CC BY
192
Л. Донай
ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО И СВОБОДА СЛОВА В ИНТЕРНЕТЕ. ИЗБРАННЫЕ ВОПРОСЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ СОДЕРЖИМОГО СЕТИ
Аннотация
В современных условиях гражданское общество оказывает непосредственное влияние на функционирование многоуровневой системы социально-политических отношений, структурирование политических союзов, ранжирование политических интересов и групп. Существование гражданского общества невозможно без функционирования «свободы слова». Этот термин особенно важен, в частности по отношению к Интернету. Неотъемлемой чертой Интернета является его глобальный охват, позволяющий замещать в его ресурсах любые сообщения. Таким образом, проблемой современных стран становится противодействие публикации в сети определённого содержания. Следовательно, основным вопросом в данной области является сбалансирование истины между безопасностью стран и обществ и свободой личности и её правом свободного обмена информацией. Так, чтобы не злоупотреблять свободой слова и при этом, чтобы она могла быть импульсом развития гражданского общества.
Ключевые слова:
гражданское общество, демократия, свобода слова, регулирование.
L. Donaj
CIVIL SOCIETY AND FREEDOM OF SPEECH ON THE INTERNET. SELECTED ISSUES ON REGULATING INTERNET CONTENT
Abstract
In modern conditions, civil society has a direct impact on the functioning of a multi-level system of social and political relations, structuring of political alliances, ranking political interests and groups.
The existence of civil society is not possible without the use of freedom of speech. The term is particularly important, especially in relation to the Internet. An integral feature of the Internet is its global reach, enabling adding any messages to its resources. The growing problem of modern states is therefore preventing specific content from appearing on the Internet. The main issue in this regard is striking a balance between the security of states and societies on the one hand and individual freedom and the right to free exchange of information on the other so that freedom of speech cannot be abused and at the same time can contribe to the development of civil society.
Key words:
civil society, democracy, freedom of expression, regulation.
Современное гражданское общество определяется приведением его основных черт, к которым относятся: получение гражданами полной, насколько это возможно, субъектности, чёткое ограничение роли государства и его учреждений в пользу самоопределения, объединений и обществ. Основой системного функционирования гражданского общества является демо-
кратия, частная собственность, свобода конкуренции и предприимчивость в стараниях членов общества для получения материальных благ. Право создаёт рамки для поведения граждан в сферах общественной жизни, а государственная власть зависит от граждан [19, с. 372-373; 14, с. 5-6;].
Существование гражданского общества невозможно без функционирования «свободы слова». Этот термин особенно важен, в частности по отношению к Интернету. В эпоху всеобщего доступа к этому ресурсу увеличиваются разногласия между сторонниками полной свободы и сторонниками правового ограничения использования ресурсов глобальной сети. Таким образом, не должен ли интернет быть пространством ничем неограниченной свободы? Ответ на этот вопрос, вопреки видимости, не является таким очевидным, хотя интуитивно хотелось бы ответить утвердительно. Потому что интернет сам по себе является эгалитарным инструментом коммуникации, пространством свободного создания и распространения содержимого, ограничением для которого является лишь технология (во всё меньшей степени), а также человеческое воображение, которое не имеет границ. Таким образом, свобода кажется не только имманентной, а просто конститутивной чертой этого виртуального пространства, в котором функционирует Интернет [10].
Как указывает доктор Яцек Мрозек, предметом свободы слова является право свободного выражения мыслей. Свободу мысли мы определяем как внутреннюю свободу человека (libertas interna). Это свобода владения точкой зрения на различные проявления биологической и общественной жизни. Необнародованные мысли подлежат безусловной защите (cogitationis poenam nemo patitur). В данной области нельзя применять никакого принуждения. Его использование было бы, впрочем, бесцельным, потому что мысль находиться вне доступа успешного наружного воздействия. Она также недоступна познанию вопреки воле того, кто её генерирует. Свобода мысли имеет первозданный характер, де факто обуславливающий возможность использования свободы совести, а в последствии также свободы слова и религии [20, c. 157; 11, с. 322; 16, с. 5; 28, с. 99].
Свобода мысли подразумевает право мыслящего бытия на свободное использование качества, которым является способность мышления: какого-либо и о чём-либо. Эта свобода имеет абсолютный и безусловный характер, потому как касается внутренних вопросов, ознакомление
с которыми очень ограничено, а скорее совсем невозможно. На данном уровне она не доставляет серьёзных проблем, оставаясь невидимой, не вредит никому ощутимым образом [20, с. 157; 9, с. 57].
Само понятие «свобода слова» является определённым мыслительным сокращением, не передающим в полной мере многих моментов, связанных с проблемой. Так как означает как свободу слова в «узком» смысле, так и другие свободы, функционирующие в области различных наружных проявлений человеческой активности. Речь о свободе в области выражения собственных мыслей (мнений, информации) по отношению к другим людям в форме возможной для восприятия (понятной), выражаемых в процессе коммуникации людей. Зачастую определение «свобода слова» заменяется «свободой информации» или «свободой коммуникации». Потому что обычно, если мы информируем, значит и сообщаемся, и это тогда когда мы действуем активно, а также когда являемся получателями. Таким образом, за общее правило следовало бы принять то, что речь идёт о свободе общественных интеракций в области передачи мыслей и чувств. Свобода передачи информации, свобода её получения, поиска, распространения, свобода выражения мнения, а также общественная прозрачность - являются основой демократического правового государства [20, с. 157-158; 5, с. 49; 18, с. 5].
Понятие свободы слова является синтезом двух составляющих: свободы «от» и свободы «для». Свобода «от» означает эмансипацию единицы в общественной группе и обществе в широком его понимании. Она также означает невмешательство государства в сферу свободы человека, проявляемой не только как выражение определённой активности единицы, но выражаемой также в пассивной форме, например, право хранить молчание. В свою очередь свобода «для» подразумевает активность государства, которое должно обеспечить единице соответствующие условия, для того, чтобы она могла пользоваться свободой. Особым выражением свободы «для» является право на получение информации [20, с. 158; 22, с. 90; 1, с. 226].
Верно пишет Ивона Глейснер, что несмотря на то, что свобода высказывания и конфиденциальность сообщения являются важными ценностями и пользователи Интернета должны быть уверенны, что их приватность и свобода выражения мнения будут охраняться, то такая гарантия не может иметь абсолютного характера и в определённых ситуа-
циях, таких как предотвращение преступлений или охрана прав и свободы других людей - может быть ограничена
Границы свободы слова в Интернете теоретически определяются также как в реальном мире. Однако на практике дело обстоит совершенно по-другому. Примером могут послужить комментарии к статьям или информация, размещенная на интернет-порталах. Публикуемые посты часто очень эмоциональны и обидны, а существенные вопросы появляются спорадически. Однако свобода выражения мнения навсегда записана в идее Интернета, она напрямую отождествляется с сетью, поэтому обоснованны протесты по вопросу какой-либо регуляции данного ресурса. Таким образом контролировать и накладывать цензуру на содержание, публикуемое в Интернете, или согласно освободительным идеалам, вписанным в действие данного ресурса дать ему проработать свой собственный курс, не вмешиваясь в объём и содержание публикуемой в нём информации? Мнения на этот счёт разделились. Некоторые утверждают, что виртуальные общества могут сделать возможным обновление традиционных межчеловеческих реляций, а также облегчить расширение идеалов свободы и демократии. Другие считают, что в этом новом мире распространяется неравенство, вражда и нетолерантность. Свобода слова в Интернете имеет две стороны, в большинстве случаев от пользователей зависит то, с какой целью они будут использовать этот инструмент. Казалось бы, что важнее рестрикции должно быть образование. Свобода человека, в том числе свобода слова, может и должна быть неограниченной, при условии, что она не вмешивается в область свободы другого человека. Фактором, ограничивающим область свободы слова должно быть достоинство другого человека. Свобода слова не может быть правом неограниченным с точки зрения качества, потому как она должна учитывать уважение свободы и прав других, с учётом уважения и сохранения доброго имени другого человека [10; 15, с. 198-199; 4, с. 176; 21, с. 77; 27].
Однако противники регулирования Интернета считают, что ограничение свободы в Интернете означает убийство его сущности. Такой образ мыслей наверняка существовал среди масс молодых людей, которые в начале 2012 года протестовали против введения в жизнь постановлений договора Anti-Counterfeiting Trade Agreement (ACTA). Масштаб и интенсивность манифестаций удивили всех, не исключая самих участ-
ников. ACTA должен был быть международным торговым соглашением, касающимся борьбы с торговлей подделанными товарами, таким образом, теоретически она не должна касаться пользователей интернета. Как тогда случилось, что торговый договор, в котором речь шла о деньгах, вызвала спор на тему свободы в Интернете? Свобода для противников ACTA была несущим лозунгом, за которым скрывалось опасение, что появятся санкции за нелегальное скачивание из Интернета содержимого, охватываемого авторским правом, а беспокойство сторонников ACTA по поводу охраны прав владельцев интеллектуальных ценностей было, по сути, попыткой больших концернов (в основном медийных) заручиться новым успешным инструментом увеличения прибыли. Таким образом, в позициях обеих сторон не отсутствовало лицемерие, хотя в большей, как показалось, степени это касается создателей и сторонников ACTA. Ведь не интернет является местом создания «подделок», а авторские права во всём цивилизованном мире на сегодняшний день всесторонне охраняются и свобода в Интернете не защищает от последствий их нарушения.
Потому как, однако, никто не горел желанием объявлять торговую войну Китаю, чья промышленность в большей степени опирается на «подделках», было решено создать инструменты успешного взыскивания авторских прав, с мыслью о сборе причитающейся платы с тех с кого удастся. Тот факт, что многие страны, в частности Польша, отвергли идею ACTA, не означает, что проблема перестала существовать. Как долго за использование чужой собственности нужно будет платить, а ликвидацией этого фундаментального для общественной жизни принципа даже и не пахнет, свобода в Интернете (и не только в нём) не может быть неограниченной. Сложно представить более очевидный барьер свободы, чем финансовый барьер. Ведь за большое количество содержимого, доступного в интернете нужно заплатить и никто, может кроме анархистов, с этим не спорит. В то время как если кто-то предоставляет свободный доступ к содержимому, который предоставлять не имеет права, например на порталах типа „chomikuj.pl", то существует возможность скачивания таких «пиратов» и индивидуальный пользователь не должен быть отслежен и наказан за их использование [10; 2, с. 10].
По мнению И. Глейснер, экономический аспект, несмотря на то, что важен, не является в данном обсуждении основным. Потому как Ин-
тернет является первой глобальной средой, пользователи которой являются не только получателями, но также создают содержимое. Эта черта способствовала тому, что он стал всестороннейшим источником знаний и информации, а также чудовищной помойкой, собирающей различного рода человеческий вздор и отклонения. В данном контексте целесообразно поставить вопрос свободы не только с точки зрения получателя, но также - а может, прежде всего - с точки зрения свободы того, кто замещает данное содержимое. Если у каждого есть право существования в сети, означает ли это, что он может спокойно в ней замещать всё, что ему вздумается? Сначала, быть может, мы бы были склонны к тому, чтобы сказать, что да (ограничение свободы плохо ассоциируются), но даже очень поверхностное размышление вызывает сомнения по отношению к такому категорическому утверждению. Свобода, несомненно, является позитивной ценностью, одной из самых главных, напрямую создающих человеческое существование, но является ли она безусловной ценностью? Практика повседневной жизни показывает, что на этот вопрос не получится ответить утвердительно. Однако сразу появляется вопрос, кто и на основании чего должен бы был ограничивать свободу в Интернете? Опуская тот факт, что глобальная превентивная цензура глобальной сети скорее невозможна, следует подчеркнуть, что она также в высшей степени нежелательна, раз уж, скорее всего никто не скучает за тем, чтобы находиться под всевидящим оком Большого Брата, в мире, который создал Джордж Оруэлл в повести «1984». Вопрос на счёт границ свободы в Интернете становится, таким образом, философским вопросом, а если быть более точным - аксиологическим. Свобода человека, живущего в обществе, поддаётся всяческим ограничениям, вытекающим хотя бы из норм сосуществования. Как бы то ни было, границы общественных норм не являются неподвижными и - особенно в современности - различным образом переставляются, чаще всего под эгидой расширения области свободы личности, а само существование этих норм не подвергается сомнению. А даже наоборот, они также являются существенной и, безусловно, необходимой ценностью в жизни каждого общества, и таким образом имеют глобальный охват. В связи с этим - в определённом упрощении - мы имеем ситуацию сосуществования и взаимозависимости двух существенных значений: свобода личности с од-
ной и нормы общественной жизни с другой стороны. И именно сквозь такую призму следует взглянуть на вопрос свободы в Интернете [10].
Всё чаще обращается внимание на то, что Интернет - хоть и ассоциируется обычно со свободой выражения мнения - может также стать инструментом отслеживания и наблюдения за гражданами. Потому как даёт многим фирмам и учреждениям большие возможности отслеживания пользователей, сбора сообщений и создания баз данных о потенциальных клиентах. Также государственные учреждения во всё большей степени интересуются тем, что происходит в сети. Таким образом, можно рискнуть, сказав, что киберпространство увеличивает сферу не только свободы, но и контроля. Репрессии по отношению к неподвластным блогерам или блокирование доступа к нежелательным витринам, стали практикой широко применяемой в некоторых странах вражески настроенных по отношению к свободе в сети, например, в Китае. Авторитарные страны могут использовать функции фильтрации и наблюдения за передачей данных. Существует убеждение, что соответствующий доступ к инструментам Интернета обеспечит везде большую свободу. Пример Китая показывает, однако, кое-что другое. Китай - хоть это и звучит парадоксально - больше чем какая-либо другая страна, доказывает, что возможен всеобщий доступ к Интернету при одновременном сохранении контроля его использования [10; 21, сс. 105-106; 27; 3, с. 249].
В Польше, пользуясь случаем внесения изменений в так называемый азартный устав, политики хотели внедрить Единый Реестр Запрещённых Сайтов и Услуг. В Польше это не удалось, но россияне приняли подобное решение без особых протестов. Речь идёт о пакете изменений известных ранее под названием Законопроект № 89417-6, который от 28 июля 2012 года функционирует как Федеральный закон № 139-Ф3 и вносит поправки в несколько правовых документов. Больше всего разногласий вызывают изменения в уставе об информации, к которому добавлена новая статья «15». Она подразумевает создание чего-то на подобии Единого Реестра Запрещённых Сайтов и Услуг, российское название которого звучит: «Единый реестр доменных имен и (или) универсальных указателей страниц сайтов в сети Интернет и сетевых адресов сайтов в сети Интернет, содержащих информацию, запрещенную к распространению на территории Российской Федерации». В реестр должны попадать страницы, пропагандирующие:
- детскую порнографию,
- употребление наркотиков, психотропных средств, а также так называемых прекурсоров, то есть субстанций используемых для производства одурманивающих средств,
- информацию, толкающую детей на действия угрожающие их здоровью и жизни (в том числе толкающие на самоубийство),
- любую другую информацию, распространение которой в России было запрещено судом [31].
Следует напомнить, что подобные идеи появлялись также на форуме Европейского Союза (относительно борьбы с педофилией). Однако кажется, что вопреки видимости речь совсем не идёт о защите детей. Это попросту самый лёгкий путь к тому, чтобы внедрить в закон инструмент, которым является охват Интернета цензурой. Цели кажутся высокими, но однажды внедрённое решение может заблокировать также другое содержимое, например, политическое или пиратское [31].
Как на практике функционирует реестр? Решения о размещении в нём конкретных страниц принимает некоммерческая организация, выполняющая разработанные правительством критерии. Прежде чем страница попадёт в реестр, поставщик хостинговых услуг в течение суток должен проинформировать собственника о необходимости её удаления из сети. У того в свою очередь, есть сутки на ликвидацию своей страницы. Если он не подчинится требованиям, поставщик услуг обязан будет её заблокировать. Если он этого не сделает, страница будет внесена в реестр. Тогда в игру вступают поставщики телекоммуникационных услуг, которые в течение суток должны ограничить доступ к охваченному цензурой содержимому [31; 24].
Правила не учитывают, однако факта, что тот же самый 1Р адрес могут иметь даже несколько тысяч витрин. Стоит обратить внимание на еще одну диспропорцию. Блокирование страниц будет осуществляться без судебного вмешательства. Однако чтобы выписать страницу из реестра, собственник должен будет подать обжалование в суд не позднее, чем в течение трёх месяцев от момента охвата её цензурой [31].
Другой проблемой является также вопрос ограничения свободы в Интернете, который касается блогеров. В апреле 2014 года Совет Федерации РФ в рамках антитеррористического пакета, принял закон о бло-герах. Закон входит в состав так называемого антитеррористического
пакета, который регулирует обмен информацией в Интернете. Как сообщает радио «Эхо Москвы», закон уже критикуется экспертами и защитниками по правам человека, которые считают, что он ограничит свободу общения в Интернете. Глава Совета при президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и прав человека Михаил Федотов оценил, что документ заключает «ряд формулировок, позволяющих свободно интерпретировать». Как «блогера» закон определяет человека, чью страницу в интернете посещает более 3 тысяч человек в сутки. Предусматривает создание реестра блогеров, который будет вести Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Блогеры будут обязаны публиковать там свою фамилию и электронный адрес. Не смогут использовать свою страницу в интернете для действий, за которые им может грозить уголовная ответственность, а также для распространения информации, являющейся государственной тайной. Не смогут также использовать её с целью публикации материалов, публично призывающих к террористической деятельности и оправдывающих терроризм, а также пропагандирующих порнографию или насилие. Авторы блогов будут также обязаны «проверять подлинность информации перед её размещением». Устав также предусматривает, чтобы они не допускали до распространения информации о личной жизни граждан. Кроме того, на блогеров будут распространяться правила, связанные с выборами и референдумами - например, они не смогут заниматься политической агитацией в канун голосования. Также устав предусматривает обязательство хранения на протяжении полугода информации размещённой пользователями в социальных сетях, форумах и поисковиках [25].
Это не конец проблем пользователей Интернета в России. «Коммерсант» предупреждает, что обострение отношений России с Западом может полностью изменить структуру российского интернет-рынка. Газета информирует, что власти готовят решения, направленные на ужесточение контроля над поставщиками интернет-услуг [25].
Однако стоит еще раз подчеркнуть: попытки охватить Интернет цензурой, закрыть границы для информации, пересылаемой по Интернету, это всё-таки не только российская идея. Авторитарные режимы во всём мире пытаются регулировать пересылку данных в сети таким образом, чтобы она служила их интересам. Стандартный пример, приводи-
мый в данном контексте это Китай - о котором уже говорилось ранее - в котором благодаря прославленному брандмауэру (Great Firewall of China) стало невозможным в срединном государстве просматривать пользователями интернета избранных сервисов и иметь доступ к избранному содержанию. Ограниченный доступ к заграничным интернет сервисам имеют жители Ирана. В этой стране блокируется 50 процентов из 500 наиболее популярных интернет сайтов мира, в том числе Facebook, Twitter и Gogle Plus. В Турции были неоднократно блокированы американские сервисы. Последний раз в марте 2014 года, когда доступ к Twitter и YouTube был заблокирован, для того чтобы завуалировать коррупционный скандал на высшем уровне власти. Хоть доступ к первому из закрытых сервисов был возобновлён через две недели, использование второго было невозможным вплоть до начала июня [23].
В свою очередь, когда Эдвард Сноуден обнародовал масштаб слежки проводимой американским Агентством национальной безопасности (NSA), даже вполне демократические государства стали рассматривать возможность закрытия границ для передачи данных. Президент Бразилии Дилма Русеф, высказала идею воспрепятствования электронной передаче бразильских документов через американские серверы. Похожая идея родилась в то время также в Германии и была выдвинута Дойче Телекомом. Обе идеи не вступили, однако - на данный момент? ... в силу [23].
Можно согласиться с мнением Я. Мрозека, который утверждал, что медиа - в том числе электронные, Интернет - должны быть независимы и не могут быть подданы правительственному контролю, хоть и не во всех аспектах своей деятельности. Их заданием является контроль действий власти, хотя никто их для этого не назначал, только они в состоянии контролировать начинания правящих. Медиа должны создавать проинформированное общественное мнение, необходимое для надлежащего функционирования демократии. Только граждане, в полной мере проинформированные об имеющихся у них возможностях, а также альтернативах, и знающие последствия своих решений могут принимать рациональные решения [20, с. 163].
В демократии медиа должны быть ареной соприкосновения интересов, свободным рынком идей, должны помогать гражданам в стремлении к правде. Правде, которая согласно классической теории правды
провозглашает согласованность суждения с действительностью. Суждение это каждая мысль, которая отдаёт отчёт в том, что так и так есть или так и так ни есть. Свобода слова реализуется всеми гражданами, несмотря на выполняемый ими род деятельности. Особенно этой свободой пользуются журналисты. Профессия журналиста охватывает два аспекта: предметный (как система профессиональных действий, таких как: сбор, написание, редактирование, оценка и подготовка к публикации пресс-релизов) и субъектный (определяющий людей, занимающихся данным делом, по мере возможности - систематически, получающих от этого занятия основные средства к существованию) [20, с. 163; 12, с. 85; 13, с. 11].
Однако, несмотря на то, говорим мы о свободе слова, реализованной «профессиональным» журналистом или «обычным» гражданином (во многих странах журналист уже не является так называемой регулируемой профессией - на это повлиял, ко всему прочему широкий доступ к Интернету), только тогда, когда мы столкнёмся с реальной свободой слова, будет возможным функционирование гражданского общества.
Агнешка Шчап, анализируя позитивные и негативные аспекты функционирования гражданского общества, верно указывает следующие наиболее существенные его черты, определяющие вклад гражданского общества в существование демократического порядка:
1. Гражданское общество подразумевает взаимное право быть другим, толерантность по отношению к другим людям, уважение отличающихся взглядов, в том числе противоположных друг другу. Сущностью демократии является спор, соперничество и конкуренция - но это позволяет избежать общественной дезинтеграции;
2. Существование гражданского общества предотвращает изоляцию политических учреждений от общества, а также гарантируя сотрудничество ячеек в реализации общих целей - предотвращает общественное распыление;
3. Функционирование гражданского общества учит людей независимости и работе во благо не только себя;
4. Добровольные объединения являются источником образования новых мнений и средством коммуникации новых взглядов среди значительной части общества;
5. Деятельность в гражданском обществе служит формированию не только общественной активности, но и политических способностей, приводя к фактическому увеличению участия граждан в политических организациях [14, с. 7; 26].
Однако открытым остаётся еще один вопрос: вышеизложенные принципы рассматриваются, прежде всего, с точки зрения демократического государства. В то время как в мире существует около 200 стран, из которых только половина может быть причислена к демократическим, при чём с различной «степенью» демократизации. Это хорошо просматривается даже в Центральной и Восточной Европе, где системная трансформация является сложным процессом, охватывающим перемены в области политики, экономики, общественно-культурной системы и т.д. Часто - верно ли, это другой вопрос - свысока предполагается, что страны эти укрепляют/стремятся к либеральной демократии. Исследования общественного мнения и анализы, составленные такими центрами как Евробарометр, "The Economist", Freedom House и т.д. являются вспомогательными при отслеживании тренда демократизации стран. «Индекс демократии» (Democracy Index) - это индекс, разработанный Economist Intelligence Unit (исследовательская единица, связанная с еженедельником The Economist), описывающий состояние демократии в примерно 160 странах мира. Показатель демократии основывается на 60 факторах, сгруппированных в пяти различных категориях: избирательный процесс и плюрализм, гражданские свободы, функционирование публичной администрации, участие в политической жизни, а также политическая культура. Впервые он был разработан в 2006 году. Страны были поделены на «полноценные демократии», «несовершенные демократии», «переходные режимы», а также на «авторитарные режимы». В данной сводке в 2010 году Россия была на 107 месте (hybrid regimes), год позднее уже на 117 (authoritarian regimes), в 2012 - 122 место (для сравнения: Польша, в 2011 - 44 место, год позднее - 45, как несовершенная демократия) [6; 7; 29; 30].
В данном месте следует заметить - используя терминологию Freedom House - что спектр переходных режимов тянется от «несовершенных демократий» к «конкурентным авторитарным режимам», то есть системам, которые стабилизируют власть путём проведения выборов и других демократических элементов политической практики. Переходные
режимы, как правило, теоретически обещают правовое государство и демократию, что, однако, непрерывно дезавуирует тамошняя практика правления:
1. Выборы - по причине различных манипуляций правящих -только в ограниченной степени гарантируют свободное соперничество.
2. Правительство контролирует значительную часть медиа, использует государственные финансы в целях партии, оказывает предпочтение определённым группам, а другим «вставляет палки в колёса».
3. Парламенты, на самом деле могут избираться в свободных выборах, но правительство вмешивается в законодательную власть путём издания декретов.
4. Суды формально независимы, но фактически исполнительная власть их контролирует, преследует и над ними доминирует.
5. Правда, что парламент избирает правительство, но считающие демократическим мандат участники политической игры такие как армия, религиозные лидеры, олигархи или фирмы, претендуют на контролирование определённых областей общественной жизни [17, с. 14-15; 8, с. 21-34].
Следует обратить внимание в особенности на 2 пункт: «правительство контролирует значительную часть медиа». Верно констатирует И. Глейснер, что имманентной чертой Интернета является его глобальный охват, позволяющий размещать в его ресурсах любые сообщения. Таким образом, проблемой современных стран становится противодействие публикации в сети определённого содержания. Основным вопросом в данной области является сбалансирование истины между безопасностью стран и обществ и свободой личности и её правом свободного обмена информацией [10].
References
1. Baczynska B. Wolnosc wyrazania opinii na podstawie artykulu 10 Eu-ropejskiej ^nwenc^ o Ochronie Praw Cztowieka i Podstawowych Wolnosci // Prawa podmiotowe - pojmowanie w naukach prawnych. Zbior studiow, под редакцией: J. Ciapata, K. Flaga-Gieruszynska. Jarocin 2006.
2. Bendyk E. Bunt Sieci. Warszawa, 2012.
3. Benkler Y. Bogactwo sieci. Jak produkcja spoteczna zmienia rynki i wolnosc. Warszawa, 2008.
4. Biatobtocki T., Moroz J. Spoteczenstwo informacyjne. Istota, rozwoj, wyzwania, Warszawa, 2006.
5. Braciak J. Wolnosc stowa w Polsce // Acta Universitatis Wratislaviensis. Przegl^d Prawa i Administracji. 1997. №37.
6. Democracy index 2010. Democracy in retreat. A report from the Economist Intelligence Unit. URL: http://graphics.eiu.com/PDF/Democracy_Index _2010_web.pdf (access 19.02.2014)
7. Democracy Index 2012: Democracy is at a standstill. URL: http://www.eiu.com/public/topical_report.aspx?campaignid=DemocracyIndex12 (access 19.03.2014)
8. Donaj L. Ukraine After the Parliamentary Elections of 2012: Selected Scenarios of the Development of the Political Situation // Srodkowoeuropejskie Studia Polityczne. 2013. №2.
9. Falski J. Europejskie kryteria wolnosci sumienia i wyznania a islam // Panstwo i Prawo. 2008. №9.
10. Gleisner I. Problem wolnosci w Internecie. URL: http://www.ujk.edu.pl/infotezy/ojs/index.php/infotezy/article/view/63/183 (access 19.03.2014)
11. Gronowska B., Jasudowicz T., Balcerzak M., Lubiszewski M., Mizer-ski R. Prawa cztowieka i ich ochrona: podr^cznik dla studentow prawa i administracji, Torun. 2005.
12. Jabtonska-Bonca J. O prawie, prawdzie i przekonywaniu, Koszalin
1999.
13. Kononiuk T., Michalski B. Problemy prawne zawodu dziennikarskiego. Warszawa, 1998.
14. Krasnowolski A. Spoteczenstwo obywatelskie i jego instytucje - Kance-laria Senatu, Biuro Analiz i Dokumentacji. 2014. URL: https://senat.gov.pl/gfx/senat/pl/senatopracowania/58/plik/ot-_627_internet.pdf (access 19.03.2014)
15. Kulesza J. Ius internet. Mi^dzy prawem a etyk^.. Warszawa, 2012.
16. topatka A. Prawo do swobodnego wyrazania opinii. Warszawa, 1993.
17. Merkel W. Koniec euforii. Czy w XXI wieku swiat b^dzie bardziej de-mokratyczny? Nie za bardzo - Internationale Polityk" // Forum. №5-11.07.2010.
18. Mikutowski-Pomorski J. Informacja i komunikacja. Poj^cia, wzajemne relacje. Wroctaw, 1988.
19. Misiak W. Spoteczenstwo obywatelskie // Encyklopedia wiedzy poli-tycznej, под редакцией: M. Chmaj, J. Marszatek-Kawa, W. Sokot, Torun. 2005.
20. Mrozek J.J. Rozwazania prawne wokot poj^cia wolnosci stowa // Media, Kultura, Komunikacja Spoteczna. 2012. №8.
21. Podgorski M. Wirtualne spotecznosci i ich mieszkancy. Proba e-tnografii // Wielka siec. E-seje z socjologii Internetu, под редакцией: J. Kurc-zewski, Warszawa 2006.
22. Redelbach A. Prawa naturalne, prawa cztowieka, wymiar sprawiedli-wosci. Torun, 2000.
23. Rosja zablokuje zagraniczne serwisy internetowe. URL: http://wyborcza.biz/biznes/2029020,101558,16284057.html (access 19.03.2014)
24. Rosja: cenzura internetu stata siQ faktem. URL: www.wiadomosci24.pl/artykul/rosja_cenzura_internetu_stala_sie_faktem_24884 3.html (access 19.03.2014)
25. Rosyjska ustawa o blogerach przyj^ta w ramach tzw. pakietu antyter-rorystycznego, bp, JS. URL: www.wiadomosci24.pl/artykul/rosja_cenzura_internetu_stala_sie_faktem_24884 3.html (access 19.03.2014)
26. Szczap A. Koncepcje spoteczenstwa obywatelskiego w filozofii spotec-znej liberalizmu i komunitaryzmu, Zielona Gora, 2006. URL: http://zbc.uz.zgora.pl/dlibra/doccontent?id=5395&from = FBC (access 19.03.2014)
27. Szpunar M. Granice wolnosci stowa w Internecie. URL: http://www.magdalenaszpunar.com/_publikacje/2010/wolnosc.pdf (access 19.03.2014)
28. Szymanek J. Konstytucjonalizacja prawa do wolnosci mysli, sumienia, religii i przekonan // Studia z Prawa Wyznaniowego. №10. 2007.
29. The Democracy Index 2011: Democracy under stress. URL: http://www.eiu.com/public/topical_report.aspx?campaignid=DemocracyIndex20 11 (access 19.03.2014)
30. The Economist - Intelligence Unit. URL: http://www.eiu.com/home.aspx (access 19.03.2014)
31. W Rosji rusza cenzura Internetu, редактор: A. Wasilewska-Spioch. URL: http://wolnemedia.net/prawo/w-rosji-rusza-cenzura-internetu/ (access 19.03.2014).
