CC BY
138
УДК 312 (471.505) (045) ББК С73 (2Р36)
В. В. Кругликов
ГОРОДСКОЕ НАСЕЛЕНИЕ СВЕРДЛОВСКОЙ ОБЛАСТИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ: ПРОБЛЕМЫ ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ
Вторая мировая война, и Великая Отечественная война Советского Союза как ее главная составная часть, явились одним главных потрясений XX века, определивших на долгие десятилетия развитие. Значительное продвижение немецко-фашистских войск вглубь страны, беспрецедентная интенсивность и затяжной характер боевых действий, особая жестокость гитлеровских войск по отношению к мирному населению на советско-германском фронте предопределили массовую эвакуацию производительных сил и огромных людских масс на восток СССР. Великая Отечественная война как масштабное социальное явление обусловила пере-трубационные сдвиги в развитии народонаселения.
Геополитическое положение и экономические возможности уральского региона предопределили его колоссальное значение в эвакуации промышленности и населения в годы Великой Отечественной войны. Специфика этого обширного региона состояла в том, что он находился в глубоком тылу. Уральские города, являясь важнейшими индустриальным центрами страны, были одновременно и крупными железнодорожными узлами, через которые проходили основные транспортные магистрали из европейской части СССР на восток. Промышленный потенциал Урала позволил обеспечить трудоустройство эвакуированного населения и возможность его выживания. Урал принял 40,3 % от общего количества людей, эвакуированных на территорию РСФСР [1,с. 5].
Динамика численности населения является важнейшей результирующей основных тенденций воспроизводства и миграционного движения людей.
Основополагающим документом, определявшим очередность эвакуации, стало постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 27 июня 1941 г. «О порядке
вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества» [2, с. 143]. В первую очередь эвакуации подлежали «квалифицированные рабочие, инженеры и служащие вместе с эвакуируемыми с фонта предприятиями, население, в первую очередь молодежь, годная для военной службы, ответственные советские и партийные работники» [3, с. 28-— 29]. Из документа следует, что во главу угла были поставлены, прежде всего, интересы государства. Таким образом, главными целями эвакуации населения в годы Великой Отечественной войны можно считать обеспечение экономики тыла рабочей силой и спасение жизни людей.
Ведущая тенденция развития процессов урбанизации в годы войны заключалась в ускоренном росте численности населения малых и средних городских поселений. Несмотря на негативное воздействие войны, на Урале увеличение количества населения городских поселений произошло повсеместно, особенно оно выросло в Свердловской (на 24,6 %), Челябинской (на 26,2 %) и Пермской (на 19 %) областях. В этих промышленно развитых областях доля горожан к концу войны поднялась — соответственно до 71,2; 73,1; 54,1% среди всего населения. При этом необходимо учитывать, что доля городского населения в соседнем Западно-Сибирском регионе достигла 47,2 % [4, с. 67], а в целом по РСФСР не превышала 39,7 % [5, с. 36—38].
В годы войны шел процесс расширения сети городов и поселков городского типа на Урале. Их число выросло с 226 до 282 [6, с. 126—133]. Рост численности городского населения региона шел за счет эвакуированных граждан, расширения сети городов и поселков городского типа путем их юридического преобразования из сельских населенных пунктов и широкого притока сельских жителей.
Таблица 1
Динамика населения Свердловской области и Урала в 1939—1945 гг.
(на начало года), тыс. человек [7]
Область Категория населения 1939 1941 1942 1943 1944 1945 01.07.1945
Сверд- ловская Город І 503,6 1 579,9 1 999,4 2 079,9 2 062,1 1 951,0 1 968,7
Село 1 007,7 1 016,6 1 171,2 1 047,2 1 039,3 890,0 794,7
Всего 2 511,3 2 596,5 3 170,6 3 127,1 3 101,4 2 841,0 2 764,4
Урал Город 4 754,4 5 236,3 6 426,6 6 560,2 6 598,6 6 293,0 6 365,2
Село 8 701,4 8 736,1 9 168,3 8 175,5 7 861,6 7 044,0 6 530,6
Всего 13 455,8 13 972,4 15 594,9 14 735,7 14 460,2 13 337,0 12 895,8
Анализ таблицы 1 показывает, что с 1 января 1941 г. по 1 июня 1945 г. численность населения Урала сократилась на 7,7 %, или на 1076,6 тыс. человек. За это время количество городского населения увеличилось на 21,6 % (или на 1128,9 тыс. чел.), а сельского, наоборот, уменьшилось на 25,2 % (или на 2205,5 тыс. человек). Эти изменения привели к тому, что удельный вес горожан в составе населения вырос с 37,5 до 49,4 %, а селян упал с 62,5 до 50,6 %. Впервые в истории региона к концу войны доля городского населения и сельского практически уравнялись.
Развитие военно-промышленного комплекса, эвакуация людских масс обусловили рост населения региона, отток мужской части населения в армию, реэвакуация вели к его сокращению. Соотношение этих факторов было выражено в конкретных тенденциях динамики численности населения. Так, темпы роста населения Урала были следующими (в процентах к предыдущему году): в 1941 г. — 111,6 %; в 1942 г. — 94,5 %; в 1943 г. — 98,1 %; в 1944 г. —
92,2 %; в первой половине 1945 г. — 96,7 %. Увеличившись за 1941 г. на 11,6 % население Урала в последующие годы сокращалось, заметнее этот процесс происходил в 1944 г.
Что касается демографических процессов в Свердловской области, то данные таблицы 1 позволяют сделать вывод о том, что общая численность населения во время Великой Отечественной войны в ходе ведения боевых действий на территории СССР увеличивалась, а с 1943 г. стала несколько сокращаться: в 1941 г. —103,4 %; в 1942 г. —122,1; в 1943 г. — 98,6; в 1944 г. — 99,2; первой половине 1945 г. — 91,6 %.
Численность городского населения области за периоде 1 января 1941 г. по 1 июля 1945 г. увеличилась на24,6 %, или на 388,8 тыс. человек. Доля сельского населения, наоборот, уменьшилась на 21,8 % (или на 221,9 тыс. чел.).
Таблица 2
Темпы изменения численности городского населения Свердловской области в 1941—1945 гг. к предыдущему году, % [8]
Область 1941 1942 1943 1944 1945
Свердловская 105,1 126,6 104,0 99,1 94,6
Данные таблицы 2 показывают, что городское население Свердловской области выросло за 1941 г. на 22,7 %. Миграционный поток в городскую местность за первый военный год был значительным. В последующий 1942 г. прибыль городского населения в Свердловской области составила всего 4 % по отношению к 1941 г., а с 1944 г. начался процесс уменьшении числа городских жителей в связи с процессом реэвакуации. Тем не менее, если к началу войны доля городского населения в общей численности населения Свердловской области составляла 60,8 %, то к концу войны она увеличилась до 71,2 %.
Наиболее ярко этот процесс был выражен в административном центре области — г. Свердловске, самом крупном городе не только в Свердловской области, но и на Урале.
Таблица 3 Динамика численности населения г. Свердловска в 1940—1945 гг., тыс. чел. (9]
Год Население (тыс. человек)
Январь 1940 г. 436,3
Январь 1941 г. 450,0
Январь 1942 г. 510,0
Январь 1943 г. 548,8
Январь 1944 г. 543,7
Январь 1945 г. 487,4
Июнь 1945 г. 489,4
Из таблицы 3 следует, что за 1941—42 гг. население города увеличилось на 25,6 %, а к началу 1943 г. достигло максимального количества в 548 тысяч человек. Это объясняется тем, что с началом войны в Свердловск было эвакуировано значительное число предприятий вместе с инженерно-техническими работниками, рабочими и членами их семей. Эвакуированное население стало основным источником пополнения населения города, несмотря на значительный отток мобилизованных на фронт.
Однако реэвакуация, начавшаяся с 1943 г. и усиливавшаяся по мере освобождения западных регионов страны, а также отрицательный естественный прирост (особенно в 1944 г.) в конечном итоге привели к сокращению населения Свердловска. К лету 1945 г. оно сократилось по сравнению с 1943 годом на 10,7 %, и составило к концу войны 489,4 тысячи человек, что, тем не менее, превосходило довоенные показатели на 8,7 %.
Таким образом, темпы увеличения и сокращения городского населения Свердловской области были связаны с конкретной социально-экономической обстановкой, которая складывалась на разных этапах войны. Мобилизация в армию, эвакуация в регионы, приток населения из деревни были определяющими в демографическом процессе городской местности, именно от них главным образом зависели численность населения, его половозрастная структура, размеры естественного движения.
Экономические и социальные перемены, происходившие в стране в целом и в РСФСР, в частности, в период с 1941 по 1945 гг. оказали существенное влияние на изменение демографического состава городского населения республики.
Война коренным образом изменила все развитие страны. В аспекте рассматриваемой проблемы влияние войны наиболее ярко выразилось в снижении уровня рождаемости. Происходящие в годы войны
изменения в возрастнополовой структуре городского населения, рост доли женщин, сокращение брачности способствовали ее снижению. В то же время тяжелые условия военного времени, повышение напряженности, стрессы самым негативным образом воздействовали на состояние здоровья женщин, что также приводило к снижению рождаемости.
Согласно данным ЗАГСов, в городах тыловых районов РСФСР, на 1000 зарегистрированного населения, рождаемость по 41 административному образованию составляла в 1941 г. — 34,1; 1942 г.— 20,2; 1943 г. — 13,3; 1944 г. — 14,9 [10, с. 222].
Наиболее точно измерить степень уменьшения рождаемости в военные годы удалось советскому демографу Р.И. Сифман. По ее расчетам коэффициент суммарной плодовитости условного поколения женщин в календарном году, в котором рождаемость была самой низкой (по-видимому, имеется в виду 1943 г.), составил 1,9 [11, с. 43]. Если принять во внимание, что в 1938—1939 гг. величина коэффициента суммарной плодовитости по СССР равнялась 4,4, то в течение трех лет войны она сократилась в 2,3 раза.
Самый низкий уровень рождаемости в военный период был зафиксирован в 1943 г., когда ее коэффициент не превышал 9,9 %. По СССР в целом (без оккупированных территорий) в 1941 г. на свет появилось 4,6 млн, в 1942 г. — 2,1 млн, а в 1943 г. —
1,4 млн младенцев. Таким образом, число родившихся в Советском Союзе за 1941—1943 гг. сократилось на 3,2 млн человек.
Динамика рождений по Свердловской области, приведенная в таблице 4 показывает, что сокращение рождаемости шло на протяжении войны вплоть до 1945 г.
Таблица 4 Зарегистрированные рождения в Свердловской области в 1941—1945 гг.
(без мертворождений), тыс. чел. ¡12]
Категория поселения 1941 1942 1943 1944 1945
Город 61,6 40,7 20,5 17,2 24,6
Село 40,0 27,2 14,9 11,5 13,7
Всего 102,2 68,0 35,4 28,7 38,4
В городских поселениях Свердловской области сокращение числа рождений выглядело следующим образом: в 1941 г. рождаемость характеризовалась достаточно высокими величинами (сказывалось влияние довоенного запаса беременностей), причем показатели рождаемости даже возросли — на 8,1 %, тенденция к ее снижению стала проявляться с февраля-мар-та 1942 г. Однако в 1942 г. число рождений в сравнении с 1941 г. сократилось на 34%, в 1943 г.—на 67%. К 1944 г. показатели рождаемости снизились до минимальных за все годы войны величин — на 73 %. Таким образом, количество родившихся в городе
уменьшилось в 3 раза в сравнении с 1941 г. В 1945 г. наблюдался рост рождаемости в сравнении с показателями 1942 г. — на 43 %.
По приближенной шкале оценки, предложенной Б.Ц. Урланисом и В.А. Борисовым, общие коэффициенты менее 16 %о считаются низкими, с 16 до 24 %о— средними, с 25 до 29 %о — выше средних, с 30 до 39 %о — высокими, а 40 %о и более — очень высокими. Величина общего коэффициента рождаемости зависит не только от интенсивности процесса рождаемости, но и от возрастно-половой и брачной структуры населения, поэтому она дает лишь приближенное представление об уровне рождаемости.
Исходя из этой шкалы, рождаемость в городах и поселках городского типа Свердловской области в 1940—1941 гг. была высокой, в 1942 г. — средней, а в 1943—1945 гг. — низкой. Данная тенденция наблюдалась и по всей территории уральского региона. Необходимо отметить, что, несмотря на эвакуацию в города промышленных предприятий, притока рабочей силы, на протяжении исследуемого периода рождаемость в городах была ниже, чем в сельской местности.
Широкое вовлечение женщин репродуктивного возраста в общественное производство не могло не повлиять на их демографическое поведение, что значительно понизило рождаемость в городах. Эта негативная тенденция наглядно прослеживается на примере г. Свердловска.
Таблица 5
Зарегистрированные рождения и рождаемость в г. Свердловске в 1940—1945 гг. [13]
Год Число рождений (человек) Рождаемость (на 1000 населения, %0)
1940 14 472 33,1
1941 15 199 33,8
1942 10 241 20,1
1943 6 434 11,7
1944 6 239 11,5
1945 10 739 21,8
Как мы видим (таблица 5), число рождений в городе сокращалось на протяжении всех военных лет. По сравнению с 1941 годом, в 1942 г. оно сократилось на 32,6 %, в 1943 г. — на 57,7 %, в 1944 г. — на 59 %. В 1945 г. количество родившихся в столице Урала увеличилось, но все равно оказалось меньше довоенных показателей на 29,4 %.
В этих условиях важное значение приобрела умелая и четко разработанная демографическая политика. Ее главная задача в военные годы заключалась не в стимулировании новых рождений (это было нереалистично в ситуации временного или окончательного распада брачно-семейных отношений), а в оказании действенной помощи беременным женщинам, матерям и детям. Необходимо было
добиться максимального выживания тех немногих детей, которые родились в суровые годы войны, нейтрализовать, насколько это возможно, трудности, переживаемые ими. Демографическая составляющая общества, чутко улавливала все изменения условий существования людей и не могла не отреагировать на ухудшение жизнеобеспеченности населения, происшедшее в первые же месяцы войны.
В годы Великой Отечественной войны на передний план в детерминации хода демографических процессов выступили структурные факторы. Однако было бы неправомерно связывать падение рождаемости в военные годы только с резким сужением поло-демографическош равновесия. Анализ конкретных исторических документов подтверждает факты внутрисемейного регулирования рождаемости. Даже в тех семьях, где брачные связи не разрывались, число родившихся детей сократилось. Люди откладывали рождение ребенка до окончания войны. Репродуктивные установки у основной массы населения еще направленные на многодетность, блокировались ухудшением условий жизни.
В период Великой Отечественной войны произошло катастрофическое снижение заключенных браков, негативно отразившись на воспроизводстве населения.
Таблица 6
Браки, заключенные в Свердловской области в 1941—1945 гг. [14]
Категория поселения Брачность
1941 1942 1943 1944 1945
Город 14 925 5 769 4 440 6 431 13 805
Село 4 946 2 113 2 711 3 058 5 251
Всего 19 871 7 882 7 151 9 489 19 056
Как видно из представленных данных в 1942 и
1943 гг. резко снизилось заключение браков, что совпало с минимальным для военных лет уровнем рождаемости. Сокращение числа заключенных браков связано с призывом мужчин в армию и ухудшением экономических условий.
После 1943 г., когда обстановка на фронте стабилизировалась, а в тыловых районах находилось достаточно большое количество мужчин, демобилизованных из армии по случаю ранения, уровень брачности стал повышаться. В 1945 г. показатели брачности были выше, чем в предвоенный 1940 г. Таким образом, уже на завершающем этапе войны достаточно широкие масштабы приняла компенсаторная брачность.
Рождаемость — социальный процесс. Ее спады и подъемы тесно связаны с эволюцией общества и носят исторический характер. Глубокие преобразования и социальные катаклизмы, происшедшие в СССР в 1930-е гг., не могли не отразиться на функционировании демографических механизмов. Ин-
дустриализация, коллективизация, культурная революция, изменение положения женщин и уровня их занятости в общественном производстве, трансформация функций семьи, а в конечном итоге всего образа жизни людей привели, как считает А.И. Антонов, к изменению типов репродуктивного поведения и уменьшению потребности в детях [15, с. 56].
Распространение нового репродуктивного поведения, связанного с сознательным регулированием детопроизводства, сопровождалось трансформацией «календаря» рождений, что, в частности, нашло отражение в изменении возрастной структуры матерей. Индивидуальный цикл деторождения перестраивался. Процесс рождаемости становился все более управляемым. Применяя различные средства контрацепции или аборты, женщины, родив двухтрех детей в молодом возрасте, в дальнейшем избегали появления других детей.
Непосредственное влияние на динамику рождаемости имел возрастной состав рожавших женщин. В городах Свердловской области до 1944 г. наиболее высокой была прослойка матерей в возрасте 25—29 лет, в 1944 г. — 30—34 года, а в 1945 г. — 20—24 года. Кроме того, в этот период заметно возросла доля сорокалетних женщин среди рожавших с 11,3 % в 1941 г. до 15,4 % в 1943 г. [16]. Имеющиеся данные позволяют говорить о том, что наблюдалось постарение рожавших женщин.
С «постарением» матерей связано увеличение доли первенцев среди родившихся детей. Прослойка первенцев во всех поселениях Свердловской области составила в 1944 г. 21,9 %, в городах—25,8 %, а в 1945 г. — 33,4 % и 31,9 % соответственно. Несколько увеличилась доля вторых и третьих детей. Однако интерес представляет и тот факт, что в 1945 г. наблюдался рост многодетных семей. Количество рожденных пятым и более ребенком увеличилось с 19,9 % до 25,0 % по всей территории области, а в городах с
20.4 до 23,8% [17].
Удельный вес первенцев и вторых детей по всему Уралу вырос за два года с 3 8,6 до 49,6 %. Они составляли в 1944 г. более одной трети, а в 1945 г. — почти половину среди родившихся, что, стало быть, говорит об ориентации в условиях войны на однодетность и двудетность. В Свердловской области доля семей с одним и двумя детьми возросла в целом по области с
37.4 до 50,2 %, а в городах — с 44,3 до 50,0 %.
Рассматривая в целом факторы, влиявшие на
рождаемость, — уровень брачности и разводимос-ти, возраст вступления в брак, возрастную структуру рожавших женщин, порядок рождения детей, — можно заключить, что в условиях войны они сложились неблагоприятным образом, что негативно отразились на рождаемости, повлекли за собой ее резкое снижение.
На основе методики расчетов, разработанной Б.Ц. Урланисом, возможно определить дефицит рождений в годы войны. Автор сопоставил число
фактически родившихся детей с числом младенцев, которые должны были появиться на свет, если бы не начались военные действия, при этом принималось во внимание обычное для мирного времени сокращение плодовитости [18, с. 22].
Расчеты показывают размеры огромного урона демографическому развитию Урала, нанесенному войной.
Таблица 7 Дефицит рождаемости на Урале в 1941—1945 гг., тыс. человек [19]
Год Фактически родилось Должно было родиться Дефицит рождаемости
1941 502,9 502,9 0,0
1942 323,0 502,9 179,9
1943 173,1 502,9 329,8
1944 144,8 502,9 358,1
1945 191,9 502,9 311,0
Итого 1 335,7 2 514,5 1 178,8
Таким образом, в 1941—1945 гг. в регионе могло появиться на свет более 2,5 млн человек, фактически родилось 1,3 млн человек, что в 1,9 раза меньше. Следовательно, общий ущерб из-за падения рождаемости составил почти 1,2 млн человек.
Таблица 8
Дефицит рождаемости в Свердловской области в 1941—1945 гг., тыс. человек [20]
Год Фактически родилось Должно было родиться Дефицит рождаемости
1941 102,2 102,2 0,0
1942 68,8 102,2 34,2
1943 35,4 102,2 66,8
1944 28,7 102,2 73,5
1945 38,4 102,2 63,8
Итого 272,7 511,0 238,3
В Свердловской области дефицит рождаемости составил 238,3 тыс. человек, т. е. количество рожденных детей в годы войны уменьшилось в 1,9 раза, что соответствовало общей демографической ситуации в регионе.
Великая Отечественная война как историческое явление крупного масштаба коренным образом изменила тенденции воспроизводства населения Советского Союза, в том числе РСФСР. Количественные параметры смертности населения тыловых районов России в годы войны прошли в своем развитии два этапа: на первом (июнь 1941 — осень 1942 гг.) уровень смертности заметно увеличился, на втором (осень 1942 —■ весна 1945 гг.) — понизился.
В предвоенные годы вслед за обычным для того времени повышением уровня смертности в летние месяцы наблюдалось его снижение в осенне-зимний период. В 1941 г. после весенне-летнего увеличения смертности ее последующего сокращения не произошло, она продолжала нарастать.
Таблица 9
Количество зарегистрированных умерших в Свердловской области в 1941—1945 гг., тыс. чел. [21]
Категория поселения 1941 1942 1943 1944 1945
Городское 42,0 60,9 35,5 35,8 15,8
Сельское 27,0 32,9 20,7 21,4 11,5
Итого 69,0 93,8 56,2 57,2 27,3
В 1942 г. увеличение числа умерших по области составило 35,8 %, в том числе в городах — 44,8 %. В 1943 г. уже наблюдался процесс сокращения умерших на 40,1 % (в городах — на 41,6 %). В 1945 г. процент смертности по сравнению с 1941 г. составлял всего 39,5 % по области, 37,6 % по городским поселениям.
В основе значительного повышения показателей смертности в 1942 г. лежал рост детской смертности. Неокрепший детский организм чутко реагировал на неблагоприятные изменения внешней среды, что резко осложняло демографическую ситуацию.
По отношению к 1940 г. в Свердловской области, несмотря на сокращение уровня смертности в 1941 г. в целом, в городах наблюдался ее рост с 22,4 до 23,5 %о (на 4,9 %). В последующие месяцы, особенно зимой 1941—42 гг., количество умерших в городах значительно превышало уровень 1940 г. В 1943 г. рост смертности составил 33 %. Несмотря на большой приток эвакуированных, темпы роста смертных случаев были выше темпов роста городского населения. На уровне смертности населения сказались ухудшение санитарных условий и рост заболеваемости, тесно связанной с передвижением и притоком значительной массы мигрантов.
В годы войны в г. Свердловске сложилась своеобразная ситуация: в отличие от региональной тенденции город, аккумулировавший переселенцев и раненых, дал высокий уровень смертности уже в первый год войны. Если в целом по Уралу количество умерших за 1942 г. выросло на 19,5 %, по городам — на 43,8 %, то в Свердловске — на 79,2 %.
В 1943 г. процент смертности по уральским городам сократился на 37,7 %. Однако в Свердловске эта тенденция проявилась слабо. Количество умерших за год сократилось всего лишь на 7,4 %. В 1944 г. положение улучшилось. Абсолютное число умерших сократилось по городу на 18,4 %. В 1945 г. этот показатель достиг 41%.
В 1942 г. возрастная поляризация смертности была выражена не столь резко, как в 1941 г. Прослойка детей до 5 лет в общей совокупности умерших сократилась, тогда как увеличился удельный вес людей, скончавшихся в рабочих и старческих возрастах. Это подчеркивает то, что в начале Великой Отечественной войны смертность в старших возрастных группах увеличивалась более интенсивно, чем детская. Влияние военного фактора на тенденции смертности не было избирательным, но все же среди умерших преобладали мужчины наиболее активных возрастов.
В начале Великой Отечественной войны сложилась чрезвычайно напряженная эпидемическая обстановка, что выразилось, с одной стороны, в концентрации неблагоприятных факторов внешней среды, в усилении их массированного воздействия на организм человека, а с другой — в ослаблении способности общества противодействовать этому влиянию.
Соответственно изменилась структура причин смерти населения тыловых районов. С позиций анализа смертности как социального процесса особое значение имеет дифференциация причин смерти на две основные группы: эндогенные (как результат естественного старения человеческого организма, например, сердечно сосудистые болезни) и экзогенные (как результат внешнего воздействия, условий жизни, питания, состояния здравоохранения, распространения инфекционных, желудочно-кишеч-ных болезней, травм, болезней органов дыхания). Чем выше в структуре причин смерти доля экзогенных факторов, мало зависящих от возрастного состава населения, тем значительнее уровень смертности. Между тем в структуре причин смерти населения тыловых районов в 1942 г. преобладали факторы экзогенного происхождения.
В течение 1943 гг. в тыловых районах страны сократилось число умерших от всех без исключения экзогенных причин смерти, но особенно значительно от таких опасных заболеваний, уносивших в начале войны большинство человеческих жизней, как корь, скарлатина, гемоколит, токсическая диспепсия, острый гастроэнтероколит, коклюш, дифтерия, дизентерия, сыпной тиф. Медленнее сокращалась смертность от туберкулеза, воспаления легких, брюшного тифа и паратифа. Но общий вектор демографического развития просматривается отчетливо: в структуре причин смерти после 1942 г. произошел, сдвиг в пользу эндогенных факторов. Так, по данным профессора Г.Е. Корнилова на Урале за 1942—45 гг. удельный вес умерших от инфекционных и паразитарных болезней уменьшился с 27,4 % до 16,5 %, от болезней органов дыхания — с 20,6 до 9,8 %. В Сибири за 1942—45 гг. смертность от тифа понизилась почти в 7 раз, от кори — в 17, от дизентерии в 25, от токсической диспепсии в 8 раз, от туберкулеза на 46 % [22, с. 98]. Аналогичные процессы были характерны для демографической сфе-
ры Поволжья, Дальнего Востока и других тыловых районов страны.
Важно подчеркнуть, что снижение смертности от болезней экзогенного происхождения протекало на фоне низкого уровня жизни, недостаточного и несбалансированного питания, неудовлетворительных жилищных условий, повышенной заболеваемости населения и др. Казалось бы, логика демографического развития была полностью нарушена, а сам процесс снижения смертности в тыловых районах страны, ведущей самую тяжелую и кровавую войну в истории, противоречит здравому смыслу.
На территории Свердловской области, как и в целом по стране, эндогенные факторы смерти отодвинулись на второй план, однако болезни сердеч-но-сосудистой системы и причины, классифицировавшиеся как старческая дряхлость, также увеличили свой удельный вес в общем числе умерших. Эти болезни привели к смерти 9,4 % от всех умерших в 1940 г. и 16,1 % — в 1944 г.
Ведущую роль по частоте встречаемости стали играть причины с явным преобладанием экзогенного фактора. В период наивысшего увеличения смертности в 1941 и 1942 гг. инфекционные болезни занимали первое место в структуре причин смертности и обусловили 27—34 % всех случаев смерти в Свердловской области.
Тяжелые условия голодного существования сказались на частоте заболевания цингой, распространение которой, как известно, всецело зависит от условий питания. Количество заболевших цингой на Урале составило в 1942 г. — 10,8 тыс. человек, в
1943 г. — 11,5 тыс., в 1944 г. — 7,3 тыс. [23, с. 78].
На одном из первых мест причин смерти стоял
туберкулез. Удельный вес умерших от этого хронического инфекционного заболевания увеличился с
11,5 % в 1940 г. до 13,2 % в 1944 г. В г. Свердловске удельный вес умерших от туберкулеза составлял
10,3 % в 1942 г., а в 1943 г. поднялся до 12,4 % [24, л. 30]. Показателем общего ухудшения благосостояния было то, что в 1944 г. доля умерших от дистрофии и авитаминоза в Свердловской области составила 36,4 % от всех смертей. Это являлось результатом исключительно тяжелого положения с питанием отдельных групп населения городов.
Резкое ухудшение питания, полуголодное существование привели к росту числа заболеваний и смертельных случаев от дистрофии. Как отмечалось в докладной записке заведующего Свердловским городским отделом здравоохранения, в 1942 г. смертность от этого заболевания в г. Свердловске составила 7,6 % от всех умерших, в 1943 г. — 23,1 %, в
1944 г. — 36,4 % [25, л. 29—30].
Эпидемии острозаразных заболеваний, являвшиеся неизбежными спутниками войны, не получили сильно распространения среди населения. Эпидемические вспышки острых инфекционных заболеваний, охватившие ограниченную территорию в
1941 г., сменились в 1942 г. эпидемиями этих заболеваний. По г. Свердловску ситуация с заболеваемостью сыпным тифом (согласно конъюнктурному обзору эпидемической заболеваемости, составленному заведующим горздравотделом Серебренниковым) выглядела следующим образом: в 1940 г. заболеваемость на территории города насчитывала 82 случая, что составило на 10 тысяч человек населения 1,8 %. В 1941 г. зарегистрировано было 224 заболевания, что на 10 тыс. человек населения давало уже 4,9 %. Наибольший подъем достиг сыпной тиф в 1942 г. — 2168 заболевания — 40,9 % на 10 тысяч чел. населения. В 1943 г. имелось снижение в 5 раз (8,5 % на 10 тыс. человек), таким образом, сыпной тиф, несмотря на заметное снижение по сравнению с 1942 г., почти в 5 раз, достиг в Свердловске довоенного уровня стояния [26, л. 117 об.]. Из 451 больных сыпным тифом в 1943 г. 71 человек или 16 % представляли собой снятых с поездов заболевших, не имеющих отношения к населению Свердловска. На долю собственно Свердловска приходилось 380 больных (7,14 % на 10 тыс. человек). В отчете также отмечалось, что, несмотря на стопроцентную госпитализацию больных, своевременная помощь в ряде случае оказывалась не своевременно.
Резко отрицательно отразились на санитарном состоянии Урала громадные перемещения населения, в т. ч. военнопленных. Лагеря военнопленных были постоянными очагами сыпного тифа. В мае
1943 г. уполномоченный ГКО СССР по проведению противоэпидемических мероприятий нарком здравоохранения СССР Г.А. Митерев издал специальный приказ «О мероприятиях по предупреждению и ликвидации заболеваний сыпным тифом среди военнопленных и лиц, контактирующих с ними». В нем отмечено, что среди военнопленных зафикси-рованны крупные вспышки сыпного тифа и поголовная завшивленность. При перевозке военнопленных, расселении и захоронении трупов не проводились элементарные санитарно-профилактические меры, не было должной охраны, отсутствовала санитарная обработка больных и раненых. Высокой была заболеваемость среди конвоиров, медицинского персонала, среди местного населения. В приказе был приведен пример станции Тагил Свердловской области, где с прибывших двух эшелонов с военнопленными было снято 26 больных красноармейцев из конвоя.
Источниками заразных болезней были лагеря НКВД СССР, сеть которых была особенно многочисленна в Свердловской, а также Пермской областях, Удмуртской АССР. О гигиенически-санитарном содержании заключенных можно судить по докладной записке, направленной в Свердловский обком ВКП(б) в августе 1942 г., в которой рассказывается о содержании 2035 немцев (в источнике — «мобилизованных») в Ивдельлаге НКВД СССР. Немцы использовались на добыче руды в п. Полуночном, в
течение рабочего дня мобилизованные работали без пищи. В колонии не было ни бани, ни дезокамеры; одежда и постельное белье не стирались из-за отсутствия мыла больше двух месяцев, что вызывало массовую завшивленность. Протекающие крыши бараков, а поэтому сырость в помещениях, недостаток кипяченой воды, когда заключенные пили сырую воду, — все эти условия вызывали желудочно-кишечные и другие заболевания [27, с. 80—81].
В годовом отчете Свердловского облздравотде-ла за 1942 г. среди причин эпидемических заболеваний назван завоз в область мобилизованных в школы ФЗО и ремесленных училищ (Серов, Кушва и Верхняя Тура), на лесо- и торфоразработки. Вспышки эпидемий в Тагиле произошли за счет военнопленных, а в Красноуфимском районе — из-за лиц, подбиравших вещи военнопленных около железнодорожных путей [28, л. 63].
Рост заболеваний и смертность от инфекционных и паразитарных болезней были обусловлены низким санитарным уровнем, голоданием и низкой обеспеченностью населения медицинской помощью. Только с февраля-марта 1943 г. на Урале снизилась заболеваемость острыми инфекциями, что можно связать с уменьшением потока эвакуированных и улучшением профилактической и лечебной работы. Во всех областях и автономных республиках, районах и городах Урала были созданы и энергично развернули работу чрезвычайные противоэпидемические комиссии. Открывались прачечные, бани, санпропускники и дезокамеры; увеличилось производство мыла, осуществлялась санитарная очистка населенных пунктов.
В числе основных мероприятий был сформирован и обучен многотысячный актив общественных санитарных инспекторов и санитарных постов Красного Креста, работавших под руководством медицинских работников. В ходе предупреждения и ликвидации эпидемических заболеваний хорошие результаты показали регулярно проводимые санитарные месячники чистоты, профилактические прививки против желудочно-кишечных инфекций. В целях полного охвата медико-санитарным обслуживанием рабочих оборонных заводов была создана новая организационная форма — медчасти, в состав которых входили здравпункты, поликлиники, больницы, санатории, столовые лечебного питания и временные стационары [29, л. 7].
Успешная борьба с инфекциями снизила удельный вес этих заболеваний в причинах смерти. Так, в расчете на 10 тысяч человек заболеваемость сыпным тифом в 1942 г. составила 23; в 1943 г. — 9; в
1944 г. — 8; а в 1945 г. — всего 4 человека. В это же время были снижены заболеваемость брюшным тифом — в 2 раза, дизентерией — в 7 раз [30, л. 4].
Указанные меры, а также широкое распространение прививок и вакцинации населения позволили резко сократить к концу войны заболеваемость острыми инфекционными болезнями.
Таблица 10
Коэффициенты естественного прироста населения Свердловской области и Урала в 1940—1945 гг.,
промилле [31]
Область, республика Категория поселения 1940 1941 1942 1943 1944 1945
Город 11,5 10,7 -10,8 -7,3 -9,4 4,8
Свердловская область Село 15,1 12,0 -6,0 -5,7 -10,5 2,8
Всего 12,9 11,2 -9,1 -6,8 -9,8 4,2
Город 11,8 9,5 -10,6 -8,1 -6,0 5,2
Урал Село 14,1 12,4 -1,1 -4,3 -8,7 3,0
Всего 13,2 11,2 -5,1 -6,0 -7,4 4,1
Анализ рождаемости и смертности городского населения Свердловской области показывает, что в военные годы происходила убыль населения вследствие деформации естественного прироста, вызванного вынужденным бесплодием женщин из-за ухода мужчин на фронт и в результате повышенной смертности населения.
Расчеты коэффициента естественного прироста всего населения Урала в 1940—1944 гг. показывают его уменьшение из года в год с 13,2 %о до — 7,4 %о; в 1942—44 гг. он был отрицательным, т. е. за эти годы в целом произошло превышение умерших над родившимися. В 1945 г. коэффициент естественного прироста населения стал положительным.
Подобная тенденция нарастания естественной убыли характерна как для городского населения Урала в целом, так и Свердловской области в частности. В 1940—44 гг. коэффициент естественного прироста уменьшался с 11,5 %о до -9,4 %о. Темпы этого процесса в области были зачастую выше, чем на селе, и только в 1944 г. в силу более высокой смертности сельского населения, коэффициент естественного прироста для города был выше, чем в деревне. В 1945 г. тенденция предыдущего года сохранялась, но уже при положительном приросте.
Отношение числа родившихся к числу умерших за определенный период времени (за год) — носит определение «индекс жизненности», или индекс Покровского-Пирла. При положительном естественном приросте населения индекс жизненности больше единицы, при отрицательном — меньше.
Изменение соотношений рождаемости и смертности выразилось в значительном сокращении жизненности. Показатель жизненности в условиях войны на Урале сокращался (1940 г. = 100): в 1941 г. на 2,0 %, в 1942 г. — на 74,4 %, в 1943 г. — на 56,6 %, в
1944 г. — на 61,8 % и в 1945 г. — на 8,6 %. В 1942— 44 гг. индекс Покровского—Пирла был меньше единицы, т. е. представлял собой отрицательную величину в естественном приросте. В эти годы в регионе умерло больше людей, чем родилось, наблюдалась естественная убыль населения. Низшая точка падения индекса жизненности приходится на 1944 г., когда он сократился в 2,6 раза, в том числе в городах— в 2,4, в сельской местности — в 2,8 раза. В 1945 г.
уровень жизненности в регионе поднялся в 2,4 раза в сравнении с 1944 г. (в городе — в 2,5 раза, в селе — в 2,2), но был уже ниже уровня 1941 г.
В 1942—1944 гг. индекс Покровского-Пирла представлял собой отрицательную величину в естественном приросте населения Свердловска. Причем в 1943 и 1944 гг. в городе умерло вдвое больше, чем родилось. В целом, за годы войны индекс жизненности населения столицы Среднего Урала составил 0,81.
В военные годы несколько упало значение естественного прироста как основного фактора демографического развития. Сопоставление коэффициентов естественного прироста и индекса Покров-ского-Пирла позволяет сделать вывод, что если основной причиной сокращения естественного движения населения Урала в 1941—43 гг. было резкое снижение рождаемости и увеличение смертности (до 1943 г.), то в 1944 г. продолжал доминировать фактор высокой смертности. В целом за годы войны индекс жизненности на Урале составил 0,96, в том числе в городах — 0,88 и в деревне — 1,03.
Период Великой Отечественной войны можно охарактеризовать как демографическую катастрофу. Победа советских людей в войне была достигнута ценой неимоверных жертв и огромных потерь. Гигантские людские потери обескровили страну и создали огромные препятствия для дальнейшего ее развития.
Анализ количественных изменений населения Среднего Урала показывает две противоположные тенденции, проявившиеся в годы войны: значительный рост в 1941—42 гг. и затем его неуклонное сокращение к концу войны. Основными факторами роста численности населения в первые годы войны, несмотря на мобилизацию в армию, были эвакуация и беженцы из западных районов страны, миграция из Сибири, Казахстана и Средней Азии. Сокращение жителей региона в 1943—45 гг. было связано, в первую очередь, с реэвакуацией населения в освобожденные районы, а также отрицательным сальдо естественного движения.
Великая Отечественная война, отвлекая ресурсы из сферы жизнеобеспечения и резко ограничивая потребление большинства людей, привела к колоссальному напряжению всех духовных и физических сил народа. Несмотря на то, что уральский
регион являлся тыловым районом страны, в природно-климатическом плане — это район, наименее благоприятный для сохранения здоровья населения, что серьезно сказалось на демографической ситуации в регионе. Главное — резкое снижение рождаемости. К 1944 г. показатели рождаемости в Свердловской области снизились до минимальных за все годы войны величин — на 73 %. Таким образом, количество родившихся в городах и поселках городского типа уменьшилось в 3 раза в сравнении с 1941 г. На Урале этот демографический показатель сократился с 1940 г. по 1944 г. в 3,7 раза.
Сложная современная демографическая ситуация в нашей стране в значительной степени является следствием прошлого, его изучение позволяет зачастую по крупицам выявить исторический опыт, свидетельствующий о настоятельной необходимости активизировать политику в области народонаселения. Рационализация миграционных потоков, повышение до общественно необходимого уровня рождаемости, снижение смертности, увеличение продолжительности жизни невозможно без выработки программных мероприятий социально-экономического характера.
Изучение численности, состава, динамики народонаселения в разные исторические периоды с учетом конкретной социально-экономической и политической обстановки позволяет качественно использовать колоссальный накопленный опыт, в том числе трагического периода военных лет, для нейтрализации негативных процессов в структуре народонаселения или укрепления положительных тенденций в его развитии.
Литература
1. Потемкина, М.Н. Эвакуация в годы Великой Отечественной войны: люди и судьбы: монография / М.Н. Потемкина. — Магнитогорск : МаГУ, 2002. — 265 с.
2. История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945 гг.: В 6 т. / Ин-т марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. — М.: Воениздат, 1961, —Т. 2, —686 с.
3. Первые дни войны: эвакуация (по материалам «особых папок» Политбюро ЦК ВКП(б) // Отечественные архивы. — 1995. — № 2. — С. 28—37.
4. Алексеев, В.В. Население Сибири в годы Великой Отечественной войны /В.В. Алексеев, В.А. Исупов. — Новосибирск, 1986. — 258 с.
5. Итоги Всероссийской переписи населения 1959 года. РСФСР. — М.: Госиздат, 1963. — 456 с.
6. Константинов, С.А. Новые городские поселения СССР периода Великой Отечественной войны С.А. Константинов // Научные зап. Ленинград, фи-нансово-экономич. ин-та. — Вып. 12. —Л., 1956. —— С. 126—133.
7. Составлено по: Корнилов, Г.Е. Уральское село и война. Проблемы демографического развития / Г.Е. Корнилов. — Екатеринбург : Уралагропресс, 1993. —С. 22.
8. Составлено по материалам табл. 1
9. Составлено по: Корнилов, Г.Е. Наперекор невзгодам. Великое переселение / Г.Е. Корнилов, Г.Г. Корнилов // Во имя победы. Свердловск в годы Великой Отечественной войны. 1941—1945. —Екатеринбург, 2005. — 210 с.
10. Население России в XX веке: Исторические очерки. В 3-х т./Т. 2. 1940—1959. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2001.—416 с.
11. Сифман, Р.И. Динамика рождаемости в СССР /Р.И. Сифман. — М.: Статистика, 1974. — 184 с.
12. Составлено по: ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 774. Л. 57, 58, 59; Д. 775. Л. 1, 2, 3; Д. 776. Л. 1, 3, 4; Д. 777. Л. 2,3,4; Д. 778. Л. 1,2,3.
13. Составлено по: ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1.Д. 773. Л. 68, 74—79; Д. 774. Л. 5; Д. 775. Л. 10; Д. 776. Л. 59; Д. 771. Л. 74.
14. Составлено по: ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 774. Л. 57, 58, 59; Д. 775. Л. 1, 2, 3; Д. 776. Л. 1, 3, 4; Д. 777. Л. 2,3,4; Д. 778. Л. 1,2,3.
15. Антонов А.И. Социология рождаемости. — М.: Наука, 1980. — 158 с.
16. ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 774. Л. 6; Д. 775. Л. 63.
17. ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 777. Л. 13—13 об.; 15—15 об.; Д. 778. Л. 18—18 об.; 20—20 об.
18. См.: Урланис Б.Ц. Рождаемость и продолжительность жизни в СССР. — М. : Статистика, 1963. — 156 с.
19. Составлено по: Корнилов, Г.Е. Уральское село и война. Проблемы демографического развития / Г.Е. Корнилов.—Екатеринбург: Уралагропресс, 1993. — С. 62.
20. Составлено по: ГАСО. Ф. 1813.0п. 1. Д. 774. Л. 57, 58, 59; Д. 775. Л. 1,2, 3; Д. 776. Л. 1, 3, 4; Д. 777. Л. 2,3,4; Д. 778. Л. 1,2,3.
21. Составлено по: ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 774. Л. 66—67; Д. 775. Л. 71—71 об.; Д. 776. Л. 50—50
об.; Д. 777. Л. 1—1 об.; Д. 778. Л. 81—81 об.
22. Население России в XX веке: Исторические очерки. В 3-х т. / Т. 2. 1940—1959. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2001, —416 с.
23. Корнилов, Г.Е. Уральское село и война. Проблемы демографического развития / Г.Е. Корнилов. — Екатеринбург: Уралагропресс, 1993. —174 с.
24. ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 31. Д. 634.
25. ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 31. Д. 634.
26. ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 31. Д. 634.
27. Корнилов Г.Е. Уральское село и война. Проблемы демографического развития / Г.Е. Корнилов. — Екатеринбург : Уралагропресс, 1993. — 174 с.
28. ГАСО. Ф. 1813. Оп. 1. Д. 783.
29. ГАСО. Ф. 627. Оп. 1. Д. 65.
30. ГАСО. Ф. 627. Оп. 1. Д. 65.
31. Рассчитано по: Корнилов, Г.Е. Уральское село и война. Проблемы демографического развития / Г.Е. Корнилов. — Екатеринбург : Уралагропресс, 1993. — С. 45.
