CC BY
57УДК 101.1:316
DOI 10.34823/SGZ.2022.3.51826
ТРУБЕЦКАЯ Анастасия Юрьевна кандидат философских наук, доцент кафедры социально-гуманитарных дисциплин и истории права МГУУ Правительства Москвы
E-mail: trubetskay@gmail.com
Государственная культурная политика в государствах-утопиях Томаса Мора и Томмазо Кампанеллы
В статье предпринята попытка теоретического моделирования государственной культурной политики в утопиях Томаса Мора и Томмазо Кампанелла. Рассматриваются пространство ценности и цели, а также механизмы реализации культурной политики, нашедшие отражение в «Утопии» и «Городе Солнца». Ключевые характеристики самих государств и роли культуры в них сравниваются с моделью идеального государства Платона.
Ключевые слова: культурная политика, государство, утопия, Томас Мор, Томмазо Кампанелла, общество
Вопросы идеального общественного устройства всегда были ключевыми в социальной и политической философии. Если рассматривать классические произведения, посвященные данной теме, то можно выявить ряд определяющих для моделей общественного устройства параметров: отношение к частной собственности, труду, религии и рабству, система власти и полномочия властных лиц, ведение войны, наука, образование и частная жизнь. Большое внимание обычно также уделяется не только материальным аспектам жизни человека, но и его духовной жизни, важной частью которой является в современном понимании культура.
Однако культура не всегда обозначалась объектом отдельного государственного интереса или управления, в связи с чем во многих классических философских произведениях отсутствует детальный анализ политики государства в сфере культуры. В тоже время в них можно найти множество отсылок к механизмам, которые необходимы для поддержания
состояния идеального государства, которые сегодня исследователи и практики относят к государственной культурной политике, определяемой как «комплекс операционных принципов, административных и финансовых видов деятельности и процедур, которые обеспечивают основу действий государства в области культуры, всю сумму сознательных и обдуманных действий (или отсутствие действий) в обществе, направленных на достижение определенных культурных целей посредством оптимального использования всех физических и духовных ресурсов, которыми располагает общество в данное время»[2]. Анализ таких «скрытых» в ранних моделях идеальных государств механизмов представляет особый исследовательский интерес, так как позволяет проследить взаимосвязи с моделями современных государств с четко обозначенными принципами действий в отношении сферы культуры.
Стоит отдельно подчеркнуть, что государственная культурная политика неразрывно связана с общими принципами государственного устройства. Например, ранее была рассмотрена модель государства Платона, построенная на основе принципов справедливости и общего блага, культурной политике, в которой «отводится ключевая роль в процессе воспитания граждан идеального государства. За культурой признается важнейшая роль формирования ценностно-смыслового ядра личности, но в тоже время и её опасность, если транслируемые идеи будут противоречить сущности справедливости. Выход из этой ситуации, предлагаемый Платоном, -регламентация духовной сферы общества» [4]. На современном этапе общественного развития трудно себе представить широкую популярность подхода, предложенного Платоном. Тем больший интерес вызывает рассмотрение других вариантов, заложенных в ключевых произведениях о государствах-утопиях: «Утопии» Томаса Мора и «Городе Солнца» Томмазо Кампанеллы.
Утопии как произведения имеют важную сущностную характеристику - они выражают мечты человечества о счастливом будущем (в отличии от дистопий, которые выражают страх человечества о грядущем). То есть представленная в них модель общественного устройства, по мнению автора, позволяет достичь наиболее желаемого для общества состояния, которое уже в свою очередь может быть выражено различными принципами: справедливости, общего блага, удовольствия и пр. Представить себе идеальное общество без культуры как сферы духовной жизни человека достаточно трудно, поэтому
очевидно, что в утопиях можно найти идеальные представления не только о самой культуре, но и её взаимосвязи с государством. Разумеется, понятия государственной культурной политики в рассматриваемых государствах-утопиях еще не существовало, однако, используя современный понятийный аппарат, мы можем сформировать присущие им теоретические модели государственной культурной политики.
Рассмотрение любой модели культурной политики (теоретической, как в данном случае, или практической) сопряжено с поиском и анализом большого количества данных, среди которых определяющими являются те, которые дают представление о пространстве и ценностно-целевых установках культурной политики. Пространство культурной политики определяет действующих в её поле субъектов и объектов, место человека в нем, т.е. какие элементы духовной сферы общества попадают под действия культурной политики (только лишь сфера культуры и исполнительских искусств, либо дополнительно сфера образования, средства массовой информации и пр.). Ценностно-целевые установки включают цели, ценности принципы, направления и социальный результат от их достижения, которые в свою очередь определяют конкретные административные, финансово-экономические, кадровые и другие механизмы реализации культурной политики[4].
Прежде чем перейти к выявлению описанных выше составляющих культурной политики в моделях государств-утопий Томаса Мора и Томмазо Кампанеллы необходимо обозначить их основные характеристики. Главным принципом обеих моделей является социальная справедливость, без которой, по мнению авторов, невозможно состояние счастья для всех людей (схожие взгляды разделял ранее и Платон). Достижение же социальной справедливости возможно только при обеспечении равенства в имущественных, экономических, социальных и других вопросах.
Остров Утопия представляет собой государство, главным приоритетом для которого является общественное благополучие и состояние счастья, сопряженное с природой человека. «Тут не существует неравномерного распределения продуктов, нет ни одного нуждающегося, ни одного нищего, и хотя никто ничего не имеет, тем не менее все богаты. Действительно, может ли быть лучшее богатство, как лишенная всяких забот, веселая и спокойная жизнь?» [1, С. 147]. По мнению уто-пийцев, человеческая душа рождена для счастья, ей не чужды стремления к удовольствиям, но только к таким, которые не
влекут за собой никаких страданий. «Счастье <...> заключается не во всяком удовольствии, а только в честном и благородном» [1, С. 91-92]. При этом достижение счастья возможно только с помощью добродетели, которую сами утопийцы видят, как «жизнь, согласную с законами природы» [1, С. 92], причем жизнь, подчиненную разуму. В таком государстве реализованы принципы общественной, а не частной собственности, обязательности труда, приоритета знаний, имеются демократические государственные институты (часто сменяемые выборные должностные лица), обладающие полным доверием граждан, но в тоже время регламентирующие и унифицирующие частную жизнь человека. Идеальная модель государственного устройства, наиболее близкая к смешанной форме с преобладанием демократии и построенная на принципах разумности, призвана воплотить в жизнь гуманистические представления о человеческом счастье.
Город Солнца представляет собой схожую модель государственного устройства: отсутствие частной собственности, всеобщая трудовая повинность, опора на знания, контроль частной жизни граждан и пр. «<...> у них все общее. Распределение всего находится в руках должностных лиц; но так как знания, почести и наслаждения являются общим достоянием, то никто не может ничего себе присвоить. Они утверждают, что собственность образуется у нас и поддерживается тем, что мы имеем каждый свое отдельное жилище и собственных жен и детей. Отсюда возникает себялюбие <... > Но когда мы отрешимся от себялюбия, у нас остается только любовь к общине» [1, С. 165]. Как и в Утопии, в Городе Солнца большая роль отводится знанием, но в важнейших вопросах устройства государства или продолжения рода солярии руководствуются астрологией, а не точными или практически полезными научными знаниями. Выборные демократические институты в таком обществе отсутствуют, решение о назначениях на должности принимается ответственными лицами, и не является волеизъявлением народа.
Пространство культурной политики в идеальном государстве острова Утопия включает в себя все сферы общественной жизни (религия, рабочее и свободное время, институт семьи, общественные отношения, ритуалы и обряды, жилища, прием пищи и пр.), но культура не выделяется в отдельный государственный институт. Основные принципы общественного устройства были заложены основателем Утопом, который «<...> довел грубый и дикий народ до такой степени культуры
и образованности, что теперь они почти превосходят в этом отношении прочих смертных» [1, С. 59], и поддерживаются до сих пор с тем отличием, что за их соблюдение по сути отвечают все жители утопии (любые важные вопросы обсуждаются сначала в семьях, затем выборными должностными лицами, а после - в сенате). Важно отметить, что из всех современных направлений государственной культурной политики в Утопии отмечается принципиальная значимость образования и воспитания, а прочие (например, исполнительские искусства, творческая деятельность и пр.) почти полностью вынесены за пределы пространства культурной политики. Причина этому -практическая рациональность - поощряются и поддерживаются те занятия и знания, которые приводят к ощутимым практическим результатам в земледелии, астрономии и других видах деятельности, исключение составляет только музыка, которая пробуждает человеческие чувства, но в тоже время гармонична и естественна. Отсюда и неприятие к различного рода украшательствам и эстетическому разнообразию: жилища, одежда и другие предметы обихода у утопийцев не просто одинаковые, но и ограничиваются своими функциональными свойствами. По сути единственный способ самовыражения не в полезном для общества труде - это вероисповедание: «каждому позволяется принадлежать к той религии, которая ему нравится, если же он будет пытаться обратить к ней других, то может это устраивать только мирным и кротким путем, силой доказательств» [1, С. 133]. Но несмотря на религиозный плюрализм, у утопийцев есть общие представления о создании и устройстве мира, жизни после смерти, а также единые священники и религиозные праздники.
Пространство культурной политики Города Солнца включает в себя не только систему воспитания и обучения, но и различные виды искусств: музыку, поэзию, архитектуру, скульптуру, досуговые практики и празднества. Искусство однако имеют четкий утилитарный характер - например, живопись нужна не для выражения творческой свободы человека, а для трансляции знаний о мире. «<...> во всем городе стены, внутренние и внешние, нижние и верхние, расписаны превосходнейшею живописью, в удивительно стройной последовательности отображающей все науки» [1, С. 160]. Здесь и изображения звезд и небесных тел, математических фигур, минералов и камней, деревьев и трав, птиц и животных, ремесла и изобретатели наук, с которыми с помощью наставников знакомятся дети в процессе обучения.
Субъектом культурной политики в идеальном государстве острова Утопия можно назвать образованных людей и ученых, из числа которых выбираются должностные лица, а также уважаемых жителей, которые берут на себя соблюдение некоторых общественных норм (например, матроны в вопросах бракосочетания). Томас Мор отмечал, что «только просвещение, только решающая роль ученых в управлении государством ведут к торжеству разума над невежеством и суевериями и тем обеспечивают благополучие в мирских делах. Правители должны стать учеными, а ученые — правителями» [3]. Только мудрый правитель способствует установлению гуманистических идеалов разумного общества и транслирует их через систему образования, которое является обязательным и единым для всех утопийцев.
Субъекты культурной политики Города Солнца определены более четко, чем на острове Утопия. У верховного правителя государства - Метафизика, есть три соправителя - Мощь, Мудрость и Любовь. В соответствии с их функциональными разграничениями можно определить, что за реализацию государственной культурной политики отвечает Мудрость, так как ей подчинены свободные искусства, ремесла и науки, а также соответствующие этим направлениям должностные лица, например, Историограф, Поэт и Моралист. Трех соправителей назначает лично Метафизик в соответствии со знаниями в науках и ремеслах. Так претендент на должность Мудрости должен глубоко изучить искусства и науки, а также мудрость материального и духовного мира. В связи с установленной системой отслеживания знаний и способностей детей с самого рождения, задолго известно, кто сможет занять такую должность.
Объекты культурной политики в идеальном государстве острова Утопия и в Городе Солнца - это в первую очередь система образования и воспитания (такой подход встречается сегодня во многих моделях культурной политики, которые не ограничиваются только сферами культуры и искусства). Не таким явным, но в тоже время ощутимым объектом культурной политики становятся общественные отношения: от, так называемых, «серьезных» досуговых практик (лекций ученых и занятий ремеслами в свободное от работы время) до практик принятия пищи и совместных религиозных праздников. Отрасль культуры в современном понимании не представляется значимой для утопийцев. Встречаются отдельные упоминания игры на музыкальных инструментах во время приема пищи и
религиозных праздников, а также наличие скульптур выдающихся граждан. Им не чужда красота как особый природный дар («<...> утопийцы признают как приятную приправу жизни и те удовольствия, которые входят к нам через слух, зрение и обоняние и которые природа пожелала закрепить за человеком как его особое преимущество» [1, С. 102]), но в то же время они не прилагают усилий для её создания или распространения. Для соляриев культура и искусства имеют большее значение в эстетическом и утилитарном плане: живопись помогает усвоить науки, а пение, чтение и прогулки - провести свободное от работы время «радостно» [1, С. 183].
Ценностно-целевые установки культурной политики в идеальном государстве острова Утопия и Городе Солнца скорее можно определить, как смешанные. Они сочетают в себе антропоцентричные, то есть направленные на всестороннюю и всеобъемлющую поддержку и развитие человека, достижение им счастья, и экономоцентричные, так как развитие человеке не столько духовное или культурное, сколько полезное для общества в целом. Государство создается не для достижения экономического или политического превосходства, а ради достижения такого состояния при котором «ни один частный человек не будет ни в чем терпеть нужды, стоит только позаботиться о том, чтобы общественные магазины были полны».
К механизмам реализации культурной политики в идеальном государстве острова Утопия можно с большой долей условности отнести религиозные установки и систему досуго-вых практик, включающих приобщение к ремеслам. Религия для утопийцев является важным регулятором общественных отношений, в том числе в этическом плане. Общие для всех представления о бессмертии души и её предназначении к счастью определяют не только общественные, но и трудовые и личностные отношения, являются источником морали. При этом религиозные установки утопийцев рационализированы и достаточно утилитарны. Томас Мор пытается подчинить религию «общественной пользе и доводами разума» [3], в конечном итоге все разумное объявляется угодным богу. Определённые интерес представляют собой регламентированные в большей степени по процедуре, чем по содержанию до-суговые практики. Каждый утопиец после обязательного труда (в основном это земледелие) и до отхода ко сну имеет свободное время, которое может потратить на посещение лекций ученых (современные культурно-просветительские практики) или изучение какого-либо ремесла. При этом выбор
лекций для посещения или ремесла остаются за самим гражданином, однако решение о более глубоком изучении ремесел или определённым наук принимается на основе того, как это повлияет на основную трудовую деятельность.
Механизмами реализации культурной политики в Городе Солнца становятся система определённых правил в отношении свободных искусств, досуговых практик и праздничной культуры. Свободные искусства в произведении описаны на примере поэтов, в задачи которых входит воспевание подвигов в военном деле. При этом утверждать, что такое творчество является подлинно свободным, достаточно трудно, так как: «<...> кто что-нибудь при этом присочинит от себя, даже и к славе кого-либо из героев, подвергается наказанию. Недостоин имени поэта тот, кто занимается ложными вымыслами, и они считают это за распущенность, гибельную для всего человеческого рода». Досуговые практики также строго регламентируются: «В Городе Солнца, где обязанности, труды и работы распределяются между всеми, каждому приходится работать не больше четырех часов в день; остальное время проводится в приятных занятиях науками, собеседовании, чтении, рассказах, письме, прогулках, развитии умственных и телесных способностей, и все это делается радостно» [1, С. 183]. При этом запрещены сидячие игры, даже если они способствуют умственному развитию, например, шахматы. Праздничная культура соляриев привязана к астрологическим циклам и историческим событиям. Празднования сопровождаются пением, инструментальным исполнением и театрализованными постановками, содержание которых судя по всему строго регламентируются ответственными должностными лицами.
Выявление более конкретных механизмов государственного управления, в том числе в области культуры, в идеальном государствах-утопиях видится достаточно трудным. Это связано с различиями в историческом контексте, понятийном аппарате, а также с ограниченными сведениями о конкретных действиях государства во многих сферах.
Таким образом, Томас Мор и Томмазо Кампанелла как и Платон предлагают достаточно жесткие модели государственного устройства, которые направлены на достижение высшей цели - идеалов общего блага и счастья для всех людей. Общим местом этих моделей является общинность и коллективизм, а также основаность управленческих решений на знаниях и опыте мудрейших из граждан. Как отмечается в Городе
Солнца: «<...> наш Метафизик, пусть он даже будет совершенно неопытен в делах управления государством, никогда, однако, не будет ни жестоким, ни преступником, ни тираном, именно потому, что он столь мудр» [1, С. 170]. Выбор между разумом и чувствами обе утопии делают в пользу разума, что приводит к ярко выраженной утилитарности моделей государственного устройства (в большей степени на острове Утопия), творческая свобода не поощряется, что делает эти модели статичными, не способными к развитию и адаптации к изменяющимся условиям внешнего мира.
При этом можно смело утверждать, что человек в рассмотренных утопичных моделях обладает в некоторой степени больше свободой, чем в модели Платона. Он может менять сферу труда и ремесло или выстраивать близкие отношения с другими людьми, если в нем обнаружатся соответствующие способности и это не повредит общему делу. Однако строгая регламентация всей экономической, социальной и личной жизни приводит к её унификации и механизации (у жителей одинаковые дома, одежда, предметы быта и роли в обществе). Схожие черты, например, Шпенглер, приписывал бездушной цивилизации, которая заменяет собой творческую духовную культуру и в конечном счете приводит к её гибели. При этом процесс унификации идет сверху, в качестве своеобразных директив, а не формируются снизу в ответ на демонстрацию средствами культуры приемлемого или желаемого образа жизни.
Культура как таковая не рассматривается авторами утопий ни как значимая часть духовной жизни человека, ни как отдельная сфера государственного интереса, она размывается в социальной и воспитательной сферах. Это может быть связано с недооценкой роли культуры в процветании справедливого государства, в развитии ценностно-смыслового ядра личности, в том числе включающего в себя ценности гражданственности, коллективизма, сострадания, взаимопомощи и пр.
Предложенные Томасом Мором и Томмазо Кампанеллой модели государств не смотря на их оторванность от реальной жизни, имеют много общего с современными представлениями или даже практиками (в части некоторых аспектов общественного уклада). Анализ государственной культурной политики в них носит очень условный характер, так как культура здесь является частью директивной системы управления личной и духовной жизнью человека, пусть и подчиненной целерацио-
нальным принципам общественного блага. Более поздние исследования скорее говорят о нежизнеспособности таких моделей, которые ограничивают творческую свободу человека, навязывают определенные модели поведения и жизненные устои, а не прибегают к так называемой «мягкой силе», демонстрируя лучшее и желаемое, но оставляя осознанный выбор за самим человеком, так как именно осознанность в вопросах ценностей является ключевым фактором их принятия.
Литература:
1. Классическая утопия: [сборник: переводы]/Т. Мор, Т. Кампа-нелла, Ф. Бэкон, С. Де Бержерак. - М.: АСТ, 2021. - 448 с.
2. Культурная политика. Круглый стол ЮНЕСКО. Монако, 1967 [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://unesdoc.unes-co.org/images/0000/000011/001173eo.pdf.
3. Осиновский И.Н. Томас Мор [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://biography.wikireading.ru/51633
4. Трубецкая А.Ю. Государственная культурная политика в идеальном государстве Платона // Социально-гуманитарные знания. - № 3, 2021. - С. 88-95
TRUBETSKA YA A. Yu.
Assistant Professor of the Chair of Social and Humanitarian Disciplines and History of Law of Moscow Metropolitan Governance Yury Luzhkov University, PhD in Philosophy
State cultural policy in ideal state concepts of Thomas More and Tommaso Campanella
The article attempts to theoretically model the state cultural policy in the utopias of Thomas More and Tommaso Campanella. The space of values and goals, as well as mechanisms for the implementation of cultural policy, reflected in the «Utopia» and «City of the Sun» are considered. The key characteristics of the states themselves and the role of culture in them are compared with Plato's model of the ideal state.
Keywords: cultural policy, state, utopia, Thomas More, Tommaso Campanella, society.
Literature:
1. Classical utopia: [collection: translations] / T. More, T. Campanella, F. Bacon, S. De Bergerac. - M.: AST, 2021. - 448 p.
2. Cultural policy: a preliminary study. Round-table Meeting on Cultural Policies, Monte Carlo, Monaco, 1967 [Electronic resource] - Access mode: http://unesdoc.unesco.org/images/0000/000011/001173eo.pdf.
3. Osinovsky I.N. Thomas More [Electronic resource]. - Access mode: https://biography.wikireading.ru/51633
4. Trubetskaya A.Yu. State cultural policy in plato's ideal state concept // // Social and humanitarian knowledge. - No. 3, 2021. - P. 88-95.
