CC BY
20Государственное управление территориями опережающего социально-экономического развития в Дальневосточном федеральном округе
сч сч
£
Б
а
2 ©
Афонин Максим Геннадьевич
аспирант кафедры «Экономика», Камчатский государственный технический университет, [email protected]
Статья содержит краткий исторический обзор по управлению восточными окраинами российского государства, включая историческую справку по созданию федерального государственного органа, отвечающего за развитие Дальневосточного федерального округа - Минвостокраз-вития России, а также подведомственных ему институтов. Рассмотрены особенности принятия федерального закона «О территориях опережающего социально-экономического развития». Оцениваются критерии эффективности работы территорий опережающего развития (ТОР), такие как размер частных инвестиций в пересчете на один рубль государственных инвестиций, количество создаваемых высокопроизводительных рабочих мест и рост валового регионального продукта. Проводится сравнение достигнутых результатов первых территорий опережающего развития, созданных на Дальнем Востоке, с критериями эффективности территорий опережающего развития. В статье раскрывается проблема выпадающих доходов бюджетной системы Российской Федерации вследствие применения режима ТОР компаниями, принявшими решение о реализации их инвестиционного проекта до того, как были созданы территории опережающего развития, а также вследствие создания территорий опережающего развития под конкретных инвесторов. Поднят вопрос создания единого инструмента развития территорий в Российской Федерации. Рассмотрены некоторые другие особенности управления ТОРами.
Ключевые слова: Территории опережающего развития, Дальний Восток, государственное управление, министерство, выпадающие доходы бюджета, инструмент развития территорий.
В XXI веке ведущую роль в международных экономических отношениях будет играть Азиатско-Тихоокеанский регион, лидирующий в последние десятилетия по темпам экономического роста. Россия представлена в этом регионе весьма слабо. Низкий демографический потенциал, отсутствие конкурентоспособных отраслей промышленности, неразвитость инфраструктуры в совокупности с суровыми природно-климатическими условиями выступают факторами, сдерживающими подъем производительных сил, и ведут к сырьевой направленности экономики. Из-за падения уровня жизни с начала 90-х годов ХХ века население Дальнего Востока России сократилось более чем на 20% [1]. Это обусловлено как миграционным оттоком постоянного населения, так и естественной убылью населения. В то же время, открывающиеся перед Дальним Востоком потенциальные возможности никогда не были столь велики как в настоящее время.
В условиях рыночной экономики проведение государственной политики по ускоренному социально-экономическому развитию депрессивных регионов, по привлечению частных инвестиций, по управлению миграционными потоками из густонаселенных районов государства в районы с низкой плотностью населения возможно за счет ограниченного набора инструментов и методов. Среди них наиболее распространенными являются: налоговое стимулирование, таможенное регулирование, прямые бюджетные инвестиции, дотации населению, льготное заемное финансирование (через субсидирование процентных ставок) и другие. Большинство из этих мер уже приняты и действуют в настоящее время на территории Дальнего Востока. Территории опережающего социально-экономического развития (ТОР), включающие одновременно несколько видов государственной поддержки, становятся действенным механизмом по решению общегосударственных задач на Дальнем Востоке России.
Функцией координации деятельности по созданию ТОР на территории Дальневосточного федерального округа наделен орган государственной власти, специализирующийся на управлении данным макрорегионом - Министерство Российской Федерации по развитию Дальнего Востока (далее - Минвостокразвития России, министерство). В соответствии с законом [2] министерство также осуществляет принятие подзаконных актов для нормального функционирования указанных территорий. В данной статье изучена роль Минвостокразвития России в управлении особыми территориями, каковыми являются ТОРы.
Использование налоговых льгот на территориях, наделенных особым статусом, известно со времен древнерусского государства. При заселении необработанной пустоши вольные люди (смерды) получали льготы на уплату денежных и натуральных государственных повинностей (тяглые повинности). Льготы предоставлялись на определенный срок, в зависимости от размера капитала и количества труда, необходимого для приведения участка в условия, годные для посева. В силу злоупотреблений со стороны крестьян, были введены поручные записи в том, что поселенцы до истечения льготных лет не сойдут с участка, а по истечении будут платить подати исправно [3, с.30].
После присоединения государем всея Руси Иваном IV территорий Астраханского и Казанского ханств русскому государству открылись обширные слабозаселенные территории на Востоке страны. Границы России продвигались вслед за первопроходцами все дальше на Восток, вглубь континента, пока не достигли берегов Тихого океана. После преодоления российским государством смутного времени в начале XVII века продолжилось активное освоение территорий Сибири и Дальнего Востока. В 1637 году во время царствования Михаила Фёдоровича Романова был учрежден Сибирский приказ - центральный орган государственной власти, который ведал государственными делами по территориальному принципу. В его управление была передана территория всей Сибири. Сибирский приказ обладал широкими полномочиями. Он ведал административными, судебными, военными, финансовыми, торговыми, ямскими (по-
чтовыми) и горно-рудными вопросами, а также посольскими сношениями с сопредельным Китаем. В последующие годы его полномочия и место в структуре органов государственной власти неоднократно менялись. Только в 1763 года приказ был упразднён окончательно, а управление Сибирью приведено в соответствии с управлением прочими губерниями России.
Спустя два с половиной столетия в России вновь появился федеральный орган власти, отвечающий за развитие восточных и северо-восточных окраин государства. В 2012 году указом Президента России [4] было создано Минвос-токразвития России. И хотя задачи, стоящие перед правительством, были хорошо известны (ФЦП «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на период до 2013 года»
[5] и Стратегия социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона на период до 2025 года
[6], в Правительстве отсутствовало единое мнение относительно функций министерства.
В апреле 2012 года, за месяц до создания Минвостокразвития России, в газете «Коммерсантъ» была опубликована статья под названием «Вся власть в Сибири». По утверждению авторов статьи в распоряжении издательства «Коммерсантъ» оказалась свежая редакция проекта закона о создании Госкомпании по развитию Восточной Сибири и Дальнего Востока. В тексте статьи говорится: «Документ предполагает, что 16 субъектов (60% территории России) будут частично выведены из-под федеральных законов о недрах, лесах, земле, градостроительстве, трудовой деятельности и гражданстве. При этом подчиняться новая структура будет напрямую президенту РФ, а прочие госорганы вмешиваться в ее работу не смогут» [7, с.1].
Из данного материала можно сделать вывод о том, что правительством в качестве одного из вариантов рассматривалось создание государственной корпорации, которую предполагалось наделить широкими полномочиями по управлению регионом, включая выдачу лицензий на месторождения и внесение изменений в федеральные законы для дальневосточных территории. При этом подчинялась бы такая госкорпорация только президенту России. Такую форму управления стали называть «новым изданием Дальневосточной республики», а также «новой опричниной». В журнале «Коммерсантъ Власть» [8, с.9] отмечается:
«Создавать бюрократического монстра с большим объемом полномочий и контролем над финансовыми потоками Кремль не хотел [...] В итоге остановились на формате специального министерства». Под управление министерства попали не шестнадцать, а только девять регионов - весь Дальневосточный федеральный округ.
Через год в Правительстве России у министерства появился куратор. Полномочный представитель Президента в Дальневосточном федеральном округе был наделен статусом заместителя Председателя Правительства Российской Федерации [9]. На эту должность был назначен Юрий Петрович Трутнев.
Подведомственные министерству институты развития дополнили систему государственного управления, созданную для ускоренного развития макрорегиона. Одним из таких институтов стал Фонд развития Дальнего Востока и Байкальского региона, единственным акционером которого является Внешэкономбанк. Для работы с иностранными инвесторами было создано АНО «Агентство по привлечению инвестиций и поддержке экспорта», единственным учредителем которого выступает Минвостокразвития России. Для управления ТОРами на Дальнем Востоке создано АО «Корпорация развития Дальнего Востока», выполняющее функцию управляющей компании для ТОР [10].
Впервые идея создания ТОР прозвучала в послании Президента Федеральному собранию Российской Федерации 12 декабря 2013 года [11]. В послании говорится: «На Дальнем Востоке и в Восточной Сибири предлагаю создать сеть специальных территорий опережающего экономического развития с особыми условиями для организации несырьевых производств, ориентированных в том числе и на экспорт».
Между отраслевыми исполнительными органами государственной власти и территориальным (Минвостокразвития России) имелись определенные противоречия. Как пишет РБК daily [12], «Глава Минвостокразвития Александр Галушка готовит законопроект «О территориях опережающего социально-экономического развития и иных мерах господдержки регионов Дальнего Востока» [...] он отметил, что при согласовании документа у него возникли разногласия с Минэкономразвития и Минфином по ряду принципиальных вопросов. В частности, Минэкономразвития настаивало на распространении режима ТОР на всю Россию».
В итоге было принято решение начать создавать ТОРы с Дальнего Востока, а спустя три года - на всей территории России.
С Минфином были разногласия в отношении перечня налоговых льгот. Минвостокразвития России предложило для ТОР больший набор льгот, чем действующий для резидентов особых экономических зон (ОЭЗ). В конечном итоге была принята позиция Минвостокразвития России.
Но это не единственное отличие ТОР и ОЭЗ. Например, на резидентов ОЭЗ не распространяются преференции по снижению административных барьеров в части земельных отношений и градостроительной деятельности.
Согласно закону [13] особые экономические зоны могут создаваться четырех типов: промышленно-производ-ственные; технико-внедренческие; тури-стско-рекреационные и портовые. В зависимости от типа ОЭЗ меняется и набор предоставляемых льгот. В свою очередь ТОРы унифицированы и не имеют подобной классификации. Исключение составляют только ТОРы, создающиеся в моногородах. Они предоставляют инвесторам несколько усеченный набор мер государственной поддержки.
Таким образом, уже при поверхностном изучении становится очевидным, что территории опережающего развития обладают более привлекательным режимом ведения предпринимательской деятельности, чем особые экономические зоны.
Закон о ТОР был принят в декабре 2014 года. А уже в июне 2015 года созданы три первые территории опережающего развития: «Хабаровск» [16] и «Комсомольск» [14] в Хабаровском крае и «На-деждинская» [15] в Приморском крае.
Министерством было обозначено три приоритетных показателя, по которым планировалось измерять эффективность работы территорий опережающего развития: объем привлеченных частных инвестиций по отношению к затраченным бюджетным инвестициям, количество высокопроизводительных хорошо оплачиваемых рабочих мест и рост валового регионального продукта. Министерство ожидало, что ТОРы принесут не менее 600 млрд руб. прямых инвестиций, более 37 тыс. новых высокопроизводительных рабочих мест, а на каждый бюджетный рубль удастся привлечь 19 руб. частных инвестиций [17, с.18].
Показатель частных инвестиций, вложенных на один рубль бюджетных средств, оказался ниже изначально заяв-
0 3
ю
S
V 2
сч сч
£
Б
а
2 о
ленного уровня. Выступая в рамках «правительственного часа» в Государственной думе в начале января 2017 года, министр по развитию Дальнего Востока Александр Галушка представил цифры: «Благодаря этим новым механизмам на Дальний Восток привлечено 1 трлн 325 млрд рублей инвестиций, из которых 93% - частные вложения, а 7% - государственные. То есть на 1 рубль бюджетных средств мы получаем 13 рублей частных инвестиций» [18]. Однако следует отметить, что данный показатель относится не только к территориям опережающего развития, но также включает затраты на Свободный порт Владивосток, инфраструктурную и финансовую поддержку инвестиционных проектов. Тем не менее, значение данного показателя можно считать одним из лучших по эффективности применения бюджетных денег. Например, экономическая эффективность деятельности ОЭЗ оценивается в 80 копеек на один вложенный рубль.
Не возникает сомнений, что по количеству высокопроизводительных рабочих мест целевой показатель вполне достижим. По словам министра, в ближайшие три года будет запущено более 280 предприятий с 34 тысячами новых рабочих мест».
Относительно роста валового регионального продукта отметим, что до настоящего времени данный показатель не успел оказать существенного значения на экономику региона. С массовым выходом проектов резидентов ТОР на полную мощность (начиная с 2020 года) данный показатель будет подсчитан. Валовая добавленная стоимость представляет собой разность между выпуском товаров и услуг и промежуточным потреблением.
ВДС = Валовый выпуск - ПП
Для расчета выпуска товаров и услуг, как правило, принимается валовая выручка. Промежуточное потребление рассчитывается по формуле:
ПП = себестоимость - (амортизация + ФОТ и начисления + налоги)
Однако показатели эффективности могут быть несколько завышены, поскольку в подсчёт включаются все предприятия и организации, ставшие резидентами ТОР. Среди них встречаются компании, которые планировали и были готовы реализовать свои проекты на территории Дальнего Востока даже без вхождения в ТОР (и предоставления им различного вида льгот). Например, ООО «Газпром переработка Благовещенск» - инвестор и заказчик проекта строительства
крупнейшего в России Амурского газоперерабатывающего завода, получило статус резидента ТОР «Свободный». ТОР «Нефтехимический» создан в Приморском крае специально под инвестиционный проект Восточного нефтехимического комплекса, принадлежащего компании «Роснефть». В создании ТОРа «Комсомольск» в Комсомольске-на-Амуре была заинтересована Объединенная авиастроительная корпорация и подконтрольная ей компания «Сухой». В отношении таких инвесторов происходит противоположный эффект: бюджеты разных уровней, а также внебюджетные фонды начинают недополучать доходы, которые они имели бы при отсутствии ТОРов.
Только в 2017 году выпадающие доходы федерального бюджета и консолидированных бюджетов субъектов Российской Федерации в Дальневосточном Федеральном округе в результате применения налоговых льгот в отношении резидентов ТОР составят:
■ 1,9 млрд. руб. налоговых льгот по уплате налога на имущество организаций;
■ 7,4 млн. руб. налоговых льгот по уплате земельного налога;
■ 800 млн. руб. налоговых льгот по уплате налога на прибыль организаций;
Кроме того, 1,1 млрд. рублей недополучат государственные внебюджетные фонды вследствие пониженных тарифов страховых взносов, в том числе:
■ 820 млн. руб. в Пенсионный фонд;
■ 182 млн. руб. в Фонд социального страхования;
■ 141 млн. руб. в Фонд обязательного медицинского страхования.
Итого более 3,8 млрд. руб. в год недополучит бюджетная система Российской Федерации. С учетом того, что основная масса предприятий еще не вышла на проектную мощность, можно ожидать, что в будущем выпадающие доходы бюджетов будут только увеличиваться.
Помимо налоговых льгот для резидентов ТОР создан механизм создания и развития инфраструктуры за счет федерального и региональных бюджетов. Это привлекает инвесторов, сокращая их издержки по подключению к производственной инфраструктуре. Коммунальные сети в ДФО в значительной степени изношены, железных и автомобильных дорог недостаточно, а имеющиеся пути сообщения перегружены. Поскольку Мин-востокразвития России также является ответственным исполнителем государственной программы «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона» [19], концентра-
ция в одном лице управления процессами создания инфраструктуры и функционирования ТОР на одной территории становится эффективным преимуществом по сравнению с управлением ТОРами, создающимися в других регионах. Министерство по развитию Дальнего Востока выступает координатором стратегии развития региона, что позволяет ему проводить более взвешенную комплексную политику по созданию ТОР.
Установлена и особая система управления ТОРами, направленная на снижение рисков инвесторов. Создание специальных сервисов ТОР включает в себя: льготные ставки арендной платы за пользование объектами недвижимого имущества, принадлежащими управляющим компаниям; применение таможенной процедуры свободной таможенной зоны; проведение внеплановых проверок резидентов по согласованию с министерством; особое регулирование трудовой деятельности. Особенности привлечения иностранной рабочей силы подробно раскрывается статье «Международные аспекты создания и функционирования ТОР в Дальневосточном федеральном округе [20, с. 347-349].
Одним из главных вопросов к закону о ТОР является, пожалуй, принудительное изъятие земельных участков и расположенных на них объектов недвижимого имущества для государственных нужд. Решение о принудительном отчуждении земельных участков принимает уполномоченный орган - Минвостокраз-вития России по ходатайству управляющей компании. Такая процедура является мировой практикой. Изъятия земель производились также при строительстве объектов для олимпийских игр в Сочи. Но за все время существования ТОР не значится ни одного конфликтного случая, заслуживающего дополнительного освещения. Размещение объектов инфраструктуры ТОР допускается также на землях лесного фонда при осуществлении выборочных или сплошных вырубок.
Территории опережающего развития являются одним из множества инструментов развития территорий. По информации Минэкономразвития, в настоящее время в России созданы и функционируют 14 инструментов развития территорий. Среди них: особые экономические зоны, инновационные территориальные кластеры, индустриальные и промышленные парки, технопарки в сфере высоких технологий, туристические кластеры, Свободный порт Владивосток и другие.
В регионах России указанные инструменты создаются без системного подхода к определению их размещения, что снижает эффективность каждого отдельного инструмента. Кроме того, инструменты, схожие по смыслу их функционирования, предоставляют потенциальному инвестору набор одних и тех же льгот, отличающихся размером ставок и их комбинацией. Такое многообразие инструментов развития территорий затрудняет инвесторам выбор площадки для реализации их проектов.
Для комплексного решения данный проблемы Минэкономразвития России предлагает создать единый инструмент развития территорий. Ведомство готовит стратегию пространственного развития России, в которой будут определены перспективные социально-экономические специализации регионов. Исходя из отраслевой специализации, а также уровня развития региона предполагается использовать те или иные льготы единого инструмента развития территорий.
Эта концепция видится нам не совсем правильной. Во-первых, с момента создания территорий опережающего развития прошел незначительный промежуток времени для того, чтобы оценить эффективность данного инструмента, создающегося на 70-летнюю перспективу. Более того, в отличие от особых экономических зон, создание которых в ближайшее время не планируется, создание новых ТОРов только предполагается. Во-вторых, изменение правил работы во время реализации инвестиционных проектов неблагоприятным образом отразится на доверии инвесторов к государственной политике по привлечению капиталовложений. Как сказано выше, ТОРы имеют более широкий набор льгот и преференций, чем другие инструменты. Этот факт позволяет использовать именно ТОРы в качестве единого инструмента развития территорий. Наконец, в третьих, Минвостокразвития России как координатор государственной программы по развитию Дальнего Востока имеет больше предпосылок к управлению процессом системного создания ТОРов на данной территории.
Компромиссным вариантом было бы сохранить ТОРы и Свободный порт Владивосток в качестве основных инструментов развития Дальнего Востока под управлением Минвостокразвития России и одновременное создание единого инструмента на остальной территории России.
Судя по данным статистического уче-
та, можно сделать вывод, что российская политика по ускорению развития Дальнего Востока достигла определенных результатов. В 2014 году рост экономики России составил всего 0,7%, в то время как в Дальневосточном федеральном округе (ДФО) - 2%. В 2015 году российская экономика сократилась на 2,8%, а экономика ДФО выросла на 0,7%. При этом оценивать эффективность работы ТОРов пока преждевременно.
Литература
1. Федеральная служба государственной статистики - http://www.gks.ru;
2. Федеральный закон от 29.12.2014 № 473-Ф3 «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации»;
3. Толкушкин А.В. История налогов в России;
4. Указ Президента Российской Федерации от 21.05.2012 № 636 «О структуре федеральных органов исполнительной власти»;
5. Постановление Правительства Российской Федерации от 15.04.1996 № 480 «Об утверждении федеральной целевой программы «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на период до 2013 года»»;
6. Распоряжение Правительства Российской Федерации от 28.12.2009 № 2094-р «О Стратегии социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона на период до 2025 года»»;
7. «Коммерсантъ» №71 от 20.04.2012;
8. «Коммерсантъ Власть» №7 от 24.02.2014;
9. Указ Президента Российской Федерации от 31.08.2013 № 692 «О Заместителе Председателя Правительства Российской Федерации - полномочном представителе Президента Российской Федерации в Дальневосточном федеральном округе»;
10. Постановление Правительства Российской Федерации от 30.04.2015 № 432 «Об управляющей компании, осуществляющей функции по управлению территориями опережающего социально-экономического развития в субъектах Российской Федерации, входящих в состав Дальневосточного федерального округа»;
11. Послание Президента Федеральному собранию Российской Федерации от 12.12.2013 г.;
12. РБК daily № 1 18(1893) от 03.07.2014 г.
13. Федеральный закон от 22.07.2005 № 116-ФЗ «Об особых экономических зонах в Российской Федерации»;
14. Постановление Правительства Российской Федерации от 25.06.2015 № 628;
15. Постановление Правительства Российской Федерации от 25.06.2015 № 629;
16. Постановление Правительства Российской Федерации от 25.06.2015 № 630;
17. «Коммерсантъ Власть» № 43 от 03.11.2014;
18. Стенограмма выступления Александра Галушки в рамках «правительственного часа» в Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации от 11.01.2017.
19. Постановление Правительства от 15.04.2014 № 308 «Об утверждении государственной программы «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона»»;
20. «Экономика и предпринимательство» № 2 (ч.2), 2017 г. Афонин М.Г. «Международные аспекты создания и функционирования ТОР в Дальневосточном федеральном округе».
Public administration of the Advanced Special Economic Zones in the Russian Far East Afonin M.G.
Kamchatka State Technical University The article contains a brief historical review on the public administration of the eastern parts of Russia including a historical reference on the establishment of the federal authority responsible for the development of the Far Eastern Federal District - the Ministry of Russian Federation for Far East Development, as well as its subordinate institutions. The features of the adoption of the federal law «About the Advanced Special Economic Zones» are considered. Criteria for the effectiveness of the of the Advanced Special Economic Zones (ASEZ) such as the size of private investment in terms of one ruble of public investment, the number of high-productivity jobs created and the gross regional product are comprised. The results of the first ASEZ created in the Far East are compared with the criteria for the effectiveness of the ASEZ. The article includes the problem of falling incomes of the budgetary system of the Russian Federation due to using of the ASEZ privileges by the companies that decided to implement their investment project before the ASEZ were established, as well as establishing the ASEZ for specific investors. The issue of implementation a unified means of support development in the Russian Federation territories was raised. Some other features of the management of ASEZ are considered.
Keywords: Advanced Special Economic Zones, Far East, public administration, ministry, falling budget revenues, unified means of support development territories.
References
1. Federal Service of State Statistics - http:// www.gks.ru;
О
3
Ю
5
v 2
2. Federal Law of December 29, 2014 No. 473-FZ
«On the territories of advanced social and economic development in the Russian Federation»;
3. Tolkushkin A.V. History of taxes in Russia;
4. Decree of the President of the Russian
Federation of 21.05.2012 No. 636 «On the structure of federal executive bodies»;
5. Resolution of the Government of the Russian
Federation of April 15, 1996, No. 480 «On approval of the federal target program» Economic and Social Development of the Far East and Trans-Baikal Region until 2013 «;
6. Decree of the Government of the Russian
Federation No. 2094-r of 28.12.2009 «On the Strategy for Social and Economic Development of the Far East and the Baikal Region for the Period until 2025»;
7. «Kommersant» №71 from 20.04.2012;
8. «Kommersant Vlast» No. 7 of February 24, 2014;
9. Decree of the President of the Russian
Federation of August 31, 2013 No. 692 «On Deputy Prime Minister of the Russian Federation - Plenipotentiary Representative of the President of the Russian Federation in the Far Eastern Federal District»;
10. Decree of the Government of the Russian Federation No. 432 of April 30, 2015, «On a management company that exercises the functions of managing the territories of advanced social and economic development in the constituent entities of the Russian Federation that are part of the Far Eastern Federal District»;
11. Message from the President to the Federal Assembly of the Russian Federation of December 12, 2013;
12. RBC daily № 118 (1893) of July 3, 2014
13. Federal Law of 22.07.2005 No. 116-FZ «On Special Economic Zones in the Russian Federation»;
14. Decree of the Government of the Russian Federation No. 628 of June 25, 2015;
15. Resolution of the Government of the Russian Federation No. 629 of June 25, 2015;
16. Decree of the Government of the Russian Federation No. 630 of June 25, 2015;
17. «Kommersant Vlast» No. 43 of 03.11.2014;
18. Transcript of Alexander Galushka's speech within
the «government hour» in the State Duma of the Federal Assembly of the Russian Federation of January 11,
19. Decree of the Government of April 15, 2014 No. 308 «On approval of the state program» Social and economic development of the Far East and the Baikal region «»;
20. «Economics and Entrepreneurship» No. 2 (Part 2), 2017. Afonin M.G. «International aspects of the creation and functioning of TOP in the Far Eastern Federal District.»
сч cJ
£
Б
a
2 ©
