CC BY
16
РЕЦЕНЗИИ
Грязнова В. М. Говор казаков-некрасовцев Gryaznova V. М. Speech of the Nekrasov
Старопольского края. M., 2016. 728 с. Cossacks of the Stavropol Krai. Moscow, 2016.
728 p.
В декабре 2016 г. в издательстве «Языки славянской культуры» (Москва) в серии ЭйкЛа РЫ1о1одюа вышла монография профессора кафедры русского языка Гуманитарного института Северо-Кавказского федерального университета М. В. Грязновой «Говор каза-ков-некрасовцев Ставропольского края», что стало знаменательным событием как для русской филологии в целом, так и для филологической школы СКФУ. Высокой оценки труд В. М. Грязновой достоин уже потому, что ее монография - первое системное описание лексики, фразеологии, морфологии и фонетики говора казаков-некрасовцев, проживающих на Ставрополье, куда они вернулись в 1962 г. после 250-летней эмиграции.
Значение проведенного исследования с опубликованием монографии подтверждается также тем фактом, что оно в разное время было поддержано шестью грантами РГНФ. Системное научное описание говора казаков-не-красовцев включает не только собственно лингвистические аспекты, но также лингво-культурные, что вполне объяснимо, поскольку диалектное своеобразие языка, его архаические черты, следы иноязычного влияния после двух с половиной веков проживания казаков в Турции не могли остаться без внимания со стороны лингвиста-исследователя.
В монографии лингвистическое описание говора казаков-некрасовцев включает следующие разделы: «Имя существительное», «Имя прилагательное», «Местоименные слова», «Имя числительное», «Глагол», «Наречие», «Служебные слова и междометия», «Фразеология», «Фонетика».
Монографию открывает предисловие, в котором дается краткий экскурс в историю каза-ков-некрасовцев, приводятся данные об уже проведенных исследованиях в этой области, характеризуются общие лингвокультурологиче-ские черты говора, описываются применявшиеся в исследовании научные метода и подходы.
Хотелось бы отметить особую полезность историко-культурной и лингвокультурологиче-ской части предисловия, поскольку без нее по-
нимание многих особенностей лексической и фразеологической систем говора было бы затруднено. Работа с материалом, полученным в ходе полевых исследований (записи речи, текстов сказок, песен, преданий казаков-некрасов-цев), позволила автору выделить следующие историко-культурные и линвокультурные черты говора казаков-некрасовцев: 1) генетическая связь говора казаков-некрасовцев с донскими говорами; 2) отражение наивной картины мира некрасовцев как представителей славянского этноса; 3) отражение в лексике говора исторического пути представителей данной социально-конфессиональной группы; 4) отражение в говоре общекультурных констант-оппозиций, характерных для большинства народов; 5) архаичность говора; 6) отражение в грамматике говора менталитета некрасовцев как старообрядцев: их стремление к аскетическому рационализму; 7) креативность языкового сознания как отражение свободолюбия старообрядцев; 8) приоритетность устной формы языка относительно письменной формы; 9) заимствование турцизмов как результат интерференции двух систем - говора и турецкого языка (Грязнова В. М. Говор казаков-некрасовцев Старопольского края. М., 2016. С. 26 и далее).
Описание имен существительного и прилагательного, глагола и наречия строится по общей схеме: сначала автор дает идеографическое описание, далее следует описание системных связей в лексике того или иного класса слов, далее приводится морфологическое описание, и завершается раздел словообразовательными аспектами.
Кроме того, обращает на себя внимание и тщательность, с которой автор разрабатывает классификации при идеографическом описании лексики говора казаков-некрасовцев. Каждая из базовых лексических классификаций, выстраиваемых в монографии В. М. Грязновой, сопровождается историко-культурным экскурсом. Позволим себе в качестве примера привести протяженную цитату - фрагмент классификации подкласса «Человек» класса существительных «Органический мир»:
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
«Казаки в общежитии своем были привязаны друг к другу, как братья, гнушались воровства между собой (на своей земле ничего брать нельзя), но грабеж на стороне, особенно у неприятеля, у них был вещью обыкновенной. Трусов не терпели и вообще считали первейшими добродетелями целомудрие и храбрость. Не признавали краснобайства, памятуя: «Кто развязал язык, тот вложил саблю в ножны»: «От лишних слов слабеют руки».
Некрасовцы, живя в соприкосновении со множеством других культур, остались русскими и сохранили основы своей старообрядческой традиции.
Дадим идеографическое описание подкласса «Человек» в лексике говора казаков-некра-совцев.
Данный подкласс состоит из следующих лексико-тематических групп: 1) «Номинации человека по внешнему состоянию, свойству, качеству»; 2) «Номинации человека по семей-но-родственным отношениям»; 3) «Номинации человека по внутреннему состоянию, свойству, качеству»; 4) «Номинации человека по отношению к национальности, а также к территории, к месту жительства»; 5) «Номинации человека по социальному свойству, состоянию, действию, социальным функциям, связям»: 6) «Номинации человека по отношению к религии»; 7) «Общие номинации человека и совокупностей лиц» (группы перечислены в порядке их количественного представления).
Самые многочисленные лексико-темати-ческие группы в подклассе «Человек» - это номинации по внешнему состоянию, свойству, качеству и номинации человека по се-мейно-родственным отношениям. Номинации человека по внешнему состоянию, свойству, качеству преобладают в составе подкласса «Человек».
Данную группу можно разделить на следующие подгруппы: 1) номинации человека по его физическим, физиологическим качествам; 2) номинации частей тела человека; 3) номинации качеств человека по его внешнему виду и по отношению к внешнему миру (домашнему хозяйству, другим людям) (Там же, с. 62).
Подобная классификация, сопровожденная лингвокультурологическим комментарием, дает комплексное представление о лексической системе описываемого говора.
О глубине, качестве и объеме проделанной автором работы по описанию лексики говора казаков-некрасовцев говорит один только список словарей, использованных в ходе исследования. В этом списке наряду с самыми
современными словарями находим «Лексикон славеноросський» (Киев, 1627), «Российский лексикон по алфавиту, с немецким и латинским переводом» (Москва, 1778), «Российский Целлариус, или Этимологический российский лексикон» (Москва, 1771), «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля, «Немецко-латинский и русский лексикон купно с первыми началами русскаго языка к общей пользе при императорской Академии наук печатаю издан (Вейсманнов лексикон)» (Санкт-Петербург, 1731), «Опыт терминологического словаря сельского хозяйства, фабричное™, промыслов и быта народного» (Санкт-Петербург, 1843-1844), «Лексикон треязычный, си-речь речений славенских, еллиногреческих и латинских сокровище из различных древних и новых книг собранное и по славенскому алфавиту в чин разположенное» (Москва, 1704) и другие аутентичные источники. Обратим внимание на вышедший в 2012 г. «Семантический словарь говора казаков-некрасовцев с лингвокультурологическим комментарием»1 как плод совместного труда филологов-русистов СКФУ.
Морфологическая часть монографии заслуживает особого внимания, поскольку представляет собой первое системное морфологическое описание говора казаков-некрасовцев. Проделана колоссальная работа по систематизации данных, полученных в результате анализа аутентичного языкового материала, который был собран в ходе полевых исследований, проведенных учеными СКФУ под руководством профессора В. М. Грязновой.
Главы, содержащие морфологические описания частей речи, членятся на отдельные описания их лексико-грамматических категорий. Так, морфологическая характеристика глагола в говоре казаков-некрасовцев включает категории лица, рода, вида, времени, наклонения, способа действия; содержит морфологическое описание инфинитива, системы спряжения глагола, причастия. Ниже приведен фрагмент описания категории лица глагола в говоре ка-заков-некрасовцев:
«Формы 1 л.: формы ед. ч. образуются присоединением к основе настоящего времени флексий: -у, -ю; формы 1 л. мн. ч.-флексий: -ём, -ем, -им (Я правду гутарю - Нямношка бяд-нуюсь - Залу выгрибим - Кладём крючи. -В лапасилетам аддыхаим, хлеба куша им).
1 Семантический словарь говора казаков-некрасовцев с лингвокультурологическим комментарием» / авт.-сост. В. М. Грязнова, И. В. Желябова, О. Н. Громакова и др.; отв. ред. В. М. Грязнова; под общ. ред. В. М. Грязновой. Ставрополь, 2012.
ГУМАНИТАРНЫЕ И ЮРИДИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
В то же время в форме 1 л. ед. ч. глаголов говора есть отличия, которые касаются дополнительных средств выражения значений лица в глагольных формах: чередований согласных фонем, находящихся перед окончанием, качества согласных фонем (твердость / мягкость), состава фонем.
1. Для говора казаков-некрасовцев характерно восстановление в 1 л. ед. ч. наст, и буд. простого времени исконного праславянского согласного в конце глагольной основы как дополнительного средства выражения грамматического значения лица:
1.1. В основах на переднеязычные согласные наблюдаем отсутствие чередований с шипящими, характерных для литературного языка: насю, вазю, вылазю, ездю, трудюся, праглатю, аатю, пирьбрадю, хвардю, снена-видю, сгарбатю, ахотюсь, хлъпатюсь, ат-местю, сеерзю, палозю, пирькрутюсь (Я вылазю, а там пришлый казак. - А я большы на квасоли ездю - Песни и а рать боля ни хадю -Глотка балить. ничаво ни пръглатю)» (Там же, с. 431-432).
Как видим, характеристика вида включает не только собственно морфологические аспекты, но также элементы историко-лингвистического и фонетического характера, совершенно уместные, на наш взгляд, в предлагаемой автором концепции комплексного описания говора.
Раздел «Фразеология» содержит лекси-ко-семантические характеристики фразеологических единиц говора казаков-некрасовцев, а также классификацию фразеологизмов, выстроенную на основании их структурно-семантических и лексико-грамматических признаков. Как для лингвиста, так и вообще для человека интересующегося вопросами языка этот раздел представляет собой особый интерес, поскольку именно фразеология со всей возможной полнотой отражает особенности истории, культуры и быта казаков-некрасовцев, подчеркивает их самобытность, является устойчивой частью говора и потому «позволяет вычленить и систематизировать этническое мировидение, культурно-исторический и эмпирический опыт того или иного народа» (Там же, с. 549). В этом смысле вряд ли кого-то оставят равнодушными такие своеобразные фразеологизмы, как приведенные ниже:
Бить шерсть на тарак- взбивать шерсть при помощи ручного приспособления, тарака' (Руками шэрсть чешым и скубим, а на тарак били на адяяла). Турецк. tarak.
Сбивать на карточку - фотографировать' (Щас будуть збивать на картачку, фее пашли пънаряднаи).
Под шинеликом быть - 'служить в армии' (Я семь лет път шинеликам был. Иде жыть, там служыть).
Кичка с рогими - часть праздничного женского головного убора, шапочка с двумя выступами по бокам в виде рогов' (Кичка с рогими перва надяёцца, на кичку - сарока круглая).
Втыкать глаза - 'упрекать' (Тольки мы пирьсялилися, а нам фтыкають глаза « Тут фпирёж нашы пришли»).
Знакомство с фразеологией говора каза-ков-некрасовцев, как она представлена в монографии В. М. Грязновой, дает возможность получить представление о своеобразии этого островного говора, увидеть результаты языкового творчества народа, осознать степень влияния иноязычного кружения.
Раздел «Фонетика» включает описание явлений вокализма и консонантизма в говоре казаков-некрасовцев. В области гласных автор выделяет такие особенности, как недиссимилятивное аканье, некоторые специфические виды безударного вокализма (например, звук ъ в первом предударном слоге на месте о или а перед ударным а: пъжарим. пъхарья или появление звука а на месте звука у перед ударным ы: рамынцы), ассимилятивно-диссимиля-тивное яканье, переход ударного е в о после мягких согласных и др. В области согласных -утрата среднеязычного звонкого фрикативного У в положении перед ударным гласным, а также после ударного гласного не в начале слова: пя-ница (пьяница), абели (объели)] замена в некоторых слова мягких звуков ль, пь, нь, сь, зь, дь на соответствующие твердые звуки: в марлу (марлю) аткидываим, цепная (цельная) и другие интересные фонетические особенности говора. Автор также описывает такие типичные для русских говоров фонетические процессы, как ассимиляция по глухости/звонкости, ассимиляция по месту и/или способу образования, оглушение звонкого согласного в конце слова, перестановки, эпентезы, диэрезы, замены.
Обращает на себя внимание обширный эмпирический материал, представленный в приложениях к монографии. Это семнадцать текстов, представляющих собой записи речи носителей говора казаков-некрасовцев, которые были сделаны в 2008-2015 гг. Это рассказы о быте истории, традициях тех некрасовцев, которые в 1962 г. приехали в Ставропольский край. Первый текст записан с соблюдением большинства основных норм научной лингвистической транскрипции, остальные тексты записаны в упрощенной транскрипции: звучание слова передается на основе обычной русской
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
графики, в ряде случаев привлекаются дополнительные графические средства. Благодаря транскрипционной записи при чтении этих текстов создается довольно ясное представление о звучащей речи казаков-некрасовцев. Кроме того, эти тексты представляют собой богатейший материал не только для лингвистов, но также для историков, культурологов, антропологов и других представителей гуманитарных наук.
Приятно отметить, что в размещенном в конце монографии списке литературы, посвященной истории, культуре и языку казаков-не-красовцев, преобладают, помимо трудов самого автора (более сорока публикаций), научные статьи наших коллегИ. В.Желябовой, О. Н. Гро-маковой, Н. И. Грицкевич.
В тексте рецензии, к сожалению, невозможно описать все научные, дидактические, общепознавательные и прочие достоинства монографии В. М. Грязновой, но одно очевидно: перед нами образец прекрасно выполненной работы, образец, который свидетельствует о высочайшей научной квалификации её автора, о его научной эрудиции, о прекрасном владении материалом.
Рецензируемая монография может быть рекомендована ученым-филологам, студентам лингвистическоих направлений, специалистам по диалектологии. Отметим, что материал монографии может быть использован как в качестве научного источника, так и в качестве учебного пособия.
С. В. Гусаренко, д-р филол. наук, профессор
Борисова Т. Г. Роль единиц дериватологии в концептуализации и категоризации мира. Ставрополь, 2016. 180 с.
Borisova T. G. The Role of Derivatology Units in the Processes of World Conceptualisation and Categorisation. Stavropol, 2016. 180 p.
Современная филологическая парадигма характеризуется возникновением новых интегративных направлений, определенной корректировкой некоторых считавшихся традиционными положений, инновационностью подходов к изучению различных языковых единиц и их речевой реализации. Монография Т. Г. Борисовой относится к работам интегра-тивного и системного характера, так как здесь пересекаются и органично взаимодействуют сферы дериватологии, концептологии и терминологии, что позволяет соотнести и систематизировать такие актуальные для современной лингвистической науки понятия высокой степени абстракции, как категория, концепт, термин. Современная антропоцентрическая парадигма, в русле которой находится рецензируемое исследование, постулирует междисциплинарный характер языка в действии. Приведенные аргументы свидетельствуют об актуальности заявленной проблематики.
Исследователь предпринимает попытку на основе комплексного когнитивного-деривационного анализа выявить роль единиц дериватологии в процессах концептуализации и категоризации мира в русской лингвокультуре, избрав в качестве объекта изучения и описания деривационную категорию вещественности как самостоятельную деривационную категорию, с одной стороны, и когнитивные механизмы деривации как отражение глобального языкового процес-
са, с другой. Сочетание традиций и новаторских идей, рожденных в ходе поиска новых научных парадигм, обеспечивает привлекательность рецензируемой монографии и с точки зрения открытия принципиально новых знаний в области котитивной лингвистики, и с точки зрения переосмысления уже известных истин в дериватологии и терминологии. Благодаря подобному подходу автору удалось убедительно раскрыть своеобразие деривационной категории вещественности и когнитивных механизмов деривации. Такой исследовательской стратегией, собственно, и обеспечивается поступательное развитие науки. Оно, как правило, предпочтительнее революционного «взрыва», поскольку здесь креативность не отрицает ранее полученных знаний, а развивает и дополняет их.
Новым для теории термина является когнитивно-деривационный подход к пересмотру давно накопившихся в терминоведении проблем. С этой целью автор обращается к центральным для когнитивной лингвистики процессам - концептуализации и категоризации действительности, причем Т. Г. Борисова находит необходимый для данной работы регистр, рассматривая процессы подведения отраженных в сознании объектов как вторичные, по сути, как своего рода деривационную перекатегоризацию действительности с точки зрения субъекта познания. Этим в первую очередь и обусловлена научная новизна монографии.
