CC BY
115
УДК 164.03:165.0 Каримов Артур Равилевич
кандидат философских наук, доцент кафедры социальной философии Казанского (Приволжского) федерального университета
ГЛУБОКОЕ РАЗНОГЛАСИЕ И АРГУМЕНТАТИВНЫЕ ДОБРОДЕТЕЛИ
https://doi.org>r10.24158/fik.2018.1.3 Karimov Artur Ravilevich
PhD, Associate Professor, Social Philosophy Department, Kazan (Volga region) Federal University
DEEP DISAGREEMENT AND ARGUMENTATIVE VIRTUES
Аннотация:
Гпубокое разногласие есть разногласие по поводу эпистемических принципов, касающихся выбора методов обоснования и аргументации. Основываясь на концептуальной метафоре «петель» Витгенштейна, исследователи делают вывод, что глубокое разногласие непреодолимо. Данный вывод влечет за собой релятивизм в теории аргументации. Цель статьи состоит в том, чтобы пока-зать, что в ситуации глубокого разногласия теоретически можно установить, кто из участников спора находится в лучшей эпистемической позиции и, соответственно, чья позиция является ар-гументативно добродетельной. Для обоснования этого тезиса мы предлагаем использовать мысленный эксперимент «игра эпистемических методов» М. Линча и теорию аргументативных добродетелей Д. Когена и Э. Абердина. Данное исследование имеет чисто теоретическую, философскую цель - критику релятивизма в теории аргументации и обоснование ее нормативного статуса. Правильные ходы в аргументации являются такими, какие предпочел бы субъект, обладающий всей суммой аргументативных добродетелей, а неправильные ходы, или аргументативные ошибки, - это те, которые сделал бы субъект, обладающий аргумен-тативными пороками.
Ключевые слова:
аргументация, теория аргументации, эпистемология аргументации, добродетели, аргумента-тивные добродетели, аргументативные пороки, эпистемология петель, Витгенштейн, интеллектуальные добродетели.
Summary:
Deep disagreement is a disagreement about epistemic principles relating to the choice of justification and argumentation methods. Relying on the conceptual metaphor of "hinges" by Wittgenstein, the researchers conclude that deep disagreement cannot be resolved. This conclusion leads to relativism in the argumentation theory. The purpose of the study is to show that, in case of deep disagreement, one can theoretically determine which of parties in dispute has better epistemic status and, consequently, is argumentatively virtuous. To substantiate this thesis, we propose carrying out such thought experiment as an epistemic method game by M. Lynch and applying the virtue argumentation the-ory by D. Cohen and A. Aberdein. This research has a purely theoretical, philosophical aim to criticize relativism in argumentation theory and justify its regulatory status. The right moves in argumentation are such that an agent with the entire argumentative virtues would prefer, and wrong moves, or argumentative fallacies, are such that an agent with argumentative vices would make.
Keywords:
argumentation, argumentation theory, epistemology of argumentation, virtues, argumentative virtues, argumentative vices, hinge epistemology, Wittgenstein, intellectual virtues.
Введение
С точки зрения теории аргументации все разногласия можно условно разделить на две группы. В первую входят те типы разногласий, которые могут быть достаточно легко устранены указанием на конкретный факт. Например, если у нас с другом есть разногласие по поводу того, составляет ли счет за обед меньше 100 долл., то это разногласие легко устранить, если мы внимательно вместе изучим чек. Такого типа разногласия обычно не приводят к конфликтам и быстро разрешаются. Другой тип разногласий касается не фактов, а способов их установления и, соответственно, убеждений по поводу фактов, которые установлены подобными способами. Последний тип исследователи называют «глубоким разногласием» (deep disagreement) [1]. Цель данной статьи состоит в том, чтобы показать, что в ситуации глубокого разногласия теоретически можно установить, кто из участников спора находится в лучшей эпистемической позиции и чья позиция является аргу-ментативно добродетельной. Для обоснования этого тезиса мы предлагаем использовать мысленный эксперимент «игра эпистемических методов» М. Линча и теорию аргументативных добродетелей. Это решение имеет чисто теоретический характер и не направлено на преодоление разногласий конкретных участников спора. Данное исследование имеет чисто спекулятивную, философскую цель - критику релятивизма в теории аргументации и обоснование ее нормативного статуса.
Глубокое разногласие и «эпистемология петель»
Возьмем в качестве примера противостояние Галилея и кардинала Беллармина. Используя математические расчеты, Галилей доказал, что Земля вращается вокруг Солнца. В то же
время, основываясь на текстах Священного Писания, кардинал Беллармин пришел к обратному выводу. Если реконструировать их позиции в ходе аргументации, то мы получим примерно следующее. Позиция Галилея: «Наилучший способ установления астрономических фактов - это методы математического естествознания!». Позиция кардинала Беллармина: «Наилучший способ установления любых фактов (в том числе астрономических) - это консультация по данному вопросу у Священного Писания!». Здесь разногласие по поводу фактов возникает на основе разногласия по поводу источника формирования истинных убеждений о фактах. Если мы поднимаемся до такого уровня, когда наше разногласие касается не фактов, а методов их получения, то такое разногласие исследователи называют «эпистемическим разногласием» - разногласием относительно эпистемических принципов. Как пишет М. Линч, «под эпистемическим принципом я имею в виду нормативный принцип, который утверждает, что тот или иной источник или способ формирования убеждений имеет какой-то ценный эпистемический статус» [2, p. 264].
Для объяснения существования глубокого разногласия и непонимания исследователи обращаются к витгенштейновской концептуальной метафоре «петель» [3]. В работе «О достоверности» Л. Витгенштейн пишет: «341. То есть вопросы, которые мы ставим, и наши сомнения зиждутся на том, что для определенных предложений сомнение исключено, что они словно петли, на которых держится движение остальных [предложений]» [4].
А. Колива предлагает использовать термин «эпистемология петель» для теории, придающей главное значение для познания витгенштейновскому понятию «петель» [5]. В познании, по Л. Витгенштейну, существуют опорные точки, которые мы не можем подвергать сомнению. Это и есть «петли», на которые опирается наше познание мира. Одной из таких «петель» служит, например, признание существования внешнего объективного мира, удостоверяемое чувственным восприятием. В трактате «О достоверности» Л. Витгенштейн пишет, что подобные утверждения не являются ни истинными, ни ложными. Они лежат в основании концептуального каркаса всего нашего мировоззрения. Эти «петли» нельзя назвать обычными пропозициями. Они, подобно правилам грамматики, устанавливают, как следует говорить или писать на определенном языке. Главная идея Л. Витгенштейна заключается в том, что обоснование и знание не находятся в вакууме. Они всегда зависят от того, что существуют «петли». Сами «петли» не могут быть обоснованы каким-либо независимым образом, раз они выступают основаниями для всех остальных утверждений. В данном смысле «петли» не являются разумными, рациональными. В них можно только верить. Однако все остальное - разумно и рационально, поскольку опирается на эти «петли».
Такая позиция, безусловно, является релятивистской. Если Л. Витгенштейн прав, это сулит проблемы для эпистемологии аргументации. Под эпистемологией аргументации мы понимаем учение о гносеологических основаниях аргументации. Традиционно теория аргументации строилась не только как описательная, дескриптивная теория о том, как фактически люди аргументируют, но и как нормативная дисциплина. Само понятие аргументативной ошибки, например argumentum ad hominem, предполагает нормативное измерение. Как можно говорить о каких-либо нормативных принципах аргументативного дискурса, если глубокое разногласие в принципе непреодолимо? Как можно говорить о «правилах» или «ошибках» аргументации, если по поводу этих самых правил могут быть глубокие разногласия среди участников дискуссии? Что если кто-то вовсе не считает argumentum ad hominem ошибкой, опираясь на какие-то свои «петли»?
Мысленный эксперимент М. Линча
Если глубокие разногласия неразрешимы, то следует ли отсюда, что релятивизм прав? Вовсе нет. Возможно, это просто свидетельствует о том, что процесс рациональной аргументации имеет границы. Когда они достигнуты, остается обратиться только к практическому разуму. М. Линч предлагает поиграть в «игру эпистемических методов» [6, p. 274-277]. Она является аналогией мысленного эксперимента Дж. Ролза в области эпистемологии. В работе «Теория справедливости» Дж. Ролз обратился к мысленному эксперименту, с помощью которого можно определить, какая политическая система наилучшая. Он предложил в качестве исходного положения гипотетическую ситуацию, при которой свободные и рациональные индивиды заключают общественный договор о том, каковы должны быть основные принципы их общества. При этом никто не знает своих места в обществе, социального статуса, расовой и половой принадлежности и т. д. Принципы справедливости выбираются за «завесой неведения».
По аналогии представим, что мы хотим выбрать метод аргументации, который будет привилегированным в данном сообществе, т. е. наилучшим для преподавания в школах, университетах, оценки результатов исследований и т. д. При этом мы изначально открыты для любых методов. В качестве кандидатов могут быть использованы любые методы: дедукция, индукция, чувственное восприятие, гадание по линиям на ладони, спиритическая доска, чтение священных текстов и т. п. Причем изначально мы не предполагаем, что какой-то из этих методов лучше, чем другой. В виде исходных предпосылок М. Линч рассматривает следующие. Во-первых, участники
этой игры не имеют информации о надежности разных типов доксастических практик (практик формирования убеждения), они исходят из предположения, что все методы формирования убеждения в равной степени надежны. Во-вторых, игроки не могут предполагать, что какая-то метафизическая картина мира истинна, в частности натурализм или теизм. В-третьих, они знают, что им придется жить в том мире, где выбранные методы являются привилегированными. В-четвертых, игроки не знают, какие методы они сами захотят применять из-за образования, воспитания, религии и т. д. Однако есть то, что объединяет участников этой игры. Всем нам присуще действовать в своих интересах. Поэтому предположим, что для них тоже характерно это свойство. Выбор каких методов будет в интересах данных игроков?
Согласно М. Линчу, «кажется, что в наших собственных интересах будет выбрать такие методы, которые в наибольшей степени были бы повторяемы, адаптируемы, публичны и распространены» [7, p. 275]. Повторяемые методы предпочтительнее, потому что их можно использовать снова. Адаптируемые методы предпочтительнее, поскольку их можно применять к различным типам проблем. Публичные методы лучше, потому что их действенность можно оценить любому. Наконец, распространенность означает, что эти методы де-факто применяются всеми. Как считает М. Линч, нетрудно предположить, что игроки в такой ситуации выберут скорее дедукцию и индукцию, чем, например, спиритическую доску, ведь первые скорее удовлетворяют потребностям и личным интересам незаинтересованного субъекта.
На наш взгляд, проблема с данным мысленным экспериментом заключается в том, что для совершения выбора мы должны предположить, что игроки являются рациональными субъектами. Используя терминологию эпистемологии добродетелей (virtue epistemology), они должны быть интеллектуально добродетельными субъектами [8]. Однако какие интеллектуальные добродетели имеют наибольшее значение в процессе аргументации?
Аргументативные добродетели и пороки
Дискурс о добродетелях (греч. - арета, «арете») пришел в теорию аргументации трансфером из эпистемологии. В 1960-е гг. на Западе наблюдался ренессанс этики добродетелей, а затем в 1990-2000-е гг. развивалась эпистемология добродетелей. Понятие добродетели, которое фигурирует во всех этих областях, употребляется в максимально широком смысле, соответствующем греческому «арете». А.Ф. Лосев в изложении В.В. Бибихина дает следующее определение этого греческого понятия: «арета часто переводят добродетель, но это значение сложилось только в позднем эллинизме, хотя и до христианства. арета - добротность, вот правильный перевод; совершенство в каком-нибудь отношении, обязательно в хорошем. Вот вам развитие идей. Была политическая, социальная добротность, а позднее развитие языка пошло по линии морализирования» [9, c. 9]. Итак, «арете» - это совершенство в любом отношении: моральном, интеллектуальном, физическом и т. д. В данном случае нас интересуют «арете» в области аргументации.
Существуют разные классификации аргументативных добродетелей и пороков. Д. Коэн предлагает четыре кардинальные добродетели идеального участника аргументации: 1) желание вступать в дискуссию; 2) желание слушать других; 3) готовность изменить свою позицию; 4) готовность подвергать сомнению очевидное [10]. На основе этой классификации Э. Абердин предлагает собственную, более разветвленную, классификацию аргументативных добродетелей [11].
1. Желание вступать в дискуссию предполагает наличие таких установок и качеств, как:
а) коммуникативность; б) вера в разум; в) интеллектуальное мужество; г) чувство долга.
2. Желание слушать других разбивается на такие качества, как: а) интеллектуальная эм-патия, включающая в себя понимание (insight) людей, понимание проблем, понимание теорий;
б) беспристрастность (fair-mindedness), включающая справедливость, честность в оценке аргументов оппонента, открытость ума для сбора и оценки свидетельств; в) распознавание надежного авторитета; г) распознавание очевидных фактов, включающее чувствительность к деталям.
3. Готовность изменить собственную позицию включает: а) здравый смысл; б) интеллектуальную прямоту; в) интеллектуальное смирение; г) интеллектуальную порядочность.
4. Готовность подвергать сомнению очевидное содержит: а) должное уважение к общественному мнению; б) автономию; в) интеллектуальное усердие.
Поскольку добродетели, согласно аристотелевской традиции, понимаются как середина между двумя крайностями, то аргументативные пороки - это крайности, которые отклоняются от золотой середины. Они, по Э. Абердину, подразделяются также на четыре группы.
1. Нежелание вступать в дискуссию (квиетизм) подразумевает: а) отсутствие коммуникативности / чрезмерную коммуникативность; б) недоверие разуму / чрезмерную опору на разум;
в) интеллектуальную трусость / интеллектуальное безрассудство; 4) нарушение долга / неуместное рвение.
2. Нежелание слушать других предполагает: а) интеллектуальную грубость, которая проявляется в равнодушии к окружающим, проблемам, теориям / интеллектуальную сентиментальность,
проявляющуюся в снисходительности (indulgence) к людям, проблемам, теориям; б) узость ума (narrow-mindedness), которая проявляется в несправедливости к другим, нечестности в оценке их аргументов, закрытости ума для сбора и оценки свидетельств / неподобающей щедрости, включающей в себя несправедливость по отношению к себе, пристрастие в пользу других, впечатлительность при оценке и сборе свидетельств; в) равнодушие к надежному авторитету / ложную идентификацию надежного авторитета; г) равнодушие к очевидным фактам / ложную идентификацию очевидных фактов; д) нечувствительность к деталям / чрезмерное внимание к ним.
3. Нежелание изменять свою позицию в ходе аргументации подразумевает: а) чрезмерную опору на здравый смысл / отсутствие здравого смысла; б) интеллектуальную нечестность / интеллектуальную наивность; в) интеллектуальное высокомерие / интеллектуальную робость; г) интеллектуальную непримиримость / интеллектуальную уступчивость.
4. Нежелание подвергать сомнению очевидное предполагает: а) неподобающее уважение к общественному мнению / презрение общественного мнения; б) доверчивость/эксцентричность; в) отсутствие интеллектуального усердия, поверхностность / излишнюю интеллектуальную целеустремленность.
Среди этих аргументативных добродетелей и пороков особо хотелось бы отметить интеллектуальное смирение. На наш взгляд, оно является главной добродетелью в аргументации. Интеллектуальное смирение в противоположность интеллектуальному высокомерию, с одной стороны, и интеллектуальной робости, с другой, подразумевает, что субъект адекватно способен оценить собственные интеллектуальные ограничения [12]. Это служит важнейшей предпосылкой для преодоления расхождения во мнениях в ходе аргументации.
Преимущество данной классификации состоит в том, что, основываясь на ней, мы можем показать, откуда возникают те или иные аргументативные ошибки и неправильные ходы в аргументации. Например, «аргумент к палке» - из несправедливости к другим; ad hominem - из нечестности к другим в оценке их аргументов; «аргумент к жалости» - из интеллектуальной сентиментальности; «аргумент к публике» - из неподобающего уважения к общественному мнению; «провокационный вопрос» - из интеллектуальной нечестности и т. д. И наоборот, правильными ходами в аргументации являются те, которые сделал бы субъект, обладающий всей суммой аргументативных добродетелей. Заключение
В данной статье мы исследовали проблему глубокого разногласия в эпистемологии аргументации. Суть вопроса заключается в том, что некоторые разногласия, а именно разногласия не по поводу фактов, а в отношении способов их получения, т. е. эпистемические разногласия, приводят к релятивизму в теории аргументации. Отталкиваясь от концептуальной метафоры «петель» Л. Витгенштейна, исследователи приходят к выводу, что базовые основания любого утверждения не поддаются рациональной оценке. Это ставит перед теорией аргументации проблему релятивизма. Для ее решения мы использовали мысленный эксперимент М. Линча «игра эпистемических методов». Она состоит в том, что по аналогии с мысленным экспериментом Дж. Ролза нам предлагается представить, какие методы аргументации выберут субъекты «под завесой неведения». Мы утверждаем, что для того, чтобы получить результат в ходе этого эксперимента, необходимо предположить, что субъекты должны быть аргументативно добродетельными.
В данной статье мы привели классификацию аргументативных добродетелей Э. Абердина. Особый акцент мы сделали на добродетели интеллектуального смирения. Правильными в аргументации являются те ходы, которые предпочел бы субъект, располагающий всей суммой аргументативных добродетелей, а неправильными ходами, или аргументативными ошибками, - те, которые сделал бы субъект, обладающий аргументативными пороками.
Ссылки:
1. Lynch M. Epistemic Circularity and Epistemic Incommensurability // Social Epistemology / ed. by A. Haddock, A. Millar, D. Pritchard. Oxford, 2010. P. 262-277 ; Turner D., Wright L. Revisiting deep disagreement // Informal Logic. 2005. Vol. 21, no. 1. P. 25-35.
2. Lynch M. Op. cit. P. 264.
3. Godden D., Brenner W. Wittgenstein and the logic of deep disagreement // Cogency. 2010. Vol. 2, no. 2. Р. 41-80.
4. Витгенштейн Л. О достоверности [Электронный ресурс] // Вопросы философии. 1991. № 2. С. 67-120. URL: http://sbib-lio.com/biblio/archive/vitginshteyn_o (дата обращения: 10.01.2018).
5. Coliva A. Which hinge epistemology? // Hinge epistemology / ed. by A. Coliva, D. Moyal-Sharrock. Leiden ; Boston, 2016. P. 6-23.
6. Lynch M. Op. cit. P. 274-277.
7. Ibid. P. 275.
8. Шевченко А.А. Эпистемология и добродетели // Сибирский философский журнал. 2016. № 4. С. 82-92.
9. Бибихин В.В. Алексей Федорович Лосев. Сергей Сергеевич Аверинцев. М., 2004.
10. Cohen D. Arguments that backfire // The uses of argument / ed. by D. Hitchcock, D. Farr. Hamilton, 2005. P. 58-65.
11. Aberdein A. The vices of argument // Topoi. 2016. Vol. 35, no. 2. Р. 413-422.
12. Church I., Samuelson P. Intellectual Humility: An Introduction to the Philosophy and Science. L., 2017.
