CC BY
347
Процессы глобализации и связанный с ними рост значения национальных государств актуализировал вопросы политического сознания и поведения индивидов, роли и места в современных политических процессах идентификационной составляющей. Изучение механизмов влияния ценностных ориентаций участников политических процессов на эволюцию политических институтов потребовало введения в научный оборот инструментария концептуализации идентичности как категории политической науки.
Наиболее часто в общественном и научном дискурсе подвергаются осмыслению термины «гражданская идентичность» и «национальная идентичность». Согласно словарю терминов и понятий, изданных коллективом авторов под редакцией И. Семененко, «гражданская идентичность является конституирующим основанием современной политической нации и национального государства» [1, с. 77]. Правовым основанием, которое связывает индивида и государство, является статус индивида как гражданина данного государства. Гражданская идентичность как состояние проявляется через процесс самоидентификации индивида, через соотнесение своего сознания с политической культурой и институтами данной политической нации. Самоидентификация не является свидетельством только лояльности политическому режиму государства, она свидетельствует об активной позиции гражданина по отношению к существующей политической системе. Он может поддерживать политическое устройство своего государства, а может занимать оппозиционную нишу, полагая, что система нуждается в реформе. Возможность граждан влиять на принятие политических решений в стране является важным основанием для гражданской идентификации - для того, чтобы граждане данного государства почувствовали себя таковыми не только в силу правового статуса (гражданства) и места рождения, но и по причине гражданской ответственности за судьбу страны. Уровень проявления гражданской ответственности и солидарной поддержки общественно значимых целей жителями страны свидетельствует о наличии гражданского общества (или его отсутствии).
Исследование процессов политических трансформаций современного российского общества за последние два десятилетия позволяет проследить эволюцию гражданского самосознания и гражданской идентичности его представителей. Реформы 90-х гг. XX в. способствовали появлению прежде всего потребителя, о чем пишет И. Лавровский в своей статье «Восстание мещан» [2]. Со времен нэпа в Советском Союзе рос и укреплялся новый класс - мещанский, пределом мечтаний которого была хоть какая-то, но своя собственность, своя «грядка». «Конец старой системы одновременно явился началом системы новой. Начиная с перестройки российская власть не делает ничего иного, как выполняет политический заказ нового российского гегемона. Первое, что обнаружил мещанин, завоевав в 1991 году политическую власть, это то, что он хочет есть и хочет срам прикрыть. Соответственно, все советские ограничения на внешнюю торговлю, все эти "березки" и спецраспределители рухнули. Всем стало доступно все то же, что доступно их братьям по классу в других странах. Можно ругать мешочников, дикие рынки и "ножки Буша", но их существование стало всего лишь откликом на один всенародный стон - "Мы хотим сегодня, мы хотим сейчас"» [2, с. 15]. Появление «потребительского бума» в те годы можно понять - это стало следствием долгих лет жизни в государственной квартире, мучительной езды в общественном транспорте, тотального дефицита насущно необходимых товаров (одежды и пищи). Но в погоне за деньгами под лозунг «Обогащайтесь все, кто может!» дискредитации подверглись извечные духовные ценности: честность, справедливость, совесть, достоинство, патриотизм.
Ни один народ не может сохраниться без моральных составляющих общественного сознания. И, несмотря на системный диагноз, в России есть люди, даже во власти, которые не могут отказаться от основополагающих принципов их жизни и веры. Эти люди существовали всегда. Их молчаливая гражданская позиция, порой незаметный протест против бездуховности и безнравственности, делают для сохранения моральных устоев общества больше, чем громкие скандалы и аресты коррупционеров. В современной России происходит расслоение общества по духовному признаку - именно среди нового поколения появился запрос на справедливость, нравственные ценности и демократические изменения. Консолидация граждан на пути преодоления потребительской атомизации общества является важным условием процесса гражданской идентификации нации.
Становление гражданской идентичности связано с формированием института гражданского общества. Граждане самоорганизуются для защиты своих интересов, выполняя волонтерскую работу, участвуя в благотворительной деятельности, часто берясь за ту работу, которую должно делать государство, но по тем или иным причинам не делает. Самоорганизация граждан ради общей цели и утверждения общих ценностей способствует образованию гражданского сообщества как источника гражданской идентичности. Она формируется поверх групповых идентичностей и социокультурных различий и является важной составляющей политической культуры общества.
В западной общественной науке в условиях развитой демократии сложилось свое определение гражданской идентичности, исходящее из понимания нации как политического образования, индифферентного к национальным особенностям культур входящих в него народов. Как считает Ю. Хабермас, «демократическое гражданство не нуждается в укоренении в национальной идентичности какого-либо народа; однако, будучи индифферентным к многообразию различных культурных форм жизни, оно требует социализации всех граждан в рамках общей политической культуры» [3, с. 208].
В российском общественном сознании пока еще не сформировалось общее представление о том, какова же российская политическая нация и по каким основаниям происходит процесс национальной идентификации. Поиск национальной идентичности осуществляется через формирование и таких определений, как «государственно-гражданская идентичность» и «национально-гражданская идентичность» [4, с. 218]. В эти понятия вкладывается лояльность государству и гражданское самосознание индивида, его ответственность за судьбу страны. Но само понятие гражданства претерпевает в настоящее время трансформации: оно выходит за рамки своего правового статуса и начинает связываться с деятельностью индивида на благо государства, даже если его поведение не совпадает с понятием лояльности. То есть понятия гражданского, национального и государственного взаимосвязаны, переплетены, но поля этих начал не совпадают в самосознании россиян, что естественно в условиях глубинных трансформаций социальных институтов, практик и культуры России. И в зависимости от того, кто и как формирует и формулирует «дорожную карту» российского сообщества, зависят дальнейшие изменения социально-политической современности.
Природа «национального» в мире находится в состоянии «текучего» формирования новых идентичностей по причине нахождения общемирового политического пространства между полюсами глобального и локального. Государство в западных странах в кризисном 2008 г. столкнулось с ростом обращенных к государству социальных ожиданий, связанных с ответственностью государства за регулирование притязаний групп интересов, в частности финансовых институтов и крупного бизнеса. Национальные государства оказались не готовы к противостоянию международным наднациональным корпорациям, интересы которых стали доминировать над интересами населения отдельных государств. Легитимность национальных властвующих элит, а также суверенитет самих государств столкнулись с угрозой ослабления своих позиций, что не могло не вызвать ответной реакции (например, протекционистских мер в пользу национального производства). Но одновременно в условиях резкого скачка скорости информационных процессов, продолжающейся индивидуализации сознания и открытости границ все большее число людей связывают личные планы не с отдельным государством, а рассчитывают на свои личные и групповые связи. Ощущение индивидом себя как части государства все более размывается, снижается его потребность в защите государства. В совокупности данные процессы ведут к кризису государственности, политических элит, для которых управление является главным ресурсом и источником властных полномочий. По этой причине вопросы нации и нациестроительства, суверенитета современного государства, поиска путей конструирования новых общенациональных идентификационных ориентиров стали предметом активного обсуждения, полем острой публичной политики.
В российском официальном дискурсе вопрос о нациостроительстве имеет фундаментальный характер, при этом подчеркивается, что отечественная модель нации-государства отличается от западной модели тем, что Россия, по замечанию Президента Российской Федерации, представляет собой пример «полиэтничной цивилизации, скрепленной русским культурным ядром» [5]. Рассматривая процесс формирования русской/советской/российской идентичности, О. Малинова
высказывает мнение о том, что «...следовало бы говорить не столько о незавершенности "закономерного" процесса формирования национальной идентичности, сколько о неполном соответствии безусловно существующей (хотя и трансформирующейся) макрополитической идентичности матрице воображений сообщества, заданной идеей нации» [1, с. 332].
Основанием национальной идентификации является понятие о собственном и других государствах как нациях-государствах, или национальных государствах. При этом в общественном и научном дискурсе подразумевается исторический характер нациостроительства по, как правило, его европейской модели. Исследуя современные процессы национальной идентификации в макрополитических масштабах, можно вести речь об их национально-государственном характере и политическом значении. Именно в макрополитическом аспекте национально-государственное сообщество и политическая нация выглядят как синонимы. Соответственно, национальная идентификация граждан отдельных государств формируется на основании соотношения себя как граждан определенного национально-государственного сообщества и отличия себя от членов других национальных государств (политических наций). Представляется, что национальная идентичность строится преимущественно на осознании принадлежности индивидов к собственной политической нации, существования в мире других наций - вне рамок оценки особенностей процессов нациостроительства и исторически сложившихся внутри национальных государств политических систем, режимов и форм правления. Национальная идентичность служит характеристикой сознания индивида, обращенного скорее на субъекты, находящиеся вовне, за пределами его социума, среды обитания, общества, государства, гражданином которого он является. Это воплощение дихотомии «мы» - «они»: мы - нация, они - тоже нация, не более того, мы и они суверенны и независимы.
Рассматривая российскую национальную идентичность под таким углом зрения, можно с определенной долей уверенности отметить, что процесс ее формирования более успешен, чем процесс становления гражданской идентичности, как, впрочем, и других. Национальная идентичность основана на крепкой связи россиян со своей страной, ее историей, узами, которые спаяли народы в единую нацию. Не вызывает отторжения даже анекдотичное объединение за границей россиян разных национальностей одним словом «русские». И не потому, что большинство населения страны русские, а потому, что это слово содержит в себе нациообразующий, нациоскрепляющий смысл.
Национальная идентичность, несущая в себе такие духовные ценности, как патриотизм, любовь к своему народу, единение с ним, самым прямым образом коррелирует с гражданской идентичностью. Гражданская идентичность, основанная на социальной солидарности, ответственности за судьбу нации, подпитывается и укрепляется чувством принадлежности к единой нации. Гражданской идентичности, базирующейся только на правовом статусе гражданства, явно недостаточно для необходимой национально-государственному сообществу социальной солидарности.
Взаимодействие, взаимообогащение национальной и гражданской идентичностей на основании их общих целей и отличительных характеристик выступает непременным условием укрепления и успешного развития современного государства. Для России в период ее продолжающегося общественного выбора переход идентификационных процессов в завершающую стадию является насущной потребностью.
Примером успешного построения политической нации на пути авторитарной модернизации может послужить Сингапур. Страна прошла путь достижения экономического успеха через сочетание традиционных моделей трудовой этики с мотивацией людей на жизненный успех и опорой на политику «азиатской» идентичности. Государство строило политическую национальную идентичность на фундаменте авторитарного политического режима с его ограничением гражданских свобод и политического участия. Особое значение придавалось развитию образования, но при этом сохранялась азиатская идентичность с укорененной социальной иерархией, коллективистскими ориентациями, семейными ценностями, расовой и религиозной толерантностью. Но пройдя путь «экономического бума», сингапурское общество встало перед назревающим конфликтом между западными жизненными стандартами, пришедшими вместе с западными технологиями, потребностью в гражданском участии и традиционными ценностями и моделями поведения. Сингапурский
политический класс отдает себе в этом отчет и уже заявил о необходимости «поделиться властью с обществом» [6].
Некоторые параллели с процессами трансформации сингапурского общества можно найти и в России - авторитарная модернизация, традиционные ценности, уклад, некоторый экономический прогресс. Однако «российского чуда» по примеру «сингапурского» не произошло. Можно найти множество причин, в том числе и в разнице территориальных пространств. Но необходимо учесть и влияние российского этнополитического фактора, который культивирует «национальное» и «государственное» начала в ценностных ориентирах граждан страны, что никак не может способствовать успеху становления общей национальной идентичности.
Государство является главным, но не единственным участником политики идентичности. Политика становления национальной идентичности многосубъектна. Это один из демократических принципов современности. В политику идентичности вовлечены гражданское общество, различные общественные и религиозные организации, этнические движения, представители политической и иных элит. Все это многосоставные основания становления и гражданской идентичности. В отличие от национальной, вектор гражданской идентичности направлен «вовнутрь» национально-государственного сообщества не только по причине его конституционирующих свойств, но и консолидирующих задач. Общие ориентиры гражданской идентичности являются важным культурным интегратором для индивидов. Сообщества граждан конгломерируются вокруг процессов решения проблем, имеющих важное общественное значение, и вовлекаются в процесс становления гражданской идентичности. Такая гражданская самоорганизация развивается как в соответствии с практиками государства, так и помимо существующих и установленных властью механизмов, форм и практик.
Политика идентичности способствует выстраиванию социальных коммуникаций в обществе с различными политическими и культурными предпочтениями. На культуре диалога между разными участниками политических и неполитических процессов выстраивается гражданская нация и формируется гражданское общество как основа гражданской идентичности. Участие политических и неполитических акторов в становлении гражданской идентичности является одним из базовых показателей уровня демократического развития общества. Конфигурации политических коммуникаций меняются от партийно-политических идентичностей к вовлеченным в политический процесс религиозным, этническим, профессиональным, гендерным и прочим идентичностям. Государство активно участвует в процессах строительства национальной идентичности, доминируя на этом поле и усматривая в процессах расширения коммуникаций по всему спектру идентичностей дополнительную возможность укрепления собственной легитимации. Идеология облекается им в прагматичные формы, а целью объявляется политическая консолидация общества для решения задачи национального развития. В сложившихся в современном мире условиях поиска идентичности важнейшим условием ее формирования является качество оснований, заключающееся в развитии идентичностей разных уровней и форм организации, выстраивании политики идентичности. Такая политика ориентирована на развитие человеческой личности с позитивным духовным и социальным опытом с опорой на нравственно-этические нормы, гуманитарные ценности и гражданскую солидарность в обществе.
Литература
1. Политическая идентичность и политика идентичности: в 2 т. Т. 1: Идентичность как категория политической науки: словарь терминов и понятий / отв. ред. И. С. Семененко. М., 2011.
2. Лавровский И. Восстание мещан // Новая газета. 2011. 13 июля.
3. Хабермас Ю. Гражданство и национальная идентичность // Демократия. Разум. Нравственность. М., 1995 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.hrights.ru/text/b7/Chapter5.htm.
4. Дробижева Л. М. Национально-гражданская идентичность и этническая идентичность: проблемы позитивной совместимости // Россия реформирующаяся: ежегодник / отв. ред. М. К. Горшков. М., 2008. Вып. 7.
5. Путин В. Россия: национальный вопрос // Независимая газета. 2012. 23 января [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.ng.ru/politics/2012-01-23/1_national.html.
6. Ли Сянь Лун. Нельзя победить коррупцию, просто повысив зарплату чиновникам // Ведомости. 2011.9 ноября.
