CC BY
41
? ГРАНЦЕВАН. А.
~ ГЕРОИ РОССИИ ПОД МАСКОЙ ШЕКСПИРА.
СПб.: Союз писателей СПб., 2015. 368 с. © В. К. Харченко
В рецензии на книгу «Герои России под маской Шекспира» анализируется и положительно оценивается авторская концепция Н. Гранцевой, по-новому трактующей известные драматические произведения Шекспира «Ромео и Джульетта», «Отелло», «Макбет», «Король Лир» и др. Текстологический анализ сопровождается множественными комментариями и цитацией известных литературоведческих трудов, что придает убедительности и в ситуациях согласия, и в ситуациях опровержения традиционных взглядов. В рецензии особо отмечаются прозрачность и яркость стиля, наличие исследовательской интриги, умение увлекательно излагать существо проблемы, более того, умение отказываться от первоначальных ошибочных гипотез.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Шекспир, «Король Лир», «Отелло», «Ромео и Джульетта», шекспироведение, шифры текста, медленное чтение, Смутное время.
Перед нами работа по Шекспиру, освещающая проблемы биографии Великого Барда и его творчества, работа отнюдь не «волонтёрская», как время от времени подчёркивает автор, работа не случайная в силу неожиданности самих гипотез и, конечно же, работа отнюдь не в режиме объединения нескольких эссе. Нет, это многолетняя, поисковая, ответственная работа высокопрофессионального филолога-исследователя. Те, кто прочитают этот труд, со мной согласятся, но могут быть и такие, кто с радостью повторит за автором, что это, де, любительские заметки, «эссе», то есть не станут рекомендовать книгу студентам, коллегам, наоборот, будут замалчивать успех автора, почему мы и пишем рецензию, чтобы воздать должное Наталье Гранцевой как шекспироведу.
Сразу отметим, что у рецензируемой книги уже непростая судьба. Отсылаем читателей, в частности, к рецензии С. Носова [Носов 2016: 209-212]. Хотя, в принципе, что может быть проще самого общего несогласия с концепцией автора? Однако для того чтобы опровержение выглядело убедительным, надо бы, цитируя те самые тексты Шекспира, опровергать и все те «мелочи», поворотные точки интерпретации, благодаря которым и выстроено здание этой книги, чего, как правило, не происходит — далеко не только по отношению к рецензируемому сейчас опусу. Мы же должны подчеркнуть, что это отнюдь не первая работа исследователя, не первый опыт постановки и решения весьма непростых вопросов. В своей рецензии на книгу Н. А. Гранцевой «Сказанья русского Гомера» Е. Павлова пишет: «Текст поэмы "Россиада" даёт возможность ответить на ряд непростых вопросов, и ответы эти далеки от стереотипов новейших времён. Достойна ли прославления победа русских над ордынцами? Достойна ли художественного дифирамба Москва времён Грозного? Может, царь Иоанн, как новый крестоносец, осуществил насильственную христианизацию татар? Н. Гранцева обращается не только к "Россиаде", но и к мнениям
■ харченко вера константиновна
доктор филологических наук, профессор Белгородского государственного университета E-mail: wera_kharchenko@mail.ru
исследователей и специалистов, к тем, кто стал уже классиками и кто работает сегодня. Ответы, факты весьма красноречивы» [Павлова 2015: 286].
Аналогичный, весьма непростой и весьма ответственный метод пересмотра традиционных точек зрения, прочно укоренившихся в «коллективном бессознательном», Н. А. Гранцева использует и в своей новой работе «Герои России под маской Шекспира» [Гранцева 2015].
Так, привычным нашим знаниям шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта» исследователь адресует вопрос: Но так ли это? Действительно ли мы имеем дело с бессмысленной враждой, ведущей к трагедии, или перед нами вновь сценарий блестяще проведённой операции по умножению «недвижимости»? [Гранцева 2015: 12]. Возьмём другой текст, другую трагедию и процитируем исследователя: «Пожилой человек Глостер носит очки. Это и называется "стеклянные глаза". Король Лир тоже очкарик, поэтому и предлагает верному другу и соратнику по борьбе свои очки: "Возьми мои глаза". И герцог Корнуэльский срывает с лица Глостера очки — вот поэтому-то он и намеревается их растаптывать! Видимо, в те легендарные времена сделать хорошие очки было не так просто, да и стоили они недёшево...» [Гранцева 2015: 46]. Глава не без юмора названа «Король Лир и проблемы офтальмологии». Исследователю приходится иметь дело с пластами искажений, «улучшений», «уточнений» шекспировских текстов: чего стоит ремарка: «Вырвал другой глаз?». Поэтому простота, прозрачность стиля и убедительность авторских текстовых доказательств составляют главную особенность рецензируемой работы.
Хорошо задать вопрос можно только тогда, когда знаешь добрую половину ответа на него. Те самые, риторические по форме, но аналитические по содержанию вопросы, видимо, прорисовывались постфактум, когда настоящее понимание драмы у исследователя уже сформировалось, но у читателя сформировать его можно, лишь интригуя, покушаясь на святая святых — личное знание.
И это касалось отнюдь не одного только текста. Нет, семь текстов — семь многокомпонентных опровержений привычного: «Шекспир нам показал под именем Макбета редкого героя, который сохранил мужество и до последнего момента своей жизни бился за суверенитет родной земли, оказавшись в окружении соотечественников, страдающих нравственным помешательством и ведущих страну к самоуничтожению» [Гранцева 2015: 105].
Весьма показательно в связи с этим, что Наталья Гранцева умеет отказываться от собственных первоначальных гипотез, неоднократно перепроверяя материал и постепенно, поэтапно выходя на, похоже, единственно правильное истолкование причудливых и во многом потаённых шекспиров-
ских пьес. Вспоминаются слова Гофмана: «Величайший фокусник — это тот, кому удалось ввести в заблуждение самого себя». Проделать «фокус» первоначального неведения с собственным сознанием — задача не из простых, почему автор постоянно себя контролирует, призывая к осмотрительности. Десятая глава начинается с признания: «Повторим ещё раз, что сложнейшая и изощрённейшая поэтика Шекспира требует при её анализе осторожности и осмотрительности. Отдельные предположения, которые возникают в сознании читателя, могут привести к ложным заключениям». И ведь всё это автор говорит, прежде всего, о себе и для себя. Продолжим цитату: «Так, мы предположили, что главного драматурга русского происхождения, названного Шекспиром Дон Армадо и Тезей, возможно, в реальности звали Пётр. Но эта мысль оказалась неверной.» [Гранцева 2015: 271].
Не откажем себе в удовольствии представить ещё две цитаты из монографии. Одна касается самой гипотезы, а вторая — метода её доказательства: «Девять шекспировских героев, показанных в пьесе "Бесплодные усилия любви", — художественные образы девяти персон годуновской образовательной миссии, начавшейся в 1602 году» [Гранцева 2015: 262]. «Мы предполагаем, что для выяснения истинной картины событий 1602-1603 годов надо было сложить, суммировать все версии, а также сложить, суммировать все маски того или иного персонажа, а также сложить, суммировать эпизоды (пьесы) в единую хронику» [Гранцева 2015: 273].
С уверенностью оценить положительно то, что автор проделал и опубликовал (кстати, опубликовал весьма качественно, в твёрдом переплёте на безукоризненно белой бумаге!), позволяет в первую очередь обзор того, что пришлось проштудировать Н. А. Гранцевой. Здесь труды шекспироведов, причём не только современных, но и «древнейших» и не только отечественных, но и зарубежных, однако в книге немало и других теоретических источников и по истории России, и по истории Шотландии, и по психологии, и даже по оккультизму, поскольку у Шекспира в драмах «всё это» тоже представлено. Можно сказать, что здесь интуитивно заимствован автором шекспировский метод максимального привлечения самых разнообразных источников, на что указывает, в частности, Скип Пресс: «Уильям Шекспир использовал множество источников: другие драматические произведения, легенды, сказки, исторические хроники».
Собственно, без истории и теории вопроса о научной работе вообще не может быть и речи. Весьма смелые гипотезы о шифрах в первой комедии Шекспира, об отражённом, завуалированном факте русской истории Смутного времени потребовали от автора выстраивания целой системы весомых
го а
и О!
о ^
и го X С* О
и и О
о а
го со
О!
го .а
о ^
х
О! ^
а
го X
сб
о
гм
о
гм
го
го
О!
а
к
го ^
и О!
о о
аргументов с необходимыми комментариями позиции, прежде всего, шекспироведов. Подобными штудиями современного рецензента не удивить.
Удивительно другое: в рецензируемой книге начитанность и уважение к источниковедческой базе сочетаются с весьма ощутимыми выигрышами от сквозного, сплошного, «перманентного» использования автором приёма вдумчивого, медленного, скажем и так: сверхмедленного чтения всех произведений Великого Барда. Филология по большому счёту, как известно, это искусство медленного чтения. Чем медленнее — тем лучше. Согласимся, в наш век скоростей такое чтение, позволяющее осмысливать каждую мелочь в текстах, где мелочей по определению и не может быть, чтение, позволяющее находить парадоксы сюжета, хронологические сбои и каверзы, становится исчезающим, как серебро, раритетным искусством. Поиск мелочей? Но «дьявол прячется в мелочах», и не с мелочей ли начинаются открытия?
В итоге монография читается, как детектив, что для научной продукции вообще большая редкость. Помогает этому и очарование, пластика стиля. Просмотрим всего лишь двухстраничный разворот [Гран-цева 2015: 234-235] с авторскими весьма остроумными и, главное, небезосновательными замечаниями. Мировой кризис шекспироведения Н. А. Гранцева уподобляет известному финансовому пузырю, раздутому многолетними банковскими манипуляциями. Шекспировский вопрос называет интеллектуальным Клондайком: «...А следом уже замаршировали растущие, как на дрожжах, отряды пропагандистов Р. Рэтленда... Но и этого мало: ныне из возможных авторов шекспировского канона можно сформировать стрелковый батальон или роту ВДВ — их насчитывается более 60!» [Гранцева 2015]
Далее упоминается о «плавающей» дате периода «до 1598 года». Кстати, сообщается, что история книгопечатания Британии полна примеров издания книг с ложными датировками: «С каких это пор истина устанавливается мягким рейтинговым голосованием? Это конвенциональное мнение большинства шекспироведов является всего лишь среднестатистическим...» [Гранцева 2015]. Мы всё сейчас далеко не всё обозначили, что представлено всего лишь на двухстраничном развороте монографии?
Отнюдь не каждый учёный обнаруживает себя ещё и как интересная языковая личность. В этой книге невозможно не заметить изящества стиля изложения. Это талантливое использование эпитетов («плавающая» дата), словотворчество («перво-драматурги», малолетние «выезжанты», «со-творцы»), неологизмы, экзотизмы («лав-стори», «хэппи-енд»), термины: «гримуары» (трактаты о чёрной магии), «эвфуизм» (приём остроумия), «эмендация» (улучшение текста), перифразы («посол доброй воли» — Тургенев), крылатые слова
(не только из Козьмы Пруткова!), аллюзии. Приведём два контекста: «Поэтому россияне впервые увидели шекспировского "Гамлета" в стихотворном изображении Сумарокова, который вообще представил содержание трагедии, как революционно-героическую лав-стори с хэппи-эндом — свадьбой Гамлета и Офелии» [Гранцева 2015: 77]; «Но увы, метод умножения "эмендаций" не сработал: десятки тысяч поправок не прояснили ни смысла "Гамлета", ни смысла "Короля Лира".» [Гранцева 2015: 107].
Богатство и изящество стиля, остроумные комментарии необходимы автору, чтобы рельефнее донести суть исследовательского пафоса. Автор талантливо дискутирует, а кое-кого и защищает от привычных обвинений. Так, глубокое впечатление производит реабилитация толстовского восприятия произведений Шекспира.
По мере знакомства с этим исследованием мы постоянно ловили себя на мысли, что не замечали слишком многого при чтении известнейших пьес, тем более при их театральном просмотре. Оказывается: в «Отелло» роковых платочков было два. Оказывается: раньше не было перечней действующих лиц, как теперь принято в афишках. Оказывается, в «Зимней сказке» зимнего ничего нет, а Король Лир — это Король лир... Стоп, полный назад! Если мы сейчас продолжим перечень этих «оказывается», то есть разрушений милых сердцу стереотипов, то, как бы это помягче сказать, подставим автора. Дело в том, что в монографии за всеми этими «оказывается» стоят конкретные текстовые подтверждения. Рядом с «оказывается» в данной работе стоит «доказывается». Доказывается же та или иная гипотеза, повторим и подчеркнём, приёмом медленного, «внимчивого», поискового чтения. Хорошо известно: авторитет убивает исследование, исследование убивает авторитет. Н. Гранцева сохраняет свежую авторскую позицию, не без юмора руководствуясь изречением Козьмы Пруткова: «Если на клетке с тигром увидишь надпись "буйвол", не верь глазам своим».
Сложность анализа связана ещё и с тем обстоятельством, что сам Шекспир скрыт от читателя. Это заметил в письме из концлагеря о. П. А. Флоренский: «Произведения Шекспира пронизаны глубоким умом, но умом имманентным (внутренне присущим) образам и речам, так что ума писателя вне образов не видишь. Вообще, не видишь самого писателя — и в том загадка Шекспира» [Флоренский 1998, 4: 387]. Нигде и никак драматург себя не выдаёт.
Сложность предпринятого анализа связана и с уникальностью Шекспира. «Секрет непреходящей притягательности Шекспира заключается в том, что он пишет для всех в масштабе, превосходящем реальность. Он бесстрашно, но поэтично придаёт
обыденным явлениям новую, никем до него не замеченную глубину. Он уводит нас туда, где мы ни разу не были, открывая идеи, о которых мы никогда не задумывались, но которые отзываются в каждом великими и вечными вопросами» [Пресс 2003], — пишет С. Пресс.
Сложность анализа связана и с тем, что Шекспир у всех на устах. В своём исследовании «Лексико-графирование цитат» Ю. А. Лысикова приводит следующие данные по переизданному и дополненному словарю Д. Бартлета: из Библии 1591 цитата, из Шекспира. 1960 цитат [Лысикова 2005].
Убеждена, что рецензируемая книга найдёт своего благодарного читателя. По своей давней привычке записывать на диктофон монологи заинтересовавших меня «языковых личностей», я нашла, готовя эту рецензию, фрагмент записи, касающейся Шекспира. Моя собеседница, кандидат психологических наук В. В. Гончарова поделилась своим открытием Великого Барда (печатаем с любезного разрешения В. В. Гончаровой: «Мы совсем не знаем Шекспира! А из Шекспира убрали эротику, из сонетов. Это совсем другой Шекспир. И с Библией так. Перевод был сначала на греческий, а потом на русский. Очень жаль, что у нас или писатель переводит — тогда неточности, или переводчик — тогда поэтики нет! "Господь" — это же начальник. Он "бьёт всех" — это всё условно. Это не та Библия, которая нас должна поучать!» (03.11.2013). Н. А. Гранцева неоднократно напоминает о необходимости метафорического понимания многих кровавых сцен в драмах Шекспира: «Таким образом, мы видим, что изображение вспоротого живота (кесарева сечения) применительно к мужчине-мятежнику является таким же образом (образом действия), как и ходящий Бирнамский лес» [Гранцева 2015: 95].
Некоторые метафоры «невидимый концепт», «невидимый транспарант» у автора монографии выполняют эвристическую функцию: «Каково содержание "невидимого транспаранта", протянутого поверх профанной версии?» <...> Кто измыслил технологию, которую сегодняшние экономисты назвали бы «принудительное банкротство в форме слияния»? [Гранцева 2015: 33-34]. Поясним: речь идёт о трактовке «Отелло».
Книга всегда противостоит агрессии. «Если предстоит конец книжной цивилизации, — пишет Фазиль Искандер, — это удесятерит агрессивность человечества. Ничто не может заменить натурального Толстого и натурального Шекспира. В темноте все опасны друг другу.» [Искандер 1996: 5]. Задача современных литературоведов — писать
о книгах так, чтобы читателю захотелось их прочитать, а то и перечитать в который раз. Новая книга Н. А. Гранцевой обещает нам и новую встречу с Шекспиром.
Монографию хочется цитировать, пересказывать, однако за счет этого небольшая рецензия может разрастаться в. монографию о монографии, что, конечно же, недопустимо. Поэтому в завершении своего явно неполного анализа мы призываем, приглашаем и «братьев по разуму», коллег-филологов, и «не специалистов», то есть читателей широкого круга, обратить внимание на эту книгу. Она стоит того, чтобы быть прочитанной, потому что по экспоненте обогащает наше восприятие будто бы хорошо известных и любимых произведений.
ЛИТЕРАТУРА
Гранцева Н. А. Герои России под маской Шекспира. СПб., 2015.
Гранцева Н. А. Неизвестный рыцарь России. СПб., 2015. Искандер Ф. Авторитет // Новый мир. 1996. № 11. Лысикова Ю. А. Лексикографирование цитат: дис. . канд.
филол. наук. Орёл, 2005. Носов С. Такие уж немыслимые смыслы? (Ученые-филологи о новых книгах Натальи Гранцевой) // Подъем. 2016. № 8.
Павлова Е. Вызов забвению. О книге Натальи Гранцевой «Сказания русского Гомера» // Наш современник. 2015. № 3.
Пресс С. Как пишут и продают сценарии в США для видео, кино и телевидения. М.: Триумф, 2003. оенский П. А. Сочинения: в 4 т. М., 1998.
REFERENCES
Granceva N. A. Geroi Rossii pod maskoj Shekspira. SPb.:
Sojuz pisatelej SPb., 2015. 368 p. Granceva N. A. Neizvestnyj rycar' Rossii. SPb.: Zhurnal
«Neva», 2015. 240 p. Iskander F. Avtoritet. Novyj mir. 1996. № 11. S. 5-11. Lysikova Ju. A. Leksikografirovanie citat: dis. ... kand. filol.
nauk. Orjol, 2005. 191 p. Nosov S. Takie uzh nemyslimye smysly? (Uchenye-filologi
0 novyh knigah Natal'i Grancevoj). Podem. 2016. № 8. P. 209-212.
Pavlova E. Vyzov zabveniju. O knige Natal'i Grancevoj «Skazanija russkogo Gomera». Nash sovremennik. 2015. № 3. P. 286-288. Press S. Kak pishut i prodajut scenarii v SShA dlja video, kino
1 televidenija. M.: Triumf, 2003. 400 p. Florenskij P. A. Sochinenija: v 4 t. M.: Mysl', 1998.
ro
A
<v
о
ro X
О
о
CL
о
A
.<4
ro
CO
<v
ro .a
о
X
<v ^
A
ro X
iai
m
ФГБОУ ВО «Белгородский государственный университет».
Поступила в редакцию 05.10.2016 г.
Received 05.10.2016 г.
UDC 82.09 GRANTSEVA N. A.
HEROES OF RUSSIA UNDER THE GUISE OF SHAKESPEARE. St. Petersburg: St. Petersburg Union ofwriters, 2015. 368 p.
B. K. XapneHKo
In the review of the book examines the concept of authorship is appreciated by Natalia Grantseva, the new way to produce famous dramatic works of Shakespeare such as "Romeo and Juliet", "Othello", "Macbeth", "King Lear" and others. The reviewer emphasizes the credibility and validity of the conclusions based and on studying of the famous Shakespearean's works as domestic as foreign, and on close O reading the texts of the great tragedies. The nine Shakespearean heroes of the play "Love's Labour's
Lost" are treated by N. Grantseva as images of nine persons of the Godunov educational mission which began in 1602. The famous phrase of King Lear addressing Gloucester: "Take My Eyes" is interpreted as "Take the glasses", and this explains the dubious intention the Duke of Cornell to crush, eyes. This textual analysis is accompanied by multiple comments and quoting famous literary works, which gives credibility and consent in situations and in situations refute traditional views. In the review qualities of the analytical text, which are rare for modern literary criticism, are noted as transparency and brightness of style, existence of a research intrigue, ability is fascinating to state a being of a problem, moreover, ability to refuse initial wrong hypotheses. ro KEY WORDS : Shakespeare, "King Lear", "Othello", "Romeo and Juliet", Shakespearian studies,
ciphers text, slow reading, Time of Troubles.
rsi
LD
O
CN
x ■ kharchenko vera k.
§ Doctor of Philology, Professor of Belgorod State university
<D E-mail: wera_kharchenko@mail.ru a
ro <v
o o
