CC BY
33
теряет в лице его великого пастыря Церкви», — свидетельствовало печатное слово после кончины архиепископа. Он был для всех людей, как говорили о нем, «светом, светящим и согревающим» (3, с. 47).
Подводя итог вышесказанному, правомерно утверждать: богословская, научно-исследовательская, литературная и пастырская деятельность русского ученого монашества XIX века оказала глубокое созидательное на общественное развитие России, отечественную и мировую культуры. Подчеркнем, что
даже краткое перечисление и анализ содержания упомянутых трудов лишь малой части целой плеяды просвещенного иночества дает явственное представление о научных достижениях в области церковной истории, истории культуры, археологии, патрологии, философии, литературы и других областях знания. Очевидно и духовно-нравственное влияние видных деятелей ученого монашества на представителей власти, общественности, государственную и политическую культуры России в целом.
Примечания
1. Аронов А. А. Историографы Русской Православной Церкви / А.А. Аронов. - М.: ИПК СК, 1997.
2. Епископ Порфирий (Успенский). Книга бытия моего / Епископ Порфирий (Успенский). - СПб., 1900. - Т. VI.
3. Жития Одесских святых. - М.: Ковчег, 2002.
4. Зырянов П. Н. Русские монастыри и монашество в XIX и начале ХХ века / П.Н. Зырянов. - М.: Вербум-М., 2002.
5. Карташев А. В. Очерки по истории Русской Церкви / А.В. Карташев. - М.: Наука, 1991.
6. Лопухин А. (священник) Предисловие к книге свт. Иннокентия Херсонского «Последние дни земной жизни Христа» / А. Лопухин (священник). - М.: ЛЪствица, 2007.
7. ЛукьяновЕ. Икона Божией Материи «Прибавление ума» / Е. Лукьянов, А. Трофимов. - М.: Паломник, 2001.
8. Макарий (Булганов). История Русской Церкви / Макарий (Булганов). - М., 1994. -Кн. 1.
9. Протоиерей Владислав Цыпин. История Русской Православной Церкви. Синодальный и новейший периоды (1700-2005)/ Протоиерей Владислав Цыпин; издание Сретенского монастыря. - М., 2006.
3
_Теория культуры_
Исследования молодых ученых
В.Д. Воронова
ГЕНЕЗИС СТИЛЕВОЙ ИНТОНАЦИИ
Статья посвящена выявлению этапов генезиса стилевой интонации, которая предстает как особая стилевая программа в эпохальном масштабе, которая «разливается» по всем «уровням» и «ячейкам» форм конкретных результатов художественного творчества и обеспечивает стилевую целостность произведений искусства, принадлежащих определенному художественному направлению. Ключевые слова: теория культуры, стиль, генезис, эстетический идеал, действительность, художественное направление, классицизм, романтизм.
ISSN 1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ март-апрель 2 (28) 2009 г.
На основе концепций художественного стиля А.Ф. Лосева и стилевой интонации в музыкальном искусстве В.В. Медушевского мы выдвинули положение о существовании некой стилевой константы — стилевой интонации, то есть порождающей модели, общей для содержательно-формального единства некоего множества произведений искусства, принадлежащего одной стилевой ветви (см.ст. В.Д. Вороновой «Стилевая интонация как феномен искусства»). Мы рассматриваем стилевую интонацию как глубинный уровень стиля, имеющий свое «лексическое» воплощение в стиле отдельного художника или целого художественного направления. Задача данной статьи — выявить этапы генезиса стилевой интонации и ее функционирования в художественной практике.
I этап. Генетическим истоком стилевой интонации выступает художественный метод творчества. Согласно существующим теоретическим представлениям (1, с. 442; с. 4, с. 94—99), художественный метод включает в себя единство принципов содержательного и формотворчества, которые формируют особенности стилевого содержания и стиля как закономерности формы некоего множества произведений искусства определенного художественного направления.
Создание художественно-образного содержания произведения искусства определяется принципами: а) познания; в) оценки; с) особым соотношением между ними (4, с. 94), которые, по нашему мнению, и определяют в конечном счете стилевое содержание множества произведений, принадлежащих одному художественному направлению. Формообразующая сторона художественного метода включает в себя определенную систему художественно-коммуникативных средств (художественный язык) (4, с. 94), что порождает формальное единство стиля уже готовых результатов художественного творчества — произведений искусства.
Объединяет составные элементы художественного метода в единую систему эстетический идеал действительности, присущий художнику. Эталон всеобщей красоты действительности является важнейшим фактором при создании формы произведения искусства. Мотив же всеобщего блага, составляющий содержательную основу эстетического идеала, определяет собой характер оценки и познания действительности при создании художественно-образного содержания. Поэтому художественные методы различаются между собой, прежде всего — отличием эстетических идеалов действительности (4, с. 94).
Например, метод осмысления мира художниками классицизма характеризовался принципиальным рационализмом, близостью к научному мышлению в отличие от творчества художников эпохи романтизма, где определяющим фактором содержательной стороны художественного метода являлись повышенная эмоциональность и психологизм, что ярко отражало различия в понимании блага и красоты художниками XVIII и XIX веков.
II этап. В результате единого художественного метода творчества рождается художественное направление, обладающее единством стиля, то есть общими закономерностями в характере стилевого содержания и строении формы некоего множества произведений искусства, общим типом выражаемого мироощущения и воплощаемого эстетического идеала действительности.
Как отмечает И. Малышев: «...так или иначе, более или менее прямо, через опосредование самыми различными материалами и художественными языками произведения различных видов искусства воплощают в своих формах всеобщий идеал красоты действительности. В результате рождается единство стиля произведений, принадлежащих к различным видам искусства одного художественного направления. А когда такое направление оказывается господствующим в художественной культуре, то возникает феномен единого стиля эпохи» (5, с. 75-76).
III этап. Стилевое содержание и стилевая форма художественного направления в своей сущности представляют собой определенную стилевую интонацию, то есть
формально-содержательное ядро некоего множества произведений определенного художественного направления. Такое «ядро» можно выявить путем редуцирования («выжимки», сведения к общему с учетом наиболее специфических черт) из стилевого содержания и формы некоего множества произведений искусства, принадлежащих одному художественному направлению.
Каковы особенности стилевых интонаций, например, музыкальных произведений, принадлежащих к художественным направлениям классицизма и романтизма?
Как мы уже говорили выше, классицистскому мышлению присущи рационализм, культ разума, выступающие в качестве основы эстетического идеала (Н. Буало). Стилевое содержание произведений музыкального искусства классицизма определяется оптимистическими, жизнеутверждающими эмоционально-идейными образами. Естественно, формальная составляющая стиля, то есть система художественно-коммуникативных средств, полностью соответствует стилевому содержанию. Музыкальный язык классицизма четко следует принципам рационализма и упорядоченности в построении композиционной схемы музыкальных произведений, воплощаясь в высшем достижении музыкального искусства данного периода, ставшим своего рода классицистской «маркой», — сонатной форме. В творчестве венских классиков сонатная форма соответствует основному типу мышления, свойственному художникам эпохи классицизма и отражающему закономерности диалектической триады Г.Ф. Гегеля: тезис - антитезис - синтез.
В романтизме стилевое содержание наиболее полно определяется высказыванием Э. Курта о «Тристане» Вагнера: «Всю драму, как и весь романтизм вообще, пронизывает в качестве постоянного фона щемящее и напряженное чувство томления. Рожденная в томлении и возносящаяся к высотам трагедийного, драма развертывается в беспокойном волнении и непрестанных колебаниях между буйной волей к жизни и безутешной тоской, скрывающей в себе смерть» (2, с. 52).
Что касается формальной стороны романтического стиля, то все классические нормы и каноны как бы «взрываются изнутри», «...нарастает тенденция к расширению и разрыхлению всех форм музыкального искусства».(2, с. 41) Если классик «во всем стремится к сдерживающим элементам, направляющим композицию к централизации и единству», то романтик «основывается на разлагающих, расширяющих силах брожения, вздымающихся в своем взволнованном движении. Направление воли оказывается противоположным: там - ярко выраженное центростремительное, ведущее к основному ядру, здесь - центробежное, растекающееся от него во все стороны, идущее непрерывно растущими, затопляющими все волнами, которые никогда не приводят к затиханию и окончательному завершению» (2, с. 42-43).
На всех уровнях и ячейках композиции произведений для классицизма характерны: «благородная соразмерность» формы, четко уравновешенная каденциями, симметричная структура мелодической линии (4-х и 8-такт), отношение к звуку как к «фундаменту», «основному тону», а для романтизма - «бесконечная мелодия», отношение к звуку как к «стремлению», «вводному тону», возрастающее значение диссонанса, все чаще остающегося без «разрешения».
Таким образом, стилевой интонацией классицистского музыкального искусства с полным правом можно считать гимнически жизнеутверждающую «Оду к радости» (фактически являющуюся финалом всех классических симфоний от Гайдна до Бетховена); подобным ядром романтизма в музыке является, по нашему мнению, вступление к вагнеровскому «Тристану», герои которого «обречены на смерть уже до того, как впервые подымается занавес, и которые неудержимо стремятся к мраку ночи» (2, с. 52).
Безусловно, стилевую интонацию можно выявить не только в музыке; подобный феномен, как уже отмечалось, имеет общеэстетическое значение, и стилевая интонация может быть «выжата» из произведений других видов искусства, принадлежащим
¡ББМ 1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ март-апрель 2 (28) 2009 г.
одному художественному направлению.
Подобным стилевым «ядром», или «ДНК» архитектуры, классицизма можно считать дворцово-парковый комплекс Версаля, особенности «поэзии» которого подробно рассматриваются в исследовании Д.С. Лихачева (3). По меткому замечанию автора, «регулярность сада мыслилась как отражение регулярности природы, ее подчинения законам ньютоновской механики и принципам декартовской разумности» (3, с. 106). Подобные «регламентирующие» нормы действовали на всех уровнях садово-паркового комплекса: «использование ровного рельефа, без уступов, осевое деление сада, с широкой центральной аллеей, с симметричным построением обеих частей сада по обе стороны оси» (3, с. 103). «Большая перспектива» садов Версаля подобна оси симметрии в сонатной форме — детальная продуманность схемы-кристалла одновременно с динамикой движения, открытие все новых перспектив, углов зрения. Гимнический характер «композиции» Версаля, символика солнца, регламентация и регулярность скульптурно-архитектурных комплексов находит свою параллель и в классицистских нормах поэтического искусства (Н. Буало), также отмеченную в труде Д.С. Лихачева (3, с. 106).
Таким образом, «разумность», научность и нормативность классицистского эстетического идеала находит свое «подтверждение» не только в художественном методе и порожденном его особенностями художественном направлении, но и в стилевом содержании и стило-форме произведений искусства, принадлежащих одному художественному направлению. Путем «выжимки» стилевой интонации из стилевого содержания и стиля как формы множества произведений искусства определенного художественного направления мы можем выявить общий «стержень» для различных видов искусства определенного художественного направления.
IV этап. Будучи «осознанной», то есть интуитивно абстрагированной (редуцированной) из многообразия произведений определенного художественного направления, стилевая интонация включается в структуру художественного метода, усложняя и обогащая его. На этом этапе генезиса стилевая интонация превращается в «порождающую модель», некую «ДНК», общую для создания множества произведений определенного художественного направления, благодаря чему его произведения обладают единым стилем в его содержательной и формальной стороне. Как отмечает Д.С. Лихачев: «Одни и те же приемы изображения могут сказаться в литературе и живописи той или иной эпохи, им могут соответствовать некоторые общие формальные признаки зодчества того же времени или музыки» (4, с. 32).
Итак, стилевая интонация как особая стилевая программа в эпохальном масштабе «разливается» по всем «уровням» и «ячейкам» форм конкретных результатов художественного творчества и обеспечивает стилевую целостность произведений искусства, принадлежащих определенному художественному направлению.
Примечания
1. Каган М. С. Эстетика как философская наука/ М.С. Каган. - СПб., 1997. - 544 с.
2. Курт Э. Романтическая гармония и ее кризис в «Тристане» Вагнера / Э. Курт. - М., 1975. - 551 с.
3. Лихачев Д. С. Поэзия садов: к семантике садово-парковых стилей. Сад как текст / Д.С. Лихачев. — 3-е изд., испр. и доп. - М., 1998. - 471 с.
4. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы / Д.С. Лихачев. - М., 1979. - 324 с.
5. Малышев И. В. Диалектика эстетического / И.В. Малышев. - М.: Пробел-2000, 2006. -304 с.
6. СигалН. А. Поэтическое искусство Буало / Н.А. Сигал. - М., 1957. - 230 с.
