CC BY
312018
179
УДК 94(470.41); 572.9
Внешний вид женщины в кроссгендерном пространстве мусульманского социума Поволжья и Приуралья: дискурс и практика
Д. Ф. Гатина-Шафикова,
Институт Истории им. Ш. Марджани АН РТ, г. Казань, Республика Татарстан, Российская Федерация
И. Ф. Шафиков,
Государственный архив Республики Татарстан, г. Казань, Республика Татарстан, Российская Федерация
A woman's appearance in the cross-gender space of the Muslim society of the Volga and Cisural regions: discourse and practice
D. F. Gatina-Shafikova,
Sh. Mardzhani Institute of History, Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan, Kazan, the Republic of Tatarstan, the Russian Federation
I. F. Shafikov,
State Archive of the Republic of Tatarstan, Kazan, the Republic of Tatarstan, the Russian Federation
Аннотация
Статья посвящена проблеме внешнего вида татарок-мусульманок в конце XIX - начале XX в. Ранее данная тема рассматривалась с использованием только одного типа материалов (как правило, текстуального или визуального). Авторы в статье скомбинировали различные подходы, источники и методы. Основными источниками исследования послужили: религиозная публицистика (труды Р. Фахрет-дина, М. Бигиева и др.), периодическая печать (газета «Ислах», журнал «Эд-дин вэ эл-эдэб» и др.), этнографическая литература, изображения, выполненные профессиональными художниками и современниками. Анализируя свидетельства современников и визуальные данные описываемого периода, это явление было разобрано в трех контекстах: богословском, обывательском, инокультурном. Основной вывод исследования заключается в том, что внешний вид женщины у татар-мусульман подчинялся протоколу, принятому в рамках мазхаба (правовой школы) Абу Ханифы. Богословы выступали за соблюдение «ау-рата» (сокрытия основной части тела), допуская и полное сокрытие (включая лицо и руки). В обывательском пространстве вариативность женского дресс-кода, за редким исключением (вестернизированной части элиты), соответствовала религиозной рефлексии. Инокультурное окружение так же воспринимало сокрытие татарок как социальную норму. Тем не менее была прямая зависимость между статусом семьи и степенью «закрытости» ее женской половины. Влияние таких факторов, как половозрастная дифференциация, социальное положение, а также то, что татарское общество в целом переживало трансформационные процессы, порождало разрозненность в привычной и традиционной системе татарской обыденности.
Abstract
The article deals with the problem of personal appearance of the Tatar Muslim women in the late 19th - early 20th century. This subject has been studied before using only one type of materials (as a rule, textual or visual). The authors of the article combine different
180
1918
approaches, sources, and methods. The main sources of this study are religious journalism (the works by Rizaetdin Fahretdin, Musa Bigiev etc.), periodical press (the "Islakh" newspaper, "Eddin ve El-adab" journal, etc.), ethnographic literature and different pictures made by professional artists and contemporaries. After analyzing the evidence of contemporaries and visual data of the described period, this phenomenon was examined in three contexts: theological, conventional and related to a foreign culture. The main conclusion of the study is that the appearance of the Tatar Muslim women had to comply with the instructions accepted by the "madhhab" (school of thought) of Abu Hanifa. Theologians stood for the "awrah" (covering the main part of the body), admitting the full body cover (including face and hands). Within the conventional space, the variability of women's dress code, with few exceptions (the "westernized" part of the elite), complied with the religious reflection. The foreign environment also perceived the covering of Tatar women as a social standard. Nevertheless, there was a direct correlation between a family's status and the "degree of covering" of its women. The influence of such factors as age and gender differentiation, a social position and transformational processes in the Tatar society, caused inconsistency in the common and traditional system of the Tatar way of life.
Ключевые слова
История, Волго-Уралье, ислам, татары, гендер, аурат, одежда, «Бухарская мода», визуальный источник.
Keywords
History, the Volga-Ural region, Islam, Tatars, gender, awrah, clothes, "Bukhara fashion", visual source.
В связи с повышенным интересом к роли женщины в исламе и ее внешнего вида в обществе и современном медиапространстве часто встречаются спекуляции на данную тему1. Для татар это проблема так же актуальна, ввиду того, что существуют диаметрально противоположные мнения (от полного отрицания сокрытия своего тела татарской женщиной в традициях народной одежды, до навязывания и привития инокультурных традиций, не свойственных татарам) по поводу одежды вообще, и роли «хиджаба» в частности.
Написано немало научных трудов, посвященных изучению татарского костюма, и все они в той или иной степени раскрывают тему сокрытия своего тела татарской женщиной2. Однако, изучая подобную проблему, необходимо обратиться не к одному типу материалов. Антропологическая информация, сосредоточенная в различных видах исторических источников, позволяет по-новому взглянуть на историческую проблематику, расширяя наше представление об очевидных, всесторонне изученных событиях и фактах прошлого3.
Предметом данного исследования стал внешний вид женщин, способы ношения отдельных видов одежды, связанных с системой ценностей и ее рефлексией. Оригинальность работы заключается в широком использовании текстов и изобразительных материалов.
Свидетельства современников и визуальные данные по традиционной женской одежде волго-уральских татар описываемого периода проанализированы в трех контекстах: религиозном, обывательском, инокультурном.
Использование общенаучных методов (системный подход и сравнительный метод)4 позволило изучить параллельные явления относительно друг друга, а также отдельно от системы и внутри нее5, тем самым представляя взвешенную картину обыденной религиозности и религиозной практики, свойственной
2018
181
татарам-мусульманам конца XIX - начала XX в. Синхронный - помог выявить общее и специфическое в изобразительных материалах по традиционному костюму волго-уральских татар. Диахронный - способствовал выявлению тенденций исторической эволюции костюма. Типологический анализ был использован для определения типа и вида костюма.
Начиная с конца XIX в., ученые обращались к изучению визуальных источников, раскрывая все новые возможности и способы применения, однако предмет данного исследования выпадал из объектива исследователей, рассматриваясь как сопутствующий атрибут.
Еще в середине 1970-х гг. казанский художник А. А. Мазанов принимал участие в этнографических экспедициях и реконструкции костюмного комплекса волго-уральских татар. Он разрабатывал тему изучения изображений татарского костюма, как историко-этнографического источника6.
Из зарубежных исследователей необходимо отметить Алана Франка, первым поставившего вопрос (применительно к мусульманам Волго-Уралья) о зависимости внешнего вида, статуса и религиозной идентичности7. Агнес Кефели в своей работе активно использует дефиницию «Бухарская мода», введенную Франком, для обозначения внешнего вида «отпавших в ислам» татар-кряшен, нарочито демонстрировавших преданность «восточной» одежде: «длинным робам и тюрбанам»8.
В энциклопедическом словаре «Ислам» хиджаб определяется следующим образом: «("преграда", "завеса") - чадра, паранджа, покрывало, накидка, надеваемая женщиной мусульманкой при выходе на улицу и скрывающая лицо и фигуру... Существуют различные ее виды: черные и иногда других цветов накидки для всей фигуры или только для лица, со специальной сеткой или отверстиями для глаз; черные полупрозрачные покрывала для головы и т. д. В настоящее время в мусульманских странах наибольшее распространение получил упрощенный вариант -головной платок и одежда, закрывающая руки и шею»9.
Данное определение обозначает примат содержания над формой, что в первую очередь, «хиджаб» - принцип сокрытия «аурата» (запретные участки тела), а уже потом конкретная форма одежды. У женщин к «аурату» (в рамках мазхаба Абу Ханифы) относится все тело, за исключением лица, кистей рук и стоп10, т. е. вне семьи (махрамов) женщина должна была соблюдать строгий дресс-код.
Известный богослов М. Бигиев (1873-1949) во многом придерживался аналогичного мнения (автор критикует использование слова «аурат» как части тела11), считая хиджаб неотъемлемой частью гендерного, социального и нравственного статуса женщины12. Р. Фахретдин (1859-1836) предполагал, что полное сокрытие (включая и лицо, и руки) являлось необходимым условием при посещении женщинами мечети13. В 1916 г. он писал: «А если не будет так, то пусть запретят мужчины, поскольку нет смысла в посещении мечети женщинами, исполнение молитв дома будет лучше»14. Едва ли речь идет о сексизме, мечеть место поклонения (ибадат), и вплоть до начала XX в. у мусульман Волго-Уралья вопрос о кросс-гендерности этого пространства не стоял. С другой стороны, Фахретдин был последовательным, до известных пределов, сторонником изменения форм и стиля одежды, считая, в целом, не содержательным понятие «мусульманская одежда»15.
В одном из номеров журнала «Эд-дин вэ Эл-Эдэб» (Религия и Воспитание) были опубликованы правила о ношении женщинами хиджабов и поведения в обществе16. К примеру: «неверно девушкам и женщинам, достигшим полового
182
1918
созревания, оставлять открытыми любые части тела, за исключением лица, рук и ног, а также показываться посторонним мужчинам; неверно заигрывать и вести себя с мужчинами так, чтобы внести смятение в их души... когда нет необходимости в сокрытии, открытие лиц не является харамом, но из-за испорченности мужчин и их глаз, понятно, что безопасным путем сунны и мудрости является сокрытие... при угрозе смятения и очевидности испорченных глаз [мужчин], сокрытие лица обязательно. Особенно замужняя женщина после заключения брака не должна радовать чужих глаз и сладкими речами наполнять чужую душу, так как это есть предательство и грех против брака; неверно находиться и разговаривать с мужчинами из числа не махрамов (членов семьи. - Авт.)»17.
Один из комментаторов журнала «Дин вэ мэгыйшэт» (Религия и повседневность), рассуждая о внешнем виде женщин, говорил об «одежде, укутывавшей все прелести, кроме глаз»18. Имам Мухаммед-Садыйк ал-Османи писал о допустимости «открытия одного глаза» и недопустимости «отказа от хиджаба и открытия лиц» в непредусмотренных шариатом условиях19.
Следовательно, необходимо отметить, что мусульманская религиозная элита была вполне
Худ. Е. М. Корнеев, гравер К.-Х. Гесс «Конское ристалище казанских татар».
Электронный ресурс. Режим доступа: http: // http://www. vokrugsveta.ru/ encyclopedia/index. hp?title=Изображение: Tatar. Kazan.Cours. Les_peuples_de_la_Russie. vol.1.1812.jpg.
Painter E. M. Korneev, engraver K.-H. Gess «La Couzse des Cheraux des Tartares de Cazan». [On-line]. Available at: http://www. vokrugsveta.ru/
encyclopedia/index. php?title=Изображение:
Tatar.Kazan.Cours. Les_peuples_de_la_Russie. vol.1.1812.jpg.
2018
К. Ф. Гун «Татарки Казанской губернии». Д. Бердебяковы Челны, 1862. Вербина О. Г. Живописное путешествие по старой Казани. - Казань: Заман, 2006. - С. 104.
K. F. Gun "Tatar women of Kazan governorate". Berdebyakovy Chelny village, 1862. Verbina K. G. Picturesque journey along the old Kazan. Kazan: Zaman, 2006, p. 104.
солидарна в вопросах женского внешнего вида, допуская в определенных случаях и полное сокрытие лица и рук, не говоря уже о волосах и фигуре.
Понятно, богословская рефлексия проблемы могла и не отражать обыденной и общепринятой практики. Внешний вид обывателей и обывательниц зафиксирован также визуальными и текстуальными источниками самого разного происхождения.
В путеводителе 1885 г., автор которого, видимо, лично бывавший в Казани, писал: «На гулянье, если татарка тщательно закрывает свое лицо и грудь, то не стоит и любопытствовать - это или старуха, или очень некрасивая женщина»20. А если случай или умысел распахивает завесы скромности, то «они вызывают ревнивый и дикий взгляд следом идущего татарина»21.
Известный миссионер П. В. Знаменский в своем исследовании «Казанские татары» отмечает: « Сверх рубашки татарки носят зилян или чаще халат с длинными рукавами, надевая его на голову и употребляя его [для] закрывания лица вместо чадры»22. Интересно, что он сравнивает местную манеру ношения отдельных элементов одежды с «чадрой». Несомненно, в данном случае речь идет о полном сокрытии фигуры. Вопрос о допустимости подобной аналогии снимается сам собой при изучении текстов, написанных самими мусульманками в начале XX в.
183
184
1918
В 1908 г. газета «Аль-Ислах» (Реформа) опубликовала письмо Бадриджихан Мавледовой с описанием некоторых особенностей внешнего вида и протокола поведения женщин-мусульманок, принятых в татарском обществе. Нормы морали не позволяли носить открытую одежду, отпускать девушек и женщин одних на улицу, особенно в обеспеченных семьях всегда предполагался сопровождающий. Б. Мавледова писала, что «как лошадей нас водят, приставляя каких-то старух или детей» и «почему нас как стоги в какие-то уродливые, поношенные сартские чапа-ны (форма мужской одежды. - Авт.) заворачивают?»23. Из контекста понятно, что она не являлась сторонником данной нравственной стратегии, а была невольным адептом. Подобные примеры дают возможность увидеть разные стороны бытования этой практики в среде татар-мусульман.
Редакция уже упомянутого журнала «Дин вэ мэгыйшэт», отвечая на подобные эмоциональные публикации, писала, что причиной женского негодования является зарубежная пресса и публицистика: «Если женщины Египта, Стамбула и прочих подобных мусульманских городов начнут уподобляться француженкам, то наши женщины и девушки будут прыгать с тех же фасадов, что и француженки.»24.
В Чистополе, где был арестован М. Бадамшин, произошел интересный случай. Спустя некоторое время местной мусульманской общиной было возбуждено ходатайство об его освобождении, так как «[арест] поставил семью в очень безвыходное положение. Можно сказать, на произвол судьбы: дети ввиду малолетства, а жена вследствие магометанских законов (женщинам посторонним мужчинам показывать свое лицо запрещено) продолжать торговлю отца и мужа, благодаря которой существовали, не могут.»25.
В 1910 г. татарский юмористический журнал «Ялт-Йолт» (Сверкание) в карикатуре отобразил «полный» вариант татарского хиджаба. Сюжет строится вокруг встречи трех дам в характерной одежде, и отца с сыном, судя по европейской одежде которых они представители вестернизированной части татар. Заинтересованный увиденным ребенок спрашивает: «Папа, а что это за ходячие штуки?», на что отец отвечает: «Сынок, это стоги Сенного базара». Тогда сын снова спрашивает: «Раз так, то почему у них есть ноги?», - «Сынок, так ведь раньше они были людьми»26. Прослеживается явно негативная коннотация, т. е. сторонники вестернизации (редакция журнала) порицают консерваторов и их образ жизни. С другой стороны, это привычная вариация нормы - «стог с ногами», т. е. женщина полностью скрытая от глаз посторонних под слоями одежды. Другой вопрос, степень распространенности данного явления.
Позднее там же была опубликована карикатура с более либеральной формой сокрытия, где девушки закрывают лица под джилянами и платками (оставляя значительную часть открытой), а молодые люди скопились на улице и в окнах медресе, чтобы посмотреть на них27. Подпись под карикатурой гласила: «Занятия шакир-дов одного из казанских медресе после полуденной молитвы»28. Другой рисунок, отображает уже беседующего мужчину и женщину на улице, где показывается подобная же форма сокрытия лица платком29. Особенностью этих изображений является глубокая погруженность в контекст происходящего. Иными словами эти сюжеты нарисованы мусульманами о мусульманах и для мусульман.
П. В. Знаменский предлагает вполне логичное объяснение разным вариантам хиджаба: «Чем татарин богаче, тем более укрывает свою жену. В быту бедного, рабочего люда, как городского, так и сельского, такое укрывательство женщины, разумеется, невозможно; но и бедная женщина этого класса при встрече с
2018
185
Hottenroth, Friedrich Trachten, Haus-, Feld- und Kriegsgeräthschaften der Völker alter und neuer Zeit. Stuttgart, 1884-1889. Vol. 1. Tab. 113. Tatarishe Stämme (Turkomanen, Mongolen, Tataren).
«rkcbipAap aBa3bi - Эхо BeKOB», № 1, 2018
186
1918
мужчиной обязана закрыть свое лицо или, по крайней мере, отвернуться от него при разговоре.»30. Иначе говоря, супруга отражала статус мужа, чем выше он был на социальной лестнице, тем более были скрыты женщины, и в целом, вся частная жизнь его семьи. Этот вывод, как и наблюдения Знаменского, подтверждаются данными А. А. Сухарева: «Женщины скрываются в дому только у богатых, они стараются быть примером для других»31.
Этой же логике соответствуют женские образы, зафиксированные многочисленными художниками-профессионалами. В отличие от мусульманских, хорошо знакомых с социальными и религиозными аспектами жизни татар, они фиксировали быт и костюмы в рамках научных экспедиций, как инородцев Российской империи. Так, еще в XVIII в. влияние на создание рисунков «народных типов» оказало основание Петербургской академии наук, в стенах которой организовывались научные экспедиции с целью изучения местного населения. Академия художеств, открытая в 1825 г. С. Г. Строгановым, Рисовальная школа в отношении к искусствам и ремеслам, а также Московское училище живописи, ваяния и зодчества ко второй половине XIX в. воспитали поколение художников-мастеров, многие из которых посвятили свое творчество изображению людей в традиционном народном костюме и участвовали в этнографических экспедициях.
В жанровой гравюре русского художника Е. М. Корнеева «Конское ристалище казанских татар» отображено происходящее во время конных состязаний. В левой части от основного действия изображена кибитка, в которой находятся ребенок и женщина в высоком головном уборе и покрывале, закрывающем шею. Рядом с ними стоит еще одна горожанка, но уже в уборе «такыя бYрек» с меховой опушкой и тканевым накосником. В левой верхней части присутствует изображение семьи, которая устроилась на траве, для просмотра представления. Так, К. Фуксом в книге, посвященной казанским татарам, было отмечено, что «пришедшие пешком становятся на возвышенные места. и смотрят»32. Одежда на них более схематична, хотя общий силуэт сходен.
Гравюра «Конское ристалище казанских татар» стала первым изображением казанских татар, где показаны представители разных классов, пола и возраста. Художник воссоздал традиционную одежду татар начала XIX в., где показаны ее типы в различных вариациях (вид со спины, в профиль и анфас).
В акварелях К. Ф. Гуна изображен костюм чуть более позднего периода. «Татарки Казанской губернии» (1862 г.) выполнены в д. Бердебяковы Челны Казанской губернии. Художник объединил в одном изображении два костюмных комплекса, показал разные вариации праздничной и повседневной одежды одной социальной группы. Сидящая справа девушка - в головном уборе калфак и налобным украшением «ука чэчэк». Рубаха туникообразного кроя с удлиненными широкими рукавами, закрывающими руки, грудной разрез прикрывает нагрудник «изY», на шее «яка чалбыры», через левое плечо перекинута перевязь «хаситэ». Из-под платья виднеются известные далеко за пределами ареала проживания казанских татар кожаные сапоги «читек», на плоской подошве, зеленого цвета, с разноцветным орнаментом. По этому поводу Н. И. Воробьев писал: «В деревнях их носят только зажиточные, а рядовые крестьянки редко»33. Изображение костюмного комплекса представляет собой праздничную одежду, которую надевали по особым случаям. Девушка, изображенная левее, наоборот, знакомит с повседневной одеждой. На голове платок, подвязанный за два соседних угла под
2018
187
подбородком. Рубаха того же кроя, грудной разрез, скорее всего, украшен уже имитацией нагрудника «h3y». На ногах суконные чулки и лапти - чабата.
Определенный интерес, как «взгляд со стороны», представляет работа немецкого исследователя - Фридриха Готтенрота34. Автор обобщил материалы, относящиеся к внешнему быту наиболее известных народов мира. В 1911 г. труд был переведен с немецкого языка С. Л. Клячко и издан на русском35.
Среди разных народов описываются и «Азиатские и полуазиатские», куда по составленной автором систематизации входят татары. Он не только показал изображения по ним, но и составил небольшое письменное описание одежды западных татар36. После основного текста автор включил в книгу изображения народов в форме таблицы, состоящей из трех рядов с отдельной нумерацией каждого рисунка. В таблице № 113 «Татарские племена» размещены одиннадцать фигур женского и мужского пола. В описании к таблице с шестнадцатого по двадцать шестое изображение Ф. Готтенрот подписал как «казанские татары».
Под № 16 изображена женщина в головном уборе «камчат бYрек» с накинутым поверх платком, рубахе туникообразного кроя с отложным воротником и длинными рукавами, полностью закрывающими руки. Нагрудник «raY» прикрывает грудной разрез, через плечо перекинута перевязь «хаситэ». Штаны с широким шагом заправлены в светлые кожаные сапоги.
Две женские фигуры художник изобразил сидящими. Третья слева под № 18 в головном покрывале «ерпэк», из-под которого виден нагрудник с нашитыми ювелирными бляхами. Третья справа под № 24 практически полностью закрыта другими изображенными в таблице. Некоторые детали ее одежды лишь угадываются. На голове надета, вероятно, шапка «камчат бYрек», из-под нее угадывается, возможно, очелье от головного покрывала «ерпек». Поверх шапки накинут зеленый платок, украшенный желтым узором и бахромой по краям. Исходя из видимых частей, ее костюм состоит из нижней рубахи, камзола и утепленной с меховой опушкой верхней халатообразной одежды.
В таблице представлены и детские костюмные комплексы волго-уральских татар. Под № 26 изображена девочка в калфаке с золотой бахромой. Нижняя рубаха из светлой ткани с отложным воротником, длинными рукавами, полностью закрывающими руки и чуть загнутыми на концах. Поверх синий камзол с запахом и удлиненными рукавами застегнут на декоративную застежку «каптырма». Вторая девочка под № 22 повернута спиной. Калфак на ее голове из полосатого трикотажного шелка с кисточкой на конце. Волосы собраны в косы, украшенные чулпами из двух монет. Из-под бордового камзола с длинными рукавами виднеется рубаха. На ногах сапоги на плоской подошве.
Женская фигура в центральной части под № 20 в верхней прямоспинной, халатообразной одежде «жилэн», которая используется как накидка на голову. Эту одежду еще называли с плеча мужа, так как подобные халаты были нередко мужскими и использовались как покрывало при выходе на улицу. Нижняя рубаха практически полностью закрыта разноцветным камзолом, лишь часть длинного, широкого рукава чуть виднеется. Узор вышивки по периметру верхней одежды и камзола красного цвета, состоит из геометрических фигур и полос, скорее более типичных для Средней Азии, чем для волго-уральских татар. Данное изображение является копией с рисунка женщины чуть более раннего многотомного издания 1877-1888 гг. А. Расинета37, по истории мирового костюма от античности до конца XIX в.
188
1918
Однако не все костюмы, описываемые в таблице, принадлежат казанским татарам. В изображении № 19 женщина изображена со спины, видна лишь часть рубахи и присущее для кряшен свадебное головное покрывало «^гэрэк яулык». Костюм девушки под № 25 отображает не менее известный головной убор кряшен «^рэкэ», состоящий из полукруглого налобника - очелья, основного полотнища и крыльев - височников. На шее украшение наподобие тамакса.
На рисунке № 17 воссоздан женский костюмный комплекс с головным убором, более характерным для крымских татар, в виде небольшой шапочки на твердой основе, черного цвета с декорированным вышивкой околышем наподобие феса, рубахой с длинными рукавами и надетым поверх нее бордовым камзолом.
Ф. Готтенрот, чаще всего, перерисовывая костюмные комплексы из других источников, объединяя их под общими терминами - западные и казанские татары, не делал различия между разными субэтническими и субконфессиональными группами. При этом его работы являются наиболее точными по исполнению. Он представил женский костюмный комплекс казанских татар всех возрастных групп, к тому же впервые показал одежду и элементы кряшен. Ф. Готтенрот использовал такие приемы, как изображение людей в разных ракурсах: вид спереди, сзади и сбоку, что позволило отобразить наряд со всех сторон.
В целом, описывая одежду татар, нельзя забывать о вестернизированной части татар-мусульман, для которых проблема внешнего вида, скорее, была связана с европейской модой, чем с авторитетом религии и логикой традиционной культуры38, соответственно и одежда у них отличалась.
Опираясь на разный корпус источников, необходимо отметить, что татарский женский костюм, формировавшийся не одно столетие (в статье показаны изменения и развитие женской одежды XIX - начала ХХ столетия), полностью соответствовал принципу «хиджаб». Вместо никабов (для полного сокрытия) среди мусульманок Волго-Уралья, использовались «джиляны» и «ерпэк». К тому же, туникообразные рубахи, головные уборы, покрывала и платки, полностью справлялись с задачей сохранения «аурата», являясь безусловным для исполнения замужней женщиной. Причем, рассматривая изображения всего описываемого периода, интересно заметить, что несмотря на меняющуюся моду, в традиционной одежде сокрытость тела татарской женщины оставалась.
Таким образом, затрагивая тему традиционной народной одежды, необходимо учитывать разные аспекты. Ни один из видов источников для исследователя не совершенен сам по себе и не эффективен в целом как система знаний вне культурно-исторического контекста. Необходимо комбинировать различные подходы, источники и методы их изучения, исходя из конкретной исследовательской задачи. Не следует опираться лишь на определенные слои населения, или учитывать только некоторые возрастные группы, к тому же надо иметь в виду и такой фактор, как трансформационные процессы в татарском обществе конца XIX - начала ХХ в.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. В платке тебя никто на практику не возьмет, а тем более на работу // Idel. Реалии. Электронный ресурс. Режим доступа: https://www.idelreal.Org/a/28280406.html; Васильева О. «Хиджабу не должно быть места в школе» // «БИЗНЕС Online». [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.business-gazeta.ru/article/335279; Петрова К. «Снимите это немедленно»: Все, что вы хотели знать о хиджабе. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.wonderzine.com/wonderzine/life/life/226592-hijab; Стыдные вопросы про
2018
189
хиджаб и паранджу. Зачем женщины носят мусульманскую одежду? Подавляет ли она их волю? // MEDUZA. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://meduza.io/feature/2016/09/01/ stydnye-voprosy-pro-hidzhab-i-parandzhu и др.
2. Фукс К. Ф. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях. - Казань, 1991; Насыри К. Избранное: в 2-х томах. Казань, 1974. - Т. 1; Воробьев Н. И. Казанские татары. - Казань, 1953; Гаген-Торн Н. И. Женская одежда народов Поволжья. - Чебоксары, 1960; Сперанская Л. Л. Костюм казанских татар. Альбом. Предисловие Р. Г. Мухамедовой. - Казань, 1972; Татары Среднего Поволжья и Приуралья. - М., 1967; Мухаметшин Ю. Г. Татары-кряшены: историко-этнографическое исследование материальной культуры (середин XIX - начала ХХ вв. ). - М., 1977; Мухамедова Р. Г. Татары-мишари: историко-этнографическое исследование материальной культуры (середин XIX - начала ХХ вв.). - М., 1972; Шарифуллина Ф. Л. Касимовские татары. -Казань, 1991; Завьялова М. К. Татарский костюм. Из собраний Государственного музея Республики Татарстан. - Казань, 1996; Суслова С. В., Мухамедова Р. Г. Народный костюм татар Поволжья и Урала. - Казань, 2000; Татары. Серия «Народы и культуры». - М., 2001.; Этнотерриториальные группы татар Поволжья и Урала и вопросы их формирования. Историко-этнографический атлас татарского народа. - Казань, 2002.; Суслова С. В. История костюма тюркских народов (этнографическое исследование татарской народной одежды). - Астана, 2011. и др.
3. Магидов В. М. «Визуальная антропология как социокультурное явление в ретроспективе и перспективе современного исторического знания». [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://mdn.nginx.belti.ru/cntnt/blocksleft/menu_left/nacionalny/publikacii2/stati/v_m_ magido.html.
4. Ратнер Ф. Л., Иванова Т. К. Основы научных исследований: учебное пособие. - Казань, 2015. - Ч. 2. - С. 89.
5. Ланглуа Ш.-В., СеньобосШ. Введение в изучение истории / Пер. с фр. яз. А. Серебряковой. -М., 2004. - С. 201.
6. Мазанов А. А. Использование изобразительных материалов для изучения этнографии татарского народа // Сборник научных трудов «Из истории культуры и быта татарского народа и его предков». - 1976. - С. 128-131; он же. Одежда татар XVI-XVII вв. (по старинным рисункам гравюр) // Новое в археологии и этнографии Татарии. - Казань, 1982. - С. 62-73.
7. Frank A. Bukhara and the Muslims of Russia: Sufism, education, and the paradox of islamic prestige. - Leiden, Boston, 2012. - pp. 65.
8. Kefeli A. N. Becoming Muslim in Imperial Russia: Conversion, Apostasy, and Literacy. - Ithaca, London, 2014. - pp. 242.
9. Ислам: Энциклопедический словарь. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1991. - С. 278.
10. Максуди Э. Тэhарэт. - Казань, 1917. - Б. 23.
11. Бигиев М. Избранные труды. - Казань, 2006. - Т. 2. - С. 142.
12. Там же. - С. 175-177.
13. Фэхретдин Р. «Жэвамигуль-кэлим» шэрхе. - Казан, 1996. - Б. 344.
14. Там же.
15. Фэхретдин Р. Киемнэр хакында. - 1915. - № 9. - Б. 260; № 10. - Б. 289.
16. Бабэн-ниса // Эд-дин вэ эл-эдэб. - 1908. - № 5. - Б. 136-138.
17. Там же. - Б. 136-137.
18. Йулдашев Ш. Хиж;аб // Дин вэ мэгыйшэт. - 1911. - № 23. - Б. 358-359.
19. Эл-Госманый М. Аятел-Хиж;аб эллиж;аб // Дин вэ Мэгыйшэт. - 1910. - № 48. - Б. 760-762.
20. Иллюстрированный спутник по Волге / Сост. Монастырский Л. С. - Казань, 1884. -С. 176.
21. Там же.
22. Знаменский П. В. Казанские татары. - Казань, 2004. - С. 11.
23. Мэуледова Б. Минем сеальлэрем // Ислах. - 1908. - № 22. - Б. 8.
24. Хиж;аб вэ тэрэк хиж;аб // Дин вэ мэгыйшэт. - 1910. - № 50. - Б. 795.
25. ГА РТ, ф. 190, оп. 2, д. 414, л. 20.
190
1918
26. Ялт-Йолт. - 1910. - № 3. - Б. 4.
27. Там же. - № 5. - Б. 8.
28. Там же.
29. Там же. - 1911. - № 29. - Б. 8.
30. Знаменский П. В. Казанские татары. - Казань, 2004. - С. 16.
31. Сухарев А. А. Казанские татары (Уезд Казанский). Опыт этнографического и медико-антропологического исследования. Дис. ... док. мед. наук. - СПб., 1904. - С. 41.
32. Фукс К. Указ. соч. - С. 47.
33. Воробьев Н. И. Материальная культура казанских татар (опыт этнографического исследования). - Казань, 1930. - С. 352.
34. Hottenroth F. Trachten, Haus-, Feld- und Kriegsgerathschaften der Volker alter und neuer Zeit. Stuttgart, 1884-1889, vol. 1-2.
35. Готтенрот Ф. История внешней культуры: одежда, домашняя утварь, полевые и военные орудия народов древних и новых времен. - СПб., М., 1911. - Т. 1-2.
36. Там же. - С. 193-194.
37. Racinet A. Le Costume Historique. Paris: Firmin-Didotand Co, 1877-1888, v. 1-6.
38. Габдрафикова Л. Р. «Помните меня без рисунка» (Распространение фотографических услуг среди татар в конце XIX - начале XX века) // Гасырлар авазы - Эхо веков. - 2012. - № 1/2. -С. 218-225; она же. «Я не европеец, и не азиат...» (Татарская городская мода в конце XIX - начале XX века) // Родина. - 2012. - № 8. - С. 148-150; она же. Татарская интеллигенция и «женский вопрос» в условиях модернизации империи (конец XIX - начало XX века) // Исторический опыт российских модернизаций XIX-XX вв.: специфика регионального развития. - Казань, 2012. - С. 108-116; она же. Повседневная жизнь городских татар в условиях буржуазных преобразований второй половины XIX - начала XX века. - Казань, 2013. - С. 103-125.
Список литературы
Бигиев М. Избранные труды. - Казань: Татар. кн. изд-во, 2006. - Т. 2. - 256 с. Воробьев Н. И. Казанские татары. - Казань: Татгосиздат, 1953. - 383 с. Знаменский П. В. Казанские татары. - Казань: Изд-во «Иман», 2004. - 75 с. Иллюстрированный спутник по Волге / Сост. Монастырский Л. С. - Казань: Типолитография Ключникова, 1884. - 517 с.
Максуди Э. ТэЬарэт. - Казань: Умид, 1917. - 24 б. Йулдашев Ш. Хиж;аб // Дин вэ мэгыйшэт. - 1911. - № 23. - Б. 358-359. Суслова С. В. История костюма тюркских народов (этнографическое исследование татарской народной одежды). - Астана: Издательство «Сарыарка», 2011. - 286 с.
Фэхретдин Р. «Жэвамигуль-кэлим» шэрхе. - Казан: Татар. кит. нэшрияты, 1996. - 554 б. Фукс К. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях. - Казань: Фонд ТЯК, 1991. - 210 с.
Frank A. Bukhara and the Muslims of Russia: Sufism, education, and the paradox of Islamic prestige. - Leiden, Boston: Brill, 2012. - 215 р.
Kefeli A. N. Becoming Muslim in Imperial Russia: Conversion, Apostasy, and Literacy. - Ithaca, London: Cornell University Press, 2014. - 289 р.
References
Bigiev M. Izbrannye trudy [Selected Works. In Russ.]. Kazan, Tatar. kn. izd-vo publ., 2006, part 2, 256 p.
Vorobyev N. I. Kazanskie tatary [Kazan Tatars. In Russ.]. Kazan, Tatgosizdat publ., 1953, 383 p. Znamenskiy P. V. Kazanskie tatary [Kazan Tatars. In Russ.]. Kazan, Izd-vo "Iman" publ., 2004, 75 p. Illyustrirovanniy sputnik po Volge. Sost. Monastyrskiy L. S. [Monastyrsky L. S. (eds.) Illustrated guide on the Volga. In Russ.]. Kazan, Tipo-litografiya Klyuchnikova publ., 1884, 517 p. Maksudi A. Taharat [Ritual bathing. In Tatar.]. Kazan, Umid publ., 1917, 24 p.
2018
191
Yuldashev S. H. Hijab [Hijab. In Tatar.]. IN: Din ve magiyshat [Faith and magyshat. In Russ], 1911, no. 23, pp. 358-359.
Suslova S. V. Istoriya kostyuma tyurkskih narodov (etnograficheskoe issledovanie tatarskoy narodnoy odezhdy) [The history of Turkic peoples' costumes (ethnographic research of Tatar folk clothes). In Russ]. Astana, Izdatelstvo Saryarka publ., 2011, 286 p.
Fahretdin R. "Javamigul-kalim" sharhe [Comment to "Javamigul-kalim". In Tatar.]. Kazan, Tatar kit. nashriyaty publ., 1996, 554 p.
Fuks K. Kazanskie tatary v statisticheskom i ehtnograficheskom otnosheniyah. [Kazan Tatars in statistical and ethnographic contexts. In Russ.]. Kazan, Fond TYAK publ., 1991, 210 p.
Frank A. Bukhara and the Muslims of Russia: Sufism, education, and the paradox of Islamic prestige. Leiden, Boston: Brill, 2012, 215 p.
Kefeli A. N. Becoming Muslim in Imperial Russia: conversion, apostasy, and literacy. Ithaca, London: Cornell University Press, 2014, 289 p.
Сведения об авторах
Гатина-Шафикова Дина Фасыховна, научный сотрудник отдела этнологических исследований Института истории им. Ш. Марджани АН РТ, e-mail: [email protected].
Шафиков Ильдар Фаритович, заместитель директора по научным исследованиям и публикациям Государственного архива Республики Татарстан, e-mail: [email protected].
About the authors
DinaF. Gatina-Shafikova, Researcher at Department ofEthnological Studies ofSh. Mardzhani Institute of History, Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan, e-mail: [email protected].
Ildar F. Shafikov, Deputy Director for Scientific Activities and Publications of State Archive of the Republic of Tatarstan, e-mail: [email protected].
В редакцию статья поступила 19.02.2018, опубликована:
Гатина-Шафикова Д. Ф., Шафиков И. Ф. Внешний вид женщины в кроссгендерном пространстве мусульманского социума Поволжья и Приуралья: дискурс и практика // Гасырлар авазы - Эхо веков. - 2018. - № 1. - С. 179-191.
Submitted on 19.02.2018, published:
Gatina-Shafikova D. F., Shafikov I. F. Vneshniy vid zhenshhiny v krossgendernom prostranstve musulmanskogo sotsiuma Povolzhya i Priuralya. Diskurs i praktika [A woman's appearance in the cross-gender space of the Muslim society of the Volga and Cisural regions: discourse and practice. In Russ]. IN: Gasyrlar avazy - Eho vekov, 2018, no. 1, рр. 179-191.
