал их освоения, что в тяжелейших климатических условиях было чрезвычайно сложной задачей и в определенной степени создавало предпосылки для массовых неповиновений заключенных, при этом сама ликвидация многих строек осуществлялась в необычайно короткие сроки (несколько дней) [9, с. 53; 10, с. 102-107]
Этот процесс резкого изменения планов грандиозных строительств и соответственно снижения роли заключенных в их осуществлении определенным образом повлиял на изменение структуры и
функций ГУЛАГа и, разумеется, свел к минимуму проблему массовых неповиновений заключенных. Сама же структура ГУЛАГа как управляющего звена лагерной системы в рассматриваемый период наиболее четко регулировалась Положением о Главном управлении исправительно-трудовыми лагерями и колониями, которое было утверждено приказом МВД СССР от 15 июля 1949 года [11]
В п. 1 Положения о ГУЛАГе определялись следующие основные задачи ГУЛАГА: «а) Исполнение судебных приговоров и постановлений Особого Совещания при МВД СССР и Особого Совещания при МГБ СССР о содержании в местах заключения (лагерях, колониях) лиц, осужденных к лишению свободы и ссылки на каторжные работы; б) Организация охраны заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях; в) Исправление и перевоспитание заключенных путем вовлечения их в общественно-полезный труд, воспитание заключенных в духе точного и неуклонного исполнения советских законов и уважения к правилам социалистического общежития, честного и бережного отношения к государственному и общественному имуществу и строгого соблюдения дисциплины труда; г) Исполнение судебных приговоров в отношении лиц, осужденных к исправительно-трудовым работам без лишения свободы; д) Организация исправительно-трудовых и особых лагерей, исправительно-трудовых колоний, пересыльных тюрем и инспекций исправительно-трудовых работ» [11, с. 142].
Нельзя не отметить, что, если не считать упоминания о явно антиконституционных Особых совещаниях при МВД СССР и МГБ СССР, эти задачи вполне созвучны и с задачами ныне функционирующего ФСИН РФ. В рассматриваемом акте, как видно, нет особого отношения к «контрреволюционерам», «врагам народа» и т.д. и в целом классовый подход обозначен незначительно, то есть и в этом акте находит подтверждение заданный после окончания войны тренд на определенную либерализацию уголовно-исполнительных отношений и усиление принципа законности. Однако речь идет только о формальном тренде, поскольку в реальности положение в ИТЛ стало меняться позже, уже после смерти Сталина.
Исходя из указанных задач, Положение о ГУЛАГе закрепляло, и довольно подробно, функции ГУЛАГа, которые были сгруппированы по следующим направлениям:
1) По охране заключенных и оперативной работе;
2) По режиму содержания и трудовому использованию заключенных;
3) По оперативному чету и распределению заключенных;
4) По коммунально-бытовому и материальному обеспечению заключенных;
5) По медико-санитарной работе;
6) По культурно-воспитательной работе;
7) По производственно-финансовой деятельности;
8) По работе с кадрами офицерского и вольнонаемного состава;
9) По организационной работе;
10) По железнодорожным и водным перевозкам.
Как видим, на первое место поставлены функции по охране заключенных и оперативной работе, здесь и больше всего функций по количеству - 8. Функции по производственно-финансовой деятельности также восемь:
1) Руководство производственной и финансовой деятельностью ИТЛ, непосредственно подчиненных в производственном отношении ГУЛАГу МВД СССР, а также управлений (отделов) ИТЛ, входящих в состав министерств внутренних дел союзных и автономных республик, управлений МВД по краям и областям;
2) Утверждение планов основной деятельности и капитального строительства ИТЛ, обслуживающих предприятия и хозяйства ГУЛАГа;
3) Представительство в органах Госарбитража;
4) Распоряжение, в соответствии с установленным порядком, всеми средствами, поступающими на бюджетный и расчетный счета Главного управления;
5) Проведение документальные ревизии в подведомственных хозяйствах и предприятиях;
6) Обеспечение фондируемыми материально-техническими ресурсами ИТЛ и ИТК;
7) Разработка указаний по рациональной организации производства и строительства;
8) Организация и руководство работой по обучению производственных кадров массовых профессий из числа вольнонаемных и заключенных [11, с. 143].
Однако эти функции поставлены ближе к концу, что как раз показывает, что они формально не являлись для ГУЛАГа основными, хотя фактически дело обстояло наоборот.
Представляет интерес также регулирование взаимоотношений между ГУЛАГом и отраслевыми главками, которые имели в своем распоряжении отдельные ИТЛ как источник рабочей силы. По этому поводу в п.5 Положения о ГУЛАГе указывалось: «ГУЛАГ МВД СССР поддерживает постоянную связь с Главными производственными лагерными управлениями МВД СССР и осуществляет, в соответствии с требованиями закона, приказами и инструкциями МВД СССР, контроль за их деятельностью в области обеспечения в исправительно-трудовых лагерях для заключенных необходимых режимных и жилищно-бытовых условий, правильного их трудового использования с учетом физического состояния и мероприятиями по массовому производственному обучению заключенных» [11, с. 143]. В этом же контексте следует отметить п.7
Положения о ГУЛАГе, где указывается, что ГУЛАГ контролирует «организацию трудового использования заключенных как на работах, порученных Министерству внутренних дел СССР, так и на предприятиях и строительствах других Министерств и ведомств, в части: соблюдения при формировании бригад режимных требований о подборе однородного состава заключенных по полу, возрасту, статейным признакам; соответствия выполняемых работ физическому состоянию заключенных и обеспечения условий работ, исключающих побеги заключенных» [11, с. 144].
Как видно, полномочия и ответственность ГУЛАГа (фактически - его начальника и заместителей, поскольку руководство осуществлялось на основе принципа единоначалия) здесь размыты, так как данные направления должны были контролировать также и отраслевые главки, но в целом, конечно, ответственность ГУЛАГа как управляющего звена во всей исправительно-трудовой системе, была более весомой, с ГУЛАГа спрос был в любом случае, что бы ни случилось в ИТЛ отраслевых главков («почему не контролировали надлежащим образом?»).
Несмотря на утверждение Положения о ГУЛАГе, во властных кругах, в том числе, очевидно, в самом МВД СССР, витали настроения о коренной реорганизации ГУЛАГа или даже вообще об его упразднении. Об этом свидетельствует, в частности, докладная записка заместителя начальника ГУЛАГа П.С.Буланова на имя министра внутренних дел от 1 0 ноября 1 949 года. Он сразу и прямо пишет о том, что, «насколько ему известно» (сама эта ремарка говорит о том, что даже непосредственные руководители лагерного ведомства не владели всей информацией о возможной реорганизации), имеются предпосылки о ликвидации ГУЛАГа, и он считает это ошибкой, и далее приводит подробные аргументы о том, что централизацию управления всеми местами лишения свободы, то есть сам ГУЛАГ, ни в коем случае нельзя упразднять, поскольку это будет связано с существенными негативными последствиями [12]. В итоге эти аргументы оказались, вероятно, достаточно убедительными, и ГУЛАГ остался в неприкосновенности (до начала коренных изменений во всем обществе после смерти Сталина). В целом же, как отмечает В.С.Михайлов, «хотя структура ГУЛАГа с 1930 по 1960 год изменялась неоднократно, его функции в своей основе остались те же. Они лишь уточнялись, расширялись либо сокращались в зависимости от динамики правонарушений и конкретных исторических условий. В частности, на масштабы деятельности и изменения функций ГУЛАГа непосредственное влияние оказали: завершение в СССР ликвидации кулачества как класса (начало 1930-х годов); обострение борьбы с остатками мелкобуржуазных политических партий в период подготовки Германии к войне против СССР (вторая половина
30-х годов); пресечение шпионско-диверсионной и прочей подрывной деятельности враждебных Советскому государству элементов в период Великой Отечественной войны; массовый пересмотр приговоров судебных органов, решений «троек» УНКВД, постановлений Особого совещания ОГПУ - НКВД - МГБ и реабилитация отдельных категорий осужденных (1956 и последующие годы)» [13, с. 231].
С такой совокупностью факторов мы соглашаемся, однако, считаем нужным сделать некоторые оговорки. Во-первых, структура ГУЛАГа определялась, прежде всего, исходя из хозяйственно-экономических задач, которые ставились перед советской исправительно-трудовой системой, на что ранее мы обращали внимание, а также необходимостью изоляции наиболее опасных для власти государственных преступников (контрреволюционеров), для чего, в частности, были устроены особые ИТЛ. Во-вторых, массовый пересмотр уголовных дел лиц, осужденных за государственные преступления, действительно начался после известного ХХ съезда КПСС, однако изменение структуры ГУЛАГа и корректировка его функций начались еще до 1956 года и даже еще до смерти Сталина в 1953 году, а именно с 1948-1949 годов, когда был обозначен тренд развития советского общества на некоторую либерализацию (другое дело, что смерть Сталина и последовавшая за этим отмеченная выше широкомасштабная амнистия заключенных активизировала этот процесс, а ХХ съезд КПСС задал еще большее ускорение). Это некоторым образом находило отражение также и в кадровой политике рассматриваемого периода, когда стали чаще наблюдаться, в частности, случаи привлечения должностных лиц ИТЛ к ответственности за нарушения прав заключенных [14; 15].
Указанные процессы влияли прежде всего на численность заключенных в советских ИТУ, что, в свою очередь, непосредственно определяло структурные изменения ГУЛАГа с точки зрения реорганизации сети ИТЛ, которая, с подачи А.И.Солженицына, именуется «архипелагом ГУЛАГом».
В этой связи отметим, что численность заключенных в рассматриваемый нами период характеризовалась следующим образом (здесь и далее мы за основу берем сведения из статистики по ГУЛАГу, которую представляет известный российский исследователь в этой сфере В.Н.Земсков, используем при необходимости также и другие источники; в любом случае даже при расхождениях по численности заключенных по годам и видам мест лишения свободы это не имеет принципиального значения в контексте нашей проблематики, поскольку почти все исследователи отражают сходные тенденции).
Так, по состоянию на 1 января 1946 года в местах лишения свободы советской исправительно-тру-
довой системы находились 1 703 095 человек, из них 746871 заключенных в ИТЛ [16, с. 12] (здесь и далее данные приводятся без учета содержащихся в тюрьмах, где в среднем в рассматриваемый период отбывали наказание в виде лишения свободы 250-300 тысяч осужденных). В дальнейшем общая численность лишенных свободы нарастала, достигнув к 1950 году 2 561 351 человек, после чего стабилизировалась и затем стала снижаться (по состоянию на 1 января): 1953 год - 2 472 247 осужденных, 1954 год - 1 325 003 осужденных, 1955 год - 1 075 280 осужденных, 1956 год -781 630 осужденных, 1957 год - 807 977 осужденных [11, с. 435]. Отметим еще, что указанная тенденция к росту обнаруживается и при анализе численности осужденных за контрреволюционные преступления, которые в абсолютном большинстве случаев являлись организаторами массовых неповиновений заключенных в ИТЛ (1946 год - 333 883 заключенных, 1953 год - 465 265 заключенных [16, с. 9], причем «политические» заключенные содержались совместно не только в обычных ИТЛ, но и в особых лагерях, хотя, конечно, пропорции были иные.
Такая особенность имеет свое объяснение. Дело в том, что обстановка послевоенной разрухи советской экономики требовала мобилизации трудовых ресурсов, учитывая, что значительная их часть в виде мужчин работоспособного возраста погибла в боях Великой Отечественной войны, а ресурс немецких военнопленных довольно быстро иссякал, поскольку, как известно, они подлежали возвращению на свою родину (репатриации). Советское государство в этой связи, исходя из своих политико-концептуальных основ на тот момент времени, во-первых, интенсифицировало труд имевшихся в ИТЛ заключенных, в том числе за счет тех многих заключенных, которые ввиду своего истощения и вообще слабого здоровья формально не должны были использоваться на тяжелых физических работах [17, с. 74], и, во-вторых, принимало меры к тому, чтобы население мест лишения свободы увеличивалось, а также совершенствовало меры по более эффективному (с точки зрения сугубо фискальной цели) использованию заключенных в районах с наиболее сложными условиями жизни и труда людей (создание тех же особых ИТЛ, привлечение к уголовной ответственности и водворению в места лишения свободы ЧСИР - членов семей изменников Родины).
И такое положение имело место, как мы отмечали, до смерти Сталина, после чего правящая элита, осознав, что сверхмобилизационная экономика такого рода методами не только не имеет больше резервов для выполнения грандиозных планов, требовавших новые и новые тысячи рабочих рук, но и может вообще разрушительно воздействовать на все государственные отношения в стране, начала довольно
резкий разворот в сторону «оттепели». Соответственно де-факто была пересмотрена концепция государственного принуждения [18], что нашло отражение в отказе от прямой и откровенной эксплуатации заклю-
ченных в рамках лагерной экономики и «сворачивании» ГУЛАГА с последующей трансформацией в обычную систему мест лишения свободы для содержания преступников, что произошло в конце 1950-х годов.
Список литературы
1. Бондарь О.О., Солонникова Н.В. Организационно-правовое развитие уголовно-исполнительных отношений в Советской России в годы новой экономической политики и начале 1930-х годов // Современная научная мысль. 2019. № 1. С. 198-202.
2. Лубянка. ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД- КГБ: 1917- 1960 гг. Сб. док. / Сост. А. И. Кокурин, Н. В. Петров. М.: МФД, 1997. 352 с.
3. Старцев М.О. Условия содержания заключенных ИТЛ в 1930-е гг. XX в. (на примере Башкирской АССР) // Современная научная мысль. 2018. № 2. С. 94-98.
4. Селезнева И.В. Воспитательная система в местах лишения свободы в Советском государстве: организация и правовое регулирование (1917-1956 гг.). Дис____канд. юрид. наук. Владимир, 2006. 164 с.
5. Гриценко В., Калинин В. История «Мертвой дороги». Екатеринбург: Баско, 2010. 240 с.
6. Марманов В.Г. Страна деревянного солнца. Тюмень: Тюменский дом печати, 2008. 352 с.
7. Калинин В.А. Организация культурно-воспитательной работы в лагерях ГУЛАГа на строительстве трансполярной магистрали Чум-Салехард-Игарка (1947-53 гг.) // Вестник Южно-Уральского государственного университета. 2015. Т. 15. № 1. С. 24-29.
8. ТурицынИ.В. Идеология и практика бандеровского нацизма (по материалам допросов в НКВД 1944-1945 гг.) // Современная научная мысль. 2015. № 2. С. 5-38.
9. Калинин В.А. Трансполярная железная дорога: создание новой реальности и судьба строительства // Региональные социогуманитарные исследования. История и современность. Матер. конф. Прага: Vedecko vydavatelske centrum «Sociosfera-CZ, 2013. С. 49-57.
10. Мысляева Н.С., Старцев М.О. Формирование контингента заключенных исправительно-трудовых учреждений в Башкирской АССР В 1930-50-х гг. // Современная научная мысль. 2018. № 2. С. 102-107.
11. ГУЛАГ (Главное управление лагерей). 1917-1960. Сб. документов / Сост. А.И. Кокурин, Н.В. Петров. М.: МФД, 2000. 902 с.
12. Докладная записка заместителя начальника ГУЛАГа П.С. Буланова министру внутренних дел СССР С.Н. Кру-глову о реорганизации ГУЛАГа от 10.11. 1949 г. // История сталинского ГУЛАГа / Отв. ред. Н.В. Петров. Собрание документов в 7 т. Т. 2. М.: РОССПЭН, 2004. С. 360-363.
13. Михайлов В.С. К вопросу о структуре и видах системы исполнения наказаний в виде лишения свободы периода 30 - 60-х годов XX века // Вестник Пермского университета. Серия: «Юридические науки». 2013. N 2. С. 229 - 236.
14. Дорохов В.Ж., Зинятова М.Н. Кадры решают всё или проблемы кадрового обеспечения милиции в период ее нахождения в составе МГБ СССР в 1949-1953 гг. (на примере Хабаровского края) // Современная научная мысль. 2017. №1. С. 83-88.
15. Жадан А.В., Шелудько В.О. Проблемы отбора и подготовки кадров в органах внутренних дел Приморского края в период Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.) // Современная научная мысль. 2016. № 4. С.201-208.
16. Земсков В.Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // Социологические исследования. 1991. № 7. С.3-16.
17. Цепкалова А.А. Промышленное строительство в системе ГУЛАГа в 1940-е годы. Дис. ...канд. ист. наук. М., 2012. 242 с.
18. Харитонов И.К. Конституционно-правовая сущность государственного принуждения // Современная научная мысль. 2018. № 5. С. 220-225.
References
1. BondarO.O., Solonnikova N.V. Organizational and legal development of criminal executive relations in Soviet Russia during the years of the new economic policy and the beginning of the 1930s // Modern Scientific Thought. 2019.No
1. S. 198-202.
2. Lubyanka. VChK-OGPU-NKVD-NKGB-MGB-MVD-KGB: 1917-1960 Sat doc / Comp. A.I. Kokurin, N.V. Petrov. M .: MFD, 1997.352 s.
3. Startsev M.O. Prison conditions in the ITL in the 1930s XX century (on the example of the Bashkir Autonomous Soviet Socialist Republic) // Modern scientific thought. 2018. No. 2. P. 94-98.
4. Selezneva I.V. The educational system in prisons in the Soviet state: organization and legal regulation (1917-1956). Dis. ... cand. legal sciences. Vladimir, 2006.164 s.
5. Gritsenko V., Kalinin V. History of the Dead Road. Yekaterinburg: Basco, 2010.240 s.
6. Marmanov V.G. Country of the wooden sun. Tyumen: Tyumen Printing House, 2008.352 s.
7. Kalinin V.A. The organization of cultural and educational work in the camps of the Gulag on the construction of the trans-polar highway Chum-Salekhard-Igarka (1947-53) // Bulletin of the South Ural State University. 2015.Vol. 15. No.
1. P. 24-29.
8. Turitsyn IV. The ideology and practice of Bandera Nazism (based on interrogations in the NKVD 1944-1945) // Modern scientific thought. 2015. No. 2. P. 5-38.
9. Kalinin V.A. Transpolar railway: the creation of a new reality and the fate of construction // Regional socio-humanitarian research. History and modernity. Mater. conf. Prague: Vedecko vydavatelske centrum "Sociosfera-CZ, 2013. S. 49-57.
10. Myslyaeva N.S., StartsevM.O. Formation of a contingent of prisoners of correctional labor institutions in the Bashkir Autonomous Soviet Socialist Republic In the 1930s and 1950s // Modern scientific thought. 2018. No. 2.P. 102-107.
11. The Gulag (General Directorate of Camps). 1917-1960. Sat documents / Comp. A.I. Kokurin, N.V. Petrov. M .: MFD, 2000. 902 p.
12. Memorandum of the deputy head of the Gulag P.S. Bulanova mini-jet of internal affairs of the USSR S.N. Kruglov on the reorganization of the Gulag from 10.11. 1949 // History of the Stalinist Gulag / Otv. ed. N.V. Petrov. Collection of documents in 7 vols. T. 2. M.: ROSSPEN, 2004.S. 360-363.
13. Mikhailov V.S. To the question of the structure and types of the system of execution of punishments in the form of imprisonment of the period of 30-60s of the XX century // Bulletin of Perm University. Series: "Jurisprudence". 2013. N
2.P. 229 - 236.
14. Dorokhov V.Zh., Zinyatova M.N. Personnel solve all or problems of staffing the police during their stay as part of the Ministry of State Security of the USSR in 1949-1953. (on the example of the Khabarovsk Territory) // Modern scientific thought. 2017. No1. S. 83-88.
15. Zhadan AV., Sheludko V.O. Problems of selection and training of personnel in the internal affairs bodies of the Primorsky Territory during the Great Patriotic War (1941-1945) // Modern scientific thought. 2016. No 4. S.201-208.
16. Zemskov V.N. GULAG (historical and sociological aspect) // Sociological studies. 1991. No. 7. P.3-16.
17. TsepkalovaA.A. Industrial construction in the Gulag system in the 1940s. Dis. ... cand. East. sciences. M., 2012.224 s.
18. KharitonovI.K. Constitutional and legal essence of state coercion // Modern scientific thought. 2018. No. 5. P. 220225.
