27DOI 10.31250/2618-8619-2022-2(16)-143-153 УДК 391.4+7.041
Дина Фасыховна Гатина-Шафикова
Институт истории им. Ш. Марджани Академии наук Республики Татарстан
Казань, Российская Федерация ORCID: 0000-0001-5210-8687 E-mail: [email protected]
Графическая визуализация конусообразного головного убора татарок в XVIII-XIX вв. (историко-этнографический анализ)
АННОТАЦИЯ. Статья посвящена изучению женского конусообразного головного убора в графических работах исследователей и художников XVIII-XIX вв. В связи с тем, что зачастую визуальные источники ранее использовались лишь как вспомогательный иллюстративный материал, они нуждаются в тщательном историко-этнографическом анализе. Наиболее ранние примеры подобного типа уборов датируются второй половиной VII в. до н. э., являясь прообразом для последующих образцов, распространенных среди многих народов. В письменных источниках фиксируется, что рассматриваемая форма шапки у представительниц татарского населения бытовала до первой половины XIX в. Первыми художниками, зафиксировавшими народные типы, были приезжие иностранцы — послы и ученые, изучавшие местное население. Впоследствии в связи с открытием Академии наук и Академии художеств уже местные мастера, имевшие художественное образование, стали активными участниками научных экспедиций. По результатам исследования обнаружилось, что не для всех художников прототипом являлись реальные люди и их одежда. Была распространена практика копирования существующих изобразительных работ. Относительно самих уборов выявлена вариативность форм конусообразных шапок, описаны их высота и способы декорирования, установлены возрастные различия в способах ношения и наличии дополнительных покрывалообразных элементов сокрытия головы и фигуры в целом. Для всех уборов характерна жесткая, часто каркасная основа, обтянутая тканью и декорированная различными элементами парадного костюма.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: визуальная антропология, визуальные образы, графика XVIII-XIX вв., татарский костюм, головной убор
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Гатина-Шафикова Д. Ф. Графическая визуализация конусообразного головного убора татарок в XVIII-XIX вв. (историко-этнографический анализ). Кунсткамера. 2022. 2(16): 143-153. doi 10.31250/2618-8619-2022-2(16)-143-153
Dina Gatina-Shafikova
Institute of History named after Sh. Mardzhani of the Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan
Kazan, Russian Federation ORCID: 0000-0001-5210-8687 E-mail: [email protected]
Graphic Visualization of the Female Conical Headdress of the Tatars in the 18th — 19th Centuries (Historical and Ethnographic Analysis)
ABSTRACT. The article is devoted to the study of the female cone-shaped headdress in graphic works by researchers and artists of the 18th — 19th centuries. Due to the fact that existing visual sources were previously often used only as auxiliary illustrative material, the described images need a thorough historical and ethnographic analysis. The earliest examples of this type of headdress date back to the second half of the VII century BC, being the archetype for subsequent samples common among many peoples. In written sources, it is recorded that such a form of hats among the female Tatar population existed until the first half of the XIX century. The first artists who depicted folk types were foreigners who came as ambassadors and scientists from other countries, simultaneously studying the local population. Subsequently, in connection with the opening of the Academy of Sciences and the Academy of Arts, local masters who had professional art education became active participants in scientific expeditions. According to the results of the study, it was found that not all artists had real people and their clothes as a prototype for their works — the practice of copying existing works was widespread. Regarding the headdresses themselves, the difference in the shapes of cone-shaped hats, their height and methods of decoration, as well as age differences in the ways of wearing and the presence of additional veil-like elements designed for hiding the head and the entire figure were revealed. The commonality of all headdresses is expressed in a rigid, often framed basis, covered with fabric and decorated with various elements, as part of a ceremonial costume.
KEYWORDS: visual anthropology, visual images, graphics of the 18th — 19th Centuries, Tatar costume, headdress
FOR CITATION: Gatina-Shafikova D. Graphic Visualization of the Female Conical Headdress of the Tatars in the 18th — 19th Centuries (Historical and Ethnographic Analysis). Kunstkamera. 2022. 2(16): 143-153. (In Russian). doi 10.31250/2618-8619-2022-2(16)-143-153
Петербургская Академии наук, открытая в XVIII в., стала центром научного мира в Российской империи. Экспедиции, организованные с целью изучения естественно-научных предметов и местного населения, дали толчок научным, техническим и географическим открытиям. Благодаря выездам исследователей на местность этнография обогатилась вещественными и письменными памятниками культуры. Рубеж ХУШ-Х1Х вв. ознаменован в истории российской живописи и графики появлением нового поколения мастеров, обучившихся в Академии художеств и посвятивших свое творчество воссозданию народных типов, городских, природных ландшафтов, а видовая графика составила целое явление в культуре данного периода. Художники, совместно с исследователями и самостоятельно, совершали путешествия, стараясь максимально правдиво описать виды различных уголков страны, облик ее столиц и отдаленных окраин.
Расширение изобразительного ряда по народам затронуло и Волго-Уральский регион. Ряд исследователей и художников посвятили свои работы одежде татарского населения, например такому образцу материальной культуры, как конусообразная шапка татарских женщин. В издании 1844 г. К. Ф. Фукс описывал убор, бытовавший, по его словам, «лет тридцать назад, похожий на сахарную головку, из шелковой материи, покрытый русскими вызолоченными рублевиками, с кораллом и с жемчугом; вверху этот длинный конус оканчивался вызолоченной пуговкой» (Фукс 1844: 18). Н. И. Воробьев, раскрывая тему подобных уборов и приводя в пример исследования Плано Карпини (Рубрук, Карпини 1911: 5-6, 77), писал, что они характерны для многих тюркских народов, включая татар: «У всех самобытных турецких (тюркских. — Д. Г.-Ш.) народностей имеется жесткий, более или менее высокий головной убор, надеваемый прямо на голову» (Воробьев 1930: 378). Впоследствии такие шапки были в ходу у многих тюркских народов: каракалпакские и казахские саукеле, туркменские борик, киргизские шокуло и пр.
В своем исследовании женской одежды народов Поволжья Н. И. Гаген-Торн указывала на головные уборы с жестким основанием, которые присутствовали в обиходе финно-угорских народов (марийский шурка, удмуртский айшон, мордовский панго или панга), считая неверным высказывания Н. И. Воробьева о характерности подобного типа уборов лишь для тюркских народов (Гаген-Торн 1960: 180-185). Автор основывалась на более ранних источниках, ссылаясь на работы П. К. Степанова (Гаген-Торн 1960: 189) с изображениями женских костюмов сарматов по Карагадеушскому кургану (История русской одежды 1915). Этнограф и археолог Э. А. Рикман, типологизировавший головные уборы сарматов, выделил конические, с наклоном вперед колпаки (Рикман 1986: 15). Подобные шапки были обнаружены при археологических раскопках кургана Аржан 2 в Туве (Кисель 2011: 211-212). В традициях кавказских народов также были отмечены женские высокие конусообразные головные уборы. Н. Е. Студенецкая в своем исследовании одежды народов Северного Кавказа, проведенного по археологическим материалам Х1У-ХУ вв., отмечала у адыгских народов куполообразные шапочки из войлока или парчи с высоким металлическим навершием (Студенецкая 1986: 57). Наиболее интересными для исследования являются шапки абазинок, происходящие из северо-восточных районов Малой Азии (Абазины 1989: 10). К ним относятся хьхъылпа или рызнахъылпа, носимые молодыми девушками, достигшими совершеннолетия. Одной из форм таких шапочек была цилиндрическая, с конусообразным верхом и шаровидным навершием из серебра (Абазины 1989: 132).
Актуальность изучения изобразительных материалов с конусообразными женскими головными уборами заключается в объединении и изучении визуальной источниковой базы по женскому татарскому костюмному комплексу для дальнейшего использования полученных материалов исследователями, музейными сотрудниками и реконструкторами в связи с полным отсутствием сохранившихся образцов. Статья написана на пересечении этнографии, искусствоведения и истории. Для изучения эволюции головного убора и динамики его воспроизведения в изобразительных источниках разного периода использован сравнительно-исторический анализ. Искусствоведческий анализ выстраивался прежде всего на понимании графической работы как целостного художественного образа.
В ходе исследования решались следующие задачи:
— изучение, систематизирование и ввод в научный оборот изображений с конусообразным женским головным убором татарок Волго-Уральского региона;
— на основании представленного материала описать различие форм, высоты, наличие дополнительных элементов, выделить половозрастные различия в ношении таких уборов;
— проведение сравнительного анализа графических источников, основываясь на изобразительных и письменных материалах для выявления среди рассматриваемых источников копирования ранних работ и художественного вымысла.
Одним из первых изображений с подобной шапкой на татарке Волго-Уральского региона стала работа Корнелиса де Бруина — путешественника, писателя и художника из Нидерландов. Он посетил Московию в 1701 г. и зарисовал различные одежды, здания в Москве и других регионах. По материалам его поездки была издана книга «Reizen over Moskovie, door Persie en Indie» (Comelis 1714), иллюстрированная самим автором (рис. 1, см. вклейку).
Полное описание всего костюмного комплекса есть в статье «"Татарская женщина" Корнелиса де Бруина» (Гатина-Шафикова 2014). Для исследования важен головной убор в виде конусообразной шапки — такыя бурек, наименование которого сохранилось в памяти информаторов Заказанья (Суслова, Мухамедова 2000: 165-166). Основная часть изображенного убора отделана круглыми накладками, напоминающими монеты, а также ювелирными бляхами, возможно, инкрустированными камнями. Очелье декорировано горизонтальными рядами небольших шариков по типу зерни и арочным сводом в центре. К нижней части крепится украшение наподобие баш хаситэсе с бляхой крестообразной формы, тремя металлическими цепочками и подвесками по бокам. Похожая головная повязка хранится в Российском этнографическом музее (КП-РЭМ 3100-13). Она подробно описана исследователями, считающими, что такие украшения характерны для ношения в городе исключительно представителями татарской знати и связаны с ранними формами головных уборов каркасного типа (Суслова, Мухамедова 2000: 199-200).
Неизведанная Российская империя не одно столетие интересовала иностранцев. С 1757 по 1762 г. французский живописец и гравер Жан-Батист Лепренс побывал не только в Москве и Санкт-Петербурге, Прибалтийской губернии, но и доехал до Сибири, где активно зарисовывал, а позднее опубликовал свои работы в разных трудах по истории костюма. С 1757 по 1772 г. были изданы четыре тома «А Collection of the Dresses of Different Nations» (Jefferys 1757-1772). Впоследствии эти изображения не раз перерисовывались в различных изданиях, из-за чего часто возникали вопросы авторства, однако, по мнению А. Э. Жабревой, изображения российских типов принадлежат именно французскому художнику Ж.-Б. Лепренсу. Часть их заимствована Джефферисом из сочинения французского ученого Ж. Шаппа д'Отероша, для которого Ж.-Б. Лепренс зарисовал большое количество одежд. Другие иллюстрации воспроизведены с нескольких серий гравюр, изданных самим Лепренсом в 1760-х годах (Жабрева 2012: 331-342).
В третьем томе «A Collection of the Dresses...» представлено 40 гравюр с различными типами костюмов народов Российской империи, где наряду с другими присутствуют цветные изображения татар. В подписях к иллюстрациям четыре из них идентифицируются как татарские одеяния, и только в двух случаях указывается «казанские татары»: № 21 «Habit of a Tartar in Kasan, subject to Russia in», 1768 / «Одеяние казанского татарина», 1768, и № 22 «Habit of a Tartarian woman in Kazan subject to Russia in», 1768 / «Одеяние казанской татарки», 1768.
В работе, подписанной «Одеяние казанской татарки» (рис. 2, см. вклейку), женский образ показан не анфас, а в полупрофиль, демонстрируя вид комплекса сзади. В отличие от других изображений видно, что убор расположен на голове не строго вертикально, а наклоненным назад. С чем это связано? Если обратиться к более ранним или поздним образцам, не считая копий, то можно понять, что такое расположение является нехарактерным. Возможно, художник был ориентирован на образцы европейского костюмного комплекса, находя общие мотивы, ввиду чего решил изобразить головной убор наклоненным. Таким образцом мог послужить, например, убор
конусообразного типа атур, геннин, эннин, эннен, бывший в ходу у женщин высших сословий в позднем Средневековье.
По всему периметру шапки нашиты монеты/бляхи. Подобным способом декорировали и позднее: с одного края делалось отверстие, через которое продевалась нить, крепившаяся к украшаемому предмету. К задней части прикреплен широкий тканевый накосник с тремя рядами круглых металлических элементов по типу монет. Как украшено очелье, увидеть невозможно, однако автор прорисовал достаточно четко полосу ткани, чалмообразно обмотанную на голове, т. е. по нижнему краю самого убора, возможно отдельно, не соединяясь с ним. Обратим внимание и на крестообразные серьги. Похожие серьги мы видим на рисунке Корнелиса де Бруина, только там подобный элемент был в центре головной повязки.
С 177G г. Иоганн Готлиб Георги по приглашению Российской Императорской академии наук и художеств четыре года участвовал в экспедициях И. П. Фалька и П. С. Палласа, проводя также самостоятельные исследования. Он объехал Поволжье, Южное и Среднее Приуралье, Западную Сибирь, Алтай, Забайкалье. В 1774 г. исследователь вернулся в Петербург с огромным багажом естественно-научных и этнографических коллекций, а также различных рисованных работ.
В 1799 г. в типографии Академии наук И. Глазуновым опубликовано четырехчастное издание И. Г. Георги на русском языке. Во второй части «О народах татарского племени» размещены три изображения татар, подписанные на трех языках (русском, немецком, французском). На двух из них показаны женские костюмные комплексы: № 27 «Татарка Казанская спереди», «Eine Kasanischer Tatarin vorwarte, Feme Tattare de Casan par devant» (Георги 1799: рис. между с. 8-9), № 28 «Татарка Казанская сзади», «Eine Kasanischer Tatarin ruckmcerts, Feme Tattare de Casan par derriere» (Георги 1799: рис. между с. 12-13).
В контексте нашего исследования значимо второе изображение «Татарка Казанская сзади» (рис. 3, см. вклейку), на котором показан конусообразный головной убор, однако его высота незначительная, и непонятно, есть ли каркасная основа. По всему периметру шапка покрыта металлическими накладками лопатообразной формы, а по нижнему краю — круглыми, по типу монет. Георги писал: «Покрывают голову шапкою, у которой бывают обыкновенно великие ушки, а верх чешуйчато устлан монетами. От шапки висит затылочное украшение. Шириною в ладонь... лоб покрыт решетчато низанным жемчугом». В визуализации комплекса показан накосник, состоящий из нескольких частей в виде широкой простеганной полосы ткани, украшенной по центру в три ряда белыми раковинами каури, по краям — белыми бусинами; средняя часть накосника красного цвета с вертикально расположенными светлыми бусинками, возможно речным жемчугом; последняя украшена круглыми желтыми бляхами, предположительно монетами, и по низу черной бахромой. Такой накосник был достаточно тяжелым, поэтому крепили его вокруг лица и шеи с помощью специального крепления тэнкэ бавы, что объясняет присоединенную к убору и проходящую под подбородком декоративную деталь из круглых монет. С правой стороны плеча видна часть белой ткани с тремя полосами по краю, дающая основание предположить, что под верхней шапкой находится полотенцеобразное покрывало тастар, сохранившееся в традиционном костюмном комплексе XIX в. у мишарей, касимовских и крещеных татар.
Следующий автор, в работе которого присутствует описываемый головной убор, был не только художником, но и издателем, писателем и дипломатом, — Жак Грассе де Сен-Совер. Он рисовал на разнообразные темы, изображая как бытовые сцены жизни простого народа, так и костюмный комплекс. Его работы были переведены в гравюры Лабрусом (Labrousse) и использовались в издании по истории костюма С. Маршала (Maréchal 1788), во втором томе которого размещены два изображения татар, подписанные «Tattare de Kazan» / «Казанский татарин» и «Femme Tattare de Kazan» / «Казанская татарка».
Ж.-Г. де Сен-Совер издал «Энциклопедию путешествий» (Saint-Sauveur 179б), собственное сочинение, посвященное различным народам, где приводится большое количество исторических, географических и этнографических сведений, а также его собственные изображения костюмов
разных народов мира, в том числе татар. Однако казанская татарка в этих книгах — повторение ранее изданных изображений (Georgi 1776).
Художник активно и много рисовал, его графика публиковалась не только в книгах, но и отдельными листами. Недавно найденная работа авторства Жака Грассе де Сен-Совера выставлена в электронном каталоге Художественного музея округа Лос-Анджелес (LACMA)1. Она подписана «Costumes de Différents Pays 'Mahometane en Habit d'Eté'» (Saint-Sauveur, Labrousse 1797) и датирована 1797 г. (рис. 4, см. вклейку). Несмотря на то что здесь нет территориального указания на принадлежность к волго-уральским татарам, привлек внимание высокий каркасный конусообразной формы головной убор и весь костюмный комплекс в целом. Шапка желтого цвета украшена в задней части тремя красными полосами с прикрепленными декоративными элементами, смыкающимися в верхней части по центру, находится непосредственно на голове, без покрывала под ней или по верху. Женщина стоит в профиль, поэтому передняя часть убора полностью не видна, однако частично показано, что в налобной части находится элемент по типу ювелирной бляхи, от которого вверх тянется белая полоса с прикрепленными круглыми деталями, возможно монетами. Крестообразное украшение крепится сбоку, и невозможно понять, является ли оно парным, тем не менее отметим, что такая форма встречалась в двух ранее описанных работах. Серьги в ушах круглые, с расположенными по периметру лепестками. Волосы собраны в косу, которая приподнята и крепится к задней части головного убора. Соответственно нельзя с полной уверенностью утверждать, что данное изображение отражает татарку Волго-Уральского региона, однако схожесть с образцами, носимыми в описываемый период, дает возможность предположить, что перед нами стилизованное воспроизведение одежды татарской знати.
Еще один автор гравюр, посвященных жителям Российской империи, — профессиональный художник-гравер Христиан Готфрид Генрих Гейслер, живший в России в 1790-1798 гг. В качестве художника он участвовал в экспедиции П.-С. Палласа по Крыму в 1793-1794 годах и впоследствии иллюстрировал его книги. Работы мастера издавались в виде отдельных публикаций и использовались в качестве изобразительного материала в ряде изданий. Примечательно, что среди типажей в энциклопедии Ф. Хемпела и Х. Г. Г. Гейслера, изданной на немецком языке, под номером 11 представлено изображение, подписанное на трех языках (немецком, французском, русском) «Kasanifcher Tatar. Defsen Frau.; Tattare de Kasan. Feme Tattare de Casan» / «Казанской Татарь. Татарка казанская сзади» (Abbildung und Beschreibung der Völkerstämme und Völker... 1803: рис. между с. 24-25) (рис. 5, см. вклейку). На белом фоне две фигуры, объединенные в общую композицию. При взгляде на эту работу возникает ощущение, что она скопирована с издания И. Г. Георги. Мужской комплекс полностью повторен, в женском присутствует не полное цитирование, что дает основание включить его в наше исследование. Прежде всего обращает на себя внимание головной убор конусообразной формы, покрытый бляхами/монетами серебристого цвета, небольшими золотистыми наушниками, и проходящей под подбородком цепочкой также из круглых металлических деталей. Накосник, прикрепленный к шапке, практически не отличается от описанной выше работы И. Г. Георги, за исключением нескольких деталей: основная часть по бокам украшена не белыми бусинами, а узкой полосой синей ткани, которая также присутствует и в красной части с бусинами, а в последней — монеты в целом мельче, что дает возможность увидеть основу черного цвета. Такие нюансы могут быть связаны с тем, что автор, скопировав чужую работу, привнес авторский вымысел, а возможно, перед нами накосники одного типа, выполненные разными мастерицами.
Александр Ефимович Мартынов, ученик Академии художеств, профессиональный живописец-пейзажист, рисовальщик, акварелист и литограф, в 1804 г. совершил путешествие по России,
1 URL: https://artsandculture.google.com/asset/costumes-de-diff%C3%A9rents-pays-mahometane-en-habit-d-et%C3%A9-labrousse-jacques-grasset-de-saint-sauveur/EQFWWdr5WaAqUQ?hl=m&ms=%7B%22x%22%3A0.5893389993006801%2C%22y%22%3A0. 4106610006993198%2C%22z%22%3A8.5%2C%22size%22%3A%7B%22width%22%3A3.440531778601876%2C%22height%22 %3A1.0266525017482995%7D%7D (дата обращения: 13.09.2021).
побывав в Астраханской, Кавказской и Таврической губерниях. В результате его поездок был наработан обширный материал, составивший основу для публикаций ряда графических изданий: 23 акварели «Виды России и Монголии», 39 гравюр «Типы народов России и Монголии», 29 офортов, изготовленных для «Живописного путешествия...» (Мартынов 1819). Среди этого обширного материала для нас интересны три, подписанные как «Женщина Казанских татар» (рис. 6, см. вклейку) и с разных ракурсов «Девица Казанских татар» (рис. 7, 8, см. вклейку). В настоящее время три отпечатанных черно-белых листа с этих работ находятся в собрании Государственного исторического музея (ГИМ 58733/21, 58733/22, 58733/23).
Головной убор на изображении «Женщина Казанских татар» предстает в узнаваемой для нас конусообразной форме, однако здесь появляется обилие тканевых покрывал и платков. следовательно, необходимо выделить многоступенчатость в виде небольшой твердой основы, возможно каркасной, под которой большое покрывало наподобие казанско-татарского женского покрывала врпек однотонного светлого цвета с орнаментом в нижней части. Один край подвернут под подбородок, другой заходит за полу верхней одежды. На покрывало надет сам убор, на который уже повязан платок или накидка. Такая небольшая деталь, как полумесяц на лбу, может представлять собой не полностью прорисованное налобное украшение баш хаситэсе.
На двух других изображениях «Девица Казанских татар» показан девичий костюмный комплекс с разных сторон. Если в предыдущей работе основу убора невозможно увидеть, то здесь четко прорисован высокий красный конусообразный головной убор по образу такыя бурек, украшенный по нижнему краю в центре тремя рядами крупных круглых блях по типу монет, уменьшающихся в диаметре к затылочной части и увеличивающихся по количеству рядов (которых может быть семь). После следуют вертикальные линии, сменяющиеся горизонтальными полосами, навершие венчает маленькая шишечка. Под убором длинное покрывало, достигающее ступней, украшено геометрическим узором в виде пересекающихся линий, образующих квадрат с вписанными в него растительными розетками. Возможно, с двух сторон к убору крепится в височной части и под подбородком украшение из монет. Не совсем понятно, почему если в анфас видно почти непрерывное соединение между деталями, то в профиль складывается впечатление, что это серьги или отдельное височное украшение.
Таким образом, Александр Ефимович в начале XIX в. в трех графических работах первым выделил разновозрастные особенности головных уборов в костюмном комплексе татарских женщин.
Емельян Михайлович Корнеев, ученик Академии художеств, награжденный золотой медалью по окончанию курса, — активный участник экспедиции, снаряженной по приказу Александра I. С 1802 по 1804 г. сопровождал генерала Георга-Магнуса Спренгпортена в Сибири, на Кавказе и Поволжье. В 1803 г. побывал в Казанской и Саратовской губерниях. Во время поездки выполнил множество зарисовок с натуры, на которых были показаны обряды, праздники, игры, народные типы их костюмы, и уже в 1804 г. художник преподнес царю «эскизы видов и костюмов» (Гончарова 1987: 24-28).
Работы Корнеева заинтересовали Карла Рехберга, издавшего альбомы с гравюрами по его рисункам (Rechberg 1812-1813). Корнеев создал серию рисунков, гравер Е. Кошкин подготовил в тираж, а К. Рехберг написал этнографический текст и профинансировал публикацию. В двух томах альбома собраны изображения обитателей Российской империи от Тавриды до Тихого океана (Вишленкова 2011: 136-137). Всего было 96 гравюр, гравированные акватинтой, с названием на русском и французском языках, на каждой подпись рисовальщика и гравера (Ровинский 1895. Т. 2: 550).
Среди изображений в первом томе волго-уральским татарам посвящены три, в двух из которых присутствует женский костюмный комплекс. На гравюре «Татарка казанская» / «Femme tartare de Cazan» (рис. 9, см. вклейку) женщина показана в конусообразной шапочке, под которой покрывало по типу врпек из светлой ткани с разноцветным растительным узором, полностью закрывающее голову и одно плечо. Один край подвернут под подбородок, другой спрятан за полу
верхней одежды. Поверх шапочка подвязана за два противоположенных конца красным однотонным платком, полностью закрывающим ее. Описание практически полностью соответствуют работе, представленной ранее Мартыновым.
На другом изображении Емельяна Михайловича «Ристалище казанских татар» / «La Couzse des Cheraux des Tartares de Cazan» (рис. 10, см. вклейку) представлено сразу несколько женских образов. В верхних левом и правом углах достаточно схематично показаны расположенные в профиль женские силуэты с большими покрывалами, закрывающими практически все тело, и поверх конусообразными шапками. В нижнем левом углу в кибитке изображена женщина в таком же уборе, что и «Татарка казанская». Рядом стоящая, наоборот, повернута спиной к зрителю, таким образом давая возможность увидеть конусообразную шапку с меховой опушкой по очелью, а также прикрепленным к ней тканевым накосником, украшенным по краям позументной лентой и бахромой. Накосник состоит из трех частей: нижняя часть из синей ткани с мелким узором, центральная — голубого цвета с ромбовидно нашитыми полосами тесьмы и верхняя — розово-красная, с возможно нашитыми монетами. Под убором большое полосатое покрывало, полностью закрывающее плечи и руки. Художник в своей работе впервые объединил разновозрастную женскую одежду татар.
Федор Григорьевич Солнцев, художник, архитектор, историк, академик, действительный член Русского археологического общества, профессор исторической живописи, с 1830 по 1850-е годы исследовал города России, зарисовывая средневековую архитектуру, предметы декоративно-прикладного и изобразительного искусства, костюмные комплексы разных народов. Академия художеств выпустила семь томов его работ «Древности Российского государства» (Солнцев 1849-1853), был также составлен альбом «Одежды русского государства» (1869).
федор григорьевич выполнил 15 изображений, в подписях к которым присутствует слово «татары», однако, учитывая общую специфику объединения почти всех инородцев в Российской империи независимо от вероисповедания и проживания под общим термином «татары», нам интересны всего четыре акварели с изображением волго-уральских татар. Три из них подписаны «казанские татары» и одна — «борьба татар». При этом художник исполнил еще два художественных образа, которые важны нам, так как на этих работах присутствуют высокие конусообразные женские уборы, однако они подписаны «Киргизская женщина» (рис. 11, см. вклейку) и «Киргизские девицы» (рис. 12, см. вклейку). Обе, за исключением некоторых декоративных элементов, являются копированием ранее выполненных А. Е. Мартыновым рисунков «Женщина казанских татар» и «Девица казанских татар». Следовательно, Федором Григорьевичем оба изображения были повторены с более ранних образов, однако художник не только не указал автора, но и дал изображенным персонажам иную этническую принадлежность. На этот факт обратили внимание и другие исследователи (см., например: Суслова 2018: 73; Нечвалода 2020: 729). К тому же, им был воспроизведен комплекс одежды, подписанный как «Богатая киргизская девушка» (рис. 13, см. вклейку) за 1836 г., и он отличается от описанных ранее. Художник, воспроизводя чужой изобразительный ряд, мог в силу ряда причин неправильно указать наименование народа в связи с тем, что рисовал не с натуры.
Таким образом, исходя из поставленных задач были сделаны следующие выводы.
Обобщая собранные графические работы по конусообразным головным уборам, можно констатировать: несмотря на то что они представлены как среди тюркских, финно-угорских, кавказских народов, их объединяет общая черта — наличие каркаса, обтянутого тканью и декорированного различными элементами. Такой головной убор является частью не повседневного, а парадного костюма.
Мы выявили явные возрастные различия в способах ношения и количестве использованных дополнительных элементов сокрытия головы и всей фигуры в целом. К примеру, обнаружилась разница между женским и девичьим головным убором. В женском, кроме шапки, использовались покрывала: одно было под шапкой, а второе повязывалось сверху. Не для всех описываемых уборов
мы использовали термин такыя бурж, так как по графическому ряду было видно, что высота шапки у разных художников отличается, к тому же не всегда понятно, из чего основа — из ткани или кожи, с каркасом или без него. Возможно, некоторые образцы были ближе к головному убору по типу кашпау, один из вариантов которого представлен монетной шапочкой на безкаркасной основе с литым остроконечным верхом. К примеру, у Георги убор сужается кверху, однако он достаточно низкий, в отличие от высоких изображений у Корнелиса де Бруина, Жан-Батиста Лепренса, Жак Грассе де Сен-Совера и Христиана Готфрида Генриха Гейслера. Сама шапка в некоторых изображениях совершенно не видна за покрывалами и платками, закрывающими ее, т. е. мы уже не можем понять, как она выглядела изначально. Так, А. Е. Мартынов даже в подписях выделил разницу между «девицей» и «женщиной» казанских татар, убор которой полностью скрыт. Е. М. Корнеев для фиксации традиционного костюма использовал жанровое воспроизведение, когда в одной работе показаны не одна или две фигуры, а мероприятие с большим скоплением людей. Художник, как и Мартынов, показал разные способы ношения конусообразного головного убора. В современной этнографической литературе не описывался убор по возрастным различиям, в ранних источниках тоже не упоминалось, девичий или женский это убор, лишь то, что их носили высшие слои населения. Соответственно не совсем понятно, правомерно ли их подписывать одним термином.
Относительно изображения как источника информации отметим, что с ХУШ в. наука в Российской империи переживала невиданный подъем. Полученный объем информации необходимо было как систематизировать, так и визуализировать. Требовались помощники, которые собранный материал не только описывали, но и через графическое воспроизведение сохраняли для потомков. Вследствие проведенной ими работы в источниковой базе по традиционному татарскому костюму сохранилась определенная форма головного убора, примеры декоративных деталей, дополнительных элементов и способы ношения совместно с другими предметами костюмного комплекса, который уже в первой половине Х1Х в. вышел из бытования. В настоящее время сохранившихся образцов нет, осталось только описание исследователей и изображения.
Необходимо учитывать и такой аспект, как художественная составляющая, когда автор мог копировать чужие работы или вносить авторский вымысел в уже существующий костюмный комплекс по собственной воле в связи с непониманием каких-то нюансов, что наиболее ярко проявилось в изображениях Ф. Г. Солнцева. Подобное выявлено по костюму не только татар, но и других народов. К примеру, такие несоответствия по башкирскому костюму описала Е. Е. Неч-валода, по чувашскому — Г. Н. Иванов-Орков.
Следовательно, графическое изображение костюма и его элементов — важный источник, который дает возможность увидеть ранние образцы традиционной формы одежды, не сохранившиеся до настоящего времени, однако использовать его нужно, учитывая особенности авторского воспроизведения.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
Абазины. Историко-этнографический очерк. Черкесск: Карачаево-Черкесское отделение Ставропол. кн. изд-ва, 1989.
ВоробьевН. И. Материальная культура казанских татар (опыт этнографического исследования). Казань: Издание Дома татарской культуры; Издание Академического Центра ТНКП, 1930.
Гаген-Торн Н. И. Женская одежда народов Поволжья. Чебоксары: Чувашгосиздат, 1960.
Гатина-Шафикова Д. Ф. «Татарская женщина» Корнелиса де Бруина как историко-этнографический источник // Вестник Казанского государственного университета культуры и искусств. 2014. № 1. С. 121-124.
Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов. Ч. 2. О народах татарского племени и других не решенного еще происхождения Северных Сибирских. СПб.: Императорская Академия наук, 1799.
Гончарова Н. Н. Е. М. Корнеев. Из истории русской графики начала Х1Х века. М.: Искусство, 1987.
Жабрева А. Э. Неизвестная коллекция // Теория моды. 2012. № 23 (весна). С. 331-342.
История русской одежды. Вып. I / П. К. Степанов; При просвещенном содействии: Н. И. Веселовского, С. Б. Веселовского, В. К. Мясоедова, А. В. Орешникова, С. Ф. Платонова, Н. В. Покровского, М. И. Ростовцева, Н. П. Сычева, В. К. Трутовского, Б. В. Фармаковского, И. А. Шляпкина; Редактор-руководитель издания Н. Н. Сергиевский. Пг.: тип. Мин. внутр. дел, 1915.
Кисель В. А. Женский головной убор из кургана гунно-сарматского времени в Туве // Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2010 г. СПб.: МАЭ РАН, 2011. С. 211-216.
Мартынов А. Е. Живописное путешествие от Москвы до китайской границы. СПб.: тип. Александра Плюшара, 1819.
Нечвалода Е. Е. Народы Волго-Уральского региона в творческом наследии Федора Солнцева // Ежегодник финно-угорских исследований. 2020. № 4. С. 720-732.
Рикман Э. А. Одежда народов Восточной Европы в раннем железном веке. Скифы, сарматы и гетто-саки (середина I тысячелетия до н. э. — середина I тысячелетия н. э.) // Древняя одежда народов Восточной Европы. М.: Наука, 1986. С. 7-29.
Ровинский Д. А. Подробный словарь русских граверов XVI-XIX вв.: с 720 фототип. и 210 цинкограф.: в 2 т. СПб.: Императорская Академия наук, 1895.
РубрукВ., Карпини И. де П. История Монголов. Путешествие в восточные страны. СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1911.
Студенецкая Е. Н. Одежда народов Северного Кавказа XVIII-XX вв. М.: Наука, 1989.
Солнцев Ф. Г. Древности Российского государства, изданные по Высочайшему повелению Императора Николая I. Отделения 1-6. М.: Августа Семена, 1849-1853.
Суслова С. В. Татарский костюм: историко-этнологическое исследование. Казань: Татар. кн. изд-во,
2018.
Суслова С. В., Мухамедова Р. Г. Народный костюм татар Поволжья и Урала (середина XIX — начало ХХ вв.). Историко-этнографический атлас татарского народа. Казань: Фэн, 2000.
Фукс К. Ф. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях. Казань: Университетская типография, 1844.
Abbildung und Beschreibung der Völkerstämme und Völker unter des Russischen Kaisers Alexander menschenfreundlichen Regierung Oder Charakter dieser Völker aus der Lage und Beschaffenheit ihrer Wohnplätze entwickelt und in ihren Sitten, Gebräuchen und Beschäftigungen nach den angegebenen Werken der in- und ausländischen Litteratur dargestellt. Leipzig: Industrie-Comptoir, 1803.
Cornelis de Bruin. Reizen Over Moskovie, door Persie en Indie. Amsterdam: R. en G. Wetstein, 1714.
Georgi J. G. Description de toutes les Nations de L'Empire de Russie, où l'on expose Leurs Moeurs, Religions, Usages, Habitations, Habillements et Autres Particularités Remarquables. Vol. 1-4. St. Petersburg: aux depens de Charles Guillaume Muller, 1776.
Jefferys T. A Collection of the Dresses of Different Nations, Ancient and Modern. Particularly Old English Dresses. Vol. 1-4. London, 1757-1772.
Maréchal S. Costumes civils actuels de tous les peuples connus dessines d'apres nature, graves colories, accompagnes d'une notice historique sur leurs coutumes, moeurs religions, Vol. 1-4. Paris: Pavard, 1788.
Rechberg Ch. de. Les Peuples de la Russie, ou description des moeurs, usages et costumes des diverses nations de l'Empire de Russie. Vol. 1-2. Paris: D. Colas, 1812-1813.
Saint-Sauveur J. G. de. Encyclopédie des voyages. Paris: Deroy, 1796.
REFERENCES
Abaziny. Istoriko-etnograficheskii ocherk [Abaza. Historical and Ethnographic Essay]. Cherkessk: Karachaevo-Cherkesskoe otdelenie Stavropol'skogo knizhnogo izdatel'stva, 1989. (In Russian)
Fuks K. F. Kazanskie tatary v statisticheskom i etnograficheskom otnosheniiakh [Material Culture of Kazan Tatars (Experience of Ethnographic Research)]. Kazan: Universitetskaia tipografiia, 1844. (In Russian)
Gagen-Torn N. I. Zhenskaia odezhda narodov Povolzh'ia. [Women's Clothing of the Peoples of the Volga Region]. Cheboksary: Chuvashgosizdat, 1960. (In Russian)
Gatina-Shafikova D. F. "Tatarskaia zhenshchina" Kornelisa de Bruina kak istoriko-etnograficheskii istochnik ["Tatar Woman" by Cornelis de Bruin as a Historical and Ethnographic Source]. VestnikKazanskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv. Kazan, 2014, no. 1, pp. 121-124. (In Russian)
Goncharova N. N. E. M. Korneev. Iz istorii russkoi grafiki nachala XIX veka [From the History of Russian Graphics at the Beginning of the 19th Century]. Moscow: Iskusstvo, 1987. (In Russian)
Istoriia russkoi odezhdy [History of Russian Clothing], vol. I. Ed. by P. K. Stepanov, N. N. Sergievskii. Petrograd: tipografiia Ministerstva vnutrennikh del, 1915. (In Russian)
Kisel' V. A. Zhenskii golovnoi ubor iz kurgana gunno-sarmatskogo vremeni v Tuve [Women's Headdress from a Kurgan of the Hunno-Sarmatian Period in Tuva]. Radlovskii sbornik. Nauchnye issledovaniia i muzeinyeproekty MAE RAN v 2010 godu. St. Petersburg: MAE RAN, 2016, pp. 211-216. (In Russian)
Martynov A. E. Zhivopisnoe puteshestvie otMoskvy do kitaiskoi granitsy [A Scenic Journey from Moscow to the Chinese Border.]. St. Petersburg: tipografiia Aleksandra Pliushara, 1819. (In Russian)
Nechvaloda E. E. Narody Volgo-Ural'skogo regiona v tvorcheskom nasledii Fedora Solntseva [The Peoples of the Volga-Ural Region in the Creative Heritage of Fiodor Solntsev]. Ezhegodnik finno-ugorskikh issledovanii, 2020, no. 4, pp. 720-732. (In Russian)
Rikman E. A. Odezhda narodov Vostochnoi Evropy v rannem zheleznom veke. Skify, sarmaty i getto-saki (seredina pervogo tysiacheletiia do nashei ery — seredina pervogo tysiacheletiia nashei ery) [Clothing of the Peoples of Eastern Europe in the Early Iron Age. Scythians, Sarmatians and Ghetto-Saks (mid 1st millennium BC — mid-1st millennium AD)]. Drevniaia odezhda narodov Vostochnoi Evropy. Moscow: Nauka, 1986, pp. 7-29. (In Russian)
Rovinskii D. A. Podrobnyi slovar 'russkikh graverov XVI-XIXvekov [Detailed Dictionary of Russian Engravers of the 16th-19th Centuries]. In 2 vol. St. Petersburg: Imperatorskaia Akademiia nauk, 1895. (In Russian)
Rubruk V., Karpini I. P. IstoriiaMongolov. Puteshestvie v vostochnye strany [History of the Mongols. Journey to the Eastern Countries]. St. Petersburg: Izdatel'stvo A. S. Suvorina, 1911. (In Russian)
Studenetskaia E. N. Odezhda narodov Severnogo Kavkaza XVIII-XX vekov [Clothes of the Peoples of the North Caucasus XVIII-XX Centuries]. Moscow: Nauka, 1989. (In Russian)
Suslova S. V. Tatarskii kostium: istoriko-etnologicheskoe issledovanie [Tatar Costume: Historical and Ethnological Research]. Kazan: Tatarskoe knizhnoe izdatel'stvo, 2018. (In Russian)
Suslova S. V., Mukhamedova R. G. Narodnyi kostium tatar Povolzh'ia i Urala (seredina XIX — nachalo XXveka). Istoriko-etnograficheskii atlas tatarskogo naroda [Folk Costume of the Tatars of the Volga Region and the Urals (mid 19th — early 20th Centuries). Historical and Ethnographic Atlas of the Tatar People]. Kazan: Fan, 2000. (In Russian)
Vorob'ev N. I. Material'naia kul'tura kazanskikh tatar (opyt etnograficheskogo issledovaniia) [Material Culture of Kazan Tatars (Experience of Ethnographic Research)]. Kazan: izdanie akademicheskogo tsentra TNKP, 1930. (In Russian)
Zhabreva A. E. Neizvestnaia kollektsiia [Unknown Collection]. Teoriia mody, 2012, no. 23, pp. 331-342. (In Russian)
Submitted: 13.09.2021 Accepted: 20.11.2021 Published: 10.07.2022
К статье Д. Ф. Гатиной-Шафиковой
Рис. 1. "Tartarische Vrouw" (Comelis 1714)
Fig. 1. "Tartarische Vrouw" (Cornelis 1714)
Рис. 2. "Habit of a Tartarian woman in Kasan subject to Russian in 1768. Tartare de Kasan" (Jefferys 1772. Vol. 3)
Fig. 2. "Habit of a Tartarian woman in Kasan subject to Russian in 1768. Tartare de Kasan" (Jefferys 1772. Vol. 3)
%%
Рис. 3. «Татарка Казанская сзади»
(Георги 1799) Fig. 3. "Kazan Tatar from behind" (George 1799)
Рис. 4. "Costumes de Différents Pays 'Mahometane en Habit d'Eté'". Художник Saint-Sauveur, гравер Labrousse, 1797 Fig. 4. "Costumes de Différents Pays 'Mahometane en Habit d'Eté'". Painter Saint-Sauveur, engraver Labrousse, 1797
Рис. 5. «Казанской Татарь. Татарка казанская сзади» (Abbildung und Beschreibung der Völkerstämme und Völker... 1803) Fig. 5. "Kazan Tatar. Kazan Tatar from behind" (Abbildung und Beschreibung der Völkerstämme und Völker. 1803)
Рис. 6. «Женщина Казанских татар». Художник, гравер А. Е. Мартынов, 1808. Электронный каталог ГИМ 58733/22 Fig. 6. "Woman of the Kazan Tatars". Artist, engraver A. E. Martynov, 1808. Electronic catalogue. GIM 58733/22
Рис. 7. «Девица казанских татар». Художник, гравер А. Е. Мартынов, 1808. Электронный каталог ГИМ 58733/21
Fig. 7. "Girl of the Kazan Tatars". Artist, engraver A. E. Martynov, 1808. Electronic catalogue. GIM 58733/21
Рис. 8. «Девица казанских татар». Художник, гравер А. Е. Мартынов, 1808. Электронный каталог ГИМ 58733/23
Fig. 8. "Girl of the Kazan Tatars". Artist, engraver A. E. Martynov, 1808. Electronic catalogue. GIM 58733/23
Рис. 9. «Татарка казанская» (Rechberg 1812. Vol. 1)
Fig. 9. "Kazan Tatar woman" (Rechberg 1812. Vol. 1)
Рис. 10. «Ристалище казанских татар» (Rechberg 1812. Vol. 1) Fig. 10. "The training ground of the Kazan Tatars" (Rechberg 1812. Vol. 1)
Рис. 11. «Киргизская женщина». Художник Ф. Г. Солнцев, 1836 Fig. 11. "Kyrgyz woman". Artist F. G. Solntsev, 1836
Рис. 12. «Киргизские девицы». Художник Ф. Г. Солнцев, 1836 Fig. 12. "Kyrgyz girls". Artist F. G. Solntsev, 1836
Рис. 13. «Богатая киргизская девушка». Художник Ф. Г. Солнцев, 1836
Fig. 13. "Rich Kyrgyz girl". Artist F. G. Solntsev, 1836
