CC BY
30
На страницах журнала "Семья охотников"* я уже высказывал своё мнение, что на периодические прилёты саджи нельзя смотреть как на залёты случайные, а скорее можно усматривать в них попытки этого вида к расширению области распространения; что можно допустить, что саджа, при нужной охране, осядет и удержится у нас в солончаковых полупустынях юго-восточной части Европейской России, и что поэтому нужно было бы сохранить её от истребления.
В № 12151 газеты "Новое время" от 9 января 1910 помещено следующее сообщение: "Залетевшие в Крым из далёких монгольских степей в 1908 году в несметном количестве (?) саджи, погостив здесь полтора года, после второго вывода детей, исчезли бесследно. Виноваты в этом, во-первых, местные условия (?), во-вторых, охотники и, в-третьих, лисицы, знакомство с которыми, судя по перьям возле нор, обошлось этой в высшей степени симпатичной и доверчивой птице дорого".
Заметка эта интересна в том отношении, что указывает двукратное гнездование и двукратный вывод птенцов в Крымских степях и подтверждает высказанное мною в вышеуказанных журнальных статьях мнение, что при должной охране и защите эта птица могла бы у нас удержаться.
Быть может, на страницах этого журнала мы прочтём и отрадное известие об охране и сохранности этой гостьи в каком-нибудь тихом уголке Европейской России...
ю оз
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2003, Экспресс-выпуск 271: 829-831
Гнездовая экология канюка Buteo buteo в условиях северной Белоруссии
В.В.Ивановский, И.В.Башкиров
Второе издание. Первая публикация в 2000?
Канюк Buteo buteo — самая обьгчная хищная птица Белоруссии, численность которой в республике оценивается в 8-11 тыс. гнездящихся пар (Никифоров и др. 1997). Безусловно, трудно переоценить значение этой многочисленной птицы в экосистемах. Тем не менее, этому виду уделяли крайне малое внимание. Например, по северной Белоруссии в литературе имеется лишь одно краткое сообщение, посвящённое этому виду (Ивановский 1991).
Материал по гнездовой экологии канюка собран нами в 1990-1999 годах в Витебской области. Прослежено 265 случаев гнездования, окольцовано 336 птенцов и 46 взрослых птиц, получено 7 возвратов колец.
№ 12 и № 16 за 1908 год, в статьях "Налёт саджи" и "Может ли у нас водиться саджа?".
* Ивановский В.В., Башкиров И.В. 2000. Гнездовая экология канюка в условиях Северной Беларуси ЦФауна и экология птиц бассейна реки Западная Двина. Витебск: 38-41.
В условиях северной Белоруссии канюки наиболее часто гнездятся в смешанных лесах — 56.2% случаев. Далее стации по их предпочитаемости канюками располагаются в следующем порядке: еловый лес — 18.5%, сосновый — 14.4%, берёзовый — 7.5%, ольховый — 3.4% (п = 265). В большинстве случаев птицы селятся в сырых или сильно заболоченных участках леса. Для постройки гнезда они чаще всего используют ель Picea abies (40.7%), затем сосну Pinus sylvestris (22.6%) и берёзы Betula spp. (17.1%); другие породы: Populus tremula, Alnus glutinosa, Acer platanoides, Fraxinus excelsior, Quercus robus,— используются значительно реже.
Гнёзда канюка мало чем отличаются от гнёзд других пернатых хищников средней величины — тетеревятника Accipiter gentilis, осоеда Pern is apivo-rus. Если проанализировать архитектонику гнёзд, то на боковых ветвях у ствола находилось 48.5% построек, в развилке главного ствола — 44.5%. Другие варианты расположения гнёзд (на боковой ветви вдали от ствола, на "ведьминых мётлах", на макушке) встречались редко (7%). Высота расположения гнёзд (п = 185), объединённая в классы по 5 м, представлена следующим образом: около 5м— 12.4%, 10 м — 39.0%, 15 м — 28.1%, 20 м — 18.3%, 25 м — 2.2%. Размеры гнёзд зависят от частоты их использования и подвержены значительной изменчивости: общий диаметр гнезда 40-120 см, толщина гнезда 17-100 см, диаметр лотка 15-45 см, глубина лотка 2-10 см. Почти всегда лотки гнёзд были "украшены" веточками с зелёными листьями.
В выборе гнездовых деревьев и в архитектонике гнёзд канюки северобелорусской популяции проявляют значительную пластичность, что видно из вышеприведённых материалов. Тем не менее, в связи со значительным омоложением лесов в последние десятилетия канюки, по нашим данным, испытывают определённый дефицит в старых деревьях с удобной архитектоникой крон, растущих в приопушечной полосе лесов. В опытах по привлечению канюка в искусственные гнёзда (п = 11) заселяемость последних составила 45% (Ivanovsky 2000).
В районе гнездовых участков первые канюки начинают встречаться в первой половине марта. Занявшие территорию пары начинают демонстрировать элементы брачных игр. Токовые полёты в окрестностях гнезда регистрируются до первых чисел мая. Акты копуляции (оба на деревьях) отмечены 23 марта 1995.
Начало кладки регистрировалось с 9 по 28 апреля, в среднем 19 апреля. В кладках (я = 23) от 1 до 4 яиц, в среднем 2.52±0.069. В случае потери кладки в начале насиживания пара, как правило, приступает к повторной. Размеры яиц, мм (п = 36): 46.1-62.0x40.3-48.4, в среднем 55.52+0.57x44.65+ 0.62. Вылупление птенцов регистрировали в период с 8 по 28 мая, в среднем 20 мая. В выводках с недавно вылупившимися птенцами (п = 134) было от 1 до 4 птенцов, в среднем 2.43±0.35 птенца.
Птенцы находятся в гнезде в среднем около 45 сут. Первые слётки начинают покидать гнёзда в период с 22 июня по 14 июля, в среднем 3 июля. Слётки из повторного выводка покинули гнездо 5 августа. В ещё не разбившихся выводках (п = 91) отмечено от 1 до 4 слётков, в среднем 1.78+0.08 на выводок. Успешность гнездования, рассчитанная по 115 гнездовым по-
пыткам с известным нам результатом, составила 82.6% (неудачными были 20 попыток размножения). Причины неудачного гнездования распределяются следующим образом (п = 20): разорено вороном Corvus corax — 25%, разорено человеком — 5%, падение гнёзд во время сильных ветров — 25%, причины не установлены — 45%. По косвенным признакам мы можем предположить, что эти 45% случаев связаны с хищнической деятельностью куницы Martes martes и ястреба-тетеревятника, а также с беспокойством со стороны человека.
При осмотре гнёзд мы обнаружили следующие объекты питания (п = 100): Insecta — 1% (Gryllotalpa gryllotalpa), Amphibia — 15% (Rana sp. 10%, Bufo bufo 5%), Reptilia — 2% (Lacerta vivípara 1%, Vípera berus 1%), Aves — 28% (Passeriformes, ближе не определённые — 12%, Turdus sp. 7%, Bonasa bonasia 1%, Picidae 2%, Garrulus glandarius 3%, Cuculus canorus 1%, Gallinago gallinago 1%, Pica pica 1%) и Mammalia — 54% (Sorex sp. 5%, Microtinae 13%, Sciurus vulgaris 2%, Rodentia, ближе не определённые — 1%, Talpa europaea 9%, Lepus sp. 1%, Rattus rattus 1%, Microtus oeconomus 1%, Arvícola terrestris 2%, Sylvimus sylvaticus 12%, Clethrionomys glareolus 1%, Mustella nivalis 1%). Основная масса жертв представлена молодыми особями,^ частности, у птиц — нелётными птенцами, схваченными на гнёздах, или "поршками". Приведённые данные по питанию показывают хорошо выраженную полифагию северо-белорусских канюков и стабильность их рациона на протяжении 1973-1999 годов.
Покидать гнездовые участки и постепенно смещаться к югу канюки се-веро-белорусской популяции начинают с середины августа и заканчивают отлёт к концу октября. На протяжении ряда лет в Витебской области проводился отлов хищных птиц на пролёте (Ивановский 1990; Башкиров, Шамович 1998). Первые пролётные канюки были отловлены 11 августа, а последние — 28 октября. Все окольцованные за пределами Белоруссии и пойманные нами птицы были помечены в Финляндии. Несколько раз отловлены птицы очень светлой окраски.
Подводя итоги, следует констатировать, что северо-белорусская популяция канюков стабильна и в ближайшие годы вряд ли стоит ожидать резких колебаний численности этого обычного для Белоруссии вида.
За помощь в полевых работах авторы выражают искреннюю благодарность Д.И.Шамовичу, В.В.Заблоцкому, В.Т.Коваленку и С.Э.Усову.
Ю OS
