CC BY
105
бот Бахтина по теории и поэтике романа. На вьетнамский язык его труды перевел исследователь русской литературы, заместитель директора этого учреждения Фам Винь Кы. В книге были собраны исследования Бахтина, касающиеся языка и жанровой природы романа, творчества Ф. Рабле и Ф. М. Достоевского. Это событие было встречено научной общественностью с большим подъемом. Скоро вьетнамские читатели познакомятся и с переводом книги Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского».
Чем же привлекает Бахтин-ученый молодых вьетнамских филологов? Духовностью, уважением к культурным ценностям прошлого, диалектичностью мышления, своеобразным «русским»
контекстом. Идеи его не являются легкой пищей для ума, но по мере зна>-комства с ними становятся все более притягательными. Ранее этому препятствовал господствовавший в литературоведении социологический метод.
Особенно важной для вьетнамских филологов представляется бахтинская теория жанров. Она позволяет осмыслить новые стороны таких классических произведений нашей литературы, как «Киеу» (по имени героини указанной поэмы. — Примеч. публикатора) Нгуен Зу, романов Ву Йонг Фунга, рассказов Нам Као, то есть понять национальную культуру более глубоко.
В этом я вижу важный смысл влияния идей М. М. Бахтина на вьетнамское литературоведение.
ГЕРМАНО-БАЛТО-СЛАВЯНСКИЙ АРЕАЛ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ИНДОЕВРОПЕЙСКОЙ ЛЕКСИКИ
Е. Г. ДОЛГОВА, аспирант
Индоевропейское сравнительное языкознание является самой существенной частью сложного комплекса археологических, исторических, этнографических и филологических дисциплин. В последние годы все более важную роль при решении различных вопросов этно- и глоттогенеза народов индоевропейской общности играют лексические данные. Немаловажное значение в исследовании родственных языков имеет ареальный критерий. В плане ареальной лингвистики из индоевропейской языковой семьи нас инте-
<
ресуют германские (прежде всего английский и немецкий) языки и их этимологические корреляты в балтийских и славянских языках.
Соотношение лексических параллелей германских, балтийских и славянских языков обсуждается в различных работах по индоевропеистике [3; 4; 7; 8; 10; 14]. Проблема гврмано-балто-славянских языковых отношений за-
трагивалась и в работах И. А. Бодуэна де Куртене [1], В. В. Мартынова [5]г Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванова [2], в книгах «Сравнительная грамматика германских языков» и «Общая лексика германских и балто-славянских языков» [6] и т. д.
Процесс взаимодействия германских и балто-славянских языков тесно связан с историей экономических, политических и культурных связей их носителей, с характером их миграций.
При антропологическом изучении этногенеза германцев, балтов и славян установлено, что эти ¡племена, вероятно, являлись носителями культур боевых топоров и шнуровой керамики, В основе этого древнейшего искусства лежит своеобразный орнамент на керамике, который состоит из р^да горизонтальных линий вокруг шейки сосуда шаровидной формы, часто с отходящим от них вниз узором в виде бахромы. Появление этих культур следует
отнести к 1!1 тысячелетию до н. э. — ко времени передвижения древних индоевропейских племен из Центральной Азии в Западную Европу [12, с. 69, 74]. Именно в этот период происходили тесные контакты носителей германских и балто-славянских языков, о чем в известной степени свидетельствуют тематические группы слов и лексические параллели этих трех групп языков.
Основной задачей в данной статье является сопоставление лексики как германо-балто-славя неких, так и гер-мано-балтийских и германо-славянских языков на основе тематических групп. Это особый слой лексики, выделяющийся из общей массы этимологических корреляций слов индоевропейских языков, в частности германских.
Исходный материал исследования составил более трехсот исконных (не заимствованных) слов английского и немецкого языков из этимологических словарей В. Скита [18] и Г. Пауля [17]. Сведения, полученные из данных источников, проверялись по другим этимологическим словарям [9; 13; 15; 16], уточнялись балтийские и славянские лексические корреляты в германских языках. В итоге число германо-балто-славянских слов составило около пятидесяти, германо-балтийских и германо-
л
славянских — соответственно около тридцати и десяти. Анализ лексики проводился с учетом данных различных этимологических словарей.
Этимологически родственная гер-мано-балто-славянская, а также гер-мано-балтийская и германо-славянская лексика характеризуется определенной тематической направленностью. Круг исконных лексических параллелей германских языков с балто-славянски-ми в целом неширок. Все слова можно объединить в следующие словарные группы: названия животных и птиц, деревьев, культурных растений и злаков, обозначения ландшафта и климата, терминология хозяйственной деятель-
л
ности и ремесленного производства, элементы материального быта, обозначения боевого оружия и доспехов, ^килища, названия частей тела человека и животных, общие экономические
понятия, термины, обозначающие социальные объединения и их предводителей, прилагательные, обозначающие эмоциональное состояние и качество, ряд глаголов, а также числительные «одиннадцать», «двенадцать» и «тысяча».
В качестве иллюстрации приведем несколько примеров из этих словарных групп.
Растительный мир.
Культурные растения и злаки
Рожь
Германо-балто-славянское название ржи восходит к индоевропейскому
корню *rughio-/*urughio-. Ср. др.-англ. ryge, англ. гуе, нем. Roggen, швед, räg, лит. ruggei, рус. рожь.
Возделывание ржи было, как и в настоящее время, ограничено определенными районами. Археологические данные позволяют предположить, что первоначально этот злак проник в Европу вместе с пшеницей, и ячменем. Его начали, по-видимому, культивировать в северной чдети центральной Германии в Гальштатский период железного века [8, с. 212 — 213]. Культивированный вид ржи возник из сорных растений, произраставших вместе с пшеницей. Со временем во многих районах, населенных германцами,. славянами и балтами, рожь превратилась в главную зерновую культуру. К данному периоду можно отнести и появление слова для обозначения, этого растения. Важную роль ржи в жизни германцев, балетов и славян подтверждает фольклор этих народов [2, т. 2, с. 659].
Итак, данная изоглосса отчетливо отражает историческую германо-бал-то-славянскую близость в лексико-се-мантическом развитии общего словарного наследия языков трех названных групп индоевропейской семьи.
I
Общие экономические понятия Владеть
Общеиндоевропейский корень со значением «владеть, господствовать» восстанавливается в форме *ual- и встречается только в германских и бал-
то-славянских языках: др.-англ. gewel-dan, gewyldan, англ. wield, гот. waldan, исл. \ aida, лит. waldyti, рус. владеть.
Особенность данной германо-бал-то-славянской изоглоссы заключается в том, что производные от корня *ual-расширены элементом -dh-, Кроме того, эта особенность выделяет рассматриваемые языки среди других индоевропейских, в которых сохранился корень *reg- [6, с. 285; 8, с. 211].
Уже на древнейших стадиях развития германских и балто-славянских ^языков и их общей изоглоссе прослеживается 1 семантическая связь «власть — ее обладатель — место применения», то есть пространственная характеристика. Например, др.-англ. geweald, нем. Gewalt — оба со значением «власть (сила), насилие», исл. valdr «властелин», valdi «владелец», лтш. vâlsts, рус. волость, область и Другие.
Во всех трех рассматриваемых группах языков довольно широко распространено образование имен собственных, восходящих к индоевропейскому корню *ual-dh-: нем. Walter, др.-рус. Волсдимър, рус. Владимир, укр. Воло-димир, чеш, Vladimir, нем. Waldemar, лит. Wissewalde, лтш, Taliwaldis и т. д.
Индоевропейский корень *ual- ле-:жит также в основе существительных со значением «великан, гигант», которые встречаются в славянских языках: укр. велет, велетень, ве-лень, др.-рус. велет, болот, блр. волат.
Итак, в германских, балтийских и славянских языках прослеживается основная семантическая связь производных от корня *ual-dh-, что также подчеркивает близкородственные связи данных языков и их носителей.
Числительные Тысяча
В индоевропейском не существует единого слова для обозначения «ты-
ф
сячи». В разных языковых группах данное понятие образовалось самостоятельно, ибо потребность в таком числительном возникла только на более высокой ступени развития хозяйства и общественной организации [8, с. 212]. Очевидно, именно в это время сфор-
мировалась общая германо-балто-сла-вянская изоглосса.
Этимологически германо-балто-сла-вянское название тысячи рассматривается как сложное слово, состоящее из двух индоевропейских корней:. *tus-«множество, сила» и *kmtiom «сотня». Таким образом, первоначально слово «тысяча» имело значение «сильная сотня». Обе составные части названия имеют соответствия в других индоевропейских языках, но в иных значениях. Например, принято считать, что индоевропейский корень *tus- лежит в основе греч. «большой», лат.
tumere «быть раздутым» и др.
Исследуемая изоглосса представлена как во всех современных, так и в исторически засвидетельствованных германских, балтийских и славянских языках: др.-англ. thrisend, англ. thousand, гот. thusundi, нем. Tausend,
%
швед, tusen, лит. tukstantis, рус. тысяча и др.
Однако в отличие от балто-славян-ского ареала, где данное слово известно только с одним значением — «тысяча», в германском оно может обозначать и «тысяча двести». Это объясняется тем, что в германских языках наряду с десятичной системой счисления существует двенадцатиричная, очевидно, возникшая под влиянием вавилонских традиций [6, с, 278].
Слово «тысяча» имеет немаловажное значение во вторичной номинации. Уже в древнерусском языке оно выступает со значениями «земское войско», «городская дружина», «тысяча как племенное деление». Кроме того, в славянских и германских языках «тысяча» участвует в образовании названий растений и насекомых. Например, нем. Tausendgüldenkraut, укр, золототысячник, рус. золототысячник.
Таким образом, германо-балто-сла-вянское название тысячи является важной изоглоссой данных языков, состоящей из двух частей, каждая из которых имеет соответствия в других языках индоевропейского ареала.
Из германо-славянских и германо-балтийских этимологических параллелей рассмотрим следующие.
Растительный мир. Деревья Орех
В этимологических словарях приводятся германо-балтийские лексические параллели слова «орех», имеющие общую основу *khneu-: др.-англ. hnutu, англ. nut, лит. kandulas «ядро»*^ лит. kandu «я кусаю». Однако Т. В. Гам-крелидзе и В. В. Иванов высказывают предположение, что данная изоглосса
ограничена итало-кельто-германским
языковым ареалом [2, т. 2, с. 636].
Рассматриваемая основа считается новообразованием со значением плода — собственно «ореха»; она заменила более древнюю основу *qhar- & значении «орех, ореховое дерево». Такое новообразование, по-видимому, связано с появлением иных видов ореха в новых природных условиях обитания носителей германских и балтийских языков [2, т. 2, с. 636].
Названия частей тела Печень
Общеиндоевропейское название печени восходит к индоевропейскому корню iekhor/n-th. Однако в германских и славянских языках в данном слове обнаруживается начальное -1-яри других преобразованиях: др.-англ. lifer, англ. liver, рус. ливер.
Существование германо-славянских лексических изоглосс названий частей тела и внутренних органов человека и животных позволяет судить о наличии у носителей данных языков всесторонних знаний о строении человеческого организма. Эти знания имели большое значение для лечения людей. Отождествление многих частей тела и внутренних органов с соответствующими человеческими играло важную роль в
некоторых древних индоевропейских традициях, в частности в ритуалах принесения в жертву животных с цельк> врачевания людей [2, т. 2, с. 818].
Числительные Одиннадцать, двенадцать
Данные имена числительные объединяют германский язык с балтийскими, а именно с литовским: ср. гот^ ainlif «одиннадцать», twalif «двенадцать», соответственно англ. elevenr. twelve и лит. vënolika, dwylika; второй элемент этих сложных слов . гот. -liff лит. -lika восходит к единому корню: *ieiqu- «оставаться».
Следует отметить одно общее своеобразие этих имен числительных: «одиннадцать» и «двенадцать*» не -образуются путем прибавления чисел один и два к десяти, а имеют значение^ «один в остатке» и «два в остатке». Это говорит о том, что данные слова долгое время использовались в торговом общении между балтами и германцами [8, с. 217].
Итак, проблема близкородственных связей германских и балто-славянских языков возникла с момента зарождения сравнительно-исторического языкознания и не потеряла Своей актуальности в наши дни. Не подлежит сомнению значительная близость этих языков с древнейших времен не только в области фонетики и грамматики, но и в словарном составе — самой подвижной части языка. Дальнейшее исследование данной темы поможет в решении многих историко-лингвистических проблем, связанных с взаимоотношениями германских и балто-славян-ских языков.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Бодуэн де Куртене И. А. О смешанном характере всех языков // Бодуэн де Куртене И, А. Избранные труды по общему языкознанию: В 2 т. М., 1963. Т. 1. С. 362 — 373.
2. Гамкрелидзе Т. В., Иванов В. В. Индоевропейские языки и индоевропейцы: В 2 т. Тбилиси: Изд-во Тбилис. ун-та, 1984. Т. 1 — 2. 1330 с.
3. Георгиев В. И. Исследования по сравнительно-историческому языкознанию. М.: Изд-бо иностр. лит., 1958. 318 с.
4. Гримм Я. О происхождении языка (Извлечения) // Хрестоматия по истории языков знания XIX^XX веков. М„ 1956. С. 53—65.
5. Мартынов В. В. Славяно-германское лексическое взаимодействие' древнейшей поры-Минск: Игд-во АН БССР, 1963, 250 с.
6. Общая лексика германских и балто-сла-вянских языков. Киев: Наук, думка, 1989. 357 с^
7. Пизани В Этимология. История — проблема — метод. М.: Изд-во иностр. лит., 1956^-188 с.
8. Порциг В. И. Членение индоевропейской -языковой области. М.: Прогресс, 1964. 332 с.
9. Преображенский А. Г. Этимологический
словарь русского языке. М.: Изд-во иностр. и •нац. словарей, 1958Л 418 с.
. 10. Рас-< Р. Исследование в области древне-северного языка, или происхождение исландского языка // Хрестоматия по истории языкознания Х|Х — XX веков / Сост. В. А. Звегин-цев. М.( 1956. С. 36 — 48.
11. Сравнительная грамматика германских языков: В 5 т. М.: Изд-во АН СССР, 1962. Т. 1. .204 с.
12. Третьяков П. Н. Финно-угры, балты и славяне на Днепре и Волге. М.; Л.: Наука, 1966. 303 с.
13. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. / Пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачеве; Под ред. и с предисл.
Б. А. Ларина. М.: Прогресс, 1986 — 1987.
14. Шлейхер А. Компечдий сравнительной грамматики индоеЕропейских языков // Хрестоматия по истории языкознания XIX — XX веков / Сост. В. А. Звегинцев. М, 1956. С. 89 — 92.
15. Klein Е. A Comprehensive Etymological Dictionary of the English Language / By ed, Ernest Klein. Amsterdam a. o., Elsevier, 1966 — 1967. Vol. 1, 2.
16. Onions С. T. The Oxford of English Etymology / Ed. by С. T. Onions. Oxford: Clarendon Press, 1982. 1025 p.
17. Paul H. Deutsches Wörterbuch von H. Paul / Bearbeitet von Alfred Schirmen. Halle (Saale), 1959. 784 S.
18. Skeat W. A Concise Etymological Dictionary of the English Language. Oxford: Clarendon Press, t897; N. Y., 1963.
1111111111111[11111111М11111111111111К11111111111111|1111111111111111(|1111111||1!1111111111111111111"
ЛИНГВОСТРАНОВЕДЧЕСКАЯ МЕТОДИКА В ПРЕПОДАВАНИИ ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКА
Ю. К. ВОРОБЬЕВ, кандидат филологических наук
Язык — это форма культуры, которая всегда имеет национальный оттенок [1]. Язык нельзя назвать частью культуры, так как часть можно отделить от целого. Язык пронизывает все компоненты культуры, объединяя их. Именно в нем зафиксированы история м культура любого народа. Язык это универсальное хранилище человеческого опыта.
Любой урок иностранного языка, в определенном смысле, превращается в изучение культуры страны изучаемого языка. Знакомство с культурой через язык осуществляется на нескольких уровнях: изучение отдельных не совсем понятных при первом восприятии слов и стоящих за ними понятий, идиоматики, фольклора, анализ 'формальных и содержательных особенностей общения. Объектом изучения в первую очередь становятся слова с национально неповторимой семантикой. Именно их осмысление формирует дот национально-культурный фон, который необходим для правильного восприятия другой культуры 12, с. 126].
Например, изучая специфическую
лексику, грамматические формы и особенно речевые формулы (клише) французского языка, учащийся постепенно овладевает системой идей, ценностей, составом мыслей, характерных для данной языковой культуры. Прежде всего это лексика, отражающая бытовые и географические реалии («консьержка», «первый этаж», «Шампанское», «жалюзи»). Значение слова «консьержка» должно быть объяснено,
4
так как оно далеко не совпадает с тем значением, которое мы, русские, вкладываем в слова «лифтер» или «лифтерша». В сознаний француза слова «Шампанское» ассоциируется не с сортом шипучих вин, что характерно для русской культуры, а с четко определенной территорией в провинции Шампань. Особого комментария требуют такие слова, как «департамент», «бакалавр», «свадебный подарок», а также отвлеченные понятия, например «кур-туазность».
Если обучение французскому языку идет без акцента на специфическое значение слов, без объяснения и закрепления в сознании учащегося конкретных реалий, то результатом такой
