CC BY
36
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2020, Том 29, Экспресс-выпуск 1982: 4665-4677
Гнездящиеся птицы Приморского края: беркут Aquila chrysaetos
Ю.Н.Глущенко, И.М.Тиунов, Д.В.Коробов, В.П.Шохрин
Юрий Николаевич Глущенко. Дальневосточный Федеральный университет, филиал в Уссурийске
(Школа педагогики), ул. Некрасова, д. 35, Уссурийск, 692500, Россия. Тихоокеанский институт
географии ДВО РАН, ул. Радио, д. 7, Владивосток, 690041, Россия. E-mail: [email protected]
Иван Михайлович Тиунов. ФНЦ Биоразнообразия ДВО РАН, пр. 100-летия Владивостока, д. 159,
Владивосток, 690022, Россия. Государственный природный биосферный заповедник «Ханкайский».
Ул. Ершова, 10, Спасск-Дальний, Приморский край, 692245, Россия. E-mail: [email protected]
Дмитрий Вячеславович Коробов. Тихоокеанский институт географии ДВО РАН,
ул. Радио, д. 7, Владивосток, 690041, Россия. E-mail: [email protected]
Валерий Павлинович Шохрин. Объединённая дирекция Лазовского государственного
природного заповедника им. Л.Г.Капланова и национального парка «Зов тигра».
Ул. Центральная, д. 56, с. Лазо, Приморский край, 692980, Россия. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 15 сентября 2020
Беркут Aquila chrysaetos (Linnaeus, 1758) является очень редким, локально гнездящимся, малочисленным кочующим, пролётным и зимующим видом Приморского края. Принято считать, что здесь, как и на всей территории Дальнего Востока России, населённой этим орлом, гнездится подвид A. ch. kamtschatica Severtzov, 1888 (Степанян 2003; Коблик и др. 2006; Нечаев, Гамова 2009; Глущенко и др. 2016а; del Hoyo, Collar 2014; и др.). Однако существует мнение о возможном отнесении гнездящихся в Приморье беркутов к подвиду A. ch. japonica Severtzov, 1888 (Nazarenko et al. 2016), ближайшим районом обитания которого указывается Корейский полуостров (Brazil 2009; Check-List... 2012; del Hoyo, Collar 2014; Moores et al. 2014).
Распространение и численность. В Приморском крае известна небольшая гнездовая группировка беркута, локализованная на Пограничном хребте и в отрогах Чёрных гор (рис. 1), где этот орёл распространён в бассейнах среднего и верхнего течения рек Комиссаровка, Мельгуновка, Раздольная и Барабашевка (Аллёнов и др. 1976; Глущенко, Шибнев 1993; Глущенко и др. 1997, 2001).
В летний период беркутов наблюдали на северо-востоке Приморья (Елсуков 2013), а также в окрестностях Лазовского заповедника, на юго-востоке края, где регистрировали несколько встреч одиночных взрослых, по-видимому, не размножающихся птиц: 13-14 и 27 мая 2001, 24 июня 2001, 8 августа 2004, 3 августа 2008 (Шохрин 2017).
В верховьях реки Бикин взрослых особей встречали 12 и 23 июня 1973 (Пукинский 2003). Единичные наблюдения беркутов в бассейне этой реки имели место в 1980-1990-х годах и хотя конкретных данных
по их гнездованию здесь нет, этого орла приводят в списке гнездящихся видов Бикина (Михайлов и др. 1998). В 1993-1996 годах, при экстенсивном обследовании средне-верхнего бассейна Бикина и гористых водоразделов, этот вид не встречали (Глущенко и др. 2016б).
Рис. 1. Распространение беркута АциНа еЬгузавШ на гнездовании в Приморском крае.
В первой половине ХХ века считалось, что беркуты в Приморье не размножаются (Шульпин 1936; Воробьёв 1954; Белопольский 1955; и др.). Гнездование этого вида в регионе установили только во второй половине ХХ века, когда в 1967-1972 годах в бассейнах рек Комиссаровка и Мельгуновка нашли гнёзда и оценили гнездовую популяцию в 10-15 пар (Аллёнов и др. 1976). В конце ХХ века гнёзда беркутов обнаружили в бассейне реки Раздольной, при этом высказывалось предположение о расширение их гнездовой области, на что указывали сообщения о гнездовании этих орлов в Хасанском районе в окрестностях посёлка Барабаш, где, судя по всему, гнездились 1-2 пары (Глущенко и др. 1997, 2001). В более поздних работах было указано на гнездование беркутов на северных отрогах Борисовского плато (Nazarenko вЬ а1. 2016) и приведены встречи одиночных орлов 19 апреля 2008 в заповеднике «Кедровая падь» и 11 мая 2008 в верховьях реки Барабашевки (Курдюков 2014).
На начало XXI столетия считалось, что численность этого хищника в Приморском крае составляет 15-20 размножающихся пар (Глущенко
2005). Согласно нашим последующим учётам, опросным сведениям и экспертной оценке, в настоящее время здесь гнездятся 20-25 пар беркутов.
Весенний пролёт. Весенняя миграция проходит с конца февраля по первую декаду апреля. В Южном Приморье одиночных пролётных птиц отмечали в период с 2 марта по 9 апреля (Панов 1973). В низовье реки Раздольной взрослую особь наблюдали 24 марта 1971 (Нечаев 1988). В окрестностях Уссурийска весной 2003-2007 годов беркутов встретили только 5 раз (Глущенко и др. 2008). Позднее, с 12 по 23 марта 2020 здесь отметили 6 пролётных птиц: три взрослых и три неполовозрелых (Глущенко, Коробов 2020).
В окрестностях Лазовского заповедника этих орлов чаще отмечали в марте. Относительная численность беркута в этот период в разные годы варьировала от 0.01 до 0.33 особей на 10 км маршрута, а самые поздние встречи с парами птиц зарегистрировали 15 апреля 2008 и 3 апреля 2009 (Шохрин 2017).
На северо-востоке Приморского края самая ранняя весенняя регистрация этого хищника произошла 2 марта 2002, а средняя дата за 33 года наблюдений - 27 марта. Самая поздняя встреча здесь была датирована 31 мая 1998, а средняя - 10 апреля. Отмечали одиночных беркутов, реже двух или трёх особей (Елсуков 2013).
Местообитания. Беркуты гнездятся в низкогорном ландшафте с дубово-широколиственными лесами со значительным участием могильной (густоцветковой) сосны Р1пив /ипвЬпв, которая привязана к гранитным обнажениям и скалам, к крутым южным склонам и гребням хребтов (Аллёнов и др. 1976). В целом места обитания вида — это пересечённая местность (300-800 м н.у.м.), покрытая дубово-широколиственными и хвойно-широколиственными лесами с отдельными скалистыми вершинами и обнажениями на склонах и прорезанная долинами рек с обширными открытыми пространствами болот, лугов, кустар-никово-травянистых зарослей и полей (Нечаев 1988; наши данные).
Гнездование. Гнездовой период растянут с середины февраля по июль. Десять из 11 гнёзд, осмотренных в бассейне реки Комиссаровки в период с 1969 по 1971 год, располагались на вершинах могильных сосен на высоте 8-10 м от земли, а ещё одно было устроено на неприступной скале, при этом расстояние между ближайшими постройками составляло 8 км (Аллёнов и др. 1976). Два гнезда, известных нам из этого же бассейна, также были устроены на соснах. Одиннадцать из 19 гнёзд, обследованных нами в бассейне реки Раздольной, располагались на скалах (рис. 2), а остальные 8 — на сравнительно небольших монгольских дубах Quвrcus шощоИса (рис. 3). Следует отметить, что на этой территории крупные и удобные для размещения гнёзд сосны не встречаются. Следует отметить, что гнёзда, расположенные на од-
ном и том же участке, и, скорее всего, принадлежащие одной паре, могут располагаться как на скалах, так и на деревьях.
Рис. 2. Варианты размещения гнёзд беркутов Aquila chrysaetos на скалах. 1 — Октябрьский район, окрестности села Фадеевка, 25 марта 2017; 2 — Уссурийский городской округ, окрестности села Алексее-Никольск, 16 апреля 2019. Фото И.М.Тиунова.
Рис. 3. Гнездо беркута Aquila chrysaetos, построенное на дубе монгольском Quercus mongolica. Октябрьский район, окрестности села Фадеевка. 25 марта 2017. Фото Ю.Н.Глущенко.
Гнездо беркута представляет собой громоздкую и очень прочную постройку из толстых ветвей и сучьев. Лоток выстилается сухими стеблями трав и листьями дуба; в разном количестве в нём могут присутствовать зелёные веточки сосны. У одной пары бывает несколько гнёзд, которые ежегодно достраиваются и занимаются в разные годы. Размеры построек, мм: диаметр (п = 14) 900-1900, в среднем 1388.6; высота
(п = 7) 560-1500, в среднем 862.9; диаметр лотка (п = 12) 300-800, в среднем 435.8; глубина лотка (п = 7) 40-127, в среднем 69.6.
Судя по нашим расчётам, откладка яиц в обнаруженных в гнёздах чаще всего происходила с начала третьей декады февраля по середину марта, хотя возможны и более поздние сроки, поскольку одну кладку без признаков вылупления мы осмотрели 5 мая 2007. Во время откладки яиц в Южном Приморье ещё лежит снег, особенно на склонах северной экспозиции. В начале насиживания в случае непогоды подготовленное гнездо может вновь засыпать снегом, оставляя свободными только лоток и часть гнезда, прикрытые насиживающей самкой (рис. 4).
^ \ ^ач^ , 11 _ ' / /
Рис. 4. Гнездо беркута Aquila chrysaetos, засыпанное выпавшим снегом. Октябрьский район, окрестности села Синельниково. 19 марта 2017. Фото И.М.Тиунова.
По нашим данным, в полной кладке 1 (1 случай) или 2 (10) яйца, размеры которых (п = 14), мм: 69.7-78.7x55.3-63.2, в среднем 74.87х 59,26; масса свежих и слабо насиженных яиц (п = 6): 126.3-146.3, в среднем 136.18 г. По литературным данным, три свежих яйца имели следующие параметры: размеры, мм: 79.3x63.1, 84.0x59.6 и 84.3x62.3; их масса составляла 128, 130 и 137.2 г (Аллёнов и др. 1976). Известны ещё две кладки беркута, содержащие 1 и 2 яйца, оказавшиеся «болтунами», которые имели размеры 82x59, 80x60 и 77x64 мм (Нечаев 1988). Таким образом, по совокупности всех имеющихся данных средняя ве-
личина кладки (п = 13) составляет 1.85 яйца; их размеры (п = 20), мм: 69.7-84.3x55.3-64.0, в среднем 76.74x59.85; масса свежих и слабо насиженных яиц (п = 9): 126.3-146.3; в среднем 134.7 г. В литературе (Нечаев 1988) имеется указание на то, что три обнаруженных «болтуна» имели массу 135, 135.8 и 134.3, в среднем 135.0 г, которая не отличалась от таковой свежих яиц, полученной нами. Следует отметить, что при взвешивании три насиженных яйца имели заметно меньшие показатели: 111.8, 102.9 и 106.4, в среднем 107.03 г (наши данные).
Окраска яиц у беркута сложная, при этом цвет фона и пятен весьма изменчив как в одной, так и в разных кладках, на что указывали и предыдущие исследователи (Аллёнов и др. 1976; Нечаев 1988). Следует отметить, что окраска яиц может быть различной даже в гнёздах, расположенных на одном гнездовом участке (рис. 5). Такой факт имел место в окрестностях села Синельниково (Октябрьский район), где с 1999 по 2020 год постройки беркута располагались в радиусе около 10 м (на разных участках скалы либо на близко растущем к ней монгольском дубе), но были ли яйца отложены одной и той же самкой или разными, выяснить не удалось.
Рис. 5. Варианты окраски яиц в кладках беркута Aquila chrysaetos, найденных в разные годы на одном гнездовом участке. Октябрьский район, окрестности села Синельниково. 1 — 5 мая 2007, фото Д.В.Коробова; 2 — 19 марта 2017; 3 — 15 марта 2019; 4 — 14 марта 2020, фото И.М.Тиунова.
Вылупление птенцов обычно происходит в начале апреля. По известным нам данным, в гнезде чаще один, несколько реже — два птенца (рис. 6), а в среднем в выводке (п = 20) - 1.45 молодых.
В гнезде, найденном в окрестностях села Барабаш-Левада 15 апреля 1993, самка грела двухнедельного птенца, которого родители кормили 2 раза в сутки (Глущенко, Шибнев 1993). Как правило, молодые птицы покидают гнездо во второй половине июня или в начале июля (Нечаев 1988; Глущенко и др. 2001).
Рис. 6. Птенцы в гнёздах беркутов Aquila Агу$аеО$. Октябрьский район, окрестности села Фадеевка. Фото И.И.Крюкова.
Послегнездовые кочёвки, миграции и зимовки. На северо-востоке Приморья самое ранее появление кочующих птиц отмечали 26 сентября 1987 и 2004, а средняя дата за 40 лет наблюдений - 20 октября. Пролёт выражен слабо и продолжается до конца ноября (Елсу-ков 2013). В окрестностях Лазовского заповедника первых одиночных орлов встречали 8 сентября 1975, 10 октября 2018, 18 октября 2003, 19 октября 2017, 20 ноября 2005. В целом миграция беркутов здесь не выражена, а относительная численность в этот период в разные годы составляла 0.02-0.55 ос./10 км маршрута. На морском побережье одиночные птицы появлялись в конце октября - начале ноября и составляли 0.4-0.5% от общего числа пролетающих дневных хищных птиц (Шох-рин 2008, 2017, 2018, 2019). В Уссурийском заповеднике беркутов отмечали со второй декады октября (Харченко 2010). В окрестностях станции Надеждинская взрослую птицу наблюдали 12 октября 1977 (Нечаев 1988). На юге Приморья осенью орлы появлялись поздно, в ноябре или декабре (Панов 1973).
Зимой беркутов встречали практически на всей территории Приморского края. В окрестностях Лазовского заповедника в 1960-е годы самое раннее появление на зимовке датировано 4 декабря 1959. Обычно же беркутов регистрировали в феврале (Литвиненко, Шибаев 1971). Первых зимующих птиц мы отмечали здесь 19-20 ноября, 1 и 5 декабря
1999, но как правило они появлялись позднее, в декабре или январе. На свалке села Валентин в 1990-е годы в январе-феврале, после забоя норок, одновременно можно было наблюдать до 7 орлов разного возраста. В XXI веке на юго-востоке Приморья беркутов встречали реже и в меньшем числе — от 1 до 3 особей. В последние годы отмечали как правило одиночных птиц, реже по 2-6 вместе у какой-нибудь падали. Шесть беркутов одновременно наблюдали 17 января 2007 у погибшего пятнистого оленя Cervus nippon. В период зимовок 2000-2012 годов относительная численность птиц была 0.01-0.1 ос./10 км маршрута. В Ольгинском районе в 2008-2012 годах этот показатель составил 0.02 особи на 10 км (Шохрин 2008, 2017).
В окрестностях Сихотэ-Алинского заповедника в декабре-январе обычно встречали одиночных орлов, реже 2 или группы до 5-6 особей (Елсуков 2013). В Хасанском районе беркуты зимуют регулярно, но в небольшом числе, появляясь в конце октября и исчезая в марте (Шиб-нев 1981). Зимние автомобильные учёты, проведённые на Ханкайско-Раздольненской равнине, показали, что усреднённая встречаемость орлов составляла 0.75 ос./100 км маршрута (1.3% от всего числа дневных хищных птиц). Наиболее высокой плотность беркута оказалась в районах, примыкающих к основным местам его гнездования: в предгорьях Пограничного хребта и Борисовского плато. Здесь наблюдали преимущественно взрослых особей, которые как правило держались парами (Коробова и др. 2013).
Из 12 птиц, встреченных в Уссурийском, Надеждинском и Хасанском районах зимой 1985/86 года, только три были взрослыми орлами (Шибнев, Глущенко 1988).
Рис. 7. Взрослый (1) и молодой (2) беркуты Aquila chrysaetos, патрулирующие территорию в поисках добычи. Приханкайская низменность. 23 ноября 2007. Фото Д.В.Коробова.
Рис. 8. Беркуты Aquila chrysaetos, использующие в качестве присады опору линии электропередачи (1) и дерево (2). Приханкайская низменность. 18 января 2010 и 25 ноября 2012. Фото Д.В.Коробова.
Питание. В поисках добычи беркуты патрулируют территорию в полёте (рис. 7) либо используют присады, которыми обычно служат опоры линий электропередач или деревья (рис. 8).
В бассейне реки Раздольной в результате осмотра гнёзд выяснили, что птенцов беркуты кормят в основном фазанами Phasianus colchicus (преобладали самки) и маньчжурскими зайцами Lepus mandshuricus. Однажды обнаружили молодую сороку Pica pica, а 15 июня 2004 нашли ногу молодой косули Capreolus pygargus (данные авторов).
На основе анализа погадок беркутов, собранных в гнездовой период, было выявлено, что основу их рациона составлял маньчжурский заяц (74.6%). Другие млекопитающие (мышевидные грызуны, маньчжурский цокор Myospalax psilurus, бурундук Tamias sibiricus, собака, сибирская косуля) занимали всего 7.3%. На втором месте по встречаемости был фазан (6.7%), тогда как другие птицы (врановые Corvidae, длиннохвостая неясыть Strix uralensis, дятел) составляли 9.4%. Ещё в питании отметили амурского полоза Elaphe schrencki (1.9%), который, по-видимому, является случайной добычей. В одном из гнёзд нашли шкурки амурских ежей Erinaceus amurensis. Большое число второстепенных кормов подтверждает низкую степень специализации беркутов (Аллёнов и др. 1976).
В долине реки Комиссаровки в добыче одной пары беркутов отметили колонка Mustela sibirica, маньчжурского зайца и фазана (Глущен-
ко, Шибнев 1993), а в двух погадках этого орла обнаружили шерсть и кости маньчжурских зайцев (Нечаев 1988).
В окрестностях Лазовского заповедника самку беркута отстреляли, когда она поедала маньчжурского зайца. Один раз, в марте, этот хищник добыл лебедя-кликуна Cygnus cygnus из стаи, зимовавшей в нижнем течении реки Киевки (Литвиненко, Шибаев 1971). Этих орлов неоднократно наблюдали у трупов разных млекопитающих: пятнистых оленей, изюбрей Cervus elaphus, енотовидных Nyctereutes procyonoides и домашних Canis familiaris собак (Шохрин 2017). В начале декабря 2011 года с помощью фотоловушки сняли удачную охоту беркута на молодую самку пятнистого оленя (Kerley, Slaght 2013). О вероятности добывания этим орлом ослабевших зимой молодых пятнистых оленей в оленеводческих хозяйствах Хасанского района сообщал Ю.Б.Шибнев (1981).
На северо-востоке Приморья отмечали добычу беркутами кабарги Moschus moschiferus и обыкновенной белки Sciurus vulgaris, а также наблюдали питание рыбами (морским бычком Gobiidae, кетой Onco-rhynchus keta, дальневосточной краснопёркой Tribolodon brandti, пиленгасом Mugil soiuy) и озёрной чайкой Larus ridibundus. В желудке одной из птиц обнаружили колонка. Неоднократно этих орлов вспугивали с добытых тигром Panthera tigris изюбрей, сибирских косуль и домашних животных (Елсуков 2013).
В заповеднике «Кедровая Падь» 23 января 1977 наблюдали беркута, кормящегося на косуле, которую, судя по следам, он сам и добыл. Взрослую птицу встретили 24 декабря 1985 на остатках косули, убитой леопардом Panthera pardus (Шибнев 1981), а 18 декабря 1985 отметили орла, поедающего пойманную им серую цаплю Ardea cinerea (Шибнев, Глущенко 1988).
На Ханкайско-Раздольненской равнине в зимнем питании беркута явно преобладает фазан, охоту на которого (в том числе и результативную) нам неоднократно приходилось непосредственно наблюдать. Кроме того, 28 января 2004 у села Прилуки (Хорольский район) в добыче беркута был отмечен неполовозрелый самец тетеревятника Accipiter gentilis, которого поедал беркут, также имевший промежуточный наряд (Глущенко, Кальницкая, 2004).
Гибель и её причины. В окрестностях Уссурийска 9 декабря 1973 одного беркута браконьеры отловили сетью на трупе сибирской косули. Другой орёл попал в капкан 6 марта 1976, а третьего, со следами ожогов на лапах и крыльях, обнаружили мёртвым под опорой линии электропередач зимой 1975/76 года (Глущенко и др. 2019). 18 января 2005 у трассы между сёлами Петровичи и Лучки (Хорольский район) зарегистрирован неполовозрелый беркут, убитый электрическим током на опоре ЛЭП и оставшийся висеть на ней (Глущенко, Кальницкая 2007).
В окрестностях Лазовского заповедника, в районе бухты Киевка, 9 февраля 1959 застрелили самку беркута во время поедания маньчжурского зайца; двух птиц 11 и 14 марта 1959 поймали в капканы в долине реки Беневка, а останки ещё одной нашли в начале марта 1959 в бухте Угловая (Литвиненко, Шибаев 1971). В долине Киевки мёртвых орлов обнаружили в капканах 20 ноября и 5 декабря 1999 (Шохрин 2017). В северо-восточном Приморье зарегистрировано 17 фактов гибели беркутов, из них в 8 случаях птицы были застрелены местными жителями, в 6 — их поймали в капканы, один орёл был отравлен на волчьей приваде, а ещё один утонул в разрушенном чане засольного цеха (Елсуков 2013). В окрестностях заповедника «Кедровая Падь» убитых браконьерами беркутов нашли 17 марта 1974 (Шибнев 1981) и 15 декабря 1985 (Шибнев, Глущенко 1988).
За помощь в сборе материала авторы выражают благодарность А.В.Вялкову (Владивосток), И.Н.Добрыдину (Уссурийск), И.Н.Коробовой (Уссурийск), И.И.Крюкову (Владивосток), В.Н.Куринному (Владивосток) и С.Г.Сурмачу (Владивосток).
Литератур а
Аллёнов Б.В., Николаев И.Г., Юдаков А.Г. 1976. Гнездование беркута в Приморском
крае // Охрана природы на Дальнем Востоке. Владивосток: 184-189. Белопольский Л.О. 1955. Птицы Судзухинского заповедника. Часть II // Тр. Зоол. ин-та
АН СССР 17: 224-265. Воробьёв К.А. 1954. Птицы Уссурийского края. М.: 1-360.
Глущенко Ю.Н. 2005. Беркут Aquila chrysaetos Linnaeus, 1758 // Красная книга Приморского края: Животные. Редкие и находящиеся под угрозой исчезновения виды животных. Владивосток: 243-245. Глущенко Ю.Н., Волковская-Курдюкова Е.А., Мрикот К.Н. (2001) 2015. Новые сведения о редких и малоизученных птицах Приморского края // Рус. орнитол. журн. 24 (1174): 2788-2792.
Глущенко Ю.Н., Кальницкая И.Н. 2004. Некоторые результаты изучения зимовки хищных птиц в юго-западном Приморье // Животный и растительный мир Дальнего Востока. Уссурийск, 8: 54-66. Глущенко Ю.Н., Кальницкая И.Н. 2007. Результаты зимних автомобильных учётов соколообразных птиц (Falconiformes, Aves), проведённых на территории Ханкайско-Раздольненской равнины и окружающих предгорий // Животный и растительный мир Дальнего Востока. Уссурийск, 11: 55-71. Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В. 2020. Весенний пролёт птиц в долине нижнего течения реки Раздольной (Приморский край) в 2020 году. Сообщение 3. Дневные хищные птицы // Рус. орнитол. журн. 29 (1941): 2907-2921. Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В., Кальницкая И.Н. 2008. Весенний пролёт птиц в долине реки Раздольной (Южное Приморье). Сообщение 3. Соколообразные // Рус. орнитол. журн. 17 (426): 971-983. Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В., Харченко В.А., Коробова И.Н., Глущенко В.П. 2019. Птицы - Aves // Природный комплекс Уссурийского городского округа; современное состояние. Владивосток: 151-301. Глущенко Ю.Н., Нечаев В.А., Редькин Я.А. 2016а. Птицы Приморского края: краткий фаунистический обзор. М.: 1-523. Глущенко Ю.Н., Сурмач С.Г., Мрикот К.Н. 1997. Заметки по орнитофауне Приморского края // Животный и растительный мир Дальнего Востока. Уссурийск, 3: 99-104.
Глущенко Ю.Н., Шибнев Ю.Б. 1993. Новые находки редких птиц на озере Ханка и окружающих территориях // 7-е Арсеньевские чтения. Уссурийск: 3-5.
Глущенко Ю.Н., Шибнев Ю.Б. Михайлов К.Е., Коблик Е.А., Бочарников В.Н. 20166. Краткий обзор фауны птиц национального парка «Бикин» // Биота и среда заповедников Дальнего Востока. Biodiversity and Environment of Far East Reserves 1: 59-139.
Елсуков С.В. 2013. Птицы Северо-Восточного Приморья: Неворобьиные. Владивосток: 1-536.
Коблик Е.А., Редькин Я.А., Архипов В.Ю. 2006. Список птиц Российской Федерации. М.: 1-281.
Коробова И.Н., Глущенко Ю.Н., Коробов Д.В. 2013. Итоги зимних автомобильных учётов хищных птиц, проведённых на территории Ханкайско-Раздольненской равнины и окружающих предгорий в 2003-2013 гг. // Животный и растительный мир Дальнего Востока. Уссурийск, 1 (19): 2-8.
Курдюков А.Б. 2014. Гнездовые орнитокомплексы основных местообитаний заповедника «Кедровая Падь» и его окрестностей: характер размещения и состояние популяций, дополнение к фауне птиц (материалы исследований 2008 года) // Рус. орнитол. журн. 23 (1060): 3203-3270.
Литвиненко Н.М., Шибаев Ю.В. 1971. К орнитофауне Судзухинского заповедника и долины реки Судзухэ // Экология и фауна птиц юга Дальнего Востока. Владивосток: 127-186.
Михайлов К.Е., Шибнев Ю.Б., Коблик Е.А. 1998. Гнездящиеся птицы бассейна Бики-на (аннотированный список видов) // Рус. орнитол. журн. 7 (46): 3-19.
Нечаев В.А. 1988. К орнитофауне Южного Приморья // Редкие птицы Дальнего Востока и их охрана. Владивосток: 71-74.
Нечаев В.А. (2006) 2016. Весенние миграции птиц в долине реки Раздольной (Южное Приморье) // Рус. орнитол. журн. 25 (1271): 1269-1276.
Нечаев В.А., Гамова Т.В. 2009. Птицы Дальнего Востока России (аннотированный каталог). Владивосток: 1-564.
Панов Е.Н. 1973. Птицы Южного Приморья (фауна, биология и поведение). Новосибирск: 1-376.
Пукинский Ю.Б. 2003. Гнездовая жизнь птиц бассейна реки Бикин. СПб: 1-267.
Степанян Л.С. 2003. Конспект орнитологической фауны России и сопредельных территорий (в границах СССР как исторической области). М.: 1-808.
Харченко В.А. 2010. Динамика осенних миграций птиц через территорию Уссурийского заповедника // 9-я Дальневост. конф. по заповедному делу. Владивосток: 447-450.
Шибнев Ю.Б. 1981. Зимовка крупных хищных птиц в Приморье // Редкие птицы Дальнего Востока. Владивосток: 100-107.
Шибнев Ю.Б., Глущенко Ю.Н. 1988. Зимовка хищных птиц в юго-западном Приморье в 1985/1986 гг. // Редкие птицы Дальнего Востока и их охрана. Владивосток: 108111.
Шохрин В.П. 2008. Соколообразные (Falconiformes) и совообразные (Strigiformes) Южного Сихотэ-Алиня. Дис. ... канд. биол. наук. Владивосток: 1-205 (рукопись).
Шохрин В.П. 2017. Птицы Лазовского заповедника и сопредельных территорий. Лазо: 1-648.
Шохрин В.П. 2018. Редкие и малоизученные виды птиц Лазовского заповедника и его окрестностей: встречи и находки в 2017 году // Рус. орнитол. журн. 27 (1568): 758-766.
Шохрин В.П. 2019. Редкие птицы Лазовского заповедника и его окрестностей: встречи и находки 2018 года // Рус. орнитол. журн. 28 (1727): 499-508.
Шульпин Л.М. 1936. Промысловые, охотничьи и хищные птицы Приморья. Владивосток: 1-436.
Brazil M. 2009. Birds of East Asia. Eastern China, Taiwan, Korea, Japan and Eastern Russia. London: 1-529.
Check-List of Japanese Birds. 2012. 7th Revised Edition. Ornithological Society of Japan: 1439.
Del Hoyo J., Collar N.J. 2014. HBW and BirdLife International Illustrated Checklist of the
Birds of the World. Vol. 1: Non-Passeriformes. Barcelona: 1-903. Kerley L.L., Slaght J.C. 2013. First documented predation of Sika Deer (Cervus nippon) by
Golden Eagle (Aquila chrysaetos) in Russian Far East // J. Raptor Res. 47, 3: 328-330. Moores N., Kim A., Kim R. 2014. Status of Birds, 2014. Birds Korea Report on Bird Population Trends and Conservation Status in the Republic of Korea. Published by Birds Korea: 1-84.
Nazarenko A.A., Gamova T.V., Nechaev V.A., Surmach S.G., Kurdyukov A.B. 2016.
Handbook of the Birds of Southwest Ussuriland: Current Taxonomy, Species Status, and Population Trends. National Institute of Biological Resources. Incheon: 1-256.
Ю ^
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2020, Том 29, Экспресс-выпуск 1982: 4677-4678
О встрече белоголового сипа Gyps fulvus в Наурзуме в 2020 году
Р.Р.Батряков
Ришат Рафкатович Батряков. Наурзумский государственный природный заповедник, ул. Казбек-би 5, село Караменды, Наурзумский район, Костанайская область, Казахстан. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 21 сентября 2020
В Казахстане белоголовый сип Gyps fulvus — редкая гнездящаяся перелётная птица. Гнездится в ксерофитных скалистых горах: в отрогах Джунгарского Алатау и в Западном Тянь-Шане. На кочёвках встречается практически повсеместно, за исключением Западного Казахстана (Гаврилов 1999).
В Наурзуме (Костанайская область, Казахстан) белоголовый сип -очень редкий залётный вид (Брагин, Брагина 2017). Материалов о встречах этой птицы в пределах Наурзума крайне мало. Достоверно известно всего 6 встреч. Первые сведения о летней встрече одиночного белоголового сипа в Наурзумском бору приведены в работе П.П.Суш-кина (1908). В 1929 году 16 июля там же была отмечена одиночная птица и 29 июля — группа сипов совместно со стаей чёрных грифов Aegypius monachus на склоне речной долины, выходящей с Восточно-Тургайского плато в Тургайскую ложбину (Ливрон 1938). Последующие регистрации белоголового сипа произошли значительно позже. Шесть птиц отмечено в 1966 году и три — в 1975, однако места встреч не указаны. В 2010 году Е.А.Брагин встретил 9 сипов в большом скоплении с орлами и грифами на северном склоне Кызбельтау (Брагин, Брагина 2017).
