CC BY
132
всего, консервативное, охранительное начало, блокирующее ее способность к необходимым изменениям, модификациям.
В современных условиях, главным образом под воздействием принципа приоритета прав человека происходит значительное преобразование механизма политической власти, формирование новых критериев оценки ее эффективности. Усиливается личностное измерение всех основных социально-политических реалий, способов решения социальных проблем, достижения политических целей. Это выражается в активной реализации принципа правового и социального государства. Первый принцип означает способность власти изначально ориентировать себя на действие в детерминированной законом среде, принятие ею приоритета прав человека как комплекса нерасторжимых с его существованием характеристик жизни: права на жизнь, собственность и т.д.; второй — реальную защиту личности со стороны государственной власти, участие в ее делах; нацеленность государственного механизма на формирование реальных гарантий их соблюдения и защиты; наличие в обществе эффективной системы планирования экономики, создающей необходимые условия для повышения уровня культуры и образования, способствующей развитию личностных задатков его членов.
1 Вебер М. Основные понятия стратификации // Социологические исследования. 1994. № 5. С. 147.
2 См.: Баландье Ж. Политическая антропология. М., 2001. С. 40-41; Куббель Л.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. Л., 1988.
3 Бауман З. Мыслить социологически. М., 1996. С. 198.
4 Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994. С. 428.
5 Deutsch K. Politics and Government: How People Decide Their Fate. Boston, 1976. P. 246-253.
6 См.: Кочетков А.П. Демократия и элиты. М., 2007. С. 159.
7 Соловьев В.С. Соч.: в 2 т. Т. 2. М., 1990. С. 147.
8 См.: Политико-правовые ценности: история и современность / под. ред. В.С. Нерсесянца. М., 2000. С. 78.
9 Hanninen S. Power as Relation // Law and Power: Critical and Socio- Legal Essays. Liverpool, 1997. P. 32.
10 Deutsch K. Politics and Government. How People Decide their Fate. Boston, 1976. P. 45.
11 См.: Роулз Дж. Теория справедливости. Новосибирск, 1996.
12 См.: Хайруллин В.И. Категория справедливости в истории политико-правовой мысли. М., 2011. С. 92.
13 Friedrich J. Man and Government. N.-Y., 1963. P. 254; Deutsch K. Politics and Government. Р. 18; Луман Н. Власть. М., 2001. С. 88.
В.Н. Купин
ГЛОБАЛЬНАЯ ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ ДЕКОМПОЗИЦИЯ СОВРЕМЕННОГО МИРА И ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ
Статья посвящена некоторым аспектам глобальных геополитических изменений, анализу причин резкого повышения напряженности в современном мире и мерам по обеспечению национальной безопасности России.
Ключевые слова: глобализация, геополитика, миропорядок, мироустройство, декомпозиция, однополярность, многополярность, угрозы, вызовы, гегемония, безопасность.
© Купин Виктор Николаевич, 2015
Доктор философских наук, профессор кафедры теоретической и прикладной политологии, Почетный работник высшей школы РФ (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail:kupin_viktor@ mail.ru 215
V.N. Kupin
GLOBAL GEOPOLITICAL DECOMPOSITION OF THE MODERN WORLD AND THE PROBLEMS OF RUSSIA'S NATIONAL SECURITY
The article deals with some aspects of the global geopolitical changes, the analysis of the causes of a sharp rise in tension in the modern world and measures to ensure the national security of Russia.
Keywords: globalization, geopolitics, world order, a world order, decomposition, unipolarity, multipolarity, threats, challenges, hegemony, safety-ness.
Евромайдан в Киеве стал своеобразным символом начала новой фазы глобальной геополитической декомпозиции современного мира. По своему масштабу она может быть сопоставима с глобальной реконструкцией мироустройства в конце ХХ в., когда после развала Советского Союза мир обрел не естественную для нашего времени однополярную геополитическую конфигурацию, с никем и ничем не сдерживаемой гегемонией США. «Поражение и развал Советского Союза, — не без злорадства писал З. Бжезинский, — стали финальным аккордом в быстром вознесении на пьедестал державы Западного полушария — Соединенных Штатов — в качестве единственной и действительно первой глобальной державы»1. Все эти годы гегемония США кровавым шлейфом накрыла многие регионы планеты, зачищая и выстраивая их под собственные геополитические интересы. Однако история свидетельствует — какие бы формы не обретала миро-а вая гегемония, она рано или поздно терпит крах. «Однополярный мир, — отмечал ? на Валдайском дискуссионном клубе В.В. Путин, — оказался не «подъемным» 3 и сложно управляемым для самого так называемого «самозванного» лидера»2. | Очевидно именно сейчас гегемония США от «финального аккорда» подходит к
1 своему логическому финалу. Некоторые аспекты начавшихся глобальных из-| менений рассмотрим подробнее.
го
| 1. Вначале проанализируем причинно-следственную связь стремительно на-
| растающей международной напряженности и конфликтности происходящих
| событий. Среди множества разнообразных явлений, составляющих сложную и
2 противоречивую картину современного мира, есть такое, которое стало основным ° катализатором новых глобальных потрясений. Смысл его состоит в стремлении ж США любой ценой сохранить свою мировую геополитическую гегемонию. Правда | платить за это, в т.ч. и миллионами человеческих жизней, должны, скорее всего, 8 другие народы и государства. Такая стратегия не является новой для Америки, 1 она сполна прошла апробацию по результатам двух мировых войн и «холодной»
0
° войны в ХХ в. Именно такой курс на реализацию своих геополитических инте-
го
ресов за счет других стран и целых континентов вознес США на Олимп мирового
1 гегемона. Вольными или невольными исполнителями данной стратегии стали | разнородные силы современного мира. Они оказались втянутыми в орбиту американской геополитики на основе т.н. «сетевой» технологии. В ее арсенале — сила и подкуп, обман и шантаж, экономические санкции и закулисная дипломатия, информационная война и вооруженная агрессия против непокорных, провокации, идеологическая и психологическая обработка общественного мнения с использованием двойных стандартов и множество других средств и методов
216 глобального влияния на мир.
2. Универсальным средством реализации своих глобальных геополитических интересов для США стала, как это не парадоксально звучит, чрезвычайно популярная и привлекательная для широких слоев населения духовная и политическая ценность — демократия. Данное обстоятельство требует пояснения. Известно, что политический феномен демократии имеет глубокие исторические корни. Возникнув в Древней Греции в качестве альтернативной деспотизму и монархии формы государственного правления, за многовековую историю эволюции демократия переросла границы своей родины, на столетия определив вектор социального и политического прогресса большинства стран и народов планеты. В чем же причина такого «долголетия» демократии, ее жизненности и привлекательности? Секрет этого сложного феномена, скорее всего, заложен в ее социальной онтологии, смысл которой состоит в органическом совпадении ценностных норм и принципов демократии с естественным стремлением человека к свободе. Однако здесь таится и парадокс, на который указывал еще Аристотель, размышляя над формами государственного правления. Как известно, вместе с тиранией и олигархией он отнес демократию к неправильным формам государственного устройства, полагая, что при демократии возрастает опасность использования ее принципов для манипуляции общественным сознанием в корыстных целях. Более того, древнегреческий мыслитель дал блестящий анализ таких возможностей для установления геополитического контроля над пространством. На примере острова Крит Аристотель весьма точно характеризовал механизм достижения господства над пространством, усмотрев его в гармоническом сочетании мани-пулятивной технологии власти с использованием выгодности географического положения. По этому поводу он в частности писал: «Остров Крит как бы пред- е назначен природой к господству над Грецией, и географическое положение его и прекрасно: он соприкасается с морем, вокруг которого почти все греки имеют а свои места поселения; с одной стороны, он находится на небольшом расстоянии о от Пелопоннеса, с другой — от Азии. Вот почему Минос и утвердил свою власть к над морем, а из островов — одни подчинил своей власти, другие населил...»3. о
с
Спустя века, доведенная до совершенства манипулятивная технология влияния а и приспособление амбивалентных свойств демократии к обслуживанию своих в
е
геополитических интересов, позволила американцам расширить подконтроль- о ные пространства до планетарного уровня. ю
"О
3. Резкое обострение всей системы международных отношений в настоящее | время во многом объясняется геополитическим контекстом. Однополярная к архитектура мироустройства, достигнув своего апогея, исчерпала себя и те- а перь начинается обратный отсчет, геополитический смысл которого состоит в | развернувшемся и набирающем силу процессе реструктуризации глобальной ии монополии США и переходе к новой конфигурации мира. Многие параметры № ее еще не сложились, но стремительно набирает силу тенденция к становлению 11
о
самодостаточных мировых геополитических центров. Основой таких центров ) являются крупные государства и межгосударственные образования. Среди них | можно выделить Россию, Китай, Индию, Евразийский Союз, БРИКС, АТЭС и другие политико-экономические структуры, объединяющие большие пространства. Такая диверсификация мироустройства в долгосрочной перспективе позволяет купировать многие источники глобальной напряженности и стабилизировать всю систему международных отношений. Однако именно в этой плоскости и обнаруживается основное противоречие нашего времени. С одной 210
стороны, борьба большинства народов мира за установления более справедливой и устойчивой системы многополярного мироустройства, а с другой стороны, стремление США и их союзников в лице ЕС и НАТО во чтобы то ни стало сохранить свои преимущества от сложившегося статус-кво мирового гегемона. В силу особенностей своего геополитического положения, наличия существенного военного потенциала сдерживания и высокого морального авторитета Россия в очередной раз оказалась главным препятствием в глобальной геополитической стратегии Запада. Этим и объясняется беспрецедентное нагнетание русофобии и антироссийской истерии Соединенными Штатами и их союзниками.
4. Русофобский и антироссийский дискурс в геополитике Запада имеет глубокие многовековые корни. Активность такой стратегии многократно возрастала в переломные эпохи, когда Россия набирала силы и авторитет на международной арене, когда проявляла стремление проводить самостоятельную и независимую политику, справедливо отстаивая свои национальные интересы. Выявить данную закономерность можно посредством ретроспективного анализа логики развития ряда исторических событий, круто поменявших геополитическую архитектуру мира.
Так, еще 200 лет назад после разгрома Россией Наполеона, когда на основе Венского конгресса стала формироваться первая в истории человечества многополярная система миропорядка, одновременно уже в ходе работы конгресса сложился тайный антироссийский альянс из ведущих европейских держав: Британии, Франции, Австро-Венгрии и некоторых германских государств. Формальным поводом для объединения послужило совместное решение этих государств отказать России в праве на покровительство и защиту жестоко притесняемой а православной части населения Османской империи. В реальной геополитике ? создавался единый антироссийский фронт, в который были втянуты фактически з все европейские страны. В результате Россия оказалась без геополитических и | военных союзников, что в значительной мере предопределило последующее ее
1 поражение в Крымской войне с Турцией 1853-1856 гг.
| В последующих геополитических столкновениях и разломах ХХ в. анти-
го
| российская стратегия Запада получила дальнейшее развитие уже с активным
| участием США. Так, после Первой мировой войны США предложили свой проект
| миропорядка, получивший название «Четырнадцать пунктов Вудро Вильсона».
2 Явно выраженный антироссийский характер данного плана заключался в том, ° что он предусматривал насильственный раздел территории России. Российский I Кавказ предполагалось рассматривать как часть Турции, Среднюю Азию вклю-| чить в протекторат одной из европейских держав, на европейской территории о России и в Сибири создать государства с подконтрольными Западу марионеточ-° ными правительствами. Свидетельством решимости осуществить этот проект
0
° стала последующая интервенция против Советской России почти полутора
го
3 десятков государств. Этим планам не суждено было сбыться, но «санитарный
1 кордон» из стран, отделяющих Россию от Европы, западным стратегам удалось | тогда создать. Версальская система многополярности мира, искусственно встроенная в заокеанский надгосударственный проект — Лигу Наций, изначально была хрупкой, неустойчивой и несправедливой. К тому же антироссийский и антигерманский характер ее предопределил будущие столкновения геополитических интересов на пространствах Евразии.
Последующие трагические события наглядно продемонстрировали всему ми-
218
ровому сообществу горький урок геополитики — от кровопролития Первой ми-
ровой войны и закрепление ее итогов в несправедливой системе мироустройства усилиями политиков западных держав мир неотвратимо скатывался к еще более кровопролитной войне. Цена такой геополитической стратегии Запада обернулась многомиллионными жертвами Второй мировой войны. В послевоенный период русофобский дискурс в западной геополитике, не изменившись по сути, претерпел идеологическую трансформацию, превратившись в антисоветизм. Новый этап конфронтации со своим союзником по антигитлеровской коалиции наметился уже накануне Потсдамской конференции, когда, испытав атомную бомбу вначале на полигоне, а затем на мирных японских городах Хиросима и Нагасаки, американцы продемонстрировали мировому сообществу и, прежде, всего Советскому Союзу свои притязания на гегемонию в послевоенном миропорядке. Сигналом к очередному «крестовому» походу на Восток послужила известная речь У. Черчилля в Фултоне. Подробно и тщательно разрабатывался и конкретный сценарий такого похода. Причем цель новой экспансии на Восток была не столько в «сдерживании» и «отбрасывании» коммунизма, как об этом официально заявлялось, сколько в развале нашей страны, служившей главным геополитическим препятствием для США в установлении гегемонии в послевоенном мире. О нацеленности именно на развал СССР свидетельствует, например, содержание одного из секретных документов США того периода под названием «Послевоенная доктрина США», составленного тогдашним шефом ЦРУ Алленом Даллесом. В этом документе, в частности, записано: «Посеяв в СССР хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности поверить. Мы найдем своих единомышленников, своих союзников и помощников в самой России. Эпизод за эпизодом будет раз- ш ыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия самого непокорного на и земле народа...»4. С поразительной точностью данный сценарий реализовался. а Сегодня Западом вновь ретранслируются старые русофобские идеологии вре- о мен «холодной войны» в сочетании с новыми технологиями в антироссийской к стратегии. Известные заявления Барака Обамы, в которых он называет Россию о
с
глобальной угрозой миру, наряду с международным терроризмом и лихорадкой а
Эбола, экономические санкции и развернувшаяся информационная война против в
е
России, свидетельствуют о начале нового, пожалуй, самого масштабного этапа о антироссийской стратегии Запада. ю
"О
5. Национальная безопасность России имеет ярко выраженный глобальный и
геополитический аспект. Это объясняется тем, что масштабная и композицион- к
ная включенность территории России в глобальное геополитическое простран- а
ство не позволяет изменить его конфигурацию в чью-либо пользу, не изменив |
статус-кво российского геополитического полюса. ии
Другими словами, Россия по причине своего объективного геополитического №
положения в мире всегда рассматривалась и будет рассматриваться как главное 11
о
препятствие на пути тех сил, которые стремятся к достижению мирового господ- ) ства. Практически вся классическая и современная геополитика Запада исходит | именно из этого императива. Так, уже в первой глобальной геополитической модели мира, разработанной в начале ХХ в. английским ученым Х. Маккиндером, особое место отводилось России, названной им «географической осью истории» или в английской терминологии «хартлендом». Ключевая роль «российской оси истории» в достижении мирового господства была определена им в знаменитом геополитическом законе: «Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует 219
над хартлендом; тот, кто доминирует над хартлендом, доминирует над Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром»5. Та или иная интерпретация этого закона нашла воплощение в разные годы в геополитической теории и практической геополитике США. Являясь преемницей Великобритании как морской цивилизации, США в своей геополитике изначально исходили из главной цели — достижение мирового господства посредством опоры на морское могущество.
Фундаментом морской парадигмы в достижении мирового господства по праву считаются труды известного американского геополитика и военного стратега адмирала А. Мэхена. Еще за 10 лет до публикации «Географической оси истории», когда США не имели и малейших признаков мирового доминирования, А. Мэхен прогнозировал именно Америке достижение планетарного статуса ведущей морской державы, прямо влияющей на судьбы народов мира. Независимо от Х. Маккиндера он пришел к тем же выводам относительно главного препятствия для «морской цивилизации» на пути достижения мирового господства. Этим препятствием, а стало быть и главным геополитическим противником, он считал континентальные государства Евразии — в первую очередь Россию и Китай. Особый интерес представляют детально разработанные А. Мэхеном критерии морского могущества государства, необходимые условия и долговременная стратегия успешной борьбы с государствами евразийского континента, в частности с Россией6. Ключевую роль в этой планетарной борьбе он отводил «стратегии анаконды». Геополитический смысл данной стратегии заключается в блокировании пространств Евразии с моря с целью удушения в кольцах «ана-а конды» континентальной массы, выведения из-под ее контроля береговых зон и ? перекрытия выходов к морским коммуникациям.
3 Методологические принципы морской силы в глобальной геополитике, раз-
| работанные А. Мэхеном, были восприняты как руководство к действию многими I его последователями, одним из которых был крупный американский геополитик
1 Н. Спайкман. Развивая и модифицируя геополитические идеи Х. Маккиндера
го
| и А. Мэхена, он предложил свой, более прагматичный вариант достижения
| американского мирового господства. Н. Спайкмен считал, что основным про-
| странством для глобального доминирования является не ось — хартленд, а дуга
2 — римленд. По отношению к Евразии римленд, или внутренний полумесяц, ° составляют прибрежные страны Европы, Ближнего и Среднего Востока, а так « же Азиатско-Тихоокеанского региона. Обновленная интерпретация геополити-| ческих приоритетов воплотилась в его формуле мирового господства: «Тот, кто е доминирует над римлендом, доминирует над Евразией, тот, кто доминирует 1 над Евразией, держит судьбу мира в своих руках»7. Прямым продолжателем и
0
° творцом англо-американской стратегии мировой гегемонии можно считать упо-
го
мянутого влиятельного современного геополитика З. Бжезинского. Именно он
1 является по сути архитектором современной американской геополитики миро-| вого гегемонизма, которая нашла теоретическое обоснование и практическое
воплощение в концепции «Однополярного глобализма». При этом американский мировой гегемонизм выдается им за объективную необходимость и благо для всего мира. Лишь американская гегемония, — высокомерно и цинично утверждает З. Бжезинский, — может спасти человечество, предотвратив всеобщий «геополитический хаос»8. Несостоятельность такой логики становится очевидной при 220 беспристрастном анализе картины современного мира. Беспрецедентный рост
напряженности, «горячие» точки и кровопролитные конфликты возникают как раз там, где появляется американское присутствие. Тактика экспорта «цветных революций» и «управляемого хаоса» по технологии Д. Шарпа кровавым следом отмечена в американских геополитических проектах на Севере Африки, в Центральной Азии, на Балканах, в Афганистане, Ираке, Сирии, а теперь и на Украине. Если этим событиям дать геополитическую интерпретацию с учетом классической и современной геополитики США, то можно увидеть, что глобальная дуга напряженности кольцами «анаконды» сжимается по всему периметру Евразии, все ближе приближаясь к ее «хартленду» — России. Вот почему для нас чрезвычайно актуальными и жизненно важными сегодня становятся проблемы надежного обеспечения национальной безопасности. При всех прочих условиях неисчерпаемым источником могущества России являются ее преимущества срединного геополитического положения в Евразии. Кстати, на уникальность евразийского «месторазвития» и определяемого им объединительного потенциала России указывал еще в начале ХХ в. наш великий соотечественник, один из основателей евразийской геополитики П.Н. Савицкий9. Благодаря такому положению у России возникает возможность интегрировать вокруг себя народы и государства разных культур и цивилизаций на огромном материковом пространстве от Атлантики до Тихого океана, тем самым обеспечивая успешное противодействие беспрецедентному давлению мировой гегемонии.
Таким образом, осознание своей цивилизационной и геополитической идентичности становится для нас тем ключом, который способен открыть дверь в будущее России10. Усилия, предпринимаемые в последнее время по развитию интеграционных процессов в формате Евразийского союза, по укреплению стратегического сотрудничества с Китаем, Индией, другими странами Евразии, следует расценивать как теперь уже определившийся на долгие годы вперед, вектор евразийской геополитики России. Консолидация вокруг этого курса чрезвычайно важна именно сейчас, ибо в очередной раз перед нами встает судьбоносный вопрос: быть или не быть России? На самом деле, речь идет о сохранении России как самостоятельной цивилизации и суверенного государства в условиях новых вызовов и угроз, с которыми мы столкнулись в XXI в. Тезис «о готовности принять любой вызов и победить», выдвинутый В.В. Путиным в Послании Федеральному собранию11, как представляется, должен стать отправной точкой и мобилизующим началом всех сил нашего общества и государства. Готовность к достижению победы в исключительно сложный период развития страны — это и своеобразный знак преемственности поколений в борьбе за интересы нашей Родины, а во многом и за интересы значительной части всего человечества.
1 Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. М., 1998. С. 11.
2 Путин В.В. Выступление на пленарной сессии дискуссионного клуба «Валдай». 24 октября 2014 г.
3 Аристотель. Политика. М., 1997. С. 121.
4 Даллес А. Послевоенная доктрина США //Армия. 1993. № 19. С. 31.
5 Mackinder H. Demokratie Ideals and Reality. N.Y., 1962. P. 113.
6 См.: Мэхен А. Влияние морской силы на историю: 1660-1783. М.; Л., 1941. С. 21-23.
7 Spykmen N. Geography of Peace. N. Y., 1944. P. 43.
8 Бжезинский З. Выбор: Мировое господство или глобальное лидерство. М., 2004. С. 14.
9 См.: Савицкий П.Н. Географический обзор Россия — Евразия // Континент Евразия. М., 1997. С. 283.
10 См.: Купин В.Н. Проблемы цивилизационной и геополитической идентичности России в условиях современной фазы глобализации // Правовая политика и правовая жизнь. 2012. №1. С. 94-98.
11 См.: Путин В.В. Послание Федеральному собранию Российской Федерации 4 декабря 2014 г. // Российская газета. 2014. 5 дек.
