CC BY
206
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И СОВРЕМЕННЫЙ МИР. СОЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ
С.П. РАДИНА
Кафедра административного и международного права Академия труда и социальных отношений Ул. Лобачевского, 90, 117454 Москва, Россия
В статье рассматриваются социально-экономические аспекты глобализации мировой экономики, ее последствия для народов и трудящихся различных стран, позиции международных профсоюзных центров по проблеме и движение антиглобалистов.
Факторы и тенденции, определяющие процесс глобализации
В последние два десятилетия XX в. объектом пристального внимания политиков, экономистов, социологов, представителей бизнеса, профсоюзов, экологических и других общественных организаций стала глобализация. В ходе ожесточенных дискуссий поднимались самые разные вопросы — что такое глобализация, кто оказывается в выигрыше — богатые страны или бедные, какие социальные и экономические последствия несет в себе процесс глобализации для народов различных стран, способствует ли глобализация созданию новых рабочих мест, либо, напротив, приводит к росту безработицы, является ли свертывание государства благосостояния в развитых странах следствием усиления глобализационных процессов и др.
Мнения специалистов колебались от признания процесса глобализации источником экономического роста до взгляда на нее как на угрозу социальной стабильности и окружающей среде.
Одни исследователи видят суть понятия «глобализация» в формировании мировой экономики особого типа, которая в отличие от прежних международных экономических режимов «в несравненно большей степени ограничивала свободу национальных органов власти при выработке и осуществлении ими экономической и социальной политики».
Другие — мнению о растущей глобализации экономики противопоставляют точку зрения о том, что национальные экономики остаются в значительной степени изолированными друг от друга, и что большинство правительств промышленно-развитых стран якобы сохраняют автономию в регулировании своей экономики, в разработке социальной политики и поддержании институтов, отличающихся от институтов своих торговых партнеров.
Некоторые экономисты рассматривают глобализацию как объективный процесс, другие не соглашаются с этим тезисом. Так, М. Кастельс, один из видных западных ученых, считал, что ни новые технологии, ни бизнес, сами по себе не могли развить глобальную экономику. Главными агентами в становлении глобальной экономики были правительства стран «большой семерки» и контролируемые ими международные институты — Международный валютный фонд (МВФ), Всемирный банк (ВБ) и Всемирная торговая организация (ВТО). Основы глобализации были заложены проводимой этими правительствами и организациями политики дерегулирования, либерализации и приватизации.
Механизм, с помощью которого «вводился» процесс глобализации, по словам Кастельса, таков: политическое давление посредством прямых действий прави-
тельства или через деятельность МВФ, Всемирного банка, и ВТО. Это давление использовалось в целях унификации всех национальных экономик вокруг набора одинаковых правил игры, подразумевающих свободное движение капиталов, товаров и услуг в соответствии с рыночной оценкой. Странам, нуждающимся в кредитах, инвестициях и в доступе на внешние рынки, навязывались жесткие условия «структурной адаптации» — какова бы ни была специфика положения каждой из них.
Такая экономическая система приносит выгоды прежде всего тем, кто занимает наиболее сильные конкурентные позиции в мировой экономике, а издержки глобализации ложатся главным образом на тех, чьи позиции в мировом хозяйстве слабые (худшие стартовые условия модернизации, неравные условия торговли, доступа к рынкам капитала, к ноу-хау). Например, США активно используют ВТО и другие международные организации в отстаивании своих экономических интересов. Опираясь на правила ВТО, согласованные с американским законодательством, США в 22 случаях добились пересмотра условий поставок из других стран, мотивируя это «несправедливыми условиями торговли», демпинговыми ценами и т. п., а по сути эти меры были нацелены на защиту своего рынка [1].
Даже орган деловых кругов США журнал «Форчун» признает, что «когда американский бизнес говорит о капитализме, он имеет в виду свободные рынки у всех, кроме себя» [2].
Р. Кили, сотрудник университета Восточного Лондона, рассматривая сущность глобализации также критикует «глобальные» институты (МВФ, ВБ, ВТО), играющие важную роль в процессе реструктуризации национальных экономик. Он считает, что в основе нынешней глобальной экономической системы лежит несправедливая структура торговли, производства и кредита, которая и определяет роль и положение развивающихся стран. Автор подчеркивает, что среди доведенного до нищеты «игрой рыночных сил» населения РС преобладают настроения отчаяния и безнадежности. Структурная перестройка приводит к «экономическому геноциду», осуществляемому путем сознательного и целенаправленного манипулирования рыночным механизмом [3].
На ежегодной встрече в рамках так называемого «Международного диалога Лангкави представителей азиатских и африканских стран» премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамед выступил с докладом, в котором четко отражалась антиглобалистская позиция развивающихся стран. В нем говорилось: «Нас заставляют поверить, что глобализация — это неопровержимый факт, порожденный неопровержимыми экономическими законами и непобедимыми рыночными силами. А действительная истина заключается в том, что в проповедуемой нам глобализации очень мало свободного рынка. Глобализация умышленно делается такой, чтобы соответствовать интересам главных игроков на мировом рынке... Повсюду применяются двойные стандарты. Все семь лет Уругвайского раунда ГАТТ, который привел к возникновению ВТО, индустриальные страны отстаивали особые привилегии для своей текстильной промышленности и сельского хозяйства. Соглашение об интеллектуальной собственности, заключенное в ходе Уругвайского раунда, защищает права собственности западных корпораций, но позволяет им нарушать права изобретателей в развивающихся странах — их изобретения патентуются как «совместные». В результате развивающиеся страны теряют миллиарды долларов, так как все патенты в эти странах оказываются принадлежащими западным корпорациям. Так зачем вся эта риторика о лучшей жизни для всего человечества и одинаковых правилах игры на рынке? [4]
Однако такие неоднозначные суждения порождаются многообразным и далеко неодинаковыми последствиями глобализации для различных стран. Во многих зарубежных и отечественных исследованиях признавалось, что экономическая глобализация это мощный и в то же время противоречивый процесс, охвативший многие национальные хозяйства на рубеже XX и XXI вв. Положительный или отрицательный вектор этих изменений во многом зависит от уровня развития национальной экономики, позиций страны в мировом хозяйстве, стабильности отношений между странами.
Глобализация предполагает увеличение взаимозависимости государств. В результате более тесных связей, устанавливаемых благодаря торговле, инвестициям и другим финансовым потокам все страны сегодня становятся более уязвимыми для негативных воздействий в международной экономике, но одновременно имеют возможность получать больше выгод если тенденция является благоприятной.
Но при этом представители развивающихся стран все отчетливее осознавали, что глобализация искусственно навязывалась им Западом в своих интересах. Глобализация — не только объективное следствие технологического и экономического развития. Реальность такова, что процесс глобализации действительно стимулируют крупные международные финансовые и торгово-промышленные корпорации, манипуляторы валютных рынков и связанные с ними неолиберальные политики и интеллектуалы [5]. На заседании Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества (АПЕК) в ноябре 2000 г. в Брунее президент КНР Чжан Цземинь заявил: «Мы не должны упускать из вида опасности, стоящие перед глобальным экономическим развитием. Нестабильные валютные рынки и рынки капитала и рост мировых нефтяных цен мешают мировому экономическому росту. В мире есть несколько стран, которые хотят навязать свои ценности и экономический режим другим странам, воспользовавшись экономической глобализацией [6].
Однако процесс глобализации характеризуется не только возрастанием роли международных валютно-финансовых учреждений — МВФ, ВБ, Всемирной торговой организации в мировой экономике, но и экономическими изменениями, связанными с интернационализацией производства, резко увеличившейся подвижность капитала и усилившейся экономической взаимозависимостью.
В экономической сфере глобализация приобретает форму единого рыночного пространства, в рамках которого осуществляется перемещение товаров, капитала, реализуется обмен идеями и людьми. Наиболее активно процесс глобализации развивается в финансовой сфере, чему в немалой степени способствовала возросшая мобильность капитала, активное развитие таких проблем, как формирование финансов и их интеграция. Многие экономисты сосредоточивают свои усилия на исследовании новой глобальной финансовой системы, становлении глобальных многонациональных компаний, регионализации экономики, интеграции мировой торговли, способствующих и предоставляющих широкие возможности для роста и развития.
Вместе с тем, в зарубежной периодической печати появляется все больше статей, рассматривающих влияние глобализации на усиление социального неравенства и разделение мировой экономики на «избранных» и «исключенных», «выигравших и проигравших».
Так, в статьях французского ежемесячника «Монд дипломатик» отмечалось, что «глобализация проникает во все «уголки планеты», игнорируя проблемы независимости народов и разнообразие политических режимов. Мир продолжает переживать новую эпоху завоеваний, но завоевателями выступают не государства, а частные предприятия, конгломераты и финансово-промышленные группы, расширяющие свое мировое господство. Никогда еще хозяева планеты не были столь малочисленны и столь могущественны. Они являются выходцами из стран «триады» — США, Японии и Европейского союза (ЕС), причем половина из них происходит из США. Глобализация направлена на завоевание не стран и территорий, а рынков и богатств. Это завоевание сопровождается масштабными разрушениями целых отраслей промышленности и экономики отдельных регионов, а также такими социальными явлениями, как массовая безработица, неполная занятость, уязвимость, социальное исключение [7].
Многие исследователи считают, что глобализация означает также поистине планетарное разграбление ресурсов. ТНК и промышленные группы хищнически относятся к эксплуатации природных ресурсов, являющихся достоянием человечества. Это сопровождается распространением экономической и финансовой преступности, в которой участвуют представители деловых кругов и банков. По
имеющимся оценкам, через последние ежегодно проходит более 1 трлн. долларов, что равняется совокупному ВНП трети человечества.
В докладе ООН о мировом развитии в 1999 г. отмечалось, что раньше на Земле не производилось такое количество богатств, никогда так не были развиты торговые связи. Тем не менее продолжает усиливаться неравенство как между странами, так и внутри отдельных государств. Бедность наблюдается повсюду. Более четверти из 4,5 млрд. жителей развивающихся стран (РС) не имеют доступа к знаниям и к минимуму общественных услуг. Ожидаемая продолжительность их жизни не превышает 40 лет. Более 1,3 млрд. людей испытывают нехватку питьевой воды.
В то время как мировое производство продовольствия составляет 110% потребностей в нем, ежегодно от голода продолжают умирать 30 млн. человек и более 800 млн. постоянно недоедают. Если в 1960 г. доходы 20% самого богатого населения мира превышали доходы 20% самого бедного населения в 30 раз, то сегодня уже в 82 раза. Из 6 млрд. жителей Земли только 500 млн. живут в достатке, остальные 5,54 млрд. испытывают нужду [8].
По оценке ООН, состояние трех самых богатых людей планеты превышает совокупный ВВП 48 самых бедных стран, в которых проживает 600 млн. человек. Разрыв в уровне развития между странами Севера и Юга продолжает быстро расширяться, на долю 20% самых богатых стран приходится 86% мирового ВВП и 82% мирового экспорта; в них проживает 93% пользователей Интернета. За последнее десятилетие в 55 развивающихся странах (в основном африканских) показатель душевого дохода снизился, в том числе, например, в Мадагаскаре на 50% по сравнению с 1970 г.
По данным Всемирного банка, численность тех, кто живет на менее 1 долл. в день, увеличилась с 1,2 млрд. человек в 1987 г. до 1,5 млрд. в настоящее время. Если нынешняя тенденция сохранится, их численность возрастет к 2015 г. до 1,9 млрд. чел. [9].
Однако за этими средними данными скрывается еще более серьезный факт, заключающийся в том, что среди категории наиболее бедных стран также наблюдается раскол: некоторым из них удается добиться немалых успехов и улучшить свое экономическое положение, в то время как другие продолжают оставаться в состоянии слаборазвитости, т. е. одни попадают в «поток глобализации», тогда как другие оказываются исключенными из этого процесса
В промышленно-развитых странах (ПРС) также существует бедность, хотя она и не так заметна. По оценкам, в наиболее богатых странах мира каждый девятый затронут одним из аспектов бедности: длительной безработицей, небольшой ожидаемой продолжительностью жизни, наличием дохода ниже национального порога бедности, отсутствием знаний и образования для улучшения своего положения.
На международной конференции ООН по развитию и борьбе с бедностью, проходившей в мексиканском городе Монтерее в марте 2002 г., в которой приняли участие главы государств и правительств 50 стран, в центре внимания участников был вопрос о все увеличивающемся разрыве в уровне развития между бедными и богатыми странами. Впервые на такого рода конференции прозвучал тезис о связи между обездоленностью народов, т. е. стран «третьего мира» и терроризмом.
Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан признал, что в неуклонно глобализирующемся мире благополучие богатых стран связано со стабильностью бедных. Со своей стороны, представитель Программы развития ООН (ПРООН) Майкл Браун высказал убеждение, что события 11 сентября 2001 г. «внезапно открыли глаза богатых стран на опасность, которую представляет нищета». Связь между нищетой и терроризмом были вынуждены признать и лидеры развитых стран Запада, в том числе президент США Буш и премьер-министр Англии Тони Блэр. Они согласились, что пропасть между богатыми и бедными является источником нестабильности.
Под давлением стран «третьего мира» лидеры западных стран согласились несколько увеличить финансовую помощь бедным странам — с 50 до 100 млрд. долларов. При этом США обещали предоставить одну десятую часть этой суммы. Собирались увеличить помощь бедным странам и члены Европейского Союза. Однако помощь, обещанная США, составляет лишь одну десятую процента от ВВП. Несколько выше эта доля у стран Евросоюза — 0,36%. Но это значительно ниже, чем норма, установленная ООН — 0,7%. К тому же помощь, предоставляемая разными странами, обставляется разного рода условиями.
Представители многих развивающихся стран—участников конференции в Монтеррее указывали на то, что западная «помощь» составляет лишь малую толику от той дани, которой Запад облагает страны «третьего мира». Эта дань — результат неэквивалентной торговли и нещадной эксплуатации дешевого труда в странах Азии, Африки и Латинской Америки, в том числе и детского труда. Она следствие той дискриминации, которой подвергаются товары стран «третьего мира» на рынках развитых стран. Последние справедливо требовали отмены субсидий фермерам западных стран, ликвидации высоких таможенных тарифов и ограничительных квот на импорт своих товаров, Только в результате такой дискриминационной политики страны «третьего мира» ежегодно теряют до 300 млрд. долларов. Такова суть лицемерного характера западной помощи развивающимся странам и неолиберальной модели развития мирового хозяйства, избранной западными странами.
Глобализация экономики и занятость
Глобализация породила ряд взаимосвязанных проблем, влекущих за собой социальные последствия. Во-первых, это последствия для занятости, особенно в ряде отраслей экономики, где международная конкуренция особенно сильна или где вывоз производства за рубеж принял заметный характер. Во-вторых, это воздействие на распределение доходов и в третьих —это вопрос об обеспечении международных стандартов в сфере труда как на филиалах ТНК за рубежом, так и на тех материнских предприятиях внутри страны, где используется иностранная (часто нелегальная) рабочая сила.
Все эти процессы в мировой экономике вызвали значительное беспокойство среди рядовых трудящихся промышленно развитых стран.
Многие из них с опаской относятся к заверениям о том, что интернационализация производства открывает новые пути для передачи капитала, технологий и производственных навыков, а также для расширения занятости и повышения доходов и считают, что оборотной стороной этой медали является экспорт их рабочих мест в страны с дешевой рабочей силой.
А трудящиеся ряда развивающихся стран утверждают, что они не знакомы с теми обещанными благами, которые должна была им обеспечить интеграция в мировую экономику.
Однако защитники глобализации поспешили их успокоить: «глобализация не только не навредила заработной плате и занятости людей в развитых странах, но и стала фактором процветания в большей части мира». Представители же профсоюзов с меньшим энтузиазмом оценивают современный экономический процесс. Так, Гай Райдер, директор Женевского бюро Международной конфедерации свободных профсоюзов (МКСП) подчеркнул, что «для слишком большого числа работающих глобализация означает уменьшение уверенности в сохранении рабочего места, ухудшение условий труда, ослабление контроля над условиями жизни и усиление неравенства внутри страны и между странами».
Многие экономисты в своих исследованиях констатировали ухудшение ситуации с занятостью в большинстве районов мира. По оценке Международной организации труда, в результате нынешнего сокращения темпов роста экономики с угрозой потери работы или падения доходов в 2002 г. могут столкнуться 24 млн. человек [10].
В начале текущего десятилетия число безработных в мире уже достигло 160 млн. человек, из которых 53 млн. проживает в промышленно развитых странах и странах переходного типа. Еще 310 млн. человек заняты неполное рабочее время. Ухудшается и качество занятости, для которой характерны «ненадежность и нестабильность, рост нервных перегрузок, ухудшение оплаты труда и задержки зарплаты, возросшие трудности в совмещении рабочих и семейных обязанностей». Об этом говорится в докладе «Всемирная программа развития занятости», представленной Международным бюро труда МОТ участникам международной встречи, посвященной проблеме занятости в глобальной экономике и проходившей в Женеве в ноябре 2001 г. В форуме участвовали свыше 700 представителей политических, экономических и научных кругов мира.
По оценке авторов доклада в предстоящие 10 лет численность рабочей силы в мире увеличится на полмиллиарда человек, из которых 97% составит молодежь, в связи с чем необходимость решения проблем в этой области еще больше возрастет. Доля молодежи среди безработных во всем мире составляет сегодня 40%. Число частично занятых достигает 66 млн.человек. Обзор положения в 98 странах показал, что в 51 стране ее уровень составляет 15%, достигая в некоторых европейских странах 30%, а в развивающихся — 40—50%. В поисках лучшей участи молодые трудящиеся переходят в неформальный сектор, где рабочие места «плохо оплачиваются и плохо защищены, где для них нет будущего. Сверхэксплуатации подвергаются женщины и дети: в мире вынуждены работать 300 млн. детей.
В опубликованном в Женеве сборнике МВТ МОТ «Основные показатели рынка труда в 2001—2002 гг.» указывалось на ярко выраженную тенденцию сегодняшнего рынка труда — это опережающий рост в промышленно развитых странах занятости в сфере услуг по сравнению с промышленностью. В Канаде, Франции, США и Великобритании на этот сектор приходится более 70% работающих, в Германии, Италии и Японии — около 65%.
В промышленности же тенденция обратная. За два десятилетия (1980— 2000 гг.) занятость там снизилась: в Германии с 34 до 24%., в США — с 22 до 15%, в Великобритании — с 28 до 17%, в Японии — с 25 до 21% [11].
В течение последних 20 лет продолжала сокращаться занятость и в сельском хозяйстве промышленно развитых стран. Она составляет сегодня 5% общей численности рабочей силы в Канаде, Италии и Японии; 3% в Германии и менее 2% во Франции, Великобритании и США. Она быстро сокращалась и в европейских странах с традиционно крупным сельскохозяйственным сектором: в Греции — с 30 до 18%, в Ирландии — с 18 до 8%, в Португалии — с 27 до 13% [12].
Вместе с тем, в странах с наименее развитой экономикой сельское хозяйство продолжает господствовать в качестве главной сферы занятости. В беднейших из них на него приходится 80—90% работающих; доходы как сельскохозяйственных рабочих, так и крестьян остаются на низком уровне.
В ряде стран происходит процесс перетекания занятости из сельского хозяйства в сектор услуг. За два десятилетия она возросла на 75% в Таиланде (при одновременном ее снижении в сельском хозяйстве на 31%), на 65% — в республике Корея, 62% в Гонконге (Китай), 38 — на Филиппинах и примерно на 30% — в Малайзии и Тайване (Китай).
Те же тенденции в отраслевом распределении занятости характерны в целом и для стран Латинской Америки.
Таким образом в последние десятилетия в мировой экономике происходят значительные сдвиги в структуре производства и занятости за счет отхода от сельского хозяйства и развития промышленности во многих развивающихся странах, в то время как в промышленно развитых странах отмечалось постоянное изменение соотношения между промышленностью и сферой услуг в пользу последней. Эти изменения происходили в контексте растущей глобализации мировой экономики.
Одним из наиболее важных факторов, определяющих развитие мировой экономики и ее глобализации, является деятельность транснациональных компаний, оказывающих неоднозначное влияние на занятость.
Во многих западных исследованиях глобализация рассматривается как интернационализация производства, резко увеличившаяся подвижность капитала и усилившаяся экономическая взаимозависимость. Экономические проявления глобализации включают в себя пространственную реорганизацию производства, развитие промышленности через границы, рост финансовых рынков, распространение одинаковых потребительских товаров в отдаленных странах и массовое перемещение рабочей силы.
Многонациональные компании теперь создают производственные цепи, охватывающие несколько стран. Сырье и компоненты могут привозиться из двух разных стран, конечный товар изготавливаться в третьей, а продаваться он будет в четвертой и пятой. Выбор товаров несколькими покупателями, например, в Лондоне или Токио тут же становится информацией, которая оказывает немедленное влияние на производственный процесс во всем мире. Например, автомобиль с маркой «Сделано в США» может состоять из деталей, сделанных в Сингапуре, и узлов, собранных в Республике Корея, иметь японскую электронику, быть плодом конструкторской мысли Германии с использованием ирландского программного обеспечения и продаваться английской фирмой. Это результат деятельности ТНК в автомобилестроительной отрасли с оборотом в 1,7 трлн. долларов, в которой занято более 7 млн. трудящихся [13].
ТНК, объединяя в себе финансы и производство и международную торговлю, демонстрируют быстрый рост своей мощи. Под их контролем в настоящий момент находится около 40% мировых средств производства, прежде всего технологичных, капиталоемких и наукоемких.
На их предприятиях занято вместе с обслуживающими компаниями и фирмами 5% рабочей силы планеты. ТНК и их филиалы контролируют 75% мировой торговли товарами и услугами. Треть этой торговли — внутрифирменная, что сильно затрудняет какой-либо контроль со стороны правительств и международных организаций.
Доходы 500 крупнейших компаний мира растут на 15% в год, а их обороты — на 11%. Среди 40 тыс. ТНК выделяется группа из 200 крупнейших, действующих в главных сферах экономики —в промышленности, торговле, агроиндустрии и финансах. Причем 90% членов правлений этих 200 крупнейших компаний мира приходятся на пять ведущих стран — США, Японию, Германию, Великобританию, Францию. В 1998 г. обороты этих компаний составили 7592 млрд. долл., или 26% мирового ВВП (28 654 млрд.) а совокупные прибыли — 345,7млрд.
В последние годы среднегодовые темпы роста оборотов 200 ТНК превышали темпы роста стран ОЭСР и остальных 150 стран: в 1992—1995 гг. эти темпы составляли соответственно 10,3, 6,4 и 5,2%, а в 1995—1998 гг. — 4,4, 3,3 и 2,3% [14].
О соотношении мощи ТНК с потенциалом отдельно взятых стран свидетельствуют следующие данные: годовой объем продаж «Дженерал Моторе» превышает валовой внутренний продукт (ВВП) Индонезии, годовой объем продаж «Экссон» ВВП ЮАР, у «Сони» этот показатель равен ВВП Египта и больше ВВП Нигерии.
Глобализационные процессы в экономике стимулировали рекордный рост международных перемещений капитала.В октябре 2000 г. Комиссия ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) опубликовала ежегодный доклад о мировых инвестициях. Согласно докладу, мир переживает международный инвестиционный бум — в 1999 г. за рубеж было вложено 800 млрд. долларов, в 2000 г. зарубежные инвестиции, по оценке, значительно превысили 1 трлн. долл. [15].
Отличительной чертой являлось то, что иностранные инвестиции в основном осуществлялись не в форме строительства новых предприятий, а с помощью международных слияний и поглощений фирм. Всего в мире было заключено сделок по покупке компаний на 3,05 трлн. долл. (если учесть, что около 30% из них составляли международные, то объем зарубежных покупок предприятий можно оценить как раз в 1 трлн. долл.) Мировым лидером в привлечении
инвестиций оказались США — за год иностранцы вложили в них 276 млрд. долл. США поставили рекорд слияний и поглощений — 1,64 трлн. долл. В качестве примеров можно привести приобретение нефтяной корпорацией Chevron Согр компании Texaco Inc. за 34 млрд. долл., и покупка корпорацией General Electric Со. Корпорации Honeywell International Inc. за 46 млрд. долл. Так как с участием иностранцев в США проходит одна четверть всех сделок, международные слияния и поглощения американских компаний можно оценить в 2000 г. в 400 млрд. долл. [16].
Масштабы сделок по приобретению и продаже предприятий в развивающихся странах были несравнимы со сделками на Западе. Фирмы из развивающихся стран купили за рубежом предприятия на 41 млрд. долл. в 1999 г., а продали — на 63 млрд. долларов. Главными продавцами предприятий среди развивающихся стран были Бразилия и Аргентина.
По данным экспертов процесс слияний и поглощений фирм оказывает влияние на состояние занятости в той или иной отрасли промышленности и влечет за собой практически во всех случаях потерю рабочих мест.
Процесс поглощений фирм захватил транспортное машиностроение, и частности, автомобилестроение, которое во многих странах рассматривают в качестве барометра всей экономики. Так, высвобождением рабочей силы сопровождалось поглощение «Фордом» японского производителя «Мазда», английских «Астон Мартина» и «Ягуара»; приобретение компанией «Дженерал Моторе» фирмы «Опель», попытки выкупа ею же 50% акций шведского производителя «Сааб»; объединение «Крайслера» с «Даймлер Бенц», результатом которого явилось образование автогиганта «Даймлер-Крайслер».
Одновременно эксперты отмечают и рост занятости на предприятиях по выпуску автомобильных частей. В США и Канаде численность занятых на них рабочих сегодня в два раза превышает численность персонала на заводах, выпускающих собственно автомобили. Тревогу вызывает тот факт, что владельцы предприятий по производству частей стараются не нанимать рабочих членов профсоюзов, что часто ведет там к снижению заработной платы. Профсоюзы опасаются, что их деятельность на таких предприятиях будет затруднена или совсем невозможна.
Две трети производства автомобилей приходится на шесть стран — Японию (20%), США (14%), Германию (13%), Францию (6,6%), Испанию (5,4%) и Республику Корея (5%). Доля еще пяти — Великобритании, Канады, Италии, Бельгии и Бразилии — составляет чуть более 20%. Таиланд, Малайзия, Филиппины и Индонезия вынашивают планы создания своих автозаводов. Согласно некоторым прогнозам, число автомобилей в мире в следующие 15 лет удвоится, и основная часть их будет производиться и продаваться в Азии [17]. Это может создать огромные возможности для перемещения и роста занятости в странах Юго-Восточной Азии.
Давление глобализации и слияние компаний наблюдается и в производстве локомотивов, где остались четыре ведущих компании. История одной из них — «Адтранс», образовавшейся в результате слияния «Даймлер-Бенц» и «Хеншель», восходит к 46 фирмам 13 различных стран. За 2 года (1999—2000 гг.) в «Адтранс» прошла реорганизация производства и было сокращено 2500 рабочих мест. Численность работающих будет сокращена на предприятиях компании до 6 тыс. чел. [18].
В авиационной промышленности США после цепи слияний и поглощений сформировалось три монополиста —The Boeing, Lockheed Martin Corporation, The Raytheon Corporation. Численность рабочей силы на них за последние годы сократилась. Почти все части собираемых ими авиадвигателей изготавливаются сегодня предприятиями-поставщиками.
Значительные изменения в занятости произошли в самой «глобальной» отрасли экономики, где также господствуют ТНК — это в текстильной промышленности, а также производстве одежды и обуви. В 90-х гг. занятость в этой отрасли составляла 30 млн. рабочих мест (за предшествующее десятилетие она снизилась
на 16%). Перемещение производства тканей, одежды и обуви ТНК в страны с дешевой рабочей силой привело во второй половине 90-х гг. к увеличению доли азиатских стран в общей занятости в отрасли с 69 до 72%; доля Китая возросла почти до 20%. Экспорт одежды в 1998 г. из Китая составил 30 млрд. долл. США [19].
Значительно выросла занятость в отрасли в Индонезии; в Бангладеш этот показатель увеличился более чем вдвое; рост занятости отмечен также в Таиланде, Шри-Ланке, Лесото, Ботсване, Иордании, Кувейте, Тунисе и на Маврикии. Второе место по числу работающих в отрасли продолжает занимать Индия, хотя в конце десятилетия их число сократилось там на 10%.
В список стран, в которых за последние два десятилетия отмечалось падение занятости в текстильной отрасли и производстве одежды и обуви, входят Польша, Венгрия, Англия, Испания, Франция, Гонконг (Китай) и Германия. В Европе в 1990—1998 гг. занятость в отрасли сократилась почти на 50%, частично из-за ее резкого падения в странах Центральной и Восточной Европы. В то же время производство одежды в Европе сократилось в 90-х гг. лишь на 10%, что свидетельствует о значительном повышении за этот период производительности труда.
В специально подготовленном исследовании Международного бюро труда (МОТ) отмечалось, что «в выигрыше в плане занятости оказались менее развитые страны, а более развитые — в проигрыше. Но удивляться тут нечему, учитывая высокую долю затрат человеческого труда в производстве одежды».
Так, в конце 90-х гг. «крупнейшими экспортерами одежды в мире были страны с самой низкой оплатой труда: Китай, Индонезия, Пакистан, Вьетнам, где почасовая ставка ниже 45 центов. В то же время в европейских странах этот показатель составляет в среднем около 10 долл., в Японии — 9,40 долл., в США — 7,64 и в Канаде — 6,81 долл. [20].
В докладе подчеркивалось, что «отрасли, производящие ткани, одежду и обувь, являются ярким примером глобализированной промышленности, в которой легко перемещаются производство и сбыт» Подобная интернационализация, отмечает МБТ, частично замедлила рост заработной платы в этом секторе, где ее уровень в результате оказался ниже, чем в других отраслях промышленности. На уровень зарплаты в отрасли оказывает и тот факт, что почти половину рабочей силы в производстве тканей, одежды и обуви составляют женщины, которые повсеместно подвергаются дискриминации в оплате труда. Так, в Европе мужчины в данной отрасли получают на 20—30% больше, чем женщины.
Одна из характерных черт отрасли — концентрация предприятий в свободных экономических зонах, где создается большое число низкооплачиваемых рабочих мест.
Американские ТНК, действующие в микроэлектронике, также выносят значительную часть активов этой отрасли экономики в страны Юго-Восточной Азии с дешевой рабочей силой, меняя соотношение занятости между США и указанным регионом.
Неолиберальные пропагандисты заявляют, что сильные ТНК вносят большой вклад в развитие тех стран, где они действуют — обеспечивают занятость, платят налоги, которые могут пойти на осуществление социальных программ, распространяют передовые технологии и привлекают иностранные инвестиции, помогая бедным государствам создавать собственную промышленную базу. Эти выводы могут быть верны для отдельных стран, но никак не соответствуют глобальным реалиям.
В международной практике нет законов, регулирующих их деятельность. Если в отдельных странах предпринимаются попытки контролировать филиалы ТНК, то они перемещают эти филиалы в страны, где легче налоговый режим, либеральнее законы о труде, о защите окружающей среды, где слабы позиции профсоюзов. И несмотря на то, что некоторые ТНК принимают определенные кодексы поведения, главной мотивацией их деятельности всегда остается прибыль.
В западной печати ведутся активные дискуссии по поводу влияния не только ТНК, но и международной торговли на занятость и условия труда в рамках глобальной экономики.
Быстрый рост мировой торговли, прямые заграничные инвестиции и финансовые потоки между странами в последнее десятилетие — таковы основные проявления растущей «глобализации» мировой экономики. Этому процессу способствовала волна экономической либерализации во всемирном масштабе — снижение тарифных и нетарифных барьеров в международной торговле, стимулирование иностранных инвестиций и дерегулирование финансовых рынков. В то же время технологические усовершенствования усилили последствия этой либерализации, снизив издержки транспорта и связи и увеличив тем самым число и объемы товаров и услуг, которые могут стать объектами международной торговли.
Так, для промышленно развитых стран одной из проблем, связанных с глобализацией экономики, является высвобождение работников под влиянием внешней торговли и вывоза предприятий за рубеж. Например, в США миллионы американцев теряют рабочие места вследствие перевода производств за рубеж и увеличения масштабов импорта в Соединенные штаты. Свидетельством этого является политика американского правительства, направленная на минимизацию этих негативных последствий глобализации. В США действует Федеральная программа по адаптации работников к последствиям международной торговли, новый закон об инвестициях в рабочую силу от 1998 г. сохраняет финансирование для поддержки потерявших работу в результате международной конкуренции, создает новые информационные возможности для поиска работы. С другой стороны, ТНК, вкладывая свои капиталы в развивающиеся страны, создают там рабочие места, как правило, для неквалифицированной рабочей силы. Международная торговля одновременно и разрушает и создает рабочие места, но если новые рабочие места связаны и использованием высококвалифицированной рабочей силой, она стимулирует повышение образования в развивающихся странах.
Общепризнано, что глобализация торговли оборачивается для развитых стран потерей рабочих мест и снижением уровня зарплаты, поскольку она способствует притоку дешевых товаров из развивающихся стран с низкой зарплатой В то же время глобализация приводит к созданию дополнительных рабочих мест в новых индустриальных странах.
Глобализация производственных инвестиций ведет к потере рабочих мест в развитых странах, поскольку она способствует оттоку капитала в страны третьего мира. Потеря рабочих мест особенно остро ощущается в тех отраслях промышленности, которые во все большей мере перемещаются в страны с дешевой рабочей силой и с низкими издержками производства.
К тому же правительства разных стран, конкурируя друг с другом за создание наиболее благоприятных условий для иностранных инвестиций, проводят жесткую финансовую политику и оказывают давление на наемных работников и работодателей, постоянно призывая их к сокращению заработной платы.
Вместе с тем, прямые иностранные инвестиции и торговля часто сопутствуют друг другу. Например, значительная доля мировой торговли приобретает международный характер за счет сделок, заключаемых в рамках ТНК и между ними, а также их дочерними компаниями и их подрядчиками. В этом случае инвестиции и торговля составляют часть сложной, трансграничной организации труда и производства. Такая интернационализация производства создает возможности для роста и занятости. Прямые иностранные инвестиции (ПИИ) могут способствовать росту уровня национальных инвестиций, распространению технологии и передаче или повышению квалификации, а также могут подстегнуть рост производительности на местных фирмах, содействуя тем самым росту как прямой, так и косвенной занятости. Однако ПИИ могут оказывать и отрицательное воздействие на занятость, в результате перемещения производства или структурной перестройки, которые часто происходят в связи с приобретением предприятий иностранными инвесторами, так как на приобретение и слияние приходится растущая доля ПИИ (Об этом шла речь выше).
Глобальный рынок труда — миф или реальность?
Одним из аспектов глобализации, вызывающий озабоченность, является все увеличивающаяся доля рабочей силы в мире, связанной с международной торговлей и перемещением капитала. Усиливающийся обмен трудовыми услугами в результате торговли, инвестиционных операций и международных кооперационных связей в производстве влечет за собой более тесные взаимосвязи рынков труда. «Возьмем, например, британского предпринимателя, который нанимает итальянскую компанию для конструирования новой коллекции одежды, затем направляет лекала для производства в южном Китае, а также располагает транспортной компанией для отправки готовой продукции на продажу в США. Приведенный пример предполагает обмен трудовыми услугами работников в пяти странах, причем ни предприниматель, ни какой-либо из трудящихся не пересекает национальные границы».
По мнению исследователей, усилению связей между рынками труда способствовали несколько обстоятельств. Во-первых, растущее участие в мировой экономике наиболее населенных развивающихся стран — Китая, Индии, Индонезии. Во-вторых, увеличение доли рабочей силы, имеющей отношение к мировым рынкам также во многих других странах. Так, доля развивающихся стран в общем числе занятых в обрабатывающей промышленности возросла с 43% в 1970 г. до 53% в 1990 г. [21]. В-третьих, рост международной миграции, с помощью которой происходит более непосредственная связь рынков труда. По свидетельству автора книги П. Сталкера «Трудящиеся без границ: воздействие глобализации на международную миграцию» общее число мигрантов во всем мире превосходит сегодня 120 млн. — по сравнению с 75 млн. в 1965 г. и продолжает расти [22]. «Проигравшие от глобальной конкуренции не исчезают, они пытаются куда-нибудь уйти», — говорит П. Сталкер.
Обследование МВТ положения с миграцией в 152 странах показало, что за двадцать лет, с 1970 по 1990 гг. число основных стран, принимающих мигрантов, возросло с 29 до 67. Число поставщиков труда мигрантов возросло с 29 до 55, а стран, которые можно отнести одновременно к обеим этим категориям — с 4 до 15 [23].
Главным фактором, толкающим людей за границу, автор считает, различия в уровнях жизни и оплаты труда. Так, в 1995 г. среднечасовая оплата труда в обрабатывающей промышленности Индии и Китая составляла (в долл. США)
0,25, Таиланде — 0,46, России — 0,60, Венгрии — 1,7, Польше — 2,09, тогда как в Великобритании — 13,72, Канаде — 16,03, США—17,2, Франции — 19,34, Японии — 23,66, Германии — 31,88. Одним из показателей, характеризующих уровень жизни, является показатель душевого дохода: соотношение по ВВП на душу населения между США и Мексикой составляет 6:1, между Германией и Польшей — 11:1/22. Но более реалистичный показатель — различие в ставках заработной платы для профессий, открытых для иммигрантов.
В США наибольшая доля иммигрантов сосредоточена в сельском хозяйстве, в Бельгии и Нидерландах — в добыче и переработке полезных ископаемых, в Дании, Германии, Австралии, Канаде — в промышленности, во Франции и Люксембурге — в строительстве, в Великобритании — в сфере услуг. Таким образом, все большее количество иностранных рабочих и их семей в промышленно-раз-витых странах становится постоянной частью населения, но при этом не ассимилируется с ним, а образует дискриминируемые категории Трудящихся, работающих и живущих в намного худших условиях, чем местное население.
Некоторые исследователи усмотрели в этих тенденциях возникновение глобального рынка труда, и по их мнению «мир превратился в огромный базар, где страны продают свою рабочую силу, конкурируя друг с другом и предлагая самую низкую цену за работу». Независимо от того, насколько эта формулировка верна, масштабы деятельности ТНК породили новые явления в интернационализации рабочей силы, которые выразились прежде всего в возникновении ряда крупных миграционных потоков во многом непохожих на прежние по своему географическому направлению,
национальному и профессионально-квалификационному составу мигрантов, что является характерной чертой современной мировой экономики.
Многие экономисты считают, что обострение глобальной конкуренции повлечет за собой снижение заработной платы и ухудшение условий труда во всем мире. Во-первых, в условиях обострения конкуренции как национальные, так и транснациональные компании начнут осуществлять политику снижения производственных издержек, что потенциально приведет к снижению заработной платы, а также негативно повлияет на уровни и условия занятости на предприятиях. Эти тенденции будут развиваться на фоне реорганизации и сокращения штатов компании и более жесткой позиции на коллективных переговорах, а также косвенно — в результате перемещения производства в другие страны, где издержки ниже.
Во-вторых, на этом фоне происходит ослабление переговорных позиций трудящихся в условиях более открытого для иностранных конкурентов рынка труда. Работодателям легче замещать отечественных трудящихся иностранными рабочими, переводя производство в другие страны. Это усиливает позиции работодателей на переговорах, поскольку угроза перевода предприятий за рубеж заставляет трудящихся соглашаться на более низкую оплату труда и брать на себя большую долю издержек в связи с высокими нормами выработки.
В-третьих, фактором, влияющим на снижение зарплаты и ухудшение условий труда является ослабление регулирующих функций правительств из-за обострения международной экономической конкуренции. Угроза перевода предприятия за границу местными компаниями (отечественными и иностранными) ограничивает возможности правительства в части их налогообложения и оказания влияния на поведение ТНК.
Однако многие исследователи не согласны с доводами о создании глобального рынка труда. Они считают, что хотя доля трудящихся, связанных с мировым рынком, растет, абсолютное число их невелико. В промышленно развитых странах в среднем около 70% трудящихся занято в сфере услуг, большая часть их не участвует в международной торговле, точно также значительная часть занятых в развивающихся странах с низкими доходами по-прежнему относится к производству предметов первой необходимости, или традиционному сельскому хозяйству, а также к городскому неформальному сектору, продукция которых не поступает в международный оборот.
Если исключить Китай и Индию, доля занятых в современном секторе, работающем на экспорт в странах с низкими доходами, составляет в среднем 12%. В двух названных странах эта доля соответственно равна 15 и 16%. Поэтому предположение, что сотни миллионов трудящихся в крупных странах с невысокими доходами, подобных Китаю и Индии, в результате экономической либерализации оказались вовлеченными в мировой рынок труда, является неправильным.
Еще один вызов глобализации — поддержание на должном уровне международных стандартов труда. Как иммигранты в США и других западно-европейских странах, особенно нелегальные, так и иностранная рабочая сила на филиалах ТНК за рубежом нередко используются с нарушением основных трудовых стандартов, принятых МОТ в 1998 г. и обязательных для исполнения всеми страна-ми-участницами. Имеется в виду пять фундаментальных принципов: право на свободу ассоциаций, право на заключение коллективных договоров, ликвидация обязательного или принудительного труда, ликвидация детского труда, ликвидация дискриминации при найме на работу.
В этих условиях может быть как никогда ранее крайне необходимы совместные действия на международном уровне всех отрядов трудящихся независимо от рода занятий и профессий с целью защиты основных норм в сфере труда. Главная роль в этом должна принадлежать профсоюзам.
Глобализация и профсоюзы
Проблемы глобализации, ее социально-экономические аспекты и последствия для трудящихся всех стран мира являются одной из важных тем дискуссий, в
которых международные профсоюзные центры и национальные профсоюзы принимают активное участие. Об этом свидетельствуют материалы научно-практичес-ких конференций, которые проводятся по инициативе и при участии профсоюзов, обилие статей, обзоров и других материалов по глобализации, публикуемых на страницах профсоюзной периодической печати, а также документы конгрессов крупнейших международных профцентров — Всемирной федерации профсоюзов (ВФП), Международной конфедерации свободных профсоюзов (МКСП), Европейской конфедерации профсоюзов (ЕКП), Всемирной конфедерации труда (ВКТ), резолюции и программные документы национальных профсоюзов.
Задача профсоюзов на современном этапе состоит не только в предостережении о возможных социальных последствиях глобализации, но и в том, чтобы разработать соответствующую тактику действий и показать, как нейтрализовать эти негативные процессы для трудящихся, чтобы обратить на пользу тысячам и миллионам, а не единицам, тот положительный потенциал, который, например, содержится в росте эффективности производства за счет международного разделения труда и его кооперации.
Международная конфедерация свободных профсоюзов (МКСП) своей генеральной линией в условиях глобализации считает стратегию альтернатив, в соответствии с которыми и национальная экономическая политика, и международные экономические отношения включали бы в себя отчетливые социальные приоритеты. То, за что традиционно выступают профсоюзы на национальном уровне — обеспечение занятости, соблюдение трудовых норм, равенство в области трудовых прав и возможностей для мужчин и женщин, молодежи и лиц старшего поколения, представителей разных рас и национальностей — не просто переносится в условиях глобализации в плоскость международных требований профсоюзов, но возникает особая зона международной ответственности профсоюзов в связи с ущемлением этих прав за пределами относительно благополучных с точки зрения трудовых норм государств.
Международные лидеры профсоюзов признают, что «наше движение теперь испытывает нажим в глобальном масштабе и такой силы, которая не наблюдалась за всю его историю. Профсоюзы на национальном уровне видят, как большая часть того, чего они добились, обесценивается глобальными решениями в финансовой и промышленной областях».
Например, регулирование социально-трудовых отношений в транснациональных компаниях (ТНК) в последние годы становится все более актуальной для мирового профсоюзного движения. Как отмечалось выше, перевод филиалов ТНК в страны с низкими социальными показателями и дешевой рабочей силой неизбежно способствует росту занятости населения этих стран, стабильному заработку, наконец, появлению новых технологий. С другой стороны, небезосновательны опасения по поводу снижения социальных гарантий в тех государствах, с территории которых осуществляется экспансия капиталов ТНК. Двойные стандарты, которых придерживаются ТНК во всем мире, требуют от профсоюзов новых подходов к взаимодействию с этой категорией социальных партнеров.
В этой связи следует напомнить о практике создания в многонациональных компаниях, действующих главным образом в странах Европейского Союза (ЕС) специальных консультативных органов с участием профсоюзов —так называемых комитетов или советов европейских предприятий. Их появление стало возможным в результате принятия Комиссией Евросоюза (КЕС) специальной директивы (от 22 сентября 1994 г., № 94/95). В соответствии с ней, статусом «европейского» наделяются расположенные в странах ЕС предприятия, с числом работающих свыше тысячи человек или имеющие от 150 работников и выше, расположенных в двух и более странах. На таких предприятиях создаются эти самые советы, в компетенцию которых входит получение от администрации компании информации по вопросам развития ТНК, а также распространение ее среди работающих. Комитеты имеют право рассматривать производственные, экономические, финансовые, социальные и другие вопросы деятельности своих предприятий, их закрытия и перемещения, сокращения численности работающих и т. д.
Важно то, что после принятия Директивы КЕС все страны-члены ЕС обязаны разработать соответствующие национальные законодательные акты, регламентирующие деятельность на своих территориях «советов европредприятий». Количество членов европейских советов предприятий, представляющих трудящихся, колеблется в ТНК от 2 до 80 человек и определяется произвольно. Так, в ФРГ в совете предприятия «Байер» (химические концерны ТНК) насчитывается 43 представители работников, Рон-Пуленк (химическая и фармацевтическая промышленность Франции) — 76 человек, Фольксваген (автомобильная промышленность, ФРГ) — 17 человек.
Процесс создания комитетов идет активно. По некоторым оценкам он охватит в ближайшем будущем не менее 1600 компаний, в которых занято 4,5 млн. работающих. Европейская конфедерация профсоюзов оценивала советы предприятий как «фактор демократизации экономического развития, расширение прав трудящихся на участие в управлении производством, развитие социального диалога и контактов трудящихся из разных компаний» [24]. С момента своего создания ряд советов европредприятий провел несколько акций международной солидарности с бастующими трудящимися в филиалах ТНК.
С целью противостояния мощи транснационального капитала международное профсоюзное движение ищет новые организационные формы. Так, на фоне слияний крупнейших корпораций происходит объединение профсоюзов.
В Великобритании профсоюз транспортников и разнорабочих вырос в гигантскую организацию, представленную почти во всех отраслях экономики, включая сектор обслуживания, Недавно там слились Объединенный профсоюз машиностроителей и электриков и Профсоюз работников обрабатывающей промышленности, науки и финансов.
Лидеры Объединенного профсоюза работников машиностроительной и энергетической отраслей Великобритании планируют также слияние этой организации с крупнейшим профсоюзом Германии IG METALL. Если это произойдет, будет создана мощная европейская коалиция, объединяющая более трех миллионов человек, Представители этих профсоюзов считают, что возможное слияние улучшит положение рабочих в их противостоянии с европейскими корпорациями.
В Германии новая Федерация профсоюзов сектора обслуживания (ВЕРДИ), созданная в марте 2001 г., объединяет работников сектора общественного обслуживания, связи, транспорта, торговли, банков, страховых компаний, почты и средств массовой информации. Объединение поставило целью увеличить свое пока еще сокращающееся членство в растущем секторе обслуживания. Если в 1996 г. входящие в него пять профсоюзов объединяли 3,43 млн. трудящихся, то в 2000 г. — лишь около трех миллионов.
Образованию ВЕРДИ предшествовала серия слияний и других, более мелких профсоюзов, в том числе в горнодобывающей, строительной, деревообрабатывающей, текстильной и машиностроительной отрасли. Другие профсоюзы, сохраняя свою самостоятельность, чаще стали проводить совместные акции и координировать свою деятельность. Но в целом общее количество членов профсоюзов в Германии сегодня меньше, чем пять лет назад.
Процессы глобализации подтолкнули международные профцентры и на другие акции. В частности, МКСП и несколько международных профсоюзных секретариатов поддержали идею ООН о необходимости заключения так называемого «глобального договора», в рамках которого были бы объединены усилия правительств и транснациональных корпораций по выполнению провозглашенных в нем принципов, касающихся «трудовых отношений, прав человека и экологических стандартов».
Всемирная федерация профсоюзов (ВФП) выступила против предлагаемого Организацией экономического и социального развития (ОЭСР) проекта «Многостороннего соглашения об инвестициях», разработанного в конце 90-х гг. Он предусматривал существенные ограничения суверенных прав государств, приняв-
ших иностранные инвестиции, ухудшал социальные условия трудящихся ради гарантирования прибылей для зарубежного капитала и, по убеждению профсоюзов, нарушал некоторые международно признанные профсоюзные права и права человека. Под давлением международных профсоюзных центров проект этого соглашения был пока «положен под сукно».
Одним из важных требований международных профцентров в условиях либерализации торговли является вопрос о включении так называемых социальных статей в документы Всемирной торговой организации (ВТО). МКСП предлагает процедуру, при которой соблюдение основных трудовых стандартов, включенных в ратифицированные конвенции МОТ, служило бы предварительным условием для вступления в ВТО и последующего предоставления торговых льгот государствам в рамках этой международной торговой организации. Целью этого требования является исключение «социального демпинга» в виде детского труда, принудительного труда и подавления профсоюзов. Эта идея пока не встречает полной поддержки в мире, в том числе и со стороны развивающихся стран, опасающихся, что в случае ее осуществления будет затруднен путь их товарам на рынки развитых государств.
Характерно, что Всемирная конфедерация труда (ВКТ) на 25-м очередном конгрессе, состоящемся весной 2002 г., приняла резолюцию по МОТ, в которой выражается тревога по поводу того, что принципы глобализации вступают в явное противоречие с принципами, на которых строится работа Международной организации труда. Социальные институты повсюду в мире стали рассматриваться как препоны на пути к глобальной концентрации капитала. Все более явными становятся попытки ограничить их роль в защите прав и интересов мира труда. Конгресс подтвердил свою приверженность целям и задачам МОТ, а также подчеркнул необходимость модернизации деятельности МОТ, которая позволила бы полнее использовать ее уникальный потенциал.
По мнению ВКТ, главное — добиться, чтобы МОТ заставила мировое сообщество признать «преимущество человека перед экономикой, ...прав человека и конвенций МОТ — перед торгово-экономическими стандартами».
МОТ должна также активнее включиться в разработку кодексов поведения компаний, которые бы обязывали работодателя проявлять «полное уважение к трудящимся и их правам» [25].
Административный совет МОТ принял решение создать в начале 2002 г. Международную комиссию по изучению социальных последствий глобализации, В докладе, который подготовят 18 крупных экспертов, включая специалистов по международному профсоюзному движению, должны быть отражены вопросы взаимодействия между «миром труда и глобальной экономикой».
Цели МОТ в условиях глобализации определены в одном из документов следующим образом: «Глобализация принесла как процветание, так и неравенство... МОТ готова участвовать в определении правил для всемирного рынка... Мы должны разоблачать ложь о том, что нам остается лишь приспосабливаться к глобализации... Нужно внести определенные коррективы в социальную и экономическую политику, придав глобализации человеческое лицо».
Важная роль профсоюзов как представителей и защитников интересов трудящихся, активизация их борьбы против негативных социальных последствий глобализации, за соблюдение международных трудовых норм была подчеркнута на проходившей в марте 2002 г. в Москве (Россия) международной научно-практической конференции «Глобализация экономики, региональная интеграция, влияние этих процессов на положение трудящихся государств-участников СНГ», организованная Всеобщей конфедерацией профсоюзов, Международной Ассоциацией академий наук СНГ и национальными академиями наук стран Содружества. В ней приняли участие около тысячи человек из 18 стран, представители международных профсоюзных организаций, видные ученые и общественные деятели.
Профсоюзы являются организаторами и участниками массовых антиглобалистских движений.
Первые массовые забастовки, направленные против негативных проявлений глобализации, прошли в конце 1999 г. в Сиэтле (США), когда 50 тыс. участников
акций протеста, жители разных штатов и многих развивающихся стран по призыву профсоюзов, неправительственных организаций и церковных общин, сорвали министерскую конференцию Всемирной торговой организации (ВТО). Между тем само начало деятельности ВТО в 1995 г. символизировало дальнейшее развитие глобализации. На конференции в Сиэтле, которая была сорвана, собирались как раз начать новый раунд внешнеторговых переговоров и снять последние ограничения на пути свободного перемещения товаров и капиталов. В 2000 г. ВТО фактически не действовала.
Острыми были действия забастовщиков из Франции и Италии в Давосе в январе 2000 г., в дни проведения там Всемирного экономического форума, в делегатах которого они видели сторонников глобализации, в Вашингтоне и Праге — по случаю заседаний Всемирного банка и МВФ, в Виндзоре (Канада) — по случаю саммита Организации американских государств, в Ницце в декабре 2000 г., когда там проходила встреча глав государств и правительств Европейского союза.
В феврале 2000 г. в Бангкоке во время конференции ООН по торговле и развитию противники глобализации устроили очередную демонстрацию протеста с лозунгами «МВФ, Всемирный банк, «ВТО — идите к дьяволу», «ВТО — организация для богатых против бедных», «Прекратить торговлю с репрессивным режимом в Бирме» и т. д.
Накопление недовольства и протестных настроений происходит как в про-мышленно-развитых, так и развивающихся странах. Наиболее массовые акции, как правило, приурочены к заседаниям ВТО, МВФ, Всемирного банка — проводников политики глобализации, ответственных за те последствия, которые вызывают возмущение.
Одной из заметных вех в международной дискуссии о глобализации стал Всемирный социальный форум в Порту-Аллегри (Бразилия, январь 2001 г.) Он проходил под лозунгом «Против неолиберализма». Форум в Порту-Алегри привлек свыше 10 тыс. делегатов из 120 стран, включая представителей некоторых правительств. По замыслу его инициаторов, этот форум должен стать постоянным местом встреч для мобилизации мирового гражданского общества на борьбу против неолиберальной политики.
Международная конференция ООН по развитию и борьбе с бедностью в Монтеррее (март 2002 г.), о которой упоминалось выше, также прошла под знаком противостояния сторонников и противников глобализации. Ей предшествовал саммит Евросоюза в Барселоне, где прошла 300-тысячная демонстрация под лозунгом «Против Европы капитала и войны». Поначалу мирная демонстрация под влиянием радикалов-антиглобалистов переросла в настоящие бои между полицией и демонстрантами. Участников саммита охраняло более 8,5 тыс. полицейских. События в Барселоне очень напоминали выступления антиглобалистов в Нью-Йорке во время Всемирного экономического форума и Международной конференции по безопасности в Мюнхене в феврале 2002 г.
Во всех этих выступлениях находил свое выражение протест против нищеты, усугубляемой для большей части человечества глобализацией в нынешних ее формах.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Мировая экономика и международные отношения. — 2001, № 12, с. 50.
2. Fortune. — 25.5.1998, р. 25.
3. Kiely R. Globalisation,post-Fordism and the contemporary context of development // Intern. Sociology. - L., 1998. V. 13. № 1, p. 97.
4. Минаев C.B. Глобальная экономика 2000. — М., 2001, с. 19.
5. Неолиберальный вариант глобализации вытекает из постулатов либеральной экономической мысли. Он получил развернутое развитие в трудах Ф. Хайека, М. Фридмана, а позднее — в публикациях ОЭСР, ГАТТ, МВФ. Новый импульс этой модели был придан
в 70-х гг., когда освободившиеся страны попытались сформировать новый мировой экономический порядок (НМЭП). Речь шла о выработке международными организациями таких правил и регулирующих механизмов, которые обеспечивали бы существенное перераспределение ресурсов в пользу периферии мирового хозяйства. В противовес этому западные страны сделали ставку на неолиберальную модель развития мирового хозяйства, которая дает возможность экономически сильным державам сохранять господствующие позиции даже в условиях политической независимости прежних колоний, (см. подробнее: Коллонтай В. О неолиберальной модели глобализации // МЭ и МО, 1999, № 10).
6. Минаев С.М. Указ. соч., с. 18.
7. Ramonet I. L ап 2000 // Monde diplomatique. — P., 1999. А 46, № 549, p. 1.
8. Fabre T. Elus ou exclus:Comment ia mondialisation coupe le monde en deux // Expantion. — P., 2000, № 612, p. 58-60.
9. Ibidem.
10. Indicator of the Labour Market 2001—2002 / ILO Geneva. 2002.
11. Ibidem.
12. Ibidem.
13. Трудовой мир, № 4, 2001, МВТ, Женева, с. 5.
14. World Investment Report 1999: Foreign direct Investment the Challenge of Levelopment: Overview / UN. Conf. on Trade a Development. — N.Y.; Geneva: UN, 1999, p. 75.
15. World Investment Report 2000 / N.Y. UNCTAD, 2000, p. 337.
16. Минаев C.M. Указ. соч., с. 16.
17. Трудовой мир, № 3, 2000, МВТ, Женева, с. 3.
18. Там же.
19. World of Work. December, 2000, № 33. The Magazine of the ILO, p. 4.
20. Ibidem, p. 5.
21. Эдди Ли. Глобализация и занятость. Оправдано ли беспокойство? / Международный обзор труда. Т. 135. — М., 1998, с. 9.
22. Stalker P. Workers Without Frontiers. The Impact of Globalization on International Migration. — ILO, Geneva, 2000, pp. 30—31.
23. Ibedem.
24. European Works Councils in Multinational Enterprises. Working Paper № 86. — ILO, Geneva, 1999.
25. Профсоюзы, 2002, № 4.
GLOBALIZATION AND THE CONTEMPORARY WORLD. SOCIAL ASPECTS
S.P. RADINA
Administrative and International Law Chair The Academy of Labor and Social Relations Lobachevsky St., 90, 117454 Moscow, Russia
Social and economic aspects of world economics globalization, its consequences to the nations,
the status of international trade union centers and anti-globalists movement are analyzed.
