CC BY
73
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2020, Том 29, Экспресс-выпуск 1989: 4961-4972
Гнездящиеся птицы Приморского края: чёрный коршун Milvus migrans
Ю.Н.Глущенко, И.М.Тиунов, В.П.Шохрин, Д.В.Коробов
Юрий Николаевич Глущенко. Дальневосточный Федеральный университет, филиал в Уссурийске (Школа педагогики), ул. Некрасова, д. 35, Уссурийск, 692500, Россия. Тихоокеанский институт географии ДВО РАН, ул. Радио, д. 7, Владивосток, 690041, Россия. E-mail: yu.gluschenko@mail.ru Иван Михайлович Тиунов. ФНЦ Биоразнообразия ДВО РАН, пр. 100-летия Владивостока, д. 159, Владивосток, 690022, Россия. Государственный природный биосферный заповедник «Ханкайский». Ул. Ершова, д. 10, Спасск-Дальний, Приморский край, 692245, Россия. E-mail: ovsianka11@yandex.ru Валерий Павлинович Шохрин. Объединённая дирекция Лазовского государственного природного заповедника им. Л.Г.Капланова и национального парка «Зов тигра». Ул. Центральная, д. 56, с. Лазо, Приморский край, 692980, Россия. E-mail: shokhrin@mail.ru Дмитрий Вячеславович Коробов. Тихоокеанский институт географии ДВО РАН, ул. Радио, д. 7, Владивосток, 690041, Россия. E-mail: dv.korobov@mail.ru
Поступила в редакцию 9 октября 2020
В настоящее время чёрный коршун Milvus migrans (Boddaert, 1783) является очень редким пролётным и гнездящимся перелётным видом Приморского края. Его численность за последние 50 лет многократно сократилась, а во многих районах птицы перестали размножаться. Известны единичные встречи в календарные сроки зимы.
Распространение и численность. Формально в подходящих местообитаниях чёрный коршун распространён по всему Приморью, но теперь он встречается здесь крайне локально. В середине ХХ века этот хищник достоверно гнездился в бассейнах рек Большая Уссурка (Иман) (Спангенберг 1965) и Бикин (Пукинский 2003), а также у морского побережья и на реках восточных склонов Сихотэ-Алиня (Шульпин 1936; Белопольский 1955; Винтер, Мысленков 2011; Елсуков 2013; и др.). Так, в 1970-е годы коршун был распространён по всему бассейну Би-кина, а наибольшей численности достигал в нижнем и среднем его течении, где на каждые 100 км2 приходилось 0.8-2.0 пары, а в среднем по бассейну — 0.9-1.2 пары. Всего в те годы на исследуемой территории обитало 200-275 пар (Пукинский 2003). По другим данным, в бассейне этой реки коршун был малочислен, при этом на 10-15 км в среднем приходилась одна гнездящаяся пара (Шибнев 1989). До 1980-х годов коршуны гнездились вверх по Бикину до села Красный Яр, но уже в 1990-е годы их размножение в долине этой реки не документировано (Михайлов и др. 1998). Примерно в этот же период коршун перестал встречаться в гнездовой период в окрестностях Лазовского заповедника (Шохрин 2017). Численность гнездящихся птиц в окрестностях Сихотэ-Алинского заповедника следующая: на морском побережье - 1 пара на
10 км, а в долинах нижнего течения рек — до 2 пар на 10 км (Елсуков 2013).
На Приханкайской низменности во второй половине ХХ столетия чёрный коршун был локально обычным. Он гнездился на современных и древних береговых валах озера Ханка, заросших древесной растительностью, а также на островных участках леса на рёлках и остан-цевых сопках. В начале 2000-х годов его численность здесь значительно сократилась и не превышала 20 гнездящихся пар (Глущенко и др. 20066). По другим данным, встречаемость коршуна на Приханкайской низменности в 2002-2004 годах составляла 0.217-0.247 ос./км. Численность гнездящихся птиц на двух участках заповедника «Ханкайский» была 0.188 пар/км маршрута (Волковская-Курдюкова, Курдюков 2008). Численность коршуна продолжала сокращаться, и в 2011-2012 годах большая часть старых гнездовых участков оказались не заселёнными (Глущенко и др. 2016). В настоящее время, по нашим данным, численность не превышает 15 гнездящихся пар, хотя в последние годы она незначительно выросла. Это можно связать с очень высоким уровнем воды в озере Ханка, однако дальнейший её подъём будет не в пользу коршуна, поскольку он ведёт к уничтожению крупных деревьев, необходимых для размещения гнёзд, из-за затопления низких берегов озера. Помимо гнездящихся птиц, на Приханкайской низменности проводят лето холостые бродячие особи, численность которых может превышать количество размножающихся здесь особей. В летний период холостые коршуны могут образовывать рыхлые агрегации; наибольшую из них, насчитывающую около 35 птиц, мы отметили 12 августа 1976 на свежей пашне в окрестностях села Гайворон.
В долине реки Раздольной коршуны гнездятся единично и нерегулярно (Назаров 2004; Глущенко и др. 2016). На крайнем юго-западе Приморья размножение этого хищника не установлено (Назаренко 1971; Панов 1973; Шибнев 1992; Nazarenko вЬ а\. 2016).
Весенний пролёт. На юге Приморского края чёрный коршун обычно появляется в первой половине марта (Воробьёв 1954; Омелько 1956; Глущенко и др. 2006а,б), а в некоторых случаях даже в конце февраля (Нечаев 2006). В окрестностях заповедника «Кедровая падь» наиболее раннюю пролётную особь мы наблюдали 6 марта 1975. На полуострове Де-Фриз первое появление весной отмечали 8 марта 1953 и 31 марта 1949 (Омелько 1956). В долине реки Раздольной В.А.Нечаев (2006) встретил коршуна уже 26 февраля 1995. В окрестностях Уссурийска первых птиц мы наблюдали 8 марта 1976, 12 марта 1994 и 2020, 13 марта 1986, 14 марта 2004, 15 марта 2006, 2007 и 2017, 17 марта 2018, 18 марта 1993 и 19 марта 2005, а на Приханкайской низменности — 9 марта 2006, 13 марта 1986, 15 марта 2013, 16 марта 1979 и 1985, 17 марта 1975, 18 марта 1993 и 2005. У истоков реки Сунгача первое по-
явление чёрного коршуна Н.М.Пржевальский (1870) отметил 20 марта 1869 и 27 марта 1868.
Рис. 1. Чёрный коршун Milvus migrans во время весенней миграции. Ханкайско-Раздольненская равнина, окрестности Уссурийска. 4 апреля 2009. Фото Д.В.Коробова.
Миграции продолжаются до середины апреля. В 1970-х годах в окрестностях Уссурийска чёрный коршун был вполне обычен. В этот период пролёт проходил как поодиночке, так и небольшими разрозненными группами. Максимальное количество птиц было зарегистрировано здесь 21 марта 1976, когда за день учли немногим более 80 птиц, летевших в северном направлении или круживших над рекой Раздольной и сидевших на деревьях поодиночке и группами, насчитывающими до 30 особей (Глущенко и др. 2003). В настоящее время численность пролётных птиц в этом районе многократно сократилась. В XXI столетии наибольшее число коршунов, учтённых за день весенних наблюдений, составило лишь 6 особей (14 марта 2004). В 2003-2007 годах за один весенний сезон мы учитывали от 1 до 44 птиц (в среднем 19.4). В 2020 году весной здесь насчитали 18 пролётных коршунов, которые чаще мигрировали поодиночке и дважды — по две особи. Пролёт в окрестностях Уссурийска заканчивается в последних числах марта или в первой половине апреля (рис. 1), а самые поздние встречи датированы 3 апреля 2020, 10 апреля 2004, 11 апреля 2002 и 25 апреля 2006 (Глущенко и др. 2008; Глущенко, Коробов 2020). Л.М.Шульпин (1936) наблюдал пролёт коршунов в устье реки Раздольной 11-15 апреля 1927.
На юго-востоке Приморского края, в окрестностях Лазовского заповедника, первых коршунов наблюдали 7 марта 1960, 23 марта 1944 и 27 марта 1996 (Белопольский 1955; Шохрин 2017). Весной этих птиц здесь встречали единично и не ежегодно, а относительная численность в разные годы варьировала от 0.01 до 0.05 особей на 10 км маршрута. По-видимому, пролётных или бродячих холостых птиц отмечали здесь до конца мая (25 мая 2005 и 26 мая 2016) (Шохрин 2017).
В бассейн реки Бикин коршун прилетает в конце марта или в начале апреля. Часть птиц (в низовьях реки таких 10-20%) не гнездится и ведёт бродячий образ жизни (Пукинский 2003).
На северо-востоке Приморского края пролёт чёрного коршуна выражен слабо и продолжается с начало марта по конец апреля; самая ранняя дата прилёта зафиксирована 1 марта 1970, а средняя за 47 лет наблюдений - 30 марта (Елсуков 2013).
Рис. 2. Типичное местообитание чёрного коршуна Milvus migrans на Приханкайской низменности. Восточное побережье озера Ханка. 23 мая 2013. Фото Д.В.Коробова.
Местообитания. Чёрный коршун обитает в речных долинах, на обширных низменностях и по берегам крупных озёр, где фрагменты леса (рёлки, или колки) чередуются с обширными болотами, лугами и сельскохозяйственными землями (Глущенко и др. 2016). Предпочитает широкие речные долины и озёрные котловины и отсутствует в горных лесах всех типов. В бассейне реки Большая Уссурка коршуны строят гнёзда в лиственных лесах по островам или среди смешанного леса на склонах сопок, обращённых к речному руслу, а охотятся над рекой и в окрестностях селений (Спангенберг 1965). На Приханкайской низменности (рис. 2) размножение известно для заросших древесной растительностью современных и древних береговых валов озера Ханка, а также для Гайворонской и Лузановой сопок, Александровской гривы и некоторых других крупных куртин древесной растительности.
Гнездование. На северо-востоке Приморья первые брачные полёты коршунов наблюдали уже 31 марта. Токующая птица парит кругами на разных высотах и время от времени с наполовину прижатыми крыльями и приподнятой головой пикирует вниз метров на 50. Далее следует резкий подъём вверх с последующим парением небольшими кругами и снова пикирование вниз. При парном токовании коршуны могут издавать звуки, передаваемые как «чи-ти-ти-ти, чи-ти-ти-ти...» (Елсуков 2013).
На Приханкайской низменности к ремонту старых и строительству новых гнёзд коршуны приступают с первой декады апреля, однако в некоторых случаях этот период затягивается до середины мая. В двух случаях основанием гнезда коршуна служили старые постройки вра-новых, таких как восточная чёрная ворона Corvus (corone) orientalis и сорока Pica pica. Трижды гнёзда этих хищников мы находили на периферии колонии грачей Corvus frugilegus.
По данным Ю.Б.Пукинского (2003), в долине реки Бикин у старых гнёзд коршуны появляются в середине апреля. Постройки, как правило, многолетние и занимаются птицами от 2-3 до 10 лет. Обычно они располагаются на крупных, порой наполовину засохших ильмах долинных Ulmus propinqua (4 случая), чозениях Chosenia sp. (3), ясенях Fraxinus sp. (2) и других деревьях, растущих среди урёмы поблизости от русла реки или протоки. Гнёзда птицы размещают на высоте 7-15 м. Они могут находиться внутри кроны либо в развилках толстых сучьев у ствола или, редко, в верхней части кроны, почти у вершины. Внешние размеры построек (n = 9, мм) в среднем составляют 700x500x400, диаметр лотка 250, а его глубина 70-100. Одно старое гнездо, которое птицы использовали не менее 8 лет подряд, имело размеры (мм): диаметр 1000x1200, высота около 1000. Основу гнезда коршуны строят из сухих сучьев, а лоток выстилают сухой травой, лыком, а также ватой, войлоком, тряпками, искусственным мехом, бумагой, паклей и прочей ветошью антропогенного происхождения. Выстилку лотка птицы обновляют в течение всего гнездового сезона (Пукинский 2003). В долине реки Большая Уссурка в лотках гнёзд находили бумагу, тряпки и конский навоз (Спангенберг 1965).
В окрестностях Сихотэ-Алинского заповедника два гнезда коршуна нашли 23 апреля 1970 и 1974 (Елсуков 2013). Одно из них было полностью построено, но ещё пустое, а другое содержало кладку из двух яиц. Постройки располагались на иве и дубе Quercus mongolica, на высоте 8 и 12 м соответственно. Основания гнёзд были сложены из сучьев дуба и берёзы, а выстилка лотков состояла из травы, растительной ветоши и размочаленной коры ивы. Кроме этого, в одном лотке обнаружили клочья белой обёрточной бумаги, куски верёвки, женский капроновый чулок, а в другом — большое количество тряпок, клочки листов из аль-
бома, обрывки газет и кусок полотенца. Размеры этих гнёзд, мм: диаметр 700x550 и 750x650, высота 350 и 400, диаметр лотка 200 и 250, глубина лотка 100 и 60. 19 мая во втором гнезде находились 2 пуховых птенца, а 28 мая — один. По данным В.К.Рахилина, собранным в этом же районе в 1956-1961 годах, в одном гнезде 19 июня отметили 2 оперяющихся птенцов, в другом 8 июля находились 3 птенца, один из которых вылетел при проверке, а в третьем гнезде 11 июля сидели 2 лётных молодых коршуна (Елсуков 2013).
В южной половине Приморья (главным образом на Приханкайской низменности) в разные годы нами было осмотрено 27 гнёзд. Они были построены на иве Salix sp. (5 случаев), ильме долинном (3), дубе монгольском (2), осине Populus davidiana (рис. 3) (1), липе Tilia sp. и других деревьях на высоте от 3.2 до 12.0 м над землёй, в среднем 8.6 м.
Рис. 3. Гнездо чёрного коршуна Milvus migrans. Приханкайская низменность, окрестности села Александровка. 11 апреля 2020. Фото И.М.Тиунова.
Гнёзда имели следующие размеры (п = 12), мм: диаметр 450-1100, в среднем 730; толщина 300-700, в среднем 443; диаметр лотка 185-260, в среднем 222; глубина лотка 65-150, в среднем 98. В выстилке лотка обнаружены метёлки тростника, обрывки бумаги, памперсы, куски полиэтилена, тряпки, стелька, пачка сигарет и другая разнообразная ветошь. Судя по степени насиженности яиц, их откладка происходила главным образом во второй половине апреля, а самая ранняя находка
гнезда с 1 яйцом отмечена на восточном побережье озера Ханка 8 апреля 1997. Полная кладка состояла из 2 (10 случаев) или 3 (11) яиц; в среднем - 2.52 яйца на одну кладку (наши данные). Следует отметить, что в долине реки Раздольной (Суйфун) в XIX веке найдены гнёзда с 3 и 4 яйцами (Dбrries 1888). Окраска яиц широко варьирует, в том числе и в пределах одной кладки (рис. 4).
Рис. 4. Гнёзда с кладками чёрного коршуна Milvus migrans. Приханкайская низменность. 1 — 11 апреля 2020; 2, 3 — 22 апреля 2018, фото И.М.Тиунова; 4 — 1 мая 2012, фото Д.В.Коробова.
Параметры измеренных нами яиц (п = 41), мм: 54.0-62.3x41.8-47.3, в среднем 58.79±0.32х45.22±0.21. Масса свежих и слабо насиженных яиц (п = 18) 60.8-68.7, в среднем 65.0 г. Птенцы в гнёздах обычно появляются во второй или третьей декадах мая. В 7 из 8 осмотренных нами гнёзд было по 2 птенца (рис. 5) и лишь в одном их было 3. В среднем величина выводка составила 3.13 птенца.
В бассейне реки Раздольной 22 мая 1974 нашли гнездо, построенное коршуном на липе в развилке толстых ветвей у ствола, его размеры, мм: диаметр 650, высота 500, диаметр лотка 250, глубина 50. Лоток был выстлан кусками тряпки, ваты, марли и другой ветошью. В гнезде находились 3 пуховых птенца, младший из которых был вдвое меньше остальных и носил первый пуховой наряд. При следующей проверке
29 мая в этом гнезде было только 2 птенца. В 1975 году это гнездо оставалось жилым: 15 мая в нём обнаружили 2 пуховичков, младший из которых только что вылупился и был ещё мокрым, а 27 июня молодые покинули гнездо (Назаров 2004).
Рис. 5. Гнездо с птенцами чёрного коршуна Milvus migrans. Приханкайская низменность. 14 июня 2019. Фото И.М.Тиунова.
В бассейне реки Бикин в осмотренных гнёздах (п = 8) находили кладки из 2 (2 случая) и 1 (3) яйца, либо 2 (3 случая) птенцов (Пукин-ский 2003). 3 яйца из 2 кладок имели размеры 58.2-58.8x46.7-46.9 мм, а масса их в середине срока насиживания составляла 62.5-63.5 г. Яйца светло-охристые или беловатые с размытыми буроватыми пятнами и редкими каштановыми точками. К откладке яиц коршуны приступали во второй-третьей декаде апреля и насиживали их около 30 сут. Так, неполную кладку из 1 яйца нашли 25 апреля, а 24 мая здесь обнаружили 2 пуховичков в возрасте 2-3 дней. Насиживает одна самка и сидит очень плотно. Птенцы находятся в гнезде 48-50 дней, а самая ранняя дата вылета — 3-4 июля. Птенцы практически сразу довольно уверенно летают (Пукинский 2003). В долине Большой Уссурки гнезда коршуна осмотрели 11, 14 и 26 июня 1938 и в каждом нашли по 2 пуховых птенца (Спангенберг 1965).
Подводя итоги, следует отметить, что в найденных на территории Приморского края гнёздах чёрного коршуна с полными кладками (п =
23) среднее число яиц составило 2.48 яйца на одну кладку, а среднее число птенцов (n = 21) достигало 2.10 птенца на одно гнездо.
В полостях стенок жилых гнёзд коршуна могут селиться полевые воробьи Passer montanus и серые скворцы Sturnus cineraceus. Так, 12 июня 1975 в каркасе постройки, расположенной на Гайворонской сопке, обнаружили гнёзда серого скворца (готовые к вылету птенцы) и полевого воробья (оперённые птенцы), причём летки этих гнёзд располагались в 20 см один от другого. В стенке постройки, осмотренной 4 июня 1980 в урочище «Дубки» (восточное побережье озера Ханка), находилось гнездо полевого воробья с 3 ненасиженными яйцами.
Послегнездовые кочёвки, миграции и зимовки. Во внутренних районах Приморья откочёвка коршунов с мест размножения происходит в августе и сентябре (Шульпин 1936; Воробьёв 1954; и др.).
На северо-востоке Приморского края летящих на юг хищников этого вида регистрировали с 31 августа (1987) по 1 октября (1978). Птицы летели поодиночке на высоте 100-120 м, чаще над берегом моря. Но случались и исключения. Так, 20 сентября 1974 друг за другом пролетели по 2-4 коршуна, а 11 сентября 1956 за 8 ч наблюдений учли 10 особей (Елсуков 2013). Самая поздняя встреча коршуна осенью отмечена в окрестностях села Самарга 14 ноября 1908 (Бутурлин 1915), а средняя дата пролёта за 40 лет - 30 сентября (Елсуков 2013).
Рис. 6. Молодой чёрный коршун Milvus migrans во время осеннего пролёта. Приханкайская низменность. 10 октября 2008. Фото Д.В.Коробова.
На Приханкайской низменности в настоящее время пролёт коршунов выражен очень слабо. Он проходит преимущественно в сентябре и октябре (рис. 6); самую крупную группу, насчитывающую около 20 особей, мы наблюдали 10 октября 1976, а наиболее поздние встречи здесь датированы 24 октября 1972, 27 октября 1996, 28 октября 2008, 3 ноября 1974 и 30 ноября 2008. В окрестностях Уссурийска самого раннего пролётного коршуна мы наблюдали 2 сентября 1976, а самая поздняя встреча датирована 17 ноября 2006. Максимальное число птиц, отмеченных за день, составило 5 особей (6 октября 1995).
На юго-востоке Приморского края первая встреча, возможно, пролётной птицы, относится к 7 августа 2008, а последних коршунов наблюдали 8 октября 1982 и 16 октября 1999. Осенью встречи с этим хищником здесь единичны и происходят не каждый год. Единственный раз, в течение сентября 2005 года, в бухте Петрова отметили 5 птиц. Относительная численность на пролёте составляла 0.01-0.06 ос./10 км маршрута (Шохрин 2017).
В районе полуострова Де-Фриз массовый осенний пролёт коршунов наблюдали 20 сентября 1951, а наиболее поздние встречи с ним зарегистрировали 2 октября 1950 и 27 октября 1951 (Омелько 1956).
На крайнем юге Приморья отмечали, что сроки и интенсивность миграций чёрного коршуна могут значительно меняться из года в год. Так, в 1962 году наблюдали поздний пролёт этого вида, когда первых птиц отметили 9 ноября и нескольких встретили 12 и 13 ноября (Панов 1973). На островах залива Петра Великого этого хищника считали обычным пролётным видом, но без приведения конкретной информации, подтверждающей такую оценку его численности: было лишь указано, что одиночки отмечены во второй половине сентября (Лабзюк и др. 1971). На острове Попова одну пролётную птицу мы наблюдали 7 сентября 2009.
На зимовке в Приморском крае чёрного коршуна регистрировали лишь дважды: 12 февраля 1973 в окрестностях заповедника «Кедровая падь» и 29 декабря 2008 на Приханкайской низменности (Глущенко и
др. 2016).
Питание. В гнёздах чёрного коршуна, найденных нами на Приханкайской низменности, обнаружили 64 пищевых объекта, в числе которых: 18 серых крыс Rattus norvegicus, 17 дальневосточных полёвок Mi-crotus fortis, полевая мышь Apodemus agrarius, 9 птенцов чибиса Va-nellus vanellus, по 1 экз. других видов птиц (трескунок Anas querque-dula, фазан Phasianus colchicus и степной конёк Anthus richardi), и 16 экземпляров рыб, таких как амурский сом Silurus asotus, серебряный карась Carassius gibelio, пёстрый конь Hemibarbus maculatus, касатка-скрипун Pelteobagrus fulvidrago и монгольский краснопёр Chanodich-thys mongolicus.
На северо-востоке Приморья рацион коршуна состоит из мышевидных грызунов, дальневосточных лягушек Rana dybowskii, рыб, различных животных, выброшенных морем, и, реже, цыплят домашних кур. Отмечали поедание коршуном амурского полоза Elaphe schrencki и кормление на останках изюбря Cervus elaphus (Елсуков 2013).
Коршуны, обитающие на центральном Бикине, летом в значительно большей степени орнитофаги, чем ихтиофаги (Пукинский 2003). Так, месячному птенцу взрослые птицы за 4 дня принесли чебаков Rutilus rutilus (4 особи), амурских щук Esox reicherti (2), слётков седоголовой овсянки Ocyris spodocephalus (6), дубровника O. aureolus (1), бледного Turdus pallidus и сизого T. hortulorum дроздов (6), голубой сороки Cya-nopica cyanus (2) и большого черноголового дубоноса Eophona perso-nata (1). В другом случае однодневный рацион молодого коршуна состоял из 2 чебаков, 3 слётков дрозда и 2 молодых овсянок. В годы массового размножения мышевидных грызунов они становятся основной добычей коршунов. В период массового лёта над рекой подёнок Ephe-meroptera птицы ловят их (Пукинский 2003).
В долине реки Раздольной в 1974 и 1975 годах в гнёздах коршуна обнаружили остатки карасей Carassius sp. (6 особей), краснопёрок Tribolodon sp. (4), пиленгаса Liza haematocheilus (1), лягушки Rana sp. (1), полевого жаворонка Alauda arvensis (1), самца синей мухоловки Cyanoptila cyanomelana (1), дальневосточной полёвки (1) и кусок кости крупного зверя (Назаров 2004).
За помощь в сборе материала авторы выражают благодарность И.Н.Коробовой (Уссурийск) и А.П.Ходакову (Владивосток).
Литератур а
Белопольский Л.О. 1955. Птицы Судзухинского заповедника. Часть II // Тр. Зоол. ин-та АН СССР 17: 224-265.
Бутурлин С.А. 1915. Птицы Приморской области. Сборы 1906-1910 гг. // Орнитол. вестн. 2: 89-114.
Винтер С.В., Мысленков А.И. 2011. О птицах Лазовского заповедника // Экология птиц: виды, сообщества, взаимосвязи. Тр. науч. конф., посвящ. 150-летию со дня рожд. Николая Николаевича Сомова (1861-1923). Харьков, 2: 267-323. Волковская-Курдюкова Е.А., Курдюков А.Б. 2008. Современное состояние популяций дневных хищных птиц в открытых ландшафтах Южного Приморья // Орнитология 35: 74-82.
Воробьёв К.А. 1954. Птицы Уссурийского края. М.: 1-360.
Глущенко Ю.Н., Кальницкая И.Н., Липатова Н.Н. 2003. Об охотничьих и хищных позвоночных Уссурийска // Вопросы лесного и охотничьего хозяйства на юге Дальнего Востока. Уссурийск: 205-214. Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В. 2020. Весенний пролёт птиц в долине нижнего течения реки Раздольной (Приморский край) в 2020 году. Сообщение 3. Дневные хищные птицы // Рус. орнитол. журн. 29 (1941): 2907-2921. Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В., Кальницкая И.Н. 2008. Весенний пролёт птиц в долине реки Раздольной (Южное Приморье). Сообщение 3. Соколообразные // Рус. орнитол. журн. 17 (426): 971-983.
Глущенко Ю.Н., Липатова Н.Н., Мартыненко А.Б. 2006а. Птицы города Уссурийска: фауна и динамика населения. Владивосток: 1-264.
Глущенко Ю.Н., Нечаев В.А., Редькин Я.А. 2016. Птицы Приморского края: краткий фаунистический обзор. М.: 1-523.
Глущенко Ю.Н., Шибнев Ю.Б., Волковская-Курдюкова Е.А. 20066. Птицы // Позвоночные животные заповедника «Ханкайский» и Приханкайской низменности. Владивосток: 77- 233.
Елсуков С.В. 2013. Птицы Северо-Восточного Приморья: Неворобьиные. Владивосток: 1-536.
Лабзюк В.И., Назаров Ю.Н., Нечаев В.А. (1971) 2020. Птицы островов северо-западной части залива Петра Великого // Рус. орнитол. журн. 29 (1981): 4626-4660.
Михайлов К.Е., Шибнев Ю.Б., Коблик Е.А. 1998. Гнездящиеся птицы бассейна Бикина (аннотированный список видов) // Рус. орнитол. журн. 7 (46): 3-19.
Назаренко А.А. 1971. Краткий обзор птиц заповедника «Кедровая падь» // Орнитологические исследования на юге Дальнего Востока. Владивосток: 12-51.
Назаров Ю.Н. 2004. Птицы города Владивостока и его окрестностей. Владивосток: 1276.
Нечаев В.А. (2006) 2016. Весенние миграции птиц в долине реки Раздольной (Южное Приморье) // Рус. орнитол. журн. 25 (1271): 1269-1276.
Омелько М.А. 1956. О перелётах птиц на полуострове Де-Фриза // Тр. Дальневост. фил. АН СССР 3 (6): 337-357.
Панов Е.Н. 1973. Птицы Южного Приморья (фауна, биология и поведение). Новосибирск: 1-376.
Пржевальский Н.М. 1870. Путешествие в Уссурийском крае в 1867-1869 гг. СПб: 1-298.
Пукинский Ю.Б. 2003. Гнездовая жизнь птиц бассейна реки Бикин // Тр. С.-Петерб. общ-ва естествоиспыт. Сер. 4. 86: 1-267.
Спангенберг Е.П. (1965) 2014. Птицы бассейна реки Имана // Рус. орнитол. журн. 23 (1065): 3383-3473.
Шибнев Ю.Б. 1989. Чёрный коршун Milvus migrans (Boddaert, 1783) // Редкие позвоночные животные советского Дальнего Востока и их охрана. Л.: 82-83.
Шибнев Ю.Б. 1992. Некоторые обобщения наблюдений и новые материалы по птицам заповедника «Кедровая падь» // Современное состояние флоры и фауны заповедника «Кедровая падь». Владивосток: 144-162.
Шохрин В.П. 2017. Птицы Лазовского заповедника и сопредельных территорий. Лазо: 1-648.
Шульпин Л.М. 1936. Промысловые, охотничьи и хищные птицы Приморья. Владивосток: 1-436.
Dörries Fr. 1888. Die Vogelwelt von Ostsibirien // J. Ornithol. 36: 58-97.
Nazarenko A.A., Gamova T.V., Nechaev V.A., Surmach S.G., Kurdyukov A.B. 2016.
Handbook of the Birds of Southwest Ussuriland: Current Taxonomy, Species Status, and Population Trends. National Institute of Biological Resources. Incheon: 1-256.
