ГОРИЗОНТАЛЬНОЕ И ВЕРТИКАЛЬНОЕ СТРУКТУРИРОВАНИЕ ЭЛЕМЕНТОВ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЫ КАК ОТРАЖЕНИЕ ЕЕ МЕТАФЕНОМЕНАЛЬНОСТИ (К ВОПРОСУ О ПОНЯТИЙНЫХ РЯДАХ ПРАВОВЫХ КАТЕГОРИЙ) Текст научной статьи по специальности «Право»

В.В. Шаханов, V.V. Shakhanov,

кандидат юридических наук, Candidate of Law, Associate Professor доцент кафедры теории и истории of the Theory and History of State and государства и права Владимирского Law of Vladimir branch of RANEPA at филиала РАНХиГС при Президенте РФ the Russian President

Shakhanov.vyacheslav@mail.ru

«горизонтальное» и «вертикальное» структурирование элементов правовой системы как отражение ее метафеноменальности (к вопросу о понятийных рядах правовых категорий)

Аннотация: в статье анализируется взаимодействие теоретического и философского стилей мышления в структурировании (упорядочивании) элементов правовой системы. В рамках учения о понятийных рядах правовых категорий предлагается использовать два направления структурирования правовых понятий и категорий — «горизонтальное» и «вертикальное».

Структурирование правовой реальности, ее упорядочивание — сложная научная задача, которая не может быть решена с использованием исключительно собственно-научных средств. ЗС Наука вынуждена обращаться к метанаучному уровню осмысления. Метафеноменальность в 5 праве, имея философские очертания, может состоять из более глубинных философских пластов Н (правовые метафеномены философского уровня) и относительно поверхностных (правовые мета-^ феномены теоретического уровня). Метафеномены философского уровня позволяют осуществлять to «вертикальное» структурирование элементов правовой системы, а метафеномены теоретического § уровня — «горизонтальное».

g Игнорирование философских аспектов при исследовании проблем правоведения блокирует

С системное видение последних. Симбиоз теоретического и философского мышления отягощен про-5 блемой «границы смыслов». Взаимосвязанность и взаимообусловленность философских и общетео-g ретических представлений о праве диктует необходимость уточнения понятий метатеории права.

Ключевые слова: метафеномен, понятийный ряд, конкретизация, философские аспекты права, структурирование правовой системы, философия права, правовые парадигмы, парадигмальное мышление, граница смыслов, правосознание правоприменителя.

■а

I

w "Horizontal" and "vertical" structuring

§ of the elements of a legal system

® as a reflection of its metafenomenality

■= (on the question of the conceptual series

114

of legal categories)

Abstract: the article analyzes the interaction of theoretical and philosophical styles of thinking in the structuring (sequencing) of elements of the legal system. Within the framework of the theory of legal 55 categories, it is proposed to use two directions for structuring legal concepts and categories — "horizontal " © and "vertical".

¡^ Structuring legal reality, its ordering, is a complex scientific task, which cannot be solved using only

CV purely scientific means. Science is forced to turn to the metascientific level of reflection. A metaphenomenon in law having a philosophical shape can consist of deeper philosophical layers (legal metaphonomenes of the philosophical level) and relatively superficial (legal metafenomens of the theoretical level). Metaphenomens of the philosophical level allow the "vertical" structuring of the elements of the legal system, and the metaphenomenes of the theoretical level allow the "horizontal" one.

Ignoring the philosophical aspects in the study of problems of jurisprudence blocks the systemic vision of the latter. The symbiosis of theoretical and philosophical thinking is burdened by the problem of the "frontier

п>

of meanings". The interconnectedness and interdependence of philosophical and general theoretical ideas about law dictates the need to clarify the concepts of the legal metatheory.

Keywords: metafenomenon, conceptual series, concretization, philosophical aspects of law, structuring

of the right system, philosophy of law, legal paradigms, paradigm thinking, boundary of meanings, legal J

conscience of a law enforcer. g

з

т

Правовая система представляет собой совокупность взаимос- |

вязанных элементов, причем эта взаимосвязанность может быть обнаруже- о на как «по горизонтали», так и «по вертикали». Существуют и случайные

элементы, которые не вписываются в общепризнанную систему координат. *

Термин «общепризнанность» в любой гуманитарной науке, в том числе и в g

юриспруденции, обладает определенной долей условности. В науке о праве g существуют различные точки зрения по многим вопросам. Относительную

незыблемость имеют лишь центральные звенья правовой системы. S

Структурирование «по горизонтали» осуществляется в рамках понятий- £

ных рядов правовых категорий теоретической направленности. Их узловые § т

понятия и категории можно рассматривать как правовые метафеномены §

теоретического уровня [1; 2]. С их помощью задача структурирования поня- о g

тий и категорий юридической теории решается лишь частично. Как отмечает s g

В.П. Малахов, для обоснования «предела рационального развертывания пред- § §

мета» наука «вынуждена одновременно и выходить за свои пределы, чтобы iQg

объяснить неустранимость этих очевидностей, т.е. обратиться к метанаучному g-3 ™

уровню осмысления предмета» [3, с. 37]. |'О™

«Вертикальное» структурирование элементов правовой системы, на наш S ||

взгляд, возможно благодаря явлениям, которые мы предлагаем называть ]§ О§>

правовыми метафеноменами философского уровня. Метафеномены входят в g ™ g

сферу исследования метатеории. Вопрос о понятиях метатеории права и их gSig

видах впервые в отечественной юридической науке затронул А.М. Васильев о»о§

[4, с. 133—138]. Соглашаясь с В.В. Мамчуном, отметим, что проблематика ?§§< логических рядов теории государства и права с момента издания работы

А.М. Васильева не уточнялась и не дополнялась на сопоставимом с этой о|я

работой уровне [5, с. 245—246]. 3 ?!

go , т ш

s S

115

Право не живет своей жизнью, оно не является субстанцией, существующей отдельно от человеческого сознания. По мнению С.В. Бошно, ^ * * «источником деятельности человека являются не нормы права, а их смысл, понятный субъектам права» [6, с. 20]. Познание правовых явлений происходит путем наслоения на ранее полученные знания с использованием определенного методологического инструментария. Теоретическое мышление и о праве не представляется возможным без использования в качестве инструмента познания общих философских принципов и категорий. «Чем больше Ц углубляется исследование юридических проблем, тем яснее обнаруживается, ^ что сплошь и рядом в основе вызываемых ими споров и разногласий лежит § не что иное, как именно глубокое расхождение в философской почве этих проблем», — отмечает И.А. Покровский [7, с. 77].

Многие проблемы правоведения обусловлены нежеланием углубляться в философские аспекты исследуемой проблематики. Это блокирует системное

видение анализируемых вопросов. В.Н. Карташов не соглашается с имеющими место в науке попытками искусственного расчленения фундаментальной юридической науки на некие дискретные составляющие (философию права, логику права, социологию права, догму права, аналитическую юриспруденцию т.д.) [8, с. 25]. Действительно, провести четкую границу между отдельными «разделами» юридической науки не представляется возможным. Однако научная деятельность и представляет собой в самом общем виде конкретизацию. На наш взгляд, следует вновь обратить взор научной общественности на ранее обсуждаемый в науке тезис, согласно которому наше знание об окружающем мире — это всего лишь конкретизация философского знания. Особенно внимательно следует соотнести философское знание о праве с общетеоретическими представлениями о нем. Возникает проблема разграничения теоретического и философского уровня осмысления объектных явлений. Особенно рельефно она освещена в философии права. Как отмечает М.Н. Марченко, «нет такого точного, а главное объективного критерия, с помощью которого можно было бы в рамках философии права всегда проводить "жесткое различие" того, что .о относится к собственно философской проблематике, а что — к юридической» [9, с. 13].

По нашему мнению, обозначенная проблема будет менее острой, если о; признать, что существует два направления философского воздействия в оа структуре теоретического уровня научного знания: «по вертикали» и «по оа горизонтали». «Горизонтальное» философское воздействие осуществляет-[Ъ ся имманентно в отношении любого теоретического объекта. Это могут

5 быть «элементарные» вопросы соотношения формы и содержания, цели д и средства и др. «Вертикальное» философское воздействие проявляется в ¡5 исследовании объектного явления сквозь призму диалектических законов, § его аксиологических, гносеологических и онтологических характеристик, § традиционных вопросов философии права и др. В таком случае мы стало; киваемся с понятием «граница смысла». «Ответ на вопрос, когда и почему и граница становится проблемой, следует искать в самой действительности, и в нашем отношении к миру и к самим себе. И здесь обращает на себя вни-[Ъ мание наличие двух крайностей: либо размывание границ вплоть до их

исчезновения там и тогда, где и когда их присутствие необходимо и оправ-

6 дано, либо несвоевременное и неуместное установление жестких границ — вопреки всякому здравому смыслу», — отмечает Т.В. Куликова [10, с. 47].

В юриспруденции проблема границ смыслов, как было продемонстрировано 2 ранее, также весьма актуальна.

® Итак, метафеноменальность в праве, имея философские очертания, ^ может состоять из более глубинных философских пластов и относительно поверхностных. В первом случае элементы правовой реальности, рассматриваемые в качестве метафеноменов, мы предложили назвать правовыми метафеноменами философского уровня, во втором — правовыми метафеноменами теоретического уровня. Теоретический уровень не может быть абсолютно свободным от философских «вкраплений». Не существует

аналитическом юриспруденции в чистом виде так же, как не существует и философского уровня знаний о праве без основательного теоретического базиса. Хотя в «лучших» традициях советской юридической науки, вынуж- ^

денной следовать в лоне философии марксизма и ленинизма, тезис о том, ■§

§

Единство и различие философского и теоретического подходов к по-

э

что «юридическая наука не вырабатывает какой-то особой "философии права"» преподносился как общеизвестный [11, с. 143]. Впрочем в воззрениях

ученых советской эпохи подобные правовые позиции являлись достаточно |

обыденными, были отражением соответствующего «духа времени». Чего §

только стоит утверждение о том, что «"методологии права" не существует *

в силу того, что право как возведенная в закон воля политически господ- =>

ствующего класса ничего не познает и познавать не может, оно регулирует О

поведение людей» [11, с. 144]. |

о-

ниманию правовых явлений продемонстрируем на примере правовых § парадигм. Так, М.Л. Давыдова при разграничении правовых понятий X «аксиома», «презумпция» и «фикция» обращается к проблематике право- а д вых парадигм, акцентируя внимание на существовании не только научной д ^ правовой парадигмы, но и парадигмы действующего права (профессио- О д нальной юридической парадигмы), в основе которой лежат определенные § ■§ ценностные установки и концептуальные воззрения, характерные для а § всей юридической деятельности [12, с. 187]. Ее позиция основана на концептуальных воззрениях футуролога и бизнес-мыслителя Дж. Баркера, 3§ ^ сформулированных в работе «Парадигмы мышления. Как увидеть новое и преуспеть в меняющемся мире» [13]. На наш взгляд, Дж. Баркер всего лишь использовал парадигмальный метод и именно в том виде, в котором §§§ он был описан Т. Куном в работе «Структура научных революций» [14]. х ^ В современной науке такой подход весьма распространен. Методы и су- §§§ ществуют для того, чтобы с их помощью решались не только научные, но §§§ и прикладные задачи. В качестве примера можно вспомнить о достаточно || О' широкой сфере применения синергетического метода, изначально сформу- ^^О лированного применительно к нуждам физики, а затем заимствованного и

§ г г

важное уточнение. Если правосознание правоприменителя можно охарак- ,!<з|

^ о- ^

весьма успешно применяемого в гуманитарной сфере. Необходимо сделать ■§§ х

^ О '

теризовать как научное, то его мышление может быть парадигмальным.

Если сфера приложения его усилий очерчена границами «методических цу

рекомендаций» и он не способен или не уполномочен выходить за рамки -

мышления на уровне «методических рекомендаций», то и говорить о его

приверженности к определенной парадигме нелогично. В последнем слу- ¡^

чае будет доминировать теоретический уровень мышления (а возможно, и эмпирический). Философский уровень мышления — это высший уровень ^ знания о праве. §

Аргументируя свою точку зрения, М.А. Давыдова апеллирует к исследованной А.В. Авериным проблеме влияния типов правопонимания на профессиональную деятельность судей [12, с. 187]. Полагаем, что воззрения той категории правоприменителей, которые в процессе применения

е

СП

права не нуждаются в глубоком рефлексивном мышлении при вынесении правоприменительного акта можно охарактеризовать как корпоративное (корпоративный стиль мышления). Парадигмальное мышление лучше оставить для характеристики мыслительного процесса представителей научного сообщества. Профессиональная деятельность судей, безусловно, наиболее близка к парадигмальному мышлению, но не в части следования судебной практики, а в вопросах использования юридической доктрины в мыслительном процессе, предшествующем вынесению решения.

Резюмируя изложенное, отметим следующее.

1. Структурирование элементов правовой системы возможно как «по горизонтали», так и «по вертикали». «Горизонтальный» уровень является отражением преимущественно теоретического стиля мышления. «Вертикальное» структурирование позволяет более полно учитывать философские направления и веяния в отношении правовых проблем и осуществлять конкретизацию и структурирование правовых явлений в границах определенной правовой парадигмы и иных подобных познавательных и объяснительных моделей.

.о 2. Метафеноменальность является неотъемлемым свойством правовой $5 системы. Она необходима для поддержания системных связей, т.к. ее инструментарий носит универсальный характер, общий для всех элементов о; системы.

оа 3. Теоретическое мышление о праве тесно взаимосвязано с общими фило-оа софскими принципами и категориями. С определенной долей условности [Ъ можно утверждать, что результаты теоретико-правовых изысканий служат 5 конкретизацией философского знания о явлениях правовой реальности. д 4. Взаимосвязанность и взаимообусловленность философских и обще-¡5 теоретических представлений о праве диктуют необходимость уточнения по-I нятий метатеории права. Целесообразно выделение правовых метафеноменов § теоретического уровня, состоящих из узловых правовых понятий, не содер-о; жащих глубоких философских «вкраплений», и правовых метафеноменов оа философского уровня, имеющих в своей основе очевидный философский ща контекст (правовые парадигмы, юридический стиль мышления, правовая [Ъ картина мира и др.).

Список литературы:

118 1. Шаханов, В.В. Метафеномены в юридической доктрине: постановка проблемы

// Правовая политика и правовая жизнь. — 2018. — № 3. — С. 63—67. ^ 2. Шаханов, В.В. Критерии метафеноменальности правовых явлений // Критерии

в праве: теория, практика, техника: сб. ст. по матер. Всерос. науч.-практ. конф. ® (Н. Новгород, 24—25 мая 2018 г.) / под общ. ред. В.А. Толстика, П.В. Васильева. ^ — Н. Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2018. — С. 391—397.

3. Малахов, В.П. Философия права: учебное пособие / В.П. Малахов. — М.: Академический Проект ; Екатеринбург: Деловая книга, 2002. — 448 с.

4. Васильев, А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права / А.М. Васильев. — М.: Юридическая литература, 1976. — 264 с.

а

5. Мамчун, В.В. Критерии классификации риска в юридической деятельности / В.В. Мамчун // Критерии в праве: теория, практика, техника: сб. ст. по матер. Всерос. науч.-практ. конф. (Н. Новгород, 24—25 мая 2018 г.) / под общ. ред. s В.А. Толстика, П.В. Васильева. — Н. Новгород: Нижегородская академия МВД о России, 2018. — С. 245-252. g

6. Бошно, С.В. Судебная практика: способы выражения // Государство и право. 1

— 2003. — № 3. — С. 19-29. ¡

7. Покровский, И.А. Основные проблемы гражданского права / И.А. Покровский. l

— М: Статут, 2001. — 354 с. (Классика российской цивилистики). §

8. Карташов, В.Н. Теория правовой системы общества: учебное пособие: в 2 т. 3 / В.Н. Карташов; Яросл. гос. ун-т. — Ярославль: ЯрГУ, 2005. — Т. 1. — 547 с.

9. Философия права: курс лекций: учебное пособие: в 2 т. / С.Н. Бабурин, Ц

A.Г. Баженов, Е.А. Воротилин [и др.]; отв. ред. М.Н. Марченко. — М.: РГ-Пресс, 3 2018. — Т. 1 — 552 с. ¡

10. Куликова, Т.В. Философия «границы» в контексте гуманитарного позна- J ния // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. — 2012. §

— № 1 (3). — С. 47-54. 8 Т

11. Красавчиков, О.А. Советская наука гражданского права (понятие, пред- g -3 мет, состав и система) // Категории науки гражданского права. Избранные труды: g Т в 2 т.- М.: Статут, 2005. — Т. 1. — С. 115-489. ¡3 3

12. Давыдова, М.Л. Юридическая техника. Общая часть: учебник g g / М.Л. Давыдова. — М.: Проспект, 2015. — 232 с. а §

13. Баркер, Дж.А. Парадигмы мышления. Как увидеть новое и преуспеть в ме- §0| няющемся мире / Дж.А. Баркер. — М.: Альпина Паблишер, 2007. — 192 с. д§ Э

14. Кун, Т. Структура научных революций: пер. с англ. / Т. Кун; сост.

B.Ю. Кузнецов. — М.: АСТ, 2003. — 605 с. gl|

3 8 О §8 8 * sg

Ш И*

8 5 3

l i 5

2? 5

3l£

■So 8 Ü8 8

119

а

ÖD §

Dl l О n