CC BY
130
МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА
В.В. ПЕРСКАЯ
д.э.н., профессор Российской Академии государственной службы при Президенте Российской Федерации
В.В. РУСАНОВ
соискатель Российской Академии государственной службы при Президенте Российской Федерации
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ В МИРОВОМ ХОЗЯЙСТВЕ ДО И ПОСЛЕ КРИЗИСА: ГЕОЭКОНОМИЧЕСКИЙ ПОДХОД
Геоэкономика трактуется одним из основоположников данного направления в России Э. Кочетовым как система взглядов, отражающая интерпретацию глобального мира через систему экономических атрибутов при последовательном их вынесении за национальные рамки, включая и экономические отношения. Геоэкономика представляет собой симбиоз национальных экономик и госинститутов, переплетение национальных, наднациональных экономических и государственных структур [10]. При этом главной тенденцией мировой экономики объявляется всеобъемлющая глобализация, стирающая грани между национальными экономиками и политико-экономическими концепциями, поскольку мир становится единым в реальности, но так ли это? Настолько ли он един, что национальная история и культура, этносоциальная идентичность наций не играют уже роли для поступательности развития? А мировая экономика вступила в фазу, когда международное унифицированное правовое поле для бизнеса и реализация тенденции дерегулирования в экономике при обеспечении всемерной либерализации факторов производства (товаров, услуг, капитала, рабочей силы) явятся базовыми условиями всеобщего роста уровня благосостояния и расцвета всех наций?
Случившийся мировой экономический кризис современности вдруг резко вызвал всплеск мнений, что наступает пора деглобализации и стремления стран к локализации развития. Так, по мнению Г. Брауна, мир рискует столкнуться со стремительно раскручивающимся процессом деглобализации, если государства из разных частей света не будут
координировать собственные усилия по борьбе с глобальным экономическим кризисом. При этом ни одна страна в мире не сможет справиться с «поистине глобальным кризисом» в одиночку, что обусловливает целесообразность решения возникающих проблем исключительно совместными усилиями. В Интеренете можно найти высказывания ряда российских и зарубежных политиков и аналитиков, что деглобализация ускоряется в результате политических решений на национальном уровне, а финансовый протекционизм может быть таким же вредоносным, как торговый протекционизм в прошлом. Обоснованию необходимости развития глобализационных процессов в сфере экономики, особенно в условиях наступившего финансового кризиса современности и эволюции дефиниций, определяющих глубину и сферы охвата экономической глобализацией современного мирового хозяйства, посвящены выступления и П. Лами. В частности, рассматривается вопрос глобального управления, определяемого как «комплекс формальных и неформальных институтов, механизмов, взаимоотношений между государствами, рынками, гражданами, организациями, включая международные неправительственные», через функционирование которых формируется коллективный интерес на глобальном уровне и устанавливаются права и обязанности. Высказываются и предположения, что мировая экономика сохраняет сферы, где требуются глобальные коллективные действия, обусловливающие развитие системы глобального управления. При этом достаточно чётко определяется, что глобальное управление представляет собой преимуществен-
ное политическое взаимодействие транснациональных субъектов (подчеркнём транснациональность субъектов - Прим. автора), деятельность которых связана с проблемами глобального характера, т.е. выходящими за национальные рамки одного государства, при отсутствии воли и реальных возможностей выработки взаимоприемлемого решения в масштабах региона или группы стран. При этом часто встречается тезис, что глобальное управление тождественно по своему инструментарию и институциональному механизму принятия решений глобальному регулированию.
Таким образом, логично предположить, что экономический кризис мирового хозяйства современности обусловил следующие положения:
1. глобализация - суть рукотворный процесс, проходящий исключительно согласно воли и желанию субъектов мирового хозяйства, а экономический кризис доказывает возможность отказа от глобализации в сфере экономики по желанию её субъектов;
2. активными операторами процесса глобализации выступают исключительно транснациональные субъекты, к числу которых, согласно экономическим теориям, относятся ТНК и ТНБ, но ни в коем случае не международные экономические организации, типа МВФ, Всемирного банка, ОЭСР или ВТО;
3. процесс глобального регулирования отождествляется с глобальным управлением, что представляется вполне логичным, если исходить из тезиса, что глобализация экономики - дело добровольное, и она напрямую связана исключительно с политической волей национальных государств передать часть функций наднациональным контрагентам по вопросам, выходящим за компетенции отдельных стран;
4. экономический кризис фактически «разрушает» сложившуюся в мировой экономике концепцию глобализации, в связи с чем подвергается сомнению наличие геоэкономической модели мирового хозяйства, поскольку глобализация не является уже детерминантой мирового развития современности. На смену ей идут процессы де-глобализации и локализации, регионального развития на базе интеграционных объединений.
Попробуем разобраться в обоснованности данных положений.
Во-первых, экономический кризис, представляемый большинством экспертов как временное явление, свойственное развитию мировой капиталистической системы как таковой, на деле есть выражение нежизнеспособности избранной модели экономического развития, которая обусловила всплеск финансового мошенничества и усиление процесса обнищания народонаселения мира [13].
Наша точка зрения разделяется группой авторов Санкт-Петербургского государственного университета под руководством профессора Рязанова В.Т. в глубокой аналитической работе: «Мировой экономический кризис и Россия: причины, последствия, пути преодоления» [11].
Если рассматривать глобализацию как процесс, протекающий независимо от воли и желания людей, т.е. представляющий собой объективную тенденцию развития мирового хозяйства, то развёртывание достаточно глубокого экономического кризиса - это имманентное свойство экономической системы, в основе которой заложен капиталистический способ воспроизводства. Неравномерность развития сегментов экономики, различных регионов или собственно субъектов хозяйствования - это свойство капиталистической модели производства мирового валового продукта, «социализацию» которой призваны обеспечить эффективные национальные государства и саморегулируемые организации.
Глобализация, как мы это доказали в нашей монографии [12], являет собой определённую фазу развития мировой экономики, когда уровень интернационализации в воспроизводстве мирового валового продукта составляет свыше 70-75%.
Показателем, наглядно характеризующим интернационализацию воспроизводственного процесса в масштабе мирового хозяйства, на наш взгляд, является уровень развития международного производства. Последнее представляет собой производство товаров и услуг, промежуточных и конечных продуктов, осуществляемое под иностранным контролем или на основании иностранного контроля за принятием решений [2]. На основании аналитических исследований и расчётов Волгиной Н.А. [9], на пороге Второй мировой войны стоимость международного производства (измеряемая через объёмы ввезённых/вывезенных прямых иностранных инвестиций (ПИИ)) составляла только около 1/3 от объёма международной торговли. С начала 1960-х гг. рост международного производства начинает опережать по темпам роста мировую торговлю, а с начала 1970-х гг. -и темпы роста мирового ВВП [7]. К середине 1970-х гг., в условиях нарастания либерализа-ционных тенденций в мировой торговле при существенном спекулятивном росте цен на нефть, объём международного производства превысил объём международной торговли. Так, согласно разработкам Волгиной Н.А., ключевыми показателями международного производства следует считать потоки (оттоки и притоки) и суммарные объёмы (ввезённых и вывезенных) мировых ПИИ, а также трансграничные слияния и приобретения, осуществляемые посредством ПИИ. Так, за пе-
риод 1982-2007 гг. ежегодные притоки мировых ПИИ увеличились в 32 раза, суммарные объёмы ввезённых ПИИ - в 19 раз, в то же время экспорт товаров и нефакторных услуг вырос в 7 раз, а мировой ВВП - в 4,5 раза [3]. Следует отметить, что примерно одна треть мировых торговых потоков приходится на внутрифирменную торговлю, осуществляемую в рамках международной производственной системы ТНК.
В то время как развитые страны оставались ключевыми прямыми инвесторами (1,7 трлн долл. или 84% мировых оттоков ПИИ в 2007 г.), инвестиции из развивающихся стран постоянно росли в стоимостном выражении: от весьма незначительного объёма в 3,2 млрд долл. в 1980 г., до 253 млрд долл. в 2007 г. Вместе с тем, несмотря на то, что доля развивающихся стран в мировых оттоках ПИИ за 27-летний период выросла более чем в 2 раза (с 5,8% в 1980 г. до 12,7% в 2007 г.), их доля в мировых суммарных объёмах вывезенных ПИИ осталась практически неизменной: 14,7% в 2007 г. по сравнению с 12,1% в 1980 г. Таким образом, в подавляющей степени структуру и размещение международного производства продолжают определять индустриальные страны, обусловливая её потребностями своего экономического и финансового развития. В первую очередь это относится к крупнейшим инвесторам, в число которых входят США, Великобритания, Франция и Германия, а также Швейцария, Япония, Испания и Бельгия. Другими словами, оценивая только движение прямых иностранных инвестиций, наглядными представляются следующие выводы.
Международное производство является наиболее характерным показателем развития процесса интернационализации воспроизводственного процесса или процесса производства мирового ВВП; с развитием кризиса уровень интернационализации не сокращается, слияния и поглощения как происходили, так и происходят. Следовательно, объективный критерий наличия процесса интернационализации как основы экономической глобализации, независимой от воли и желания людей, остаётся.
Формирование отраслевых сегментов или кластеров международного производства подчинено в первую очередь интересам стран, представляющих «большую семёрку», или ТНК, штаб-квартиры которых размещены в этих странах. Интересы стран - реципиентов инвестиций, и размещения международного производства подчинены исключительно целям получения прибыли на уровне хозяйствующего субъекта (особенно в условиях демократии, идеологии неолиберальной модели развития при формировании национальных
экономических систем, предполагающей также последовательное отмирание функций национальных государств). Слабость национальных государственных систем или их неэффективность полностью исключают возможность совмещения векторов интересов бизнеса (ТНК и их филиалов, дочерних компаний или просто предприятий, относимых к группе международного производства) и народонаселения стран - реципиентов выносимого производства.
Таким образом, наличие высокого уровня интернационализации производства мирового ВВП в условиях достаточно глубокого экономического кризиса свидетельствует о том, что процесс глобализации не упраздняется, он по-прежнему остаётся ведущей тенденцией развития геоэкономической модели мировой экономики. Более того, в современном мире правомернее говорить о мировом хозяйстве как о совокупности национальных экономик, опосредованных системой экономических отношений, и являющим собой целостную систему, обладающую свойствами устойчивости, саморазвития и самовоспроизводства. Мировой экономический кризис лишь наглядно выявил, что функционирование финансов не может быть устойчивым, если утеряны взаимосвязи с реальным сектором, если рыночная капитализация, являющаяся по сути выражением спекулятивных ожиданий, на которые, как правило, эмитент лишён возможности влияния, положена в основу обеспечения предоставляемых финансовых и банковских кредитов. Для России кризис наглядно обосновал необходимость радикальной модернизации национальной экономики и обретения конкурентно-ценового влияния на мировых рынках по продуктам, составляющим экспортный потенциал нашей страны, и необходимость формирования новых продуктовых ниш.
Нам представляется правомерным вопрос, ошибаются ли эксперты, называя глобализацию рукотворным процессом и впадая в панику о якобы прекращающейся глобализации, замене её локализацией или деглобализацией, а проще говоря - регионализацией.
Полагаем, что нет. В такой формулировке проблемы скрыта доля истины, поскольку процесс достаточно быстрого развития глобализационных тенденций в экономике в конце прошлого века и начале этого - есть результат сознательно реализуемой экономической политики на государственном и межгосударственном уровнях.
80-е гг. прошлого века для мировой экономики являлись этапом так называемого «ожидания» результатов «холодной войны» и выработки согласованных императивов формирования новой
геоэкономической модели мирового хозяйства в условиях прекращения существования как таковой, социалистической системы хозяйствования. В начале 80-х гг. в США принимаются законодательные акты, направленные на содействие выносу производственных предприятий за национальные границы, при этом обеспечиваются таможенно-тарифные льготы на ввоз в США продукции, произведённой выведенными хозяйствующими субъектами. В конце 90-х гг. прошлого века принимается так называемый Вашингтонский консенсус, цели которого кратко можно сформулировать как:
1. бюджетная дисциплина (крупный и устойчивый бюджетный дефицит способствует инфляции и бегству капитала; следовательно, правительства должны удерживать его на минимальном уровне);
2. приоритеты общественным расходам (субсидии должны быть сокращены или отменены вовсе; правительственные затраты должны быть перенаправлены на образование, здравоохранение и развитие инфраструктуры);
3. налоговая реформа (база налогообложения должна быть широкой, а предельные ставки налогов - умеренными);
4. процентные ставки (внутренние финансовые рынки должны определять размеры процентных ставок данной страны; позитивные реальные ставки процента препятствуют бегству капитала и увеличивают накопления);
5. обменные курсы валют (развивающиеся страны должны принять «конкурентные» обменные курсы, которые будут стимулировать экспорт);
6. либерализация торговли (тарифы должны быть минимизированы и никогда не должны применяться по отношению к промежуточным товарам, необходимым для производства экспорта);
7. прямые иностранные инвестиции (зарубежные капиталовложения могут предоставить необходимый капитал и квалификацию, а потому должны поощряться);
8. приватизация (частная промышленность функционирует более эффективно, поскольку управляющие или имеют прямую личную долю в прибылях предприятия, или подотчётны тем, кто её имеет; государственные предприятия следует приватизировать);
9. дерегулирование (избыточное правительственное регулирование может способствовать коррупции и дискриминации более мелких предприятий, не располагающих широким доступом к высшим эшелонам бюрократии; правительства должны дерегулировать экономику);
10. права собственности (права собственности должны быть укреплены; слабые законы и плохая
правовая система снижают стимулы к накоплению и аккумулированию богатства) [6].
Если первоначально предполагалось, что эти положения станут базовыми для обеспечения стабилизации экономик стран-заёмщиц МВФ, то в дальнейшем они были положены в основу формирования неолиберальной идеологии развития мировой экономики в целом и выработки императивов её регулирования. Эти же рекомендации легли и в основу трансформационных концепций стран постсоветского пространства и Центральной и Восточной Европы. Именно в конце прошлого века получает подтверждение идея «постиндустриального» развития, критерием которого является уровень производства ВВП за счёт услуг.
В таблице нами проанализированы сравнительные данные в страновом разрезе, позволяющие достаточно чётко выявить основные критерии выноса предприятий реального сектора, причём преимущественно ресурсоёмких и требующих достаточно высоких инвестиций для обеспечения экологической безопасности. На наш взгляд, основными критериями для выноса воспроизводственного процесса за национальные рамки (преимущественно реального сектора) выступали:
- численность населения в стране-реципиенте, в т.ч. работоспособного;
- уровень квалификационной, технической и технологической грамотности трудоспособного населения страны-реципиента, а также уровень вложений страны (инвестиционных и институциональных) в развитие человеческого капитала - индекс развития человека;
- индекс технологической активности, отражающий коррелирование следующих факторов: наличие прорывных технологий, уровень проникновения / внедрения инноваций, а также уровень производственной квалификации в целом и в отраслевом разрезах.
Немаловажная роль отводилась наличию природных запасов полезных ископаемых, в первую очередь, невозобновляемых ресурсов, а также готовности страны принять унифицированные правила подготовки кадров и правового обеспечения функционирования бизнеса, которыми он руководствовался на территории стран-доноров выносимых производств. Однако, характеризуя критерии, нельзя забывать о так называемом «инвестиционном климате» и предпринимательской среде (включающей наличие институциональных предпосылок, в т.ч. развитой инфраструктуры) страны - реципиента, формирование которых должны были обеспечить рекомендации, разрабатываемые международными экономическими организациями на макро-, мезо- и микроуровнях.
Таблица
Сравнительная таблица показателей развития отдельных стран, подтверждающая наличие критериев формирования трёх уровней мировой экономики в период «поствашингтонского консенсуса» [4]
Страна Численность населения1 (млн чел.) // Индекс2 человеческого развития Структура валового внутренний продукта (%), в т.ч Коэффициент технологической активности3
доля в ВВП промышленности доля в ВВП услуг на 2007 г
США 304 // 0,944 19,8 79,0 0,73
Франция 61 // 0,938 20,6 77,2 0,54
Англия 60,9 // 0,939 23,4 75,7 0,61
Бельгия 10,4 // 0,945 24,5 74,4 0,55
Нидерланды 16,6 // 0,943 24,4 73,6 0,63
Дания 5,5 // 0,941 25,7 73,0
Польша 38,5 // 0,868 31,6 64,4 0,41
Финлндия 5,2 // 0,941 32,6 64,3 0,74
Греция 10,7 // 0,912 24,5 71,9 0,44
Италия 58 // 0,934 27,0 70,9 0,47
Швеция 9,0 // 0,949 28,8 69,7 0,7
Германия 82 // 0,93 30,1 69,0 0,58
Австрия 8,2 // 0,936 30,3 68,0 0,54
Португалия 10,7 // 0,904 25,4 66,4 0,42
Испания 40,5 // 0,928 30,2 66,1 0,48
Норвегия 4,6 // 0,963 41,9 55,7 0,58
Канада 33 // 0,949 28,8 69,1 0,59
Австралия 21,0 // 0,955 26,4 70,6 0,59
Япония 127 // 0,943 26,5 71,9 0,7
Сингапур 4,6 // 0,907 31,2 68,8
Турция 73 // 0,75 28,3 62,8
Перу 29,2 // 0,762 25,6 66,0 0,27
Бразилия 196 // 0,792 28,7 65,8 0,31
Израиль 7,1 // 0,915 30,2 67,1 0,51
Южная Африка 48,7 // 0,658 31,3 65,5 0,34
Венесуэла 26,4 // 0,772 38,4 57,8
Южная Корея 48,4 // 0,91 39,4 57,6 0,67
Аргентина 40,5 // 0,863 34,0 56,5
Россия 140,7 // 0,759 39,1 56,2
Индия 1,148,000 // 0,602 29,4 52,8 0,20
Колумбия 45,0 // 0,785 36,0 52,5 0,27
Чили 16,5 // 0,854 51,2 44,0 0,36
Китай 1,330,000 // 0,755 48,6 40,1 0,30
Индонезия 238 // 0,697 46,7 39,4 0,21
ОАЭ 4,6 // 0,849 60,6 37,6
Саудовская Аравия 28,1 // 0,772 63,7 33,3
Ангола 12,5 // 0,445 65,8 24,6
ЕС 491 27,1
1 URL: http://www.nationmaster.com/graph/peo_pop-people-population- (2008).
2 The human development index values in this table were calculated using a consistent methodology and consistent data series. They are not strictly comparable with those in earlier Human Development Reports.
3 The Technology Achievement Index is calculated from indicators in four categories: creation of technology; diffusion of recent innovations; diffusion of old innovations; and human skills.
The indicators for creation of technology are patents granted per capita and royalty and license fees received from abroad per capita.
Diffusion of recent innovations is calculated from the number of Internet hosts per capita and the share of high- and medium-technology exports as a percentage of all exports.
Indicators for diffusion of old technology are telephones (land line and cellular) per capita and electricity consumption per capita.
Human skills are calculated based on the average number of years of schooling and the gross enrolment ratio at the tertiary level in science, mathematics and engineering.
Они как бы выступили в роли транснациональных координаторов и «системных операторов» формирования монополярной системы функционирования мировой экономики, реализуя политику унифицированного подхода к отдельным странам и способствуя их (используя экономические и неэкономические инструменты) переходу во второй или третий уровни производства мирового ВВП. В научно-исследовательской работе В. Русанова «Роль международных экономических организаций в национальных экономиках отдельных стран» на примере фактически реализуемых стратегий по линии международных экономических организаций в Бразилии, Китае, Аргентине и России доказано, что фактически функцию международного аналитического центра макроэкономической политики выполняла Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Международный валютный фонд направил свою деятельность на поддержание элитарной части правительственных кругов стран-заёмщиц ресурсов, а Всемирный банк - на формирование бизнес-кругов, разделяющих систему ценностей неолиберальной направленности. Международные неправительственные организации, работающие на средства международных экономических организаций, ориентировали свою деятельность на экспансию неолиберальных воззрений в социальной среде, акцентировав внимание на обучении или его финансировании для молодёжи.
С 1989 г. основные задачи международных экономических организаций по регулированию мировой экономики в условиях глобализации были определены на основе «Вашингтонского консенсуса». Достижение указанных целей предполагало так называемое «добровольное» открытие национальных экономик по отношению к внешнему миру, введение рыночных свобод во внутренних и внешних отношениях, обеспечение макроэкономической стабильности путём жёсткой монетарной политики и приватизации государственной собственности. При этом должны были создаваться максимально благоприятные условия для глобального функционирования рынков при резком уменьшении роли национальных государственных институтов. Фактически речь шла о формировании трёхуровневого мирового хозяйства, где странам «семёрки1» (во главе с США) была отведена роль развития третичного сектора экономики - инноваций, высоких технологий, сегмента услуг, фармацевтики, биохимии и пр. в процессе
создания мирового ВВП. Таким государствам, как Бразилия, Китай, Индия, Индонезия, Аргентина, Чили и др., отводился сегмент собственно производства тяжёлой и лёгкой промышленности, выпуска машино-технической продукции, в т.ч. на основе высоких технологий мировых лидеров. При этом квалификационная подготовка населения этих стран осуществляется в странах «высшего эшелона» или на базе разработанных ими стандартов. Остальные же страны, в т.ч. Россия и государства постсоветского пространства, должны исполнять роль поставщика ресурсов, включая трудовой потенциал и качественный человеческий капитал. Именно эта иерархическая система и была названа в официальных документах глобализацией мировой экономики, и базировалась на последовательной утрате функций и роли национальных государств при проведении политики всемерной либерализации движения факторов производства и унификации правовых норм в мировом хозяйстве. Аспекты реализации национальных экономических интересов стран второго и третьего уровней модели игнорировались под предлогом достижения более важной задачи - устойчивого мирового развития. Вопросы справедливого распределения мирового ВВП или создания условий для социально ориентированной экономики практически стали недостижимыми для всех государств, кроме «элитарной семёрки». Фактически данная концепция мирового хозяйства - есть обоснование развития его однополярнос-ти, где международные императивы общественной жизни и хозяйственной деятельности определяются каким-то единым центром, вполне возможно, интеллектуальной элитой постиндустриальных стран. В первую очередь, правящей элитой страны, обладающей самым высоким потенциалом в экономической, научно-технической и военной сферах и имеющей динамические показатели роста, т.е. США. И именно США взяли на себя роль своего рода «разработчика» наиболее устойчивой модели национального развития и подготовки соответствующих кадров управленцев, экономистов и политиков для развитых, трансформационных и развивающихся стран [14]. Но при этом полностью игнорируется факт того, что не все страны и народы согласны с предлагаемой из «единого мирового центра» самоидентификацией, и что она не противоречит традиционным устоям, религиозным канонам, обычаям и нравам определённых территорий. Красноречивым свидетельством
1 Предполагалось, что страны ЕС будут фигурировать как единый внешнеэкономический и внешнеполитический организм. Это и было обеспечено Лиссабонским договором от декабря 2007 г и подтверждено соответствующими референдумами стран ЕС, последний из которых состоялся в конце 2009 г
вспомогательной роли компаний КНР в формировании глобальной цепочки стоимости продукции 1РОВ [1] являются следующие данные:
• розничная цена (США, 2007 г.) - 299 долларов;
• сборка устройства (Китай) - 4 доллара;
• разработка, дизайн, розница (США) - 160 долларов;
• транспорт, логистика, налоги (США и др.) -135 долларов.
Характерной чертой такой глобализации является фетишизм финансов и биржевой активности с конца 90-х по 2007-2008 гг., заложенный в число критериев определения «постиндустриального» развития. Он способствовал созданию впечатления, что мировое развитие идёт по пути превращения в «общество всеобщего благосостояния». Причём никто не обращал внимания на тот факт, что так называемое поступательное развитие осуществляется на основе отрыва финансов от реального сектора, который стал рассматриваться многими экспертами как излишняя нагрузка на бизнес. Тому примером является деятельность компаний в сегменте информатики и информационных технологий, когда собственные основные фонды практически не нужны для успешной деятельности, а вот компании, обладающие достаточно капиталоёмкими основными фондами («Форд», «Дженерал Моторс», «Фольксваген», «Тефаль», сталелитейные предприятия и др.) оказались наиболее уязвимыми для настоящего экономического кризиса. Реальный сектор в рамках данной архитектоники мирового хозяйства должен получать своё развитие в странах, где есть природные ресурсы и достаточно большой объём низко-и среднеквалифицированной рабочей силы (Китай, Индонезия, Малайзия, Корея, Индия, Чили и др.). И в этих странах постепенно будет фор-
мироваться национальный предпринимательский климат, нацеленный на международную правовую унификацию и либерализацию торгово-ин-вестиционной политики, которые смогут обеспечить рост благосостояния наций. В свою очередь, расширяя долю сектора услуг в своём ВВП, эти государства будут переходить к постиндустриальному этапу развития, а следовательно - выносить свои ресурсоёмкие производства в менее развитые страны1. Эти страны не обладают пока реальным высоким внутренним платёжеспособным рынком, отсюда им свойственна высокая доля экспорта (или экспортная квота = экспорт/ВВП): для Южной Кореи - 35%, для Тайваня - 45% [8], для КНР - около 30%, что является фактором неустойчивости национального развития и выявляет зависимость экономики от зарубежного потребления2.
Таким образом, в результате анализа вышеизложенных тезисов, мы приходим к выводу, что концепция глобализации в рамках монополярности мирового хозяйства (и его «системных операторов» в виде международных экономических организаций, действующих на основе «унифицированных» положений Вашингтонского консенсуса) проявила себя как несостоятельная, не отвечающая современному мировому развитию и, следовательно, как бесперспективная. Но глобализация как объективная тенденция мирового развития остаётся определяющей характеристикой геоэкономической модели мирового хозяйства. И именно она сегодня предопределяет развитие процесса регионализации, направленного на многополярность мировой экономики как базиса для выработки межгосударственного инструментария регулирования, обеспечения достижения динамизма и устойчивости развития в условиях смены парадигмы мирового хозяйства как целостной системы.
ЛИТЕРАТУРА
1. The Economist. 2008. 1st March.
2. UNCTAD. World Investment Report, 2002. Transnational Corporations and Export Competitiveness. -New York and Geneva: United Nations, 2002.
1 Например, Южная Корея вынесла сборку автомобилей в Узбекистан, Китай активизирует свою внешнеэкономическую деятельность путем экспорта капитала, в т.ч. в развитые страны, и методом предоставления контрактной рабочей силы и знаний. - Прим. авторов.
2 И если вследствие развития экономического кризиса страны неолиберальной модели развития понесли большие убытки, в первую очередь, финансовые, то страны, где было сфокусировано материальное производство с высокой долей добавленной стоимости, но ориентированное на экспорт, получили убытки в силу отсутствия спроса из стран-доноров этих производств. При этом «странам - реципиентам реального сектора» удалось в части формирования и развития, например, национального фондового рынка поставить во главу угла национальные экономические приоритеты, не допустив широкого распространения разнообразных финансовых продуктов сомнительного качества. Именно установка такого барьера обеспечила недопущение обвалов банковской системы в КНР, в Южной Корее, ни в любой другой стране - реципиенте. - Прим. авторов.
3. UNCTAD. World Investment Report, 2008. Transnational Corporations and the Infrastructure Challenge. - New York and Geneva: United Nations, 2008.
4. URL: http://www.nationmaster.com/graph/eco_gdp_com_by_sec_ser-economy-gdp-composition-sector-services.
5. URL: http://www.nationmaster.com/graph/peo_pop-people-population- (2008).
6. What Washington Means by Policy Reform // Williamson J. Ed. Latin American Adjustmentt: How Much Has Happened? Washington: Institute for International Economics, 1990.
7. Zimny Z. Long-term Trends in International Production. In: The Internationalisation of Production in Europe: Causes and Effects of Foreign Direct Investment and Non-equity Forms of International Production // European Investment Bank Papers, 2004. - Vol. 9. - № 1.
8. Взаимодействие России с Китаем и другими партнерами по Шанхайской организации сотрудничества, М.: Изд. ИДВ РАН, 2008.
9. Волгина Н.А. Международное производство: особенности, тенденции, перспективы. На правах рукописи. Соискание ученой степени доктора экономических наук. - М.: Изд. РУДН, 2009.
10. Кочетов Э. Геоэкономический (глобальный) толковый словарь. - Екатеринбург, 2006.
11. Мировой экономический кризис и Россия: причины, последствия, пути преодоления. Доклад на международной научной конференции 12-13 ноября 2009 г. URL: http://www.econ.pu.ru/wps/wcm/ resources/file/eba657452c781dc/d-2.pdf.
12. Перская В. Глобализация и государство. - М.: Изд. РАГС, 2005.
13. Перская В. Дорога, которую нам указывают, или мы выбираем вместе? // Экономические стратегии. - 2009. - № 3, 4.
14. Приоритеты и ценности социально-экономической политики стран Евросоюза. - М.: Изд. РАГС, 2008.
