Генитив на -у в исходной системе (на материале электронного корпуса славяно-русских памятников XI века) Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2018. №2(52)

УДК 81-112

ГЕНИТИВ НА -У В ИСХОДНОЙ СИСТЕМЕ (НА МАТЕРИАЛЕ ЭЛЕКТРОННОГО КОРПУСА СЛАВЯНО-РУССКИХ

ПАМЯТНИКОВ XI ВЕКА)

© Юлия Капралова

"-y'GENETIVE IN THE INITIAL SYSTEM (BASED ON THE ЕLECTRONIC CORPUS OF THE 11TH CENTURY SLAVONIC-RUSSIAN MANUSCRIPTS)

Julia Kapralova

The article is carried out in line with a new scientific trend in historical linguistics - electronic or computer paleoslawistics. For the first time, this work has examined the -y genitive constructs based on the electronic corpus of the 11th century Slavic-Russian manuscripts. This is a very voluminous electronic collection, which is presented on the portal "Manuscript" in a "machine-readable" form (the address of the portal is http://manuscripts.ru). The machine-readable nature of the Internet edition allows you to use IT-modules to search for specific grammatical forms. For the first time, we have considered the morphological dynamics of the -y genitive singular forms, based on a comprehensive volume of forms and comparative analysis with the singular forms of the local case. The article proves a wide distribution of the -y genitive variative forms and determines their semantic specificity. The conclusions contain a quantitative technique clearly indicating that at such an early period, the interaction of o- and u-bases in the genitive and local cases was mostly of a formal nature. However, the dative case of the same period has already acquired a certain functional color. The dynamics of variability in the genitive case singular still remains an insufficiently studied phenomenon. The scientific and research base obviously needs both novel data and novel conclusions in terms of theory and grammar.

Keywords: historical linguistics, Old Russian language of the 11th century, Еlectronic Corpus, Ек^ tronic Paleoslawistics, genitive of substantive forms, dynamics of forms.

Статья выполнена в русле нового научного направления в историческом языкознании - электронной, или компьютерной, палеославистики. В работе впервые конструкции генитива на -у рассмотрены на материале электронного корпуса славяно-русских рукописей XI века. Это весьма объемная электронная коллекция, которая в «машиночитаемом» виде представлена на портале «Манускрипт». Машиночитаемый характер интернет-издания позволяет использовать IT-модули для поиска заданных грамматических форм. В работе впервые на базе исчерпывающего объема форм и сравнительно-сопоставительного анализа с формами местного падежа единственного числа рассматривается морфологическая динамика форм родительного падежа единственного числа на -у. В статье приводятся факты, доказывающие широкое распространение вариативных форм генитива на -у, и определяется их семантическая специфика. В выводах исследования используется квантитативная методика, которая явственно указывает на то, что в столь ранний период взаимодействие o- и u-основ в родительном и местном падежах носило преимущественно формальный характер, в то время как в дательном падеже этого же периода уже приобрело определенную функциональную окраску. Динамика вариативности в родительном падеже ед. числа до сих пор остается недостаточно изученным явлением. Научно-исследовательская база, безусловно, нуждается во введении в научный оборот как новых данных, так и новых выводов в теоретико-грамматическом плане.

Ключевые слова: историческая лингвистика, древнерусский язык XI века, электронный корпус, электронная палеославистика, генитив субстантивных форм, динамика форм.

Реконструкция исходного состояния морфологической системы древнерусского языка возможна исключительно при комплексно-корпусном подходе к явлению (лексико-

грамматическая, семантико-синтаксическая, функционально-грамматическая характеристики). Такую возможность дает уникальный проект «Trondheim-Sofia Corpus of Old Slavic» - элек-

тронная версия славяно-русских текстов XI века в виде фотокопий с рукописных оригиналов, с сохранением всех структурных черт оригинальных текстов ^ойаТгопаЬетСогрш]. Данный корпус размещен на портале «Манускрипт» (см.: [Баранов, с. 275], [Manuscripts.ru.]. Объем корпуса (20 текстов: евангелия, минеи, жития, изборники, псалтыри, пандекты) и его жанрово-стилистическое разнообразие (литургические, агиографические, религиозно-дидактические памятники) позволяют говорить об исключительной значимости исследований, проведенных при помощи данного инструмента, так как анализ исходного состояния форм на срезе одного века позволяет поэтапно проследить эволюцию древнерусской деклинационной системы. Перед диахронической морфологией стоит задача не только верификации существующих гипотез грамматической вариативности в системе существительного, глагола или иной другой системе, но и, что не менее важно, накопления нового языкового материала [Жолобов, с. 115].

Формы генитива на -у получили в истории русского языка, как и в других славянских языках, большое распространение (подобные формы присутствуют и в современном употреблении). Это общее, праславянское, наследие не только в отношении самой формы, но и в качестве продуктивной модели. Новым подходом в изучении данного праславянского феномена в исследовании является восстановление полного списка лексем с генитивом на -у посредством показаний форм локатива на -у с опорой на их параллельное развитие в древнерусском узусе XI века. Древнерусский корпус текстов XI века в качестве опорного языкового факта явил вариативность грамматических единиц.

В генетическом плане источник появления форм на -у в родительном падеже (далее - РП) ед. числа и в местном падеже (далее - МП) ед. числа представляется достаточно ясным: это РП и МП ед. ч. основ на *-й. А. А. Шахматов переход склонения сынъ в склонение основ на *-о объясняет тем, что вместо винительного падежа сынъ для отличия его от именительного появилась форма сына (как в основах на *-о ), а сына уже неминуемо вызвало при себе и другие падежные формы по склонению основ на *-о [Шахматов, с. 86]. «Склонение *й-основ состоит только из слов мужского рода, что и способствовало взаимопроникновению имен *-о и *-й-основ» [Якубинский, с. 160].

В процессе поиска словоформ, вступающих в оппозиционные отношения в РП ед. ч. -а / -у и в МП -э / -у, в корпусе славяно-книжных источников XI века был выявлен круг лексем, оформля-

ющихся вариативными флексиями. Доминирующее количество примеров приходится на бесспо рные основы на *-й, единичные формы относятся к в е роятным *й-основам (разрядка наша - Ю. К.). В процессе выявления оппозиций исследуемых флексий вычерчивается круг слов, которые не образуют вариативные параллели и употребляются только с флексией -у, и группа слов, представленная вариативными параллелями.

I. Имена, не образующие вариативные параллели.

1) Перечень лексем, которые употребляются в РП ед. ч. только с окончанием -у:

бесспорные имена *й-основ:

волоу (3 примера: далее - пр.): РП отрицания:

Н рЕУЕ ЛНЦЕМ^рН къждо васъ въ СЖКОТЖ НЕ

отрешить лн волу сворго нлн осьла отъ гаслнн [ЕвО,

105а];

домоу (43 пр.): 1) РП объекта, около которого находится исходный пункт: 1съ же нд^ашЕ съ ннмн рфЕ же рмоу неддлеуе сжфж отъ домру посъла къ нрмоу сътьннкъ [ЕвО, 95а]; 2) РП исходная точка движения в замкнутом пространстве: Н отъ— с— н^ дом8 гни въ^лнваннр н тр^ка [ГБ,

200а];

Полу (11 пр.): РП части (полъ в значении половина): икожЕ подокаЕть глатн пнса окт—кр- въ •кЕ- отъ полу Мц а то стр а стъ1\ м къ -лг-[ЕвО, 240с];

вероятные имена *й-основ долу (1 пр.): РП начального и конечного предела действия: Н внд^ъ же нны ограды: иже к—ару юкраслн отъ горы до долу плоды докровоньнынмн н красьнынмн [Изб 1073, 269у-270];

джкюу (1 пр.): РП объекта: къде же Еката страшънаа н тъмъна мЕУьтаннга н трофонн по ^Емлн нгранни н влъ^вованнга: нлн додонскаго джкр кл—денни [ГБ, 3а];

р—ду (1 пр.): РП качественный: то тн су польштннъ! н р—дьннцн н \8да р—ду н когатн н нЕкогатн [Изб 1076, 212а];

2) Перечень лексем, употребляющихся в МП ед. ч. только с флексией -у:

бесспорные имена *й-основ: врь^у (1 пр.) -МП ограниченного пространства: н дъва н^кага сто—фа врьуру край кжп^лн н рдннъ рк> нмъш дрЕвнъ ковъкал"ь [ПС, 10а]; полу (1 пр.) - МП локальный: Въ оно ук^днвъ !съ ууЕннкы свои въл^стн въ коракль варнтн на ономь полу донъдеже §пустнть народы [ЕвА, 36а];

вероятные имена *й-основ: садоу (1 пр.) - МП замкнутого пространства: н дроугаа анна акнмла плаужфн сн прос—фн въ садоу своемк о уад' [ПА, 237а].

II. Имена, образующие вариативные параллели.

1) РП ед. ч. с окончанием -а / -у.

Имена бесспорных *й-основ:

Бркхоу (1 пр.): РП не полностью замкнутого пространства: н въставъшЕ н^гънаша н^ града н вЕдоша н до вкрхоу горы [ЕвА, 165а] // Вркха (2 пр.): РП беспредложный пространственного передвижения: нежде мжунмъ въ Е^Ер'хъ прннстоукнънхъ нлн вркха мнмоход—фа ^Ъ1кл2ка с— пЕтроу [ГБ, 282а];

МЕдоу (8 пр.): РП при сравнении: ^аконъмк н словъмк кодъхновЕнъшъ насладн грътанк оууЕнни пауЕ мЕдоу твон в'ркнъш оугодкннкъ клнъ [Мин с., 170Ь] // МЕда (11 пр.): РП при сравнении: Колк сладъка словЕса твои пауЕ мЕда оустомъ монмъ н ^аконъ оустъ твонхъ [Изб 1073, 3].

Имена вероятных *й-основ:

Унноу (2 пр.): РП отрицания: н пакъ1 ргда рмоу р— год' творнтк въ уасъ дев—тъш не храннтк въ^аконЕнааго унноу стго п'нни [ПС, 16а] // Унна (5 пр.): РП неполного объекта при глаголах действия и восприятия: толнко унна пр'м'ннвъшЕ Елнко же мн народ© клагод'тн въсл'доватн [ГБ, 241с].

2) МП ед. ч. с окончанием -'/-у

Имена бесспорных *й-основ:

Дому (85 пр.): МП пространства, в которое полностью включен предмет: н сътворн ур'ждЕннр велнр левгнрмъ въ дому свормк н к' народа мъногъ [ЕвТ, 10а-10Ь] // Дом' (1 пр.): комоужкдо ко въ пжткхъ вашнхъ сжждк вы дом' ннэданлрвъ н давндъ оукланикштаи же с— [Изб 1076, 36Ь];

Съшоу (8 пр.): МП содержания высказывания (сын = Богочеловек): да прославнтк с— оцк о съшоу н афЕ уесо проснтЕ въ нм— мор [ЕвО, 46с-46а] // Сн' (4 пр.): самъ оцк о сн' въ^ъпн съ рстк снъ мон въ^л"ккл"Енъш [ПсЧ, 23Ь];

Имена вероятных *й-основ:

Мнроу (12 пр.): МП местности, в пределах которой происходит действие: оуко к ъ вс— ст Ъ1и соуштаи въ мнроу соко« пр'кръмнтн въадркжнтк даннр [Изб 1076, 89а] // Мнр' (88 пр.): Въснилъ рсн въ мнр' ико прЕсв'тклор слнце [Мин ок., 7а].

Родоу (2 пр.): МП предмета (явления), в пределах которого происходит действие: аштЕ н к'съ не н^гон—тк стн сжтк нЕконъ нюнъ колнн кывъ въ женкст' роду не ивлртк с— укдесн [Изб 1076, 90Ь] // Род' (8 пр.): нже ко афЕ постыднтк с— мене н монхъ словЕсъ въ род' семь прЕлккод'нн'мк н гр'шкн'мк [ЕвА, 80Ь].

Группа имен *-о /*-й-основ (со смешанным склонением)

1) РП ед.ч. бесспорные имена *й-основ: вркхр (1 форма: далее - ф.) / вркха (2 ф.), мЕдоу (9 ф.) / мЕда (11 ф.); РП ед.ч. вероятные имена *й-основ: унну (2 ф.) / унна (5 ф.);

2) МП ед.ч. бесспорные имена *й-основ: домр (87 ф.) / дом' (1 ф.), съшоу (8 ф.) / сн' (4 ф.); МП ед.ч. вероятные имена *й-основ: мнроу (12 ф.) / мнр' (88 ф.), роду (2 ф.) / род' (8 ф.), унноу (8 ф.) / унн' (1 ф.).

Все эти примеры свидетельствуют о форма льном распространении флексии «старого» склонения. На этот факт указывают статистические данные распределения вариантных форм во всем корпусе книг XI века: РП ед. ч. 1908 форм на -а // 89 форм на -у (5%), в МП ед. ч. 1001 форма на -э// 118 форм на -у (10,5%). В генитиве и локативе варьирование в этот период полностью опирается на формально-грамматические показатели (тип основы, грамматический род), в то время как в дативе в этот же период уже наблюдается семантизация формальных различий. Бесспорным аргументом в пользу высказанного предположения о формальном распространении флексии -у в РП и МП ед.ч. в именах *-о являются контексты, в которых взаимодействуют обе формы РП ед. ч. (н колк сладъка грътанн мормоу словЕса твои пауЕ мЕда оустомъ монмъ н ЖЕларма пауЕ ^лата н камЕнЕ драгаго многа н слаждкша пауЕ мЕдоу н съта [Изб 1076, 200а]) и обе формы МП ед. ч. (ргда к' въ мнр' не въкжшашЕ крашкна пр'жЕ ^арда слкнкцк тогда реуе рмоу м'нн^ъ афЕ кратЕ ргда въ мнроу к'хъ § слуха морго пнта^ъ с— [ПС, 108Ь]). Кроме того, обнаруженные примеры появления флексии -у в РП ед. ч. в существительных склонения на *-о, которые исследователи крайне редко относят к основам на *-й, также подчеркивают формальное распространение флексии -у: къде же Еката страшънаа н тъмъна мЕуктанни н трофонн по ^емлн нгранни н влъхвованни: нлн додонскаго джкоу кл—денни: н трнпода дЕлкфнукскааго пр'мжждранни [ГБ, 3а-

4а]).

Для целостности восприятия процесса распространения вариативности флексий в РП и МП ед. ч. важно рассмотреть его в трех проекциях: лексико-грамматической, семантико-синтакси-ческой и общеграмматической.

1) Слова с окончанием -у в РП и МП ед.ч. образуют компактную лексико-грамматическую группу (за исключением слов съшъ, волъ), объединенную значениями неконкретной предметности или неисчисляемости (вещественности -медъ; собирательности - родъ; пространства -домъ, вьр^ъ, долъ, мнръ; отвлеченности - р—дъ, уннъ, полъ). В этом и состоит залог ее устойчивости и деривационный потенциал.

2) Выявленные семантико-синтаксические значения вариативных и безвариантных словоформ в генитиве и локативе свидетельствуют о том, что лексико-грамматическая специфика предопределяет характер семантико-синтакси-ческой составляющей в динамике форм на -у.

3) В общеграмматическом плане следует отметить морфонологическую невыразительность флексии -у, поскольку ее распространение создает новый тип падежного синкретизма: родительный (РП) - дательный (ДП) - местный (МП) (звательный (ЗП)). В то же время данная пара-дигмальная схема РП-ДП-МП (ЗП) на определенном этапе развития могла быть востребована как показатель мужского рода. Такая модель синкретизма служит независимым источником инноваций и развития вариантности в двух направлениях: как в направлении преодоления синкретизма (ДП на -ови вместо -у), так и в направлении его лексико-грамматического расширения (новые лексемы, оформляющиеся посредством флексии -у в РП-МП-ДП).

В результате проведенного исследования, приходим к выводам:

1) вариативность в РП и МП ед. ч. обусловлена: а) устойчивостью исконного словоизменительного типа на *-й и смешанного типа на *-й и *-о; б) не столько распространением окончания -у в исконном словоизменительном типе на *-о, сколько проникновением флексий -а и -э в исконный тип на *-й;

2) в исследуемых источниках встречаются главным образом примеры формального взаимодействия вариантных флексий РП ед. ч. и МП ед. ч.: РП ед. ч. 1908 форм на -а // 89 форм на -у (5%), в МП ед. ч. 1001 форма на -э// 118 форм на -у (10,5%);

3) результатом появления форм на -у в РП и МП ед. ч. становится развитие падежного синкретизма нового типа РП-МП-ДП на -у;

4) попытка выявить синтаксические и грамматические закономерности в распределении форм на -у не дала ярких примеров, доказывающих какую-либо зависимость от данных критериев: обнаружены примеры с вариативными формантами в одинаковых контекстуальных условиях;

5) вариативные формы на -у РП ед. ч. и МП ед. ч. встречаются исключительно в именах мужского рода, тем самым способствуют развитию родовой оппозиции м. р. // ср. р., ж. р.

Итак, период XI века в древнерусском языке был этапом становления и формирования закономерностей употребления флексий пока еще без четкой грамматической обусловленности.

Список литературы

Баранов В. А. Организация поиска и демонстрации коллокаций в корпусе «Манускрипт» // Проблемы истории, филологии, культуры. Языкознание. Москва-Магнитогорск-Новосибирск: Изд-во Магнитогорского государственного технического университета им. Г. И. Носова, 2014. С. 275-277.

Жолобов О. Ф. Заметки о словоформе е 'есть' в древнерусской и старославянской письменности // Slovene. Институт славяноведения РАН (Москва). 2016. No1. С. 114-125.

Шахматов А. А. Историческая морфология русского языка. М.: Учпедгиз, 1957. 400 с.

Якубинский Л. П. История древнерусского языка. М.: Изд-во Министерства просвещения РСФСР, 1953. 368 с.

Manuscripts.ru. URL: http://www.manuscripts.ru (дата обращения: 10.01.2018).

SofiaTrondheimCorpus. URL:

http://mime.hf.ntnu.no/SofiaTrondheimCorpus (дата обращения: 17.02.2018).

References

Baranov, V. A. (2014). Organizatsiia poiska i de-monstratsii kollokatsii v korpuse "Manuskript" [Organization of Search and Demonstration of Collocations in the "Manuscript" Corpus]. Problemy istorii, filologii, kul'tury. Iazykoznanie, pp. 275-277. Moskva-Magnitogorsk-Novosibirsk, Izd-vo Magnitogorskogo go-sudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta im. G. I. Nosova. (In Russian)

Iakubinskii, L. P. (1953). Istoriia drevnerusskogo iazyka [History of the Old Russian Language]. 368 p. Moscow, Izd-vo Ministerstva prosveshcheniia RSFSR. (In Russian)

Manuscripts.ru. (2018). URL:

http://www.manuscripts.ru (accessed: 10.01.2018). (In Russian)

SofiaTrondheimCorpus. (2018). URL:

http://mime.hf.ntnu.no/SofiaTrondheimCorpus (accessed: 17.02.2018). (In Russian)

Shakhmatov, A. A. (1957). Istoricheskaia mor-fologiia russkogo iazyka [Historical Morphology of the Russian Language]. 400 р. Moscow, Uchpedgiz. (In Russian)

Zholobov, O. F. (2016). Zametki o slovoforme e 'est" v drevnerusskoi i staroslavianskoi pis'mennosti [Notes on the Word e 'est" in the Old Russian and Old Slavic Script]. Slovene. Institut slavianovedeniia RAN, No1, pp. 114-125. Moscow. (In Russian)

Список использованных сокращений ЕвО - Остромирово евангелие 1056-1057 гг., 294 л.

Капралова Юлия Владимировна,

кандидат филологических наук,

старший преподаватель,

Казанский федеральный университет,

420008, Россия, Казань,

Кремлевская, 18.

[email protected]

ЕвА - Архангельское евангелие 1092 г., 178 л. ЕвТ - Туровское евангелие, 10 л. Изб 1073- Изборник Святослава 1073 г., 266 л. Изб 1076 - Изборник Святослава 1076 г., 277 л. Мин с. - Минея служебная, сентябрь, 10951096 гг., 176 л.

Мин ок. - Минея служебная, октябрь, 1096 г., 127 л.

ПсЧ - Чудовская псалтырь, 176 л.

ПС - Патерик синайский, 184 л.

ЗлБ - Златоструй Бычкова, 4 л.

ГБ - Тринадцать слов Григория Богослова, 377 л.

ПА - Пандекты Антиоха черноризца, 310 л.

The article was submitted on 05.05.2018 Поступила в редакцию 05.05.2018

Kapralova Julia Vladimirovna,

Ph.D. in Philology, Assistant Professor, Kazan Federal University, 18 Kremlyovskaya Str., Kazan, 420008, Russian Federation. [email protected]