CC BY
56
УДК 811.111
ГРАММАТИЧЕСКАЯ АДАПТАЦИЯ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ БЕЗЭКВИВАЛЕНТНЫХ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ ИМЕНУЮЩИХ РЕАЛИИ СЕВЕРА
© Р. И. Салимова
Магаданский институт экономики Санкт-Петербургской Академии управления и экономики Россия, 685000 г. Магадан, ул. Пролетарская, 11. Тел./факс: +7 (413) 62 31 21. E-mail: [email protected]
Статья посвящена грамматической адаптации безэквивалентных лексических единиц из чукотского и эскимосского языков, именующих реалии Севера, в английском языке.
Ключевые слова: заимствование, безэквивалентные лексические единицы, ассимиляция, грамматическая адаптация, слова-реалии, принимающий язык.
Каждый язык неотделим от культуры, которая составляет его содержательный аспект. Язык не только сиюминутно отражает современную культуру, но и фиксирует ее предшествующие состояния и передает ее ценности от поколения к поколению. Язык приобретает «все большую значимость в качестве руководящего начала в научном изучении культуры» [15], с которой начинается духовное общение людей и взаимопонимание.
Каждый народ хочет сохранить «свое лицо», оставаясь самобытным этносом со своим языком и культурой, не растворяясь в общечеловеческом потоке. «Язык и культура - основные показатели национальной самобытности, и на ее сохранение и воспроизводство направлены интеллектуальные, нравственные, творческие усилия каждого этнического объекта», - пишет Ю. Н. Караулов [5, с. 28].
Исторически любой народ имел разнообразные связи с народами всего мира, и языки контактирующих народов также подвергаются взаимному влиянию. Благодаря такому соседству эти языки выступают главным средством общения, средством, с помощью которого осуществляются межнациональные связи. Заимствование иноязычной лексики является основной формой языкового влияния одного языка на другой, поскольку наиболее важными и характерными чертами любого языка является подвижность, изменчивость, стремление к совершенствованию и развитию. Любой язык постоянно пополняет свой словарный состав в большей или меньшей степени либо за счет собственных ресурсов, либо за счет заимствований.
Попадая в чужой язык, заимствуемое слово подвергается нескольким видам адаптации: фонетический, семантический и грамматический, последнему из которых посвящена данная работа.
Под влиянием системы, в которую они вошли, заимствования ведут себя по-разному: некоторые не подчиняются грамматическим нормам соответствующей части речи, другие же со временем адаптируются к новой системе, ассимилируясь в новые грамматические категории, что находит отражение в новых формах.
Грамматическая адаптация заимствованного слова означает приобретение словом грамматиче-
ских связей путем включения его в определенную парадигму и подчинения грамматическим категориям принимающего языка [6, с. 20].
Адаптация заимствованных английским языком существительных представлена безэквивалентной лексикой, называющей реалии Севера, выражается в образовании множественного числа в соответствии с законами грамматики английского языка, что отсутствует в палеоазиатских языках: (чук.) kherkher - kherkhers («чукотская женская одежда из оленьего меха типа комбинезона»); (чук.) kymgyt -kymgyts (рулет из моржового мяса»); (чук.) pekul -pekuls («женский нож, широкий по форме напоминающий топор с поперечной деревянной рукоятью сверху»); (эск.) umiak - umiaks («лодка открытого типа, часто управляемая женщинами при помощи весел»); (эск.) kayak - kayaks или kajak («маленькая кожаная крытая лодка с двухлопастным веслом и у эскимосов, чукчей и коряков») [2, с. 261].
Эти заимствования были усвоены принимающим английским языком относительно давно и перешли из региональных словарей в различные словари (толковые, англо-русские и русско-английские), где и были зафиксированы: New Webster's Dictionary and Roget' Thesaurus, The Scribner Bantam English Dictionary, Oxford Student's Dictionary of Current English, Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даля.
Безэквивалентная лексика, изначально известная лишь коренным жителям и приезжему населению Дальнего Востока России, со временем стала общеизвестной и прочно вошла в лексический пласт, как русского, так и английского языков.
Однако существует группа заимствованных безэквивалентных лексических единиц, которые не подверглись грамматической адаптации принимающего их английского языка и заимствовались в своем исходном состоянии в силу своей неполной освоенности.
Например, чукотские слова, относящиеся к палеоазиатской группе, сохранили форму образования множественного числа в соответствии с его нормами: -it, -et или -at.
Вероятно, эти лексемы восходят к форме имени-причастия (такая часть речи выделяется в чукотском языке П. Я. Скориком), по функции похожей на герундий в английском языке.
572
раздел ФИЛОЛОГИЯ и ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
Ед.ч.
Мн.ч.
ankalin (береговые, оседлые, приморские чукчи)
ankalit
каугаНп (приморские странствующие торговцы) kavralit
й^Гщп (китовая кожа с жиром), itgil'git
иуегап (мясное хранилище, склад) uverat
ке1е (злой дух, чужестранец) kelet
1иогауеИап (истинный, настоящий человек) luoravetlat
агуапаНп (чукчи так называли азиатских и aivanat
американских эскимосов);
теракт (моржовая шкура) repalgit
Имена-причастия в чукотском языке имеют ограничительную функцию и образуются при помощи элемента ыт: эм-пин^кульыт "(только) прыгающие", эм-купрэльыт "(только) имеющие сети". Очевидно, форма кавральыт, возникла на основе этого грамматического значения. Выделительная форма, в свою очередь, имеет две разновидности: эмк'ынпин'кульын "(каждый) прыгающий" и гэмгэ-пин'кульын "(всякий) прыгающий". В них просматривается конечный элемент ын.
Эта форма послужила основой для заимствованного слова кавралин. П.Я. Скорик замечает, что "грамматическая близость с существительными обусловила легкость субстантивации имен-причастий и перехода их в существительные" [16, с. 26].
Следует отметить, что эскимосский язык относится к эскимосско-алеутской семье языков, которые генетически не связаны с чукотско-камчатскими языками, но в процессе длительного тесного исторического контактирования эскимосов с чукчами происходит взаимодействие их языков.
Существует группа безэквивалентных лексических единиц из эскимосского языка, которые, так же как и некоторые слова из чукотского языка, не подверглись грамматической адаптации английским языком:
iglu (жилище из любого материала) iglulik/iglut
Inupiaq (инупик, эскимосы) Inupiat
Существуют заимствования, которые не имеют регулярной формы множественного числа, то есть могут иметь форму с флексией -s: eplykitets: The eplykytets sliding off John's stumps, whistled past Toko's head at half a finger's breadth [14, p. 101] -Сорвавшиеся с культи эплыкытэты просвистели на расстоянии полупальца от головы Токо [13, с. 78]; и форму с нулевым окончанием: eplykytet (форма множественного числа в соответствии с нормами чукотского языка): The boys held eplykytet in their laps, and were picking through walrus teeth for slinging. They were smilingly contemplating John, decked out with two eplykytet [14, p. 101] - Мальчики держали на коленях эплыкытэты и перебирали костяшки из моржовых зубов. Они с улыбкой смотрели на Джона, увешенного двумя эплыкытэтами [13, с. 78].
Другая реалия, являющаяся перезаимствованием [12, с. 223] из русского языка в английский (калька от якутского слова этербес), представлена словом торбаза («теплая обувь из оленьих шкур») [7, с. 4], которое имеет несколько вариантов написания, поскольку слово имеет лишь форму множественного числа в русском языке, то соответственно, в английский язык перенесено несколько вариантов его графического написания: torbasses [14, с. 39] - в соответствии с нормами образования множественного числа в английском языке, путем прибавления флексии -s; torbasy [4, с. 41] и tarbossa [16, с. 77] - в данном случае множественное число представлено в соответствии с грамматикой русского языка, где окончание -ы и -а передано гласной -у и -а.
Другим признаком приспособления заимствований к системе принимающего английского языка является употребление существительных с артиклем. В самом процессе вхождения в английский язык заимствованные существительные, имеющие конкретную семантику исчисляемого имени, часто употребляются без артикля. Это происходит потому, что данные заимствования являются не столько номинацией конкретного объекта, сколько номинирующим средством для выражения абстрактного понятия: They brought some of the kymgyts back... and stacked them in uverans, earthern pits whose bottoms glinted with permafrost even in the hottest height of summer [14, p. 287]. - Часть кымгытов ... сложили в увэраны, ямы, где на дне даже в самую жаркую пору лета поблескивал лед вечной мерзлоты [13, с. 225].
После вхождения слова в английский язык, артикль, определенный и неопределенный, в качестве дополнительного маркера существительного входит в употребление достаточно быстро: "The contents of the stomach, rilkeil, composed of semidigested moss. After the massive slaughter of reindeer in the fall, the large volume of rilkeil was prepared for storage, pressed and frozen [3, p. 41]. - Содержимое желудка, рилькэиль состояло из полупереваренного мха. После массового убоя оленей весной большое количество рилькэиль готовилось к хранению, прессовалось и замораживалось (перевод Салимо-вой Р. И.); Next to the wall, down the entire perimeter of theyaranga there were leather sacks [14, p. 37]. -Вдоль стен по всей окружности яранги были расставлены кожаные мешки [13, с. 27]; In addition to owning the boat used for whaling, the umialiq, was the employer of a whaling crew, recruiting his men for their professional ability and acting as benefactor to them and their families. In many villages each umialiq and his crew controlled a kashim [10, p. 23]. - Кроме владения китобойным судном, умилык, хозяин китобойной команды нанимал их за профессионализм и выступал в качестве благодетеля для них и их семей. Во многих поселениях каждый умилык и его команда контролировали кажим [10, p. 23].
Ед.ч.
Мн.ч.
karigi (мужской дом, клуб, в котором они собираются)
karigit
Заимствованиями могут выступать не только существительные, но и другие части речи. Их количество небольшое, например, прилагательные (когда существительное выступает в роли определения — конверсия): lakhtak belt: Он... резал лах-тачьи ремни, чтобы отдарить своих друзей-оленеводов... [13, с.21]. - he had cut out lakhtak belt-strips_to offer to his deer-herder friends... [14, с.21]; (эск.) ogruk skin («сырая шкура моржа или его детеныша») [8, p. 109].
Междометия могут выступать как заимствованные части речи, являя собою застывшие выражения (frozen expressions) [11, v. 26 (1), p. 64], сигналы эмоций и волевых побуждений. Вследствие этого междометия выполняют функцию суррогатов предложения и легко выделяются из речевого потока [9, с. 205): (чук.) Kakomei! (восклицание удивления), Yettyk! (форма приветствия. букв. ты пришел!)
Следует обратить внимание на тот факт, что одни классы языковых единиц заимствуются гораздо охотнее, чем другие. В 1881 году У. Д. Уитни построил шкалу, на которой различные языковые единицы располагались в порядке их подверженности заимствованию. Оказалось, что из всех частей речи наиболее свободно заимствуются существительные, затем глаголы, и, наконец, прилагательные и наречия.
Таким образом, слова из чукотского и эскимосского языков, попав в английский язык, постепенно ассимилировались в нем, подчинившись его грамматической, фонетической и семантической системам. Степень той или иной ассимиляции зави-
сит от многих факторов, которым подвержена иноязычная лексика в принимающем ее языке.
Заимствование как процесс присущ каждому языку и является неотъемлемым для лексического состава английского языка в особенности, поскольку лексика имеет большую культурную ценность.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1966. -608 с.
2. Булыко А. Н. Большой словарь иноязычных слов. М., 2004. -704 с.
3. William W. Cultures of Siberia and Alaska. Washington, D. C., London, 1988. -1035 p.
4. Kamenski A. Tlingit Indians of Alaska, The Rasmuson Library Historical Translation Series Volume II., The University of Alaska. Press Fairbanks, 1985. -468 p.
5. Караулов Ю. Н. Мир русского слова. 2002. №3, -356 с.
6. Крысин Л. П. Русский язык в школе. 1994. №6, C. 59-83.
7. Леонтьев В. В. Самый сильный, самый ловкий. Магадан, 1979. -49 c.
8. Lore of St. Lawrence Island. A Publication of the Bering Strait School District, vol.2. Unalakleet, Alaska, 1987. -278 p.
9. Маслов Ю. С. Введение в языкознание. М., 1987. -307 c.
10. The New Encyclopedia Britannica. Vol.14, 1994. C. 23.
11. Poplack S., Sankoff D., Miller C. Linguistics, V. 26(1). 1988. P. 64.
12. Прошина З. Г. Английский язык и культура народов Восточной Азии. Владивосток: изд-во Дальневост. Ун-та, 2001. -476
13. Рытхэу Ю. С. Сон в начале тумана. Магадан, 1986. -496 с.
14. Rytkheu Y. A. Dream in Polar Fog. Archipelago Books, New York, 2005. -338 p.
15. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993. -656 с.
16. Скорик П. Я. Учебное пособие по чукотскому языку. М., 1983. С. 89-96.
17. Elliott W. Henry, The seal islands of Alaska, Seal Island of Alaska, The Limestone Press, Ontario, Canada, 1976. -568 p.
Поступила в редакцию 05.06.2008 г. После доработки - 07.07.2008 г.
