CC BY
108Глобализация 4.0 и Россия Globalization 4.0 and Russia
ХЕЙФЕЦ Борис Аронович
Профессор Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, главный научный сотрудник Института экономики РАН, д.э.н., профессор Boris A. KHEYFETS
Professor, Financial University under the Government of the Russian Federation, Chief Researcher at the Institute of Economics, Russian Academy of Sciences, Doctor of Economics
Аннотация:
В статье рассматривается такой новый феномен, как Глобализация 4.0, становящийся новым этапом развития глобализации. Глобализация 4.0, драйвером которой является интернет и цифровые технологии, стала ответом скептикам, предсказывающим закат глобализации. Показываются основные тенденции развития Глобализации 4.0 и связанные с ними новые вызовы для национальных экономик. Анализируется участие России в Глобализации 4.0 и меры по ускорению структурно-технологической модернизации ее экономики.
Abstract:
The article deals with such a new phenomenon as Globalization 4.0, becoming a new stage in the development of globalization. Globalization 4.0, the driver of which is the Internet and digital technologies, has become the answer to skeptics who predict the decline of globalization. The main trends in the development of Globalization 4.0 and new problems arising in this connection are shown. Among them are the threats of technological wars leading to the dispersion of resources and technological protectionism. There is a growing role of technological power in the conditions of the new industrial revolution, which in many respects determines the real economic power. In terms of participation in modern processes of globalization, Russia is still lagging behind the leading countries in several important areas (digitalization, automation, etc.). The measures taken by the Russian
government to accelerate the structural and technological modernization of the economy are considered. It is noted that it is necessary to expand international cooperation in this regard, primarily in the framework of the Eurasian Economic Union and BRICS.
Ключевые слова: Глобализация 4.0, цифровизация, автоматизация, технологическая
власть, технологические войны, структурно-технологическая модернизация, национальные проекты.
Keywords: Globalization 4.0, digitalization, automation, technological power,
technological wars, structural and technological modernization, national projects.
Глобализация 4.0 стала одной из центральных тем Всемирного экономического форума в Давосе в январе-феврале 2019 г. Есть два подхода в понимании этого термина. Во-первых, это позиция Клауса Шваба (Klaus Schwab) - основателя и исполнительного директора ВЭФ. Она заключается в том, что Глобализация 4.0 является следствием четвертой промышленной революции (Индустрия 4.0) [1].
Во-вторых, это подход Ричарда Балдвина (Richard Baldwin), профессора международной экономики, женевского Института высшего образования [2]. Балдвин считает, что Глобализация 4.0 - это следующий этап после Глобализации 1.0 (с 1800-х гг. до второй мировой войны, разные фазы, в основном торговая глобализация), Глобализации 2.0 (после второй мировой войны до начала финансовой глобализации) и Глобализации 3.0 (стадия ускорения глобализации с 1980-х годов, когда активно стали развиваться ее различные составляющие).
Для данной статьи различия этих подходов не принципиальны, так как они совпадают в главном. Глобализации 4.0 - это новый этап глобализации, связанный с появлением и развитием принципиально новых технологий четвертой промышленной революции.
В период после глобального финансового кризиса 2008-2009 гг. проявились некоторые тенденции в развитии глобальной экономики, заставившие говорить о закате экономической глобализации. Это проявилось в стагнации традиционных трансграничных потоков — мировой торговли и финансовых операций. Последние, как известно, в 1980-е годы были драйвером глобализационных процессов и вызвали качественно новое явление - финансовую глобализацию, стимулировавшую экономическую глобализацию в целом.
Можно выделить две основные причины, позволившие отдельным экспертам и политикам сделать вывод о закате глобализации. Во-первых, это усиление протекционизма и экономического национализма
Рисунок 1. Динамика различных трансграничных потоков активов, 2001 г. - 100%
Источник: [4]
в мировой торговле и инвестициях, которое в своих крайних формах стали приобретать характер экономических войн.
Во-вторых, значительно усилились процессы трансрегионализации, которые приводят к формированию экономических союзов, где снимаются практически все тарифные и нетарифные барьеры для свободного движения товаров, услуг и инвестиций. Что создает определенные препятствия для третьих стран и в конечном счете для развития соответствующих глобальных потоков активов [3].
Хотя в 2017-2018 гг. наметилось восстановление роста мировой торговли, перспективы глобализации все больше будет определять трансграничный обмен информацией и услугами по современным каналам связи. В этом плане интересны оценки экспертов DHL, использовавших относительные показатели динамики трансграничных потоков различных активов (см. рис. 1).
Рисунок показывает взрывной рост трансграничных потоков информации, которые отражают данные по объемам интернет-трафика и телефонной связи. Действительно, интернет и цифровизация - драйверы нового этапа глобализации, которые во многом создают условия для развития других главенствующих технологий четвертой промышленной революции. Интернет и цифровизация создают специфические цепочки поста-
Рисунок 2. Число
пользователей популярных социальных сетей, на 1 апреля 2019 г., млн чел.
Источник: [6]
вок во всех секторах глобальной экономики, которые с минимальными издержками преодолевают трансграничные барьеры. В этом смысле Глобализация 4.0 - это ответ оппонентам, говорящим о конце глобализации.
По одному из прогнозов, к 2025 г., трансграничные потоки Интернета могут стоить больше, чем текущая глобальная торговля товарами, или около 20 трлн долл. [5].
На 1 апреля 2019 г. доступ к интернету имели свыше 4,3 млрд человек, или 56% всего населения земли (в 1995 г. соответствующие показатели были 15 млн человек и 0,39%).
Например, на 1 апреля 2019 г. у лидеров — цифровых платформ Facebook, WhatsApp, WeChat и других число активных пользователей было выше 1 млрд человек, что превышает или сопоставимо с численностью населения крупнейших государств мира (см. рис. 2).
УуЬег 260
ВаШи ИеЬа
ОоиЬап
ТШТок "
СЮ
\ZVeChat "
\ZVhats Арр
РасеЬоок
462 500 532
500
807
1000 — 1098
1300
1600
19
00
1000
1500
2000
2320 2500
В то же время у Глобализации 4.0 появились серьезные вызовы. Они связаны с появлением нового явления — технологических войн, которые становятся составной частью современных экономических войн. Ярчайшим проявлением данных технологических войн стала политика США в отношении китайской Huawei.
Экономическое лидерство сейчас захватывают страны, добившиеся успехов в технологическом развитии. Фактически можно говорить о появлении такого феномена развития глобальной экономики как технологическая власть, во многих отношениях определяющая реальную экономическую власть. Если экономика не опирается на современные технологические достижения, у нее нет долгосрочных перспектив развития.
Угроза технологической изоляции может стать серьезной проблемой экономического роста для многих стран в условиях четвертой технологи-
ческой революции. У отдельных государств появились намерения создать возможности для отключения национального сегмента интернета от всемирной сети как меры по обеспечению безопасности при возрастании глобальных киберугроз. В условиях технологической изоляции некоторые государства вынуждены увеличивать затраты на разработки существующих технологических аналогов, причем получаемые продукты могут существенно уступать имеющимся лучшим мировым образцам. Такая политика требует отвлечения значительных материальных ресурсов и несет потенциальную угрозу для экономического роста и развития внешних связей.
Ответ России на вызовы Глобализации 4.0 заключается в стремлении ускорить структурно-технологическую модернизацию страны на основе освоения технологий четвертой промышленной революции. Президент РФ неоднократно отмечал жизненную важность для страны технологического прорыва, а необходимость принципиального изменения структуры экономики для обеспечения развития на перспективу он назвал сверхзадачей для Российской Федерации.
Для названных системных изменений складываются не вполне благоприятные условия. После глобального финансово-экономического кризиса и введения западных экономических санкций наблюдался слабый экономический рост России, который уступал среднемировым показателям. Это привело к снижению ее удельного веса в глобальном ВВП. По данным МВФ, доля России в мировом ВВП (по ППС) сократилась с 3,62% в 2010 г. до 3,15% в 2017 г. и 3,09% в 2018 г., а, по прогнозам, в 2023 г. составит 2,8%.
Чрезвычайно важным обстоятельством с точки зрения участия России в процессах Глобализации 4.0 является ее технологическое отставание по некоторым ключевым направлениям. В этом плане интересны данные Глобального Инновационного Индекса (ГИИ), дающего представление об уровне развития и внедрения инноваций на основании мониторинга 126 стран мира. При составлении этого рейтинга учитываются более чем 80 параметров - количество поданных патентов в ключевых отраслях экономики, расходы на образование и науку, динамика внедрения инноваций и скорость их продвижения от патентного бюро до практического воплощения и т.п. В ГИИ-18 Россия оказалась на 46-м месте (в ГИИ -17 было 45-е), оказавшись между Вьетнамом и Чили.
Несмотря на некоторые успехи последних лет, Россия пока отстает от лидеров в развитии цифровой экономики, которая уже сейчас является ключевой предпосылкой для экономического роста. Внедрение цифровых технологий в обрабатывающей промышленности увеличивает выпуск на одного работника на 30% и снизит затраты на рабочую силу на 30% в среднесрочной перспективе [7].
Задержка России в освоении цифровых технологий, по оценкам аналитиков BCG, составляет около 5-8 лет. Если не предпринимать усилий, то уже через 5 лет этот разрыв в силу высокой скорости глобальных изменений и инноваций может составить 15-20 лет [8].
Россия отстает от стран-лидеров по многим параметрам автоматизации производства. Это касается, например, процессов роботизации, которые предлагают высокий уровень производительности труда, его точности и безопасности, а также играют ключевую роль в новых цифровых производственных средах (см. рис. 3).
Рисунок 3. Число
промышленных роботов на 10 тыс. занятых в производстве на начало 2018 г., единиц
Источник: [9]
800 700 600 500 400 300 200 100
1111111111
II
га
с с <л го с го £ -§Г 12 'С с =
си
ёв | а
- — Го — о:
_ о: -с
а> О
■Ы "
-1= ш
5 м
<Л О
8) 5 ? з -н ■=
го га га .У
ГО ГО ГО
Ьт - X >Г «Л
М | | М т 5
го го
го "сл "о
Огромное значение для ускорения структурно-технологической модернизации России и активизации ее участия в Глобализации 4.0 имеет реализация Национальной технологической инициативы, предполагающая создание 9 рынков новейшей продукции, и 13 национальных проектов, разрабатываемых с мая 2018 г.
В составе национальных проектов имеется проект «Цифровая экономика», который охватывает практически все сферы экономики. Он предусматривает:
■ увеличение затрат на развитие цифровой экономики не менее чем в три раза по сравнению с 2017 г.;
■ использование преимущественно отечественного программного обеспечения органами власти и местного самоуправления;
■ обеспечение информационной безопасности на основе отечественных разработок при передаче, обработке и хранении данных;
■ внедрение цифровых технологий и платформенных решений в сферах государственного управления и оказания госуслуг;
■ преобразование здравоохранения, образования, промышленности, сельского хозяйства, строительства, городского хозяйства, транспортной и энергетической инфраструктуры, финансовых услуг посредством внедрения цифровых технологий и платформенных решений.
Предполагается, что к 2025 г. только реализация проекта «Цифровая экономика» позволит увеличить ВВП страны на 4,1-8,9 трлн руб.
Важно подчеркнуть, что для реализации национальных проектов создана мощная материальная база. К 2024 г. на них будет потрачено более 25 трлн руб.
Предполагается, что к 2025 г. только цифровизация экономики России (один из нацпроектов) позволит увеличить ВВП страны на 4,18,9 трлн руб.
Развиваются и другие направления, связанные с технологиями Четвертой промышленной революции. Так, в мае 2019 г. утверждена федеральная программа развития искусственного интеллекта (ИИ), на финансирование которой выделят 90 млрд руб. до 2024 г. Цель программы - довести долю крупных, средних компаний и органы госвласти, использующих ИИ, до 10% в 2024 году и до 20% - в 2030 г. Предусматривается, что российские разработчики должны создать к 2024 г. системы ИИ, которые будут превосходить человека в решении узких задач, а к 2030 г. - в широких.
У России наблюдаются определенные успехи в увеличении экспорта программного обеспечения. Если в 2003 г. он составил 0,3 млрд долл., то в 2018 г. - уже 10,3 млрд долл. Это очень перспективное направление увеличения несырьевого экспорта. Но пока нам далеко до Индии, которая за относительно небольшой период времени стала вторым в мире экспортером 1Т-услуг (в 2017-2018 финансовом году (ф. г.) - 126 млрд долл., что сопоставимо с 36% всего российского экспорта в 2017 г., в то время как в 2000-2001 ф. г. этот экспорт был около 5 млрд долл.). Индийские 1Т-компании создали более 1000 глобальных центров продаж своих услуг примерно в 80 странах мира [10]. Эту проблему понимает российское правительство, которое в 2017 г. учредило российский Фонд развития информационных технологий для продвижения отечественного софта за рубежом.
Еще одно новое направление - экспорт российских компаний, участвующих в интернет-торговле. В 2016-2018 гг. он увеличился почти в 2 раза - с 430 млн долл. до 746 млн.долл. Драйверы рынка - крупные интернет-магазины: Wildbemes, LaModa, КирМр. Потенциал розничного онлайн-экспорта России в ближайшие 5 лет оценивается в 10 млрд долл.
Важную роль в реакции России на вызовы Четвертой промышленной революции должно сыграть расширение международного сотрудничества. Прежде всего это касается ее самого тесного интеграционного объединения - Евразийского экономического союза (ЕАЭС). В ЕАЭС поставлена задача создания общего цифрового пространства, разрабатывается «дорожная карта» сотрудничества в области цифровых технологий. Общее цифровое пространство предполагает создание совместных цифровых платформ для интернет-торговли, торговли ценными бумагами, госзакупок, взаимных платежей (платежная система) и переводов, телефонной связи (база для отмены роуминга внутри ЕАЭС), дистанционной медицинской помощи, дистанционного обучения
и переквалификации работников в связи с внедрением новых технологий, услуг по программированию, 3D-печати, обмена новостной информацией, телепрограммами, сериалами и художественными фильмами, электронного нотариата, информационной базы научных публикаций, аренды жилья и нежилых помещений, поиска работы и мест учебы, грузовых и пассажирских перевозок, услуг по строительству, помощи в домашнем хозяйстве, уходе за детьми и престарелыми и т.п.
Общие цифровые платформы облегчат включение ЕАЭС в другие экономические союзы, где наблюдаются аналогичные тенденции. Страны ЕАЭС могут принять участие в разработке и совместном использовании новых платформ БРИКС. Например, специальной облачной платформы BRICS Pay, с помощью которой можно будет оплачивать покупки в любой из пяти стран данной группы вне зависимости от валюты средств на счете покупателя.
Библиографиче- 1. Schwab K. (2018) Globalization 4.0 - what does it mean? URS: https:// ский список: www.weforum.org/agenda/2018/11/globalization-4-what-does-it-mean-
how-it-will-benefit-everyone/.
2. Baldwin R. (2019) The Globotics Upheaval: Globalization, Robotics, and the Future of Work. Oxford University Press.
3. Хейфец БА. Новые экономические мегапартнерства и Россия. - СПб: Алетейя, 2019.
4. Altman S., Chemawat P., Bastian Ph. (2019) DHL Global Connectedness Index 2018.
The State of Globalization in a Fragile World. P. 17. URS: https:// www.logistics.dhl/content/dam/dhl/global/core/documents/pdf/glo-core-gci-2018-full-study. pdf.
5. Wyne A. (2018) Economic Multilateralism and regionalism. URL: https:// www.rand.org/blog/2018/01/economic-multilateralism-and-regionalism. html
6. Statista (2019) Most famous social network sites worldwide as of April 2019, ranked by number of active users (in millions). URS: https:// www.statista.com/statistics/272014/global-social-networks-ranked-by-number-of-users/.
7. Bhattacharya A., Burkner H-P, Bijapurkar A. (2016) What You Need to Know About Globalization's Radical New Phase. URL: https:// www.bcgperspectives.com/content/articles/.
8. Институт экономики РАН. (2018) Формирование цифровой экономики в России: проблемы, риски, перспективы: Коллективный научно-аналитический доклад. Под редакцией д.э.н. Е.Б. Ленчук. - М.: 2018. С. 9.
9. HABR (2018) Исследование IFR: количество промышленных роботов в России по-прежнему ничтожно. URS: https://habr.com/ru/post/431320/
10. IBEF (2018) IT & ITeS Industry in India. URL: https:// www.ibef.org/industry/information-technology-india. aspx.
List of References: 1. Schwab K. (2018) Globalization 4.0 - what does it mean? URS: https://
www.weforum.org/agenda/2018/11/globalization-4-what-does-it-mean-how-it-will-benefit-everyone/.
2. Baldwin R. (2019) The Globotics Upheaval: Globalization, Robotics, and the Future of Work. Oxford University Press.
3. Hejfec BA. Novye jekonomicheskie megapartnerstva i Rossija. SPb: Aletejja, 2019.
4. Altman S., Chemawat P., Bastian Ph. (2019) DHL Global Connectedness Index 2018.
The State of Globalization in a Fragile World. P. 17.
URS: https://www.logistics.dhl/content/dam/dhl/global/core/documents/pdf/ glo-core-gci-2018-full-study. pdf.
5. Wyne A. (2018) Economic Multilateralism and regionalism. URL: https:// www.rand.org/blog/2018/01/economic-multilateralism-and-regionalism. html.
6. Statista (2019) Most famous social network sites worldwide as of April 2019, ranked by number of active users (in millions). URS: https:// www.statista.com/statistics/272014/global-social-networks-ranked-by-number-of-users/.
7. Bhattacharya A., Burkner H-P, Bijapurkar A. (2016) What You Need to Know About Globalization's Radical New Phase. URL: https:// www.bcgperspectives.com/content/articles/.
8. Institut jekonomiki RAN. (2018) Formirovanie cifrovoj jekonomiki v Rossii: problemy, riski, perspektivy: Kollektivnyj nauchno-analiticheskij doklad. Pod redakciej d. je. n. E.B. Lenchuk. M.: 2018. S. 9.
9. HABR (2018) Issledovanie IFR: kolichestvo promyshlennyh robotov v Rossii po-prezhnemu nichtozhno. URS: https://habr.com/ru/post/431320/.
10. IBEF (2018) IT & ITeS Industry in India. URL: https:// www.ibef.org/industry/information-technology-india. aspx.
Борис Аронович Хейфец E-mail: [email protected] Финансовый университет при Правительстве РФ Российская Федерация, 125993 (ГСП-3), г. Москва, Ленинградский просп., 49
Институт экономики Российской академии наук Российская Федерация, 117218, Москва, Нахимовский проспект, 32
Boris Kheyfets Email: [email protected]
Financial University under the Government of the Russian Federation 49, Leningradsky pr., Moscow, 125993, Russian Federation Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences 32, Nakhimovsky pr., Moscow, 117218, Russian Federation
Контактная информация:
Contact information:
