CC BY
125
УДК 81'36
Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова доц. кафедры дидактической лингвистики и теории преподавания русского языка как иностранного филологического факультета д. филол. наук
Панков Ф.И.
Россия, г. Москва, тел. + 7(495)939-43-97; + 7(903)753-69-70 e-mail: [email protected]
Moscow State University named after
M. V. Lomonosov
Philological department,
the chair of didactic linguistics and theory
of teaching Russian as a foreign language
Doctor ofphilological sciences, associated
professor
Pankov F.I.
Russia, Moscow, tel. +7(495)939-43-97; + 7(903)753-69-70 e-mail: [email protected]
Ф.И. Панков
ГРАММАТИКА НАРЕЧИЙ: ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ
Статья посвящена проблемным вопросам грамматики наречий как фрагмента функционально-коммуникативного описания русского языка.
Ключевые слова: функционально-коммуникативная грамматика, наречие, русский язык.
F.I. Pankov
GRAMMATIC PROBLEMS OF RUSSIAN ADVERBS
The article focuses on grammar of adverbs as a part of the functional and communicative description of the Russian language.
Key words: functional and communicative grammar, adverbs, Russian language.
Обобщение коллективного опыта преподавания русского языка как неродного продиктовало насущную необходимость создания не только множества узконаправленных аналитических исследований, но и фундаментальной синтетической грамматики, которая объединила бы достижения русистов последних десятилетий и стала бы серьёзным этапом на пути адекватного представления лингводидактической модели русского языка в целом.
Такая функционально-коммуникативная грамматика (ФКГ) отражает полевой характер языка [1; с. 12]. Несмотря на многолетнее поуровневое его описание (фонетическое, лексикологическое, морфологическое и т.д.), функционально-коммуникативный подход свидетельствует, что привычные границы между языковыми уровнями - лишь дань традиции, в языке же с его полевой устроенностью реально существует глубокое взаимопроникновение явлений разного уровня. При этом по-прежнему актуальным остается внимание к отдельным категориальным классам слов - как к самостоятельным, так и к служебным, тем более что за последнее время в лингвистической теории и практике преподавания русского языка усилилось внимание к тем из них, которые традиционно считались периферийными. Это касается, в частности, таких единиц с «бедной» морфологией, как наречия, модальные слова, предлоги,
© Панков Ф.И., 2015
союзы, частицы, междометия, «дискурсивные», «структурные» слова и др. Однако эти неизменяемые лексические единицы богаты своим семантическим, текстовым, коммуникативным, позиционным потенциалом.
Сейчас назрела необходимость в рамках целостной грамматики русского языка создания грамматик отдельных частей речи - существительного, прилагательного, глагола, предлога и т. д. Цель настоящей статьи - очертить контуры одного из фрагментов лингводидактической модели языка - грамматики русского наречия, охватывающей и формальный, и семантический, и коммуникативный, и денотативный уровни языковой системы, а также речевые реализации наречий как строевых элементов языка.
Примечание. Сам термин «грамматика», как известно, имеет несколько значений. Во-первых, грамматикой называют «строй языка», т. е. один из его уровней, включающий морфологию, синтаксис, словообразование: «строй языка, т. е. систему морфологических категорий и форм, синтаксических категорий и конструкций, способов словопроизводства ... это категории и все явления формального, собственно строевого уровня языка» [2; с. 113]). Во-вторых, грамматика - описание этого уровня, т. е. раздел лингвистики, изучающий грамматический строй языка («раздел языкознания, изучающий такой строй...» [2; с. 113]). В-третьих, термин «грамматика» употребляют также для обозначения описания грамматических особенностей определённых языковых единиц, «для обозначений функций отдельных грамматических категорий или лексико-грамматических множеств. Так, говорят о грамматике той или иной части речи (например, грамматике имени, грамматике глагола) или о грамматике того или иного падежа, инфинитива, отдельных предлогов» [2; с. 113]). Можно, например, говорить о грамматике существительного, о морфологии прилагательного, синтаксисе глагола и т. д. В словосочетании «грамматика наречия» термин употреблён в третьем значении.
Понятие «грамматика наречия» включает анализ семантической системы этой категории (выявление разрядов наречий, систем значений адвербиальной темпоральности, локативности, каузальности, квантитативности и др.), синтаксических позиций наречий, их коммуникативной роли в актуальном членении высказывания, синонимики и вариативности, выявление их морфосинтаксических типов. Группа наречий как один из видов распространителей глагола представляет особый интерес и в силу своей связи с функционированием глагольного вида. Такое рассмотрение вызвано потребностями как теории: дать целостное описание особенностей определённого фрагмента языковой системы, предопределяющих его речевое воплощение, - так и практики описания русского языка в целях его сопоставительного изучения с другими языками, необходимого для создания адекватных частных грамматик для нерусских. Грамматика наречия предполагает описание парадигматики и синтагматики этой категории. В парадигматическом плане анализ наречий связан с рассмотрением формального и содержательного аспектов.
Учёт формальной стороны данной категории предопределил внимание к наречиям как грамматическому (морфологическому и синтаксическому) классу слов, а также к адвербиальным группам, их специфике по отношению к другим средствам выражения аналогичных значений - именным группам, прилагательным, глаголам, предлогам, союзам и т. д. В настоящее время составление реестра русских адвербиальных лексем дало возможность расширить наши представления и об их морфосинтаксической структуре. Приведём несколько примеров. В самом общем виде среди наречий условно выделим, во-первых, так называемые десубстантивные (образованные от имени существительного) наречия: 1) модель «NT» в следующих конкретных реализациях: а) N sing, т. е. из творительного беспредложного имени существительного в единственном числе: днём, часом, порой; б) N pi, т. е. из творительного беспредложного имени существительного во множественном числе: временами; 2) модель «Pr (pref) + NK», т. е. из сочетания предлога (выступающего в адвербиальной лексеме как префикс) с именем существительным в косвенном падеже, во множестве конкретных реализаций: извека, сроду, поутру, вмиг, вместе, накануне и др. В-вторых, это деадъективные (образованные от
имени прилагательного) наречия: 1) модель «Adj + suff», т. е. из сочетания основы имени прилагательного с суффиксом: долго, искренне, периодически и др.; 2) модель «Pr (pref) + AdjK», т. е. из сочетания предлога с формой того или иного косвенного падежа нечленного краткого или полного имени прилагательного: изредка, смолоду, сызнова, задолго, зачастую, вслепую, подчистую, напропалую, вскоре и др. В-третьих, это депрономинальные (образованные от местоимения) наречия: 1) модель «Pron», т. е. от условно непроизводного местоимения: когда, где, куда, тогда, там, туда и др.; 2) модель «Pr (pref) + Pron»: откуда, зачем, почему и др.; 3) модель «Part (pref) + Pron»: никогда, кое-как и др.; 4) модель «Pron + Part (suff)»: когда-то, как-нибудь, где-либо и др. В-четвёртых, это деадвербиальные (образованные от наречия) наречия: 1) модель «Adv», т. е. условно непроизводное наречие: вчера, завтра, прежде, ныне и др.; 2) модель «Pr (pref) + Adv»: назавтра, отныне, поныне, доныне, послезавтра, позавчера и др. В-пятых, это девербальные (образованные от глаголов) наречия, в частности модель «Vpastn», т. е. от глагола в форме прошедшего времени среднего рода, выступающего в функции вводного слова: бывало. В-шестых, это компаративные (образованные от сравнительной степени) наречия: 1) модель «comp»: раньше, позже, дольше и др.; 2) модель «Pr (pref) + comp»: заранее. В-седьмых, это денумеральные (образованные от числительного) наречия, служащие для обозначения кратности: 1) модель «Num + suff»: однажды, дважды, трижды, многажды и др.; 2) модель «NumT»: пятью, шестью, семью, восемью и др. В-восьмых, это партикулярные (образованные от частиц) наречия: 1) модель «Part», т. е. лексемы, способные употребляться то как наречия, то как частицы: уже, уж, всё, ещё, едва и др.; 2) модель «Part + Part», т. е. наречия-редупликаты, образованные путём удвоения частиц: вот-вот, только-только и др. Кроме того, имеются и синтетические, в том числе полилексемные типы. Это, в-девятых, прономинально-субстантивные (образованные от сочетания местоимения с существительным) наречия, в частности модель «Pron + NK»: сейчас, тотчас, сегодня и др. В-десятых, адъективно-адвербиальные (образованные от сочетания имени прилагательного с наречием путём редупликации) наречия, в частности, модель «Adj т + Adv»: давным-давно, раным-рано, полным-полно и др. В-одиннадцатых, это адвербиально-адвербиальные (образованные от сочетания двух наречий путём редупликации) наречия, в частности модель «Adv + Adv»: быстро-быстро, далеко-далеко, близко-близко, высоко-высоко, низко-низко и др. Анализ структуры адвербиальных лексем и выделение их морфосинтаксических типов, безусловно, поможет выявить внутреннюю форму, семантические особенности русских наречий, влияющие в целом на характер их функционирования в речи [3; с.190-197].
Содержательным аспектом категории наречия является, во-первых, внешнеситуа-ционный компонент семантики наречий (т. е. значение времени, пространства, причины, цели, образа действия, степени), место адвербиальных средств в соответствующих функционально-семантических полях (ФСП) в их отношениях пересечения и взаимодействия с другими, смежными ФСП (темпоральности, аспектуальности, локативности, каузальности, компаративности, количественности и другими). Во-вторых, содержательная сторона включает и свойственное наречиям выражение оценки, модусных смыслов, субъективных характеристик действий или событий, т. е. к содержательной стороне отнесём не только «объективную» информацию, заложенную в семантике наречий, но и те «субъективные» смыслы, которые вносятся говорящим: отношение к тому или иному положению дел, оценка внешнего мира, цель сообщения и т. д.
Взаимодействие формального и содержательного аспектов воплощается в понятии так называемой контекстуальной парадигмы (КП) наречия. КП - это ряд изофункциональных словоформ, противопоставленных друг другу грамматически и в
то же время объединённых денотативно. КП включает исходное слово и его контекстуальные корреляты, имеющие тот же или другой категориальный статус. По отношению к наречию как неизменяемой части речи использование понятия парадигмы на первый взгляд кажется нонсенсом. Однако речь идёт не о морфологической парадигме с рядом противопоставленных друг другу форм словоизменения, а о парадигме принципиально иного рода. Очевидно, что КП имеет полевую устроенность. Исходное слово КП, её ядро - это изосемическое слово, функционирующее в составе изосемической изоморфной конструкции. Его контекстуальные корреляты - изосемические слова в составе изосе-мических неизоморфных конструкций (приядерная область), изосемические слова в составе неизосемических конструкций (ближайшая периферия), а также неизосемические слова (отдалённая периферия). Исходным словом КП могут быть слова разных частей речи - и самостоятельные (имя существительное, имя прилагательное, глагол, наречие), и несамостоятельные, служебные (например, предлог), однако, по-видимому, не любое слово способно иметь КП. Другими словами, текстовый потенциал разных слов может различаться. Очевидно, что ограничения кроются в трансформационных, деривационных возможностях каждого конкретного слова.
Само исходное слово и его контекстуальные корреляты характеризуются несколькими релевантными признаками - частеречной принадлежностью, морфологической формой и синтаксической (членопредложенческой) позицией. Кроме того, следует иметь в виду, что членом КП может быть не только собственно слово, но и сочетания слов, или дескрипции. Главный признак, объединяющий разные члены КП слова, - это общность передаваемого ими денотативного содержания, т. е. явления внеязыковой действительности. При этом разные категориальные классы слов могут оказываться изофункциональными. Простейшим примером служит КП наречия бегло, которая включает, во-первых, исходное слово - само наречие бегло в составе изосемической изоморфной конструкции, например: Девочка читает бегло; во-вторых, имя прилагательное в составе неизосемической конструкции: У девочки беглое чтение; в-третьих, имя существительное беглость в именительном падеже: Беглость чтения у девочки высокая; Чтение у девочки - сама беглость; а также дескрипция в составе неизосемической конструкции: Чтение у девочки отличается беглостью. Таким образом, КП наречия бегло включает по крайней мере четыре члена: 1) Adv (исходное наречие бегло в позиции обстоятельства - образа действия), 2) Adj. (прилагательное беглый в позиции согласованного определения или сказуемого), 3) N (существительное в именительном падеже беглость в позиции подлежащего) и 4) дескрипция отличается беглостью (на формальном уровне включающая сказуемое плюс дополнение). Очевидно, что члены КП представляют собой не случайное образование, а группируются в строгую систему на основе системы парадигм предложения. КП тесно связана с целым рядом других парадигм слова и предложения: словообразовательной парадигмой слова, синтаксической и коммуникативной парадигмой предложения. Понятие КП на уровне слова помогает выявить трансформационные возможности русского языка.
В синтагматическом плане ФКГ наречий предполагает анализ их функционирования, т. е. позиционного потенциала, особенностей лексической и синтаксической сочетаемости, связи с видовыми и временными характеристиками глаголов, коммуникативной роли в актуальном членении высказывания. Функционально-коммуникативный анализ наречий, взаимодействие их парадигматики и синтагматики позволило сформулировать понятие актуализационной парадигмы слова, которая представляет собой совокупность его коммуникативных ролей, т. е. способности словоформы занимать ту или иную позицию в коммуникативной структуре высказывания. Опираясь частично на концепцию Т.Е. Янко [4; с.417-431], для повествовательного предложения мы выделяем семь типов коммуникативных ролей, каждый из которых имеет свой план выра-
жения: собственно тема, атоническая тема, фокус ремы, модальная рема, диктальная рема, атоническая рема и парентеза.
Наречия в составе высказывания, как и другие лексические единицы, представлены на уровне не лексем, а лексико-семантических вариантов (ЛСВ) слов. Так как каждый из ЛСВ выбирает свой тип контекста, в том числе и позицию по отношению к распространяемому компоненту, наречие рассматривается в контексте как сфере реализации данного ЛСВ, и определяется не только его значение, но и специфика контекста, организуемого наречием. При этом учитываются, в частности, и коммуникативная роль словоформы. Так, наречие однажды, как известно, может быть реализовано в предложении двояко: во-первых, как ЛСВ однажды 1 'неопределенное прошлое или будущее', который в системе значений адвербиальной темпоральности находится в одной «ячейке» с наречиями когда-то, некогда, как-то, и, во-вторых, как ЛСВ однажды2 'однократность', который занимает место в другом фрагменте системы, будучи противопоставленным наречиям дважды, трижды, четырежды и др., и находится в одной «ячейке» с лексемами единожды, однократно. Различия в значениях ЛСВ закреплены на уровне их употребления. Первый ЛСВ способен занимать в предложении лишь синтаксическую позицию собственно темы (Однажды я был в Киеве), а второй - позицию фокуса ремы (В Киеве я был лишь однажды), причём для второго ЛСВ характерно присоединение модальных ограничительных частиц лишь и только. Как видим, понятие актуализационной парадигмы помогает выявить коммуникативный потенциал не только целого высказывания, но и отдельных слов.
Таким образом, грамматика наречия имеет непосредственный «выход» в лингво-дидактику. Представление фактов русского языка в функционально-коммуникативной грамматике не является лишь отражением и механическим перенесением выводов формально-описательной грамматики. Речь идёт об описании прикладной, лингводидакти-ческой модели русского языка в единстве его письменной и устной форм.
Библиографический список
1. Всеволодова М.В. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса: Фрагмент прикладной (педагогической) модели языка: Учебник. - М.: Изд-во Моск. унта, 2000. 502 с.
2. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: «Советская энциклопедия», 1990.
3. Панков Ф.И. Функционально-коммуникативная грамматика как основа лингво-дидактической модели русского языка // Мир русского слова и русское слово в мире. Материалы XI Конгресса МАПРЯЛ. Том 1 / Под ред. А.А. Градинаровой. Sofia: Heron Press, 2007. С. 190-197.
4. Янко Т.Е. Коммуникативный статус бенефактивных конструкций // Московский лингвистический журнал. Том 2. - М.: РГГУ, 1996. С. 417-431.
References
1. Vsevolodova M.V. Theory of the functional and communicative syntax: The textbook. - М., 2000. 502 p.
2. Linguistic encyclopedic dictionary / Ed. V.N.Yartseva. М., 1990.
3. Pankov F.I. Functional and communicative grammar as the basis of the linguistic and didactic model of the Russian language // The world of Russian word and Russian word in the world. Materials of the XI Congress of MAPRJAL. Volume 1 / Ed. А.А. Gradinarova. Sofia: Heron Press, 2007. P. 190-197.
4. Yanko T.E. Communication status of benefactive constructions // Moscow linguistic journal. Volume 2. М., 1996. P. 417-431.
