CC BY
15
политической науки
А. Ю. Сунгуров
ГЛОБАЛЬНОЕ НЕДОВОЛЬСТВО: ДИЛЕММЫ ИЗМЕНЕНИЙ. ЗАМЕТКИ О XXI ВСЕМИРНОМ КОНГРЕССЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ (Сантьяго, Чили, 12-16 июля 2009 г.)1
Введение
Вынесенная в заголовок тема XXI Всемирного конгресса Международной ассоциации политической науки, которая в оригинале звучит как «Global Discontent? Dilemmas of Change», была сформулирована еще в 2006 г., задолго до начала мирового экономического кризиса, поэтому в ней еще стоит знак вопроса. Летом 2009 г. этот знак вполне можно уже убрать, а тема Конгресса прозвучала как нельзя более актуально. Но она была определена три года назад, что указывает на наличие у политологического сообщества определенных прогностических способностей.
Всемирные конгрессы Международной ассоциации политической науки (МАПН) проходят один раз в три года (XX конгресс состоялся в г. Фукуока, Япония). МАПН была основана в 1949 г., поэтому в Сантьяго отмечалось 60-летие создания этой организации, был выпущен сборник, посвященный ее истории. Кроме того, история создания и деятельности МАПН, включая участие в ее работе советских ученых, освещалась в ряде выступлений на Конгрессе.
Работа Конгресса МАПН в Сантьяго проходила при участии политического руководства страны. Так, на его открытии состоялось выступление министра иностранных дел Чили Мариано Фернандес. На второй день работы Конгресса с лекцией выступила президент Республики Чили Мишель Бачелет, которая на следующий день дала прием для руководства МАПН. На закрытии Конгресса выступил Государственный секретарь МИД Республики Чили Альберто Ван Клаверен.
Согласно представленной на Конгрессе статистике, была подана 3931 заявка на выступления, из них было принято 2417. Не все участники смогли найти деньги на дорогу, поэтому в работе Конгресса приняло участие около двух тысяч человек.
Тематически программа пятидневной работы Конгресса вклю-
1 Текст с фотографиями представлен на сайте Отделения прикладной политологии Санкт-Петербургского филиала ГУ-ВШЭ (см.: ЬНр://роУ(рпк1айпе1ги/?д=пос1е/571) © А. Ю. Сунгуров, 2009
чала в себя пять видов сессий (панелей), объединявших от трех до пяти докладов. Проводились пленарные заседания. Сессии организовывались тематическими Исследовательскими комитетами МАПН: такие сессии были организованы 48 Исследовательскими комитетами из 52 комитетов МАПН. Кроме того, проводились так называемые «Сессии на основные темы Конгресса», каждая из которых включала несколько двухчасовых панелей. Всего таких сессий было девять: «Международные отношения», «Сравнительная политика и политические институты», «Политическая социология», «Международная политическая экономика», «Политическая теория», «Публичная политика» (Public Policy), «Гендер, культура и идентичность» и две сессии, названиями которых были аббревиатуры ECPR и IDEA.
Проводились сессии Локального (Чилийского) организационного комитета Конгресса, панели которых проходили на испанском языке. Работали так называемые Специальные сессии, сформирова-ные, как правило, из заявок новых участников, которые еще не имели устойчивых связей с тематическими исследовательскими коми-тетами2. Наконец, в программу Конгресса были включены две предшествующих конгрессу предварительные сессии — рабочих встреч: «Политические изменения: возможности и ограничения для женщин в Латинской Америке и в мире» и «Возможности и ограничения для женщин в процессе международной феминистской организации: институты и стратегии», которые состоялись 10 и 11 июля. Так как все эти формы работы Конгресса, включая пленарные заседания, проходили параллельно, то принять участие во всех, даже в самых интересных из них, не было возможности, поэтому далее будут описаны заседания, на которых автор этого сообщения присутствовал. В заключение остановимся на некоторых общих тенденциях Конгресса и развития МАПН в целом.
Пленарные сессии
Первая пленарная сессия состоялась сразу после открытия Конгресса вечером 12 июля, она носила название «Политическое измерение глобального кризиса: диалог между бывшими главами правительств». В ее рамках состоялись выступления бывшего пре-
2 Так, например, автор этих строк впервые участвовал в XX конгрессе МАПН в Фукуока в 2006 г. как докладчик на одной из специальных сессий, а затем, упрочив связи с исследовательскими комитетами, на Конгрессе в Сантьяго представил доклад на заседании ИК-32 — по публичной политике, в качестве дискутанта выступил на одной из сессий ИК-26 — по правам человека, по приглашению председателя ИК-32 Хала Колебача принял участие в работе одной из специальных сессий уже в качестве ее председателя.
274 _
мьер-министра Франции Лионеля Жоспена и бывшего президента Чили Риккардо Лагоса. Лейтмотивом обоих докладов звучала необходимость перехода к многополярному миру, исчерпание потенциала американской гегемонии, а также усиление роли государства в экономике.
Центральным событием второго дня Конгресса стало выступление президента Чили Мишель Бачелет, в котором она рассказала о своем опыте работы в качестве президента. Одним из основных тезисов стала характеристика ее деятельности как следствия стремления к популярности при сознательном отказе от проведения популистской политики.
Пленарное заседание третьего дня Конгресса было посвящено 60-летию МАПН и носило название «МАПН отмечает свое 60-летие со своими президентами. Где и откуда мы движемся: достижения и недостатки политической науки». В рамках этого заседания выступило пять бывших президентов ассоциации: Макс Каазе (Германия, президент МАПН в 2003-2006 гг.), Теодор Лоуи (США, президент МАПН в 1997-2000 гг.), Жан Лека (Франция, президент МАПН в 1994-1997 гг.), Кэрол Пэйтман (США, первая женщина-президент МАПН в 1991-1994 гг). и Гильермо О'Доннел (Аргентина, президент МАПН в 1988-1991 гг.).
На следующий, четвертый, день Конгресса, состоялись два пленарных заседания, и на обоих автору этого сообщения удалось побывать. Это, прежде всего, лекция в честь Карла Дойча (президент МАПН 1976-1979 гг.), которую традиционно читает лауреат этой премии. В этом году им стал классик современной политической науки 85-летний Джованни Сартори, который рассказал как о своем знакомстве и сотрудничестве с Карлом Дойчем, так и о начале деятельности МАПН в 1950-х годах. Так, он отметил, что в то время политическая наука только стала выделяться в Европе как самостоятельное научное направление, а инициатива ЮНЕСКО по поддержке МАПН была очень кстати. Национальные ассоциации политологов только возникали, деятельность МАПН способствовала этому развитию. Сам Сартори, активно участвуя в 1950-1960-е годы в деятельности ассоциации по разным направлениям, был, по его словам, как бы «призрачным членом», так как итальянская ассоциация политологов еще не образовалась.
Дж. Сартори подчеркнул, что при становлении ассоциации и самой политической науки надо было ответить на три вызова. Первый — вызов со стороны науки юридической, теории государства и права. Нужно было доказать отличие политологии от этой отрасли права. Второй — вызов со стороны социологии, изучающей полити-
ческие процессы и институты наряду с другими социальными процессами и институтами. Наконец, третий вызов — необходимость доказать право политологии называться наукой, обладающей собственными научными методами и подходами. Важно подчеркнуть, что все это происходило в период преобладания бихевиоризма в политической науке США; было важно преодолеть тенденцию сведения методологии всей политической науки к бихевиоризму. Докладчик кратко осветил основные политологические европейские школы — английскую, французскую и немецкую, которые участвовали в формировании политической науки в то время.
Дж. Сартори рассказал о любопытных деталях, связанных с участием советских ученых в работе МАПН (хотя политической науки в СССР не было, посланцы СССР участвовали в работе МАПН, начиная с 1955-х годов). По словам Дж. Сартори, на заседаниях Совета МАПН присутствовали всегда все три представителя от СССР, причем один из них был действительно ученым-профессором, а два других — чиновником и сотрудником госбезопасности. Один раз в процессе выбора президента МАПН, когда основным кандидатом был человек, не устраивавший советских представителей, руководитель делегации обратился к Дж.Сартори с предложением выставить его кандидатуру как альтернативную основному кандидату, обещая при этом всяческую поддержку. Это предложение получило отказ. «Так, — сказал Сартори, — я и упустил свой шанс стать президентом». Живой юмор и широта обобщений выступления Джованни Сартори вызвали искреннюю благодарность переполненного зала.
Вторая пленарная сессия, проходившая в тот же день, носила название «Глобальные перспективы политического лидерства». На нем с докладом «Шесть месяцев администрации Обамы: изменения или только надежды?» выступила бывший президент Американской ассоциации политической науки Дайяна Пиндерхьюз. В этом выступлении было проведено детальное сравнение соотношения белых американцев, афро-американцев, латиноамериканцев и людей иной этнической принадлежности в правительстве и аппарате Белого дома до прихода к власти Барака Обамы и после. Думаю, если кто-нибудь занялся бы такими скрупулезными подсчетами людей разной национальности в российском правительстве или его аппарате, то такого человека, бесспорно, назвали бы националистом. В этом же случае используется термин «специалист по афро-американским исследованиям».
В последний, пятый, день конференции состоялась лекция лауреата премии фонда Мэтью Догана (создателя и председателя Исследовательского комитета МАПН по политическим элитам в 1971276 _
ПОЯИТЭКС- 2009. Том 5. № 4
2002 гг. и вице-председателя Исследовательского комитета МАПН по политической социологии (1970-1975 гг.)), которым в этом году стал один из современных классиков транзитологии Филипп Шмит-тер. В своей лекции он попытался ответить на вопрос о том, за что ему присудили эту премию. Последовательно и с юмором отвергнув ряд гипотез, он остановился на предположении о том, что является специалистом в области концептологии — направлении политологии, разработанным им с соавторами в процессе анализа поставторитарных транзитов.
Права человека
Тема прав человека была достаточно широко представлена в программе Конгресса в Сантьяго. Так, наряду с четырьмя панелями, организованными непосредственно Исследовательским комитетом по правам человека, термин «права человека» присутствовал в названиях двух панелей Специальных сессий и еще семи презентаций в различных панелях Конгресса. Само понятие «права человека» и правозащитная тематика присутствовали в существенно большем количестве выступлений, в частности, в презентациях на тему «Справедливость в процессе демократического транзита», на которых мы остановимся позднее.
Итак, в рамках сессии Исследовательского комитета по правам человека (ИК-26) состоялись четыре панели, озаглавленные «Глобальная справедливость, развитие и права человека», «Гражданское общество, государство и права человека», «Свободы и их изменения» и «Права человека и справедливость в процесс поставторитарного транзита». В первых двух панелях автору этого сообщения удалось участвовать (во второй — в качестве дискутанта) лично, некоторые тексты выступлений были получены из других панелей исследовательского комитета. Явно наблюдалось преобладание тематики коллективных прав человека, феномена прав человека и их нарушения как части политического процесса. В целом в большинстве презентаций речь шла скорее о социально-экономических проблемах в разных странах или на транснациональном уровне. К собственно правам человека в классическом, либеральном смысле их понимания большинство докладов имело косвенное отношение.
В рамках первой панели состоялся доклад Саньджаи Гупты (Индия) на тему «Специальные экономические зоны или специальные зоны эксплуатации в Индии: реализация политики социально-экономического развития и будущие перспективы», в котором, как и следует из названия, речь шла о проблеме эксплуатации рабочих в
специальных экономических зонах страны. В рамках второй панели прозвучал доклад Аланы Манн (Австралия) на тему «Новый формат глобального продовольственного кризиса: Международная ассоциация фермеров (la Via Campesina) и политика сопротивления», в котором освещалась история самоорганизации движения фермеров -мелких производителей сельхозпродукции разных стран, положивших в основу некое право на собственный способ производства продуктов. На вопрос, о нарушении какого, собственно, права, пусть и коллективного, идет речь, был получен ответ — прав потребителей. Пришлось возразить, что здесь скорее идет речь о «правах производителей», т. е. об отстаивании собственных интересов определенного класса производителей, что к правам человека отношения, по сути, не имеет.
Канадская исследовательница Мишель Боннэ представила в рамках второй панели интересный анализ освещения в чилийской прессе действий полиции при разгоне студенческих волнений в Сантьяго весной 2006 г., озаглавленный «Протест и эксцессы полиции в Чили: пределы социальной ответственности». Сам метод политологического анализа показался интересным, его хорошо было бы использовать при анализе освещения в прессе действий российской милиции при разгонах «Маршей несогласных» в 2007-2008 гг. Но в докладе М. Боннэ только вскользь упоминалось о действиях провокаторов в рядах демонстрантов, которые и спровоцировали насилие полиции3.
На этой же панели состоялся доклад политолога, одного из основателей Венгерской Ассоциации политических наук, а ныне — омбудсмана Венгрии Матье Шабо на тему «Гражданские организации и защита прав человека в Европе», в котором был дан сравнительный анализ процессов демократического транзита в Венгрии и в других странах Восточной Европы. При этом права человека в этом докладе фигурировали лишь как цель демократических преобразований в этих странах. Позже, в ходе завязавшейся после выступлений дискуссии Матье Шабо говорил о проблемах, с которыми он сталкивается сегодня, как омбудсман Венгрии (о проблемах баланса прав граждан на митинги и прав других граждан на безопасность и спокойствие, прав митингующих и прав сотрудников полиции). В этой дискуссии получила развитие тема соотношения индивидуальных, личных и коллективных, групповых прав человека.
Общие проблемы соблюдения прав человека, точнее, гипотети-
3 Отметим, что ряд ответственных чиновников чилийской полиции были уволены после описываемых событий.
278 _
ческий новый мировой порядок, когда права человека будут защищены, были представлены в одном из докладов на первой утренней панели, организованной ИК-26. Это было выступление Кэрол Голд из университета Темпла (США), озаглавленное «Подходы к глобальной справедливости через права человека: элементы теории и практики». В нем К. Голд предложила картину становления глобальной системы управления, которая позволила бы соблюдать как личные, так и социально-политические права. Одним из штрихов такой картины были особые налоги, которые жители планеты платили бы, благодаря чему достигалась бы социальная справедливость. На вопрос о том, кому жители планеты платили бы эти налоги, ответа не последовало. И, конечно, в становлении этой глобальной справедливости основная роль отводилась США (при всей критики автором доклада политики Буша).
Две специальные сессии, в названии которых был термин «права человека», были озаглавлены: «Защита прав человека: основная международная забота» и «Глобальные ценности, локальные практики: противоречия в реализации прав человека».
В рамках первой из них, которую нам удалось посетить, были заявлены три доклада на английском: «Эффективность контроля выполнения договоров: Сравнение режимов мониторинга прав человека и контроля за наркотиками» (Саул Таканаши, Австрия), «Глобализация: перспектива прав человека» (Шила Чава, Индия) и «Следы лап террора: ограничения в международном режиме прав человека для поставторитарных требованиях соблюдения прав человека» (Тереза Масиас, Канада), из которых в реальности состоялся лишь один — последний доклад, а также одно сообщение на французском языке.
На второй из этих специальных сессий были заявлены доклады «Война против терроризма в Верховном суде США: отражение на решения о узниках Гуантанамо» (Кристина Пачеко, Бразилия), «Деглобализация универсального: демократия, права человека и безопасность после 11 сентября 2001 г.» (Ян Сент-Пьер, Швейцария) и «Усиление роли гуманитарного права и Межамериканского суда по правам человека в вооруженном конфликте в Колумбии» (Дениз Гальвау, Бразилия).
Справедливость в процессе демократического транзита
Одной из тем политологического Конгресса в Сантьяго, представленной в разных сессиях, была тема справедливости в процессе демократического транзита. При этом тема восстановления справедливости обсуждалась и для случаев прошедших столетий.
Так, на заключительной панели сессий ИК по правам человека был представлен доклад Ф. Гомеса (Испания) «Примирение и историческая несправедливость: случай эндогенных народов», в котором достаточно подробно рассматривалась тема исторической несправедливости по отношению к африканским народам в виде рабства в колониальные времена. Одним из тезисов этого доклада было предложение выплаты компенсаций (но здесь встают резонные вопросы: кому выплачивать эти компенсации? кто должен их платить?), о чем говорилось еще в решениях Международной конференции ООН в Дурбане (Южная Африка, 2001 г.). Как известно, на этой конференции, кроме прозвучавших требований репарации, был принят ряд антиизраильских резолюций, что вынудило представителей неокторых российских правозащитных организаций инициировать специальное заявление протеста4. Тема репараций эндогенным народам по-прежнему актуальна, что подтверждает доклад Ф. Гомеса.
Более популярной на Конгрессе была тема восстановления справедливости по отношению к жертвам авторитарных и военных режимов, прежде всего стран Латинской Америки и отчасти современной Африки. Этой проблеме было посвящено еще одно выступление на последней панели сессии ИК по правам человека — сообщение Аупмы Курикарни (США) «Травма и эффективность: влияние включения концепции справедливости в процессе демократического перехода в процессы постконфликтного развития в Восточной Африке». Обсуждаемой проблеме была посвящена и специальная панель SS01.382 в рамках Специальных сессий, озаглавленная «Прорезывание (eruption) памяти и авторитарное прошлое в современных демократиях. Европейская и латиноамериканская перспектива» и проведенная 14 июля. В рамках этой панели были представлены четыре презентации: «Справедливость в процессе демократического перехода и память: интегративные процессы» (Александра Бараонэ де Брито, Португалия), «Должны ли мы говорить о "постпереходной справедливости"? Уроки иберийских и центрально-европейских демократий» (Филипа Раймундо, Италия), «Разбираясь с авторитарным прошлым в демократиях Юга Европы: сравнительная перспектива» (Антонио Кошта Пинту, Португалия) и «Прорезывание памяти в ре-демократизированных Аргентине, Чили и Уругвае» (Марио Шнайдер, Израиль).
В этих сообщениях обсуждался как сам феномен «поиска спра-
4 См., например, интервью с участником конференции Юрием Джибладзе // http://www.zeka.ru/racism/articles/djibladze/print.html
280 _
ведливости в процессе демократического перехода», так и конкретные формы реализации такого поиска. Общий тезис этой концепции следующий: справедливость едина сегодня и вчера, а раз так, жертвам и палачам должно быть воздано по заслугам.
В рамках этой концепции подразумеваются три уровня справедливости. Во-первых, восстановление справедливости на уровне памяти о прошлом, т. е. «правильной», с позиции сторонников такого подхода, трактовки истории. Во-вторых, выплата определенной компенсации жертвам репрессий и их родственниками. В-третьих, наказание диктаторов и их подчиненных, невзирая на то, был ли переход к демократии мирным при согласии бывших диктаторов или нет.
В рамках сравнительного анализа процессов поставторитарного перехода Ф. Раймундо, например, отмечала, что в случае Испании благодаря совместному решению правых и левых забыть о прошлом не было попыток наказания франкистов. Но, как следует из материалов презентаций, сам обсуждаемый феномен связан с процессами глобализации, когда события в отдельных странах и внутренние договоренности политических элит уже могут не иметь существенного значения для мирового общественного мнения. Ярким примером последней тенденции является ордер на арест генерала Пиночета, выданный испанским судьей Балтасаром Гарсоном в 1998 г., и содержание Пиночета под арестом в Лондоне более года, пока не было принято решение о его возвращении в Чили по причине болезни генерала. Этот арест состоялся, несмотря на требования правительства Чили считаться с суверенитетом страны. Вскоре после возвращения Пиночета домой обвинение против него возбудил уже чилийский судья Хуан Гусман; процессы над генералом продолжались вплоть до смерти бывшего диктатора, снова расколов страну на его сторонников и противников (Киселева, 1998, http://www.kommersant.ПJ/doc-rss.aspx?DocsID=14889; Игнатов, ИйрУАммм.Кодк 1гфЬаагсЬме/2001/8/125783.|-Лгт||). Хотя сам Пиночет умер дома, многие из его сподвижников получили серьезные тюремные сроки. По горькой иронии судьбы среди них оказался родившийся уже после гибели своего отца и продолживший его дело борьбы с коммунистами вместе с Пиночетом сын казачьего генерала Семена Краснова, выданного Англией СССР в 1945 г. и тогда же казненного (Кокунько, 2001, http://www.ng.ru/style/2001-09-25/12_chile.html).
Этот последний пример показывает, на наш взгляд, сколь неоднозначными могут быть трактовка истории и ее пересмотр, как и поиски виновных и стремление их наказать. Однако заданные нами вопросы на этой и других сессиях, посвященных «справедливости
перехода», о том, не станет ли подобная неотвратимость наказания препятствием на пути мирного выхода из возможных будущих диктаторских режимов, остались без ответа. Напротив, в ответ звучали голоса немолодых исследовательниц о том, что пока не наказаны палачи детей их знакомых, нельзя жить спокойно...
Представление о возможности поиска и установления глобальной справедливости, отталкиваясь от концепции «справедливости перехода», было отражено в названии последней панели, которую нам удалось посетить непосредственно перед заключительным пленарным заседанием Конгресса, уже во второй половине дня 16 июля. Эта панель из серии Специальных сессий носила название «Глобальная справедливость: изменение теоретических перспектив». В программе панели были такие доклады, как «Идеалы международной справедливости и подход с позиции глобальной осторожности» (Пьер Алан, Швейцария), «Влияние новых наук о жизни на политическую теорию справедливости» (Тео Папаиоану, Великобритания), «Нужна ли демократия глобальной справедливости?» (Регина Клейде, Германия), «Справедливость в процессе демократического транзита: логически обоснованная концепция или только фантазия?» (Андреа Абель, США). Мы надеялись наконец-то поучаствовать в серьезном обсуждении этой концепции. Однако, как это часто было с форматом Специальных сессий, в наличии был только один докладчик — аспирант из Франции Дельфина Лекомб с докладом на тему «Международный центр "справедливости перехода" и внедрение постконфликтных "лучших практик" в Колумбии», которая воспринимала уже обсуждаемую концепцию как данность и описывала конкретные примеры ее институционализации.
На пути к глобальному гражданскому обществу
В рамках Конгресса в Сантьяго достаточно большое внимание было уделено проблемам развития гражданского общества и его основной компоненты — неправительственным организациям, как на национальном, так особенно на глобальном уровне. Сам термин «гражданское общество» фигурировал в названиях девяти панельных сессий (для сравнения — термин «политические партии» звучал в названиях только четырех панелей). Одна из панелей раздела «Главные темы конгресса» называлась «Гражданское общество и социальные движения: Латинская Америка и Центральная и Восточная Европа». Одна из сессий Исследовательского комитета по правам человека, на которой автор этих строк был дискутантом, называлась «Гражданское общество, государство и права человека». Но более всего термин «гражданское общество» использовался в названиях панелей Специальной сессии «Глобализация, недоволь-
ство и ответ гражданского общества в развивающихся странах», «Демократия, гражданское общество и развитие гендерного равноправия», «Гражданское общество и публичная сфера в реконструкции демократии в Европе», «Вовлекая граждан в политику через организации гражданского общества», «Гражданское общество, религия и демократия: непростое сосуществование». Параллельно шли две панели с одинаковым названием «Обращаясь к повестке дня гражданского общества: социальные движения, гражданское участие и демократические инновации».
Проблемы гражданского общества обсуждались и на многих других панелях. Так, например, утром третьего дня Конгресса проходила работа панели цикла «Главные темы Конгресса», озаглавленной «Неправительственные организации: профессионализация и демократизация». На этой панели были представлены два доклада: «Профессионализация НКО: препятствие на пути к глобальной демократии участия?» (Вольф-Дитер Эбервейн, Франция) и «Возможности финансовой поддержки НКО и структурная адаптация: случай Евросоюза» (Роза Санчес, Франция). В обоих докладах речь шла о реальной тенденции смещения приоритетов в работе неправительственных организаций при их систематической работе с донорами из Еврокомиссии и иных фондов.
Профессионализация НКО, необходимая для более успешного получения ресурсов, развивается, по мнению профессора Эбер-вейна, в двух направлениях — в усилении финансовой прозрачности и развитии технологий нового публичного менеджмента. В первом случае сотрудники НКО начинают заполнять и готовить столько финансовых форм отчетности, что, как они сами признают, за этой горой бумаг можно забыть суть дела и спрятать реальные махинации. Правила нового публичного менеджмента столь жестки и конкретны, что в процессе их внедрения в работу НКО может быть утерян сам позитивный эффект их деятельности. Докладчик представил свое видение взгляда на деятельность НКО в рамках трех концепций демократии. Так, в рамках развиваемой Патнэмом концепции демократии при изучении эффективности ее институтов внимание фокусируется на выходах политической системы и на активном членстве жителей в общественных организациях (концепция социального капитала). В рамках связываемой с именем Хабермаса концепции делиберативной демократии внимание фокусируется на участии общественности в подготовке и реализации конкретных политических программ развития, в центре внимания — уже не членство в НКО, а ценности и аргументы, вносимые представителями гражданского общества в публичную дискуссию (так называемая
концепция публичной сферы). В рамках концепции предоставления услуг, которая связывается Эбервейном с демократией участия, фокус внимания направлен на внедрение, реализацию продуктов работы НКО; значимым здесь является уже процесс предоставления услуг.
Панель, на которой обсуждались проблемы развития неправительственных организаций, но уже в контексте деятельности ООН и мировой политики в целом, состоялась утром, в последний день Конгресса. Она была организована в рамках «Главной темы конгрес-са-1» («Международные отношения») и носила название «Глобальное недовольство и структура международной организации». На этой панели прозвучали два доклада: «Глобальная демократия и ООН» (Жан-Филипп Териан, Канада) и «Гражданское общество и система ООН» (Кэролин Стивенсон, США).
В первом докладе речь шла именно о неправительственных организациях как основном элементе, по мнению Териана, глобальной демократии. Согласно его позиции, сегодня формируется глобальное общество, в котором наряду с НКО существенную роль играют и парламентарии разных стран, бизнес-сообщество и группы специальных интересов, а также население в целом. Жан-Филипп Те-риан отметил, что в последние 20 лет ООН создает и реализует различные механизмы для делиберации, включения отдельных людей и их групп в процессы принятия решений. По его мнению, Генеральная ассамблея и Совет Безопасности признают глобальное гражданское общество. Сообщество НГО играет существенную роль в самых разных странах: и Югославии, и Руанде. Хотя ООН сегодня — только межправительственная организация, но она поддерживает развитие демократии на глобальном уровне. В заключение Териан подчеркнул, что хотя и есть мнение, что демократия может существовать только в национальных границах, но демократия исторически обусловлена и может изменяться со временем.
Второе выступление было несколько более критичным. Хотя Кэролин Стивенсон и отметила серьезную роль ООН в развитии целых направлений деятельности НКО, в частности женских и феминистских групп, а также реальное влияние неправительственных организаций на формирование повестки дня ООН, например в направлениях защиты окружающей среды и концепции устойчивого развития, она подчеркнула, что реально можно говорить пока о влиянии НКО только стран Северного полушария. С другой стороны, тесная связь некоторых НКО со структурами ООН, систематическое получение ими средств из бюджета ООН часто приводят к снижению их критической активности. На этой сессии звучали слова об опасности чрезмерной профессионализации НКО.
Эту критическую ноту усилил в своем выступлении и дискутант этой панели А. Грум (Великобритания), который подчеркнул, что заявленные и в Преамбуле Хартии ООН, и в других основных документах этой организации представления западной культуры преобладают. Подразумевается, что участники мирового гражданского общества имеют деньги, знания, умения, убеждения, но при этом негласно полагается, что это убеждения западной культуры. Он также поставил вопрос: если рост участия НКО в политике — это демократизация, то демократия эта — для кого?
Публичная политика: движение от government к governance
Одной из основных целей участия в Конгрессе была для автора этого сообщения работа в рамках панелей Исследовательского ко-митета-32 — по публичной политике и управлению. Первая из них, проводимая совместно с Исследовательским комитетом-27, — «Структура и организация управления» состоялась утром 15 июля и носила название «Governance, policy and policy work».
Первым на ней была представлена презентация Роберта Хоппе (Нидерданды) на тему «Предварительная оценка законодательства». Целью доклада был анализ роли системы предварительной оценки законодательства (ПОЗ) в становлении «рефлексивного управления без управляющих»; все это рассматривалось с позиции перспективности для исследований процесса принятия и реализации политических решений. Свое сообщение Р. Хоппе начал с определений самих понятий «governance», «evaluation» и «policy making». Тем самым было положено серьезное начало для последующих обсуждений в рамках панелей данного Исследовательского комитета.
В нормативном смысле под governance докладчик понимал попытки: а) связать для совместных действий множественные, конкурирующие институциональные формы координации для публичных целей; б) определить тенденцию проблемно-специфической (не идеологической) практической организации деятельности по улучшению предварительной оценки вариантов действий, направленных на общественное управление (управление обществом); в) привлечь «стэйкхолдеров» из различных институциональных форм (государственных структур, рынка, гражданского общества, науки) и отдельных индивидуумов (в том числе потребителей, собственников жилья, наемных рабочих, граждан, активистов). Р. Хоппе подчеркивал что оценка при этом рассматривается далеко не только как «метод». Политика может пониматься как инструментально рациональное решение проблем (как головоломка, как священная
весть, как «благородная ложь»). Возможен взгляд на политику и как на структурированное взаимодействие и ограниченную правилами властную игру (политик как могущество, как низкая, нечестивая информация, как «нагая правда»). Наконец, политика может определяться как придание чувства и смысла дискуссии и постоянный контроль доминантных концепций / дискурсов, используемых в политических дебатах и борьбе (политика как со-конструирование, как социальная реальность).
Второй на этой панели была презентация Тимоти Тенбенсела (Новая Зеландия). В программе она была озаглавлена как «Что означает понятие "способность политики" в эпоху "сотрудничающего управления"», однако в самой презентации название звучало уже как «Хождение по натянутой проволоке: политическая деятельность и политические возможности в эпоху сотрудничающего управления». Основным содержанием доклада было сообщение об опыте организации в одном из графств Новой Зеландии, где было много людей с высокой подверженностью диабету-2 (маори, жители Океании), организации общественного движения «Ударим вместе по диабету», влияние этого движения на общественную жизнь и деятельность властей этого графства. В презентации автор предложил интересную схему, в которой политическая деятельность была представлен как совокупность двух компонентов — «знания» и «созидания». На первом этапе необходимо релевантное знание о сфере политики (что известно и как это стало известным?). Важно — что сделано для получения этого знания? На втором этапе основным является уже инструментальная реализация выработанной политики (что делается и как?). При этом возникает проблема ответственности (что нам известно о том, выполнена ли или нет запланированная работа надлежащим образом?).
Третьей в рамках этой сессии была наша презентация на тему «Центры публичной политики в посткоммунистических странах: возможная роль в переходе от government к governance».
В заключение было представлено сообщение председателя ИК-32 Хала Колебача (Австралия) на тему «Деятельность по формулированию и реализации политики и организация управления».
Во второй половине этого же дня состоялась еще одна панель этого Исследовательского комитета (в ней мы тоже приняли участие), озаглавленная «Свидетельства, аргументы и организация работы в поле политики». В ее рамках состоялись сообщения Гидеона Клоете (Южная Африка) на тему «Политический анализ, основанный на объективных данных, в Южной Африке: критический анализ возникающей правительственной системы мониторинга и оценки», а также близкое к этому докладу сообщение Яна Сондер-
сона (Великобритания) «Использование оценки в практической политике: к интеллигентным формам реализации политики в Шотландии». Достаточно оптимистичные сообщения обоих авторов о системах оценки и мониторинга публичной политики, возникающих в реформирующемся правительстве Южной Африки, и вновь создаваемом правительстве Шотландии стали объектом скептических оценок репортера сессии Р. Хоппе, который призвал более критически относиться к различным комплексным системам оценки. Существенно больше проблем было сформулировано в сообщении Здравко Петака (Хорватия) о деятельности хорватской бюрократии и о сложности внедрения стандартов прозрачности и общественного участия в этой бывшей югославской стране. Многое в этом сообщении было хорошо знакомо по нашему, российскому, опыту.
Заключение
Подводя итоги прошедшего пятидневного политологического форума, можно отметить достаточно четкие отличия Конгресса в Сантьяго от предыдущего, XX конгресса МАПН в Фукуоке.
Первая особенность — это более критическое отношение к преобладающим сегодня формам глобализации, что было задано как названием чилийского Конгресса, так и существенно большей представленностью на нем молодежи, не только чилийской, но и из других стран Латинской Америки.
Вторая особенность, связанная, впрочем, с первой, — достаточно выраженный «левый» оттенок дискуссий и обсуждений вокруг трансформации понимания справедливости в процессе демократического перехода, а также существенно большее внимание к коллективным правам человека по сравнению с индивидуальными правами. Возможно, свою роль оказал и очевидный в последние годы «левый поворот» в странах Латинской Америки и то, что президентом Чили является представитель Социалистической партии, выступавшая, как уже упоминалось выше, на Конгрессе. В этой ситуации представления о том, что существуют единые для всех стран и народов стандарты прав человека, уже кажутся естественными, а некоторые сессии становятся больше похожими на дискуссии правозащитников. Возникает вопрос о том, что единые стандарты прав человека тоже являются продуктом глобализации, но об этом дискуссий на Конгрессе не велось.
Участие в Конгрессе в Сантъяго, проходившем в год 60-летия Международной ассоциации политологов, позволило лучше узнать и понять историю этого интернационального научного сообщества, а также роль ООН и ЮНЕСКО в создании этой ассоциации. По_ 287
ПОЯИТЭКС. 2009. Том 5. № 4
видимому, определенный «леволиберальный» импульс был задан уже тогда, и политологи более консервативных убеждений, типа Карла Шмидта, в этой ассоциации просто не нашли себе места.
В целом доклады и дискуссии на самом Конгрессе, а также анализ программы до Конгресса и после него подтвердили растущее внимание политологов МАПН к развитию структур гражданского общества, к деятельности национальных и международных неправительственных организаций и их влиянию на национальную и мировую политику. Обсуждения на Конгрессе показали быстрое развитие исследований в области публичной политики, процесса перехода от государственного управления к «government» — рефлексирующему и чуткому и вырастающему из диалога к управлению без управляющих —« governance».
Естественным при этом кажется вопрос — насколько ситуация в политической жизни современной России соответствует этим мировым тенденциям? Ответ на него выходит за рамки поставленной в этом обзоре задачи.
Литература
1. Игнатов А. Дело Пиночета: как раскололась сталь // http://www.itogi.ru/pda/ archive/2001/8/125783.html
2. Киселева К. Диктатор — сенатор — пациент — арестант // Власть. 1998. № 41 (293). 27 октября // http://www.kommersant.ru/doc-rss.aspx?DocsID=14889
3. Кокунько Г. Почти как 55 лет назад. В Чили судят казака — генерала Мигеля Краснова // Независимая газета. 2001. 25 сентября // http://www.ng.ru/style/2001-09-25/12 chile.html
ПОЯИтЭКС- 2009. Том 5. № 4
