CC BY
10Международное право; Европейское право DOI 10.47643/1815-1329_2020_11_217
ГЕНЕЗИС ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА И ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ГОЛИКОВА Ольга Александровна,
кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры государственно-правовых дисциплин Кузбасского института федеральной службы исполнения наказаний. E-mail: institut@42.fsin.su;
САЛЬНИКОВА Анастасия Ивановна,
курсант третьего курса Кузбасского института федеральной службы исполнения наказаний. E-mail: institut@42.fsin.su
Краткая аннотация. Взаимодействие норм национального и международного права является вопросом актуальность которого не вызывает сомнения. Современные интеграционные процессы не оставляют в стороне государства, вовлекая их в глобальную сеть взаимодействия. Взаимоотношения между участниками международных отношений регулируются определенными правилами-принципами, одним из которых является - pacta sunt servanda (договоры должны исполняться), устанавливающий необходимость реализации тех условий, которые предусмотрены конкретным документом. Предметом данного исследования эволюция взаимодействия двух механизмов -национального и наднационального права в свете развития интеграционного диалога между Российской Федерацией и ЕСПЧ с момента ратификации нашей страной Европейской Конвенции о защите прав и свобод человека 1950 г. и до настоящего времени. Анализируется позиция председателя Конституционного Суда (далее КС) Российской Федерации Зорькина В. Д. в формате сформулированной доктрины национальной конституционной идентичности, определяющей позиции КС при рассмотрении решений, вынесенных Европейским Судом в адрес российского государства. Новизна статьи заключается в том, что в ней дается впервые комплексный анализ проблемы взаимодействия двух правовых систем (международного и национального права) в свете принятия конституционных поправок и Федерального закона от 09.11.2020 №365-Ф3 «О внесении изменений в «Федеральный закон «О безопасности». В результате проведенного исследования можно сделать вывод о том, что изменение внешнеполитической риторики российского государства стало закономерным этапом развития страны на постсоветском пространстве, но не решило проблемы взаимоотношения между сторонами. Констатируется тупиковая напряженная ситуация между сторонами и предлагается выход из нее по средствам ратификации Российской Федерацией Протокола №16 к Европейской Конвенции.
Abstract. The interaction of national and international law is an issue whose relevance is not in doubt. Modern integration processes do not leave aside the state, involving them in a global network of interaction. Relations between participants in international relations are governed by certain rules-principles, one of which is - pacta sunt servanda (contracts must be executed), which determines the need to implement the conditions that are provided for by a specific international act. The subject of the study is changes in the vector of relations between the Russian state and the European Court of human rights in the light of the adoption of constitutional amendments in July 2020. The article considers the evolution of interaction between two mechanisms - national and supranational law in the light of the development of the integration dialogue between the Russian Federation and the ECHR from the moment of ratification of the European Convention for the protection of human rights and freedoms (Rome Convention of 1950) until July 2020. Analyzes the position of Chairman of the constitutional court of the Russian Federation V. D. Zorkin in light of the formulated doctrine of national constitutional identity, which determines the position of the COP when considering the decisions of the European Court to the Russian state. The novelty of the article is that it provides for the first time a comprehensive analysis of the problem of interaction between two legal systems of international and national law in the light of the adoption of constitutional amendments and Federal law No. 365-FZ of 09.11.2020 «On amendments to the Federal law» on security». In the result of the study it can be concluded that the change in the foreign policy rhetoric of the Russian state was a logical step in the development of the country in the former Soviet Union, and the amendment of the Constitution and Federal law only made practice relationship, which started with the adoption of the Constitutional Court Ruling 14.07.2015 №21-P.
Ключевые слова: Конституция РФ, Конституционный Суд РФ, Европейский Суд по правам человека, конституционные поправки, постановления, доктрина.
Keywords. The Constitution of the Russian Federation, the constitutional Court of the Russian Federation, the European Court of human rights, constitutional amendments.
Конституция Российской Федерации была принята народом России 12 декабря 1993 г., на заре становления российского государства в формате постсоветского пространства. В ней содержатся основы государственного устройства, система разделения властей, права и обязанности граждан, социальные гарантии и др. Взаимоотношение национального права и права международного определено в ч.4 ст.15. В ней устанавливается необходимость руководствоваться международными нормами в случае возникновения расхождения или спора между ними и национальным правом. Подобная правовая формулировка в ситуации 1993 г. выглядела вполне уместно и обоснованно. Российское государство стремилось закрепить свое положение в новой системе международных координат наиболее благоприятным образом, демонстрируя международному сообществу готовность к конструктивному диалогу, способностью сделать шаг вперед в интеграционных процессах, оставляя в прошлом разногласия Холодной войны и отказываясь от стереотипов биполярного мира [1].
В заложенной системе взаимодействия выстраивалось развитие внешнеполитических отношений Российской Федерации. В
1996 г. наше государство стало членом Совета Европы. Одним из последствий стала ратификация Европейской Конвенции 1950 г., нацеленной на защиту прав и свобод человека [2]. Ратификация в 1998 г. позволила Европейскому Суду по правам человека распространить на наше государство свою юрисдикцию [3], а гражданам России на основании ст. 46 Конституции обращаться в Суд в целях защиты прав и интересов, нарушенных, по их мнению, со стороны государства. С этого момента на рассмотрение в Суд стало ежегодно поступать огромное количество жалоб [4].
Решение Суда, как правило, обязывает государство возместить нанесенный ущерб в виде материальной компенсации, либо предлагает внести изменения в правовую систему, с целью устранить имеющийся правовой дефект, приводящий к нарушению положений Конвенции (практика пилотных постановлений) [5].
Необходимость внесения изменений приводит к правовой коллизии - столкновению интересов двух правовых систем - национальной и международной. Вопрос о мере допустимости исполнения решений Европейского Суда неоднократно становился предметом полемики среди отечественных юристов и правоведов, в силу спор-
АГРАРНОЕ И ЗЕМЕЛЬНОЕ ПРАВО. 2020. № 11(191)
ности и неоднозначности различных ситуаций [6]. Сложность заключается в то, что с одной стороны согласно установленному фундаментальному принципу международных отношений - pacta sunt servanda (договоры должны исполняться), закрепленному в Венской Конвенции о праве международных договоров 1969 г. российская сторона должна выполнять вынесенные решения [7, с. 59]. Исполнение данного принципа, по мнению Кичениной В.С., и Фесенко Э.А., является залогом продуктивного сотрудничества между государствами и позволяет совместными усилиями решать проблемы [8, с. 73]. С другой же стороны внесение предлагаемых изменений демонстрирует непосредственное вмешательство наднационального механизма в суверенные дела государства.
Об определение места решений ЕСПЧ в правовом пространстве нашего государства неоднократно говорил председатель Конституционного Суда РФ Зорькин В. Д. Председатель отмечает, что решения Европейского Суда являются источниками российского права и носят обязательный характер. Опираясь на ч.4. ст.15 Конституции Зорькин В. Д. указывает на закрепление примата норм международного над национальным, в том числе и касательно вынесенных решений Европейского Суда [9]. Подобное заявление вызывало реплики о том, что возникает ситуация, в которой российское государство теряет свою идентичность, позволяя западным коллегам вмешиваться в наше правовое пространство и диктовать свои условия и видение того, как должна выглядеть наша система права [10-13]. Подобные идеи носят популистский оттенок и порой лишены правовой опоры.
Определение четкого порядка в установлении характера дозволенности вмешательства ЕСПЧ во внутриправовые дела Российской Федерации было выражено в выступление Зорькина В. Д. в мае 2017 г. на Международной конференции по конституционному правосудию в Санкт-Петербурге. В своем докладе председатель указал на существование принципа конституционной идентичности, который является водоразделом в вопросе допустимости вмешательства в национальное право по средствам вынесения положительных решений Европейским Судом, предусматривающих необходимость реформирования основного закона нашего государства [14, с. 3]. Оценивая решения ЕСПЧ необходимо учитывать характер постановлений и то, как они взаимодействуют с конституционными основами страны. В случае если решения Европейского Суда, затрагивают основы Конституции РФ, они не могут быть приемлемы.
Появление принципа конституционной идентичности вызвано несколькими причинами. Одна из них связана с откровенной политикой давления ЕСПЧ в связи с вынесением постановления по делу «Анчугов и Гладков против России» [15], одним из пунктов которого была необходимость внести изменения в Конституцию. В решение Суда говорилось об изменении ст. 32, с целью предоставив избирательные права лицам, находящимся в местах лишения свободы [16, с. 70]; [17, с. 60]. Открытое заявление о вмешательстве в Конституцию привело к занятию Конституционным Судом РФ
принципиальной позиции, определяющей, уровень обязательности выполнения вынесенных ЕСПЧ постановлений. В 2015 г. КС принял Постановление №21-П согласно которому, решения, выносимые Европейским Судом должны проверяться на соответствие с Конституцией РФ [18]. Постановление рассматривает вопрос о конституционности обязательности положений Конвенции 1950 г. в случае коллизий с российским законодательством, а также подчеркивается, что Суд является субсидиарным межгосударственным судебным органом. Проводимые проверки на соответствие могут стать основанием для возможности неисполнения требований Европейского Суда.
Принятие конституционных поправок в июле 2020 г. затронуло и сферу взаимодействия национального и международного права. В ст. 79, четко говорится о том что, решения межгосударственных органов, принятых на основании положений международных договоров Российской Федерации в их истолковании, противоречащие Конституции, не подлежат исполнению [22]. В ноябре 2020 г. был принят Федеральный закон №365-Ф3 «О внесении изменений в Федеральный закон «О безопасности», в дополнении часть 3 закрепляется принцип, изложенный в ст. 79 [23].
Расстановка акцентов является вполне своевременным и закономерным шагом, так как показывает уровень самостоятельности и независимости российского государства, как сильного участника международной политики. Изменение риторики Российской Федерации в адрес не только решений ЕСПЧ, но и любого другого наднационального механизма объясняется укреплением позиции страны на мировой арене. Если в 1993 г. наше государство не могло себе позволить таких заявлений по вполне объективным причинам, то постепенно это стало неизбежным и лишь вопросом времени [24].
Активная позиция давления со стороны Европейского Суда заставила пересмотреть основные принципы взаимодействия и расставить точки над «Ь>, в вопросах приемлемости и неприемлемости выносимых ЕСПЧ решений. Поправка в ст.79, внесенная в Конституцию РФ в июле 2020 г. и принятие ФЗ №365 по вопросу взаимодействия системы национального и международного права закрепили лишь практику, которая сложилась и действовала на протяжении нескольких лет. Однако данные изменения в законодательстве не станут решением проблемы коллизий, поскольку не предусматривают механизм их решения, а только дают возможности не исполнения противоречащих решений. Подобная расстановка акцентов не является выходом из тупиковых ситуаций, в которые заводит противостояние, так как каждая из сторон по-своему видит конкретную ситуацию, и принимает решения исходя из собственных убеждений.
Предложения по разрешению конфликта высказывал Зорькин В.Д., предлагая обоюдное следование принципу добросовестности. Председатель обозначает, что одним из выражений принципа добросовестности является равноправие участников международных соглашений. Реализация этого подхода становится невозможной, когда наднациональный орган выполняет свои функции с опорой на политические убеждения [25]. Предложение о равнопра-
Международное право; Европейское право
вие диалогового режима, смягчит, а возможно и до определённой степени исчерпает конфликт. Однако порой решения Европейского Суда открыто демонстрируют не готовность прислушиваться к доводам и аргументам со стороны российского государства. Подтверждением может служить выступление председателя Суда в сентябре 2020 г. в Анкаре, в котором Роберт Спано, ясно и четко говорит о том, что решения, выносимые ЕСПЧ являются обязательными для государств в соответствии с международным правом. Позиция председателя основывается на то, что именно такой подход позволяет реализовывать самый главный принцип заложенный в Европейской Конвенции - принцип верховенства права.
при котором стороны могут услышать друг друга в результате переноса диалога в новую плоскость. Такой вариант станет возможным в результате обращения российской стороны к Европейскому Суду за консультативным заключением, по конкретной проблеме. Возможность обращения предусматривает наличие Протокола №16 (одобрен в 2013 г., вступил в силу в 2018 г.). Протокол №16 к Европейской Конвенции позволяет государству участнику Конвенции обратиться за предварительной консультацией в Суд по имеющейся проблеме, с целью получить представление о том, как видит ее решение Суд и определить возможные для стороны последствия общего характера. По мнению Дедова Д.И., Гаджиева Х.И., Черенковой В.С. консультативное заключение позволяет отказаться от традиционной жесткой практики, при которой Суд руководствовался четкой позицией соответствия или несоответствия разбираемого дела положениям Конвенции и означает переход в более мягкой форме сотрудничества. [27, с. 43]. Использование практики предварительного консультативного заключения на наш взгляд приобретает особую актуальность в свете современных тенденций эволютивного толкования Конвенции, в связи с этим предлагаем ратифицировать Российской Федерацией Протокол №16, в силу того, что данный шаг позволит достичь большей гармонизации права, а также может способствовать более продуктивному поиску баланса между национальными и международными институтами.
Выход из кризисной ситуации Терехин В. А., видит в ре-
формировании Европейского Суда и предлагает более четко закрепить его юрисдикцию, посредством оптимизации принципа субси-диарности, а также предусмотреть правовые механизмы преодоления коллизий в толковании Европейской Конвенции [26, с. 72]. Подобные предложения представляются не вполне эффективными, в силу того, что они не прошли проверку временем, сохранив конфликт открытым. Достижение общего знаменателя видится Терехи-ным В.А. несколько односторонне, поскольку в основном затрагивает Суд, перенося на него больше ответственности за ту ситуацию, в которой находятся отношения сторон на сегодняшний день.
Более эффективным, на наш взгляд является вариант,
Библиография:
1. Марочкин С. Д. Действие и реализация норм международного права в правовой системе Российской Федерации: монография. М., 2011. - 200 c.
2. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Заключена в г. Рим 04.11.1950) (с изм. от 13.05.2004) // СЗ РФ от 08.01.2001. - №2. - Ст.163
3. Федеральный закон от 30.03.1998 №54-ФЗ О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней // СЗ РФ от 06.04.1998.
- №14. - Ст.1514.
4. Николаев А. М. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод: конституционно-правовой механизм реализации в Российской Федерации: дис...д-ра юрид.наук. - М., 2012. - С. 72-77.
5. Национальное и универсальное в праве: от традиций к постмодернизму (обзор VII международного конгресса сравнительного правоведения) // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. - 2018. - 1 (68). - С. 20-38
6. Венская конвенция о праве международных договоров. Комментарий /сост. и автор коммент. А. Н. Талаев. М., 1997. - 336 с.
7. Гильмуллин А. Р. Роль правовой доктрины в разрешении теоретических проблем правовой интеграции в международном и внутригосударственном праве // Международные отношения и общество. - 2019. - №2.
8. Кичениной В.С., Фесенко Э.А. Реализация принципа pacta sunt servanda в современных правовых отношениях // Юридическая наука, - 2020. - №1, - С. 72-75.
9. Зорькин В. Д. Право против хауса: Монография. - 2-е изд., испр. и доп. - М. 2018. - 368 с.
10. Киселева О. А. К вопросу о юридической силе и месте норм международных договоров в правовой системе Российской Федерации// Вестник Омского университета. Серия «Право». - 2018. - №2 (55). - С. 46-48
11. Третьякова Е. С. Международное и национальное право: некоторые проблемы соотношения и взаимодействия в историкоправовом, теоретикоправовом и практических аспектах // Пермский юридический альманах. - 2018. - №1. - С 123-132
12. Осминин Б. И. Международные договоры в Российской правовой системе (к 20-лети федерального закона «о международных договорах Российской Федерации») // Журнал Российского права. - 2015. - №12 (228). - С. 126-139.
13. Осминин Б. И. Приоритетное применение международных договоров в национальной правовой системе: условия и последствия // Журнал российского права.
- 2017. - №12 (252). - С 160-173.
14. Зорькин В. Д. Конституционная идентичность России: доктрина и практика // Журнал Конституционного правосудия. - 2017. - №(58). - С. 1-12.
15. Постановление ЕСПЧ от 07.10.2010 по делу «Константин Маркин (Konstantin Markin) против России» (жалоба №30078/06) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека, - 2011, - №4
16. Постановление ЕСПЧ от 20.09.2011 по Делу «ОАО «Нефтяная компания Юкос» (OAO «Neftyanaya kompaniya Yukos») против Российской Федерации» (жалоба №14902/04) // Российская хроника Европейского Суда. - 2012, - №3
17. Постановление ЕСПЧ от 04.07. 2013 г. по делу Анчугов и Гладков (Anchugov and Gladcov) против Российской Федерации (жалоба №11157/04, 15162/05): // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. - 2014. - №2.
18. Николаев А. М., Грудинин Н. С. Постановление Европейского суда по правам человека по делу «Анчугов и Гладков против Российской Федерации» и его влияние на правовую систему России // Вестник Омского университета. Серия «Право». - 2015. - №2(43). - С. 69-78.
19. Иванов Р. Ю. О необходимости создания института специализированных (отраслевых) уполномоченных по правам человека в Российской Федерации // Закон и право. - 2019. - №2. - С. 60-62
20. Постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.2015 №21-П // СЗ РФ от 27.07.2015, - №30. - ст. 4658,
21. Федеральный конституционный закон от 14.12.2015 №7-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» // СЗ РФ от 21.12.2015 - № 51 (часть I). - ст. 7229
22. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020)
23. Федеральный закон от 09.11.2020 №365-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О безопасности» Собрание законодательства РФ» // СЗ РФ от 16.11.2020, -№ 46. - ст. 7209
24. Марченко Н. М. Государство и право в условиях глобализации / Н.М. Марченко. М.: Проспект, - 2020. - 400 с.
25. Зорькин В.Д. Конституционная идентичность России: доктрина и практика. Доклад на Международной конференции по конституционному правосудию. Санкт-Петербург 16 мая 2017.
26. Терехин В.А. Российская правовая система и Европейский суд по правам человека: проблемы взаимодействия // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. Право. 2016, - №2(38), - С. 66-75.
27. Дедов Д.И., Гаджиев Х.И., Черенкова В.С. Первое консультативное заключение по протоколу №16 к Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения - 2019, . - №5. - С. 42-48.
