CC BY
31
УДК 316.42, 316.62 doi: 10.20310/1819-8813-2018-13-104-118-129
ТЕРРИТОРИЯ ОПЕРЕЖАЮЩЕГО РАЗВИТИЯ - ФЕНОМЕН СОЦИАЛЬНО-УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)
ЧЕЛЕНКОВА ИНЕССА ЮРЬЕВНА Законодательное собрание Ленинградской области, г. Санкт-Петербург, Российская Федерация, e-mail: inessa_2407@mail.ru
В статье рассматриваются некоторые социологические аспекты решения масштабной задачи ускоренного социально-экономического развития Дальнего Востока. С этой целью используется механизм функционирования территории опережающего развития (ТОР) и специально созданная система управления развитием. На основе социологической интерпретации понятия «территория» раскрывается логика исследования территорий опережающего развития как «феномена», «жизненной среды», «социальной общности», «социального пространства», «региона». Приводится обобщенная социологическая характеристика ТОР. Отмечается проблемность пространственного развитии Дальнего Востока, которая вызвана потребностью в освоении огромного природно-экономического потенциала и возможностью его реализации малочисленным составом населения мегарегиона. В статье дается набор характерных особенностей модели ТОР и результаты деятельности резидентов 18 территорий опережающего развития. За несколько лет преференциальная политика государства принесла положительный результат. Был обеспечен массовый приток инвестиций в социально-экономическое развитие региона, показавший высокую активность российских инвесторов и слабую заинтересованность иностранных инвесторов. Система управления ТОР рассматривается как условие их продуктивной деятельности на основе регулярной коррекции и принятия новых нормативных актов. Совершенствование институтов развития дальневосточного мегарегиона рассматриваются во взаимосвязи с: улучшением координации деятельности центральных и региональных органов исполнительной власти; повышением уровня ответственности исполнительских структур за результаты своей работы; преодолением сложностей в освоении большого количества «точек роста»; применением показателей, обеспечивающих оценку эффективности внедряемых механизмов опережающего развития; со снижением уровня административного давления на резидентов со стороны местных органов власти; преодолением излишнего экономизма и ограниченности социальной составляющей ТОР; необходимостью комплексного подхода как фактора стабилизирующего социально-экономическую ситуацию развития Дальнего Востока.
Ключевые слова: территории опережающего развития, жизненная среда, институты развития, инвестиции, государственное региональное управление, социальная инфраструктура, коммуникация, комплексный подход
Дальневосточный федеральный округ (ДВФО) является одним из самых сложных в социально-экономическом развитии мегарегионов страны. Начиная с 2013 г., ежегодные Послания Президента России Федеральному Собранию составляют основу для выработки программ развития по Дальнему Востоку (ДВ). Показательными стали типичные суждения из Посланий Президента: «приоритет на XXI век», «разворот России к Тихому океану», «беспрецедентные, масштабные планы», «нестандартные шаги», «динамичное развитие региона», «новые возможности в экономике», «достижение стратегических целей».
Несмотря на трудности становления, модель развития ДВ заработала. В 2017 г. обеспечено опережающее экономическое развитие дальневосточного федерального округа. Понятие «опережающее
развитие» означает, что показатели мегарегиона выше средних по России. По итогам 2017 г. в ДВФО промышленное производство выросло на 2,2 % (по России в целом - 101 %), сельскохозяйственное производство выросло на 8,8 % (по России в целом - на 2,4 %), объемы строительства выросли на 9,2 % (по России в целом - снижение на 1,4 %). Инвестиции в основной капитал на Дальнем Востоке достигли рекордного в современной истории значения - 1,2 трлн руб. Темп роста инвестиций составил 117,1 % (по России в целом -104,4 %). Мультипликатор использования федеральных средств составил 8,8 руб. частных инвестиций на 1 руб. государственных вложений. Дальневосточный федеральный округ по итогам 2017 г. занял первое место среди федеральных округов России по темпу роста инвестиций в основ-
ной капитал [1]. Однако, по макроэкономическим показателям за 1 полугодие 2018 г. ДВФО продолжает разделять последние, предпоследние места среди Федеральных округов (ФО) [2] (табл. 1). Продолжается отток населения из ДВФО.
Таблица 1
Основные макроэкономические показатели ДВФО среди ФО в 1полугодии 2018 г.
Показатели Место %
Добыча полезных ископаемых 5 11,7
Обрабатывающие производства 7 1,5
Производство с/х продукции 8 2,0
Обеспечение электроэнергией 7 5,3
Внешнеторговый оборот 7 3,9
Оборот розничной торговли 8 4,3
Инвестиции в основной капитал 7 8,1
Финансовые вложения 7 2,0
На социально-экономическое развитие ДВ продолжает влиять инерционность внутренних факторов - удаленность региона от Центра, его окраин-ность, приграничность, северность, пионерность освоения и внешних факторов - востребованность сопредельными государствами сырьевого продукта (лес, нефть, металл) в торговле, влияющая на формирование рентной специализации региона. Помимо этого, допускаются ошибки, системные упущения при реализации политики опережающего развития ДВ. Общественное мнение населения отражает противоречивость и неоднозначность идущих социально-экономических процессов в общественной жизни ДВ. По данным ВЦИОМ, характеризуя процессы, которые идут на Дальнем Востоке, местные жители выбрали такие эпитеты как - медленный (32 %), пассивный (23 %), стабильный (23 %), приоритетный (15 %), современный (19 %) [3].
Дальневосточный регион является той лабораторией, где апробируется новый подход в государственной региональной политике. В нем акценты смещаются с политики выравнивания уровней экономического развития и потенциала региона, проводимой все последние десятилетия, на создание центров, полюсов роста, особых экономических зон, территорий опережающего развития, кластеров и др., миссия которых - стать генератором развития не только отдельных регионов, но и мегарегиона в целом. Управленческая деятельность, внедряя проекты опережающего развития, нацелена на создание предпосылок мощного центра международного сотрудничества и интеграции, деловой и инвестиционной активности, образования, науки и культуры. Процессы развития, их диалектика, факторы, влияющие на изменения и их
источники, являются актуальной теоретической и практической социологической проблемой.
Внимание к ТОР обусловлено, с одной стороны тем, что как феномен социального управления, он основывается на широко представленной методологии социально-гуманитарного знания, использования практик, накопленных в странах с различным уровнем рыночных отношений и технологических укладов, а так же российском опыте предпринимательской деятельности. С другой стороны, функционирование ТОР - это управленческий процесс с целевой направленностью решения комплекса задач. От управления требуется большое искусство в регулировании, коррекции того, чтобы проект реализовался, используя для этого мониторинг, специфические средства льготирования, протекционизма, контроля за плановыми мероприятиями. В-третьих, жизнедеятельность ТОР направляется своими особыми интересами, формирующими ценностями, активным взаимодействием с управляющей системой - всем тем, что характеризует управленческий процесс только ему присущим типом отношений и поведением в сложившейся системе управления.
В рамках статьи рассмотрим два аспекта территорий опережающего развития: социологические интерпретации смысловых значений базовых понятий, суждений, составляющих эпистемологию исследования ТОР и проблемы, возникшие в ходе формирования территорий опережающего развития ДВ. При этом, следует априори исходить из того, что условия функционирование ТОР, связаны с повышением управляемости мегарегионом -совершенствованием институтов и нормативной правовой базы пространственного развития, обеспечением взаимной дополняемости системы государственного управления с рыночными механизмами и др.
Подход к территории опережающего социально-экономического развития как феномену (от греч. фatv6ц£vov - «являющееся», «явление») наделяет ТОР эмоционально-окрашенными обыденными интерпретациями: феномен - феноменальный (какой?) - необычный, редкий, превосходный, особый. В науке под феноменом понимается: физическое явление, факт, подтвержденное событие. В терминах И. Канта феномен - проявление знаний, событий или объектов, интерпретируемых через категории. Феномены служат основанием для логических выводов относительно действительности. В феноменологии (А. Щюц), феномен - внутренний опыт, который осознается, данные личного опыта. Люди воспринимают различные объекты как феномены (явления) на основании пяти чувств. Для того, чтобы объект стал значимым, необходимо перейти от
чувственного опыта по отношению к нему к его логическому упорядочению и определению. Этот переход осуществляется сначала в сознании отдельного индивида, а затем во взаимодействии с другими. Таким, образом, ТОР, как феномен - особое явление, реальность, созданная сознательно на основе знания о лучших, эффективных возможностях социально-экономического развития территории.
В нормативном акте № 473-ФЗ «О территориях опережающего развития» дается определение ТОР: «Территория опережающего социально-экономического развития - часть территории субъекта Российской Федерации, ... на которой в соответствии с решением Правительства Российской Федерации установлен особый правовой режим осуществления предпринимательской и иной деятельности в целях формирования благоприятных условий для привлечения инвестиций, обеспечения ускоренного социально-экономического развития и создания комфортных условий для обеспечения жизнедеятельности населения» [4]. (Далее «Закон» - Ч. И.). В данном определении подчеркивается специфика территории, где жизнь и деятельность подчиняется определенным правовым нормам. Рассмотрим социологическую интерпретацию понятия «территория».
В определении территории всегда можно обнаружить дисциплинарную специфику. В географии территория - это часть земной поверхности, выделенная либо природными, либо государственными границами. В экономике территория может рассматриваться, как материальная база для хозяйственной деятельности человека. В социологии категория «территория» определяется в следующих значениях:
1. Территория это материальный субстрат, объективно включенный в деятельность человека;
2. Территория рефлексируется субъектами: а) как место непосредственного проживания, физически ощутимое, видимое; б) как материализованная проекция формируемых субъектом социальных сетей, осознаваемое через коммуникацию («сетевое» пространство); в) как некая абстракция, возникающая в процессе метакоммуникации, что можно только представить, вообразить, и недоступная непосредственному восприятию;
3. Территория обеспечивает легитимацию социального пространства в индивидуальном и коллективном сознании со всеми присущими ему атрибутами [5]. Из приведенного определения следует, что в социологии территория вне человека, его деятельности, вне его восприятия, рефлексии не рассматривается. Данный тезис нуждается в развернутом пояснении.
Географическое направление в социологии изучало детерминированность общественных явлений от природных факторов, в ходе которых, были выявлены определенные зависимости: почва, ее плодородие определяет богатство населения и его численность (Г. Бокль); внутреннее и внешнее могущество страны зависит от величины территории (Ф. Ратцель); ландшафт предполагает определенный образ жизни и сам изменяется под воздействием социальных групп (П. Видаль); водный фактор лежит в основе трех фаз исторического развития: речной, морской, океанической (Л. Мечников); ментальные характеристики русского этноса зависят от особенностей среды обитания (Н. Бердяев). Результаты социологических исследований, проводимых на протяжении последних лет, показали, что региональный менталитет населения России на 2/3 соответствует базовым общенациональным ценностям, но 1/3 ценностей имеет свою региональную специфику [6]. Территория может являться пред причиной развития социально-территориальной общности, как относительно обособленной части населения, устойчиво связанной с территорией проживания. Ресурсный потенциал территории, особенности ландшафта, природно-климатические условия проецируют и влияют на общественное разделение труда, специфику развития хозяйственного и бытового уклада, влияют на формирование сходных ценностных ориентаций и потребностей, общих норм поведения, менталитет.
Важным элементом территориальной общности является природная и социальная среда, в рамках которой осуществляется жизнедеятельность, развитие и воспроизводство соответствующей общности. Понятие «жизненная среда», охватывает всю совокупность природных и социальных условий. Генезис условий может быть разным: часть из них предопределяется особенностями территории, с которой связана данная группа людей, другая часть наследуется от исторического прошлого, третья задается более широкой социальной системой - обществом, четвертая формируется самой группой. В этой связи, ТОР следует рассматривать, как состоящей из двух взаимосвязанных элементов: относительно обособленной группы населения, которая в социологии характеризуется как «социальная общность» и территории, с принадлежащими ей естественными и искусственными ресурсами, диагностируемыми как жизненная среда этой общности.
«Социальная общность» является базовым понятием, раскрывающим по мнению В. Ядова, сущность социального. «Социальная общность - такая
взаимосвязь человеческих индивидов, которая обусловлена общностью их интересов благодаря сходству условий бытия и деятельности людей, составляющих данную общность; их материальной, производственной и иной активности; близости их взглядов, верований, субъективных представлений о целях и средствах деятельности ..., входящие в нее индивиды идентифицируют себя с данной общностью, считают ее своей» [7]. В соответствии с типологией В. Ядова, ТОРы относятся к социальным общностям, которые являются целевыми, программируемыми, организованными системами. ТОР - это искусственная система. Она является результатом осознанного конструирования институциональных условий жизненной среды.
Получить представление об условиях жизненной среды можно на основе социальных показателей, например таких, как: обеспеченность мест в дошкольных учреждениях, школе, занятия в которой проводятся в одну смену, снижение детской смертности, средняя продолжительность жизни, рост/снижение численности населения, величина заработанной платы, обеспеченность жильем и др. Однако, их может быть недостаточно, чтобы раскрыть многофакторность тех или иных проблем в развитие ТОР. Рефлексия населения на проблемы, выражающая в уровне удовлетворенности условиями жизни, степень идентификации населения с местом своего проживания, во многом может объяснить отношения, сложившиеся в социальном пространстве ТОР. Население, проживающее в Арктической зоне региона страны, в ответе на вопрос об отношение к месту своего проживания, распределилось следующим образом: почти 35 % населения удовлетворены тем, что живут здесь (почти половина ответивших таким образом - молодежь); пятая часть населения привыкла жить в этих суровых условиях (из них 40 % - пожилые люди); почти 40 % ответивших, в основном люди трудоспособного возраста, заявили о желании уехать, указывая на дискомфортность проживания (суровый климат, слаборазвитая инфраструктура), сложности с трудоустройством, низкий уровень материального достатка, желание возвратиться на малую родину [8].
В естественных науках пространство рассматривается с позиции реального трехмерного мира в единстве с категорией времени, как пространственно-временной континуум. Термин «социальное пространство» в социологическую науку ввел Г. Зим-мель в работе «Социология пространства» (1903). В его трактовке, пространство социально потому, что оно освоено человеком. Для классиков социологии социальное пространство было, прежде всего,
пространством физическим, служащим полем социального взаимодействия людей. Э. Дюркгейм понимал социальное пространство, как географическую социальную организацию жизни народов на территории. Пространство для него неотделимо от социальной группы, проживающей на данной территории с ее культурой, особенностями жизни.
Словарь по социологии дает трактовку значения слова «пространство социальное» (англ. space, social; нем. Sozialraum.), учитывающую два контекста: 1. Поле социальной деятельности, включающее совокупность значимых социальных групп, индивидов, объектов в том или ином их взаимном расположении; 2. Представления индивида или группы о своем месте в обществе [9]. Но и это определение не является исчерпывающим. Социальное пространство, будучи идеальным конструктом, рефлексируется индивидами и в ходе рефлексии «овеществляется» в различные виды деятельности. Социальное пространство рассматривается как один из видов пространств, наравне с физическим, экономическим, политическим, образовательным, экологическим, символическим и иным, представляющим совокупность процессов, отношений и взаимозависимостей в социальной сфере, иерархически связанных между собой (П. Бурдье).
Социальное пространство ТОР - это многомерное пространство социальных процессов, социальных отношений, социальных практик, социальных позиций, функционально взаимосвязанных между собой, взаимно соотнесенных с физическим пространством, и социальная характеристика самого пространства как места. Многомерное пространство ТОР как бы «вложено» в региональное пространство.
Понятие регион в широком смысле означает территорию, выделенную по определенным признакам, обладающую определенной целостностью и взаимосвязанностью элементов. Понятие регион применяется к селу, городу, области, федеральному округу, группе соседних стран (Азиатско-Тихоокеанский регион). Концептуализация понятия «регион» продолжается. В регионалистике рассматривается десяток подходов к характеристике «регион» на основе выделенных признаков: системного, структурного, функционального, управленческого, этнического и др. Наиболее общепринято выделение региона по признаку административного деления территории страны: область, край, республика, автономное образование. В РФ 85 регионов, сгруппированных в 8 Федеральных округов - мега регионов. ДВФО в свой состав с ноября 2018 г. включает 11 регионов: Республика Бурятия, Республика Саха (Якутия), Забайкальский край, Приморский и Хабаровский края, Еврейская авто-
номная область, Амурская, Камчатская, Магаданская, Сахалинская области, Чукотский и Корякский автономные округа.
Регион определяется как целостная социальная система, обладающая всеми характеристиками социума. Эта система имеет структуру, включающую в себя физико-географическую, экономическую, политико-административную, этническую, социокультурную, правовую, политическую подструктуры при определяющей роли институтов управления в организации жизни региона. Основным субъектом и объектом управления регионом является человек, входящий в социальные общности и вступающий в социальные отношения с другими людьми. Многообразие взаимодействий субъектов в процессе воспроизводства условий жизнедеятельности; действующие связи, вытекающие из отношений собственности, отношений по распределению предметов ведения и полномочий, составляют содержание идущих процессов в регионе.
В политике государства начал использоваться пространственный подход к оценке развития региона. Были приняты Федеральный закон от 28.07.2014 г. № 172 «О стратегическом планировании в Российской Федерации» и Постановление Правительства от 20 августа 2015 г. № 870 «О содержании, составе, порядке разработки и утверждения Стратегии пространственного развития Российской Федерации, а также о порядке осуществления мониторинга и контроля ее реализации». Стратегия пространственного развития России должна определить приоритеты системы расселения на территории страны, направления изменения структуры экономики в региональном аспекте, экономическую специализацию субъектов Российской Федерации в межрегиональном разделении труда, потребности в размещении и развитии федеральной инженерной, транспортной и социальной инфраструктуры, направления интеграции Российской Федерации в единое евразийское и мировое экономическое пространство. В ходе острых дискуссий разрабатывается Стратегия пространственного развития Российской Федерации и соответствующая Концепция Стратегии пространственного развития Российской Федерации. Предлагается модель пространственного развития России, включающая концентрацию капитала, инвестиций, человеческих ресурсов, инфраструктуры в крупнейших городах и агломерациях-миллионерах. В случае реализации модели предполагается форсированное развитие 15-20 агломераций с перспективной численностью населения от 1,5 млн чел., в том числе Владивосток-Находкинской и Хабаровской. Данный подход идет вразрез со стра-
тегической задачей по освоению восточных территорий страны и ускорению развития Дальнего Востока.
Пространственное развитие Дальнего Востока требует разрешения проблемной ситуации, связанной, с одной стороны, с трудностями освоения огромного природно-экономическом потенциала (на площади более 6 млн. км сконцентрировано более половины запасов лесов всего Азиатско-Тихоокеанского региона, более трети запасов пресной воды, 27 % газа и 17 % нефти; регион богат месторождениями золота, редкими металлами, а его морские акватории - рыбными ресурсами; по суше проходят крупнейшие в мире железнодорожные магистрали и самый короткий морской путь из Северо-Восточной Азии в Европу) и, с другой стороны, с малочисленностью состава населения для решения поставленных задач (к середине 2018 г. оно составляло 6,140 тыс. чел. Из них 78,8 % русские). Пространственные контрасты Дальнего Востока связаны с его расположением в зонах от арктической пустыни, тундры, тайги до широколиственных лесов; от умеренного, арктического до субарктического климатического поясов. Северная часть Дальнего Востока является географическим ареалом концентрации видов деятельности преимущественно по эксплуатации природных ресурсов, и где коренные народности до сих пор сохраняют традиционный уклад жизни, занимаясь оленеводством, рыболовством и охотой. Южная часть Дальнего Востока, с городами Владивосток, Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре, является преимущественно местом концентрации перерабатывающих производств, услуг, научных, технических и культурных центров. Его символом стал строящийся космодром Восточный. Дальнейшее освоение, заселение, опережающее развитие Дальнего Востока является одним из основных приоритетов стратегии пространственного развития России.
Итак, социологический анализ содержания территории опережающего развития раскрывает его имманентную связь с понятиями «феномен», «жизненная среда», «социальная общность», «социальное пространство», «регион» и характеризует ТОР как материальный субстрат, объективно включенный в деятельность человека, как рефлек-сируемую жизненную среду социальной общности. ТОР - это целевая, программированная, организованная система, результат конструирования институциональных условий жизненной среды на основе специального правового режима ведения предпринимательской деятельности.
ТОР как масштабный социально-экономический проект федерального уровня управления
ДВ, является формой опережающего отражения действительности, создание прототипа (модели) предполагаемого объекта. Моделирование ТОР опиралось на проверенную в странах Европы, Америки, АТР теорию полюсного развития, критическое обобщение опыта функционирования особых зон экономического развития на территории РФ. Правила функционирования ТОР были закреплены в нормах Закона и характеризуют ее основные черты.
ТОР характеризует:
— правовой режим наилучшего благоприятствования для инвестиций и деятельности резидентов;
— институты развития, способствующие решению организационных, финансовых проблем, вопросов по обеспечению трудовыми ресурсами;
— определяющая роль административных элементов в управлении ТОР в сочетании с жесткой отчетностью резидентов;
— согласование государственной политики по развитию ТОР с субъектами РФ, местными органами самоуправления, общественными организациями;
— определение целей и задач предпринимательской деятельности для каждой из территорий;
— государственно-частное партнерство. На основе соглашения государство обеспечивает набор льгот, преференций для резидентов, в свою очередь, частный партнер вкладывает инвестиции в развитие данной территории;
— софинансирование за счет федерального, регионального, местного бюджетов;
— правовой порядок владения, пользования и распоряжения имуществом;
— корпоративное и сетевое управление;
— основа для формирования кластера;
— долговременный период в достижении точки роста;
— мониторинг и коррекция модели (табл. 2).
В ходе становления ТОР возникали отклонения
от первоначального замысла и требовалась коррекция модели. Начиная с 2013 г., для Дальнего Востока было утверждено 36 федеральных законов, подписано более 155 актов Президента России и Правительства РФ, принято более 107 ведомственных актов, направленных на упрощение процедур инвестирования, снижение административных барьеров, и, что крайне важно, на закрепление действующих льгот. Органами государственного управления велась адресная работа с инвесторами, резидентами по созданию ТОР. В результате (на сентябрь 2018 г.) в 5 регионах ДВ действует18 ТОР
и 5 территорий СПВ. Статус резидентов ТОР и СПВ получили свыше 1100 компаний. Резиденты ТОР и СПВ уже вложили в развитие Дальнего Востока свыше 260 млрд руб., 135 новых предприятий начали работать и 228 строится, создано и модернизировано порядка 16 тыс. рабочих мест. В работе находится 1375 инвестиционных проектов на сумму 3,8 трлн руб. [11].
Таблица 2
Льготы, предоставляемые резидентам ТОР [10]
Льготы ТОР
Свободная таможенная зона ДА
Налоговые льготы для резидентов Налог на добычу полезных ископаемых - 0 % в первые 4 года с последующим повышением до 100 %; Налог на прибыль - не более 5 % в первые 5 лет, не менее 10 % в следующие 5 лет; Налог на имущество, налог на землю (может быть освобождение); Социальные взносы - 7,6 % первые 10 лет
Дополнительные преференции Льготное подключение к инфраструктуре; Льготный и ускоренный порядок привлечения иностранного квалифицированного персонала; Льготные ставки по арендной плате; Особый порядок проведения государственного контроля и муниципального надзора
Одна из основных задач, стоящих перед ТОР, привлечение инвестиций, в том числе иностранных в ДВР, была в целом выполнена. До половины от общего объема привлеченных инвестиций, составила доля ТОР. В данном случае, режим преференций созданный для резидентов оправдывает себя. Несмотря на приемлемые статистические показатели, следует обратить внимание на тот факт, что рост инвестиций был обеспечен за счет четырех регионов округа, в которых реализуются крупные «имиджевые» проекты. Объем инвестиций обеспечивался в Якутии нефтегазодобывающей отраслью; в Амурской области объектами строительства космодрома «Восточный», Амурского газоперерабатывающего завода, второй очереди завода по глубокой переработке сои; в Сахалинской и Магаданской областях проектами в добывающем секторе экономики. В данном случае, территориальная структура инвестиций усиливает позиции перерабатывающей отрасли и сырьевую направленность ДВ.
В деятельности ТОР, прежде всего, заинтересованы отечественные компании. Сегодня порядка
92 % частных инвестиций составляют российские вложения, около 8 % - иностранные. По данным, приведенных М. Ниязовой и В. Варавенко, инвестиционную деятельность в ТОР осуществляют 14 иностранных резидентов ТОР из 6 стран (Япония, КНР, Кипр, Литва, Сингапур, Британские Виргинские острова). Наибольший объем инвестиций поступает из КНР. Показательны виды экономической деятельности резидентов из Китая: производство прочей неметаллической минеральной продукции; добыча руд и песков драгоценных металлов и руд редких металлов; лесозаготовка и переработка древесины; производство кокса и нефтепродуктов; обеспечение электрической энергией, газом и паром; кондиционирование воздуха; забор, очистка и распределение воды и др. Срок действия соглашений от 10 до 70 лет.
Большинство иностранных резидентов ТОР ориентированы на прямые инвестиции. В ТОР объем прямых иностранных инвестиций (ПИИ) составил 1,013 млрд руб. Доля ПИИ в совокупном уставном капитале резидентов (ТОР совместно с СПВ) составляет 6,31 % или 0,24 % объема заявленных инвестиций. Это свидетельствует, по мнению авторов, о низкой заинтересованности иностранных инвесторов в прямом инвестировании ТОР (а так же СПВ) посредством внесения вклада в уставной капитал дочерних компаний-резидентов [12].
Следовательно, привлечение иностранных инвестиций и формирование предприятий на основе инноваций для ДВ пока остаются не выполнимы. Инвестиции вкладываются в перерабатывающие отрасли, укрепляя сырьевую направленность региона. Необходимо отметить, что освоение новых регионов иностранными инвесторами всегда идет постепенно. Поэтому сохраняются шансы со временем добиться более диверсифицированной структуры инвестиций, появления гораздо большего числа производств, не связанных с природными ресурсами или внутренним рынком Дальнего Востока.
Институциональным условием опережающего социально-экономического развития Дальнего Востока, управления ТОР стало внесение корректив в систему государственного управления на всех ее уровнях, создание специализированных институтов развития и уполномоченного федерального органа. В соответствии с Законом контроль за созданием и развитием ТОР закреплен за федеральными органами власти. Преимущество данной системы в том, что резиденты имеют возможность на прямую обращаться в исполнительные органы федерального уровня управления и оперативно решать вопросы. Тем не менее, концентрация управленческих функций в централь-
ных органах исполнительной власти ведет к их перегруженности. Федеральную систему управления ТОР отличает многоуровневая структура с десятком элементов, объединенных между собой иерархическими горизонтальными и вертикальными каналами коммуникаций прямых и обратных субъект - объект связями и отношениями. Так, уполномоченный федеральный орган представлен двумя министерствами: Минвостокразвитием России и Минэкономразвитием России. Вопросы ведения министерств разделены по географическому признаку и видам особых зон развития. Под управлением Минвостокразвития находятся ТОРы и СПВ. Минэконоразвитие осуществляет управление ОЭЗ, моногородами, Арктической зоной. Межведомственное разделение управления территориями регионального развития ДВФО (на октябрь 2018 г.) дается в таблице 3.
Таблица 3
Межведомственное разделение управления территориями регионального развития ДВФО (на октябрь 2018 г.)
Минвостокразвитие России Минэкономразвитие России
1. Департамент территорий опережающего развития (ТОР) и свободного порта Владивосток; 2. Отдел создания ТОР и работы с резидентами; 3. Отдел администрирования ТОР; 4. Отдел обеспечения деятельности и контроля АО «КРДВ»; 5. Отдел свободных портов 1. Социально-экономическое развитие Арктической зоны Российской Федерации 2. Особые экономические зоны 3. Поддержка и развитие моногородов
Центр, беря на себя решение конкретных задач ТОР по определению его деятельности, месторасположения, источников финансирования, способствует формированию ситуации отстраненности местной власти от участия в решении столь важных задач, провоцирует противостояние региональных и федеральных органов власти, снижает уровень ответственности исполнительных структур за результаты работы. Опыт западноевропейских государств учит, что только тесное сотрудничество между Центральной и местной властями, обеспечивает успех в создание и развитии территорий опережающего развития.
Помимо ТОР, в период с 2014 г. разработаны и запущены Центром новые механизмы развития Дальнего Востока: свободный порт Владивосток; специальный административный район о. Русский; механизм бесплатного предоставления земельных участков; снижение тарифов на электроэнергию для промышленных потребителей ДВ; приоритет
государственных программ Российской Федерации и программ государственных компаний в интересах развития ДВ; Восточный экономический форум; электронная виза для иностранных граждан, прибывающих в свободный порт Владивосток. Последовательное введение в управленческий процесс все новых инструментов, способствующих развитию ДВ, является показателем устойчивой ориентации государственной политики на опережающее развитие дальневосточного мегарегиона.
С другой стороны, не всегда продуманное внедрение, одновременное существование и быстрая сменяемость различных механизмов, направленных на инновационное развитие большого количества «точек роста», успевает быть освоенным, «опривычиваным» (согласно П. Бурдье) в производстве, сознании, поведении участников этого процесса и приводит к результату, отличному от ожидаемому. Вместе с тем, позиция федеральных властей по созданию довольно большого числа ТОР на Дальнем Востока вполне объяснима: единичные проекты не позволят добиться принципиальных изменений в экономике макрорегиона.
Для федеральных властей важным направлением работы на ближайшую перспективу становится оценка результатов внедренных инструментов поддержки резидентов; мониторинг существующих проблем. Одной из них является использование региональными и федеральными структурами разных методик для оценки одних и тех же социально-экономических процессов в регионе, что приводит к получению отличающихся данных. Примером несопоставимости информации являются показатели об объемах (в млрд руб.) иностранных инвестиций, которые предоставляются АО «КРДВ» и ЕГРЮЛ (табл. 4) [12].
Таблица 4
Объем (млрд руб.) и источники иностранных инвестиций
Страна происхождения инвестиций КРДВ ЕГРЮЛ
КНР 140,0 0,240
Япония 1,8 0,786
Сингапур 0,7 0,008
Казахстан 2,5 0,006
Италия 2,7 н/д
Источник: составлено авторами на основе данных Отчета о деятельности УК ТОР за 2016 г. (URL: http://erdc.ru/), Отчета о деятельности АО «КРДВ 1 кв. 2017 г. (URL: http://erdc.ru/), сведений из ЕГРЮЛ (URL: https://egrul.na log.ru/)
Региональное и муниципальное управления соотносятся с уровнем федерального, как особенное с общим. Вклад региональных властей в опережающее развитие территорий ДВ ежегодно оцени-
вается «Агентством стратегических инициатив» (АСИ) на основе «Стандарта деятельности органов исполнительной власти субъекта РФ по обеспечению благоприятного инвестиционного климата в регионе». Впервые, один из девяти дальневосточных регионов, Хабаровский край, по результатам рейтинга АСИ вошел в двадцатку регионов, заняв 18 место в 2018 г. [13].
От региональных властей зависит снижение административных барьеров на пути реализации инвестиционных проектов, которые связаны, в первую очередь, со временем согласования документации по строительству, получению земельного участка, снижению ставки налога на прибыль, освобождению от уплаты имущественного, транспортного, земельного налогов, предоставления в аренду земли и недвижимости по льготным ставкам и др. Более половины резидентов ТОР столкнулись с проверками со стороны контрольно-надзорных органов, хотя 80 % из них проработали меньше года.
Контент-анализ публикаций East Russia с 31.08.2017 по 09.07.2018 гг. [14] подтверждает актуальность проблем, с которыми сталкиваются резиденты и побудивших, некоторых из них, выйти из соглашения по ТОР. Всего покинуло проект ТОР 8 резидентов с общим объемом инвестиций в 4,4 млрд руб. Еще 11 резидентов считаются проблемными, с их уходом потери в инвестициях могут составить не менее 68 млрд руб.
По данным контент-анализа причиной расторжения соглашений (табл. 3), где инициатором выступали резиденты, стало:
1. отсутствие в полном объеме необходимой материальной инфраструктуры (дорог, системы водоснабжения, водоочистки, станции очистки воды, электроподстанции и других инженерных коммуникаций и сооружений). КРДВ, объясняет задержки с готовностью инфраструктуры длительным согласованием планировки территории, технических заданий на инженерные сооружения; выбора исполнителя работ. Они затягивали исполнение заданий в среднем от 51 до 203 дней;
2. отсутствие у резидентов возможности привлечь заемное финансирование. Выходом стал бы кредитный договор с отлагательным условием. Банки зачастую затягивают с открытием кредитной линии. Кредитные организации просят внести денежное обеспечение под будущие выплаты процентов, что ведет к «замораживанию» оборотных средств компаний. К настоящему времени для решения данного вопроса государством разработан механизм субсидирования процентной ставки;
3. административное «давление» со стороны региональных органов власти. Национальный рей-
тинг инвестиционного климата субъектов РФ 2017 г. показал, что административное давление на бизнес в регионах Дальнего Востока в 2,5 раза выше, чем в регионах - лидерах рейтинга.
Для преодоления бюрократических «барьеров» создана межведомственная рабочая группа по защите прав инвесторов Дальнего Востока. В частности, по ее инициативе количество внеплановых проверок сокращено до 30 % от общего числа запланированных, при проверках запрещено изымать жесткие диски, чтобы не останавливать работу предприятий и др.
Причиной расторжения соглашений с резидентами, где инициатором выступает управляющая корпорация, стало:
1. Отсутствие у резидента гарантированного заказа на объем работ;
2. Невыполнение плана-графика работ резидентом.
Процедура расторжения договора АО «КРДВ» с резидентом оговорена определенными условиями. В соответствии с Законом, управляющая корпорация обязана в установленные сроки запрашивать отчет о выполнении работ, план-график работ и другую информацию. Через 24 месяца направляется письмо резиденту о нарушении условий договора и по решению суда договор может быть расторгнут (табл. 5).
Таблица 5
Причины расторжения соглашений резидентов ТОР с АО «КРДВ»
8 резидентов вышли из соглашения по ТОР Причины расторжения соглашения между резидентами и управляющей корпорацией
По инициативе резидентов 1. Отсутствие в полном объеме необходимой инфраструктуры; 2. Длительное согласование проектной документации; 3. Отсутствие у резидента возможности привлечь заемное финансирование; 4. Административное давление
По инициативе АО «КРДВ» 1. Отсутствие у резидента гарантированного заказа на выполнение объема работ; 2. Невыполнение плана-графика работ резидентом
Таким образом, большинство резидентов выходят из соглашения по техническим причинам. Известны факты оппортунистического поведения резидентов: 1. Резиденты могут уходить в другие регионы по окончанию льготного срока, получив за это время определенную выгоду; 2. Компания,
чтобы войти в ТОР, создает дочернее общество и проводит перевод кадров из действующего предприятия в новое. В этом случаи создание новых рабочих мест становится фикцией; 3. Новые предприятия могут не создаваться, а резидентами ТОР становятся действующие компании.
Напрашивается вывод, что привлечение в регион новых компаний и создание рабочих мест не подкрепляется должной работой органов исполнительной власти на местах. Одной из причин может стать несовпадение корпоративного, сетевого стилей управления компаний с административным стилем органов государственного управления на территории опережающего развития.
Серьезным упущением в управлении ТОР явилось отсутствие комплексного подхода к решению задач опережающего развития мегарегиона в целом, улучшению качества жизни населения ДВ. Экономические приоритеты развития ТОР вошли в диссонанс с социальными интересами населения. Возникший разрыв в социально-экономическом развитии ДВ накапливался годами и привел к критической ситуации, которая сложилась в социальной инфраструктуре. Факты свидетельствуют, что в ДВФО наихудшие показатели в стране по продолжительности жизни населения, младенческой смертности, нехватки врачей, самый высокий процент аварийного жилья и отсутствия современных школ, самая высокая нуждаемость в детских дошкольных учреждениях. Доля расходов на социальную инфраструктуру ДВ в программах социального развития составило всего 2,5 % от общих расходов [15]. По данным ВЦИОМ основными причинами, по которым население покидает Дальний Восток являются: «низкий уровень дохода, зарплаты не устраивают (29 %). Отсутствие возможностей для профессиональной реализации -21 %. Не устраивает уровень развития инфраструктуры, условия для жизни в целом - 31 %. Дороговизна жизни, дисбаланс между расходами и доходами - 29 %. Неблагоприятный климат - 23 %. «Здесь все приходит в упадок, здесь некомфортно жить» - 22 %. Каждый пятый, кто желает уехать, не видит никаких трендов к развитию, не видит целенаправленной политики по развитию региона и полагает, что все идет в обратную сторону и происходит деградация региона» [3].
В. Путин на IV Восточном экономическом форуме заявил о необходимости принятия национальной программы развития Дальнего Востока России на период до 2025 г. и с перспективой до 2035 г. основанной на комплексной стратегии развития всех дальневосточных регионов. Если экономика российского Дальнего Востока в перспек-
тиве будет развиваться опережающими темпами -около 6 % в год, то такая же опережающая динамика должна быть присуща и социально важным сферам: жилью, ЖКХ, транспортной доступности, здравоохранению, образованию, культуре и спорту [16]. Развитие социальной инфраструктуры мега-региона способно сделать его привлекательным в инвестиционном отношении для бизнеса и комфортным для жизни российских граждан. Действенность социальной политики государства проявляется тогда, когда в ней наиболее полно представлены интересы и потребности населения с учетом специфики их социальной позиции в обществе (молодежь, безработные, экономически активное население, пенсионеры, предприниматели и т. д.). В этой связи, одной из значимой социальной общности в социально-экономическом развитии дальневосточного региона, является «укорененное» население или «дальневосточники». Это те, кто здесь родился или переселился, для кого дальневосточный край является малой Родиной, кто отождествляет себя с этим краем. «Укорененное» население Дальнего Востока является необходимым фактором осуществления позитивных сценариев развития дальневосточного мегарегиона. Причина заключается в особенностях дальневосточной культуры как гомогенной и консолидированной. Дальневосточники видят свою миссию, чтобы «удерживать территорию» России, воспринимая данную цель как свой «долг». Социальную когорту «дальневосточник», следует рассматривать как одну из центральных в стратегических планах совершенствования развития ДВФО.
Следует отметить факт возрастания роли коммуникации в системе управления ДВ. В масштабах социального пространства дальневосточного региона она обеспечивает не просто информирование населения территорий, затронутых проектами, но привлекает активных граждан к обсуждению, внесению предложений по корректировке функционирования территорий опережающего развития. Этому содействуют коммуникационные сети «пользователей» с интернет-порталами правительства, новостных агентств, интернет-группами по интересам, краудсорсинговыми площадками и др. В коммуникационном общении субъект управления не просто получает ответную реакцию от граждан (через опросы, электронное голосование и пр.), но отвечает на нее в интерактивном режиме принятыми решениями, заседаниями, отчетами о работе, конференциями, выступлениями Президента с ответами на вопросы населения в прямом эфире. Тем самым, на коммуникативном уровне формируются элементы общественного управле-
ния путем конструктивного сотрудничества внутри сообщества и властью. Материальными предпосылками этого явления служат запущенные процессы цифровизации отдельных элементов государственного управления. Работает федеральная информационная система по бесплатному предоставлению гражданам земельных участков на Дальнем Востоке (ФИС «На Дальний Восток. РФ»). Введена в промышленную эксплуатацию единая информационная система сопровождения инвесторов Дальнего Востока. Для них информационная система призвана стать «одним цифровым окном» для взаимодействия с Минвостокразвитием России и институтами развития Дальнего Востока, а в будущем - с любыми органами государственной и муниципальной власти.
Таким образом, в практике государственного регионального управления наблюдаются «ростки» управления территориальной социальной общностью через коллективные действия и формы регулирования. Это общецивилизационный процесс, протекающий в институциональной организации государства (government) через делегирование или расширение полномочий населения (governance).
В заключении отметим, что государством решается масштабная задача по обеспечению ускоренного социально-экономического развития Дальнего Востока. Эффективным механизмом процесса стало создание территорий опережающего развития и соответствующей системы управления. Они обеспечили массовый приток инвестиций, значительная часть которых вложена в перерабатывающую отрасль производства. Критику вызывает излишний экономизм и ограниченность социальной составляющей ТОР. Не удалось разрешить одну из основных социальных проблем - приостановить отток населения с ДВ. Выявлена недостаточная координация деятельности центральных и региональных органов исполнительной власти в комплексном решении вопросов социально-экономического развития дальневосточного мега-региона. Однако, в государственной региональной политике наблюдается позитивная тенденция в организации и использования процесса управления через коллективные действия и формы регулирования посредством коммуникационных связей в форме прямого диалога, дискуссии, форума, мониторинга и др. В настоящее время в научной среде идет поиск механизма перехода к новому этапу федеральной и региональной политики в области создания территорий опережающего развития, который позволит обеспечить фактическое равноправие субъектов Российской Федерации в области привлечения крупных инвестиций и использование
потенциальных возможностей ТОР для технологического прорыва в развитии регионов.
Литература
1. Развитие Дальнего Востока: итоги 2017. URL: https://minvr.ru/press-center/news/146
2. Социально-экономическое положение федеральных округов - 2018 г. Каталог публикаций Федеральной службы государственной статистики.URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b18_20/Main.htm
3. «В ДФО надо поработать с реальностью» ВЦИОМ поделился такими разными оценками Дальнего Востока / Информационно-аналитическое агентство «Восток России» Текст Сергей Мингазов.25.06.2018. URL: https://www.eastrussia.ru/material/v-dfo-nado-porabotat-s-realnostyu/
4. О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации: фед. закон РФ от 29.12.2014 г. № 473-Ф3: принят Гос. Думой Фед. Собр. Рос. Федерации 23 дек. 2014г.: одобр. Советом Федерации Федер. Собр. Рос. Федерации 25 дек.2014 г: (ред. от 03.08.2018), п.3, ст.2. URL: http://www.consultant.ru/document/cons/
5. Рязанцев И. П., Завалишин А. Ю. Территориальное поведение россиян (историко-социологический анализ). М., 2006. С. 17.
6. Лапин Н. И. Функционально-ориентирующие кластеры базовых ценностей населения России и ее регионов // Социологические исследования. 2010. № 1. С. 32.
7. Ядов В. Н. Стратегия социологического исследования: Описание, объяснение, понимание социальной реальности. М., 2007. С. 25.
8. Гущина И. А., Положенцева О. А. Результативность социальной политики в Арктической зоне в оценках населения // Теория и практика общественного развития. 2016. № 10. С. 77.
9. Словарь по социологии. URL: http:// slovare.info/slovo/sotziologicheskiij-slovar/prostranstvo-sotzialnoe/4
10. Леонов С. Н. Инструменты реализации государственной региональной политики в отношении Дальнего Востока // Пространственная экономика. 2017. № 2. С. 55.
11. Экономика Дальнего Востока. 2018. № 19. С. 5.
12. Ниязова М. В., Варавенко В. Е. Функционирование территорий опережающего развития и свободного порта Владивосток в Приморье // Российский внешнеполитический вестник. 2017. № 12. С. 16, 18-19, 21, 22.
13. Национальный рейтинг состояния инвестиционного климата в субъектах РФ АСИ. URL: https://asi.ru/investclimate/r
14. Информационно-аналитическое агентство «Восток России» . URL: http://www.eastrus-sia.ru/material/dalniy-vostok-chto-eto-/
15. Доклад о комплексном развитии регионов Дальнего Востока // Государственный Совет. Совет Федерации РФ. М., 2017. 6 сентября. С. 34.
16. Выступление Путина В. В. на пленарном заседании ВЭФ 12 сентября 2018 г. URL: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/speeches
References
1. Razvitiye Dal'nego Vostoka: itogi 2017 [Development of the Far East: results of 2017]. URL: https://minvr.ru/press-center/news/146
2. Sotsial'no-ekonomicheskoye polozheniye federal'nykh okrugov - 2018 g. Katalog publikatsij Federal'noj sluzhby gosudarstvennoj statistiki [Social and economic position of federal districts - 2018. Catalog of publications of Federal State Statistics Service].URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b18_20/Main.htm
3. «V DFO nado porabotat' s real'nost'yu» VTsIOM podelilsya takimi raznymi otsenkami Dal'nego Vostoka [«In the FEFD it is necessary to work» the ARPORC shared such different estimates of the Far East with reality] / Informatsionno-analiticheskoye agentstvo «Vostok Rossii» Tekst Sergej Mingazov.25.06.2018. URL: https://www.eastrussia.ru/material/v-dfo-nado-porabotat-s-realnostyu/
4. O territoriyakh operezhayushchego sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya v Rossijskoj Federatsii: fed. zakon RF ot 29.12.2014 g. № 473-FZ: prinyat Gos. Dumoj Fed. Sobr. Ros. Federatsii 23 dek. 2014g.: odobr. Sovetom Federatsii Feder. Sobr. Ros. Federatsii 25 dek.2014 g: (red. ot 03.08.2018), p.3, st.2 [About territories of the advancing social and economic development in the Russian Federation: federal law of the Russian Federation on 29.12.2014 № 473-FL: accepted by State Duma of Federal Assembly of the Russian Federation on 23 Dec. 2014: affirmed by Federation Council of Federal Assembly of the Russian Federation on 25 Dec. 2014: (edition on 03.08.2018), item 3, Article 2]. URL: http://www.consultant.ru/-document/cons/
5. Ryazantsev I. P., Zavalishin А. Yu. Territorial'noye povedeniye rossiyan (istoriko-sotsiologicheskij analiz) [Territorial behavior of Russians (historical and sociological analysis)]. M., 2006. S. 17.
6. Lapin N. I. Funktsional'no-orientiruyushchiye klastery bazovykh tsennostej naseleniya Rossii i ee regionov [The functional focusing clusters of basic values of the population of Russia and its regions] // Sotsiologicheskiye issledovaniya. 2010. № 1. S. 32.
7. Yadov V. N. Strategiya sotsiologicheskogo issledovaniya: Opisaniye, ob"yasneniye, ponimaniye sotsial'noj real'nosti [Strategy of a sociological research: Description, explanation, understanding of social reality]. M., 2007. S. 25.
8. Gushchina I. А., Polozhentseva O. А. Rezul'tativnost' sotsial'noj politiki v Аrkticheskoj zone v otsenkakh naseleniya [Effectiveness of social policy in the Arctic zone in population estimates] // Teoriya i praktika obshchestvennogo razvitiya. 2016. № 10. S. 77.
9. Slovar' po sotsiologii [The dictionary on sociology]. URL: http:// slovare.info/slovo/sotziologicheskiij-slovar/prostranstvo-sotzialnoe/4
10. Leonov S. N. Instrumenty realizatsii gosudarstvennoj regional'noj politiki v otnoshenii Dal'nego
Vostoka [Instruments of implementation of the state regional policy concerning the Far East] // Prostranstvennaya ekonomika. 2017. № 2. S. 55.
11. Ekonomika Dal'nego Vostoka. 2018. № 19. S. 5.
12. Niyazova M. V., Varavenko V. E. Funktsio-nirovaniye territory operezhayushchego razvitiya i svobodnogo porta Vladivostok v Primor'ye [Functioning of territories of the advancing development and the free port of Vladivostok in Coastland] // Rossijskij vneshnepoliticheskij vestnik. 2017. № 12. S. 16, 18-19, 21, 22.
13. Natsional'nyj rejting sostoyaniya investitsionnogo klimata v sub"yektakh RF ASI [The national rating of a condition of investment climate in territorial subjects of the Russian Federation of ASI]. URL: https://asi.ru/invest-climate/r
14. Informatsionno-analiticheskoye agentstvo «Vostok Rossii» [Information and analytical agency «East of Russia»]. URL: http://www.eastrus-sia.ru/material/-dalniy-vostok-chto-eto-/
15. Doklad o kompleksnom razvitii regionov Dal'nego Vostoka [Report on complex development of regions of the Far East] // Gosudarstvennyj Sovet. Sovet Federatsii RF. M., 2017. 6 sentyabrya. S. 34.
16. Vystupleniye Putina V. V. na plenarnom zasedanii VEF 12 sentyabrya 2018 g. [V. V. Putin's performance at a plenary session of the WEF on September 12, 2018] URL: http://kremlin.ru/events/president/-transcripts/speeches
* * *
TERRITORY OF ADVANCING DEVELOPMENT - THE PHENOMENON OF SOCIAL AND ADMINISTRATIVE ACTIVITY (SOCIOLOGICAL ASPECT)
CHELENKOVA INESSA YURYEVNA Legislative Assembly of the Leningrad Region, St. Petersburg, the Russian Federation, e-mail: inessa_2407@mail.ru
In article the author considered some sociological aspects of the solution of a major problem of the accelerated social and economic development of the Far East. The mechanism of functioning of the territory of the advancing development (TAD) and specially created control system of development is useful for this purpose. The author revealed the logic of a research of territories of the advancing development as «phenomenon», «vital environment», «social community», «social space», «region» on the basis of sociological interpretation of the concept «territory», gave the generalized sociological characteristic of TAD and noted the problematical character spatial development of the Far East caused by the need for development of huge natural and economic potential and a possibility of its realization by the small structure of the population of the megaregion. In article the author presented a set of characteristics of model of TAD and results of activity of residents of 18 territories of the advancing development. For several years the preferential policy of the state brought positive result. There was a mass inflow of investments into social and economic development of the region which showed high activity of the Russian investors and weak interest of foreign investors. The author considered control system of TAD as a condition of their productive activity on the basis of regular correction and adoption of new regulations and considered improvement of institutes of development of the Far East megaregion in interrelation with: improvement of coordination of activity of the central and regional executive authorities; increase in level of responsibility of performing structures for results of the work; overcoming difficulties in development of a large number of «growth points»; application of the indicators providing assessment of efficiency of the introduced mechanisms of the advancing development; with decrease in level of administrative pressure upon residents from local authorities; overcoming excessive economism and limitation of a social component of TAD; need of an integrated approach as factor of the development of the Far East stabilizing a social and economic situation.
Key words: territories of advancing development, vital environment, institutes of development, investment, public regional government, social infrastructure, communication, integrated approach
Об авторе:
Челенкова Инесса Юрьевна, кандидат социологических наук, Законодательное собрание Ленинградской области, г. Санкт-Петербург
About the author:
Chelenkova Inessa Yuryevna, Candidate of Sociology, Legislative Assembly of the Leningrad Region, St. Petersburg
