CC BY
353
Научно-практическая конференция
«Глобализация и её влияние на социально-политическое развитие современной России»
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ДЛЯ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
В.А. Лепехин,
директор Института ЕврАзЭС
Аннотация. Дается подробный анализ различных подходов к пониманию процессов глобализации, его влиянию на различные стороны общественных отношений. Особое внимание уделено последствиям глобализации для современной России.
Ключевые слова: глобализация, сверхоткрытость, экспорт капитала, политическая система, национальные интересы, Россия, глобальный рынок, цивилизационное пространство.
GLOBALIZATION AND ITS CONSEQUENCES FOR MODERN RUSSIA
V.A. Lepehin,
Director of the Institute of the EurAsEC
Annotation. The article presents a detailed analysis of the various approaches to understanding of the processes of globalization, its impact on different aspects of public relations. Special attention is paid to the effects of globalization on modern Russia.
Keywords: globalization, over-openness , capital export, political system, national interests, Russia, the global market, the civilizational space.
У глобализации масса образов, личин, знаков, признаков, характерных черт и последствий. Сторонники глобализации говорят о той «открытости» мира, которую несет де с собой глобализация, о «свободном» движении товаров и капиталов, о «мире без границ». Реже — о формирующемся универсуме культур и правовых систем. Противники глобализации, напротив, утверждают, что глобализация вряд ли делает свободными и равными людей и государства. Скорее, наоборот: она порождает новые виды зависимостей — на первый взгляд, незаметных, но
изощренных, всеобъемлющих и тотальных.
Действительно, глобализация не предполагает рассредоточения власти, информации, воли, права и прав по субъектам и пространствам единых властного, информационного, политического и правового полей, но, напротив, ведет к концентрации полномочий и компетенций в некоем анонимном центре контроля за ресурсами планеты, в лишенном адреса, статуса и формы, но все же вполне реальном центре мировой Воли, исключающем свободный выбор человеком своей судьбы.
«Глобализация и её влияние на социально-политическое развитие современной России»
То, что глобализация мира порождает сверхзависимости, наиболее отчетливо видно на примере стремящихся в «свободный мир» стран Восточной Европы, включая Россию. Так, российские политики убеждают нас, что Российская Федерация — суверенное государство. На самом же деле на сегодня в мире нет, пожалуй, более зависимого государства, чем Российская Федерация и более зависимого этноса, чем русские. И связано это, прежде всего, с глобализацией мирового устройства, к которой Россия оказалась не готовой в начале 90-х годов (в период перехода страны от автаркии к сверхоткрытости), не готова к ней и сейчас.
Сегодня наша страна зависит от глобализации всего — как и все другие объекты (не субъекты) мировой политики. Интрига, однако, заключается в том, что объективно находясь в центре Евразии, а значит и мира, в 21 веке Россия, тем не менее, оказалась на периферии глобальной экономики, финансовых, информационных и образовательных систем, а также рынков, коммуникаций, научных центров и транспортно-логистических узлов. А это значит, что она сегодня не только не влияет на логику мировых процессов, но и не способна как-то корректировать их даже применительно к своей собственной территории. Российской власти, лишенной ясной и национальной внешнеполитической доктрины, сегодня абсолютно нечего ни противопоставить, ни предложить мировой субъектности; она лишь пытается встроить свои корпоративные бизнесы в мутные потоки глобальных трендов, а также заинтересовать крупнейшие ТНК перспективами освоения — в обмен на долю в прибыли — российских просторов и ресурсов, не претендуя на что-либо большее.
Рассмотрим некоторые последствия глобализации для современной России.
Начнем с того, что, российская власть, а значит и Россия в целом напрямую зависят от потребителей российского сырья, поскольку только продажа за рубеж нефти, газа, леса, металлов, зерна и другого сырья обеспечивает относительную стабильность правящей в России консорции. Как известно, цены на поставляемое за рубеж сырье устанавливает не Россия, а страны-потребители, то есть как бы «мировой рынок». И продает Россия за рубеж свои сырьевые ресурсы за ничем не обеспеченные денежные знаки ФРС США, которые она затем обменивает в основном на другие знаки — американские казначейские обязательства.
На поставках сырья на экспорт Россия не при-
умножает свои активы. Владельцы сырьевых компаний «зарабатывают» не на продажах, а на обмене одних стоимостей (себестоимости добычи, например, нефти) на другие, более дешевые (себестоимости, например, производства денежных знаков). В итоге этого неэквивалентного и явно грабительского обмена Россия беднеет, хотя отдельные нувориши становятся еще богаче. Для того, чтобы понимать эту простую политэкономическую формулу неоколониализма, не нужно быть доктором экономических наук или даже рядовым экономистом.
Во-вторых, российская плутократия все больше зависит от так называемой мировой финансовой олигархии (МФО), которая через ФРС, МВФ и другие глобальные структуры управляет финансовой системой Российской Федерации и постсоветского пространства, а через это — «развитием» экономики «суверенной» России. Именно институты МФО устанавливают порядок и объем эмиссии российского рубля, его курс и порядок обращения и, таким образом, контролируют все перспективные рынки Евразии и инвестиционную политику (допустим, что эта политика существует) нашей страны.
В-третьих, Россия зависит от политики транзитных стран. Будучи чрезмерно озабоченной экспортом углеводородов и сопутствующим экспортом капитала, руководство нашей страны вынуждено идти на уступки государствам, от которых зависит бесперебойный транзит за рубеж российских нефти и газа. Россия все больше становится заложником собственных трубопроводов, транспортных систем и терминалов, в прокладку и установку которых были вложены колоссальные бюджетные средства, и теперь вынуждена их содержать, охранять, обслуживать, наполнять нефтью, газом и прочим товаром, но главное — ежедневно отстаивать их работоспособность и рентабельность на политическом и дипломатическом фронтах. (Так, проложив трубопровод «Северного потока» по дну Балтийского моря, Россия ослабила свою зависимость от Украины и Белоруссии, но обрела новые зависимости — от стран Балтийского региона и евробюрократии. Приступив к прокладке трубопровода «Южный поток» по дну Черного моря, Россия набросила на себя еще одну смирительную рубашку: она обрела сверхзависимость от Турции — и теперь в процессе нарастающего соперничества между Грецией и Турцией в борьбе за открытые в восточном Средиземноморье нефтегазовые месторождения, а также в контексте усиливающегося напряжения в отношениях между
«Глобализация и её влияние на социально-политическое развитие современной России»
Турцией и Сирией и довольно непростых отношений Турции с Арменией Россия не способна оказать поддержку ни Греции, ни Сирии, ни Армении через давление на Турцию.)
В-четвертых, Россия все больше зависит от как бы альтернативных (европейским) потребителей российских углеводородов и, в первую очередь, от Китая. Российское руководство полагает, что организуя поставки нефти и газа в Поднебесную, оно диверсифицирует сеть своих партнеров. На самом деле Россия лишь расширяет пространство своих зависимостей, заискивающе занижая стоимость поставляемого сырья и собственными руками создавая для себя новые обязательства по контрактам, в которых больше заинтересован не потребитель, а поставщик, и еще глубже вдавливая себя в нишу мирового экспортера сырьевых ресурсов, запасы которых, как известно, ограничены.
В-пятых, российские «элиты» давно и серьезно зависят от мировой нетократии. У России нет своего современного и дееспособного интернета, нет конкурентоспособных производителей софта, ^-технологий и компьютерного оборудования, а также систем и технологий производства средств мобильной связи. Нет, в конечном счете, суверенного и качественного контента для развития собственных информационных и когнитивных систем и возможности проведения на этой основе эффективной внутренней и внешней политики. (Тут достаточно вспомнить, что российская навигационная система ГЛОНАСС никак не может состояться только потому, что США запретили Тайваню поставлять в Россию некие транзисторы.)
Растеряв или распродав целые отрасли национальной экономики, наша страна попала также в зависимость от импорта товаров народного потребления, промышленного, медицинского и иного оборудования, электроники, бытовой техники, лекарственных средств и даже продовольствия — хотя располагает всем необходимым для развития собственной индустрии и, в особенности, экспортного аграрного производства.
Российская олигархия поставила себя и в зависимость от бюрократии ВТО. В структурах власти Российской Федерации сегодня нет субъектов, которые бы могли выстроить экспортно-импортную политику России в интересах страны в целом, а не только отдельных бизнес-групп. Членство в ВТО, имей Россия национальную Стратегию развития, могло бы стать фактором и инструментом экономи-
12
ческой экспансии российского бизнеса, как минимум, в страны третьего мира. Но вот в отсутствие такой Стратегии членство во Всемирной торговой организации неизбежно становится дополнительной веригой для нашей страны и оружием массового уничтожения ключевого для России социального слоя с точки зрения целей цивилизационного развития — жителей села и важнейшей с точки зрения развития экспортного производства отрасли экономики — обрабатывающей промышленности.
Готовясь к вступлению в ВТО, российское руководство поставило страну в зависимое положение от партнеров по Таможенному союзу и ЕврАзЭС. Формируя Единое экономическое пространство как альтернативу ВТО, Россия взяла на себя дополнительные обязательства по кредитованию Белоруссии и открытию границ для украинских, среднеазиатских (и, как следствие, китайских) низкосортных товаров. Сегодня Россия фактически открыта для наркотрафика и импорта нелегально произведенного алкоголя, фальсифицированных лекарственных средств, контрафактной бытовой техники и товаров ширпотреба, продуктов, производимых на основе ГМО-технологий, а также огромной армии легальных и нелегальных гастарбайтеров и теневых торговцев.
Россия все больше зависима от евробюрокра-тии, ориентируясь на мнение и решения которой наша страна в одностороннем порядке переходит на европейские стандарты всего и все больше ставит себя в зависимость от западных технологий образования, медицинского обслуживания и социального обеспечения, зарубежных лекарственных средств, оборудования и техники, далеко не всегда и не во всем более совершенных по сравнению даже с советскими. За введение Евросоюзом безвизового режима для граждан РФ российские чиновники, вывозящие в Европу и в офшорный Кипр не только свои капиталы, но и семьи, похоже, готовы продать душу не только евробюрократии, но и самому дьяволу.
Надев на страну хомут многочисленных и чрезмерных обязательств перед общеевропейскими структурами вроде Страсбургского суда, Евросоюза, ОБСЕ или ПАСЕ, правящий в России класс попал также в зависимость от стран, входящих в цепь выстраиваемых вдоль российских границ «санитарных кордонов» с Запада и Юга. Большинство стран — соседей России, извечно сдавливаемых жерновами конкурирующих цивилизаций, а пото-
№ 8/2013
Вестник Московского университета МВД России
«Глобализация и её влияние на социально-политическое развитие современной России»
му приученных к постоянному выбору из двух зол меньшего, в XXI веке признали своими патронами Евросоюз, Турцию, США или Китай, меньшинство — до сих пор мечется меж двух, а то и трех морковок. И все эти периферийные, но вынужденно агрессивные страны все активнее используются цивилизационными конкурентами России в своих экспансионистских целях, становясь главными пожирателями православного мира и российского субэтноса.
Российское руководство все больше зависит также от славянских и православных стран. Будучи обделенной любовью или хотя бы уважением со стороны большей части человечества, Россия пытается найти, хотя во многом безрезультатно, сочувствие и внимание в культурно-конфессионально и этнически близких странах, в связи с чем считает должным помогать этим государствам или прощать элитам ряда стран (Польши, Украины, Сербии, Грузии, Молдавии, Болгарии и т.п.) их обязательства перед Россией по контрактам и откровенно антироссийские маневры.
Наша страна зависит от тех государств, где имеются так называемые русскоязычные граждане или какие-то российские активы. Страны Балтии и другие постсоветские республики порой чуть ли не веревки вьют из квелой России, неспособной защитить и не желающей защищать интересы русских и россиян, проживающих или оказавшихся за рубежом. Мы зависим от Казахстана, потому что там расположен космодром Байконур, от Украины — потому что в ней расположен Черноморский флот РФ, от Азербайджана — поскольку на его территории находится Габалинская РЛС, от Армении-Киргизии-Таджикистана с расположенными в них российскими военными базами, от Белоруссии, на территории которой находятся российские комплексы ПВО.
Россия сегодня зависит от Грузии, потому что многое обещала Абхазии и Южной Осетии. Она зависит от Молдавии, потому что взяла на себя ответственность за мир в Приднестровье. Именно от позиции России во многом зависит сегодня ситуация в Нагорном Карабахе и в Закавказье в целом.
Сегодня российская олигархия зависит также от арабских стран и Ирана, как реальных и потенциальных покупателей российских вооружений и, одновременно, от главного цивилизационного врага арабов и персов — Израиля, который наращивает поставки вооружений в Грузию и страны Централь-
ной Азии, становясь главным конкурентом России на региональных рынках оружия и военных технологий, но представляется многим гражданам России не просто русскоязычной, но союзной страной.
Обоснованно опасаясь США, российские политики добровольно отдают часть своего суверенитета Китаю; страшась же усиления Китая и приграничных мусульманских стран, готовы отдаться безвозмездно какой-либо своей частью Евросоюзу, Индии, Японии, тем же США и кому угодно.
Нынешняя российская корпорация власти (а вслед за ней и страна в целом), поставив перед собой ошибочную цель интеграции в глобальную экономику, на самом деле попадает в зависимость от всего, к чему прикасается. И это не просто следствие предельной продажности российских элит, сама эта продажность — следствие утраты Россией духовной, концептуальной и нравственной опор в связи с отказом новорусских элит от сохранения традиционных опор и исторической памяти, от поиска новых опор и разработки собственной Стратегии развития.
Не полагаясь на определяемые традициями нормы или устанавливаемые законом процедуры и беря на себя максимум полномочий при минимуме компетенций, руководители России стремятся жить по международному праву за рубежом и «по понятиям» внутри России. В связи с чем внутри самой России верховная власть все больше зависит от корпоративных интересов российской бюрократии и, фактически, находится у неё в заложниках.
Российские государственность, экономика, сфера культуры, система социальной поддержки, СМИ и даже институты гражданского общества все больше зависят от интересов финансовых и промышленных олигархов, без участия которых — в режиме «частно-государственного партнерства» или так называемой «социальной ответственности бизнеса» — сегодня в России уже невозможна реализация ни одной масштабной государственной или общественной программы. Впрочем, даже при наличии «частно-государственного партнерства» эти программы тоже чаще всего оказываются не реализуемыми.
Перенимая и принимая западные институты и процедуры не как систему оптимизации управления социумом, но как декорации и совокупность ритуальных знаков и как бы признаков политической эмансипации, российская власть попала в зависимость от настроений массового избирателя и,
«Глобализация и её влияние на социально-политическое развитие современной России»
одновременно, от административно-силовых структур, контролирующих подсчет голосов и вроде как противостоящих «хаосу» все менее управляемого ими волеизъявления избирателей.
Но самая большая, самая серьезная зависимость России, подобная наркотической, — это зависимость российских элит от главной ценности глобальной экономики и политики — денежных знаков, от антиправославных, антирусских и антироссийских культов и стандартов материального благополучия и меркантильного успеха. Сказать, что Россия сидит сегодня на нефтяной игле, значит — существенно приукрасить действительность. Она не просто на игле — у неё непрекращающиеся и нарастающие «ломки», от которых невозможно избавиться, пребывая в режиме «стабильности». Явно не стабильная, но, напротив, все возрастающая страсть к наживе тех, кто по долгу своей службы призван давать людям надежду, обучать и воспитывать детей, принимать роды, помогать сирым и убогим и претворять в жизнь государственные решения, подменила в России почти всё, что имеет реальную цену. Если судить, конечно, по цивилизационным, культурно-историческим меркам.
Все эти многочисленные зависимости нашей страны и её руководства растут, множатся и затвердевают в основном по той причине, что у правящей в России корпорации («зависимой олигархии») нет национальной идеологии, в основе которой лежали бы соответствующая этика и сформированная на основе российского цивилизационного архетипа Стратегия преобразований, разделяющее свое, самобытное и чужое, глобальное на две на самом деле конкурирующие сущности. Одна из которых требует всемерного укрепления, другая же — предельно утилитарного к ней отношения.
Ощущая колоссальный груз названных выше зависимостей и испытывая страх перед неподъем-ностью того объема задач, с которым обязана справиться наша страна, многие российские политиканы и квазиидеологи «нашли» для себя самый простой путь ухода от ответственности и конкретной работы на благо страны и её народа — обвинения в многочисленных бедах и неудачах России «неквалифицированные кадры», а еще — внешнего врага: агентов зарубежных разведок, европейских и американских политиков, всевозможных масонов и мировую олигархию, «финансирующих» и направляющих российские протестные движения.
Понятно, что у нашей страны немало конкурен-
14
тов и внешних противников, однако искать причины поражений и неудач необходимо, прежде всего, внутри самой России. Наши противники и конкуренты выглядят монстрами лишь потому, что в самой России до сих пор не сформировалась идейно-политическая сила, способная не только отражать атаки извне — со стороны глобального рынка и его бенефициаров, но — что не менее важно — обеспечить динамичное саморазвитие страны, поднять Дух и энергию народа.
Констатируя многочисленные зависимости и слабости современной России, безволие и разба-лансированность её руководства, мы полагаем, что Важнейшая гносеологическая характеристика современной России состоит в отсутствии в нашей стране концептуальной, стратегической, идеологической власти и опоры. В неспособности найти свое место в глобальных процессах.
Возникает вопрос: зачем России концептуальная власть? Зачем ей нужны какие-то СМЫСЛЫ, без которых вроде как обходятся многие другие страны? Ответ простой: основные геополитические конкуренты (Китай, США, Европа) концептуальную власть имеют. И это — побеждающие и растущие во всех смыслах мировые игроки. Россия же — проигрывающая и ужимающаяся территория. Обладай наша страна населением численностью хотя бы раз в пять большей, чем сейчас, и продолжай она расти и развиваться, очевидно сохраняя и укрепляя свое цивилизационное пространство, вопрос смыслов для неё бы не стоял так остро. Сегодня же нашей стране необходимо преодолеть безвременье и Смуту, нужно упереться во что-то, чтобы выжить и развернуть процессы энтропии в обратную сторону. И главная опора в этом процессе — это Стратегия развития страны, вытекающая из понятной идеологии, из осознанных российскими элитами и лидерами национальных интересов.
Наличие совокупности вышеперечисленных нами многочисленных зависимостей России даёт многим политикам и политологам повод называть нашу страну оккупированным государством или колонией. Определение жесткое, но неточное. Как минимум, нужно понимать — кем Россия оккупирована сегодня и как. Соответственно, разобрав по полочкам все её многообразные зависимости, мы приходим к выводу, что оккупирована наша страна сегодня не какой-то иной, враждебной России цивилизацией или иным государством. Она, как уже было отмечено, оккупирована сегодня глобальным
№ 8/2013
Вестник Московского университета МВД России
«Глобализация и её влияние на социально-политическое развитие современной России»
рынком и так называемой мировой олигархией. Разумеется, речь идет не о военной оккупации и не только о товарных интервенциях. Россия оккупирована сегодня в основном и, прежде всего, чужими смыслами и сущностями.
Смыслов и сущностей разных в открытой всем ветрам России всегда было немало, и производятся они окружающими нашу страну цивилизационны-ми мирами, куда более агрессивными и эгоистичными, чем Русский мир, в достатке и даже в избытке. При этом перманентная и многопрофильная подчиненность русско-российской субцивилизации другим цивилизационным общностям — следствие не столько силы и жесткости наших соседей, сколько нашей собственности мягкости-слабости. Характерная православно-крестьянская мягкотелость русско-российской цивилизации издавна позволяла чужим сущностям, с одной стороны, легко проникать внутрь Русского мира и мять его как пластилин или даже разлагать его изнутри, с другой — тонуть в нем, как в прорве неопределенного, непознаваемого, а потому — неизменяемого... Словом, нам сегодня остается лишь уповать на то, что именно названные мягкость и податливость до поры до времени (до сего дня) предопределяли не только естественное и безвозвратное погружение в Россию — как в болотную трясину — любых иных пограничных миров, но также осмысленное поглощение и ассимиляцию чужих смыслов в те периоды русско-российской истории, когда в России обнажалось и подвергалось мобилизации собственное «Я». Вместе с тем, вызываемые столкновением чуждых Русскому миру и имманентных ему сущностей на пространстве России плюс воспроизводимые раз за разом в русско-российском цивилизационном пространстве противоречия и противостояния подчас приобретали такую значимость и остроту, что вызывали чуть ли не субцивилизационные внутренние (гражданские) войны.
Советские и постсоветские учебники российской истории учат нас, что так называемые крестьянские восстания Ивана Болотникова, Степана Разина, Емельяна Пугачева и т.п. носили в основном социально-классовый характер, хотя на самом деле в каждом из названных случаев «крестьян-ско-казацкие» бунты были больше реакциями традиционной России на попытки её прозападной реформации в период Смуты и царствования на Руси последних («разваливших державу») рюриковичей, прихода к власти в России-постОрде проевропей-
ской династии Романовых и вестернизационных указов Екатерины Великой. Всякий раз «стихийные выступления масс» были проявлением своего рода национально-освободительного сопротивления попыткам «глобализации» Евразии — прозападным, антиправославным и антироссийским сущностям.
Сталинизм, как известно, стал закономерным следствием навязанного России Западом вульгарного постмарксизма и троцкизма. Ну а нынешнее становление и закрепление в Российской Федерации евразийского тренда стало закономерной реакцией на попытки и сам факт топорной глобализации в формате пронеолиберальной трансформации постсоветского пространства.
В конечном счете, в Российской Федерации традиционно взаимопереплетены и взаимообусловлены обе тенденции — и предопределенность нашей страны к сверхзависимости, и её естественная сопротивляемость по отношению к любым внешним попыткам навязать России чуждые идеологемы, ценности, стандарты, рецепты, проекты и проч. Причем, первая тенденция всегда была связана в России с позицией элит, периодически присягавших каким-то внешним источникам силы, денег, культов и культур и предававших свой народ, вторая — с живущим на земле народом, с его самосохраняемой культурной самобытностью.
С учетом сказанного можно утверждать, что сложившийся в современной России политический режим представляет собой не просто зависимую, но сверхзависимую олигархию [1], что удручает. С другой стороны, не исключено, что российский социум и общество в целом представляют собой сверхсамодостаточную среду, склонную к системному сопротивлению глобальным антицивилизационным процессам и проектам извне — и это, в принципе, несколько обнадеживает.
1 «Зависимая олигархия» — авторский термин. Суть зависимой олигархии подробно рассматривается авторов в книге «Солидарная цивилизация. Книга первая: Свет Первоначала». См. www.inst.eurasec.com
