CC BY
150
■ ■ ■ ГРАДОСТРОИТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА И ВЛАСТЬ
Автор: ЕФРЕМОВ Е.А.
ЕФРЕМОВ Евгений Александрович - доктор психологии (PhD), преподаватель кафедры общественных связей и медиаполитики Института государственной службы и управления персоналом Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ.
Адрес: 119571, г. Москва, проспект Вернадского, 84. Тел.: +7 (495) 933-80-30. Тел: 8 (495) 933 80 30. E-mail: evgeny_e@mail.ru
Аннотация: автор статьи раскрывает подходы градостроительной политики в разные периоды времени при разных политических системах на примере двух государств - СССР и Германии тридцатых-пятидесятых годов прошлого столетия. Рассмотрен различный подход к градостроительной политике тоталитарных режимов. Особое внимание в статье уделено влиянию архитектуры на сознание человека, его поведенческие характеристики, способность архитектуры формировать патриотические чувства, а также идентичность как граждан города и страны. В статье также рассматривается градостроительная политика России в условиях принятой правящей элитой концепции буржуазно-демократического государства в 1990 году. Автор статьи отражает реальные факты такой политики на примере города Москвы и определяет список вопросов, которые должны решаться средствами градостроительной политики современного мегаполиса.
Ключевые слова: градостроительная политика, власть и градостроительная политика, влияние архитектуры на сознание и поведенческие характеристики человека.
Влияние архитектуры и архитектурной среды обитания человека на его психологическое состояние бесспорно. Семиотическая основа архитектуры, заложенная в формообразовании, ее внешней составляющей, направляющий поток движения - все это в совокупности формирует устойчивое психическое состояние индивида и определяет его внешнее проявление.
В самой сути архитектуры заложено управление. В градостроительстве это выражено организацией потоков движения населения. Психологическое управление сопровождается неоднородностью жилья, присутствием культовых сооружений, помещений для расселения армии, администрации, зон рекреации, их внешней и внутренней эстетической составляющей.
Градостроительная ситуация всех древних городов строилась по принципу - ограждающие от врагов стены, дворец верховного правителя, здания администрации, казармы для войска, храмовые постройки и разношерстные дома селян. Позднее появились тюрьмы, больницы, школы, театры, питейные заведения и прочие строения социального назначения.
Каждое строение имеет свою тему, свой символический смысл, который заложен в его функции и находит внешнее проявление. Его местонахождение зачастую также символично - например лобное место на красной площади у Кремля, или сам Кремль, скульптура Веры Мухиной «Рабочий и колхозница», православные храмы и т.д.
Городская жизнь людей всех уровней изначально подчинена иерархии и управляема на физическом (заданное движение внутри дома и на улицах города) и психологическом уровне.
«Архитектура - искусство мощного идеологического воздействия. В ее сущностных
возможностях - создание самых сильных впечатлений: силы и легкости, суровости и лиричности. Замкнутости и демократичности, связи с природой и противопоставление ей ...» [1].
Средствами архитектуры решались и решаются задачи по управлению большими массами народа.
Например, во Франции 18 века в целях предотвращения бунтов, было запрещено проектирование и строительство мест большого скопления народа - площадей и широких улиц.
Правители тоталитарных режимов 20 века, напротив, в целях утверждения своей системы, проектировали и строили колоссальные, по своим масштабам, площади и могучие архитектурные ансамбли и здания.
Принципами нового районирования и структурой административно-территориального деления СССР занимались ученые Госплана, и, созданной 21 сентября 1918г. постановлением Президиума ВЦИК, Административной комиссией, которые, перерабатывая труды ученых из капиталистических стран, и в первую очередь немецкого социолога А.Вебера и его «штандортной» теории, вырабатывали новые принципы деления республик в соответствии с хозяйственными и политическими задачами страны.
Системным формированием определенных нравственных и поведенческих характеристик населения городов бывшего СССР занимались партийные вожди, идеологи и архитекторы. Это был государственный заказ новой власти, утверждающейся в обществе. В период становления советской власти были образованы и эффективно работали психологические институты в разных городах формирующегося государства нового типа: В Тбилиси, Москве, Одессе, Ленинграде, Киеве и т.д., что послужило созданию научного подхода в сфере психологического воздействия на массы с целью утверждения «новой» идеологии.
Градостроительная политика крупных городов того времени имела ярко выраженный имперский характер, до времени начала ВОВ имевшая цель доказать всему миру преимущества социалистической системы, а после войны декларировала позицию победителя и мирового освободителя от «коричневой чумы».
Ярким примером такого подхода управления сознанием масс является градостроительная политика всего периода сталинского правления, принцип построения проспектов, площадей, жилых и общественных зданий.
Официально признанный стиль неоклассицизма хорошо отражает поставленные И.В. Сталиным и партией задачи психологического, идеологического воздействия на сознание советского народа.
Стиль неоклассицизма, имеющий свои истоки в древней Римской империи, должен был утверждать некие «вечные» идейные и эстетические ценности правящей партии.
Стиль обладает основательными, брутальными пропорциями, торжественной семантикой фасадов и ярко представлен в высотных зданиях Москвы, ее центральных улицах: Ленинском проспекте (архитектора Мордвинова А.Г.), Кутузовском проспекте (архитекторы И.З. Вайнштейн, В. М. Муравьев, С. А. Ильинская, З. М. Розенфельд, А. В. Гурский, Д. Н. Чечулин) и др.
Московские высотки задумывались в качестве большого ансамбля, центром которого должен был быть Дом Советов - центральное здание Москвы архитектора Б.М. Иофана, верхнюю часть которого венчала скульптура Ленина высотой до ста метров.
Все высотные здания Москвы имеют узнаваемые силуэты, подражая духу архитектуры кремлевских башен и церквей. Их ступенчатая архитектура и некоторые фрагменты декорирования фасадов перекликаются с каменной архитектурой Руси. Поэтому они считаются московскими и более того - русскими и органично формируют образ Москвы.
Уничтоженным памятникам культурного наследия Москвы в период сталинского правления несть числа. Оставили лишь некоторые «основы». Планы по реконструкции столицы были огромны. А тем, кто выражал беспокойство, вождь отвечал: «Не волнуйтесь. Мы построим лучше!».
Очевидно, мы должны радоваться тому, что здания Дома Советов Сталин строить не стал. Что бы было сейчас с этим наследием?
Это решение он принял после выигранной войны с Германией. И так победили, так зачем кому-то, что-то доказывать!
В тот же период времени похожая управленческая задача решалась и в другой стране - Германии, где также официальным архитектурным стилем партии стал неоклассицизм, который в отличие от советского, торжественного и оптимистического по духу собрата, был мрачно-величественным, подавляющим, делающим человека ничтожным, как по своему масштабу, так и внутреннему состоянию.
Гитлер любил самоутверждаться в глазах мирового сообщества с помощью гигантской по масштабу, пугающей своей мрачностью, брутальной архитектуры. Получив верховную власть в стране, он лично курировал все архитектурные ансамбли и постройки третьего рейха, не доверяя вкусам архитекторов и архитектурным течениям своего времени. Большое влияние на архитектурные предпочтения А.Гитлера произвел мюнхенский архитектор Л.П. Троост. По мнению экспертов, его архитектура сдержанно скучна, традиционна, однако ей присуща строгость, целостность и солидность.
После смерти Трооста в 1934 году любимым архитектором становиться молодой Альберт Шпеер, который не был маститым маэстро, но имел качества, так ценимые среди нацистов - проектировать и затем строить в кратчайшие сроки. Он стал исполнителем архитектурных замыслов фюрера.
На фундаменте, который был заложен творчеством Трооста, и использованным Шпеером, ставшим любимчиком фюрера после смерти Трооста, была выстроена архитектура нацистской Германии, приобретшая грандиозный театральный эффект.
Приоритетным и идеологически значимым направлением архитектурной политики Гитлера было не проектирование и строительство жилья и досуга этнических жителей страны, а крупные города, автодороги, железнодорожные артерии и военные заводы. Ряд городов Германии планировалось превратить в мегаполисы планетарного масштаба. К 1937-1938 годам Гитлер сформировал и реализовал потребность единого архитектурного стиля нацистской Германии - «стиля фюрера», чтобы убрать все индивидуальные авторские почерки архитекторов при проектировании архитектурных объектов.
В 1937 году Гитлер назначил Генеральным инспектором Германии Шпеера, и по-ставлил задачу «переплюнуть Париж и Вену», которые на тот момент были носителями передовых идей архитектуры, имея конкретные исторические прототипы в семантике утвержденного «стиля фюрера». Образцом для подражания фюрером были предложены Елисейские поля архитектора Османа, венская Рингштрассе и другие яркие примеры градостроительства этих стран. Однако, масштаб планируемых
градостроительных задач должен был максимально превосходить свои образцы.
Возводимые здания имели цель психологического воздействия на индивидов и массы, пугая своей грандиозной масштабностью.
Это можно видеть на примере ряда планировавшихся и реализованных архитектурных замыслов Гитлера. Например: Дом собраний, с диаметром купола в двести пятьдесят метров, общей площадью 38 000 м2, рассчитанного на 150 000 слушателей; одна из ранних построек режима (1934-1936) аэропорт Темпельхоф; по эскизу Гитлера предполагалось построить Триумфальную арку, которая должна была превосходить по высоте парижскую арку, воздвигнутую Наполеоном. Ее высота должна была составить 85 метров, С такой высоты ее посетитель должен был видеть внушительный купол Дома собраний, расположенного в конце шестикилометровой перспективы.
Также в Берлине предполагалось пробивка двух громадных осей, имевших направление север-юг, и восток-запад (по примеру французского архитектора Османа, который сделал подобное в Париже, только с той лишь разницей, что ширина этих магистралей должна быть шире минимум на 20 метров).
Два огромных вокзала должны были появиться в Берлине на севере и на юге. Предполагалось возведение Дворца наций, военной академии и многого другого, обязательно превосходящего по своим масштабам имеющиеся мировые образцы.
К реализованным архитектурным проектам, который также был задуман фюрером, относится канцелярия третьего рейха.
Режиссура психологического воздействия строилась через поступательное восприятие при ее посещении. Посетитель через могучие ворота проходил в большой двор для почетных гостей, затем по многочисленным ступеням поднимался в малую приемную. Откуда, через пятиметровой высоты двери, он выходил в громадный зал, где пол был выложен мозаикой, мелкомасштабность которой усиливала эффект объема помещения. Далее необходимо было снова подниматься по ступеням, перейти помещение ротонды, после которой посетитель попадал в галерею, длиной 145 метров. Созерцая угнетающую архитектуру, преодолевая колоссальные и сложные по геометрии пространства, оказавшись в бескрайнем кабинете фюрера, который находился на другом его конце и, наконец, подойдя к большому столу вождя, посетитель видел на нем инкрустированное изображение гигантского меча, вынимаемого из ножен.
Весь, продуманный таким образом сценарий эмоционального воздействия, логически завершался возможной плахой. Это сражало даже самых стойких и эмоционально выдержанных гостей и дипломатов.
Громадные по своим масштабам площади, окружающие могучие дворцы и архитектурные ансамбли двух столиц - Москвы и Берлина, были задуманы и частично исполнены для одной цели - устройство многотысячных демонстраций, праздничных шествий и торжественных митингов [2].
По убеждению Гитлера, главное предназначение архитектуры было служить постоянной декорацией проводимой политики третьего рейха, и будущим поколениям внушать страх и трепет перед ее величием [3].
Теперь переведем свой взгляд на ситуацию в России, начавшуюся в 1990 году и длящуюся по сей день.
Будем исходить из того, что существование человека современного совершенно невозможно вне окружающей его комфортной и качественной архитектуры, архитектурной среды, в которой он чувствует себя вполне урбанизированным, что дает новые
импульсы его созидательной деятельности. Окружающее пространство человека воспитывает его, независимо от его желаний, создавая ежедневный эмоциональный фон определенной направленности. Совокупность воздействующих факторов на психику индивида, в конечном счете, задает ему поведенческие характеристики.
С идеологией тоталитаризма и ее внешнем проявлении средствами архитектуры, скульптуры, монументального искусства, плаката, демонстрациями и т.д. было покончено в девяностом. Само слово «идеология» оказалось под запретом провозглашенной в стране демократии.
Какие качества новой социальной и градостроительной политики в визуальном ее проявлении можно наблюдать за прошедшие двадцать три года, что эти качества декларируют и как воздействуют на ожидания социума?
Подобные тенденции легко проследить в столичных городах любой страны любой эпохи. В нашем случае рассмотрение этих насущных вопросов автор статьи предлагает сделать на примере Москвы.
То, что федеральные власти опустили проблему архитектурного курса, равно как и дефиницию слова «культура», и до сих пор никак об это не заявили, уже внесло и вносит много негативного в процесс формирования облика страны и ее столицы.
Начиная от стен Кремля, старых районов застройки, кривых и маленьких улочек и широких проспектов с помпезной архитектурой сталинских времен - это и есть Москва, с которой идентифицируют себя все жители столицы! Покупая квартиру в новом микрорайоне, куда от основной Москвы тянется ветка метрополитена и ведет переполненная автотранспортом трасса, где более ничего не напоминает о столице, ее хозяин подсознательно, на ментальном уровне, видит сложившийся образ центральной части Москвы и идентифицирует себя живущем в ней, называя себя москвичом.
Но то, что представляет собой среда обитания периода хрущевской застройки или более позднего периода, оставляет желать много лучшего, по комфортности, эстетической составляющей и качеству инфраструктуры. Они унылы, невыразительны, а зачастую наполнены большими техническими зонами заводов, теплостанций и прочими «прелестями», которые обеспечивают жизнедеятельность мегаполиса, по-прежнему нанося вред окружающей среде, вызывая депрессивное состояние местных жителей и случайных посетителей таких районов, и зачастую служат местом совершения преступлений. Яркий тому пример - инцидент в Бирюлево.
Но, если в советское время эти предприятия и зоны, на которых они расположены, имели некое функциональное назначение и были выделены, исходя из экономической необходимости и технических возможностей того времени, то в период новой экономической политики, когда существует множество первоочередных задач, существует катастрофическая нехватка мест под жилье и его инфраструктуру, транспортные, экологические проблемы, сложившуюся ситуацию необходимо срочно решать. Но как?
Несмотря на то, что политической элитой в 1990 году была принята концепция буржуазно-демократического государства, которая предполагает вести социальную политику демократическими средствами, и направлена она должна быть на более удобную форму существования, однако, руководствуясь законами власти капитала и личной властью градоначальника, в ущерб историческому наследию, игнорируя мнения как специалистов, так и местных жителей, начали возводить доходные, представительские здания, элитное жилье в самом центре Москвы и реализовывать многозатратные по финансам проекты. Этим было положено начало масштабной коррупции и беспредела чиновников.
Возьмем некоторые показательные примеры и эпизоды, связанные с этим.
Выделение финансирования на комплекс Москва-Сити и последующее замораживание объекта, в связи с хищением значительных сумм. Несколько лет потребовалось для того, чтобы продолжить строительство. И все эти годы огромная строительная зона, похожая на последствия боевых действий в центральной части Москвы, убедительно показывала «преимущества» новой градостроительной политики и ее приоритетов.
Для строительства выбирались не объекты первой социальной необходимости, а емкие по финансам и начавшимся действиям по приватизации объектов с последующей сменой юрисдикции.
Показательны скандалы вокруг здания Военторга $80-100 млн., Детского мира [4], Лефортовского тоннеля (стоимость полного цикла работ равна $1 млрд). В том же ряду: реконструкция Манежной площади (1991-1998), осуществленной без конкурса - $420 млн.; восстановление храма Христа Спасителя (1992-2000), по различным оценкам, стоившая $200--500 млн.; демонтаж гостиницы "Москва" $250 млн.; строительство Опера-хаус на Остоженке около $30 млн.; комплекс исторических зданий около ГМИИ им. Пушкина.
Также строятся планы на «реконструкцию» всех домов, имеющих деревянные перекрытия в центре Москвы, которые предполагается снести, построить и продать заново, предварительно выселив жильцов этих зданий [5].
Можно назвать целый ряд погибших исторических памятников архитектуры: Дом Пи-карта, Софийская набережная, 6; "Ректорский дом", Моховая улица, 11, стр. 6, во дворе; Дом Римского-Корсакова, Большой Гнездниковский переулок, 5; Ансамбль Кадашевской набережной; Дом Трубецких, Улица Усачева, 1; Палаты в Мещанской слободе, Проспект Мира, 3, во дворе; Дом Щапова, Бауманская улица, 58; Дом Самгиных, Пятницкая улица, 46; Дом Алябьева, Новинский бульвар, 7, во дворе; Дом Герцена, Сивцев Вражек, 25/9; Дом Верещагиной, Средний Трехгорный переулок, 6; Дом Плевако, Большой Афанасьевский переулок, 35; Теплые ряды, Ильинка, 3; Дом Тарасова, улица Сергия Радонежского, 1/2; Дом на Сухаревской площади, Большая Сухаревская пл., 9; Палаты в Кадашевской слободе, 1-й Кадашевский переулок, 7, южный корпус; Палаты на Большой Полянке, Большая Полянка, 23; Палаты в усадьбе князей Мещерских, Большая Никитская улица, 17; Дом княгини Голицыной, Никитский бульвар, 10; Дом Кокошкина, Никитский бульвар, 6; Кинотеатр "Уран", Сретенка, 19; Архиерейская дача в Черкизове, Москва, улица Штатная Горка; Дача в Сокольниках, Москва, Большая Тихоновская улица и многие другие уникальные памятники истории и архитектуры Москвы, которые осуществляли связь времен и служили историческим наследием будущим поколениям.
По этому поводу много и убедительно писали такие организации, как Московское общество охраны архитектурного наследия (MAPS), Международное объединение SAVE Europe's Heritage и многие другие, но все безрезультатно! [6].
Маркус Бинни, президент SAVE Europe's Heritage пишет: «В современной Москве уничтожаются и деформируются целые кварталы исторических зданий из дерева или камня, целые ряды застройки вдоль старинных улиц, переулков и набережных. Это лишает город его своеобразия».
Франциска Боллери и Аксель Фоль, SAVE Europe's Heritage, комментируют происходящее в Москве так: «Можно говорить, что богатство Москвы истощается с каждым днем. По всему городу на месте уникальной и выразительной архитектуры возникают заурядные, неинтересные здания» [7].
Moskauer Deutsche Zeitung также выражает свой взгляд на разрушающиеся архитектурные памятники эпохи авангардизма и конструктивизма, происходящие в Москве [8].
Перечислять подобные примеры можно долго. Ясно одно - градостроительная политика направлена не во благо населения столицы, но превращается в средство обогащения власть имущих, крупных бизнес структур и строительного комплекса, лобби которого находит отражение в принимаемых законах на всех уровнях, касательно нового строительства жилья, или реконструкции старого фонда.
Подобная ситуация развивается не только в Москве, но и по всей России.
Известны многочисленные случаи, когда возмущенные люди бросались под бульдозеры, сносившие здания исторического наследия их города.
Колоссальные жертвы архитектурного наследия прошлых времен, затраты на строительство, производившиеся прошлыми режимами в градостроительной политике, имели идеологическую цель. Цели сегодняшней строительной политики сводятся к личной выгоде власть имущих, деньги которых, как в случае с Лужковым, перемещаются в иные страны.
Автор статьи не имеет желания идеализировать прошлые политические системы, уничижительно воспринимая современность. Однако необходимо критически относиться к происходящему сегодня, когда уже скоро как двадцать три года социум, обрадованный наступившими переменами к лучшему, наблюдает животрепещущую картину происходящего.
По этому поводу уместно привести высказывание Карла Шмидта «Разрушение и бескультурье - это одно и то же» [9].
Выдающийся архитектор И.И. Жолтовский говорил о том, что архитектор-градостроитель, по призванию своему, должен создавать наилучшие жизненные условия не только современникам, но и будущим поколениям. Вот только от современного архитектора теперь ничего не зависит, да и идеологических мотиваций, идеалов, на которые можно было бы ориентироваться, нет, есть только экономическая составляющая. Кто платит, тот и получает.
Высказывание Жолтовского невозможно применить к сегодняшнему времени, в основе градостроительной политики которого лежат все те же методы, которые были реализованы предыдущими поколениями власти, с той только разницей, что теперь сплоченное мнение и давление социума иногда в состоянии отменить, или приостановить некоторые решения властей.
Тогда отсюда следует ряд вопросов: какими качествами должен обладать гражданин новой России, и какими средствами это достигается?
Возвратимся к теме московского Сити. Возведенный ансамбль из нескольких супервысотных зданий в одной из центральных площадок Москвы можно считать торжеством современного буржуазно-демократического строя. Эти здания построены по современным строительным технологиям, экономически окупаемы и являются ориентиром, на который нужно равняться.
Какие ценности они транслируют? Свою непревзойденность по высоте, финансовую состоятельность и холодный эстетизм современного буржуа. В их семантике отсутствует дух московской архитектуры, понятный каждому жителю и связанный с историей страны, которой причастна каждая семья москвичей.
Эти гигантские кристаллы структурируют пространство города, транслируя одну цель - финансовое благополучие, но не жителей города, а владельцев этих зданий, и
отраженный солнечный свет от их зеркальных фасадов относит эту информацию на далекое расстояние, отсвечивая огромную разницу финансового барьера между теми, кто внутри, и теми, кто снаружи. Этот колоссальный финансовый барьер уже приносит свои негативные плоды, максимально увеличивая психологическую нагрузку на малоимущий социум.
При этом в сфере градостроительной политики актуальными вопросами на сегодняшний день остаются следующие:
1. Новая градостроительная доктрина. Так как старая форма градообразования была исчерпана, как морально, так и физически, также как и новая концепция буржуазно-демократического государства, курс на которую был принят в 1990г., то необходимо разработать другой подход к экономическому и производственному делению страны, который должен быть сформирован на основании задач новой политической элиты страны [10].
2. Строительство социального жилья при растущих миграционных потоках, особенно с учетом трудовой миграции из-за рубежа. Проблема не решается никак. Даже нет перспектив ее решения. Однако, продолжается практика доступного жилья в тандеме с ипотечным кредитованием. Но задача мигрантов состоит не в том, чтобы на старте расстаться со своими деньгами при покупке квартиры, а в случае с ипотекой, еще и втрид-рога заплатить банкирам и их доброжелательным коллекторам. Такая практика является ничем иным, как простой выемкой денег из народа. От некорректной градостроительной политики, растущих проблем с трудовыми мигрантами растет социальная напряженность.
3. Организация по разгрузке транспортных артерий. В этом секторе вопрос решается, но мизерными средствами. Увеличение населения, потоков машин в мегаполисе не сопоставимо с решением точечных проектов сектора.
4. Ветхое жилищно-коммунальное хозяйство и постоянно растущие тарифы при снижающемся качестве.
5. Утилизация отходов - одна из самых болезненных тем современности, которая решается только на словах, но продолжает работать старая схема мест накопления, сжигания и, как следствие, все увеличивающееся загрязнение окружающей среды, питьевых ресурсов.
6. Очистка и подготовка воды.
7. Создание комфортной визуальной среды и многое другое, однако власти предпочитают направлять свои усилия на иные проблемы, никак не коррелирующие с устройством продуманной на перспективу градостроительной политикой мегаполиса.
Список литературы
1. Бархин М.Г. Архитектура и город. М., 1979. 169 с.
2. Васькин А.А., Назаренко Ю.И. Сталинские небоскребы: от Дворца Советов к высотным зданиям. М., 2011. 44 с.
3. Гнедовская Т.Ю. Немецкий Веркбунд и его архитекторы: история одного поколения. М., 2011. 321с.
4. Moscow's monuments under threat. http://www.theartnewspaper.com/articles/Moscow%E2%80%99s +monuments+under+threat/26733
5. http://aplik.ru/luzhkovskaya-moskva-stil-vampir.htm
6. http://www.docomomo.com/pdfs/events/news/010308
7. http://www.maps-moscow.com/?chapter_id=231
8. http://www.mdz-moskau.eu/ruinen-einer-zukunft/
9. Гнедовская Т.Ю. Немецкий Веркбунд и его архитекторы: история одного поколения. М., 2011. С. 17.
10. Советское градостроительство 1920-1930 годов. Новые исследования и материалы. М., 2010. 384 с.
■ ■ ■ URBAN PLANNING POLICIES AND POWER
Author: EFREMOV E. A.
EFREMOV Evgeny Aleksandrovich, Doctor of psychology (PhD), Teacher of Public Relations and Media Policy Department of the Institute of State Service and Human Resources of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (IGSUP RANE). Address: 84, Vernadskogo prospect, Moscow, Russia, 119571. Tel.: +7 (495) 933-80-30. E-mail: evgeny_e@mail.ru.
Annotation. The author reveals the approaches of urban policy at different times under different political systems on the example of two states - the Soviet Union and Germany, in the thirties and the fifties of the last century. Various approaches to urban policy of totalitarian modes are considered. The special attention is paid to the influence of architecture on human mind, its behavioral characteristics, the ability of architecture to form patriotic feelings, as well as the identity of the citizens of the city and the country. The article also addresses urban policies in Russia adopted by the ruling elite under the concept of the bourgeois-democratic state in the 1990s. The article reflects the real facts of this policy on the example of Moscow and defines a list of issues that must be addressed by means of urban planning policy of the modern metropolis.
Keywords: urban planning policies, power and urban policies, the impact of architecture on the consciousness and behavioral characteristics of a person.
References
1. Barkhin M.G. Arkhitektura I gorod. M., 1979. S.169. [Barkhin M.G. (1979) Architecture and the city. Moscow].
2. Vaska AA, Nazarenko Y.I. Stalinskiye neboskreby: ot dvortsa sovetov k vysotnym zdaniyam. M., 2011, S. 44. [Vaska AA, Nazarenko Y.I. (2011) Stalin's skyscrapers, from the Palace of Soviets to high-rise buildings. Moscow]
3. Gnedovskaya T.Yu. Nemetskiy verkbund i yego arkhitektory: istoriya odnogo pokoleniya. M., 2011. 321 s. [Gnedovskaya T.Yu. (2011). German Werkbund and its architects: the story of a generation. Moscow]
4. Moscow's monuments under threat.Available: http://www.theartnewspaper.com/articles/Moscow 's monuments under threat/26733.
5. http://aplik.ru/luzhkovskaya-moskva-stil-vampir.
6. http://www.docomomo.com/pdfs/events/news/010308.
7. http://www.maps-moscow.com/?chapter_id=
8. http://www.mdz-moskau.eu/ruinen-einer-zukunft/.
9. Gnedovskaya T.Yu. Nemetskiy verkbund I yego arkhitektory: istoriya odnogo pokoleniya. M., 2011. S. 17. [Gnedovskaya T.Yu. (2011). German Werkbund and its architects: the story of a generation. Moscow].
10 . Sovetskoye gradostroitelstvo 1920-1930 godov. Novye issledovanita I materially. M., 2010. S. 384. [Soviet city building in 1920-1930. New research and materials. (2010). Moscow. p. 384].
