CC BY
118№ 43
1975
В. В. ЛАМАКИН
ГЕОЛОГИЧЕСКИЕ ОТКРЫТИЯ А. Л. ЧЕКАНОВСКОГО В ПРИБАЙКАЛЬЕ
Среди многочисленных исследователей природы Сибири выделяются ученые, которые особенно глубоко проникали в сущность замечаемых явлений, всесторонне их изучая. Таких исследователей отличает самостоятельность научного мышления, исследование природы, насколько это удавалось, независимо от недостаточно обоснованных, хотя и широко распространенных мнений. К ним несомненно относится геолог А. Л. Чека-новский, находившийся в сибирской ссылке за участие в польском восстании 1863 г.
Научная деятельность других выдающихся ученых — товарищей А. Л. Чекановского по ссылке, таких как геолог И. Д. Черский и зоолог Б. И. Дыбовский, описана несколькими авторами. Наряду с этим научная деятельность А. Л. Чекановского остается менее известной, хотя ценность ее весьма велика. В географической и геологической литературе остались в тени или совсем не были замечены важные геоморфологические и геотектонические наблюдения Чекановского по Прибайкалью, его интересные соображения о поверхностных наносах, образовании рельефа под воздействием движений земной коры и зависящего от них речного размыва, представления о ледниковом и озерном периодах, а также его высказывания об особой выразительности и ценности для науки байкальской природы.
В непревзойденной по полноте и точности истории геологического исследования Сибири В. А. Обручевым (1934) обстоятельно описаны результаты изучения А. Л. Чекановским палеозойских пород и угленосной юрской формации в Прибайкалье; отмечены выявленные им признаки молодых, послеюрских движений земной коры на Сибирской платформе; рассмотрены его исследования наносов, отложенных на склонах ранее размытых речных долин. В. А. Обручев пишет о наблюдениях А. Л. Чекановского и его мнении о молодых вулканах в Тункинской долине. Но все же в истории исследования Сибири у В. А. Обручева не нашло места интереснейшее открытие А. Л. Чекановским древнего уровня речного размыва в Хамар-Дабане, запечатленного на высоте современных горных вершин, не отмечено открытие сквозных долин и крупных изменений направления речного стока, происшедших в четвертичном периоде в Приморском и Онотском хребтах, не упомянуто высказывание А. Л. Чекановского о древнем разливе оз. Байкал.
Эти наблюдения и открытия столетней давности имеют сейчас только историческое значение, но они касаются теоретических основ геоморфологии.
Интересно, что их постигла та же участь забвения, что и замечательные идеи И. Д. Черского о превращениях горного рельефа в равнинный и равнинного — в горный под влиянием тектонических движений и речного размыва. Геоморфологические идеи И. Д. Черского, исследовавшего Прибайкалье вслед за А. Л. Чекановским, тоже не внедрены своевре-
менно в научное обращение. Они были опубликованы в 1878 и 1886 гг. в Иркутске, но замечены только в 1950 г., т. е. через 70 лет (Ламакин, 1950; Обручев, 1951). О вкладе А. Л. Чекановского в геоморфологию и в учение о молодых движениях земной коры приходится напомнить сейчас, спустя целое СтолетиеА. Л. Чекановский и И. Д. Черский намного опередили многих своих современников в развитии новых направлений геологии и остались одинокими в научных поисках.
Благородной деятельности и жизни Александра Лаврентьевича Чекановского касались Б. И. Дыбовский и И. Д. Черский (1877), Г. И. По-ллавская (1915), В. А. Обручев (1934, 1964), Н. Н. Соколов (1955), А. Н. Гранина (1958) и другие. Подробные сведения о замечательном исследователе Сибири содержит специальный сборник «А. Л. Чекановский», изданный в Иркутске в 1962 г. под редакцией С. В. Обручева. Сборник состоит из статей разных авторов, касающихся значения научных работ Чекановского в разных направлениях. Кроме того, приведены биографические сведения, ранее неопубликованные тексты работ, дневники, письма, воспоминания. Большое место занимает справочный отдел, в который включена библиография произведений ссыльного геолога. Указаны также различные работы, в которых описывается его деятельность.
А. Л. Чекановский родился в 1833 г. в Волынской губернии. Учился в Киевском и Дерптском университетах. Изучал геологию Волыни, Подо-лии, Прибалтики. В 1863 г. участвовал в польском восстании, за что был сослан в Сибирь.
В мае 1865 г., когда ему исполнилось 32 года, он прибыл в Восточное Забайкалье, и поселился в д. Дерасун. Осенью 1866 г. его перевели в с. Падун на Ангаре в Иркутской губернии. Два года он прожил там, занимаясь крестьянским трудом, используя досуг для геологических, метеорологических и ботанических наблюдений.
Осенью 1868 г. по ходатайству Академии наук А. Л. Чекановский получил разрешение переехать в Иркутск. П. П. Семенов (1869, часть 1, стр. 243), вице-председатель Русского Географического Общества, в подробной истории полувековой деятельности Общества писал, что «А. Л. Чекановский, как отличный геолог, был с. 1869 г. приглашен Сибирским Отделом для обширного и обстоятельного геологического исследования Иркутской губернии». Действительно, с 1869 г. А. Л. Чекановский приступил к планомерным исследованиям в южной части губернии и представил в феврале этого года в отдел Географического общества программу исследований: «Несколько слов о ближайших задачах научного геологического исследования Иркутской губернии» (Чекановский, 1870). Однако еще в ноябре 1868 г. он успел побывать в с. Ли-ственичное на Байкале (у истока Ангары). Изучение Прибайкалья в южной части Иркутской губернии было закончено в 1872 г. К 25 декабря 1872 г. Чекановский написал окончательный отчет об исследованиях, который составил XI том Записок Сибирского отдела Русского Географиче-
1 Не объясняются ли указанные пропуски в истории исследования Сибири В. А. Обручева длительным перерывом между началом изучения им географической и геологической литературы по Сибири и изданием законченной истории, которое удалось осуществить начиная с 1931 г. Как написал сам В. А. Обручев (1948), он приступил к ознакомлению с геологической литературой по Сибири и составлению рефератов сразу по переезде в Иркутск в 1888 г. и занимался этим 4 года до того, как его ■отвлекли другие дела.
Исследуя в то время Прибайкалье, он в первую очередь, разумеется, изучил литературу по районам своих работ в Южной Сибири, и в том числе работы А. Л. Чекановского и И. Д. Черского. Тогда не всем предшествующим достижениям, касавшимся образования рельефа, можно было придать геологические значение. Впоследствии старые рефераты вошли в опубликованный труд без необходимых дополнений.
ского Общества (398 стр. текста, в приложении карта и 8 зарисовок), изданный в Иркутске в 1874 г.
Закончив работы в Прибайкалье, Чекановский с 1873 г. приступил к далеким экспедициям по Нижней Тунгуске, Оленёку и Лене. Кроме геологических исследований, он вел маршрутную топографическую съемку и сделал ценные ботанические, зоологические и этнографические наблюдения; в исследованиях этих принимал участие Ф. Ф. Миллер. Близкий друг Чекановского, тоже исследователь Сибири, академик Ф. Б. Шмидт писал об этой экспедиции, которая продолжалась до 1875 г., что она «самая богатая геологическими результатами, которая когда-либо действовала в Сибири». И далее о Чекановском: «Богатые содержанием донесения его Географическому Обществу за время пути переведены на все языки и сделались достоянием науки, а карты, составленные им, значительно изменили и дополнили карту Азиатской России» (Шмидт, 1896).
В феврале 1876 г. с А. Л. Чекановского был снят полицейский надзор и он получил право проживать в столице и в марте выехал в Петербург. Здесь в октябре 1876 г. на 44-м году жизни он скончался.
Исследования А. Л. Чекановского в Прибайкалье продолжались четыре года. В. А. Обручев (1934, 1964) между прочим отметил, что Чекановский своими короткими исследованиями положил начало систематическому геологическому изучению юга Иркутской губернии. Сам А. Л. Чекановский (1870) считал важнейшим достижением своих исследований за 1869 г. определение юрского возраста здешней «угленосной формации» и впоследствии все биографы исследователя единодушно подчеркивали, что в этом заключалось главное достижение его работы в Южной Сибири.
В 1869 г. А. Л. Чекановский осмотрел берег Байкала от Ангарского истока до р. Голоустная, поднимался на Хамар-Дабан, изучил большую площадь в Прибайкалье между р. Иреть (приток Белой) и Байкалом, охватив при этом хребты Онотский и Приморский. Зиму после этого он прожил в Иркутске. В следующее лето побывал в горах у юго-западной оконечности Байкала.
Зиму 1870/71 года Чекановский провел в Култуке на Байкале, приводя в порядок сделанные наблюдения и собранные коллекции и, кроме того, изучая доступные литературные источники. Он составил подробный обзор развития сведений по геологии Прибайкалья. Живя в Култуке, Чекановский уделял время изучению наносов в его окрестностях. В начале весны 1871 г. он уехал в Иркутск.
Летом 1871 г. Чекановский вторично посетил район Ангарских порогов, а осенью ездил по Тункинской долине к горе Мунку-Сардык и к оз. Косогол. В 1872 г. он проехал из Култука по Кяхтинской дороге через горы до старой станции Снежной в Хамар-Дабане и вернулся к Байкалу по р. Лангатую, продолжал изучать Тункинскую долину. Этим и закончились путешествия Чекановского в Прибайкалье.
Свои поездки А. Л. Чекановский совершал обычно вместе с некоторыми другими специалистами. Особенно многочисленной была группа исследователей в поездке к Мунку-Сардыку осенью 1871 г. Эту поездку устроил К- К. Нейман, который заведывал разработкой лазурного камня в Хамар-Дабане близ Байкала. К. К. Нейман привлек к исследованиям четырех ссыльных поляков — Чекановского, Дыбовского, Годлевского и Вронского, к которым присоединился Ф. Ф. Миллер.
Сам Нейман определил несколько астрономических пунктов и измерил высоту Мунку-Сардыка, высшей точки Восточных Саян. Чекановский изучал геологические особенности местности и вместе с Миллером собирал растения, Дыбовский и Годлевский были заняты фаунистическими
исследованиями, а художник Вронский «снимал виды с величественных Тункинских альпов и с Саянского хребта» (Семенов, 1896, часть II, стр. 593—595). Поездка продолжалась весь август.
Приангарье и Прибайкальские горы Чекановский исследовал в 1869 г. только в сопровождении проводников из местных жителей.
Ниже остановимся на некоторых аспектах научной деятельности Чекановского.
Рельеф и наносы
Изучение рельефа земной поверхности и наносов А. А. Чекановский не отделял друг от друга и включал в содержание геологии. Те его описания, которые мы теперь отнесли бы к геоморфологии и четвертичной геологии, сам Чекановский называл геологическими.
Распространено ошибочное мнение, что в старину геологи не занимались изучением поверхностных отложений четвертичного возраста, считали их только помехой для изучения скрытых в глубине древних коренных пород. Большой интерес Чекановского к «наносам» опровергает это укоренившееся превратное мнение. Надо заметить, что наносами в то время занимались и многие другие геологи в разных странах.
Чекановский изучал наносы в широком плане. Он выделил в Прибайкалье разные их «типы», отличающиеся по составу, стремился выяснить последовательность их отложения во времени и, что всего интереснее, их связь по происхождению с образованием рельефа и тектоническими движениями. К этому уместно добавить, что И. Д. Черский, исследовавший Прибайкалье вслед за А. Л. Чекановским в 70-х годах прошлого века, не только 'более подробно описывал поверхностные рыхлые отложения, но даже нанес с непревзойденной точностью их разновидности в береговой полосе Байкала на геологическую карту 10-верстного (1 :420.000) масштаба (Черский, 1889).
Говоря в 1869 г. в Сибирском отделе Географического Общества о задачах геологического исследования Иркутской губернии, Чекановский (1870) рассматривал рельеф Земли, как результат взаимодействия «сил, воздвигающих, преимущественно плутонических, и сил разрушающих, преимущественно сил воды». В этом взаимодействии «понижения или провалы местностей» действовали на силу и направление текучих вод. Плутонические породы обусловливали поднятия. По мнению Чекановского, весьма справедливому и с современной точки зрения, «только геолог, углубившийся мыслью в давно былое, может сродниться с убеждением, что земная кора, которой мы так искренне доверяемся, также гибка, также эластична, как волны моря; что и она в равной мере способна вспучиваться или низвергаться вглубь; что й она, подобно песчинке, послушна силе воды и ветра». И далее: «Такого рода соображения должно постоянно иметь в виду при изучении геологии Иркутской губернии в период ее существования от угленосной формации», возраст которой Чекановский правильно определил летом того же года, как юрский.
В программе исследований Чекановский указывал еще, что «широкие долины» образовались в результате размыва текучей воды, как и малые. Далее в программе исследований Чекановский обратил внимание на две «особенности» Иркутской губернии: «1. Глубоко размытые долины, отчасти и ныне занятые ложем текучей воды, отчасти сухие» и «2. Отсутствие накопления продуктов размыва».
Исходя из названных особенностей Прибайкалья, Чекановский заключал, что «:в известный период край изрезывался изобильно текущими
водами, что воды эти стремились быстро, но равномерно, ибо нигде незаметно следов уменьшения скорости, которое необходимо повело бы за собою накопление осадков. Это период поднятия». Наряду с этим осадок глины на склонах размытых долин, образовавшийся «в тихой, быть может стоячей воде»... «приводит к заключению, что за периодом размыва, край стал медленно опускаться до известного уровня в воду. Это период оседания, имевшего вероятно известное общее направление». Под названием «осадок глины» Чекановский спутал отложения разного происхождения (речного, делювиального и озерного). В то время вопрос о их разделении на генетические типы не был еще разработан. Но это не помешало Чекановскому объяснить оседанием местности выполнение долин разными отложениями. Глинистые наносы на склонах долин (по р. Ушаковка в г. Иркутске и в других местах) Чекановский (1870, стр. 156) неправильно называл лёссом. Поводом для этого послужило то, что в них он находил раковины наземных моллюсков. То обстоятельство, что они и «ныне заселяют те же самые склоны долины, если только находят необходимую для них сырость, прямо указывает, в каких условиях происходило осаждение глины». В ней были обнаружены по р. Ушаковка и кости млекопитающих.
Чекановский находил, что как размывание долин, так и отложение на их склонах глин «управлялись местными проявлениями плутонических юил». Особенно убеждают в этом те случаи, где «следы размыва и осадки глины попадаются в местах, лежащих вне пути, которому ныне следует текучая вода», т. е. в местах сместившихся долин. Чекановский считал, что современный вид земная поверхность медленно и постепенно приняла в связи с ее новым поднятием, которое наступило после предшествующего опускания.
Сам Чекановский придерживался представления об эрозионном происхождении речных долин, что видно из его рассуждений. В программе исследований он отмечал, что ни для одной из глубокоразмытых долин не доказано, «чтобы провал местности способствовал ее образованию». Поэтому происхождение долин должно «приписать действию размывов». Далее Чекановский обращал внимание на то, что размытые долины свойственны «целому краю» и, следовательно, «обязаны своим образованием одной общей причине, действие которой следует быть может отнести к одной эпохе».
Сводя явления размывания долин и отложения глины на их склонах к двум периодам, которые предшествовали современному, Чекановский, как он писал, был далек от желания утверждать, что действительно эти периоды следует различать в геологической истории края. Напротив того, он скорее допускал, что «размывы, оседания почвы и поднятия перемежались друг с другом». Перемежаемость, по-видимому, надо понимать здесь как чередование в пространстве.
К сожалению, в распоряжении Чекановского не было наблюдений, чтобы принять во внимание, наряду с тектоническим режимом, возможность климатических изменений, главным образом количества атмосферных осадков. Как теперь известно, колебания климата в четвертичном периоде сказывались не только в оледенениях, но и в чередовании фаз врезания и заполнения речных долин наносами. Такие фазы одновременно проявлялись на обширных пространствах.
Первые наблюдения в речных долинах Прибайкалья, по-видимому, относятся к периоду жизни Чекановского в Братском остроге. Они были продолжены осенью 1868 г. в окрестностях Иркутска сразу по переезде в город. Возникшие в итоге воззрения отчасти послужили основанием для программы исследований.
Древнее оледенение и разлив озер
Исследуя в дальнейшем побережье юго-западной оконечности Байкала и Тункинскую долину с соседними горами, Чекановский выделил три типа наносов, распространенных от уровня озера до высоты 2300 м. Первый тип составляет «ненаслоенная дресва с остряками», занимающая самый высокий уровень книзу от Мунку-Сардыка, абс. высота которого по современным определениям равна 3492 м. По-видимому, это осыпи, а отчасти морены исчезнувших ледников. Гальки и песок составляют второй тип. Глина отнесена к третьему. Между селами Шимки и Туран в Тункинской долине песок и галька служат ложем для глины. На Косогольской покатости гор глина не замечена вовсе.
По выделению и описанию А. Л. Чекановским типов наносов в Тун--кинской долине, которое довольно примитивно, хорошо видно какой большой путь прошла с тех пор четвертичная геология. Но вместе с тем видна и увлеченность Чекановского рыхлыми наносами. Он нигде не выпускал их из поля зрения, несмотря на то, что в геологии в то время еще не наметился подход к их изучению.
Относительно значения древнего оледенения в образовании наносов Чекановский писал, что мощные отложения «ненаслоенной дресвы с остряками», распространенные на значительном протяжении, свидетельствуют о «былой деятельности ледников». Несомненно, что ледники доставили и отложили несортированный материал, образовавший морены.
Чекановский преувеличивал распространение древних ледников в Прибайкалье, следуя за мнением П. А. Кропоткина. Интересно, что И. Д. Черский, сменивший А. Л. Чекановского на поприще исследований в Прибайкалье, наоборот, сильно преуменьшил, вообще говоря, почти полностью отрицал распространение древнего оледенения в Сибири.
Важно отметить, что Кропоткин судил о распространении ледников главным образом по сглаженным формам гор, а Чекановский — по несортированному материалу наносов. Несмотря на разный подход к изучению вопроса о древнем оледенении оба ученых одинаково ошибались. Чекановский еще писал, что ледники изменили формы рельефа на больших расстояниях. Это соответствовало представлению П. А. Кропотки--на, что округлые формы многих гор в Сибири образовались вследствие обтачивания их древними ледниками.
По мнению Чекановского, в ледниковом периоде, «быть может при сокращении глетчеров, образовались в долинах, не исключая и Байкальской, мощные наносы с массой обточенной гальки. Последовавшее затем размывание отчасти уничтожило эти наносы». Наносами с массой обточенной гальки здесь названы, очевидно, пролювиальйые отложения, распространенные у подножий горных обрывов тектонического происхождения в Прибайкалье вообще и особенно по западному берегу Байкала, в северной части озера в частности.
Чекановский различал и описывал некоторые характерные черты разных отложений. Поэтому в его описаниях распознаются и ледниковые морены и пролювиальные конусы выноса. На стр. 396 (в выноске) окончательного отчета упомянут на южном берегу Байкала, между р. Снежная и р. Выдрина, «бугор из дресвы с галькой неравномерной величины». Далее сказано, что «в большом числе такие бугры встречаются на последних верстах к ст. Выдриной». Много позже мне удалось выяснить, что эти бугры составляют конечную морену Выдринского ледника постмаксимального оледенения (Ламакин, 1957). Но уже сто лет назад Чекановский правильно подметил характерную форму морены и ее состав из камней неравномерной величины.
В отчете Чекановского правильно подмечена приуроченность пролю-виальных мысов к устьям долин, открывающихся в Байкал. Особенно1 большие массы пролювия выносились по долинам во время таяния глетчеров в их верховьях, о чем, как видно, догадывался Чекановский. Но он ошибочно указывал, что эти мысы образовались без сомнения при, ином уровне «стояния воды» в озере. На самом же деле подобные мысы, могли образоваться и при неизменном стоянии уровня озера.
Поверхностные наносы всюду, и на берегу Байкала, особенно привлекали внимание Чекановского. И. Д. Черский (1886) отмечает, что, проезжая по южному берегу Байкала от Култука до р. Переемная, Чекановский занимался только наносами. Он не обращал здесь внимания на древние кристаллические породы, слагающие непосредственно самый берег на длинном участке до р. Мурина. Хотя Чекановский вообще отличался широким научным кругозором, его, пожалуй, можно назвать, первым исследователем четвертичной геологии Прибайкалья.
Замечательно верно Чекановский (1874) указывал на разлив Байкала вслед за оледенением: «К концу, или непосредственно после ледникового периода окрестности южной оконечности Байкала на значительном расстоянии были покрыты водой» и далее: «Можно полагать, что нынешний Байкал представляет остаток этих вод». Чекановский впервые выдвинул вопрос об озерном периоде в Восточной Сибири.
Впоследствии И. Д. Черский, В. А. Обручев и другие исследователи установили, что четвертичные озера широко разливались и по Забайкалью. Большие озера возникали в Тункинской, Баргузинской и Верх-не-Ангарской долинах. Через Баргузинскую долину с Байкалом, по-видимому, соединялось большое озеро, существовавшее на Витимском плато в Баунтовской впадине. Всю эту систему многочисленных больших озер теперь геологи и зоологи называют Байкальским многоозерь-ем. Оно было связано с концом эпохи максимального оледенения. Разлив озер, последовавший за постмаксимальным оледенением, отличался гораздо меньшим размером.
По мнению Чекановского уменьшение озер и их исчезновение зависели, быть может, от «медленного перемещения почвы». Очевидно, подразумевалось тектоническое поднятие горной области, соседней с Байкалом. Разлив же озер был вызван ее опусканием. Оно могло произойти, как теперь думают, отчасти под влиянием нагрузки ледников, возникавших недалеко в горах, а отчасти под влиянием скоплений воды в котловинах, разраставшихся сзади солифлюкционных перемычек в долинах. Возникновению перемычек способствовала усиленная солифлюкция в ледниковые эпохи в перигляциальных областях Сибири.
Вулканические излияния
Чекановский отметил в Саянах и Хамар-Дабане мощные лавы молодого возраста. Их площадь определялась исследователем по меньшей мере в 6000 квадратных верст (около 7000 кмг). Окончание вулканических излияний, по его мнению, соответствует началу ледникового периода. В общем это правильно. Главные излияния базальтовой лавы в Прибайкалье произошли на обширной площади до поднятия высоких гор рядом с Байкальской впадиной, а они поднялись, как теперь известно, в конце плиоцена и в начале четвертичного периода. Однако, последние вулканические проявления в ограниченных районах, например в центре Тункинской долины, относятся к концу четвертичного периода — к голоцену.
От внимания Чекановского не ускользнула характерная форма столовых— ступенчатых гор, состоящих из наслоенных базальтовых покро-
вов, то более плотных и крепких, то пузыристых и слабых. Таких гор много в Хамар-Дабане. Но еще замечательнее то, что Чекановский вник и приблизительно правильно выяснил происхождение «кратерообраз-ных» холмов из лавы на дне Тункинской долины, расположенных близ с. Тунки. Как написал Чекановский, наблюдения в Тункинской долине заставили его «уклониться» от мнений его предшественников Н. А. Бак-шевича и П. А. Кропоткина о происхождении этих холмов. Ни форма, ни приЬутствие шлаков не указывают, по мнению Чекановского (1870, стр. 355), что холмы образованы самостоятельными вулканическими конусами. Он нашел, что эти холмы представляют «явление нарушенной непрерывности одного некогда обширного лавового потока».
Современные исследования в общем подтверждают мнение Чекановского столетней давности. Базальтовые холмы близ с. Тунки — в большинстве своем уцелевшие от размыва остатки лавового покрова на дне Тункинской долины. Исключения составляют только шлаковый конус Хара-Болдон и паразитический конус у д. Талая.
Молодая тектоника платформы
В геологическом языке Чекановского уже при составлении программы исследований существовало выражение «геотектоника Иркутской губернии». С особенным увлечением он исследовал проявления молодых тектонических движений, которые сказываются в образовании рельефа земной поверхности. Для изучения тектоники Чекановский применял геоморфологический метод, которым, к сожалению, пренебрегали многие последующие геологи. В отношении времени тектонических движений Чекановский присоединился к мнению Адольфа Эрмана, познакомившегося с Иркутской губернией в 1829 г., т. е. на 40 лет раньше. Они оба считали, что Байкал и соседние горные хребты образовались под действием сил, которые не прекратили своего проявления вплоть до настоящего времени. При этом различались древние и молодые движения земной коры.
Такое мнение о продолжительности образования геологических структур сменило предшествующие представления о внезапном образовании Байкала. Оно явилось крупным достижением в геологии. Но тогда еще не было замечено существенных различий между структурами разного геологического возраста и последовательного возникновения одних на месте других. Впервые обратил на это внимание только В. А. Обручев, наблюдая в 1890 г. береговые обрывы горных хребтов над Байкалом. Обрывы имеют сбросовое происхождение, а хребты являются глыбовыми горами. Они возникли на месте гораздо более древних складчатых гор, которые после своего образования выравнены продолжительным размывом (Обручев, 1897; 1948). От этих наблюдений ведет начало учение о неотектонике, смысл которого изложен В. А. Обручевым в 1948 г. (Обручев, 1948). Тогда же неотектоника получила свое название и был впервые намечен объем ее содержания.
А. Эрман в 1829 г. и А. Л. Чекановский 40 лет спустя, когда он только что начал исследования в Прибайкалье, считали, что начало образования Байкала и соседних хребтов относится к концу палеозоя и эпохе, наступившей после отложения угленосной формации, т. е. формации, содержащей каменный уголь близ Иркутска.
Возраст этой формации ошибочно предполагался каменноугольным. Но после того, как Чекановский в 1869 г. передвинул возраст угленосной формации в юру, он соответственно стал считать послеюрскими и Байкальскую впадину и горы, поднявшиеся по ее сторонам. В предвари-
тельном сообщении о результатах геологических исследований, проведенных в 1869 г. в Прибайкалье, Чекановский (18706) писал: «Время поднятия хребтов на исследованном пространстве приходится несомненно после осаждения юрских пластов». В представлениях Эрмана и Че-кановского существенно то, что, по мнению того и другого, тектоника, проявляющаяся в рельефе на юге Иркутской губернии, стала создаваться после отложения угленосной формации.
Залегание юрской угленосной формации показало Чекановскому, что оно деформировано «подземными силами», которые сказались «или волнообразными и складчатыми изгибами пластов, или образованием сдвигов— перемещений отдельных частей площади залегания этой формации». Например, «действием названных сил окрестности Ользона подняты относительно Иркутска более, чем на 186 м» (Чекановский, 1874, стр. 206). Селение Ользон находится в 100 км по прямой линии к северо-востоку от Иркутска.
Чекановский (18706, стр. 235—236) нашел, что простирания горных пород в хребтах Приморском и Онотском имеют несколько направлений, но некоторые из них повторяются «с особенным постоянством и этим указывают на самостоятельность» соответствующих поднятий. Линии простирания пород «нередко встречаются и пересекаются взаимно».
Хребты созданы несколькими поднятиям или «подъемами», различными по времени и не одинаково повлиявшими на местность и отдельные ее части. Ими обусловлены направления разных орографических участков местности. Выделены «подъемы» с таким простиранием: запад— восток, юг — север, запад — юго-запад, восток —северо-восток и, наконец, юго-восток — северо-запад, который вместе с предыдущим обусловливает «более выразительные черты конфигурации местности»^ сказывается в направлении долин. «Подъем северо-восток — юго-запад, обусловивший общее направление простирания хребта Приморского и хребта Онотского, имел место после отложения юрских пластов».
Чекановский выделил с северо-западной стороны южной части Байкала два параллельных хребта Приморский и Онотский (или Онот) на месте одного Байкальского, который описывался здесь прежде. Через несколько лет И. Д. Черский выделил в береговой полосе северо-восточного конца Приморского хребта еще Прибрежно-Ольхонские горы, которые служат продолжением на материке гористого острова Ольхон. Байкальский хребет компактным остался только в более северной части (к северу от Малого моря, точнее от Онгурен).
В южной части Байкальских гор, именовавшихся так более старыми авторами, Байкальский хребет, как таковой, исчез со времени исследований А. Л. Чекановского. Он различал в нем две отдельные гряды на основании геологических признаков. Кроме того, в горных породах Чекановский выделил «прибрежье Байкала» в узком смысле слова (Чекановский, 18706, стр. 207).
В описании Чекановского Онотский хребет образован непрерывной горной цепью, а Приморский — разъединен на отдельные части. Причиной разъединения служат поперечные реки, стекающие в Байкал. В настоящее время название Онотский хребет часто заменяется названием Онотская возвышенность, ввиду ее большой ширины и неопределенности северо-западной границы. По современным данным Онот выше в своем северо-восточном конце, где превышает 1000 м абс. высоты.
Несколько по-другому сейчас понимается .расположение Приморского хребта по сравнению с тем, как его описывал Чекановский (18746,. стр. 229). Так он писал: «Хребет Приморский» расположен «приблизительно от устья р. Голоустной на юге, до параллели Малого моря, на
севере». Онотский же хребет огибает непрерывной грядой с запада хребет Приморский; «соприкасаясь подошвой склона, сопутствует ему на СВ; здесь, у конца его, подступает ближе к Байкалу, и далее вперед сам образует береговую цепь озера». В действительности, Приморский хребет протягивается на юге дальше — до истока Ангары, а Онот нигде не подходит к самому берегу озера. Это известно уже давно.
Приморский хребет, как и Онотский, повышается к северо-востоку. Самые высокие его вершины расположены близ Мелкого моря. Здесь голец Трехголовый над истоками р. Сарма по современным топографическим данным поднимается на 1728 м над уровнем океана (1273 м над Байкалом). Абс. высота гольца Харгитуйский, упомянутого Чеканов-ским, над верховьями Анги равна 1655 м, а гольца Сарминский, находящегося к западу от устья р. Сармы,— 1651 м.
Занимаясь изучением Прибайкальских гор, Чекановский (1874) высказал мнение, что Хамар-Дабан и хребет Байкальский построены различно и имеют каждый самостоятельное происхождение. К сожалению, самостоятельного значения этих хребтов не. заметили многие современные геологи. Без должных оснований они стали считать все горные хребты вокруг Байкальской впадины остатками одного общего «свода» земной коры, который в связи с поднятием будто бы провалился в срединной полосе. Только совсем недавно была обстоятельно показана несостоятельность такого представления (Ламакин, 1968). Хамар-Дабан достигает над южной частью Байкала 2374 м абс. высоты (голец Хан-Ула) при уровне Байкала на высоте 455 м.
Чекановский (1874, стр. 153—154) полагал, что Байкальская впадина образовалась вследствие постепенного оседания земной поверхности «во взаимодействии с поднятием окружающей местности». Этим он объяснял и огромную глубину озера и считал, что «такое предположение не ведет за собой вовсе необходимости допускать, что поднятие совершилось в один раз». Как на подтверждение своего мнения он сослался на возникновение в конце 1861 г. на восточном берегу Байкала обширного залива Провал, сопровождавшееся сильнейшим землетрясением. Залив возник вследствие погружения Кударинской степи под уровень воды, которое продолжалось и после образования залива. По мнению Чекановского это «свидетельствует, что явления такого рода могут ограничиваться малым пространством и продолжаться долго».
А. Л. Чекановский не отрицал представления А. Эрмана о том, что впадина Байкала — щель в земной коре. Возможно, он думал, что впадина опускается, а соседние горы поднимаются вдоль тектонического разлома.
Обладая тонкой наблюдательностью, Чекановский заметил асимметричное строение Онотского хребта. Он писал, что склоны хребта «или оба одинаково пологи, или же западный положе крутого восточного» (Чекановский, 1870, стр. 148). Как выяснилось гораздо позже, подобная асимметрия свойственна вообще байкальским структурам и в частности самой Байкальской впадине. В настоящее время она объясняется односторонним развитием земной коры в западном и северо-западном направлении (Ламакин, 1968). Чекановский впервые обратил внимание на асимметрию рельефа Прибайкалья.
В отличие от поднятых тектонических возвышенностей и хребтов, Чекановский (18706, стр. 135) указал «хребет», выделенный размывом, т. е. эрозионный, если применить современную терминологию, между селениями Моты и Введенским, юго-западнее Иркутска. Этот хребет создан размывом «горизонтальных пластов горного известняка и покрывающего его песчаника».
Уровни размыва в Хамар-Дабане
Описывая наблюдения в Хамар-Дабане над Култуком, в истоках рек Слюдянка и Большая Быстрая, и «сравнивая результаты здесь приобретенные, с результатами, полученными впоследствии в хребте Байкальском», т. е. в Онотском и Приморском, Чекановский (1874, стр. 175) отметил следующее. Формы рельефа Хамар-Дабана образовались «силою размыва и сноса; это — объемистые, куполовидные, округленные вершины гор, между глубокими долинами с крутыми недоступными склонами. Сочетание таких разнородных форм, из которых каждая занимает различный уровень, свидетельствует о двояком образе действия размыва. Здесь представляются следы действий, принадлежащих двум отдельным, хотя по времени вероятно близким одна к другой, эпохам».
В этих выражениях Чекановский изложил свое мнение о наличии в Хамар-Дабане, кроме современного, еще и древнего уровня эрозии, который был высоко поднят и образовал широкие вершины гор с мягкими очертаниями. Между ними углубляются современные реки, образуя сравнительно узкие долины. Современное развитие рек, очевидно, происходит вследствие молодого поднятия горного хребта. Чекановский не объяснил достаточно ясно причину высокого расположения древнего уровня размыва и сноса земной поверхности в Хамар-Дабане, упомянув только «о двояком образе действия размыва» в разные эпохи. Под этим, вероятно, подразумевалось, что первоначальный размыв сравнял древний рельеф, а последующий размыв углубил долины и что между эпохами размывания произошло тектоническое поднятие Хамар-Дабана. О происхождении разных уровней размыва гор Чекановский оставил отрывочные фразы, в которых проглядывает мысль о существовании древних поверхностей выравнивания или пенепленов и их последующих поднятиях, сопровождавшихся вторичным размывом земной поверхности. В текущем столетии древний пенеплен Хамар-Дабана подробно описан Н. В. и В. В. Ламакиными (1928, 1930).
К сожалению, Чекановский ничего не писал о том, что и вершинные уровни Приморского и Онотского хребтов — это тоже следы древнего выравнивания рельефа речным размывом, остатки древнего пенеплена. С ним связано развитие мощной коры выветривания мелового — палеогенового возраста, которая сохранилась местами на вершинах Приморского хребта. Она состоит из белого кварцевого песка (маршаллита), а в некоторых местах — из каолинита.
Однако, несмотря на неразработанность в то время вопроса о древних корах выветривания, Чекановский (1874, стр. 271) все же отметил продукты древнего выветривания на Приморском хребте: «Белый песок, составляющий продукт разложения кварцитов, находится во многих местах по гребню хребта; в вершинах р. Бороталы его добывают по временам и доставляют на стеклянные заводы окрестностей Иркутска».
По следам А. Л. Чекановского в том же направлении пошел И. Д. Черский. Он усовершенствовал представление Чекановского о развитии рельефа Хамар-Дабана. Черский высказал замечательные идеи об эволюции эрозионного рельефа в связи с тектоническими движениями. Они сложились у него в стройную систему в 1877 г. при изучении южного побережья Байкала, над которым возвышается Хамар-Дабан. Черский описал их в предварительном и окончательном отчетах о геологических исследованиях береговой полосы оз. Байкал, которые опубликованы в Иркутске в 1878 и 1886 гг.
И. Д. Черский не только развил мысль А. Л. Чекановского, но и своего более раннего предшественника в Прибайкалье — П. А. Кропоткина.
На основании наблюдений в Олекминско-Витимской экспедиции 1866 г. П. А. Кропоткин утвердил в науке представление о существовании особого типа рельефа — плоскогорий, которые он противопоставил горным странам, состоящим по большей части из узких хребтов с острыми вершинами. Очень важно отметить, что уже Кропоткин указал на возможность размыва плоскогорий и расчленения их речными долинами, вследствие чего они могут преобразоваться в горную страну. Исследования Чекановского в Прибайкалье, в частности в Хамар-Дабане, сделаны по времени между Олекминско-Витимской экспедицией Кропоткина в 1866 г. и исследованиями береговой полосы Байкала Черским, которые были начаты в 1877 г. и продолжались в течение 4 лет.
Через 11 лет после того, как в Иркутске были опубликованы идеи Черского об эволюции рельефа земной поверхности, американский геоморфолог В. М. Дэвис в 1889 г. впервые употребил термин «пенеплен» для обозначения поверхности предельного эрозионного выравнивания. Этот термин затем прочно вошел в науку, а Дэвис был признан основателем эволюционной геоморфологии, тогда как приоритет в разработке этого учения принадлежит П. А. Кропоткину, А. Л. Чекановскому и И. Д. Черскому.
Сквозные долины
А. Л. Чекановский положил начало изучению такой характерной особенности Прибайкалья, как антецедентные и сквозные долины.
Во-первых, он обратил внимание, что притоки Байкала Голоустная, Большая Бугульдейка, Анга и Сарма «приходят из-за хребта Приморского, пересекают его и затем вступают в местность, прилегающую к озеру — Прибрежье Байкала». Таким образом, было отмечено, что названные реки пересекают горный хребет насквозь. Кроме того, от исследователя не укрылось и то обстоятельство, что некоторые из притоков р. Бугульдейки замечательны тем, что долины их «прилегают против направления течения главной реки» (Чекановский, 18706, стр. 318). Оба эти явления следует поставить в связь с недавним поднятием Приморского хребта, которое отмечено впервые Чекановским. Реки, пересекающие Приморский хребет, являются антецедентными по современной терминологии. Приходится иметь еще в виду, что прорывам рек через хребет могли способствовать его поперечные расколы и разрывы.
Еще более важным следует считать открытие и подробное описание Чекановским сквозной долины между реками Бугульдейка и Анга у селений Косая Степь и Куреть (Чекановский, 1874; Семенов, Черский и Петц, 1895).
Длина сквозной долины, открытой Чекановским, 5 км, направление почти широтное, ширина долины 1 км. По долине проходит тракт, так что она легко доступна для исследований.
По сквозной долине стекают в противоположные стороны реч. Хара-жерга1 на запад в Бугульдейку и ключик Харбагур — на восток в Ангу. Внутренний низкий водораздел находится посредине долины. По современным данным он превышает на 45 м уровень Бугульдейки при устье Хара-жерги и на 65 м уровень Анги ниже пади Харбагура. Горы рядом с долиной выше, чем ее дно на 300—350 м. Они образуют на этом уровне (на высоте 550—600 м над уровнем Байкала) слабо расчлененные вершинные поверхности Приморского и Онотского хребтов. Сквозная долина проходит вдоль по границе между ними.
1 Хара-жерга по наименованию Чекановского. Правильнее: Хара-желга (бурятское название, в переводе на русский — Черная падь).
9 Бюллетень четвертичного периода, № 43
Чекановский нашел в сквозной долине песчано-галечный речной нанос. По его наблюдениям нанос поднимается до высоты 60 м над «уровнем долины». Таким образом, он превышает существующий в нем внутренний низкий водораздел. По мнению Чекановского, во время отложения наноса по долине между Бугульдейкой и Ангой текла единая река. Она текла в одном направлении, но в каком именно — к Анге или к Бу-гульдейке, Чекановский об этом не писал. Из его наблюдений известно только, что речной нанос продолжается из сквозной долины и по Бугуль-дейке и по Анге.
Близ устья сквозной долины со стороны Бугульдейки, по словам Чекановского, «нанос этот мощным пластом обнажен» у пади Бехиной. Здесь в наносе исследователь встретил кость, которую затем определил Черский, как тазовую кость носорога.
Такой же нанос наблюдался и в долине Анги около деревни Курет-ской, где им сложены холмы на правом берегу реки на протяжении 2—3 км вверх по течению до пади Умбуры. Еще далее вверх по течению Анги это отложение не было замечено.
Речное сообщение между долинами Бугульдейки и Анги, разумеется, существовало и до' отложения описанного наноса в сквозной долине, когда она размывалась рекой. Внутренний водораздел в долине образовался после отложения наноса. Причиной образования водораздела послужило местное тектоническое поднятие гор, которое захватило и долину, перегородив ее на две половины. Простирание поднятия Чекановский определил в направлении северо-запад — юго-восток.
Древний речной нанос, состоящий из чистого и глинистого песка или местами — из гравия и гальки, Чекановский проследил от устья Хара-жерги вверх по Бугульдейке до Байкало-Ленского водораздела, образованного Онотским хребтом. Здесь на самом перевале мощность речного наноса в обнажении превышает 6 м. Далее нанос продолжается вдоль рек Ада, Унгура, Манзурка к Лене. Таким образом, вполне ясно, что Онотский водораздел пересекается сквозным ложем древней реки. По современным измерениям абс. высота водораздельного перевала равна 762 м, высота над уровнем Байкала 307 м. Перевал всего на 20 м выше уровня Бугульдейки, протекающей в 1,5 км от него. Ближайшие вершины Онотского хребта едва превышают 1000 м абс. высоты.
Из залегания речного наноса на перевале Чекановский (18706, стр. 323) сделал правильный вывод, что хребет Онотский, по крайней мере в верховьях Бугульдейки, «поднят сравнительно в недавнее время или сам по себе отдельно, или вместе со всей прилежащей местностью на ту высоту, которой он обладает ныне, или же, приобрел по меньшей мере присущее ему ныне значение одного из главнейших водоразделов края». Недавнее тектоническое поднятие Онотского хребта, как писал Чекановский (1874, стр. 323), «касается самых крупных перемен, какие в сравнительно недавнее время постигли конфигурацию рассматриваемой местности».
По мнению Чекановского, до образования современного Онотского водораздела в его районе существовала другая речная сеть. Поднятие водораздела заставило воды древней крупной реки разделиться на современные три системы: во-первых, систему Манзурки или Лены, во-вторых,— Бугульдейки и, в-третьих — Анги. В то же время поднялся и Приморский хребет.
Чекановский считал, что описанные им существенные изменения в рельефе Прибайкалья происходили довольно быстро и притом недавно,— во второй половине четвертичного периода или, как он писал, имея в виду найденную кость носорога, «после эпохи существования больших
толстокожих млекопитающих на материке Сибири» (Чекановский, 18706, стр. 326).
Поразительно, что сто лет назад, когда в науке еще не определилось достаточно ясно общее представление о происхождении речных долин, Чекановский заметил столько интересных их особенностей в Прибайкалье. Очень важно, что он использовал эти особенности для суждений о молодых тектонических движениях, вызвавших крупные изменения речной сети в четвертичном периоде.
Через несколько лет после Чекановского, в 1879 г., в Приморском и Онотском хребтах побывал И. Д. Черский (Черский, 1886; Семенов, Черский и Петц, 1895). Изучая вопрос о преобразовании речной сети Прибайкалья, он большее значение придавал в отличие от Чекановского, речному размыву и меньшее — тектоническим движениям. Вместе с тем, Черский находил следы древних озер, разливавшихся в расширениях долин и переливавшихся через их край, что по его мнению способствовало изменениям речного стока. Древние наносы, рассматривавшиеся Чека-новским, как речные, Черский считал озерными.
В частности, Черский отвергал мнение Чекановского о происхождении сквозной долины Хара-жерги и Харбагура. Черский считал, что она размыта с обоих ее концов двумя речками, протекавшими в противоположных направлениях — к Бугульдейке и к Анге, т.е. так же, как ныне направлены Хара-жерга и Харбагур. Долины древних речек соединились верховьями на месте размытого водораздела, что и привело к образованию сквозной долины. Но Черский был неправ, так как древний аллювий не мог бы залегать на водоразделе в том случае, если речки стекали в обе стороны от него. Кроме того, и одинаковая ширина сквозной долины в ее окончаниях и на внутреннем водоразделе говорит против мнения Черского и подтверждает мнение Чекановского.
Вообще приходится заметить, что ширина сквозных долин и ее изменение вдоль течения речек является существенным обстоятельством для суждения о происхождении таких долин. Одинаковая ширина долины на всем протяжении или ее изменение в одну сторону показывают, что долина выработана единой речкой, протекавшей в одном направлении. Сужение долины на внутреннем водоразделе показывает, наоборот, что она выработана двумя речками, протекавшими в противоположных направлениях и сошедшимися своими вершинами.
В отношении ширины сквозной долины Хара-жерги и Харбагура можно добавить, что она одинакова не только по всему ее протяжению, но приблизительно одинакова и с шириной долин Бугульдейки и Анги на соседних участках. Ширина в 1 км свойственна и этим двум рекам и всей сквозной долине, т. е. и тем ее участкам, где текут речка и ключик к тому месту, где между ними находится низкий водораздел.
Десятилетием позже И. Д. Черского, в 1889 и 1890 гг., Онотский и Приморский хребты пересекал В. А. Обручев. Таким образом, здесь сошлись пути трех крупнейших геологов. В. А. Обручев даже побывал на перевале между Бугульдейкой и Адой, через который протягивается полоса древнего аллювия между двумя речными бассейнами, описанная Чекановским. По описанию Обручева (1897) «перевал через Онотский хребет между вершиной Бугульдейки и бассейном р. Ады очень пологий, почти незаметный, обе долины очень широки и склоны их пологи».
Однако, Обручев ни одним словом не обмолвился ни о следах древней долины,« ни вообще о крупных изменениях речной сети Прибайкалья в четвертичном периоде. Может быть, в этом виновата противоречивость мнений Чекановского и Черского. Не собирался ли В. А. Обручев досмотреть что-нибудь, прежде чем писать об этих интересных явлениях? Но он
не успел побывать еще раз в этой замечательной местности рядом с Байкалом, занявшись другими делами—с 1892 г. он начал исследования в Китае и Центральной Азии.
Задержавшись на особенностях перевала между Бугульдейкой и Адой, интересно указать на большую ширину долины, не соответствующую величине рек, стекающих в них в обе стороны с водораздела. Долина Бугульдейки протягивается от перевала в прямом направлении к югу на 7 км. Ее плоское заболоченное дно имеет здесь ширину 1,5—2 км. Это — так называемая Долгая степь, которая по свидетельству Чеканов-ского сложена речным наносом. Вниз по течению отсюда долина, хотя и отклоняется немного в сторону, но сохраняет в общем ту же ширину. Поэтому нельзя сказать, что Долгая степь образована сузившимся верховьем реки.
Низкий перевал к р. Боганта тоже весьма широк. И р. Боганта, несмотря на незначительные размеры, течет сперва в р. Ада тоже в широкой долине с плоским дном, которое покрыто топким болотом. Его ширина 1 км и это свидетельствует о том, что здесь прежде текла единая крупная река в одном направлении, а не две реки направлялись от перевала в противоположные стороны. Только впоследствии, вследствие поднятия Онотского хребта, эта река оказалась разорванной на два участка новым водоразделом.
Исследования последних лет вообще подтверждают мнение Чеканов-ского о преобразованиях речной сети и рельефа в Прибайкалье под влиянием молодых тектонических движений. Его наблюдения и выводы были верны. По данным В. С. Аносова (1964) древние долины с аллювием четвертичного возраста распространены в горах с северо-западной стороны Байкала. Долины довольно широки, до 2—3 км, с плоским террасированным дном. К древним долинам приурочены многие участки современных рек.
Весьма отчетливы древние долины следующих рек: Голоустная, Хогот, Куртун, Манзурка и Бугульдейка. Мощность плейстоценового аллювия в них достигает 90 м. По изменению состава аллювия установлено северозападное направление речного стока — от Байкала к Лене. В бассейне рек Иликта, Чангур и Анай прослежена другая система хуже сохранившихся древних долин. Таким образом, древние долины существуют на большой площади горных хребтов Прибайкалья.
К сожалению, В. С. Аносов, по-видимому, не знал что древние долины и Прибайкалье задолго до его исследований были открыты А. Л. Чека-новским. Во всяком случае, он не отметил этой заслуги своего предшественника.
Прибайкальские древние долины лет за 25—30 до В. С. Аносова исследовали и описывали Е. В. Павловский и Н. В. Фролова (1941). И по их наблюдениям речной сток по древним долинам в общем был направлен на северо-запад к Лене. Однако и для этих ученых осталось неизвестно открытие Чекановского. Больше того, в их работе (1941, стр. 66) оно приписано Е. В. Павловскому в сообществе с Н. В. Думитрашко.
Лично Е. В. Павловским замечено между Приморским хребтом и р. Мензуркой шесть древних долин и в том числе сквозная долина, пересекающая Онотский водораздел в верховьях Бугульдейки и Боганты, ■притока Ады, где на перевале через современный хребет Чекановский указал древний аллювий. По ошибочному мнению Павловского и Фро-.ловой, эта древняя долина будто бы «была открыта и описана впервые ;Е. В. Павловским в 1935 г.», а не Чекановским в 1869 г.
В последнее время сквозные долины в большом количестве описаны ;В. В. Ламакиным на Сибирской платформе. Их происхождение в основ-
ном объясняется тектоникой. Сквозные долины вытянуты дугами, по-видимому, по линиям преимущественного развития тектонической щелева-тости. Долины большей частью асимметричны. Ориентировка асимметрии подобна байкальской: северо-западный борт долины круз,е юго-восточного. Смещение Сибирской платформы в северо-западном направлении вызывает щелеватость земной коры, которая благоприятствует речному размыву в определенных зонах, вытянутых перпендикулярно направлению смещения, т. е. с юго-запада на северо-восток. Вероятно, тектонические причины способствовали возникновению сквозных долин и в Онотском и Приморском хребтах.
В отношении сквозной долины Хара-желги и Харбагура следует иметь в виду еще то, что она находится в полосе контакта нижнего кембрия (ушаковская свита) и протерозойских пород. По-видимому, это способствовало молодым тектоническим разрывам и образованию долины. На продолжении линии Хара-желги и Харбагура с противоположной юго-западной стороны Бугульдейки расположены продольные долины среднего течения Голоустной, ее правого притока Зонгута, реч. Хогота (правого притока Куртуна) и, наконец, Куртуна, притока Бугульдейки. На другом конце той же линии находится верхнее течение Анги, направленное с северо-востока на юго-запад. Из названных отрезков долин составляется общая сквозная долина северо-восточного простирания длиной 130 км. Она отделяет Онотский хребет от Приморского и является, по-видимому, тектонической. По ней Онотский хребет, вероятно, открывается к северо-западу от Приморского.
Ближе к Байкалу на северо-восток от Бугульдейки протягивается другая сквозная долина, занятая речками Малая Бугульдейка, Еланца, Улан-Бургас и Кучелга.Она отделяет от Приморского хребта Прибреж-но-Ольхонские горы и затем переходит во впадину Малого моря. Ее происхождение, надо думать, такое же, что и Голоустинско-Ангинской.
Точные и вдумчивые исследования Чекановского не только имели большое значение «для познания геологического строения Околобайка-лья и вообще Иркутской губернии», как выразился их современник П. П. Семенов-Тян-Шанский — крупнейший географ второй половины XIX в. (Семенов, 1896, часть 1, стр. 243), но они привели исследователя к важным теоретическим представлениям, которые относятся к общим основам геологии. Изучение сквозных долин и других следов перестроек рельефа под влиянием тектонических движений в Прибайкалье, составляет вершину творческих исканий Чекановского.
В связи со сказанным о тектонических исследованиях Чекановского в Прибайкалье выглядит досадным недоразумением оценка их, данная не так давно Н. А. Флоренсовым (1962, стр. 62). Он заявил, что «...воззрения Чекановского на тектонику изученной им части Прибайкалья, пожалуй, наименее интересны». В действительности же, как мы увидели, структурно-геоморфологические наблюдения Чекановского отличаются многообразием, глубиной и вообще большой содержательностью. Чеканов-ский впервые в истории изучения Сибири начал подробное исследование молодых тектонических движений, сказывающихся в рельефе Земли. Он занялся такими вопросами, которые теперь относятся к учению о неотектонике. Чекановский является по существу одним из родоначальников структурно-геоморфологического анализа. Изучение Чекановским рельефа, четвертичных отложений и признаков молодых тектонических движений составляет главное содержание его исследований в Прибайкалье.
Исследования Кропоткина, Чекановского и Черского в Сибири составили весьма короткую, но необыкновенно яркую цепочку тонких наблюдений и глубокомысленных идей, которые продолжил В. А. Обручев.
Его наблюдения на северо-западном побережье Байкала в 1890 г. впервые в истории науки привели к мысли о коренном различии древних и молодых движений земной коры. В. А. Обручев (1897) выдвинул в геологии положение, что глыбовая структура Байкальской впадины расположена на месте древних складчатых гор, которые были сильно размыты и превращены в равнину. Складчатые движения земной коры происходили в условиях ее сжатия, а позднейшие глыбовые — в условиях ее раздвижения. Так возникла идея неотектоники.
В дальнейшем выяснилась громадная роль молодых тектонических движений в образовании рельефа на громадной площади всей Сибири (Обручев, 1934, 1948). В 1948 г. В. А. Обручев предложил специальное название «неотектоника» для молодых структур земной коры. В истоках учения о неотектонике занимают место замечательные открытия П. А. Кропоткина, А. Л. Чекановского, И. Д. Черского и самого В. А. Обручева. Они сделаны в Сибири с 1866 г. по 1890 г., т. е. за очень короткий срок — в течение 25 лет.
ЛИТЕРАТУРА
Аносов В. С. Некоторые данные о древней речной сети в юго-западном и центральном Прибайкалье.— В сб. «Новые данные по геологии, нефтеносности и полезным ископаемым Иркутской области». М., «Недра», 1964. Берг Л. С. Байкал, его природа и значение в народном хозяйстве. М. 1948. Гранина А- Н. Александр Лаврентьевич Чекановский.— В кн.: «Разведчики сибирских недр». Иркутск, 1958.
Дыбовский Б. (И.) и Черский И. (Д.). Александр Лаврентьевич Чекановский.— Изв.
Сиб. отд. Русск. Геогр. Об-ва, т. VIII, № 1—2, 1877. Кропоткин П. А. Отчет об Олекминско-Витимской экспедиции 1866 года. Зап. Русск.
Геогр. Об-ва по общей географии, т. 3. СПб, 1873. Кропоткин П. А. Общий очерк орографии Восточной Сибири.— Зап. Русск. Географ.
Об-ва по общей географии, т. 5. СПб, 1875. Ламакин Н. В. и В. В. Географические исследования в Восточных Саянах ¡в 1927 г. Тр.
Географического н.-и. ин-та при МГУ. М., 1928. Ламакин Н. В. и В. В. Саяно-Джидинское нагорье по исследованиям 1928 г.— Землевладение, т. 32, вып. 1—2, 1930. Ламакин В. В. Геоморфологические идеи Черского.— Природа, № 4, 1950. Ламакин В. В. Ушканьи острова и проблема происхождения Байкала, 1952. Ламакин В. В. Байкал и естествознание. Сборник памяти академика Л. С. Берга. Л.,
Изд-во АН СССР, 1955. Ламакин В. В. О развитии Байкала в четвертичном периоде. Тр. Комиссии по изуч. чет-
верт. периода, т. XIII. М., Изд-во АН СССР, 1957. Ламакин В. В. По берегам и островам Байкала. М., «Наука», >1965.
Обручев В. А. Геологические исследования в Иркутской губернии в 1889 г.— Изв. Вост.-
Сиб. отд. Русск. Геогр. Об-ва. т. 21, № 3, 1890. Обручев В. А. Экскурсия в золотоносный район Западного Прибайкалья по рекам Сарме и Иликте.— Изв. Вост.-Сиб. отд. Русск. Геогр. Об-ва, т. 28, № 1, 1897. Обручев В. А. История геологического исследования Сибири. Период первый. Л., Изд-во АН СССР, 1931.
Обручев В. А. История геологического исследования Сибири. Период третий. Л., Изд-во АН СССР, 1934.
Обручев В. А. Мои путешествия по Сибири. М.— Л., Изд-во АН СССР, 1948. Обручев В. А. Основные черты кинетики и пластики неотектоники.— Изв. АН СССР, сер. геол. № 5, 1948.
Обручев В. А. Путешественники — исследователи Азии. Иван Дементьевич Черский. В книге: В. А. Обручев, Избранные работы по географии Азии. т. II, М., Географ-гиз, 1951.
Обручев В. А. Исследователи Сибири (краткие биографии). А. Л. Чекановский.— В кн.:
«В. А. Обручев. Избранные труды», т. VI. М., «Наука», 1964. Павловский Е. В. и Фролова Н. В. Древние долины Лено-Ангаро-Байкальского водораздела.— Бюлл. Моск. Об-ва испыт. природы, отдел геологии, т. XIX (1), 1941. Поплавская Г. И. Вклад поляков в дело изучения Байкала.—Землеведение. Кн. 3, 1915.
Семенов П. П. История полувековой деятельности Русского Географического Общества 1946—1895. СПб, части I—III. СПб, 1896.
Семенов П. П., Черский И. Д. и Петц Г. Г. Общее обозрение Байкальских гор и Байкальского озера. Северо-западный берег Байкала от юго-западной оконечности озера до устья Верхней Ангары, хребты Приморской и Онотский. Изд. Русск. Географ. Об-ва. СПб, ,1895.
Соколов Н. Н. Александр Лаврентьевич Чекановский как географ.— Ученые записки Ле-
нингр. гос. педаг. ин-та, Географ, факультет, т. X, 1955. Флоренсов Н. А. А. Л. Чекановский в Прибайкалье.— В кн.: А. Л. Чекановский, Иркутск, 1962.
Чекановский А. (Л.) Несколько слов о ближайших задачах научного геологического исследования Иркутской губернии. (Читано в Заседании Распорядительного Комитета Сибирского отдела Географического Общества 14 февраля 1869 г.). Отчет о действиях Сибирского отдела Русск. Геогр. Об-ва за 1869 г. СПб, 1870а. Чекановский А. (Л.). Предварительные сообщения о результатах геологических исследований, совершенных в Иркутской губернии, по поручению Сибирского отдела Русск. Геогр. об-ва в 1869 г. Отчет о действиях Сибирского отдела Русского Географ, об-ва за 1869 г. СПб, 18706. Чекановский А. Л. Сборник неопубликованных материалов А. Л. Чекановского, статьи
о его научной работе. Ответств. редактор С. В. Обручев. Иркутск, 1962. Черский И. Д. Предварительный отчет о геологическом исследовании береговой полосы оз. Байкал (год третий, 1879).— Изв. Вост.-Сиб. отд. Русск. Геогр. Об-ва. Т. 2, № 1—
2, 1870.
Черский И. Д. Предварительный отчет о геологическом исследовании береговой полосы
03. Байкал (год первый, 1877) Изв. Вост.-Сиб. отд. Русск. Геогр. Об-ва, т. 9, №1—2, 1878.
Черский И. Д. Отчет о геологическом исследовании береговой полосы оз. Байкал. Изв.
Вост.-Сиб. отд. Русск. Географ, об-ва. т. 12, 1886. Черский И. Д. Геологическая карта береговой полосы озера Байкал. Масштаб. 1 :420 ООО (на 2 листах). Приложение к «Материалам для геологии России», т. XIII. СПб, 1889. Шмидт Ф. Б. «Предисловие» и «Введение» к дневнику экспедиции А. Л. Чекановского по Нижней Тунгуске, Оленёку и Лене.— Записки Русск. Географ, об-ва по общей географии, т. XX, № 1, 1896.
