CC BY
38
Кравец Сергей Алексеевич
Кубанский государственный аграрный университет им. И.Т. Трубилина (e-mail: [email protected])
Городская стража Екатеринодара в 1918-1920 годах
В статье рассматривается деятельность Городской стражи Екатеринодара, образованной на основании «Временного положения о Городской страже в Кубанском крае» от 1 августа 1918 г., после свержения советской власти в городе и до его освобождения Красной армией.
Ключевые слова: борьба с преступностью, Городская стража, Екатеринодар, охрана общественного порядка, преступления.
S.A. Kravets, Kuban State Agrarian University named after I.T. Trubilin; e-mail: [email protected] City guard of Ekaterinodar in 1918-1920
The article considers the activities of the civic guard of Ekaterinodar formed on the basis of the «Provisional regulations on the City guards in the Kuban region» from August 1st, 1918 after the overthrow of the Soviet power in the city till its liberation by the Red army.
Key words: fight against crime, City guard, Ekaterinodar, protection of public order, crimes.
В августе 1918 г. Добровольческая армия, вытеснив части Красной армии, захватила Екатеринодар [1, с. 363]. Вечером 2 августа 1918 г. Кубанский Корни-ловский конный полк Добровольческой армии первым вошел в Екатеринодар, оставленный красноармейцами, отступившими за Кубань. На следующий день в город въехали командующий армией А.И. Деникин, войсковой атаман Кубанского казачьего войска (далее - ККВ) А.П. Филимонов, председатель Кубанского краевого правительства Л.Л. Быч и члены правительства [2]. Накануне освобождения Екатеринодара 1 августа в хут. Тихорецком состоялось заседание Краевого правительства, на котором был рассмотрен вопрос «об упразднении бывшей милиции и замене ея городской и станичной стражей и установлении временных штатов этой стражи» [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 8. Л. 3]. В результате обсуждения было принято «Временное положение о Городской страже в Кубанском крае», утвержденное А.П. Филимоновым и Л.Л. Бычем, а также ее штаты [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 8. Л. 4-4об.]. Кроме того, в соответствии с постановлением Краевого правительства № 25 от 9 августа деятельность «общих судебных установлений Кубанского края, в том числе Екатеринодарского Окружного суда», была восстановлена и «занятия» в судах возобновились [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 12].
Согласно Временному Положению в городах Кубани (Екатеринодаре, Ейске, Анапе, Темрю-ке, Армавире и Майкопе) и в хуторах (Романовском и Тихорецком) «вместо милиции (бывшей полиции)» учреждалась Городская стража, причем в Екатеринодаре она находилась непосредственно в ведении «члена правительства
по делам гражданского управления» (позднее -«по внутренним делам», «по Ведомству внутренних дел»), а в остальных городах и хуторах - в ведении атаманов отделов. Последние представляли на утверждение члену правительства кандидатуры на должность начальников стражи и их помощников «из среды офицеров и чиновников» ККВ и непосредственно назначали участковых надзирателей и письмоводителей, но с представлением Члену Правительства, «для издания соответствующих приказов». Своими же приказами атаманы отделов назначали на службу в стражу писарей, пеших и конных стражников из военнообязанных казаков 2-й и 3-й очереди, чья служба шла в зачет действительной службы при мобилизации казаков этих категорий.
Начальник стражи Екатеринодара назначался на должность непосредственно членом правительства, а все остальные должностные лица представлялись начальником стражи на утверждение члену правительства, кроме писарей и стражников, назначавшихся на службу начальником стражи. При наличии в штате двух помощников начальника стражи один из них заведовал строевой и наружной частью, другой - канцелярией Управления Городской стражи. Расходы по содержанию стражи относились на счет города или хутора, где она учреждалась. Вещевое, фуражное и приварочное довольствие в нормах, установленных для войсковых частей, выдавалось чинам стражи из того же источника.
Член правительства по делам гражданского управления являлся «высшим руководителем охраны, порядка и спокойствия в крае». За всеми инструкциями, распоряжениями и указа-
158
ниями по Городской страже атаманы отделов обращались непосредственно к нему.
Пешие стражники вооружались шашками и револьверами системы «Наган», а конные -шашками и винтовками. Для них была установлена форма: брюки и куртка защитного цвета с отложным воротником коричневого цвета и такого же цвета погонами, шинель серого сукна с коричневыми погонами, сапоги военного образца. Летом носили фуражку защитного цвета с коричневым околышем, зимой - «казачью шапку» [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 8. Л. 4-4об.].
Временным положением не прописывались задачи, функции, права и обязанности Городской стражи, а лишь констатировалось, что она учреждается «вместо милиции (бывшей полиции)», что, безусловно, свидетельствовало о скоротечной, поверхностной разработке Положения, в условиях необходимости оперативного принятия решения по обеспечению охраны общественного порядка и борьбы с преступностью на территории Кубани, освобожденной от органов советской власти и войск РККА. Достаточно скоро это сказалось на состоянии деятельности Городской стражи и потребовало внесения существенных коррективов.
Штат Городской стражи Екатеринодара составляли: начальник (с содержанием 600 руб. в месяц); его помощники - 2 (по 480 руб.); письмоводитель (360 руб.); бухгалтер (300 руб.); столоначальники - 3 (по 300 руб.); регистраторы -2 (по 300 руб.); писари - 8 (по 200 руб.); начальники участков - 5 (по 300 руб.); их помощники -8 (по 300 руб.); квартальные надзиратели -26 (по 250 руб.); пешие стражники: старшие -21 (по 175 руб.), младшие - 180 (по 150 руб.); конные стражники: старшие - 10 (по 200 руб.), младшие - 140 (по 175 руб.); письмоводители при начальниках участков - 5 (по 300 руб.); писари - 17 (по 200 руб.); начальник уголовного отделения (400 руб.); надзиратели уголовного отделения - 4 (по 300 руб.);писарь (200 руб.). На сыскные расходы, фотографию и канцелярские расходы выделялось 10 тыс. руб. в год; на канцелярские расходы управлениям начальников участков - 15 тыс. руб. и разъездные -5 тыс. рублей [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 8. Л. 5-5об.]. Определяя штаты Городской стражи, власти Кубани ориентировались на геополитическое расположение населенных пунктов (помимо 6 городов, стража учреждалась в хуторах Романовском и Тихорецком, являвшихся крупными железнодорожными узлами, носившими стратегический характер в условиях мирного времени, а в период боевых действий - в особенности), количество населения и исторически сложившийся организационно-правовой подход к формированию штатной численности органов охраны общественного порядка и борьбы с преступностью. Например, в период Фев-
ральской революции в штат Екатеринодарской городской полиции входили: полицмейстер, его помощник, письмоводитель, приставы -4, их помощники - 6; городовые: старшие -43, младшие - 170 [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 8. Л. 36об.-37]. Сыскное отделение при полиции состояло из начальника, полицейских надзирателей - 3, городовых - 4 [3, Ф. 454. Оп. 4. Д. 194. Л. 3-3об.]. Общее число служащих в полиции составляло 233 человека, т.е. почти в два разе меньше, чем в Городской страже Ека-теринодара (436 человек), что, несомненно, обусловливалось Гражданской войной на Кубани.
К 5 августа 1918 г. Городская стража Екате-ринодара была фактически сформирована, во главе с Ю.И. Гапоновым [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 8. Л. 30], который ранее служил начальником сыскного отделения Екатеринодарской полиции, а также на других руководящих полицейских должностях [3, Ф. 454. Оп. 4. Д. 194. Л. 13; Оп. 1. Д. 5194. Л. 168; Д. 1057. Л. 2; Д. 1438. Л. 2, 18]. и обладал большим практическим опытом. Своим приказом по Городской страже Екатери-нодара № 1 от 7 августа 1918 г. Ю.И. Гапонов распорядился об увольнении со службы всех сотрудников наружной и уголовной милиции с
5 августа, но предписывал начальникам участков стражи входить к нему с представлением
06 оставлении на службе тех служащих бывшей милиции, «нравственный облик коих будет безупречен» [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 2]. Полагаем, данный приказ носил исключительно формальный характер, поскольку сотрудники советской городской милиции и ее районных частей покинули город накануне его занятия
2 августа Добровольческой армией и влились в ряды РККА.
С первых же дней Ю.И. Гапонов занялся вопросами организации службы стражи по охране общественного порядка и борьбы с уголовной преступностью. В этом он опирался на опытного сыщика - начальника Уголовного отделения Ф.К. Колпахчева, который с 18 августа 1914 г. по 1 июня 1917 г. руководил сыскным отделением и уголовной милицией Екатери-нодара [3, Ф. 449. Оп. 2. Д. 1129. Л. 335-336; Оп. 9. Д. 162. Л. 4] ] (и при монархии, и в период Временного правительства).
Ежедневно к 7 ч. утра начальники участков представляли Ю.И. Гапонову сведения о всех арестованных лицах по соответствующему участку города за истекшие сутки с указанием причин ареста. Для обеспечения общественного порядка и выполнения обязательных постановлений Городской Управы «о внутреннем распорядке пищевых продуктов и других товаров» по приказу Ю.И. Гапонова начальники участков направляли наряды стражников на городские базары: на Новый и Сенной - по
3 человека, на Старый, Покровский и Дубин-
159
ский - по 1. Помимо этого, всем стражникам вменялось в обязанность «строгое наблюдение за перекупкой продуктов» в общественных местах: на улицах, дорогах, постоялых дворах Екатеринодара [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 3-4]. В центре города квартальные надзиратели осуществляли охрану общественного порядка: в Летнем театре Городского сада и на углу улиц Екатерининской и Красной - от 1-го участка; в Зимнем театре и на углу улиц Дмитриевской и Красной - от 2-го участка; в цирке и на углу улиц Гоголевской и Красной - от 3-го участка. На улицах дежурство продолжалось круглосуточно, а в цирке и театрах - на время представлений [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 30]. Городская стража следила за соблюдением извозчиками и «шоферами» правил езды по Екатеринодару, на нарушителей составлялись протоколы. О военных автомобилях, замеченных в нарушении правил дорожного движения, необходимо было сообщать в Техническую канцелярию Краевого правительства и в Авточасть Добровольческой армии с указанием номера автомобиля [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 46]. На стражников также были возложены обязанности по вручению гражданам повесток мировых судей [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 45. Л. 2].
Все изъятое у населения огнестрельное оружие и боеприпасы начальники участков и руководитель уголовного розыска представляли в Управление стражи [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 13] с соответствующими процессуальными документами, в целях недопущения его присвоения. Помимо прочего начальники участков обязаны были следить за возвращением жителей, «бежавших из города с большевистскими бандами», оперативно выяснять степень их причастности «к большевизму» и, произведя дознание, направлять в следственные комиссии материалы о преступлениях, совершенных «по политическим побуждениям», оставив подозреваемого или на свободе, или арестовать его, исходя из степени тяжести содеянного [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 18]. Наконец, начальники участков осуществляли общий контроль и за санитарным состоянием городских улиц и общественных мест [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 21]. Заметим, что весной 1920 г. после окончательного установления советской власти в Екатеринодаре советская милиция в городе будет осуществлять практически аналогичные функции, но в другом идеологическом векторе.
Приказом № 13 войскового атамана ККВ А.П. Филимонова от 7 марта 1919 г. начальнику Екатеринодарской стражи в отношении его подчиненных было предоставлено право начальника отдельной части - командира полка. В сфере охраны общественного порядка он наделялся правом налагать административные взыскания в отношении «как отдельных
лиц, так и различных торгово-промышленных заведений», нарушивших правила торговли спиртными напитками, а также правила ношения и хранения оружия, учета населения, «извозного промысла», трамвайного движения, очистки улиц, площадей и проч. За «маловажные» проступки начальник стражи имел право оштрафовать виновного на сумму до 3 тыс. руб. или подвергнуть аресту «при страже» сроком до 1 месяца, без замены штрафом. Арест мог осуществляться в особо исключительных случаях, когда по характеру проступка и «упорству виновного» наложение денежного взыскания представлялось недостаточной мерой воздействия. В таких случаях постановление об аресте должно было предварительно представляться члену правительства по Ведомству внутренних дел «на усмотрение» [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 171. Л. 5].
Деятельност Екатеринодарской стражи в ряде случаев наделялась функциями, с нашей точки зрения, несвойственными для органов охраны общественного порядка. Так, в связи с реорганизацией Управления коменданта Ека-теринодара и упразднением его Реквизиционного отдела по отводу комнат в городе согласно приказу № 14 войскового атамана А.П. Филимонова от 7 марта 1919 г. на начальника Городской стражи были возложены обязанности по реквизиции и учету помещений для размещения [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 170. Л. 8]. Суть деятельности стражи в этом направлении заключалась в поиске помещений, подлежащих реквизиции, их охране, наложении запрета на недвижимое имущество, вселение и выселение жильцов «во всех случаях, основанных на законе» [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 214. Л. 1]. Впрочем, 28 июня 1919 г. войсковой атаман отменил свой приказ, понимая всю несуразность отвлечения Екате-ринодарской стражи от охраны общественного порядка и борьбы с преступностью, а с 1 июля Реквизиционный отдел был восстановлен в ведомстве Начальника инженеров Кубанского казачьего войска [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 214. Л. 17].
Из приведенного следует, что Городская стража в сфере охраны общественного порядка и борьбы с преступностью осуществляла функции как бывшей полиции и милиции, так и ныне существующих органов МВД, в частности, таких подразделений, как патрульно-постовая служба (ППС), дорожно-патрульная служба (ДПС), уголовный розыск (УР), служба участковых инспекторов, вневедомственная охрана, подразделения дознания.
Особо следует отметить, что Ю.И. Гапонов лично проверил несение службы стражниками. Например, в ночь на 20 августа 1918 г. он посетил 1-ю и 3-ю части Городской стражи и обнаружил «в первой из них дежурного преспокойно спящим, а во второй - дежурный вышел... чуть ли не в одном белье». По результатам провер-
160
ки начальник стражи отметил в приказе, что «ни в той, ни в другой части дежурный ко мне с рапортом не подошел, так как их этому не учат». Помимо этого, он приказал разъяснить казакам-стражникам, чтобы именовали его «по должности», а не иначе [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 13-13об.]. В своих приказах Ю.И. Гапонов призывал стражников к отказу от физического воздействия над задержанными и арестованными: «...мы, чины стражи, призваны для водворения порядка и справедливости. Во имя сего я требую, чтобы никакому насилию никто несправедливо не подвергался, чтобы закон царствовал над нами и всей своей неутолимой строгостью проводился бы в жизнь» [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 51. Л. 16об.]. Слова начальника стражи не расходились с делом: в середине ноября 1918 г. он возбудил дознание «об учиненных чинами стражи Рогозой и Василенко превышении власти и вымогательстве», представив его Члену Правительства, который, после ознакомления с материалами, направил их прокурору Екатеринодарского Окружного суда [3, Ф. Р-7. Оп. 1. Д. 30. Л. 1]. Имели место и случаи пьянства на службе. Так, стражник 2-го участка Грабко будучи в нетрезвом состоянии выстрелом из револьвера ранил в плечо стражника того же участка Мутузько, в связи с чем был подвергнут аресту [3, Ф. Р-14. Оп. 1. Д. 40. Л. 7].
5 апреля 1919 г., заслушав доклад члена правительства по внутренним делам генерал-майора Н.М. Успенского, совет краевого правительства своим постановлением внес ряд изменений во «Временное положение о Городской страже в Кубанском крае». В частности, вся стража в городах и двух хуторах была приравнена к войсковой части Кубанского казачьего войска, находящегося в ведении Ведомства
1. Рассказов Л. П. и др. Кубанское казачество: историко-правовое исследование (конец XVIII в. - начало ХХ1 в.). Краснодар, 2013.
2. Скобцов Д.Е. Три года революции и гражданской войны на Кубани. Париж, 1962. С. 138-139.
3. Государственный архив Краснодарского края.
внутренних дел. Все без исключения расходы по содержанию стражи были отнесены с 1 января 1919 г. в равных долях («в половинном размере») на счет Краевой казны и городов (хуторов): по уплате жалованья чинам стражи, снабжению их провиантом, приварочным, чайным, мыльным, табачным, фуражным и другим довольствием, вооружением, снаряжением, обмундированием, квартирным довольствием и содержанием канцелярий, согласно штатным расписаниям, а также по устройству или найму помещений и их содержанию под учреждения стражи. С 1 января 1919 г. на всех служащих стражи распространялась 25% прибавки к содержанию «по случаю дороговизны жизни» на основании постановления совета краевого правительства от 30 декабря 1918 г. При установлении иных прибавок служащим правительственных учреждений, одновременно и в одинаковой пропорции такие прибавки распространялись на всех чинов Городской стражи [3, Ф. Р-6. Оп. 1. Д. 298. Л. 104-104об]. Тем же постановлением от 5 апреля совет краевого правительства утвердил новые штаты Городской стражи [3, Ф. Р-6. Оп. 1. Д. 298. Л. 108-116об.]. После освобождения Екатеринодара Красной армией 17 марта 1920 г. Городская стража прекратила свое существование.
Таким образом, Городская стража Екатерино-дара в рамках поставленных перед ней задач в 1918-1920-х гг. осуществляла функции полиции/милиции по охране общественного порядка и борьбы с преступностью, при этом носила военизированный характер, будучи приравненной к войсковой части Кубанского казачьего войска, и финансируемая в равных пропорциях из Краевой казны и бюджета города.
1. Rasskazov L.P. et al. The Kuban Cossacks: historical and legal research (the end of the XVIII century and the beginning of the ХХI century). Krasnodar, 2013.
2. Skobtsov D.E. Three years of revolution and civil war in the Kuban. Paris, 1962. P. 138-139.
3. The State Archive of the Krasnodar region.
161
